Текст книги "Поцелуй ангела"

Автор книги: Ленора Риджли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

– Говоришь, слишком хороша для меня? Ладно, теперь я решаю.

Дон намотал ее волосы на руку и прижался горячим мокрым ртом к ее губам. Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Бетси укусила его. Тот, чертыхаясь, стал ощупывать рану. Увидев кровь, он совсем рассвирепел и, широко размахнувшись, ударил Бетси наотмашь по липу. Пьянчуга опять замахнулся и нанес бы удар снова, но неожиданно кто-то схватил его и приподнял над землей.

Обессилевшая, трясущаяся Бетси кулем осела наземь. Откуда-то появилась Кора, из-за соседнего автомобиля доносился шум потасовки.

– Со мной что-то не так. Ребенок... – превозмогая себя, прошептала Бетси.

Словно из-под земли перед растерявшейся Корой вырос Джефф.

– Как она? – Он был мрачнее тучи и потирал костяшки пальцев правой руки.

– Нужно срочно вызвать «скорую помощь».

– Этот ублюдок ее ранил?

– Нет, дело в ребенке. – Кора успокаивающе положила руку на плечо Бетси.

Джефф побледнел как смерть. Взгляд его скользнул по распростертой на полу фигуре, остановившись на заметно округлившемся животе.

– Не будем терять времени. Мы быстрее доедем на моей машине.

Наклонившись, он подхватил Бетси. В его руках она чувствовала себя тряпичной куклой. Отяжелевшие веки вдруг приоткрылись, и на миг их глаза встретились. Бедняга смотрела безучастно, словно не узнавала Джеффа.

Всю дорогу до больницы Бетси словно пребывала в тумане. Она сознавала, что рядом с ней сидит Кора и что-то успокаивающе шепчет, но ей казалось, что произошло нечто ужасное, чему не поможешь словами. Иногда, когда машина делана резкий поворот или неожиданный маневр в плотном потоке транспорта, Кора испуганно ахала, но Бетси оставалась безучастной к окружающему.

Джефф на руках внес ее в травматологическое отделение. Медперсонал пытался было его задержать, но куда там!

В палате над нею склонился врач, всем своим видом внушающий уверенность, что все будет хорошо.

– Здесь болит? А здесь?

– Нет, сейчас не болит... Доктор, скажите, мой ребенок не умер?

Врач коснулся синяка на щеке пострадавшей.

– Это дело рук вашего спутника?

– Что вы, конечно нет! В гараже был пьяный, это он меня ударил.

– В таком случае можно его впустить. Охрана вздохнет с облегчением. – Врач заметно расслабился. – А мы пока прослушаем сердцебиение плода.

– Ребенок... Он жив? – Бетси не могла поверить своему счастью. От радости она даже забыла сказать, что Джеффу здесь вовсе не место. Когда кардиоаппаратура передала многократно усиленный стук бившегося крохотного сердечка, для Бетси это был сладчайший звук на свете. Она закрыла глаза, и по щекам ее заструились слезы.

– Спасибо вам, доктор.

Врач исчез за занавеской, и они с Джеффом остались вдвоем. Нет, втроем, мысленно поправилась Бетси. Она положила руку на живот извечным жестом матери, защищающей своего будущего ребенка, и медленно повернула голову в сторону его отца.

Он был невероятно мрачен, на лице ни кровинки, губы болезненно сжаты. Джефф казался таким обессиленным, даже раздавленным, что Бетси испытала нечто, похожее на сочувствие и даже сострадание. По его непроницаемому лицу было невозможно догадаться, о чем он думает.

– Я... я хотела поблагодарить вас. Спасибо, что спасли меня. Вы можете теперь уходить, только скажите Коре, что со мной все в порядке, ладно?

– Премного благодарен за разрешение, – отозвался он с кривой усмешкой. – Но я, черт возьми, уйду тогда, когда захочу, и не минутой раньше! Представьте себе, они вообразили, будто это я вас избил! – Верхняя губа его нервно дернулась, и вдруг он взорвался. – Ради всего святого скажите, как вам взбрело в голову встречаться с Сэнтором! Вот уж не думал, что вы верите в возможность возродить былую страсть.

