Текст книги "Магический спецкурс"

Автор книги: Лена Летняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

– Госпожа Ларина, поверьте, я понимаю, что вы чувствуете. Я тоже когда-то был вырван из привычного окружения и вынужден учиться жить в новом мире. Никто не жаждал мне помочь. И я тоже был слишком горд и слишком глуп, чтобы обратиться за помощью. Не повторяйте мои ошибки. Просите помощи, когда чувствуете, что вам она нужна. И не принимайте поспешных решений, торопясь захлопнуть для себя дверь, которая только приоткрылась. Возможно, за дверью вы найдете ответы на вопросы, которые пока не можете даже сформулировать.

Я снова удивленно посмотрела на него. Интересно, с чего он вообще решил устроить эту душеспасительную беседу? Неужели только потому, что когда-то сам был в моем положении?

– А вы тоже из Покинувших?

– Ни в коем случае, – презрительно фыркнул он, давая понять, как на самом деле относится к этому явлению. – Я, напротив, никогда не бывал по ту сторону Занавеси. У меня все было иначе.

– Вы никогда не были в… обычном мире? – Я, честно говоря, удивилась. – Вы же цитировали «Евгения Онегина».

– Вы можете процитировать что-нибудь из Шекспира?

Я пожала плечами.

– Ее глаза на звезды не похожи, нельзя уста кораллами назвать…

– Вы были когда-нибудь в Англии?

– Нет.

– Вот видите. – Он улыбнулся. – Цитировать Шекспира вам это не мешает. Спокойной ночи, госпожа Ларина.

Он снова повернулся и пошел к выходу. Теперь я не стала его останавливать.

Глава 5

– Ты выглядишь гораздо лучше, – бодро заявила Хильда, плюхнувшись на край кровати. Внимательно осмотрев мое лицо, она добавила: – От язв и следа не осталось.

– Я и чувствую себя лучше. – Ради подруги я постаралась изобразить улыбку.

Отчасти это было правдой: мне действительно удалось уснуть после ухода Нормана, а к утру тело перестало чесаться, зудеть и болеть. Даже тошнота прошла, и я смогла немного позавтракать. Однако в целом все еще чувствовала себя довольно скверно. За пару часов, прошедших с момента моего пробуждения, я устала так, что даже говорить было тяжело.

Большую часть этого времени я лежала, глядя преимущественно в потолок и прокручивая в голове разные мысли. О том, что ночью сказал мне Норман, о том, что до его визита решила сама. Я вспоминала прошедшую неделю и свою жизнь вне Орты. Думала о чуде, которое могло случиться в моей жизни, если я останусь, и о том, что с ней станет, если я вернусь. И, честно говоря, на текущий момент счет шел не в пользу Орты.

– Но ты все еще выглядишь бледной, – огорченно добавила Хильда. – Как поступишь: доберешься до дома и будешь на выходных отлеживаться там или останешься здесь? Я знаю, что тебе нужен фокусирующий артефакт, но мы можем попросить Андрея заскочить к твоим родителям и напомнить о нем. Он сказал, что всегда мечтал побывать в Москве, а домой так быстро он все равно не собирался.

– Это очень мило с его стороны, – вежливо ответила я, почувствовав внезапный прилив нежности к новым друзьям, которые заботились обо мне, хотя почти меня не знали. Секунду спустя нежность сменилась уколом вины и стыда. – Только я все же отправлюсь домой… И, возможно, не вернусь.

Мне не хватило духу смотреть Хильде в глаза, когда я признавалась в своих намерениях, но в повисшей тишине я все же бросила на нее быстрый взгляд. На ее лице читались огорчение и понимание.

– Не знаю, как я сама поступила бы на твоем месте, – тихо сказала она. – Возможно, приняла бы такое же решение. Но мне очень жаль. Может быть, ты еще передумаешь? Побудешь дома недельку, оклемаешься и вернешься?

В ее голосе слышалось столько надежды, что уверенное «нет» умерло где-то внутри меня, не добравшись до губ. Я пожала плечами и отвела взгляд.

