Текст книги "Постфактум (СИ)"
Автор книги: Лена Полярная
Соавторы: Олег Самойлов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)
«Это вообще реально – постоянно хотеть? Мне же не семнадцать».
«Как у меня организм выдерживает эту постельную гонку?»
Джим чувствует, как прохладный округлый кончик лианы скользнул ему между ног, прямо между анусом и яичками, прогладил там, дразня, продвинулся дальше, надавливая на мошонку между яичками, по вставшему уже члену, ткнулся в головку…
Слишком сложно не стонать, у тела уже рефлекс на эти скользящие прикосновения щупалец – мгновенное острое возбуждение. Джим разводит ноги шире, слегка ёрзает – привык к тому, что во время секса Спок везде, и теперь мало.
Второе щупальце начало своё продвижение по бедру. Гладит мошонку, пока первое занято головкой, потом ниже, к анусу, толкается внутрь. Совсем слегка, этого недостаточно для проникновения, понятно, что Спок играется с телом капитана – тот сжимает ягодицы, чтобы хоть как-то увеличить интенсивность ощущений.
Джим стискивает пальцы, одна рука на подлокотнике, вторая на падде.
«Спок, ты издеваешься».
«Трахни меня».
«Трахни меня в чёртовом капитанском кресле на чёртовом мостике».
Вторя его мыслям, второе щупальце плавно проталкивается в его тело. На прикосновение к простате Джим реагирует – длинный выдох, ещё раз сжать пальцы, мельком мысль, выдержит ли падд.
Снова оборачивается Сулу.
– Рулевой, вам заняться нечем? – Кирк благодарит небо за выдержку, благодаря которой его голос сейчас не дрожит и не срывается позорно.
– Э… – взгляд Сулу задерживается на его пальцах, вцепившихся в падд, – нет, сэр. Прошу прощения. Сэр.
– Работайте, – милостиво разрешает Джим, а когда умолкает, по его простате проезжается щупальце. И щекочет её мягкими иголочками, пока второе обвивает член двумя кольцами и движется, плавно, ритмично…
А ведь там мог быть его язык.
Джим кидает взгляд на стоящего рядом Спока, Спок смотрит на него. На мордахе – ни эмоции, ни выражения, но Кирк видит тёмную, жадную глубину его глаз. От этого сердце подскакивает к горлу, кровь всё-таки приливает к голове, губы приоткрываются. И… да, теперь Спок смотрит на них. Ещё более жадно.
И Кирк медленно, развратно облизывает верхнюю губу.
Спок лишь слегка прикрывает глаза, отводя взгляд, а по простате медленно, с нажимом, проходится щупальце – параллельно с этим второе обвивает чувствительную, разбухшую от прилива крови головку. И двигается, двигается, лишая капитана последних адекватных мыслей и возможности хоть сколько-нибудь достоверно пародировать работу на падде. Ему сейчас хочется, чтобы Спок просто повалил его на пол и оттрахал. Или утащил в лифт и оттрахал там. Главное – не сорваться, не оттрахать самому.
Щупальца двигаются быстрее, волны наслаждения бьют с обеих сторон, спереди и сзади, Кирк теряется в них, поджимаются пальцы на ногах, в паху уже зарождается тянущая волна оргазма.
И он позорно, как пятнадцатилетний девственник при виде женской груди, спускает в форменные штаны. Командир звездолёта сжимает зубы, сдерживая стон, напрягается, чтобы не было видно судорог. А Спок, будто издеваясь, последним движением проходится щупальцем по головке, размазывая по ней семя. Потом по поджавшимся яичкам. И, синхронно с щупальцем внутри, выскальзывает – из трусов, оставляя на коже влажный след, потом из штанов.
Успокоив дыхание, Джим убирает падд, возвращает на место подлокотник, встаёт. И только повернувшись спиной к пульту рулевого, говорит:
– Сулу, мостик на тебе.
Идёт к лифту.
Спок идёт следом.