Бетси часто-часто заморгала, испуганная этой неожиданной вспышкой гнева.

– Я вовсе не...

– Вы торчали в этом чертовом гараже, поджидая мерзавца. Беременная. Надо же быть такой безмозглой! Мужик лупит ее, а она заводит от него ребенка! Если вас такое положение устраивает – прекрасно, но подвергать опасности еще нерожденное существо... Да это безответственность, граничащая с преступлением!

А она-то еще с ужасом думала о том, что Джефф может узнать о ребенке! Бетси расхохоталась бы, если бы могла. Он всерьез считает, что она и Дон... Как он посмел думать такое?! Бетси почему-то уверовала, что интуиция подскажет Джеффу, чей это ребенок, а когда он этого не понял, вдруг пришла в ярость.

– Ваше мнение для меня очень ценно, – процедила она и смело встретилась взглядом с Джеффом. Это было ошибкой: еще не успела позабыть, какие у него невероятно голубые глаза. Сейчас они стали холодными и колючими, как льдинки, но все равно не утратили своего магического воздействия на нее.

Даже сейчас она обостренно замечала каждую мелочь его облика – упрямый подбородок, отросшие волосы, доходящие до ворота рубашки, тень от густых ресниц, отбрасываемую на высокие скулы. Спокойно, Бетси, сосредоточься и возьми себя в руки, приказала она себе и с неимоверным трудом отвела взгляд от лица Джеффа.

– Пойдите и скажите Коре, что все в порядке. Она волнуется.

Как ни странно, тот подчинился.

Медсестра готовила пациентку к каким-то новым обследованиям, когда в палату вошел Джефф.

– Прошу прощения за задержку, я ловил для Коры такси. Пришлось пообещать, что буду держать ее в курсе дела, иначе она отказывалась уехать.

Медсестра улыбнулась, словно подтверждая право мужчины находиться в этой палате. Бетси мысленно чертыхнулась: этого следовало ожидать – потому-то Джефф и ушел так послушно, что собирался вернуться. Конечно, она могла бы поднять шум и добиться, чтобы его выставили за дверь, но ей хотелось поскорее услышать, что все в порядке.

– Присаживайтесь, мистер Кэлвин, здесь вам будет лучше видно, – любезно предложила молодая женщина.

Это уже слишком! Бетси повернула голову, намереваясь смерить непрошеного гостя уничтожающим взглядом, по негромкие слова медсестры заставили ее обратиться в слух:

– Вот, слышите, сердечко бьется?

Бетси почувствовала, как ее переполняет радость и какое-то прежде незнакомое тепло.

– Значит, все в порядке? – прошептала она. Услышав обнадеживающий ответ, наконец расслабилась. Слезы заволокли глаза. Она отвернулась от медсестры... и уперлась взглядом в широкую грудь Джеффа. В эту минуту казалось таким естественным обратиться к нему за успокоением, и Бетси так и поступила – спрятала лицо у него на груди, вцепившись дрожащими пальцами в мягкую ткань рубашки. Джефф, что-то бормоча, гладил ее по голове.

– Так, давайте-ка посмотрим, какой у вас срок... Двадцать девять недель, – продолжала медсестра. Она не заметила, что после ее слов в комнате повисла напряженная тишина.

Бетси отстранилась от Джеффа, не смея посмотреть ему в глаза. Теперь ей стало понятно, что такое настоящий ужас. Отчаянно пытаясь спасти положение, она пролепетала:

– Нет... по-моему, вы ошиблись.

Нечего и надеяться, что Джефф не зацепится за названный срок, слишком он умен, чтобы не сделать вывод, напрашивающийся сам собой.

Медсестра рассмеялась.

– Вы удивитесь, если узнаете, как много женщин неточно определяют срок. Но наш метод самый современный, и мы ни разу еще не ошиблись.

Джефф не проронил ни звука, однако его вид был красноречивее всяких слов.

В ожидании визита очередного врача Бетси уложили в кровать за ширмой.

– Давайте-ка попросим сюда папочку, – добродушно сказал появившийся старичок в белом халате.

Бетси чуть не застонала – Джефф, конечно, не замедлил сунуться к ней.

