Текст книги "Мафия и его ангел (ЛП)"

Автор книги: Лайла Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Я медленно исследовал взглядом её тело, опускаясь всё ниже и ниже. Платье идеально подошло котёнку, подчёркивая в нужных местах её изгибы. И её ноги. Чёрт возьми, эти ноги.

Глядя на её ноги, всё о чём я мог думать так это то, как они будут обёрнуты вокруг моего торса, в то время как я буду жёстко её трахать.

Мой член становился всё твёрже, так что, отведя взгляд, я быстро выкинул эти мысли из головы. Вновь посмотрев Айле в лицо, я отметил её глубокий вдох. Рассматривая меня своими огромными глазами, преисполненными страха, девушка отступила назад. Моё желание было более чем очевидно. Я даже не пытался скрыть его. Я ясно дал ей понять, чего хочу, но затем спрятал свои истинные эмоции за маской.

Это часть игры. Позволить им увидеть, но совсем немного. Позволить им почувствовать, а затем отобрать.

Резко кивнув, я, развернувшись, вышел из кухни. Я заметил с каким подозрением посмотрела на меня Лена, прежде чем обратить своё внимание на Айлу.

Но я просто ушёл.

Дам ей неделю на то, чтобы освоиться. Неделю на то, чтобы прийти в себя.

А затем сделаю свой ход.

***

АЙЛА

Когда Алессио вышел из комнаты, я вздохнула с облегчением. Это не осталось незамеченным для Лены, и она бросила на меня странный взгляд.

– Всё в порядке? – спросила женщина.

Я понятия не имела стоит мне рассмеяться или упасть на пол и расплакаться.

Нет. Конечно всё было далеко не в порядке.

Но вместо этого я едва слышно произнесла:

– Да.

Лена с сомнением посмотрела на меня, но не стала настаивать.

Кратко улыбнувшись, она развернулась к двум другим горничным.

– Это Мойра, – сказала она, указав на блондинку, пристально меня рассматривающую.

Я приветственно кивнула.

– И Милена.

Миленой оказалась невысокая женщина со смуглой кожей, чьи тёмные волосы были завязаны в тугой пучок. Улыбнувшись, она помахала мне. Почувствовав, как напряжение покидает меня, я не смогла не улыбнуться в ответ.

– Добро пожаловать, – мягко произнесла Милена.

Теперь здесь есть по крайней мере два человека, которые не выглядят так, словно хотят убить меня.

– Теперь, когда с приветствиями покончено, Милена и Мойра, возвращайтесь к работе, – сурово велела Лена.

Обе женщины, не проронив ни слова, покинули кухню. Лена схватила меня за руку и мягко потянула к стулу.

– Садись, – сказала она. И я сделала так, как она велела.

– Ты уже позавтракала? – задала Лена вопрос, направившись к холодильнику.

Я было покачала головой, но затем поняла, что она не видела этот жест.

– Нет. Ещё нет, – ответила я.

– Так и думала.

Женщина захлопнула дверцу, и в её руках было полно продуктов. Я встала, чтобы помочь ей, но она только покачала головой.

Сев назад, я ждала её инструкций.

Готовя завтрак, Лена не замолкала ни на минуту. Она была так воодушевлена, словно долгое время не имела возможности поговорить с кем-то.

Она говорила обо всём и ни о чём. Иногда это вообще было бессмысленным. Женщина рассказала мне о своём опыте работы горничной. Я так же узнала, что была самой юной в их штате, что очень её удивило.

– Хм-м-м. Алессио никогда не нанимает молодых девушек. Он говорит, что они недостаточно квалифицированные.

Я не рассказала, как Алессио пришёл к тому, чтобы нанять меня – да и она не спрашивала, так что я решила помалкивать. Лена всё говорила и говорила, и я осознала, что звук её голоса успокаивает меня.

Сковывающее мышцы и плечи напряжение стало таять, и я расслабилась окончательно. Скрестив ноги, я оперлась локтями о столешницу, и, устроив подбородок на сложенных руках, наблюдала за тем, как готовит Лена. Её голос дарил мне покой. И я не смогла сдержать улыбку.

Она была милой и очаровательной, и рядом с ней было комфортно. Понятия не имею, сколько просидела так, слушая её болтовню, но вскоре Лена поставила передо мной тарелку. Улыбнувшись, женщина кивнула на еду.