Джим вызвал в зал совещаний. Прайм как раз закончил медитацию и даже по интеркому, принимая сообщение, понял, что Джима что-то сильно беспокоит. Поразительно – это не выражалось в голосе или манере общения, вероятно, слух реагировал на едва уловимые изменения модуляций голоса – но ещё при первом знакомстве с Кирком из этой реальности Прайм понял, что всегда и без телепатии может с точностью спрогнозировать его состояние. Было ли это частью сохранившейся связи между ним и Кирком или имело исключительно слуховую природу – сказать было сложно, хотя Спок всё же склонялся к первому варианту. Этот Джим – пусть моложе, пусть с несколько отличающимся характером, – был бесконечно похож на его Джима. В сущности, и был им, как сам Прайм был Споком из этой реальности.
Иногда Спок думал об этом, особенно при взаимодействии с капитаном.
В любом случае сейчас он понял, что надо спешить, хотя Джим ни словом об этом не обмолвился.
Когда он вошёл в зал, Джим заблокировал дверь голосовой командой и жестом сказал садиться. Он как раз переговаривался с Ухурой о переводе видеоизображения на это помещение, и, судя по содержанию разговора, с подпространственной связью возникли проблемы.
Кроме капитана, здесь был ещё и его неизменный спутник, Спок-растение, и Селек. Коммандер, вернувшийся после наказания к работе, стал в часы отдыха больше внимания уделять тренировкам с оружием и просто технике рукопашного боя, в основном в повышенной гравитации, иногда изрядно себя этим изматывая. Зная Селека – он таким образом спасался от эмоций и мыслей, которые не получалось взять под контроль медитациями. Сейчас он тоже выглядел уставшим. Если подумать, началось это после того их с капитаном разговора наедине.
– Мы наладили связь, адмирал, – послышался спокойный голос Кирка.
Прайм обернулся к экрану, где вместо помех теперь было видно адмирала Сайбона и стену кабинета за его спиной.
– В общем-то, я почти всё уже сказал. Судя по вашим координатам, отклонение от текущего курса не особо скажется на потере времени, – изображение адмирала на экране пошло помехами, но не исчезло. – А задержка поставок – серьёзная проблема. Мы опасаемся, что Сартуриан начал продавать дилитий орионским синдикатам.
Прайм видел, как Джим, откинувшись в кресле, слегка прищурился. Больше ничего его эмоций не выдало, но посол был уверен, что он в ярости.
– Наша задача – выяснить, так ли это? – уточнил Джим. На его запястье взобралась лиана-плеть и ласково обвилась вокруг. Спок-растение чувствовал тревогу капитана.
– Ваша задача – заставить их возобновить поставки, – поправил адмирал с фальшивым добродушием. – Тем более что на борту у вас один из лучших дипломатов современности, не так ли, мистер Спок?
Прайм слегка пошевелился, сплетая пальцы лежащих на столе рук в замок.
– Полагаю, мне даются официальные полномочия от имени Федерации в этой миссии, адмирал?
– Разумеется. Сегодня же будут присланы все необходимые документы, как и материалы по ситуации с Сартурианом. Можете командовать смену курса, капитан Кирк. Чем быстрее этот вопрос окажется улажен, тем скорее посланец с планеты растений окажется на своей родине.
Изображение погасло.
– Это неприемлемо! – Селек сразу же резко обернулся в сторону капитана. До этого он не имел права говорить по регламенту. – Они знают из наших отчётов, что раса растений из-за хищений орионцами почти на грани вымирания! Сартурианцы задерживают поставки уже полтора месяца, нет никакой необходимости посылать туда именно наш корабль…
– И очевидно, что Федерации не выгодно приходить на помощь далёкой планете, располагающейся в неблагоприятной зоне, – сказал Прайм. – Боюсь, судьба расы нашего друга не представляет для высшего совета интереса.
Он посмотрел на Спока-растение, замершего в своём чёрном плаще позади капитанского кресла. Телепат не высказал никаких эмоций относительно новости. Но, судя по рассказу Селека, он со смирением принимал возможность своей смерти на корабле. По последним результатам обследования, жить растению оставалось не более двух недель.
– Разумеется, Федерации это не выгодно. Разве что на планете вдруг обнаружатся тонны дилития, что вряд ли, иначе орионцы стали бы таскать не рабов, а кристаллы, – Джим неслышно постучал пальцами по столу. Он точно продумывал варианты обхода прямого приказа и не находил выхода. – Кажется, у нас нет выбора, господа. Курс на Сартуриан.