Она не очень хорошо понимала медицинскую терминологию, но ухватила главную мысль:

– Не вижу препятствий, которые помешали бы вам родить отличного, здорового малыша.

Потом врач заговорил о режиме, и Бетси забеспокоилась: ей рекомендовали «полный покой и регулярное медицинское наблюдение в течение двух недель». Как осуществить это на практике?

Первой ее мыслью было вернуться к матери, но Тереза никогда не славилась способностями медсестры или сиделки. Мать полагала, что болезнь – это проблема духа, а не тела, и, если Бетси не изменяет память, лучшим лекарством от всех болезней в их доме считалась длительная прогулка на свежем воздухе.

– Я прослежу, чтобы она как следует заботилась о себе и ребенке, – заверил врача Джефф.

– В таком случае прошу вас прийти завтра в девять. Всего доброго. – Врач ушел и закрыл за собой дверь.

Бетси первой нарушила молчание:

– Никогда бы не подумала, что на консультацию так легко попасть. – Она оглядела комнату, и вдруг в ее душу закралось подозрение: – Почему я не в общей палате?

– Мне казалось, вы предпочтете уединение.

– Я не могу себе позволить оплачивать отдельную палату.

У нее начала распухать щека. Ну и видок, наверное, у меня, подумала Бетси. Она осторожно пощупала ушибленное место и сморщилась от боли.

– Я в состоянии заплатить. А поскольку речь идет о моем ребенке, то я считаю, что имею на это полное право. Хотя у вас, по-видимому, весьма своеобразное представление о моих правах. Скажите, вы собирались когда-нибудь сообщить мне, что я отец? – Его голос звенел от ярости.

Пытаясь скрыть неловкость, Бетси с вызовом заявила:

– Это не ваше дело!

– Вот как? Мой ребенок – не мое дело? – То обстоятельство, что будущий папаша не повышал голоса, только подчеркивало силу его гнева.

– Биологически вы, конечно, отец, – пробормотала Бетси осипшим голосом, – но этим ваша роль и исчерпывается. – Она пыталась говорить спокойно, хотя от страха у нее сосало под ложечкой. – То, что между нами было, – просто временное безумие.

Голова Джеффа дернулась, как от пощечины, но лицо оставалось суровым, словно высеченным из камня.

– Ребенок все меняет.

– Но не для вас.

– Неужели вы всерьез думаете, что сможете лишить меня права отцовства?!

Спор начал утомлять Бетси.

– Мне, знаете ли, довольно трудно привыкнуть к вашим собственническим запросам. Ведь несколько минут назад вы ни о чем не подозревали и прекрасно себя чувствовали.

– Ну и чья же в этом вина, по-вашему?

Бетси до боли сжала руки в кулаки и упрямо вздернула подбородок.

– Я хочу ребенка, и вы не посмеете его отнять!

– О чем это вы, черт подери, толкуете? – прорычал Джефф. Он владел собой намного хуже, чем обычно.

– Я не забыла вашу теорию, что, дескать, из меня выйдет плохая мать. Но если вы думаете, что я позволю вам забрать у меня малыша, то вы ошибаетесь! Пусть у вас есть деньги, но это еще не значит, что вы можете купить все, что угодно. – Из глаз хлынули слезы, и Бетси яростно смахнула их тыльной стороной ладони. – Дайте мне салфетку, пожалуйста.

Джефф достал из кармана носовой платок и присел на краешек кровати.

– Успокойтесь, – тихо попросил он. – Вам вредно волноваться.

– Как же мне не волноваться, если вы хотите украсть у меня дитя!

Джефф осторожно осушил платком щеки Бетси и взглянул на нее каким-то странным взглядом, в котором смешались любопытство и еще что-то трудно определимое.

– Вы действительно хотите этого ребенка, правда? Что ж, я не против. Не знаю, откуда у вас эта нелепая идея, что я собираюсь его отнять. Но это будет и мой ребенок тоже, и вам не удастся так просто сбросить меня со счетов. Думаю, поддерживать цивилизованные отношения – в наших общих интересах. Не вынуждайте меня быть грубым, Элизабет! Давайте вести себя как взрослые люди и подумаем вместе о будущем. Нам нужно отбросить обиды, сейчас главное – ребенок. Прежде всего мы должны думать о его интересах.