– Кушай, дорогая.

На тарелке были тосты, яичница, бекон, жаренный кубиками картофель и небольшая чаша с разными фруктами.

Лена мягко посмотрела на меня. У меня начало покалывать в носу, я почувствовала, как в уголках глаз собираются горячие слёзы. Всхлипнув, я опустила взгляд на тарелку.

Никто никогда не готовил для меня ничего подобного. Конечно, в поместье отца были горничные – и у меня всегда была еда. Но никто никогда не готовил её с заботой. Всем было наплевать поела я или нет. Меня просто не существовало. Я – не более, чем тень.

Сердце сжалось в груди. Дрожащей рукой я подняла вилку.

Стоило отправить в рот первый кусочек еды – и слёзы обожгли мои щёки. Быстро утерев их ладонью, я откусила ещё кусочек. А затем ещё. И с каждым новым мне казалось, что моё сердце вот-вот треснет.

Когда Лена похлопала меня по руке, я посмотрела на неё своими покрасневшими глазами. Грустно улыбнувшись, женщина кивнула мне, словно говоря, что всё будет хорошо. Лена не задавала вопросов. Она просто приняла меня.

Отвернувшись, Лена принялась наполнять и другие тарелки. Я вновь вернула своё внимание еде, затем перевела взгляд на руку, которой она только что коснулась.

Доброта – не то с чем мне приходилось иметь дело. По правде, никто и никогда не был по-настоящему добр ко мне.

Все свои дни я проводила за запертой дверью. А мои ночи были наполнены ужасом. Откуда мне было знать об этом?

Но этот простой жест от Лены – я впервые увидела доброту. Я впервые почувствовала её.

ГЛАВА 7

АЙЛА

Я вытирала гладкую поверхность, как Лена спросила:

– Милая, ты закончила?

Отойдя от столешницы, я повернулась к женщине, и, махнув чистящим полотенцем, улыбнулась.

– Почти. Осталась только стойка.

– Ладно. Поторопись, и на этом будешь на сегодня свободна.

Прошла неделя с тех пор, как я начала работать в поместье. Едва ли я смыслила что-то в уборке или приготовлении еды. В доме отца этим всегда занимались горничные, в то время как я была заперта в своей спальне.

Но Лена научила меня всему. Она всегда была со мной добра. Поручая мне работу, женщина давала мне задания только по уборке. И я всегда была рядом с ней, так чтобы другие горничные не могли обсуждать меня.

Я знала, что в доме полно народу, но меня удивляло то, что я почти никого не видела, не считая парочки горничных тут и там – как если бы все они прятались за углами.

Большую часть времени я проводила на кухне, помогая Лене готовить еду, а затем, когда женщина заканчивала, убирала помещение. Первые три дня были ужасны – уверена, Лена вдоволь посмеялась над всем тем учинённым мной беспорядком. Но, наконец, я смогла освоиться.

Несколько минут спустя я закончила. Устало вытерев лоб, я прислонилась к барной стойке. Обычно к семи-восьми я была уже свободна. Но сегодня у нас гости, так что дел оказалось невпроворот. Стрелки на часах близились к полуночи.

Быстро осмотрев кухню, убедившись, что точно всё сделала, я выключила свет и вышла за порог. Заперев дверь, я заметила Лену, направляющуюся ко мне.

– Всё, – улыбнувшись, произнесла я.

Подойдя ближе, женщина обняла меня.

– Хорошая работа, – сказала она, отстранившись.

Лена была очень доброй. За то короткое время, что я здесь, она заменила мне мать.

Моя родная мама умерла, когда мне был всего год. Я никогда не знала материнской заботы, потому так тянулась к Лене. Я позволила своему сердцу принять тот факт, что появился кто-то, кто заботился обо мне словно о брошенном ребёнке, коим я и была.

Кивнув, я пожелала женщине спокойной ночи, после чего отправилась к себе. Сегодня я настолько устала, что, поднимаясь по лестнице, каждый шаг давался мне с трудом.

Я остановилась, заметив, что дверь в гостиную открыта. Комната находилась между моей и спальней Алессио. Я оглянулась. Рядом никого не было. Нервно сглотнув, я медленно подошла к двери. Оказавшись ближе, я отметила, что внутри горел свет. Подавшись вперёд, я заглянула внутрь.