– Все может быть. Просто я действительно слишком слаба сейчас, чтобы думать о новом заходе.

Наш разговор прервало появление доктора и медсестры. Хильда отошла в сторонку, пока они осматривали меня. Наибольшее внимание пожилого доктора привлек браслет на моем запястье. Он положил на него руку, ненадолго прикрыл глаза, а потом удовлетворенно кивнул.

– Потрясающе. Это работа профессора Нормана?

– Да. Он принес браслет ночью.

– Вот до сих пор удивляюсь, как темные маги умудряются делать подобные вещи, – повернувшись к медсестре, сказал доктор.

Та пожала плечами.

– Так ведь и началось все с темного проклятия. Тут, должно быть, как раз эксперт в темной магии и нужен.

– Не скажите. – Доктор покачал головой и снова посмотрел на меня. – Одно дело наложить темное проклятие, для этого как раз и нужна темная сторона. А вот чтобы его снять, нужно хорошо знать темную сторону, но при этом использовать очень много светлой магии. Я бы сказал, что профессор Норман выложился на сто десять процентов. Вам стоит поблагодарить его.

– Я поблагодарила, – заверила я, снова чувствуя угрызения совести. Норман так постарался для меня, а я собиралась пренебречь его советом. – Но я могу сделать это еще раз. Если вы меня выпишете, конечно.

– Не вижу причин вас здесь держать. – Доктор улыбнулся. – Все равно мы, как медики, уже ничего не можем для вас сделать.

Как будто они до этого что-то сделали!

– Дальше вас будет лечить браслет. Как только он полностью впитает в себя проклятие, он почернеет и раскроется. Настоятельно рекомендую отдать его профессору Норману, а не бросать где попало. Он будет знать, что с ним сделать.

Я кивнула, задумавшись о том, как отдам браслет, если покину Орту. В конце концов решила, что всегда могу принести его в здание в Фурманном переулке и попросить вахтершу передать Норману.

– Что ж, тогда вы можете идти.

Доктор поднялся со своего места. Я откинула одеяло, забыв, что лежу в больничной сорочке.

– А где моя одежда?

Медсестра в который раз равнодушно пожала плечами.

– Я ее сожгла. Она ведь тоже была поражена простоем. В таких случаях положено одежду уничтожать. Та же участь постигла вашу сумку и все ее содержимое.

Мне захотелось вцепиться ей в волосы. Мои любимые джинсы! И джемпер тот я очень любила. Я уже не говорю про сумку: с собой у меня была всего одна. Я судорожно пыталась вспомнить, какие милые сердцу мелочи могли в ней лежать. Как минимум с ней погиб один учебник: по магическому домоводству, которое стояло у нас после занятия по специальности. Кажется, придется разбираться с библиотекой. Я мысленно застонала. Только этого мне сейчас не хватало!

– Я могу сбегать в нашу комнату и принести тебе что-нибудь, – предложила Хильда, неверно истолковав выражение моего лица.

– Я сейчас дам вам халат, – отмахнулась медсестра. – Так дойдете.

Судя по улыбке доктора, на моем лице отразилось все, что я подумала по этому поводу. Он вежливо попрощался и пожелал мне всего самого наилучшего.

Получив от медсестры халат, я решительно напялила его и тапочки, которые прилагались к ночной сорочке, и взяла Хильду под руку. Когда мы вышли из лазарета, я постаралась напустить на себя независимый вид, хотя было неловко идти по учебному зданию и через внутренний двор в ночной рубашке и халате. Правда, по общежитию ходили еще и не так. Оставалось надеяться, что в честь субботы народу встретится мало.

Однако надежде не суждено было сбыться. Наш путь пролегал через главный холл, в котором находились порталы, и в этом холле толпился весь наш спецкурс. Прежде чем я успела задаться вопросом, почему все топчутся здесь вместо того, чтобы отправиться домой, я заметила и несколько студентов основного курса, которые с любопытством наблюдали за новичками.

– А что происходит? – спросила я у Хильды. Она ведь всегда все знала.