Воинственный настрой Бетси как рукой сняло. Будущее по-прежнему пугало ее, и она старалась по возможности не задумываться о том, что ждет ее за стенами больницы.

– Мне бы меньше всего хотелось, – продолжал Джефф, – чтобы мой сын или дочь стали пешкой в игре родительских самолюбий. Ребенку нужны оба родителя.

И что же он предлагает? Бетси охватили неясные предчувствия.

– Вряд ли малышу будет так уж спокойно, если его родители испытывают явную неприязнь друг к другу. Надеюсь, вы не предлагаете нам жить вместе ради ребенка? – От волнения голос ее зазвенел. – Мои родители так же старались рада меня, но последствия были плачевными.

– Мы говорим о нас, а не о ваших родителях. По-моему, это вполне логичное решение.

Изо дня в день жить во лжи... нет, она этого не вынесет.

– Это безумная затея.

Джефф начинал проявлять признаки нетерпения.

– Я не предлагаю вам брак.

– Должна ли я довольствоваться малым?

– Оставьте свой сарказм для более подходящего случая! Мы с вами сотворили новую жизнь, так что теперь нам придется соответствующим образом изменить наши.

Ясно, ему нужен наследник, а мать только довесок. Но она не может постоянно находиться рядом с Джеффом – слишком велика опасность, что ее подлинные чувства к этому человеку выйдут наружу.

Он снова посмотрел на ее бледное осунувшееся лицо и иронично заметил:

– Возможно, вы обнаружите, что все не так уж плохо, как вам казалось. Нелегко вырастить ребенка в одиночку.

Это уже напоминало шантаж. Если не согласиться с Джеффом, получится, что поступаешь вопреки интересам ребенка, а если согласиться... Может быть, ей хочется принять его предложение, потому что, не желая признаться в этом даже самой себе, она стремится быть с ним рядом?

– Я скоро вернусь к работе, – уверенно заявила Бетси. Но на самом деле подобная перспектива казалась настолько нереальной, что в душе ее никакой уверенности не было и в помине.

– Что ж, если вы так рветесь продолжить карьеру, тем больше оснований привлечь к делу меня. С моей помощью вы гораздо скорее доберетесь до сияющих вершин.

– Спасибо, но я сама доберусь куда нужно.

– Это делает вам честь, – сладким противным голосом заметил Джефф, но презрительно искривившаяся губа выдавала, что он думает на самом деле. Бетси вспыхнула: – Так или иначе, но я буду принимать участие в жизни своего ребенка.

Он жестом собственника положил руку на ее живот. Бетси замерла. Ее пронзило странное чувство, от которого закружилась голова. В последнее время она все больше отгораживалась от внешнего мира и сосредоточивалась на ощущениях, порождаемых растущей внутри нее новой жизнью. И вот теперь прикосновение Джеффа создано иллюзию, будто эти новые ощущения – их общие. Открытие оказалось приятным, осознала Бетси, поднимая на Джеффа изумленный взгляд.

Голубые глаза горели каким-то сильным чувством... но каким? Бетси не была уверена, что истолковала его правильно.

– Милая моя упрямица, я вам нужен. Ну почему вам так трудно с этим смириться? Она шевелится! – Джефф вздрогнул и отдернул руку.

– Все в порядке. – Бетси взяла его руку и вернула к себе на живот. – Вы думаете, это девочка?

В глазах Джеффа отразилось удовлетворение ее поступком.

– Мне так кажется. Так вы разрешаете мне пока позаботиться о вас?

На лицо Бетси набежала тень тревоги.

– А потом? Что потом?

– Мы что-нибудь придумаем. Давайте не будем перепрыгивать через ступеньки. Неужели два интеллигентных человека не смогут найти компромисс?

Бетси кивнула. А что ей еще оставалось? Ей действительно нужно считаться с ребенком, по крайней мере в этом Джефф прав. Но много ли понадобится времени, чтобы он узнал о ее истинных чувствах? Даже страшно представить, какой она станет тогда уязвимой... Что ж, придется как следует постараться, чтобы никогда не узнал...