Никого.

Войдя внутрь, я направилась прямиком к пианино у огромного окна. Парой дней ранее мне поручили убраться в гостиной, которая служила и библиотекой. И, войдя, первым, что привлекло моё внимание, было огромное пианино.

Музыка всегда служила мне утешением. В поместье отца я играла каждый день. Это помогало мне забыться.

Единственным способом заблокировать воспоминания о том, что каждую ночь делал со мной Альберто, было раствориться в музыке. В мелодии. В мягких нежных звуках, вырывающихся из-под клавиш.

Стоило мне подойти ближе – и сердце сумасшедше забилось в груди. Я знала, что не должна заходить сюда, но не могла остановиться. Замерев перед скамейкой, я подалась вперёд, едва ощутимо касаясь клавиш рукой.

Пальцы зудели от желания сыграть. Всего одну песню.

Но нельзя. Мне велели не заходить сюда, кроме как для уборки. Я мягко провела по клавишам – так, чтобы не нажать ни на одну.

Тяжело вздохнув, я вынудила себя отступить, позволив руке безвольно упасть вниз. Бросив на пианино последний печальный взгляд, я направилась к выходу. От переполнявшего меня отчаяния, тело двигалось на автомате.

Закрыв за собой дверь в мою комнату, я, прислонившись к ней спиной, устало прикрыла глаза. Не считая зажженной крошечной лампы на прикроватной тумбе, здесь было темно.

В разговоре с Леной, я узнала, что я единственная горничная, которая не живёт в крыле для персонала. Мы обе удивились этому, но едва ли я могла поддавать сомнению решение Алессио. Едва ли.

Раздеваясь, я медленно снимала платье со своего слабого тела. Бросив одежду на прикроватную тумбу, я вслепую потянулась к ночной рубашке, которую оставила на кровати. И аккурат в момент, когда собиралась надеть её, позади раздался низкий грубый голос:

– Должен сказать, у тебя красивое тело.

Громко взвизгнув, я обернулась в сторону говорившего. Я попыталась рассмотреть незваного гостя, но он без труда скрывался во мраке.

Но, по правде, мне и видеть его было не нужно – я и так знала, кто это.

Я знала этот голос. Моё тело знало этот голос.

Алессио.

Испугавшись, я отступила назад, прижимая к телу ночную рубашку, скрывая от его глаз свою наготу. Дрожа всем телом, я тяжело сглотнула; живот начало сводить от страха – а может и от предвкушения.

Внезапно включился свет. Привыкая, я несколько раз моргнула.

Алессио, с комфортом откинувшись назад, сидел в моём кресле, закинув ногу на ногу, касаясь левой лодыжкой правого колена. В руке у мужчины был крошечный пульт, который он, вероятно, и использовал, чтобы включить освещение.

На этот раз русский был не в костюме. На нём чёрные брюки и тёмная льняная рубашка, несколько пуговиц которой были расстёгнуты, открывая верхнюю часть его груди.

Его твёрдая мускулистая грудь. Усилием воли, я выбросила мысли об этом из головы.

Посмотрев на мужчину, я отметила, что он не сводил взгляд с моего тела. Не было смущения. Или неловкости. Рассматривая меня, Алессио был абсолютно спокоен и уверен.

– Хм, – задумчиво пробормотал он.

Иваншов подался вперёд. Под тканью рубашки отчётливо видно движение его мышц, отчего мужчина показался внушительнее.

Я заставила себя стоять на месте, что оказалось сложной задачей. Не могу показать свой страх. Люди вроде Алессио Иваншова питаются страхом. Используют его в своих интересах.

Мои пальцы впились в рубашку. В пересохшем горле встал ком. И только когда у меня закружилась голова, я поняла, что задержала дыхание.

Шумно выдохнув, я сделала глубокий вдох – но это не имело никакого смысла.

Его тяжёлый взгляд не покидал меня. Не в силах сказать ни слова, я застыла на месте. Чувствуя, как начинаю краснеть от столь пристального внимания со стороны русского, я зажмурилась. Но легче не стало.

Когда Иваншов встал и направился ко мне, я отшатнулась. Мне стало жарко, когда тёмная аура его присутствия наполнила комнату. И стоило ему оказаться ближе, моё тело покрылось испариной.