Но не сейчас.

– Без понятия. – Она тоже с недоумением оглянулась по сторонам.

К нам подошел Андрей. Он был не на шутку взволнован, но не испуган. Что радовало.

– Порталы не работают, – сообщил он. – Ни один. Никто не может вернуться в наш мир. Накрылись домашние выходные. Хорошо, что я никуда и не собирался.

Я оторопело посмотрела на него. Как это – порталы не работают? Как же я выберусь отсюда? Волнение в холле нарастало, и голоса, обсуждающие – происшествие, становились все громче. По большой мраморной лестнице спустился ректор Ред. За ним следовали профессора Карр и Нот, а навстречу им из северного коридора уже шли профессора Дангл и Норман. Последний скользнул по мне безразличным взглядом, даже на секунду не задержавшись, как будто не заметил или не узнал. Зато профессор Нот улыбнулся и ободряюще подмигнул мне.

После короткого и очень тихого «педсовета», ректор повысил голос, обращаясь к студентам. Посторонние голоса и обсуждения моментально смолкли.

– Господа, прошу соблюдать спокойствие. Произошло что-то невнятное, но мы уже разбираемся в ситуации и скоро, я уверен, разберемся. На данный момент с уверенностью можно сказать только одно: порталы, соединяющие нас с миром людей, не работают. Поэтому прошу вас всех разойтись по комнатам, а через час собраться в большой лекционной аудитории. Это на третьем этаже в южном крыле. Не промахнетесь: на дверях висит огромная уродливая табличка с названием. Повторяю, волноваться не о чем. По крайней мере пока. Так что спокойно расходитесь. Через час мы расскажем вам все подробности, какими бы неудобными они ни были. Даю вам слово. А мое слово, скажу я вам, не фунт изюма.

* * *

За тот час, который ректор взял себе, чтобы разобраться в ситуации, я в сопровождении Хильды успела добраться до комнаты, принять душ и переодеться. Поначалу думала, что этот простой набор действий оставит меня без сил, но после двадцати минут, проведенных под упругими струями воды, мне стало заметно лучше. Как будто вместе с водой из рассекателя изливалась чистая энергия.

Спокойно ждать в нашей комнате я не могла, поэтому в большую лекционную аудиторию мы отправились задолго до назначенного срока. И не прогадали: еще за полчаса до начала собрания по-настоящему огромная аудитория, которая вполне могла вместить в себя всех студентов университета вместе с их родителями, уже была частично заполнена. На первых трех рядах свободных мест мы не нашли, поэтому сели на четвертый. Народ продолжал прибывать.

Преподаватели опоздали на четверть часа, поэтому, когда они появились, я уже едва могла усидеть на месте от волнения. Мне совершенно не улыбалось застрять в Орте на несколько дней. Я боялась и того, что передумаю покидать университет, и того, что новая неделя без фокусирующего артефакта опустит на ноль мою самооценку.

Ректор Ред выглядел изумленным и слегка взбудораженным, но не озабоченным, что вселило в меня надежду. Однако следовавшие за ним профессора Нот и Дангл так хмурились, что надежда эта тут же начала конвульсивно дергаться в предсмертных судорогах. Замыкал процессию профессор Норман, который оставался совершенно спокоен и даже как-то отстранен. Словно проблема с порталами его не волновала ни капельки. Наверное, так оно и было: если он никогда не переходил на другую сторону Занавеси, то состояние порталов, туда отправляющих, едва ли могло его затронуть.

Ректор дал знак всем успокоиться и замолчать. Когда в аудитории воцарилась полная тишина, он сообщил:

– Господа студенты, у нас несколько новостей, как хороших, так и плохих. Первая хорошая новость состоит в том, что мы выяснили причину, по которой не работают порталы. Вместе с ней идет плохая новость: исправить это мы пока не можем, поэтому в ближайшее время порталы не включатся.

В аудитории моментально поднялся шум: студентам срочно требовалось обсудить услышанное. У меня же сердце оборвалось, а потом застучало где-то в горле. Я в ловушке, и мне отсюда не выбраться!