9

Джефф все предусмотрел, он продумал ответы на все мыслимые и немыслимые возражения против поездки во Францию, какие только Бетси могла придумать. Он ухитрился сделать так, что каждый ее протест стал казаться глупостью, а то и проявлением неблагодарности. Проблема состояла в том, что с чисто практической точки зрения Джефф оказался прав – ей действительно требовались уход и наблюдение. Бетси все еще не могла решиться, но когда лечащий врач порекомендовал ей своего французского коллегу и заверил, что она будет в надежных руках, это развеяло ее последние сомнения.

– По-моему, только мне приходится во всем идти на уступки, – проворчала Бетси, просматривая меню в маленьком кафе, куда они, по настоянию Джеффа, заехали по пути из аэропорта. – Я даже не знаю французского! Как я буду объясняться в больнице? Мне рожать, а никто вокруг не понимает, что я говорю. – Ей вдруг стало до слез жалко себя. – И рядом со мной не будет ни одного знакомого лица!

– Ну почему же, я ведь говорил, твоя мать может пожить у нас. Кроме того, есть еще я.

Бетси тоскливо вздохнула.

– Кого я меньше всего на свете хотела бы видеть во время родов, так это мать!

Тереза уже успела посоветовать ей воспользоваться всеми существующими достижениями современной медицинской техники, а ее рассказы о пережитом ею самой «ужасе» вряд ли способствовали спокойствию дочери.

– Что ж, тогда, как я уже говорил, придется иметь дело со мной.

– Ты хочешь присутствовать при родах?!

Джефф пожал плечами.

– Разумеется, хочу.

Бетси вдруг страшно смутилась.

– Но... это слишком интимное дело.

– Не более интимное, чем зачатие, – иронично улыбнулся он. – Я не собираюсь играть в папочку и мамочку, дорогая, я намерен всерьез войти в жизнь ребенка.

Но не в мою. Я – всего лишь довесок. Иногда только эта болезненная мысль помогала Бетси вернуться с небес на землю.

– А как же я? Разве не важно, чего хочу я?

– Кто-то должен следить, чтобы ты иногда сбавляла обороты...

– И пилить меня, – сердито перебила Бетси. Что бы он там себе ни думал, она не собирается подвергать опасности жизнь ребенка.

– Насколько я могу судить, ты вполне могла опять броситься в объятия Сэнтора, как только заживут синяки.

Бетси поджала губы.

– Это мое дело!

– Ладно, – неожиданно примирительно сказал Джефф. – Сильно ты на меня разозлилась, когда поняла, что зачала?

Бетси непонимающе воззрилась на него.

– Разозлилась?

– Ну да. У тебя ведь были обширные планы на будущее, и вряд ли ты рассчитывала в ближайшее время стать матерью.

– Ты пытаешься выудить у меня признание, что я не хотела этого ребенка, и иметь основания его отобрать?

– Опять ты за свое! Я знаю, что ты хочешь ребенка. Ты ясно дала понять: кто тебе не нужен – так это я. Но этот вопрос обсуждению не подлежит. Конечно, в идеале ребенок не должен появляться на свет вследствие случайной ошибки, но мы живем не в идеальном мире. Я знаю, ты не слишком высокого обо мне мнения, но неужели ты думаешь, что я уклонился бы от ответственности?

– Мне не хотелось усложнять кому-то жизнь. Для меня ребенок-не осложнение, это благословение Божье. – Голос Бетси вдруг осип. Ей хотелось крикнуть: мне не нужны обязательства, мне нужна любовь!

Джефф с интересом следил за борьбой чувств на ее лице, полном благородного негодования, надежды и неуверенности.

– Куда подевались твои амбиции?

– Я знаю, ты навесил на меня ярлык беспринципной шлюхи, но если бы ты был более проницателен, то заметил бы, что мои «амбиции» но выходят за рамки здорового честолюбия, И уж конечно, я бы не стала жертвовать ради них своей личной жизнью.

– Но не это ли произошло, когда ты уступила своего приятеля более покладистой особе?

– А это уже его проблема, не моя. – После разрыва со Стивом Бетси уже задумывалась, было ли у их романа будущее. – Муж, который видит угрозу в способностях жены, – не для меня.