Гамма-смена началась два часа тридцать четыре минуты назад.
Измотанный работой и тренировками Селек уже один час двенадцать минут пытался привести сознание в состояние покоя, чтобы начать медитацию. Он выровнял дыхание, комфортно устроился на коврике и при иных условиях давно погрузился бы в глубокую и качественную медитацию, если бы из каюты капитана не были слышны звуки его… активного соития со Споком-растением. Судя по всему, их дверь в смежную ванную была отворена, из-за чего острый слух полукровки улавливал слишком многое.
Лёгкое поскрипывание кровати. Но это не страшно.
Селек слышал стоны капитана. Сдавленные, чувственные звуки, изредка перемежающиеся словами, шипением, вздохами. Это сводило успешность попыток выхода в медитацию к ничтожно малому проценту – Селек не мог не слышать, не слушать их, не напрягать органы слуха, чтобы слышать больше.
Он ведь помнит, как выглядит тело капитана. Он видел его в обтягивающих тренировочных трико, не скрывающих… почти ничего, видел в душе при спортивном отсеке после тренировок. И его волосы сейчас, скорее всего, влажные и растрёпанные, по груди скользят капельки пота…
Селек утопал в этих мыслях. Он закрыл глаза, представляя капитана, потерялся в его образе, в звуках, даже во времени…
Очнулся от ощущения чужого присутствия в комнате. Открыл глаза – даже чересчур поспешно, напрягся.
Напротив него сидел Спок-растение, облачённый в чёрное вулканское одеяние. Сидел спокойно и, казалось, мог просидеть так сколько угодно.
– Я, – Селек принял невозмутимый вид, – слушаю вас. Мистер Спок.
А взгляд невольно задержался на тёмном зелёном пятне на шее Спока. Засос. Больше нечему быть.
– Коммандер, – тот вежливо склонил голову. – Я понимаю, что явился в вашу каюту без приглашения.
– Думаю, у вас есть причины.
– Конечно.
Спок зачем-то взял паузу, разглядывая коммандера. А коммандер смотрел на засос (перед этим телепатом прятаться было незачем), и внутренности заполняла горькая ревность.
– Срок моей жизни подходит к концу. Но мне не хотелось бы оставлять капитана. Являясь отражением памяти о вулканце, которого он любил, я понимаю его чувства.
– Мы доставим вас на планету после миссии, где вы сможете переродиться и пробудить свою память об этом воплощении. – Селек оторвал взгляд от тёмно-зелёного пятна и посмотрел в глаза. Эти глаза были прекрасны не по-человечески и не по-вулкански – нечто совершенно не поддающееся описанию. Как и сам Спок.
– Принимая во внимание малый процент вероятности того, что миссия на Сартуриане будет выполнена быстрее, чем наступит срок моей естественной смерти, я хочу, как говорят люди, подстраховаться. Вы кажетесь мне более чем подходящей кандидатурой для того, чтобы остаться рядом с капитаном.
Параллельно с этими словами Спок раскрывал перед ним своё сознание, «объясняя» суть идеи.
Селек замер, вцепившись пальцами в складки хламиды на коленях.
– Вы… это же… – Он взял себя в руки и заговорил предельно чётко, закрывая своё сознание – уберечься от телепата так нельзя, но он должен понять и отступить сам. – Я понимаю, что принципы работы вашего мышления в корне отличаются от нашего. Прошу вас просто принять тот факт, что ваше предложение выходит за границы приличий и невозможно для осуществления.
Спок слегка склонил голову набок.
– Это наиболее лёгкий способ объединения сознаний и установления связи.
Селек поднялся с коврика и повернулся к гостю спиной – жест невежливый и даже оскорбительный. Но сейчас коммандеру было не до вежливости.
– Я попрошу вас уйти. У меня отсутствует какое-либо желание обсуждать с вами моё отношение к капитану.
Позади тихо прошуршали складки чёрных одеяний – Спок встал.
– Я, разумеется, покину вашу территорию, но прошу вас обдумать мои слова, коммандер. Доброй ночи.