Босс мафии остановился, в то время как меня разрывало от страха и напряжения. Алессио шагнул ещё ближе, – нас разделяло всего полдюйма, – так близко, что мой нос начало покалывать от аромата его одеколона, я чувствовала его дыхание у своего уха.

Губы внезапно пересохли. Алессио проследил взглядом за моим движением, когда я, увлажняя, облизнула их. И, казалось, его обжигающий взгляд стал ещё горячее, если это вообще возможно.

Иваншов облизнул свои собственные губы – и это отчего-то показалось настолько чувственным, что мне пришлось сжать вместе бёдра, чтобы остановить внезапное покалывание между ними.

Что со мной происходит?

Незваный гость подался ко мне, нависая над моим лицом. Моё тело одеревенело, я едва могла мыслить.

Он собирался поцеловать меня?

Подняв руку, Алессио стиснул в кулаке мою рубашку. Он потянул её, но я отказалась отпускать ткань. Нахмурившись, на этот раз Иваншов потянул сильнее.

В страхе я сглотнула, когда выражение его глаз изменилось. Рубашка выскользнула из моей хватки. Отступив назад русский принялся рассматривать меня. Не считая чёрного бюстгальтера и трусиков, я оказалась обнажённой перед ним. Скрестив руки на груди, я попыталась спрятать от него своё тело.

– Убери, – приказал Алессио хриплым голосом. Исступлённо покачав головой, я, отступив назад, упёрлась спиной в стену.

Прятаться было негде. Когда мужчина шагнул вслед за мной, я оказалась в ловушке.

Алессио заполнил собой всё моё пространство, и, сжав пальцы вокруг моего запястья, потянул его вниз, вынуждая подчиниться его приказу.

Его ладонь замерла над моей грудью – но русский не прикоснулся ко мне. Вздрогнув, я почувствовала, что всё больше возбуждаюсь рядом с ним. И хоть он не прикоснулся ко мне – моё тело уже горело.

И когда Алессио, наконец, провёл кончиком пальца по моей коже, я, подпрыгнув, уставилась на него, широко распахнув глаза. Медленно продолжив движение, замерев только, когда достиг ложбинки между грудей, мужчина пристально следил за моей реакцией.

С каждым вдохом, стоило коснуться грудью его рубашки, покалывание между моих бёдер всё усиливалось. От чувственных прикосновений Алессио моё тело таяло.

Подняв вторую руку, босс мафии накрыл ладонью мою шею. Уверена: он почувствовал, как ускорился мой пульс от страха и, – мне не хотелось признавать это, – от предвкушения. Я не могла оставаться равнодушной, с нетерпением ожидая следующего шага мужчины. Как бы я не пыталась остановить себя – моё тело не слушалось.

– У тебя прекрасная кожа. Нежная, как шёлк, – пробормотал Алессио, нежно проводя большим пальцем по моей трепещущей вене. – Так чертовски красива.

Затем, словно не мог поверить, что я нравлюсь ему, Иваншов нахмурился. Или же, возможно, его удивил сам факт того, что он это сказал.

Лицо мужчины превратилось в безэмоциональную маску, но едва ли горящий взгляд можно было трактовать неправильно. Его глаза обнажили весь огонь эмоций и чувств.

Алессио хотел меня, и моё тело реагировало соответственно.

Скользнув от ложбинки к моей правой груди, Алессио смотрел мне прямо в глаза. Меня настолько очаровал их серо-голубой омут, что я даже не заметила, как русский стянул чашечку моего бюстгальтера вниз.

И только почувствовав прикосновение прохладного воздуха к коже, я, расширив глаза, опустила взгляд и увидела свою обнажённую грудь. Заметив, что мой сосок затвердел, я потрясенно ахнула, в то время как Алессио мягко провёл большим пальцем по возбуждённой пике.

Я запрокинула голову, пока Иваншов пристально рассматривал меня, следя за реакцией.

Алессио вновь потёр пальцем мой сосок, и я, ахнув, прикрыла веки. Услышав стон, я застыла, а осознав, что сорвался он с моих губ – мои глаза широко распахнулись.

Изогнув губы в ухмылке, мужчина сжал чувствительную плоть между большим и указательным пальцами.

Всхлипнув, я попыталась увернуться от его прикосновений.