– Что мне в тебе нравится, так это твоя скромность. – Откинувшись на спинку стула, Джефф насмешливо рассматривал Бетси из-под прищуренных век.

– Но я же хорошо справлялась со своим делом. Даже ты не можешь это отрицать, – ощетинилась она.

– Да, старания у тебя не отнять. И я даже знаю, где пригодится твоя энергия. На будущий год мы запустим в производство новый сорт сыра. Мне понадобится человек, который займется маркетингом и рекламой.

– Это что, приглашение на работу?

– Ну допустим. Думаешь, не справишься? – Он сочувственно покачал головой.

– Ты же меня уже один раз увольнял.

– Не совсем так. Насколько я помню, ты сама написала заявление, а когда тебе предложили работать дальше – отказалась.

Бетси насторожилась.

– Откуда ты знаешь?

– Ричард как-то упомянул, – небрежно заметил Джефф.

– Мимоходом?

– Ну... может быть, я его спрашивал. – Он помолчал. – Ладно. Ты поразила меня в самое сердце, и я не стараюсь этого скрывать.

Бетси была так поражена, что вместо слов у нее вырвалось лишь невнятное бормотание:

– Я... ты...

– Мне было бы легче смириться, будь я уверен, что ты нарочно меня соблазнила. Но в ту минуту ты не больше, чем я, была способна управлять ситуацией, – продолжал он чуть хрипловатым голосом, чувствуя, как на виске пульсирует жилка. – Ты казалась мне живым воплощением всех мыслимых эротических фантазий. Такая горячая, такая чувственная... Я еще должен быть благодарен, что ты мигом отрезвила меня, когда я утром проснулся и обнаружил, что остался один. Если бы не это, я мог бы повторить ошибку отца и принять примитивную похоть за нечто более серьезное.

Когда до Бетси дошел смысл этого признания, она не сразу нашла в себе силы ответить.

– Вряд ли тебя можно считать жертвой, – пробормотала она наконец.

– Полагаю, при нынешних обстоятельствах жертва как раз ты.

– Что толку выяснять, кто виноват? – тихо проговорила Бетси. – Мы дали жизнь новому существу, и, наверное, только это по-настоящему важно. Если бы не ребенок, меня бы здесь не было, мы бы не были вместе.

– Почему ты пошла за помощью не ко мне, а к Сэнтору?

– Я ждала не его. Просто Дон случайно...

– Не важно, это ничего не меняет, – резко оборвал ее Джефф.

Бетси в отчаянии смотрела, как лицо его меняется, принимая замкнутое выражение. Как странно, думала она, мысль, конечно, нелепая, но иногда Джефф ведет себя так, будто ревнует.

Дом – отреставрированная старинная фермерская усадьба из розоватого камня – примостился на склоне пологого холма, перед которым расстилалась долина.

– Проснись, соня! Ты сразу отключилась и всю дорогу прохрапела на моем плече.

Бетси открыла глаза и смутилась – оказывается, она и впрямь спала на плече у Джеффа.

– И вовсе я не храпела, – возразила она. – Я никогда не храплю.

Джефф вышел первым и обошел вокруг машины, чтобы помочь Бетси.

– Усадьба не так далеко от цивилизации, как кажется. Вторая подъездная дорога ведет в город – он всего лишь в нескольких километрах отсюда. Николь, моя экономка, согласилась пожить здесь по крайней мере до рождения ребенка, так что тебе не придется оставаться одной. Ее английский лучше твоего французского, – насмешливо добавил он.

– У меня будет тюремщик? Как мило! – язвительно заметила Бетси, неохотно принимая помощь и выбираясь из автомобиля.

Из-за огромного живота она казалась себе неуклюжей, но когда из дома выскочила высокая стройная фигурка и бросилась на шею Джеффу, то и вовсе почувствовала себя бегемотихой. Девушка поцеловала Джеффа в губы и, отступив на шаг, радостно рассмеялась. Только потом удостоила взглядом Бетси.

Похоже, подумала она, подобная форма приветствия была для обоих привычной. Так кто же это милое создание?

– Клер, когда ты успела приехать?

Девушка снова повернулась к Джеффу, и Бетси представилась возможность полюбоваться ее патрицианским профилем.