Он удалился как пришёл – через ванную, оставив Селека наедине с бушующими эмоциями.
Миссия затянулась, как и предполагали Спок и Прайм.
Сартуриан не был территорией Федерации, эта планета всего лишь поставляла им дилитий, много дилития, больше источников дохода планетарного масштаба у неё не было: ни курортных областей, ни развитой инфраструктуры, медицины, науки. Ничего. Сеть шахт, раскинутая на половину планеты, перемежаемая тремя крупными городами. Туда ездили развлекаться, в них принимали инопланетные делегации, то есть: клубы, отели, магазины и тому подобная ересь.
Делегацию из капитана Кирка, его сопровождающих коммандера и мистера Спока, посла Спока (плюс для охраны Кексик и энсин МакГрегор) разместили в одном из отелей, подконтрольных правительству. Отель был шикарен, слов нет, вышколенная прислуга блистала улыбками и разговаривала на стандарте как на своём родном. Выпади им такая дипломатическая миссия раньше, не будь у Спока ограничено время, Джим даже не пытался бы как-то ускорить процесс договаривания.
Посол тоже старался. Он проводил в разговорах с местными шишками и Сайбоном по меньшей мере несколько часов каждый день. Без толку.
– Боюсь, Джим, – признался он через четыре дня после их прибытия на планету, – ни Федерация, ни Великий Казначей (титул правителя планеты) не заинтересованы в достижении соглашения. Казначей желает повысить цены, Федерации же невыгодно приобретать дилитий по завышенной цене, да ещё и оплачивать его транспортацию.
Они сидели в апартаментах, выделенных для посла. И в этом светлом шикарном помещении он, чёрный и строгий, смотрелся до ужаса неорганично. Как и второй Спок, неотлучно следующий за капитаном, куда бы тот ни пошёл.
– И при этом миссия настолько срочная, что мы даже на пару дней отлучиться не можем, верно я понимаю? – Джим упирается лбом в руки, сцепленные в замок. Он судорожно ищет пути решения.
– Ты понимаешь верно, Джим, – согласился посол. Джиму казалось, они сейчас без слов начнут друг друга понимать.
– Спок, скажи мне честно, – поднять голову и встретиться с его тёмными глазами, – соглашение невыгодно Федерации или адмиралу Сайбону?
Прайм выдержал паузу, смотря в его глаза. Потом опустил голову.
– Боюсь, в данной ситуации Федерация смотрит его глазами.
– И говорит его ртом, конечно.
В переводе на человеческий язык – да, это невыгодно Сайбону, но решения тут принимает именно он.
– Я попробую связаться с парой лояльных нам адмиралов, – Джим поднялся (лиана Спока соскользнула с запястья), но выпрямляться не торопился. Он положил руку на сложенные одна поверх другой ладони посла и улыбнулся ему.
– Спасибо, Спок. Я вижу, что ты делаешь всё возможное. Спасибо.
– Я лично заинтересован в скором и благополучном завершении миссии, Джим, – тепло ответил тот.
О том, что в отеле кроме них поселены две крупных орионских делегации, они не говорили.
========== Глава 13 ==========
Джим вернулся к себе, досадуя на правительство планеты, на тупого продажного Сайбона, на… всё на свете. Он был зол, но даже в этом состоянии мозг напряжённо работал над проблемой.
Им бы союзника хоть с одной стороны. Сартуриан, Федерация, Звёздный Флот. Даже орионцы, хотя соглашения с ним всегда оплачиваются по двойному тарифу.
Он прошёл в ванную, включил воду, опустил в неё ладони.
Сзади прижался Спок, ласково оплетая его лианой по пояснице. Он должен был чувствовать состояние капитана.
Джим вынул ладони, подставляя их под воздушную сушилку.
– Я знаю, что тебя не особенно расстраивает перспектива умереть на корабле, – проговорил, разворачивая руки в потоках воздуха. – Но она расстраивает меня. Я люблю тебя, Спок. Я не хочу, чтобы ты полностью исчез из этого мира.
