Текст книги "Летающий полководец (ЛП)"

Автор книги: Лео Франковски

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Болеслава, посадив на них при этом хороших всадников, имеющих отношение к старому

дворянству, то есть тех людей, над которыми не станет издеваться герцог Болеслав. Другие

Большие Люди были нужны мне для отправки сообщений в рамках нашего шестимильного

строя и для разведки на флангах. Мы шли без остановок и нормальные лошади не смогли бы

за нами угнаться. Мой старый Ведьмин Огонь доживал свои дни в амбаре в Трех Стенах и моя

любовь Анастасия с нашими детьми жила не так далеко от него.

Кроме того, я предпринял некоторые действия, и теперь моя мать, мои сестры, мои кузины, мои свояченицы (Примечание: Сестры жены), а также все наши крестьяне были

в Трех Стенах, поскольку я решил что это будет нашим сильнейшим укреплением. Ранг имеет

свои привилегии, и я решил, что я обеспечу настолько высокую безопасность своей семье, насколько это только возможно.

Прошлой зимой, используя шестьдесят повозок, мы в течение месяца практиковали

данный подход безо всяких происшествий. Конечно же, тогда у нас были более тренированные

люди, прошедшие обучение, в ходе которого отсеялись все слабые и глупые. А этот последний

класс прошел лишь четырехмесячное обучение и мы специально никого не отсеивали, кроме тех, кто умер сам по себе. Тем не менее, их офицеры были хорошо подготовлены

и мы считали, что этого будет достаточно.

101

Запасы дерева еще с прошлого лета ждали нас вдоль дорог, и лишь очень малая часть

из них была похищена. Поставка воды также была обеспечена. Отряды смазчиков прошли

вдоль линии движущихся повозок, смазывая подшипники. Рельсы были новыми, мосты

неповрежденными и мы проходили по шестьдесят миль в день.

Некоторым из мужчин было трудно спать на ходу, но опыт научил нас, что когда

они достаточно уставали, то у них получалось это делать.

На рассвете второго дня мы прошли мимо Кракова, но я до сих пор не имел никаких

новостей от Болеслава.

102

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

ИЗ ДНЕВНИКА КОНРАДА СТАРГАРДА

В дальнейшем война шла не так хорошо, как началась. Как сказал Тадаос, они учились.

Используя дерево они захватили первый пароход. Ночью они подрубили ствол огромной

сосны, стоящей прямо на берегу реки, а затем устроили вокруг нее представление. Когда RB14

"Сорвиголова" (Примечание: RB – "river boat" – речная лодка; Hotspur – сорвиголова, горячий, вспыльчивый) атаковал их, то они опрокинули это дерево прямо на палубу лодки, что почти

разломало ее пополам. Затем они перебрались по стволу на палубу и нейтрализовали команду.

К тому моменту, когда туда подошел RB12 "Невыносимый", монголы как раз изучали, как использовать поворотные пушки. После перестрелки, я приказал "Невыносимому" сжечь

"Сорвиголову" при помощи огнеметов, что и было быстро сделано. Молюсь Богу, чтобы все

наши люди были уже мертвы, к тому моменту, когда это случилось.

Они почти перестали использовать против нас стрелы, но по-прежнему использовали

катапульты, монтируя их на вершинах холмов. Мы продолжали истреблять их расчеты, а они

продолжали их заменять, выказывая полное пренебрежение к жизням своих людей.

RB21 "Калипсо"

зацепился за подводное препятствие прямо напротив одной

из катапульт. Он получил больше десятка прямых попаданий, прежде чем его экипаж был снят

RB10 "Не для найма"

(Примечание: "Not for Hire" – возможно было бы правильно

"Несвободен"). К этому времени на "Калипсо" полностью закончились боеприпасы и команда

подожгла его, прежде чем покинуть.

По возможности, мы старались избегать катапульты, а движение зигзагом и на полной

скорости делало маловероятным попадание в пароход. Очень заманчивой целью стал один

из наших пароходов, который замедлился и остановился у одного места. Он стал соблазном, немедленно вызвавшим концентрацию двадцати тысяч монголов.