– В прошлую субботу. Пьер попросил меня помочь, поскольку ты... – девушка-лань покосилась на Бетси, – задержался.

– Очень мило с твоей стороны, Клер. Как погода? – Джефф поднял голову и посмотрел на хмурые тучи.

Француженка рассмеялась.

– Достаточно холодная, чтобы я чувствовала себя как дома.

Пронизывающий ветер уже успел пробраться под просторное пальто Бетси. Уж она-то точно чувствовала себя не в своей тарелке, но нашла силы натянуто улыбнуться:

– Если вы не возражаете, я войду внутрь...

– Прошу прощения, я вас не познакомил. Элизабет, это Клер Жобер, сестра моего партнера.

Женщины кивнули друг другу. Нельзя было не признать, что француженка весьма привлекательна. Сестра партнера? Бетси даже не знала, что у Джеффа есть еще партнеры, кроме Роджера, хотя, если разобраться, она вообще не слишком много о нем знала.

– Осторожней на ступеньках, – крикнул ей вслед Джефф, – после дождя они могут быть скользкими!

Тяжело дыша, Бетси вошла в теплую прихожую, пол которой был выложен мраморными плитами. Сняв капюшон, она тряхнула головой, отчего волосы рассыпались по плечам, отливая в полумраке блеском полированной меди. За время беременности они стали еще более мягкими и блестящими.

Кухня показалась Бетси огромной. Стены ее были обиты потемневшими от времени деревянными панелями, с низких потолочных балок свисали пучки сушеных пряностей. В углу темнела старинная плита, но она, очевидно, играла роль скорее декоративную, чем практическую, поскольку кухня была оборудована по последнему слову техники.

Джефф, войдя в дом, громко позвал:

– Николь! Николь!

– Мон шер, я дала ей выходной. У нее сегодня женится племянник, и Николь очень хотелось пойти на свадьбу. Я сказала, что ты не будешь возражать – или я ошиблась? – проворковала Клер с очаровательной гримаской.

– Ну, разумеется, я не против. – Однако хмурая складка на лбу Джеффа показывала, что он не в восторге. – Мне нужно разобраться, что к чему, и повидаться с Пьером. Бедняга довольно долго работал за двоих.

Надо полагать, в этом тоже я виновата, вздохнула Бетси. Ей было одиноко и неуютно. Ну зачем она позволила привезти себя в чужую страну, потеряв возможность распоряжаться своей жизнью? Должно быть, она сошла с ума.

– Почему ты задержался? – спросила Клер, окидывая гостью пренебрежительным взглядом. – Я уверена, Бетси погашает, что у тебя есть и другие обязанности.

И первая – перед тобой? – мрачно подумала Бетси. Как раз то, что нужно Джеффу, – наверное, недалекого ума, довольно бесцеремонная, такая станет ловить каждое его слово. К тому же у нее осиная талия, не то что у меня.

– Этот вопрос обсуждению не подлежит! – отрезал Джефф. – Передай Пьеру, чтобы пришел к обеду. И сама приходи, естественно. Там и разберемся.

Клер пришлось довольствоваться этим, и, хотя она умело скрыла недовольство, по ее недружелюбному взгляду Бетси поняла, что девица далеко не удовлетворена исходом этой короткой дискуссии. Видно, хотела увезти Джеффа с собой и была явно недовольна, что ее планы сорвались.

Француженка вышла, и вскоре послышался постепенно затихающий шум автомобильного мотора. Джефф взял Бетси под руку.

– Пойдем, я покажу твою комнату, и ты сможешь отдохнуть.

– Мне не нужна нянька.

– На этот счет наши мнения расходятся, – сухо заметил он. – Тебе нужно как следует отдохнуть, и ты сама бы с этим согласилась, если б не была такой упрямой.

Здравый смысл подсказал Бетси, что возражать не стоит. Они поднялись на второй этаж, и Джефф проводил ее в просторную светлую комнату, обставленную старинной мебелью. Широкая кровать была застелена пестрым покрывалом, а свежие цветы на столике позволяли надеяться, что отсутствующая Николь окажется более гостеприимной, чем Клер. Должно быть, у последней был с Джеффом роман, а может, и сейчас продолжается, иначе с чего бы Клер встретила непрошеную гостью безо всякого энтузиазма.