– Какие-то вещи мы изменить не в состоянии, ashayam. Моя смерть лучше, чем план, который собирается предложить тебе коммандер сегодня вечером. Видишь ли, на «Энтерпрайз» всё ещё стоит арестованный корабль Сирано Джонса, до моей планеты отсюда три дня пути, а Селек не является обязательным лицом при переговорах.
– Нет, ему точно надоела должность коммандера…
Джим поворачивается к Споку лицом, кладёт ладонь на его щёку. Всматривается в любимые глаза.
– Теперь я вижу, из каких зачатков выросла хитрозадость Прайма. Зачем ты сдаёшь мне моего старпома, м?
– Возможно, потому, что у меня есть план лучше.
– Отлично, – не удержавшись, Кирк прижимается к его губам.
Он уже привык к странной травянистой ноте его запаха. К той глубокой чувственности, которую обретает поведение Спока, когда они остаются наедине. Привык – и всё равно желание сдаться ей, целовать, гладить, ощущать на себе его руки и плети бьёт по разуму как хороший алкоголь.
– Нет нужды сдерживать себя, t’hy’la, – шепчет Спок в его губы. – Хотя я предлагаю перейти на кровать.
Селек, помня о том, что вечером застать капитана без Спока-растения можно в редких пяти процентах случаев, предупредительно позвонил в интерком. Капитан открыл через минуту, жестом пригласил внутрь. В небольшой гостиной царил идеальный порядок. Спок сидел на подоконнике под лучами заходящего солнца, укутанный в чёрную хламиду, и потягивал воду из двухлитрового закрытого стакана через трубочку.
Кирк, в форме, сел в кресло, Селек занял место напротив. Иллюзия тут же разрушилась. Стало понятно, что привели они себя в порядок самое большее две минуты назад, а то, что происходило за приоткрытой дверью спальни – виднелась за спиной капитана, – всё ещё не сошло окончательно.
К примеру, капитан пах потом – тот самый запах, который вызывает отвращение у вулканцев. Ромуланской крови Селека наоборот нравился запах вспотевшего капитана – и его едва сошедшего возбуждения. Волосы Кирка были чуть влажными у корней, губы потемнели, с глаз ещё не спала пелена удовольствия…
– Говорите, коммандер, – его отвлёк негромкий спокойный голос Джима.
Селек выпрямился в кресле.
– Я хотел изложить вам некоторые мысли по поводу того, что срок жизни Спока истекает. Наш единственный реальный шанс доставить его на планету вовремя – корабль Сирано Джонса. Характеристики позволяют разогнать его до варп-семь и держать так на протяжении суток. Мы не на территории Федерации, патрулей в этой зоне нет, а я достаточно хорошо пилотирую корабли этого класса.
Кирк едва заметно улыбнулся, расставляя ноги шире – поза перестала быть формальной – и складывая на груди руки.
– И вы решили мне об этом рассказать?
– Делать что-либо за вашей спиной без веских на то причин – предательство, – отчеканил Селек и стал смотреть в ковёр. Ему всё ещё было тяжело под этим прямым взглядом. – Принимая во внимание обстоятельства, этот план кажется мне единственным способом спасти Спока.
– Селек, – голос капитана странным образом потеплел, – как я говорил, мне нравится твоя инициатива. Но после такого тебе коммандером больше не быть – один раз я тебя смог отмазать, и то там всё шито белыми нитками, второй не смогу. Тебя вышвырнут с моего корабля, из Флота, и кто знает, какими ещё могут быть последствия.
Коммандер почувствовал себя свободнее. Ответы на эти вопросы – этические задачки – он научился давать ещё в академии. Учиться не пришлось – это был его образ мыслей.
– Наше призвание и присяга как офицеров Флота – спасать тех, кто нуждается в помощи и подвергается неоправданной агрессии. Речь идёт не об одном только Споке как представителе, а о целой расе. Если мои действия помогут их спасти, я готов рискнуть не только своей должностью.
– Расу мы успеем спасти, – тот покачал головой. – Если бы было поздно, поверь мне, Джонсу почку не отдали бы. Так что на кону только сохранность личности Спока. Даже не жизнь – он умрёт в любом случае. Так что нет, я не разрешаю тебе рисковать собой. Спок… – Капитан оглянулся на безмолвного Спока, – сказал, у него есть план.