Противник обеспечил нас целями просто для того, чтобы нас обмануть! Они были

готовы потратить десять или двадцать тысяч человек просто для того, чтобы уничтожить

один из наших пароходов с меньше чем тремястами людьми на борту! Безумие!

Затем они узнали лучший способ выводить наши параходы из строя, и под Сандомиром

меньше чем за час мы потеряли шесть из них. Вместо камней они начали бросать мешки, сшитые из бычьих шкур, и заполненные горящей нефтью. Сухая древесина наших лодок

быстро загоралась, и очень часто у нас не было возможности даже спасти команду.

Они причиняли нам боль.

Тем не менее, в этот день мы убили их столько же, сколько и в первый. Я знал, что мы

использовали все боеприпасы и знал, что условия, при которых мы их использовали, в основном предполагали стрельбу в упор по густой толпе! И даже по самым скромным

подсчетам выходило, что мы убили более миллиона вражеских солдат! Но они по-прежнему

продолжали прибывать!

Мы опрыскали наши лодки водой внутри и снаружи и это немного помогло. Влажная

древесина горела медленнее и, иногда, чтобы уничтожить одну из наших лодок требовалось

три или четыре зажигательных бомбы. Ошибочно бороться с горящей нефтью водой, но, необходимо понимать, что у нас не было никакой альтернативы. Иногда с палубы удавалось

смыть достаточное количество нефти, чтобы спасти лодку. Иногда – нет.

Но сражение продолжалось, и никто не считал, что мы должны отступить.

Даже если мы потеряем Вислу, то если мы убьем достаточное их количество, у остальной армии появится шанс.

К середине пятого дня у нас осталось только девятнадцать лодок.

103

Той ночью мы не могли патрулировать. Всем лодкам было необходимо вернуться

в Восточные Ворота, чтобы пополнить свои запасы, а их экипажи были истощены физически

и морально. На рассвете, мы обнаружили три моста, которые были готовы более чем

наполовину и мы потеряли еще четыре лодки, пытаясь их разрушить. Враг создавал нам цели, которые мы не могли игнорировать.

Но после этого они снова начали бросаться в нас камнями. Мы предположили, что у них

просто закончилась нефть.

Тем не менее, казалось, что монголов было также много, как и обычно, несмотря на то, что длинные участки берега были просто завалены их трупами. А около Сандомира, мертвые

враги в некоторых местах лежали больше чем на десять ярдов в ширину и все еще продолжали

приходить, к своей смерти как лемминги.

Мы почти не патрулировали к северу от Черска, поскольку, к тому времени как туда

добирались наши лодки, у них оставалась едва ли половина боеприпасов. Нашей стратегией, если это было можно так назвать, было больше не удерживать Вислу. Мы знали, что мы

не можем это делать. Мы просто стремились убить так много врагов, как только это было

возможно, а это было легче сделать возле нашей базы.

Каждую ночь я отправлял сообщение герцогу Хенрику, прося его перейти в наступлении

с теми людьми, которые у него были в наличии. И каждый день, я напрасно ждал от него

ответа.

104

ИНТЕРЛЮДИЯ ЧЕТВЕРТАЯ

Я нажал на кнопку СТОП.

– Том, я просто не могу поверить в число монголов, с которыми он сражался.

– Просто поверьте в это. В те времена эти племена скотоводов имели численность

свыше восьми миллионов человек, из которых три миллиона могли считаться воинами. У них

не было необходимости оставлять большинство своих мужчин дома, чтобы они работали

на заводах. Многие монгольские воины остались в гарнизонах, но они большинство их воинов

первой линии, было набрано ими с захваченных территорий. Большинство мужчин, которых

убил Конрад, были не монголы. Это были иранцы, бактрийцы, китайцы, русские

и все остальные. Конрад упоминает, что, кажется, их совсем не волновали потери. И это так.