Ректор дождался, пока волна приглушенных голосов стихнет, и продолжил:

– Я считаю, что вы имеете право знать: кто-то отключил порталы сознательно. Злонамеренно. – Он обвел аудиторию выразительным взглядом. – Хочу заметить, что это преступление. И, пользуясь случаем, интересуюсь: никто из вас, случайно, сегодня утром не забирался в комнату управления магическими системами Орты и не похищал оттуда три Шара Аргора? Это такие светящиеся артефакты, круглые, размером с крупный апельсин. Нет? А то знаете, именно они фокусируют магический поток так, чтобы работали порталы. Если вы признаетесь сейчас, я клянусь, что не вызову легионеров и не расскажу им о похищении. Все мы сочтем случившееся просто шуткой.

В аудитории снова послышалось шуршание и шепотки, все оборачивались в надежде увидеть того, кто встанет и признается в преступлении. Однако никто не признался.

– Что ж, – ректор понимающе кивнул, – я так и думал. Тогда еще одна новость: поскольку похищены все три Шара Аргора, выведены из строя все порталы Орты. Да, и те, что соединяют ее со столицей нашего мира и другими крупными городами. Так что в стенах Орты заперт не только спецкурс, а мы все. Как вы знаете, на транспорте или пешком отсюда можно быстро добраться только до небольшой деревни, рядом с которой построена Орта. Так что в ближайшее время никто не сможет попасть домой.

Снова поднялся шум, но уже такой силы, что ректору пришлось надолго замолчать. Вот теперь студенты были по-настоящему взволнованы. Пока дело касалось только спецкурса, остальные испытывали скорее любопытство. Теперь же выяснилось, что они в такой же ловушке, как и мы. Ну, почти, поскольку в крайнем случае они могли добраться до дома пешком. Или на лошади. Или на чем тут у них передвигаются? Мы же оказались отрезаны от нашего мира полностью.

– Да замолчите вы уже! – не выдержал профессор Нот, когда шум не стих ни через две минуты, ни через пять. – Это еще не все!

– Спасибо, Вилл, – поблагодарил его ректор во вновь воцарившейся тишине. – Да, еще одно уточнение, которое в целом вам должно быть очевидно. Никто из столицы и других городов не сможет оперативно добраться до нас. Я вынужден сообщить легионерам о том, что произошло, но без портала они попадут сюда только через несколько дней. Отсутствие порталов также нарушает снабжение Орты продуктами питания, но не бойтесь! У нас хорошие запасы, а многое поставляется к нам из деревни. Вот с экзотическими фруктами и разными деликатесами теперь какое-то время будет проблема. Но с голоду мы не умрем. Просто наше питание станет более простым и здоровым. Некоторым из нас это, возможно, даже пойдет на пользу.

По аудитории прокатился гул недовольства, но быстро смолк Ректор и профессора не расходились, а значит, новости не закончились.

– И последнее. Приветственный вечер сегодня состоится, как и положено. Я предлагаю всем за оставшиеся часы подготовиться к нему, а потом как следует повеселиться. Ничего страшного не случилось. Мы будем искать пропажу и рано или поздно найдем Шары и восстановим работу порталов. В самых крайних и чрезвычайно важных случаях мы сможем открыть небольшой исходящий портал с помощью профессора Нормана, – ректор кивнул в сторону по-прежнему безразличного к происходящему преподавателя. – Однако, как вы понимаете, открыть портал он сможет только с помощью темной магии, за что потом нам всем придется объясняться с легионерами. Так что, если речь не идет о жизни и смерти, прошу профессора Нормана не беспокоить. На этом все. Все свободны.

Студенты начали подниматься со своих мест, возбужденно обсуждая ситуацию уже в полный голос, поэтому в аудитории поднялся невообразимый шум. Я не обращала на него внимания, только старалась не потерять из вида профессора Нормана. В глубине души у меня затеплилась надежда, что я все-таки смогу убраться из Орты. В конце концов, для меня это в некотором роде и был вопрос жизни и смерти.