– Хотелось бы услышать, – Селек слегка развернулся в сторону растения. Со дня «предложения» Спока они не разговаривали, но коммандер был уверен, что телепат постоянно держит его сознание в поле своего внимания.
– Вы действительно можете успеть спасти мою расу, – заговорил Спок, отставляя выпитый стакан. – Пока живы хотя бы четыре её представителя с парными возможностями – дух расы может храниться в них и воплощаться через новые почки. Я беспокоюсь за вас и хотел бы раствориться в небытие, зная, что вы не остались одиноки. Я мог бы помочь вам объединить разумы и установить полноценную связь, пока…
– Нет! – Селек не заметил, как вскочил с кресла, выпрямившись во весь рост – осознал себя уже стоящим, сжавшим кулаки и гневно воззрившимся на Спока. – Капитан, не слушайте его, этот нелогичный бред он предлагает уже второй раз. Полагаю, это связано с тем, что у растений отсутствует привязка к определённому индивиду и властвует… полигамия. Я видел подобное в его памяти.
– Подождите. Связь и полигамия…
Капитан, судя по всему, был ошарашен. Он сейчас смотрел на Спока с недоверчивой улыбкой.
– Спок, – Кирк почти смеялся, – ты предлагаешь секс втроём?
Он слегка приподнял бровь.
– На самом примитивном уровне понимания, Джим.
– Я пытался объяснить, что в наших культурах это неприемлемо, – Селеку хотелось ухватить Спока за пару щупалец и завязать их морским узлом. И заодно оттаскать за уши. – Но очевидно, что эта нелогичная идея кажется растению чрезвычайно привлекательной.
– Нелогично подавлять свои чувства при уверенности в их наличии и не пользоваться очевидно выгодным шансом, – перебил Спок с царственным спокойствием.
– Вы, две зелёных нелогичности… погодите…
– Клянусь, я вызову тебя на поединок. Не как офицер, а как частное лицо! – выпалил Селек, разъяряясь окончательно.
Спок приподнял обе брови.
– Две минуты семь секунд назад ты утверждал, что я представитель вымирающей расы. Поправь, если ошибаюсь, но крайне нелогично с такой позиции подвергать меня угрозе гибели в ритуальной схватке.
– Спок и Селек! – Капитан повысил голос. Он смеялся, закрыв лицо рукой. Плечи сотрясались. – Прекрасной принцессой себя чувствую, ей богу. Заткнитесь. Фух.
Он убрал руку от лица, продолжая белозубо улыбаться. Его голубые глаза будто даже увлажнились – сияли ещё ярче.
– Придурки остроухие, – выдохнул он, откидываясь на спинку кресла. – Ладно. Моё мнение кого-нибудь интересует?
Селек сел обратно в кресло, испытывая стыд за свою вспышку.
– Простите, капитан.
– Ага, прощаю.
Он выпрямился, опираясь локтями на разведённые колени. Переводит глаза со Спока на Селека и обратно.
– Так. А теперь мне нужно понять, что именно предлагает Спок.
– Я предлагаю вам установить ментальную связь как партнёрам, – Спок остался невозмутим. – Такая ранее устанавливалась между супругами на Вулкане, если часть моей памяти, позаимствованная у посла Спока, подсказывает верно. Вторая память, принадлежащая Споку из этой реальности, рассказывает, что такая была между ним и тобой, Джим, даже если ты об этом не знал. После его гибели она оказалась разорвана и потому смерть коммандера Спока оказала на тебя настолько сильное негативное воздействие. Я временно взял на себя обязательства поддерживать и питать эту разорванную связь, но очень скоро я уйду, и тебе снова будет плохо, Джим. Очень плохо. В случае же, если ты и коммандер решите установить связь, я смогу спокойно оставить вас и раствориться с миром.
Селек на протяжении всей речи сидел, замерев. У Джима и погибшего Спока была связь. Тогда ничего удивительного, что капитан казался полумёртвым после смерти коммандера. И неудивительно, что он, Селек, лишённый воспитания в вулканской культуре, не понял, что происходит.
– Связь t’hy’la? – переспросил тихо, осознавая.