Солдаты, которых они теряли, были ненужным им избытком населения. Нападение

с их помощью на поляков, было просто еще одним способом их убийства. Оценки Конрада

были слишком консервативны. Все говорит о том, что на Висле он убил более двух миллионов

человек. А расчет тех китайских катапульт состоял из заключенных, многие из которых были

польскими крестьянами. Думаю, хорошо, что Конрад не знал правду. Он не смог бы сделать

ничего, кроме того, что он уже сделал, но это камнем легло бы на его совесть.

– Ничего себе. А я всегда думал, что монголы побеждают так часто, потому что сильны

в тактике и стратегии.

– Нужно совсем немного, чтобы превосходить ту тактику, которая в то время была

у европейцев. Как и в Японии этого же периода, на западе просто никогда не тренировали

отряды. Все это было частью легенды рыцарства. Все их обучение было направлено

на индивидуальные

тренировки

и один

на один

европейцы

не уступали

никому.

Но единственной групповой тактикой было встать в линию и бежать на врага, чаще всего

всем вместе и одновременно.

– Кроме того, это нормальная человеческая реакция, чтобы до небес хвалить вашего

врага. Вы будете выглядеть лучше, если выиграете и не так плохо, если проиграете.

– Например, не знаю сколько раз, я слышал, как американцы хвалят боевые способности

немцев, несмотря на тот факт, что за все время существования того, что назвалось Германия, немцы выиграли лишь одну маленькую войну, сражаясь с одной маленькой Францией, а проиграли множество больших, которые были достаточно глупы, чтобы начать. На самом

деле, немцы – паршивые бойцы и их стратегия всегда была абсурдной. Просто ты себя лучше

чувствуешь, когда говоришь, что завоевал расу героев, чем признать, что разогнал кучу

чертовых дураков.

– Хм. Еще вопрос. Почему монгольская делегация не выглядела как монголы? –

спросил я.

– Потому что изначально, монголы были кавказским, а не восточным народом. Они стали

восточным народом только после того, как они захватили Китай, а это случилось через

тридцать лет после этой истории в нашем летосчислении, и после того, как в течение ста лет

и пяти или шести поколений, каждый монгольский мужчина приводил домой десяток

китайских жен. Все это довольно сильно повлияло на их линию крови. Монголы более поздних

веков совершенно отличаются расово и культурно. И большинство из них убежденные

пацифисты.

– О!

Я нажал на кнопку СТАРТ.

105

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

ИЗ АВТОБИОГРАФИИ ПАНА ВЛАДИМИРА ЧАРНЕЦКОГО

В конце концов, мы знаем, куда нам идти! Мои гонцы не нашли армию герцога

Болеслава, но это сделали летчики графа Ламберта. Они шли с севера вверх по Висле, и все выглядело так, как будто мы встретимся с ними около Сандомира.

Когда нам оставался день пути до места назначения, я собрал десяток Больших Людей

и отправился впереди моих войск, чтобы поговорить с герцогом. Мы добрались до места

в сумерках, где были сопровождены и увидели молодого человека.

– Кто ты такой? – спросил герцог Болеслав.

– Я барон Владимир Чарнецкий, Ваша Светлость. Мы не встречались, но мы между

собой связаны. Две моих тетки женаты на двух Ваших дядьях, а один из моих троюродных

братьев женился на двух ваших двоюродных тетках, одной со стороны отца и другой

со стороны матери, после того, как первая умерла. Наверняка Вы помните вашу тетю Софи

и тетю Агнесс. Ну, они и мои тети тоже.

Напомнить о нашем родстве показалось мне хорошей идеей. На самом деле, это не много

значило. Временами я думаю, что я должен быть связан с каждым. Иногда помогает то, что ты

родом из большой семьи.

– Ты племянник моей тети Софи? Я уже несколько лет не видел старую девочку! Как она

там? И что насчет моего дяди Альберта?

– Когда я видел ее несколько месяцев назад, у нее все было просто замечательно. У них

тринадцать детей и скоро будет еще один.

– Тринадцать! Как это возможно? Два года назад у них было только девять!

– Близнецы, Ваша Светлость. Две пары.

– О, нет! Удивительно! А моя тетя Агнесс?

– Не так хорошо, Ваша Светлость. Уже вот почти год у нее сильный кашель и мы все

о ней беспокоимся.

– Я буду за нее молиться. Но, Владимир, прямо сейчас все разваливается (Примечание: Возможно неправильный перевод. Исходный текст: "But look, things are rushed just now, Vladimir"). Что я могу для тебя сделать?

– Думаю, лучше спросить, что я могу для Вас сделать, Ваша Светлость. Я гетман армии

графа Конрада. Со мной, чтобы присоединится к вашим силам, пришло сто пятьдесят тысяч

человек.

– Это правда? Это не какая-то глупая шутка? У вас действительно есть столько людей?

– Конечно, Ваша Светлость! Кто бы стал шутить такими вещами? В любом случае, через день они будут здесь и Вы сможете их увидеть сами.

– Через день здесь? Это катастрофа!

– Как такое может быть, Ваша Светлость? В конце концов, мы на вашей стороне.

– Это катастрофа, потому что я не могу кормить даже тех людей, которые есть у меня

сейчас! Торговцы с едой не пришли! Трусы! Они все сбежали! Ушли даже крестьяне, и они

забрали с собой большую часть еды! Я не могу кормить двадцать пять тысяч людей! Как я буду

кормить на сто пятьдесят тысяч больше?

– О, не беспокойтесь об этом, Ваша Светлость. Еды у нас с собой хватит на месяц, а в амбарах в Бледовской пустыне у нас есть достаточно зерна, которое только может нам

потребоваться. На самом деле, я легко могу кормить и всю вашу армию. В течение нескольких

дней сюда можно доставить тонны зерна. А до этого момента мы можем кормить ваших людей

и лошадей тем, что у нас есть с собой, но в течение часа сюда может быть отправлено гораздо

больше количество еды.

– Как такое возможно?

– Легко. Я взял с собой радио и радиста. В течение нескольких минут мы можем

отправить сообщение в зернохранилища. А там у них там есть мулы и повозки. Четыре десятка

повозок еды могут накормить всех ваших людей и животных. Они привезут ее сюда по рельсам, а не на лодках, поскольку последние прямо сейчас заняты.

Я послал одного из своих людей, чтобы он об этом позаботился.

106

– Да, я слышал, что на Висле идет бой. Это лодки пана Конрада, да?

– Да, Ваша Светлость, и пан Конрад находится с ними. Они вырезали невероятное

количество врагов, но не похоже, что они смогут продержаться слишком долго. Они говорят, что завтра или послезавтра враг прорвется. Сейчас на реках убито уже больше половины

наших людей.

– Убита половина? И они все еще сражаются?

– Да, Ваша Светлость. Они будут сражаться, пока не умрут все. Все! До последнего

человека! Я это знаю. Я их обучал.

– На лодках – возможно. Но что сможет сделать на поле боя пехотинец? Всем известно, что битвы выигрывают мужчины на лошадях! Пехотинец же не сможет сделать ничего, кроме того, чтобы быть растоптанным.

– Неверно, Ваша Светлость. Всадники ничего не смогут сделать против массы

обученных людей с пиками! Пика имеет длину шесть ярдов и может выбить рыцаря из седла

прежде, чем он достанет пехотинца своим копьем. Верьте мне! Мы проверяли это множество

раз в течение последних пяти лет. Кроме того, у нас есть больше двадцати тысяч пушек, которые могут убивать врагов на расстоянии мили! Что с того, что у меня нет мощи всадников, если она есть у Вас. Если мы будем действовать сообща, то будем непобедимы!

– Владимир, нам нужно будет все это обсудить. А сейчас, готов ли ты поклясться, что завтра в это время мы получим еду?

– Клянусь всеми святыми, Ваша Светлость!

– Тогда я буду верить хотя бы в это. Мне необходимо пойти и отдать распоряжение

о том, что последние запасы еды должны быть розданы и съедены. Это даст возможность

людям нормально поесть, а после этого все будет в твоих руках.

107

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

ИЗ ДНЕВНИКА КОНРАДА СТАРГАРДА

Изо всех ошибок, которые я сделал, самая серьезная заключалась в том, что я установил

количество лодок равным только трем десяткам. Нам было нужно в шесть раз больше!

Конечно же, в то время, я не был уверен, сможем ли мы все их использовать. Река могла

быть замерзшей, уровень воды мог быть слишком низким, чтобы преодолеть некоторые пороги, или могла пойти не так одна из множества вещей. Не знаю. Мне нужен был сон, а у нас не было

многого из того, что необходимо было иметь.

Наступил момент, когда в районе севернее Сецехува, в секторе, который

не патрулировался в течение нескольких дней, оказалась одна из наших лодок, и мы обнаружили там, что монголы закончили постройку моста через Вислу. Тысячи вражеских

солдат прорвались через этот мост.

– Барон Тадаос, мы должны вывести этот мост из строя.

– Пан, у нас закончились коктейли Молотова и бомбы Халмана. У нас закончились

заряды для картечниц. Огнеметы израсходованы. Возможно, у нас есть примерно тысяча

снарядов для поворотных пушек, но их войск больше чем у нас более чем в тысячу раз. Как мы

собираемся это сделать?

– Мы его протараним! Капитан Тарг! Приготовьтесь выгрузить ваших людей и телеги!

Капитан отдал несколько приказов, заставивших людей засуетится, а потом

побежал ко мне.

– Мы собираемся атаковать этот мост?

– Мы, но не вы. Мы собираемся протаранить этот мост и это, скорее всего, нас потопит.

Для вас и ваших людей нет никакого смысла в том, чтобы идти ко дну вместе с лодкой.

Это ничего не даст, а ты будешь нужен в другом месте. Вместе со своим отрядом выгружайся

на берег и иди на помощь в Сандомир. Как только окажетесь там, присоединяйтесь к гарнизону

и помогайте защищать город.

В течение целой минуты он смотрел на меня.

– Да, пан. Что насчет моих раненых?

– Ходячих раненых возьми с собой. Остальные должны быть оставлены. Мы ничего

не можем для них сделать.

– Да, пан.

Я видел, что он хотел сказать больше, гораздо больше, но он повернулся и пошел

исполнять приказ.

– Тадаос, я могу в одиночку справиться с рулем, но мне нужен один человек в машинном

отделении. Поищи добровольца и убедись, что он хороший пловец. А затем с остатком своих

людей присоединяйся к капитану Таргу.

Он посмотрел мне прямо в глаза и сказал: "Дерьмо!"

А затем он плюнул мне под ноги.

– Девять лет я на тебя работаю, и ты до сих пор меня не понимаешь? Возможно, ты и принял командование этой битвой и сделал несколько идиотских решений, но я все еще

капитан этой лодки и барон всего Речного Батальона, ну или того, что от него осталось!

Три четверти моих людей сейчас уже мертвы и ты ожидаешь, что я развернусь и сбегу?!

Это моя чертова лодка, и это мой проклятый долг и я, черт побери, останусь здесь пока мы

не выиграем или не умрем! И если ты думаешь, что любой из моих людей чувствует

по-другому, то можешь, черт возьми, спросить их об этом сам!

Затем он повернулся ко мне спиной и надел на свой лук новую тетиву, а его руки

при этом дрожали от гнева.

Я стоял, не зная, что делать.

108

Затем я обратился к рулевому – молодому парню, выглядевшему на четырнадцать лет.

– Убирайся отсюда, мальчик.

– Нет, пан.

Его лицевой щиток был открыт, он плакал, а слезы бежали из его глаз.

– Нет, пан, – повторил он еще раз и продолжал оставаться на своем посту, хотя, должно

быть, слезы ослепили его.

Я развернулся и пошел вниз.

– Барон Петр, собери своих людей. Я собираюсь протаранить мост. Ты и твои люди

должны уйти на берег вместе с капитаном Таргом.

Он не встал из-за стола для карт.

– Да, пан. Мы кое-что об этом слышали. Но суть в том, что, на самом деле, мы не знаем, утонет лодка или нет. Да, можно спуститься на берег, но мы там не сможем сделать слишком

много для Сандомира, поскольку большинство из находящихся здесь годами сидели за столами

у радио. Мы потеряли форму. Но если лодка останется на плаву, то мы будем необходимы

здесь, чтобы продолжать координировать наши усилия. В конце концов, на реке у нас

остается еще одиннадцать лодок. Поэтому, пан, прошу прощения, но мы остаемся.

– Черт бы тебя побрал, Петр! Это прямой приказ!

– Пан. Я Блистательный Воин, благословленный Богом, чтобы сделать Его святую

работу. И сейчас я не собираюсь убегать.

Я оглядел комнату. Все мужчины пытались выглядеть занятыми.

– Это бунт! – крикнул я.

– Да, пан, полагаю, что это так, – сказал радист, похожий на мышь, – Но, пан, так будет

действительно лучше всего. Наше место здесь.

– Черт бы вас всех побрал! – крикнул я и спустился на грузовую палубу.

Один из членов экипажа заполнял нечетные водонепроницаемые отсеки, чтобы, как он объяснил, лодка больше весила и при этом ее плавучесть отступала на второй план.

Он хотел быть уверен, что мы ударим по мосту настолько сильно, насколько это возможно.

– Будет стыдно, если мы напрасно потратим наш последний удар по ублюдкам, ведь так пан?

Солдаты сцепили боевые повозки напротив переднего подъемного моста – опять таки, с целью увеличить воздействие.

Ко мне подошел капитан Тарг.

– Сожалею, что мне приходится сообщать Вам о мятеже. Я боялся, что это может

произойти, но люди не хотят уходить. Их осталось меньше чем четыре полных взвода, и они видели слишком много смертей своих друзей, чтобы сейчас уйти. Это будет выглядеть

как предательство погибших. В любом случае, если лодка застрянет на мосту, то мы вам

потребуемся, чтобы отразить нападение, так что все к лучшему.

– Черты бы вас всех побрал! But that bridge still has to 90! (Примечание: Не понял смысла

предложения)

– Конечно, пан. Имея это ввиду, нам лучше встать на палубе или мы пропустим все

веселье. Вы же знаете, что Тадаос не будет ждать приказов. Всем отрядам! Подняться

на палубу! Передайте мой приказ!

– Вы все сошли с ума! – крикнул я.

– Да, пан, – сказал проходящий мимо меня солдат, направлявшийся к лестнице, -

Думаю Вы правы.

Я поднялся на палубу, когда до моста осталось меньше тридцати ярдов. Мы двигались

на полной скорости вниз по течению, и рулевой направлял нас точно в его центр.

109

Мост был достаточно высоким для такого временного сооружения, а верх его проезжей

части был выше, чем палуба лодки. Он был построен в виде деревянных тетраэдров, сделанных

из негабаритных телефонных столбов, которые, казалось, были просто воткнуты в дно реки, а проезжая часть была натянута над ними на веревках. По нему проезжали тысячи людей

и лошадей и, в то время как некоторые из них кричали и указывали на нас, они все еще

продолжали подходить. И в тот момент, когда мы врезались в мост, на нем все еще были люди.

Удар был такой силы, что нас всех сбило с ног, а затем потащило по разбитой палубе.

Когда я встал, то увидел, что мы не пробили дыру в мосту, как я на это

надеялся. На самом деле, мы просто его наклонили! Часть его была прямо перед нами и уже

в реке, а полотно проезжей части было захвачено течением. По мере того, как вода размывала

плотину, длинный гибкий мост медленно валился на бок по обе стороны от нас.

Вода была заполнена бьющимися лошадьми, но гораздо меньшим количеством людей, чем того можно было ожидать. Немногие из монголов умели плавать, поскольку они были

воспитаны в пустыне. Те немногие, которые все же выбирались на берег, жили недолго.

Капитан уже привел в действие поворотные пушки.

Но мост все еще представлял из собой единое целое и мы его не пробили.

Тадаос сдал назад, и мы выползли из обломков.

Снизу прибежал матрос и что-то сообщил Тадаосу, который, в свою очередь, повернулся

ко мне и сказал:

– Нос разбит, но мы все еще на плаву. Может быть, Вы позаботитесь о ремонте

повреждений, пан.

Так что я пошел вниз, чтобы еще раз сыграть роль ремонтника пароходов. По пути

я остановился сказать Петру, чтобы он сообщил на другие лодки, что мост можно сломать

тараном. Мы уже сделали это.

На следующее утро, после того, как другие лодки сломали четыре других моста, потеряв

при этом две из них, над всей Вислой наступила странная тишина. Некоторые люди полагали, что мы победили и враг сдался. Другие считали, что это какой-то трюк.

С самолетов сообщили, что монголы собрались в десяток групп, каждая из которых

находилась в нескольких милях от реки, но дальше уходить не собираются.

Первый раз за неделю наступила тишина, но она была какой-то зловещей. Даже

у катапульт совсем не было людей.

А на следующее утро произошло очень странное событие. Одновременно и по всей

длине реки вражеские солдаты привели своих лошадей к наносам изо льда. Уцепившись

за хвост, они направили своих лошадей вплавь через ледяную воду Вислы и те потянули

за собой всадников.

Мы прошли через них, топя их сотнями, но они были как лемминги и мы не могли

их всех остановить.

Тадаос смотрел на происходящее с недоверием.

– Если они это сделали сейчас, то почему не сделали так еще неделю назад?

– Там твой ответ, – сказал капитан Тарг, указывая на западный берег, – Смотри, в тот

момент, когда лошади заходят в воду, позади каждой из них находится человек. Но только

может быть половина из этих людей остается там, в тот момент, когда они выходят из воды.

– Боже мой, ты прав! Они сознательно жертвуют половиной своей армии только

для того, чтобы форсировать реку! Кто мог отдать такой приказ? Почему они это делают?

Разве они не понимают, что нам только это и нужно, чтобы с ними сражаться?

Нам оставалось только качать головами, наблюдая за тем, как умирает половина

вражеской армии.

Не знаю, почему они так сделали. Может быть, у них закончилась еда. Может быть, они просто потеряли терпение. Хорошо, что они так никогда и не поняли, что у нас все тоже

держалось на честном слове. Единственной вещью, в которой можно было быть уверенным, так это то, что сражение на Висле закончилось и началось сражение за Польшу.

110

ИЗ АВТОБИОГРАФИИ ПАНА ВЛАДИМИРА ЧАРНЕЦКОГО

Мы организовали систему, когда каждый взвод "усыновил" до десяти людей

герцога Болеслава – по крайней мере, чтобы их кормить. Позже, мы увеличили их число

до двенадцати. И с каждым днем, их приходило все больше и больше и у многих из них

попытки нас найти вызывали определенные сложности.

Типография в Кракове выпустила тысячу маленьких листовок, в которых говорилось

о том, где находится наш лагерь; и одна из Больших Людей отвезла их в Орлиное Гнездо

и вскоре самолеты начали сбрасывать их нашим потерявшимся солдатам. Это помогло, но, как оказалось, также рассказало монголам о том, где нас найти. Может быть, это было

не так уж и плохо. Мы также хотели их найти.

Ежедневно из амбаров доставлялось зерно, и первая партия была доставлена десятком

Больших Людей в первый же день. Они ушли и вернулись с десяткой телег, забрав их

у медленно передвигающихся мулов – по большей части для того, чтобы герцог Болеслав

понял, что ему не о чем волноваться.

В течение трех дней нам ничего не оставалось делать, кроме как ждать. Патрули были

разосланы, но они мало что нашли. Район был эвакуирован, поскольку беженцы, прошедшие

здесь всего неделю назад, окончательно убедили уйти всех гражданских.

В течение нескольких часов, мы организовали то, что выглядело как большой город.

Тележки были расставлены на определенном расстоянии друг от друга, а между и над ними

были натянуты тенты для создания крыши – совсем как на учениях. Под телегами и между ними

были развешены гамаки, а в предназначенных для них местах на "улицах" были установлены

кухонные плиты и, в соответствие с рекомендации, были вырыты отхожие ямы. Ну да, все было

покрыто слоем замерзшей грязи, но этого стоило ожидать. После обучения, через которое

прошли наши люди, они этого не замечали.

Все было замечательно, за исключением герцога Болеслава, которые не понимал

никакой тактики за исключением того, чтобы атаковать врага и убить их всех, покрыв себя

славой.

После нескольких дней обсуждений, убеждений и мольб, мне, наконец, пришлось

пригрозить, что я прекращу поставлять ему еду, если он не позволит нам принять участие

в сражении. Обдумав это, он решил, что ему стоит оказать одолжение людям, которые

его кормят, и он пошел навстречу нашим просьбам.

План, который мы придумали, и, с которым, после долгих убеждений заставили

согласиться наших всадников, заключался в том, чтобы найти врага и заманить его в ловушку.

Они доблестно атакуют, вырежут группу врагов, а затем сделают вид, что спасаются

бегством. Они приведут врагов в V-образный строй из военных повозок, которые откроют

огонь по врагам из своих пушек. Спустя двадцать минут всадники вернуться назад и закончат

начатое дело. Таким образом, рыцари Болеслава пустят первую кровь и добьют противника, в то время как пехотинцы будут довольствоваться тем, что окажут им помощь. Общаясь с ними, я вынужден был использовать охотничьи термины, поскольку их охота была организована, а война – нет.

Единственная проблема заключалась в том, что рыцари были обеспокоены тем, что им

нужно было убегать от врага. Я постарался убедить их в том, что это законная военная хитрость

и будет очень умно выглядеть, если они поступят подобным образом. Я даже пообещал им, что они смогут выпить пива, пока мы будем стрелять в монголов.

На самом деле я думал, что они вынуждены будут бежать, поскольку согласно

сообщениям, поступающим из-за Вислы выходило, что монголов гораздо больше, чем нас, но я

не стал им ничего говорить на этот счет. Я просто хотел быть уверен, что они побегут

в правильном направлении.

111

Еще одна проблема заключалась в том, чтобы отделить друзей от врагов. Это было

достаточно сложно сделать в ближнем бою, тем более, что с лодок нам сообщили, что монголы

собрали солдат со всего их обширного царства и некоторые из них одеты в одежды не слишком

отличающиеся от одежд польских рыцарей. Если поставить себя на место артиллериста, вынужденного стрелять на расстояния в полмили, то проблема выглядела еще более серьезной.

Предвидя такую проблему год назад, я вызвался сделать пятьдесят тысяч накидок, каждая

из которых была белой, но имела широкую красную полосу спереди и сзади. Теперь их было

легко отличить на большом расстоянии и, кроме того, они были достаточно красивы, поскольку

наши рыцари настаивали на том, чтобы воевать в своих лучших одеждах.

Все рыцари признали преимущества того, чтобы носить идентификационную одежду.

Проблема заключалась в том, что все они имели свои собственные девизы и цвета, и для них

это являлось предметом особой гордости. Многие из них поклялись, что никогда не будут

сражаться, не будучи одеты в свои фамильные цвета, поэтому я думал, что они сочтут, что это нанесет урон их чести и они откажутся носить накидки, которые я им дал.

Мы обсуждали этот вопрос в течение нескольких дней, пока, наконец, герцог не приказал, чтобы все его люди носили красно-белые накидки поверх их собственных накидок, если в этом

была необходимость, но они должны были одеть их или покинуть сражение. После этого, некоторые из наших рыцарей ушли домой, но их было не слишком много.

Затем до нас дошла информация о том, что монголы форсировали Вислу и спустя

всего два дня после этого они расположились лагерем в пяти милях от нас.

112

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Позже после обеда, за день до битвы, герцог Болеслав собрал вместе всех своих лидеров, баронов и знатных господ. Это значило, что моя армия была крайне слабо представлена, поскольку обычный барон обычно имеет с полдюжины рыцарей, в то время как мой

командовал батальоном из девяноста человек. Но я ничего не мог с этим поделать, поэтому

мы туда пошли.

У меня была большая карта, составленная из областей и, после того, как герцог произнес