Я так резво подскочила с места и побежала к выходу, что Хильда едва успела окликнуть меня. Я не ответила, поскольку боялась упустить преподавателя. Он размашисто шагал прочь, словно боялся, что за ним сейчас кинутся все студенты, умоляя отправить их домой. К счастью, больше никому такая идея в голову не пришла.

Я догнала Нормана только в коридоре. И только потому, что он, наконец, отреагировал на мои оклики и просьбы остановиться. Причем выглядел очень недовольным и не дал мне сказать ни слова.

– Госпожа Ларина, я знаю, что вам нужно. И мой ответ: нет. Я не стану призывать темную сторону силы, чтобы открыть вам портал. Сбежать из Орты вы сможете и тогда, когда артефакты найдутся.

– Но, профессор Норман, мне очень надо попасть домой. – Я решила зайти с другой стороны. – Может быть, это и не вопрос жизни и смерти, но однозначно вопрос возможности моего дальнейшего обучения. Понимаете, у меня же нет базового фокусирующего артефакта. А без него я так и не смогу начать обучение.

Он окинул меня все тем же изучающим взглядом.

– Родители не дали вам артефакт, отправляя сюда? – спокойно уточнил он через несколько секунд молчания.

– Не дали.

– Что ж, очень странно с их стороны, – Норман пожал плечами, – но я все равно не могу вам помочь. Это недостаточная причина для открытия темного портала. Мне очень жаль.

Он повернулся и пошел прочь, а я едва удержалась, чтобы не застонать. Почему же все через… одно место? Как будто меня кто-то сглазил.

Глава 6

В гостиной на этаже, где размещались студенты спецкурса, царила непривычная тишина, хотя больше половины наших рассредоточились по диванчикам и креслам. Просто все в основном молчали.

Я тоже сидела в большом кресле, скрестив руки и ноги и наверняка надувшись как индюк, как всегда говорила моя мама. Я хотела домой. Я так отчаянно хотела домой, что даже предстоящий праздник меня не радовал.

– Эй, ну чего ты раскисла? – Андрей уместился в кресле рядом и обнял за плечи. – Это же все-таки не тюрьма строгого режима. И если ты все равно не жаждешь окончить спецкурс, ты вполне можешь просто забить на занятия и валять дурака до тех пор, пока они не найдут свои шарики и не включат порталы обратно.

Я вздохнула и отвернулась. В том-то и состояла моя проблема, что я не могла так поступить. Я себя поедом съем еще до конца первой пары в понедельник. Бросить все можно только резко и сразу, покинув стены Орты и занявшись другими делами. Валять дурака неопределенное количество времени – не мой вариант.

– Андрей прав, – поддержала Хильда, накручивая на палец розовый локон. Она забралась на кресло с ногами и сидела, сложив их по-турецки. – Возможно, ты вообще зря греешься. Эти штуки могут найти хоть завтра. И ты все равно сможешь отправиться домой. А сегодня можно с чистой совестью повеселиться. Выглядишь ты уже вполне окрепшей для вечеринки.

Я рассеянно погладила браслет на левом запястье. Тот уже начал менять цвет, но до полностью черного было еще далеко. Зато мое самочувствие улучшалось с каждым часом. Подумав об этом, я вспомнила, что хотела еще раз поблагодарить Нормана. И тут же решила, что он обойдется. Ведь с отправкой домой он мне не помог. Но в глубине души я понимала, что подобные мысли – чистой воды ребячество.

– А что ты планируешь надеть? – поинтересовался тем временем Андрей у Хильды.

Я настолько не ожидала от парня такого вопроса, что на время забыла о своей трагедии. Хильда же невозмутимо пожала плечами.

– Знать бы, что туда принято надевать. Родители говорили, что в их времена приветственный вечер походил на мой выпускной бал в школе. То есть все наряжались в вечерние платья, делали сложные прически. Молодые люди надевали официальные костюмы. Но это было так давно. Все могло измениться.

– У меня в любом случае нет вечернего платья, – проворчала я. – Так что без вариантов.