Спок кивнул.
– Гораздо тоньше и глубже. Теперь вам не кажется, что моё предложение лишено логики, коммандер?
Капитан слушал его, чуть нахмурившись. Помолчал. Вздохнул.
– Спок, ты же понимаешь, насколько нам, представителям моногамной культуры, сложно принять это?
– Это было заметно по реакции коммандера, – Спок кивнул. – Но при рассмотрении альтернатив я не вижу более благоразумного выхода.
Селеку хотелось остаться в одиночестве. Спокойный голос Спока-растения сейчас вызывал ненависть пополам с отчаянием. Он действительно мог бы помочь капитану и помог бы – уважение и любовь к нему были безусловнейшей из причин; но Кирк был прав. У него нет никаких чувств к коммандеру и с этой стороны вся затея со связью выглядит грязной насмешкой над тем, что было между Кирком и погибшим Споком.
По капитану тоже было заметно, что тот в замешательстве. И он подал голос первым.
– Твоя идея разумна, Спок. Я хочу попробовать.
Селеку показалось, что сердце из-за участившегося пульса сейчас выломает нижние рёбра.
– Вы же понимаете, капитан, что обратного пути не будет, – он чудом сохранял остатки самообладания. – Мы окажемся связанными на ментальном уровне на всю жизнь. Если я в силу известных вам причин готов к этому, то с вашей стороны…
– Селек, я капитан звездолёта. Я умею принимать решения. – Капитан прикрывает глаза. Кивает. – Ты мне симпатичен. Особенно сейчас, когда не пытаешься быть кем-то другим. Так что решение за тобой.
– Сказать, что я просто желаю помочь – означает соврать.
У Селека не хватало духу посмотреть на… будущего супруга прямо. Даже осознавать случившееся было тяжело. Сердце до сих пор колотилось, как обезумевшее, пальцы сцепились друг с другом до боли, а сознание металось между отвращением к собственной радости и осознанием логичности подобного действия.
– Я хочу быть с вами рядом. Ничто в мире не способно этого изменить.
– Тогда решено.
Он хлопает по подлокотникам, поднимается. Серьёзный и собранный.
– Необязательно выглядеть таким довольным, – это он к Споку. – Мне всё ещё не по себе. Это безумная идея, повторюсь, безумная, я не представляю, как это вообще должно выглядеть. И… когда мы приступить должны? Нам просто… лечь в постель? Или там… – Кирк помахал руками, – ритуалы какие-то… травы жечь, хламиды надевать?
– Никаких ритуалов не требуется, поскольку действие не официальное. – Селек пересилил себя и поднял голову, перестав гипнотизировать собственные колени. Но говорить по-прежнему было сложно. – Я просто войду в контакт с вашим разумом и на время… взаимодействия наши разумы останутся едины. Возникнет первичная связь-сцепка ментальных полей. Со временем при повторных контактах она будет укрепляться, а старый открытый канал закроется.
– Предлагаю не откладывать и посвятить установлению связи сегодняшний вечер, – невозмутимо отозвался Спок. – Моя помощь будет заключаться в расслаблении ваших сознаний. Это предполагает некоторый уровень ментального внушения, но отказываться для вас нецелесообразно, пока не исчезнет барьер предрассудков.
– Ну ты и гоблин, – капитан накинул куртку. – Сейчас мне нужен Боунс и бутылка крепкого виски, а завтра – я весь ваш. Фух… – Обернулся к Селеку. – Ты. Не думай, что я против, или там себя заставляю. Это моя разновидность медитации, если хочешь.
– А мне нужна медитация. Самая обычная, капитан. – Коммандер поднялся, стараясь не встречаться с ним взглядом.
– Джим, напоминаю, что алкоголь оказывает отрицательное действие на ментальные структуры. – Спок соскользнул с подоконника. – Не злоупотребляй своей разновидностью медитации.
– А я говорю, не нуди. Я столько не бухал, что у меня этих структур избыток. Селек.
Капитан остановился в дверях, куртка расстёгнута, сам слегка взъерошен. Поманил коммандера к себе.
Селек подошёл, останавливаясь в двух шагах по регламенту.