Господи, что со мной происходит? Я чувствовала, как жар всё больше разгорался между моих бёдер.

– Ш-ш-ш. Не бойся, котёнок. Я не сделаю тебе больно.

Вновь хныкнув, когда Алессио продолжил свои ласки, я помотала головой, но, чувствуя, как внизу живота тяжестью оседает возбуждение, не сдержала стон.

Алессио наклонился ближе, почти касаясь губами моего уха. Согрев дыханием кожу, мужчина прикусил мою мочку.

– Если ты не захочешь, чтобы я это сделал, – хрипло прошептал он, произнося те же слова, что и в нашу первую встречу.

– Что… что… что вы делаете? – запинаясь, произнесла я едва слышно.

Рассмеявшись, Иваншов отстранился.

– Как думаешь, что я делаю? Судя по твоей реакции, это довольно очевидно.

Молча рассматривая русского, я покачала головой. Нет, это было не очевидно. Он играл со мной. Но зачем?

Я попыталась было отодвинуться, но Алессио, обняв за талию, притянул меня обратно, прижимая к своему торсу. И когда мои чувствительные соски коснулись его рубашки, с губ вновь сорвался стон.

О, Боже. Нет. Спасите меня от этого.

– Пожа… Пожалуйста, не делайте мне больно.

Мужское тело затряслось в беззвучном смехе.

– Ох, крошка. Удовольствие и боль идут рука об руку, – Алессио наклонился ко мне и неспешно провёл языком по коже на моей шее. – Ты не знала? Наибольшее удовольствие приносит боль, – почти что прошептал он.

Нет. Я знала о боли. Я испытывала её каждую ночь, – я привыкла к ней, – в то время как Альберто безжалостно пытал меня. И в ней нет ничего общего с удовольствием.

На миг застыв, я стала вырываться из его хватки.

– Отпустите меня. Пожалуйста. Пожалуйста, отпустите меня, – умоляла я, с полными слёз глазами. Считать, что я в безопасности было ошибкой. Алессио был таким же монстром, как и Альберто. Он возьмёт то, что хочет, а потом оставит меня, израненную и вне себя от страха, истекать кровью.

– Прекрати сопротивляться, – резко велел Иваншов.

– Нет. Нет. Нет. Пожалуйста, – я покачала головой, с силой упираясь в его грудь, но это всё равно, что толкать стену. Он даже на шаг не отступил.

– Хватит!

Захныкав, я отодвинулась. Алессио отпустил меня, и я, отшатнувшись, вжалась в стену.

Русский непонимающе на меня уставился. Моё тяжёлое дыхание заполнило тишину комнаты. Я дрожала. Ноги едва удерживали меня в вертикальном положении.

Босс мафии шагнул вперёд, но стоило мне заплакать – и он остановился.

– Ты боишься меня, – сказал он.

Я сглотнула, но промолчала. Что я могла сказать? Он уже всё понял.

– Но также тебе нравятся мои прикосновения, – продолжил русский. Застыв, в этот раз я покачала головой. Взгляд оппонента стал жёстким. Мужчина сократил между нами расстояние.

– Не лги мне. Если ты ещё не в курсе, позволь мне просветить тебя, – произнёс он, сквозь зубы. – Я всегда знаю, когда кто-то лжёт. Так что для тебя же лучше не делать этого.

Я молчала. Была не в силах сказать ни слова. У меня пересохло в горле, казалось, что язык весил целую тонну. Алессио провёл ладонью по моим волосам, внезапно сжав их в кулаке. Несмотря на жёсткость хватки, он аккуратно приподнял мою голову, убедившись, что не причинил вреда.

– А теперь ответь мне, котёнок. Тебе понравилось. Когда я прикасался к тебе?

Я думала вновь солгать, но что я получу? Едва ли это поможет в моём положении. Я кивнула. Eдва уловимо – так, что легко было не заметить. Но не для Алессио.

Алессио Иваншов не упускал ни одной детали. Никогда.

Миг – и мужчина улыбнулся, отчего у меня перехватило дыхание. Это первая его настоящая улыбка, которую я видела.

Русский широко улыбнулся, показывая ямочку на правой щеке.

И это полностью его лицо. Он больше не казался столь пугающим.

Он выглядел мило.

Мои глаза широко распахнулись, а сердце сжалось в груди.

– Что ж, с этим разобрались. Давай поговорим о том, почему я здесь, – произнёс Иваншов, вновь став серьёзным. Нервно сглотнув, я вновь кивнула.

Я попыталась отодвинуться, но хватка Алессио стала только сильнее – он отпустил меня только уверившись, что я не сбегу. Опёршись ладонями о стену, по обе стороны моего лица, русский лишил меня путей отступления.

– Я хочу тебя, – сказал он без колебаний.

Ох, я знала, что это произойдёт, но чего я не ожидала так это того, как моё тело отреагирует на эти слова.

Ноги ослабели, жар меж бёдер был едва выносим. Моё лоно пульсировало и я, желая сдержать готовый вот-вот вырваться наружу стон, с силой прикусила губу.

– Что? – спросила я дрожащим голосом.

Алессио наклонился, почти касаясь своими губами моих. Я смотрела как он, приоткрыв рот, нежно скользнул языком по моим губам. Моё тело замерло от шока.

– Именно то, что сказал. Я хочу тебя трахнуть.

Не хочу признавать это, но я вполне могла представить, как делаю всё то, что он от меня хотел. Алессио умел играть словами. И знал, как играть с моим телом. Я боялась только того, что он причинит мне боль. Внезапно мне стало плохо.

Я была именно той, кем называл меня Альберто. Шлюха. Какая женщина будет возбуждаться от того, что опасный мужчина нашёптывает ей пошлости на ухо? Мой жених неоднократно меня насиловал. И теперь я хотела монстра, точно такого же, как он сам.

– Что если я не хочу этого? – спросила я, пытаясь сохранить крохи благоразумия, чувствуя, как у меня подкашиваются коленки.

Алессио ухмыльнулся.

– Ох, котёнок. Ты хочешь меня. И прямо сейчас – ты хочешь меня, не так ли? Я же вижу.

Он был полон уверенности и высокомерия. И я ненавидела это.

Иваншов вновь провёл языком по моей шее – но в этот раз немного ниже. И когда он принялся посасывать мою измученную кожу, я вновь застонала.

– Я чувствую это, – пробормотал он. Качая головой, я попыталась отодвинуться, но едва ли у меня получилось. – Я чувствую аромат твоего возбуждения.

Мужчина всё не отпускал. У меня кружилась голова. Невозможно. Я хотела русского, но в то же время я была готова упасть на пол и разрыдаться.

Алессио чуть отстранился, но недостаточно, чтобы лишить меня тепла своего тела.

– Я никогда не возьму женщину против её воли, – сказал он, глядя мне в глаза. И от этих слов на сердце стало спокойнее. – Но, котёнок, ты хочешь меня. Я знаю это, и ты это знаешь. Я не трахну тебя, пока ты сама не попросишь.

Его пошлые слова прошибли моё тело. До дрожи.

Алессио вновь подался ближе. Я чувствовала его дыхание на своих губах.

– Ты должна мне, котёнок. И не забывай. Ты принадлежишь мне. Ты делаешь то, что я тебе скажу. Так что, всё просто. Ты хочешь меня.

Я уже было сказала нет, но он поднёс палец к моим устам.

– И даже не вздумай лгать. Ложь только доставит тебе ещё больше проблем.

Я тяжело сглотнула. Сердце быстрее забилось в груди, мои ладони вспотели. Дыхание стало прерывистым. Казалось, я задыхаюсь, утопая в голубых глазах Алессио.

Голубые и зелёные.

Глаза в глаза. Взрыв эмоций. Желание. Азарт. Страх. Предвкушение.

Ох, милостивый Боже, во что я вляпалась?

ГЛАВА 8

АЙЛА

Застыв в ловушке рук русского, я не могла произнести ни слова. Да и что я бы сказала?

«Да» – значит подчиниться ему. Значит, что я готова стать его шлюхой. Сбежав от Альберто, я дала себе обещание, что больше никогда не окажусь во власти другого мужчины.

И вот она я, загнанная Алессио в угол; и я даже не могла ответить «нет».

Несколько секунд мужчина не сводил с меня пристального взгляда, ожидая ответ. Но я, сжав губы, непокорно молчала. Не ответить было лучшей альтернативой, верно?

Мне так казалось. Но я ошиблась.

Губы Иваншова изогнулись в дьявольской ухмылке, отчего у меня посреди горла встал ком.

Этот жест не предвещал ничего хорошего. Определённо нет.

Наклонившись, так чтобы коснуться губами моего уха, Алессио произнёс:

– Нравится испытывать меня, верно?

Я задрожала. Невзирая на весь страх и гнев, охвативший меня, моё тело всё ещё не могло остаться равнодушным к нему. Я отказывалась признавать собственные чувства. Это неправильно. Я не должна чувствовать этого.

Но как бы мне ни хотелось быть сильной – я была слабой.

И пока я стояла, впившись взглядом в твёрдую грудь Алессио, в моей голове эхом раздавался голос Альберто.

Слабая. Такая жалкая. Только посмотри на себя. Полностью сломлена. Ты ничто иное, как дешёвая грязная шлюха.

Прикосновение русского к моему подбородку заставило старые воспоминания исчезнуть. Подняв голову, я посмотрела на Алессио, широко распахнув глаза.

Его хватка была цепкой, – ни единого шанса увернуться. Босс мафии придвинулся ближе, накрывая моё тело своим. Так близко – не оставив и сотой дюйма между нами.

Меня окутал жар его тела – больше я не чувствовала холода. Сердце сумасшедше колотилось в груди, и я была уверена, что от него это не укрылось.

Шершавой подушечкой своего большого пальца Алессио коснулся моих полных губ. И я ахнула от накрывших меня ощущений. Его прикосновение отозвалось мурашками вниз по моему телу, отчего я сжала вместе бёдра.

Почему? Почему рядом с ним я чувствую себя так?

Рвано вдохнув, я отвела взгляд и смотрела куда угодно, только не на Алессио. Отчаянно рассматривая комнату, я пыталась найти что-то, на чём могла бы сосредоточиться, чтобы удержать трезвость рассудка.

Думай, Айла. Думай.

Я почувствовала, как Алессио передвинулся, отчего его рубашка скользнула по моей чувствительной коже, и я, прикусив губу, пыталась скрыть ещё один стон.

Мужчина обнял меня за талию, прижимая к своему телу, и медленно скользнул второй рукой вниз к моим ягодицам.

– Итак, мы заключили сделку? – спросил Иваншов.

Просунув колено между моих ног, Алессио вынудил меня чуть раздвинуть их.

Мысль о том, что он возьмёт меня, была такой унизительной, но даже несмотря на всё моё отвращение, как бы трудно ни было это признать, – я находила этот ход развития событий и привлекательным.

Мне было не под силу справиться с ним. Алессио Иваншов пугал меня, но в то же время я не могла игнорировать реакцию своего тела на его слова и это искушение.

Что со мной не так?

Прежде чем я успела что-то сказать, или хотя бы придумать правильный ответ, русский наклонился и обхватил губами мой сосок. Я ахнула, после чего, запрокинув голову, не смогла сдержать стон.

Посасывая, Алессио грубо прикусил чувствительную плоть, после чего нежно провёл языком по возбуждённой вершине. Я чувствовала, как щетина мужчины коснулась моей нежной кожи, и, не раздумывая, выгнулась навстречу его ласке.

О Боже, что со мной происходит?

Отпустив мои бёдра, Алессио не оставил без внимания вторую грудь, поддразнивая возбуждённый сосок сквозь ткань бюстгальтера. Медленно, круговыми движениями потирая его пальцем – языком он повторял каждое движение.

Я застонала. Мотнув головой, я пыталась избавиться от охватившего моё лоно жара.

Я попытался сжать ноги вместе, но мне помешало колено Алессио.

– Ох…

Бессознательно подняв руку, я коснулась подрагивающими пальцами щеки русского. Даже не задумываясь о том, что делаю, я нежно провела по скуле, чувствуя под подушечками мягкую кожу. Обняв мужчину за шею, я притянула его ближе к себе.

Я не владела своим телом. Понятия не имею, что происходило со мной в тот момент. События развивались слишком быстро.

Почувствовав, как Алессио скользнул рукой вниз к центру моего возбуждения, я сильнее прижалась к крепкому телу. Мои ногти нежно царапали его кожу. Невинная неспешная ласка, – но было в ней что-то эротичное. В какой-то миг я почувствовала, как он твёрдым членом прижался к моему животу.

Алессио прикусил мой сосок, и я выгнулась в его руках, сильнее вжимаясь в его ствол.

Иваншов усмехнулся. Я почувствовала, как он, толкнув колено вперёд, раздвинул мои ноги, чтобы его рука могла беспрепятственно скользнуть меж моих бёдер.

Медленно отодвинув мои чёрные трусики, русский коснулся моего пульсирующего лона.

– Ах, – выдохнула я, когда он провёл по нему большим пальцем. Громко застонав, я подалась к нему.

Что происходит?

Моё тело напряглось, а миг спустя я почувствовала, как мышцы на бёдрах стали сокращаться. Это пьянило. Алессио занял собой все мои мысли.

Меня начало бесконтрольно трясти. Мышцы сжались, а Алессио всё не прекращал своей чувственной пытки.

Он прижал большой палец к моему клитору, и я, вздрогнув, вскрикнула:

– Алессио…

Подняв взгляд, мужчина несколько секунд смотрел мне в глаза. Мою кожу покалывало. Она казалась такой чувствительной. Тело было натянуто как тетива. Меня трясло от боли и удовольствия.

Не могу описать это. Я понятия не имела, что это было. Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного.

Эмоции переполняли меня. Мир перед глазами поплыл. Алессио всё не останавливался.

– Что со мной происходит, – растерянно прошептала я.

Распахнув глаза, Алессио удивлённо вздохнул.

Затем уголки его губ медленно приподнялись. Лукаво улыбнувшись мне, русский ответил:

– Это будет твой первый оргазм, котёнок, – хрипло произнёс он. – Доверься мне. Просто расслабься. Не борись. Это самое чудесное, что ты когда-либо чувствовала.

Покачав головой, я попыталась отодвинуться, но Алессио отказался отпускать меня, резко притянув к себе.

Всё ещё глядя на меня, мужчина потёр большим пальцем мой клитор, а после медленно вошёл в меня. Я напряглась. С губ сорвался стон. От накрывшего меня удовольствия, веки медленно опустились.

– Смотри на меня, – резко и грубо приказал Иваншов. Распахнув глаза, я уставилась на русского.

Мышцы сжались вокруг его пальца, но он скользнул глубже.

Это было слишком. От каждого его движения моё тело бесконтрольно вздрагивало. И когда вошёл глубже, я интуитивно подалась к нему бёдрами.

Обнимая мужчину за шею, словно прося большего, я застонала.

Моё тело было гиперчувствительным. Я в отчаянии. Нетерпеливая. Казалось, моя кожа горит. Я – словно натянутая струна.

– О, Господи, – ахнула я, и Алессио тихо усмехнулся такой реакции.

Мир перед глазами поплыл, и я, запрокинув голову, прислонилась к стене. Я не выдержу.

Это слишком.

Ещё одно движение Алессио – и я кончила на его пальцы. Кажется, мои крики было слышно по ту сторону стены. Но мой первый оргазм оказался настолько сильным, что зрение затуманилось, а перед глазами заплясали чёрные точки.

Иваншов отстранился. Пытаясь сосредоточиться на мужчине, я покачнулась, не удержав равновесие. У меня не получалось. Казалось, тело стало лёгким, словно пушинка, а сама я плыла куда-то ввысь. Все звуки вокруг были приглушены. Я оцепенела.

Поднеся руку к губам, Алессио облизнул свои пальцы.

– Приму это как «да», – обронил он хриплым голосом, который я начинала ненавидеть.

А затем я упала в обморок.

***

АЛЕССИО

Слизнув её соки со своих пальцев, я заметил, как Айла неустойчиво покачнулась.

Бедный котёнок даже не догадывался.

Теперь она была моей.

Этот оргазм, – ну, он определил её судьбу.

«МОЯ», – кричал голос в моей голове.

И мне не терпелось взять то, что было моим. Я не мог дождаться момента, когда трахну её узкую киску. Когда она будет извиваться и стонать подо мной. Я не мог дождаться, когда она будет кричать от удовольствия и боли.

Мой твёрдый член умолял меня это сделать. Сейчас. Возьми её. Используй её. Трахни её.

– Приму это как «да», – произнёс я.

Как только я сказал это, глаза брюнетки закатились, она подалась вперёд.

– Блять, – прошипел я, дёрнувшись к ней, быстро подхватывая котёнка на руки.