– Я не уверена, что у меня в принципе есть платье, – жмыкнула Хильда. – Не мой стиль.

– Платья давно не обязательны, – раздался над нашими головами незнакомый голос.

Зато его обладательницу мы уже в некотором смысле знали. Очень красивая, со смуглой кожей и длинными темно-каштановыми волосами, которые лежали аккуратными локонами, она сейчас выглядела не такой спесивой и заносчивой, как тогда в коридоре. За ее спиной стояли еще две девушки. Одна была с ней и в тот раз, а вот другую мы видели впервые. Обе как на подбор оказались ухоженными красавицами. Только одна светлокожая блондинка, а вторая – такая же рыжая, как и я. Интересно, они в одну компанию по цвету волос собрались? Чтобы были все варианты. Нам с Хильдой тогда срочно нужна шатенка.

– Что вам нужно? – очень невежливо поинтересовалась Хильда, с подозрением косясь на тарелку печенья в руках девицы.

– Мы хотели извиниться, – та неловко пожала плечами. – Вот, это вам. В смысле, вам всем. – Поставив тарелку с печеньем на столик, она широким жестом обвела гостиную. – Нам очень стыдно за наше поведение тогда в коридоре. Не стоило поддерживать Кролла и остальных. Кстати, меня зовут Корда Чест. А это Анна, – она указала на рыжую, – и Кара.

– С чего это вдруг вы раскаялись? – Хильда смотрела на них с подозрением и недружелюбно.

– Нас пристыдили. Наш куратор. Сказал, вам и так сейчас несладко. Из-за порталов и того, что вы наверняка все чувствуете себя в западне. Так что мы хотели дать вам знать: мы не собираемся больше так себя вести. А это… примирительное подношение. У нас так принято.

– А кто ваш куратор? – поинтересовалась я. Корда выглядела вполне искренней. Да и тогда в коридоре на нас «наезжали» в основном парни, девушки лишь молчаливо их поддерживали. Так что лично я их уже простила. За шоколадное-то печенье.

– Профессор Норман, конечно. – Она пожала плечами, как будто это само собой разумелось. – Он курирует нас с первого года.

– Что ж, можете передать ему, что мы ваши извинения приняли. – Я потянулась за печеньем. Еще бы где-то раздобыть чашку кофе. Почему-то в столовой Орты его не предлагали. Только чай и какао.

Хильда недовольно нахмурилась, наблюдая за моими действиями, а потом тихо процедила:

– Говори за себя.

– А что ты там про платья говорила? – поинтересовался Андрей.

– Только то, что на эти вечера давно никто не ходит в вечерних платьях, – охотно поделилась Корда. – Времена уже не те. Я думаю, наша манера одеваться на вечеринки не так уж сильно отличается от той, что принята в вашем мире. Можно прийти практически в чем угодно. Конечно, не в спортивном костюме! – она закатила глаза. – Мы наряжаемся, но во что-то такое, в чем будет удобно танцевать и веселиться.

– Отлично, такое у меня наверняка найдется, – кивнула я, вопросительно посматривая на Хильду. Та по-прежнему излучала враждебность и недоверие.

– Круто. Тогда увидимся на празднике. Пока!

Все трое помахали нам ручкой. Настолько синхронно, что это выглядело неестественно. А потом удалились. Мы снова остались в тесном кругу студентов спецкурса. Многие из тех, кто сидел рядом и слышал наш разговор, с интересом поглядывали на печенье. Андрей тоже потянулся за одним.

– Я бы на вашем месте его не ела, – хмуро заметила Хильда.

– Почему? – удивилась я.

– Словосочетание «троянский конь» тебе ни о чем не говорит?

– Да брось, – отмахнулся Андрей, в один укус заглатывая половину довольно большого печенья. – Они вкусные. И едва ли отравлены. У нас тут практически карантин, а потому убийцу слишком быстро поймают. Никто не решится.

– Ага, зато слабительное подмешать могли.

– Откуда столько недоверия? – я недоуменно смотрела на подругу. – По-моему, они выглядели вполне искренне.

– Как знаете, – Хильда оскорбленно дернула плечом.

А Андрей тем временем передал тарелку соседнему столику, предлагая всем угощаться. После чего вопросительно посмотрел на меня.

– А мне кажется, там было что-то бодрящее. Наша Несмеяна повеселела и мысленно уже прикидывает, что наденет на вечеринку.

Я закатила глаза почти так же виртуозно, как и Корда Чест. Но настроение после небольшой дозы шоколада в печенье действительно стало лучше. Я теперь была готова повеселиться вечером, а потом уже решать, что делать дальше. Хильда права: пропавшие артефакты могут найти очень оперативно, а у меня будет шикарная «отмазка», почему я учебу бросила, а на приветственный вечер сходила.

– Пожалуй, немного веселья мне действительно не повредит.

– Хоть что-то хорошее эти гарпии сделали, – фыркнула Хильда, пытаясь сдержать улыбку. – Но попомните мое слово: они сто процентов что-то задумали.

* * *

Процесс приведения себя любимой в порядок всегда оказывал на меня почти магическое действие. Каким бы отвратительным ни было настроение, какие бы ужасы и «трагедии» ни происходили в жизни, стоило начать примерять вещи и накладывать макияж, как мир вокруг менялся, наполняясь красками. С ним менялась и я. А в хорошей компании эффект усиливался многократно.

Когда от шоколадного печенья меня не начало тошнить или скручивать пополам, Хильда тоже оживилась. Похоже, она ничего не имела против того, чтобы ошибиться, если это означало, что все будут живы и здоровы. Эта девушка с каждым днем нравилась мне все больше и больше. Конечно, Ингу она заменить не могла, с той мы слишком долго дружили. Но я была действительно рада, что именно с ней мы столкнулись у дверей учебной части.

Хильда помогла мне уложить волосы, превратив буйные кудряшки в роскошные волны. Часть волос она подняла и сплела в тугую косу, чтобы не лезли в лицо, а остальные оставила лежать свободно. Я помогла ей собрать два игривых высоких хвоста по бокам. Несколько разноцветных прядей мы вытащили, чтобы создать впечатление «художественного беспорядка».

Я предпочитала ходить на вечеринки в облегающих джинсах, а вот моя новая подруга выбрала очень короткую юбку. Обычно такие казались мне вульгарными, но Хильда была счастливой обладательницей самых идеальных ног на свете. Такие не грех продемонстрировать. Топ очень нежного розового цвета с рукавами «три четверти» тоже был довольно коротким и заканчивался чуть выше пупка, открывая плоский подтянутый живот без грамма лишнего жира. Мне оставалось только завидовать и мысленно обещать себе в будущем уделять больше внимания физкультуре. Я не страдала лишним весом, но такой идеальной подтянутой, спортивной фигурой похвастаться не могла.

– У легионеров очень высокие требования к физической подготовке, – пояснила Хильда в ответ на мой комплимент. – А у меня телосложение от природы хрупкое. Приходится много тренироваться, чтобы на костях росли хоть какие-то мышцы. Жир в таких условиях просто не выживает.

Это многое объясняло. Я в силовые структуры никогда не метила и пресс качать ленилась, поэтому живот предпочитала не открывать. Зато руки – сколько угодно. Да и глубоким декольте никогда не пренебрегала. Поэтому мой топ был длинным, без рукавов и со смелым вырезом.

Макияжем мы обе предпочли не злоупотреблять. Наш возраст позволял ограничиться блеском для губ и тушью для ресниц, но в честь праздника добавили на глаза тени.

В итоге на сборы у нас ушло около часа, и Андрей успел заскучать в общей гостиной. Хорошо парням: волосы расчесал, рубашку свежую надел – и готов.

– Вы обе потрясающе выглядите, – слегка покраснев, похвалил он, но я заметила, что смотрел он больше на Хильду, чем на меня.

Меня это не обижало. В конце концов, они были ровесниками, а я никогда не интересовалась мальчиками младше себя.

Мы взяли Андрея под руки с обеих сторон и вместе с еще одной небольшой компанией сокурсников отправились к бальному залу, где должен был проходить вечер. Судя по непринужденному смеху и легким разговорам, подготовка к вечеринке всем подняла настроение. Об отключившихся порталах никто и не вспоминал.

Наше хорошее настроение продлилось ровно до того момента, как мы прошли через большие, украшенные золотом двери в просторный бальный зал. Сразу стало понятно, что Хильда все же не ошиблась: «примирительный» жест Корды Чест оказался уловкой.

Нет, строго говоря, они действительно не были одеты в вечерние платья. Такие, кажется, называют коктейльными. Однако сложные прически и вечерний макияж присутствовали. Да и в целом мы выглядели как компания девчонок и парней с окраины, случайно оказавшихся вместо дискотеки на светском рауте. Нас тут же одарили насмешливыми взглядами, а некоторые принялись перешептываться. Достаточно громко, чтобы я услышала обрывок фразы про «этих варваров из-за Занавеси».

Несколько наших однокурсников уже смущенно жались у стеночки, почти забившись в самый темный угол зала. Мы инстинктивно поторопились присоединиться к ним. Чем больше компания, тем менее страшно позориться. Правда, у меня щеки уже все равно загорелись, я физически ощущала, как становлюсь пунцовой. Мне всегда казалось ужасным оказаться на мероприятии или одетой недостаточно хорошо, или слишком хорошо. В таких случаях всегда чувствуешь себя неловко, потому что большинство пялится так, словно у тебя выросла вторая голова.

Мимо нас продефилировала Корда Чест в бордовом кружевном платье, поблескивая небольшими бриллиантами в ушах. Она откровенно злорадствовала, о чем-то шепчась с подружками и даже не пытаясь выглядеть милой и «раскаявшейся».

Я уже подумывала о том, чтобы позорно сбежать, когда ректор Ред появился в зале и вышел в центр. Все студенты и преподаватели встали по кругу, только наш спецкурс продолжал жаться в угол.

Ректор, как обычно, выдал пламенную речь, используя довольно своеобразную для человека его возраста лексику. Он приветствовал в стенах Орты учеников спецкурса, сделав акцент на том, что этот вечер в первую очередь для нас. А потом взмахнул рукой, и заиграла музыка, которая оказалась гораздо спокойнее, чем музыка в земных ночных клубах. Она тоже больше подходила светским раутам, какими я их себе представляла. Одно хорошо: свет после этого приглушили и наш неподобающий внешний вид стал не так заметен.

– Я, наверное, пойду в комнату, – сказала я Хильде. – Что-то мне не нравится местный праздник.

– Почему это? – тут же возмутилась подруга.

– Да я и танцевать так не умею.

Мы обе посмотрели на пары, кружащиеся под музыку в танцах с замысловатой, на мой взгляд, хореографией. Хоть когда-то в глубоком детстве я и занималась бальными танцами, сейчас умела танцевать только два: вальс, который пришлось вспомнить для выступления на выпускном вечере, и «стоим рядом и топчемся под медляк».

– Никуда ты не пойдешь! – Хильда взяла меня за руку и потащила к столу с закусками и напитками. – Мы пришли сюда повеселиться, вот и займемся. Не будут же они всю дорогу крутить эту унылость. Найдем под что потанцевать.

Ее настрой зарядил всех, кто стоял рядом. Сокурсники потянулись к столам вместе с нами, многие уже начали пританцовывать под незнакомые и слишком медленные мелодии. Я снова мысленно восхитилась Хильдой: маленькая, хрупкая, еще совсем юная, а уже такая целеустремленная и боевая. Почему я не такая? Я тоже считала себя целеустремленной, но в отличие от новой подруги никогда не ставила сложных целей. У меня был жизненный план, но в нем не значилось вершин, покорять которые пришлось бы потом и кровью. А от всех трудностей я стремилась уклониться, чтобы не потерпеть поражение. Наверное, прав профессор Норман, предсказав, что в своем мире с таким подходом я тоже никогда ничего не добьюсь.