– Если вас беспокоит конфиденциальность, то могу заверить, что о произошедшем никто не узнает. Связь никак не повлияет на рабочие взаимоотношения.
– В браке ко мне тоже будешь на «вы» обращаться? – пробормотал тот, притягивая его к себе. Вплотную. Провёл рукой (горячая) по его скуле, щеке, спускаясь к подбородку.
– Н-не… – Селек инстинктивно упёрся ладонью в его плечо. Дыхание срывалось. Через прикосновение, минуя ослабленные телепатические щиты (неделя без качественной медитации) хлынули чужие эмоции и ощущения.
– Чёрт, Селек, – пальцы взяли его за подбородок. И глаза, яркие голубые глаза, так близко, – глупо ложиться в постель, ни разу перед этим не поцеловавшись.
Джим целует дрожащего полукровку, медленно, ненастойчиво, позволяя привыкнуть. В плечи вцеплены его сильные пальцы, дыхание Селека сбивается, а ещё – он прохладнее Спока-растения.
Селек сначала замирает, потом отвечает. Неуверенно, будто опыта нет…
Или нет?
Джим отрывается от его губ.
– Первый поцелуй? – спрашивает негромко, не отпуская коммандера.
– Да, – отвечает он честно, и чувствуется, что за этим едва не ляпает «сэр». – С этим возникнут проблемы.
– Ты преувеличиваешь.
Мягко прижаться к его губам, напоследок, и Джим перестаёт удерживать объятие.
Спок с подоконника смотрит так, будто не происходит ничего особенного.
Кирк оправляет куртку, прочищая горло. Достаёт коммуникатор.
– Я пошёл звонить Боунсу, – машет им над головой и оборачивается к двери. Набирает код открытия. – Вам лучше не слышать, какие слова он будет произносить.
От Спока сейчас лучше далеко не отходить – он тяжело переносит их разделение, поэтому Джим останавливается в нескольких шагах от двери (коридор длинный, диванчики, настенные голографии, до жути непривычная декоративность) и набирает Боунса.
– Док? – спрашивает осторожно, но трубка, в подтверждение, взрывается возмущением.
– Нет, блять, ты в цветочный магазин попал. Чего надо?
– Короче… – Джим даже не знает, как сформулировать-то нормально, – замуж я собираюсь.
– Что? – переспрашивает комм как-то особенно тихо и ласково. – Джимми, лапонька, ты там головой повредился? Он помрёт через неделю!
– А я не за Спока.
Молчание.
– Так, жди меня там, я спускаюсь. Не сходи с места, понял?!
– Выпить захвати, будь другом, – успевает ещё Джим, пока с той стороны не вырубилась связь.
Он бухали уже часа два, в тех самых апартаментах, которые отвели капитану на планете (Спок, понятно, сидел тут же). И всё это время доктор то с той, то с другой стороны старался его отговорить.
– Ладно, я понял, – Боунс впервые за два часа отодвинул стакан, не дав налить ещё и этим как бы подводя жирную черту в разговоре. – Без уз этих ты опять будешь загибаться как раньше. Ладно. Но вот если ты щас… сделаешь новые, а мальчишка этот месяца через два – того?.. С его-то прытью.
– Значит, у меня будут два месяца нормальной жизни, – отрезал Джим. Доктор скорчил рожу, будто стакан лимонного сока заглотил. Свежевыжатого.
– Ну смотри, – Кирк склонился над столом, глядя ему в глаза, – я впервые за полтора года чувствую, что живу. И я не хочу возвращаться обратно в инерциальное существование, никто бы не захотел.
– Начинаю задумываться, что дохлым ты был лучше. Спокойней как-то…
– Да ну, – Джим фыркнул, расслабляясь, плеснул себе ещё. В голове уже была лёгкость – не та, после которой начинают стены плясать и пол ходить волнами, а такая… умиротворяющая. – Ты так не думаешь, Боунс, ох как не думаешь.
– Не думаю. – Доктор помрачнел ещё больше. – А должен по логике вещей.
– О вещах, а тем более их логике, надо было рассуждать один час и три стакана назад, – Джим стукнул свой полный стакан об его пустой. – За рассудительность и логичность, друг мой.