– Здесь очень мило, – заметила Бетси.

Она повернулась к Джеффу и обнаружила, что тот смотрит на нее тем особенным пристальным взглядом, каким никто, кроме него, не смотрел. Ее окатила волна знакомых ощущений. По нервам словно прошел электрический разряд, а вслед за этим вдруг пронзила щемящая тоска. Сбросить с себя путы безнадежного желания стоило таких невероятных усилий, что женщина задрожала.

– Я устала, – пробормотала она.

– Отдыхай. Если что-то понадобится – только крикни. Ванная вон за той дверью. – Он указал в дальний конец комнаты и ушел.

Слишком уставшая, чтобы думать о чем-либо, Бетси сняла туфли и, как есть, в одежде, легла под покрывало, забывшись тревожным сном.

Она проснулась, словно от толчка, села в кровати и огляделась. Прошло несколько мгновений, прежде чем она вспомнила, где находится и почему. Возвращение к действительности было не Слишком приятным и отнюдь не успокаивало: она оказалась наедине с Джеффом в глухой французской провинции, хотя почти не сомневалась, что Джефф предпочел бы видеть ее где-нибудь совсем в другом месте.

Он бы не потащил меня с собой, не повисни я у него камнем на шее, мелькнула горькая мысль. Еще более мучительно было представить, чем бы занимался Джефф с Клер, не будь ее здесь.

Бетси привыкла всегда полагаться только на себя, и ей было нелегко смириться с внезапной потерей независимости. Но хуже всего, что зависела она теперь не от кого иного, как от Джеффа. Его мотивы вполне понятны: он чувствует себя ответственным за еще нерожденного ребенка, причем настолько, что даже согласился терпеть ее присутствие.

Конечно, приятно, когда о тебе заботятся и защищают, однако Бетси не могла позволить себе привыкнуть к этому положению – оно всего лишь временное. Но как ей удастся избавиться от безрассудного влечения, если она будет постоянно видеть Джеффа рядом? Влечения?.. Нечего прикрываться эвфемизмами, надо смотреть правде в глаза. Как ни назови, суть от этого не изменится: она влюблена в Джеффа, влюблена по уши.

Ребенок зашевелился в животе и избавил ее от грустных мыслей. Малышу уже становилось тесно.

Исследуя свое новое жилище, Бетси заглянула в ванную, и ей захотелось искупаться. Она включила воду, чтобы наполнить глубокую старинную ванну на четырех лапах, и разделась. Складывая одежду на кровать, увидела свое отражение в зеркале туалетного столика. Подошла поближе и стала разглядывать себя – округлый живот, спелую пышность груди. Ее не переставали изумлять постоянные изменения в собственном теле.

Боковым зрением она заметила какое-то движение, повернула голову и присела от испуга.

– Джефф!

Не думая, схватила из вороха одежды первое, что попалось под руку, и прикрыла наготу.

Застигнутая врасплох, Бетси зажмурилась: страшно представить, какое уродливое зрелище являет собой ее тело. Она не решалась посмотреть в глаза Джеффа – в лучшем случае увидит в них отражение своего собственного смущения, а вероятнее всего – отвращение.

– Бог мой... – услышала она прерывистый шепот и почувствовала, как ее прикрытие – хлопковую рубашку – мягко, но уверенно забирают у нее из рук. И открыла глаза. – Ты должна гордиться своим телом, дорогая.

Джефф был взволнован и... растроган. Это так на него не похоже! Бетси все еще стояла неподвижно, когда его рука несмело притронулась к тому месту, где когда-то была талия. Прикосновение длинных пальцев обжигало нежностью, а в глазах Джеффа застыло выражение немого благоговения.

Бетси с удивлением ощутила, что в ней просыпается... женщина. Хорошо ли это – испытывать влечение в моем состоянии, подумала она. И сама себе ответила: даже готовясь стать матерью, я не утратила чувственности, но окончательно пробудить ее может только Джефф. Ей страстно хотелось шагнуть ему навстречу, теснее прижаться к его крепкому телу. Противоречивые чувства, охватившие ее, мешали говорить. И все же ответила: