Текст книги "Рапсодия (ЛП)"

Автор книги: Лаура Таласса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Тебе не обязательно сидеть со мной, – бросаю я. – Я больше не надоедливый подросток.

Меня передёргивает от воспоминания о той девочке, которая легкомысленно собирала бусины Торговца, чтобы провести с ним несколько часов.

– Поверь, я это понимаю.

Между нами разливается тишина, так отличающаяся от прежней. В прошлом она была такой комфортной. Чёрт, бывали вечера, когда я просила его остаться, и мы совсем не разговаривали. Но теперь у обоих есть неразрешённая проблема.

– Что мы здесь делаем? – наконец, спрашиваю я.

Что угодно, лишь бы разрядить тяжёлую обстановку. Торговец складывает сильные руки на груди.

– Ты погашаешь долги.

– Прекрати, Дес, – говорю я. – Мы оба знаем, что я не это имела в виду. Прошлой ночью ты собирался мне рассказать.

Он подаётся вперёд, опираясь предплечьями на край стола.

– Если бы ты осталась, Калли, но ты ушла.

– Я могу сказать то же самое о тебе. – Все эти потраченные зря годы. – Я тебе вообще нравлюсь?

– Я тебя поцеловал, умолял остаться со мной, провёл с тобой большую часть прошлой недели. Как ты сама считаешь? – спрашивает он тихо.

Как ответ может быть всем, что я хочу услышать… и в то же время заставить меня рвать на себе волосы?

– Как я считаю? – повторяю я, убирая ноги со стола, чтобы наклониться вперёд. – Это совсем не важно. Последние семь лет я только этим и занималась… думала, что пошло не так. Я устала пытаться тебя понять.

Дес встает, возвышаясь надо мной даже с другой стороны стола, с которого убирает руки.

– Кое о чем ты никогда не спрашивала меня, Калли: что я чувствовал все эти семь лет, проведенные врозь.

Дерзко!

– Именно об этом я спрашивала тебя, – говорю я.

– Нет, ты пыталась выяснить, почему я ушёл. А не то, как я себя при этом чувствовал. – Только фейри могут сделать упор на таком различии. Я со своей стороны, всегда предполагала, что его чувства напрямую связаны с причиной ухода. – Спроси меня, Калли, – просит он нежно, умоляя взглядом светящихся глаз.

Просто глядя на него… трудно не обмануться жестокой красотой и бархатистым голосом. Это всё до боли знакомо. И теперь он пытается разрушить наше прошлое и сделать его тем, чем оно не было. И я как последняя дурочка позволяю этому случиться. Не могу поверить, что я это говорю.

– Что ты чувствовал, уходя от меня? – спрашиваю я.

Дес не сводит с меня взгляда.

– Словно моя душа разрывается на две части.

Я застываю.

«Он серьезно?»

Я чувствую, что мой мир перевернулся.

– И прошедшие семь лет? – выдыхаю я.

Он решительно смотрит на меня.

– Казались ночным кошмаром.

Он берет молоток для стен, и методично разбивает те, которые я выстроила вокруг сердца. И я этого хочу. Если его слова правдивы, то я хочу, чтобы все барьеры пали под его натиском. По собственному признанию, его переживания хуже моих.

– Если всё было настолько плохо, почему ты просто не вернулся? – спрашиваю я с мольбой в голосе.

Торговец открывает рот, и я думаю, что он ответит, вместо этого говорит:

– Правда или действие?

Ты, наверное, шутишь.

– Серьёзно, Дес?

Как раз когда мы начинаем преодолевать неоднозначность в отношениях, Торговец тормозит.

– Сделай это для меня, и получишь кое-что взамен.

– Ладно, – соглашаюсь я, не отрывая от него тяжелого взгляда. – Действие.

Он изгибает губы в довольной улыбке, радуясь моему ответу.

– Сделай со мной то, что всегда хотела.

Вот, дерьмо.

За смелость от Короля Ночи я получаю это.

Я сглатываю. Так много неуместных ответных действий на эту команду. Потому что у меня всегда был бесконечный список того, что я хочу сделать с Десом. Торговец ждет, опустив руки по бокам. Я осторожно прогуливаюсь по его столовой, и его магия заставляет меня продолжать.

Потом будет стыдно.

Я останавливаюсь перед Десом и поднимаю взгляд. Торговец вновь становится серьёзным. Я смотрю на его подбородок. Волевой и точёный. Осторожно я обнимаю Деса за шею и притягиваю его ближе. Он наклоняется, поддаваясь мне. Наши взгляды встречаются ненадолго, в его глазах виден блеск. Всё настолько по-настоящему. Словно мы не связаны долгами. Будто я не его клиент.

«Он не хотел бросать меня семь лет назад».

Я мягко провожу губами по его четко очерченной челюсти.

«Я прощаю тебя за то, что разбил мне сердце», – думаю я при поцелуе.

Наклонив его голову, я вновь целую его в подбородок.

«Я всё ещё тебя хочу».

Ещё поцелуй.

«И думаю, что всегда буду хотеть».

Дес не двигается, позволяя мне оставлять след поцелуев. Прикосновения к нему и поцелуи вызывают у меня мурашки. Такое ощущение, что грядёт буря, что-то большое и неудержимое приближается. Что-то сметающее. И, боже мой, я хочу этого. Магия Торговца продолжает давить. Я прикусываю мочку его уха, чем вызываю у Деса низкий стон. Я скольжу губами по скульптурной шее, а внутри пробуждается сирена. Отодвигая воротник его футболки, я прикасаюсь языком к впадине у основания горла.

Магия рассеивается.

Я моргаю несколько раз, словно стряхиваю остатки сна. Я всё ещё целую кожу Деса, но, с усилием, выпрямляюсь и отпускаю ворот футболки.

– Ты всегда хотела это сделать? – спрашивает Дес хрипло.

Встряхнувшись, я киваю. Он поджал губы и свёл брови.

– С шестнадцати лет.

Тогда я хотела оставить дорожку из поцелуев вдоль линии его челюсти и на шее, потому что мне казалось это романтичным и эротичным. Для девушки-подростка, которая хотела отношений, но боялась секса, поцелуй с мужчиной казался подобием компромисса. Дес накрывает своей рукой мою ладонь, удерживая её у шеи, его ноздри раздуваются из-за какого-то сильного чувства.

– Сделай это снова, – просит он.

Я выгибаю брови. Так это не моё воображение? Дес тоже ощутил искру между нами? Я вытаскиваю руку и вновь наклоняю его голову, чтобы в очередной раз коснуться губами его кожи.

«Он страдал в разлуке».

Он назвал это ночным кошмаром. И я ему верю.

Но к чему это приведёт? И что может значить?

Я вновь скольжу губами по шее Деса.

Он замирает на месте, словно малейшее движение меня спугнёт. И теперь я впервые задаюсь вопросом, сомневался ли он когда-нибудь в моих чувствах к нему. Я предполагала, что они всегда были очевидны, но, похоже, мы оба сдерживались, чтобы не продемонстрировать их. Я всегда считала, что Дес ко мне равнодушен. Больше у меня нет такой уверенности.

Я поглаживаю щеку Деса большим пальцем, продолжая оставлять на его коже поцелуи. И теперь мы боимся друг друга. Таковы мы оба. Боимся надеяться, поскольку любая заискрившаяся у нас надежда рушилась. Боимся своих желаний. И я, возможно, ошибаюсь, Дес, возможно, на самом деле не заинтересован во мне, несмотря на все признаки. Но я перестану отрицать такую возможность. И перестану отрицать свои чувства. Так что, перестав целовать его горло, я хватаюсь за край его футболки.

Руки Торговца лежат на моих плечах, и я могу ощущать исходящее от них тепло, и любопытный взгляд Деса, но игнорирую это.

«Не думай об этом».

Я задираю футболку, отрываясь от Деса только чтобы помочь ему раздеться. Я скольжу взглядом по его скульптурной груди, затем пробегаюсь пальцами по плечу, где татуировок гораздо меньше. Под моими прикосновениями его мышцы напрягаются. Я глажу его грудь и твёрдый пресс. Я ошиблась, говоря, что он не изменился. Раньше Дес никогда бы не позволил мне так к нему прикасаться. Я припадаю губами к его ключице и начинаю прокладывать дорожку из поцелуев вниз по грудной клетке.

В этот момент я рискую взглянуть Десу в глаза.

Он смотрит на меня… смотрит так, словно я лично зажигаю звёзды на небе. Спустя секунду он закрывает глаза.

– Калли…

Комната вокруг нас темнеет. Как далеко его нужно толкнуть, прежде чем покажутся крылья? Хотя есть вопрос лучше: сколько ещё я могу продолжать, прежде чем появится сирена? Я уже чувствую, как она требует участия. Сирена либо подтолкнёт нас к развязке, либо исполнит свою предыдущую угрозу и начнет сопротивляться Десу.

– Скажи мне, о чём ты думаешь, – выдыхаю я.

– Я боюсь, что если что-нибудь сделаю, ты остановишься. – Он сглатывает. – А я этого не хочу.

Я прекращаю, чтобы послать ему застенчивую, истинную улыбку.

– Я не остановлюсь, – говорю я, сопровождая слова поцелуями в грудь.

Он шипит.

– Продолжишь, и я наживусь на сделке.

Моя кожа светится. Сирена заставляет меня похотливо улыбнуться.

– Скажи, – говорю я с чарами в голосе, – ты думал о том, что я говорила раньше? – Я играю с пуговицей штанов Деса, проводя рукой по его паху. – Обо всех тех тайных желаниях, которые я бы с удовольствием выполнила, – продолжаю я.

– Думал, – признаётся он. Затем нежно обхватывает моё лицо, и страсть в его глазах меняется на что-то… милое. – Прости, сирена. Я вынужден был уйти, хоть и не хотел этого.

Я нахмуриваюсь, когда расстегиваю пуговицу штанов, а сирена во мне не совсем уверена, что делать с этими словами. Остальная часть меня знает, что он говорит искренне. Дес действительно не хотел уходить. Это всё меняет.

Он хватает меня за руки, когда я начинаю стягивать с него штаны. – Не так, – говорит Дес тихо.

– Все ещё сопротивляешься мне? – говорю я.

– Все еще сопротивляюсь ради тебя, – поправляет он, проводя большим пальцем по моей щеке. Его слова врезаются в защитные барьеры. И ими он беспощадно рушит эти преграды. – А теперь, – продолжает Торговец, – моя очередь сделать с тобой то, чего я всегда хотел.

После этого моя кожа начинает светиться ярче. Дес берет меня на руки и, не удосужившись надеть футболку, несёт через весь дом. Я возобновляю поцелуи, сирена во мне жаждет его. Так сильно жаждет.

Дес стонет.

– Никогда не осознавал насколько это замечательно. Прошу… пощади.

Моё дыхание опаляет его кожу, и я игнорирую мольбу, продолжая целовать, мою кровь будоражит его реакция. Спустя мгновение Дес расправляет крылья на всю ширину, только чтобы укутать нас. Я протягиваю руку и глажу одно из них.

– Боже…

Никогда не думала, что Дес будет таять от моих прикосновений. К этому можно привыкнуть. Пройдя в спальню, он раскрывает крылья, чтобы положить меня на кровать. Сделав шаг назад, он закрывает глаза.

Я приподнимаюсь на локтях, пытаясь понять, что он задумал.

Через секунду крылья Деса исчезают. Только тогда он садиться рядом, откидывается на изголовье и притягивает меня к себе. Я кладу голову на его высеченную грудь, и у меня перехватывает дыхание. Даже сирена внутри замерла. Она привыкла командовать, но теперь хочет, чтобы её соблазнили – а не соблазнять самой.

Он смотрит на меня с хитринкой в глазах.

– Уютно, любимая?

«Любимая».

Это что-то новое.

Я улыбаюсь, как идиотка.

Я не понимаю, каков будет его следующий шаг, пока ноутбук не пролетает через дверной проем, опускаясь ему на живот. Я приоткрываю губы, понимая, что происходит. Сердце забилось чаще. Наши вечера кино. Ещё в академии мы постоянно так делали. Открыв ноутбук, Дес находит фильм «Гарри Поттер и Дары Смерти: Часть 1».

– Нам так и не удалось закончить просмотр вместе, так что… думаю, можем досмотреть последние два.

Именно это он всегда хотел со мной сделать? У меня в горле першит. Я не понимала, что Дес наслаждает просмотрами также сильно, как и я.

– Мне нравится идея, – наконец, выдавливаю я, потому что он ждёт ответа.

Даря мне слабую улыбку, он заводит руки за голову и запускает фильм. И затем мы веселимся, как раньше. На этот раз наша близость, наше молчание такое же комфортное, как и много лет назад. Через два часа, когда заканчивается фильм, по моим щекам текут слёзы, капая на грудь Торговцу.

Я чувствую, как он ко мне поворачивается.

– Ты… плачешь? – спрашивает он.

Кота в мешке не утаишь.

Я хлюпаю носом.

– Добби был хорошим другом.

Торговец замирает. Затем его живот начинает трястись. Спустя секунду, я понимаю, что он смеется. Он задирает мне голову так, чтобы наши взгляды

встретились.

– Ангелочек, чёрт, ты такая очаровательная. – Дес осторожно вытирает мне слёзы большим пальцем. Прелестно. Еще один комплимент, который я спрячу. Позже, когда останусь одна, я вытащу его и буду наслаждаться.

Дес опускает взгляд на мои губы, и в его глазах ласка меняется на голод. Торговец колеблется, и когда я думаю, что он собирается меня поцеловать, он поворачивается к компьютеру и закрывает фильм.

– Готова ко второму раунду? – спрашивает он.

Если честно, лёжа на подушке из мужчины, я чувствую сонливость, несмотря на тот факт, что так называемая подушка, не даёт тот же эффект сонливости и на тело.

– Готова, – лгу я.

Как будто я смогу отказаться. Хотела бы я посмотреть, как кто-то пытается оттащить меня от этого шикарного мужского тела. Клянусь, Торговец ничего не пропускает, смотря на меня. Тряхнув головой, он запускает «Гарри Поттера и Дары Смерти: Часть 2», а я вновь кладу голову ему на грудь.

Мои мысли витают далеко, пока начинается восьмой фильм о Гарри Поттере.

Помимо нескольких страстных поцелуев и незначительных ласк, Торговец дальше со мной не заходил. И теперь, к своему огорчению, я этого хочу. Особенно, признавшись самой себе, после его слов о том, что чувствовал во время расставания.

«Словно моя душа разрывается на две части».

Дес признался в своих чувствах. Вслух и мне. Я и до сих пор не пришла в себя. Для любого фейри это важно. Секреты, как валюта. Чем их у тебя больше, тем ты сильнее. Почему король фейри раскрыл свои тайны? Я могу только предполагать.

Я прижимаюсь сильнее к его груди, какие-то странные, невесомые эмоции охватывают меня. Я могу к этому привыкнуть.

Глава 18

Апрель, семь лет назад

Мы с Торговцем выходим из такси.

– Как странно для тебя… взять такси, а не прилететь, что так? – спрашиваю я.

Мы на очередном его деле. Пришли к тому, кто должен выплатить Десу долги.

– Не более странно, чем брать тебя с собой, – заявляет он, расплачиваясь с водителем.

Мы ещё на острове Мэн, хотя здесь я ни разу не была. Думаю, мы в северной части острова. Дома в этом районе построены близко друг к другу, у большинства облезла краска, а черепица заплесневела.

– Ты вообще собираешься показывать мне крылья? – спрашиваю я, наблюдая, как Дес отходит от машины и убирает кошелек в карман брюк. Я отвожу от него взгляд, стараясь не слишком долго пялиться или не пялиться на то, как одежда плотно облегает его мускулистое тело. Ох, быть бы на месте этой выцветшей футболки.

– Поверь, ты не хочешь видеть крылья, – говорит он, проходя мимо.

– Почему это? – интересуюсь я и следую за ним, вытаскивая из сумки ароматный миндальный макарон фисташковым вкусом. Перед этим мы сделали остановку в кафе «У Дугласа».

– Ты должна кое-что знать о фейри, – кидает он через плечо, – наши крылья появляются, когда мы хотим драться или трахаться.

Учитывая то, в каких мельчайших подробностях описывают фейри в книгах, эти ублюдки должны постоянно ходить крылатыми. Но, видимо, не Дес. Я никогда не видела его крыльев. Ни разу. Хорошие новости: пока он не хочет меня убивать. Плохие: он не желает переворачивать мой мир.

Чёрт.

Я догоняю его.

– Ты необычайно воспитанный фейри, – говорю я, надкусывая макарон. Боженьки ты мои, какие же они вкусные.

Он выгибает бровь, наблюдая, как я доедаю вкусность.

– Не всегда. Несколько рюмок, и я – самый настоящий кошмар.

– Несколько рюмок, да? – усмехаюсь я, стряхивая крошки с груди.

И всего-то? Мы с ним вместе выпиваем уже сколько… Естественно, он замечает огонёк в моих глазах.

– Ангелочек, ты никогда не напоишь меня.

Разговор заканчивается, когда мы подходим к скромному домику, краска на котором обшарпана больше остальных и Дес стучит в дверь.

– Хорошо воспитан, – повторяю я.

Он одаривает меня страдальческим взглядом, но не ничего не говорит.

Когда за дверью никто не отвечает, Дес барабанит снова. И снова, тишина.

– Хренов идиот, – бормочет он, отходя назад.

– Я не думаю, что в доме…

Дес с ноги выбивает дверь, которая слетает с петель, заставляя металл скрипеть. Когда она грохается внутрь, у меня глаза едва не вылетают из орбит.

Выпрямившись, Дес похож на Смерть, которая пришла по новую душу.

– Оставайся здесь, ангелочек, – говорит он, стряхивая с себя остатки двери.

Сердце подскакивает к горлу, но я остаюсь, как он и требует.

Торговец заходит в дом – вечерние тени цепляются за него, словно пучки дыма – и исчезает в коридоре. Каждая секунда мучительна. Я ем ещё один макарон, чтобы отвлечься, но на вкус он теперь, как опилки. Внезапно, я чувствую себя дурой, держащей в руках пакет вкусняшек и, ожидая кровожадного короля фейри, который, Бог знает что, делает с живущей здесь несчастной душой. Я не должна здесь стоять. Хорошие девочки не делают так. А плохие девочки… ну, я же не одна из них?

«Ты убила человека. Ты хуже, чем плохая девочка».

Испугавшись пронзительных криков, я роняю пакет.

– Пожалуйста, не трогай меня! – умоляет человек где-то внутри дома.

Дес возвращается к остаткам входной двери, волоча за шкирку мужчину. Тени, охватывающие его тело, сгустились. Я многозначительно смотрю Десу на спину. Крыльев всё ещё не видать.

– Упрямясь, ты только нагоняешь проценты, – говорит Торговец, таща его вниз по парадным ступеням прямо на газон.

– Пожалуйста, пожалуйста, я выплачу, только дай мне неделю.

– Я не хочу выплату через неделю, я хочу сейчас. – Он бросает мужчину на траву и кидает мне через плечо. – Подними сумку, ангелочек. Негоже мусорить.

– Сказал чувак, который только что вынес дверь, – бубню я, хватая сумку, но, не сводя взгляда с происходящего.

Торговец одаривает меня улыбкой.

– Я не мусорю, это – взлом и проникновение, – он делает паузу, и я слышу странные звуки позади. – И сейчас у нас только проникновение.

Даже не глядя, я знаю, что он поправляет дверь.

– Выпендрежник, – произношу я, улыбаясь.

Уже второй раз за вечер взгляд Торговца скользит по моему рту.

На земле, у ног Торговца, валяется дрожащий клиент, который смотрит на меня.

– Пожалуйста, помоги мне, – умоляет он.

Когда Дес оборачивается, с его лица уходит всё веселье. Он начинает вышагивать, и, могу поклясться, что ночь становится темнее.

– Тебе не стоило делать этого.

Вдалеке раздаётся раскат грома.

Дес преследует дрожащего, отползающего от него придурка, и, нагнав, ставит ногу ему на грудь.

– Мне нужно имя, – требует Дес.

– Я-я не знаю, о чём ты говоришь.

Несколько секунд Дес оценивает мужчину взглядом, затем кивает:

– Хорошо, Стэн. Вставай.

«Не вставай, Стэн, не дури». Но Стэн Дурак всё-таки встаёт с недоверчивой искрой надежды в глазах. Будто бывает, что Торговец освобождает людей от долгов.

– Вперёд, – Дес кивает в сторону покорёженной машины, припаркованной перед домом, – залезай.

Теперь Стэн, сбитый с толку, колеблется. Торговец уже идёт к ней.

– Ключи, – требует он.

Когда Стэн не подчиняется, ключи сами выплывают из его кармана, и Дес ловит их в воздухе. После чего бьёт по капоту машины.

– Внутрь. Живо.

– Что ты делаешь? – интересуется Стэн. От страха у него даже склера глаз побелела.

– Совершаю прогулку в Потусторонний мир, – Дес отпирает дверь водителя. – И как только мы окажемся там, я скормлю тебя самым страшным ублюдкам, которых знаю.

Этого достаточно, чтобы сломить могучего Стэна. Он начинает хныкать, несмотря на то, что садиться на заднее сиденье; его страх – самый жалкий звук в мире. Я даже корчусь. Можно подумать, он не знал, что этот день наступит, когда просил Торговца об одолжении.

Как только Дес смотрит на меня, его взгляд смягчается.

– Извини, ангелочек, что немного испортил наш вечер. Я подброшу тебя до общежития. Залезай.

Я направляюсь к машине и сажусь на пассажирское сиденье; салон пропах спёртым дымом сигарет. Сзади доносится еще больше нытья:

– Пожалуйста, ты не понимаешь, – говорит Стэн, наклоняясь вперед, – у меня семья.

– С девушкой ты живешь раздельно, а на двоих детей не тратишь ни денег, ни времени. Поверь мне, им лучше без тебя.

Торговец выезжает на темную дорогу.

– Я не хочу умирать, – Стэн начинает рыдать.

– Тогда скажи то, что я хочу знать, – говорит Дес.

– Ты не понимаешь, – скулит Стэн, – он способен на вещи похуже убийства.

И снова тьма окружает Деса.

– Ты знаешь, кто я, Стэн, – утверждает Торговец ледяным голосом. – Репутация опережает меня. И должен был слышать, что случалось с клиентами, которые пытались обмануть меня. – Больше соплей. – И они выплатили долг, – произносит Дес зловеще. – Перед тем, как сдохнуть, выплатили.

Ох, дерьмо.

Стэн ревёт громче, и когда я оборачиваюсь к нему через плечо, в ноздре образуется сопливый пузырь. Это просто нереально.

– Пожалуйста, – умоляет он вяло, – пожалуйста. У меня… У меня семья. У меня…

Может, это и надувная сопля, может, факт того, что этот взрослый придурок трусливей некуда, или, возможно, из-за того, что я сижу в пропахшей машине и не могу спокойно есть макарони, но этот мужик конкретно портит мне всю ночь и всё усложняет. Я даю волю сирене, мягкое свечение пробегается по коже, когда я оборачиваюсь к Стэну.

– Ангелочек… – предупреждает Дес.

Слишком поздно.

– Выполни клятву перед Торговцем и скажи ему то, что он хочет, – командую я, завораживая клиента Деса. – Сейчас же.

Несколько секунд Стэн тратит на борьбу с голосом, но тот всё-таки предаёт его.

– Они называют его Похитителем душ. Я не знаю настоящего имени или имён людей, которые выполняют грязную работу за него, – говорит он сквозь слёзы. Торговец поджимает губы в тонкую, злобную линию. – У него много обличий, и ни одно не подлинное… – его голос обрывается всхлипами. И где-то среди них я слышу – Сука.

Дес останавливает машину. Через мгновение выходит из машины, вытаскивает Стэна за волосы и тащит его в темноту, скрываясь тенями, словно плащом. Я слышу визг Стэна и мясистые звуки – удар плоти о плоть. Затем и они отдаляются. Наконец, наступает тишина. Просидев вот так несколько минут, я наполовину убеждена, что Торговец забыл про меня.

Но затем, словно из ниоткуда, Дес приземляется у машины с пассажирской стороны, потирая костяшки.

– Ты летал! – говорю я, пораженная. Бог знает, что он сделал со Стэном, но я не собираюсь акцентировать на этом внимание.

Торговец не убил бы его. Так ведь?

Дес никак не реагирует, и когда подходит ближе, я осознаю, что он зол.

Открыв дверь, он вытаскивает меня и прижимает к себе.

– Никогда так больше не делай, ангелочек, – его грудь вздымается. – Никогда.

Он про чары?

– Но я помогла тебе, – возражаю я.

Он сжимает мои руки, мускул на его щеке напрягся.

– Ты повесила себе чёртову мишень на спину.

Я всё ещё не понимаю.

– Я сделала то же самое, что и в Венеции.

– Что также было проблематичным, – поясняет он, – но это был другой случай. Ты заставила говорить человека, который был готов умереть за молчание. – Его слова витают в воздухе.

Парень был готов умереть за молчание.

Осколки страха собираются в единое целое. Я никогда не воспринимала сделки Деса всерьёз. Доказательство этому висит на запястье. Для меня они всегда были играми. Мрачными, жестокими, но играми, тем не менее. А игры не реальны. Но эта реальна, и из-за того, что я вмешалась, возможно, погубила чью-то жизнь… ну, в большей степени, чем она уже была загублена.

Дес стискивает зубы.

– Как много девушек могут зачаровывать кого-то? Просто подумай об этом на секундочку. – Я не знаю. Он наклоняется ближе. – Ничтожное количество, – он прищуривается. – Ты знаешь, что произойдет, если кто-то придёт за ним? А если этот кто-то не хотел, чтобы Стэн вообще трепался о чём-то? Они будут пытать его, и какая у Стэна будет причина не выдавать тебя? Да он быстрее завизжит, и затем, тот, кого он так боялся, придёт по твою душу.

Господи Боже.

– Я могу заставить его забыть, – говорю я, повышая голос. – Просто притащи его обратно. – Я таращусь через плечо Деса в темень.

– Заставив его забыть, ты не изменишь ситуацию, – произносит Торговец. – Если злобные существа заинтересованы, могут почувствовать твои чары даже без помощи памяти Стэна. И могут, при желании, проследить по ним тебя.

Меня начинает тошнить. Не только от себя, но и от мысли, что моя навязчивость поимела Стэна вместе с Десом. Прикол в том, что я хотела впечатлить этим Торговца… заставить его гордиться мной. Доказать, что могу быть полезной. Я судорожно выдыхаю.

– Мне жаль, – говорю я тихо.

Дес смотрит мне в глаза, и его гнев понемногу утихает. Торговец притягивает меня к себе и обнимает.

– Это не твоя вина, – произносит он истощенно. – Мне не стоило втягивать тебя в это. Я был дураком, что вообще позволил тебе убедить себя.

Я напрягаюсь. Как прискорбно это не звучит, мне нравится проводить с ним время.

– Но я хочу путешествовать вместе с тобой, – заявляю я.

– Я знаю, ангелочек. Но никто из нас не может так жить.

От его слов сердце забилось сильнее, хотя я не уверена, чувствую ли страх или волнение. Думаю, всё зависит от причин.

– Как так? – спрашиваю я.

Он только сжимает меня сильнее.

– Никак. Забудь, что я это вообще упоминал.

Наши дни

Я просыпаюсь, пока ещё темно. На моей ноге лежит тяжелая нога, а на талии покоится рука.

Дес.

В какой-то момент последнего фильма о Гарри Поттера я заснула, обнимая Деса. И несколько часов спустя, он крепко прижимает меня к себе, почти полностью накрывая моё тело.　Я, как и он, всё ещё одета, но кое-что в этом кажется невероятно интимным. Я потираю глаза, изумленно озираясь по тёмной комнате. Тени Деса скрываются в каждом углу, их вид заставляет чувствовать себя… в безопасности.

Как только я начинаю ёрзать, Дес крепче меня сжимает, притягивая ещё ближе. Я издаю слабый писк. Чувствую себя плюшевым медвежонком для мальчика-переростка.

Торговец шевелится, утыкаясь носом мне в макушку.

– Ты проснулась? – спрашивает он, грубоватым ото сна голосом.

Вместо ответа я поворачиваю голову и смотрю ему в глаза. Исчезла холодная расчётливость, его коварство и маски, за которыми он себя прячет. Сейчас он просто сонный, счастливый мужчина, который приподнимается и проводит большим пальцем по моей нижней губе.

– Я лгал тебе раньше, ангелочек, сон ну очень тебе к лицу. – Я чувствую, как заливаюсь краской. Я не знаю, как он видит мою реакцию в темноте, но его взгляд перемещается к щекам. – Так же, как и смущение.

Осторожно я поворачиваюсь и провожу рукой по белым локонам Деса.

– Расскажи мне ещё один секрет, – говорю я.

Он поджимает губы.

– Расскажи сирене секрет… и она попросит еще один.

– Да у тебя их полно, – восклицаю я. – Не будь Гринчем[7]7
  Гринч – вредный, ворчливый, пещерный зеленый монстр из сказки американского детского писателя Доктора Сьюза, «Как Гринч украл Рождество».


[Закрыть].

Он выпускает многострадальческий вздох, который быстро заменяет улыбкой.　После чего наклоняется ближе ко мне.

– Я не собирался рассказывать тебе, но раз ты хочешь секрет… – Я жду. – Ты обслюнявила мне всю грудь во время второго фильма, – признаётся он. – Честно говоря, я думал, ты опять плачешь.

Я толкаю его, смеясь над собой.

– Я не это имела в виду, когда просила секрет!

Он ложится на спину, тянет меня за собой и тоже начинает смеяться.

– Я не устанавливаю правила, ангелочек, я их обхожу.

Я сажусь на него сверху, наклоняясь ближе.

– Я должна быть исключением.

Даже не знаю, что подтолкнуло меня сказать такое, но уже поздно, слово – не воробей. Жду, когда Дес выгнет бровь и ляпнет что-то колкое в ответ. Вместо этого, выражение его лица становится серьезным.

– Так и есть.

Дес опускает взгляд к моему рту, впиваясь пальцами в кожу. В большинстве случаев, он меня путает. Но не сейчас. Сейчас мы с ним на одной волне.

Медленно я опускаю голову и прижимаюсь к его губам своими.

Что может быть лучше, чем проснуться с Десом утром?

Целоваться с Десом утром.

Я скольжу губами по его, наслаждаясь вкусом. Дес прижимает меня крепче, издавая гортанный звук, и углубляет поцелуй, ловко сплетая язык с моим.

Мы похожи на незавершенное дело. Словно шторм на горизонте, но сейчас, наконец-то, он надвигается.

Я возбуждающе ёрзаю на Десе, нетерпеливо нуждаясь в большем.

– Калли, – говорит он напряженным голосом, – я не могу, любимая.

«Вот, опять».

«Любимая».

– Скажи это еще раз.

– Любимая?

Я киваю, прижимаясь к нему сильнее.

– Мне нравятся проявления нежности, – я продолжаю двигаться на нём, несмотря на предостережения.

Дес стонет.

– Как и мне, – выдыхает он.

Опустив руку, я расстегиваю пуговицу и засовываю ладонь Десу в штаны.

– Очень нравятся.

Дес шипит.

– Осторожнее, – предупреждает он прямо в губы. Глаза говорят совершенно о другом. В них я вижу поощрение продолжать. Я отстраняюсь чуть дальше.

– Что, если я не хочу быть осторожной? – говорю я, сжимая стержень Деса. У меня углубляется дыхание от ощущений. Я никогда такого с Десом не вытворяла. Это даже лучше, чем поцелуй. – И, если не хочу, чтобы ты осторожничал? – я подчеркиваю слова, двигая рукой вверх и вниз. Вверх и вниз.

Он выгибается подо мной.

Я наклоняюсь ближе.

– Грубый Торговец уже не такой грубый.

– Калли…

– Любимая, – поправляю я, сирена начинает просачиваться в слова.

– Любимая, – произносит он, – я планировал это… по… другому…

– Очень жаль, – говорю я.

– Коварная женщина, – выдавливает он, изгибая губы в улыбке.

Я искушена подвести его к краю, но потом остановиться. Этого хочет сирена. Наслаждаться похотью, а затем заставить его страдать.

Но большая часть меня хочет довести начатое до конца. Подвести этого мужчину, бросившего меня, но мучимого этим, к самому краю. Довести до конца эту «любимую». Разобраться с ревностью к бывшим. Дойти до конца с этим безупречным королём, собирающимся кончить себе в штаны, потому что я хочу, чтобы он потерял голову от моих прикосновений.

Я с трепетом наблюдаю за ним из-под полуопущенных, отяжелевших век. Его высокие скулы даже острее с этого угла; взгляд хитрых глаз сфокусирован на моем лице, в то время как Дес стискивает руками мои бедра.

– Слишком приятно, Калли…

Я увеличиваю темп.

Торговец с шипением выдыхает, блуждая руками по моему телу, будто ища за что ухватиться, но никак не решается. В конечном счёте, вновь выбрал бёдра. Я ублажаю его, чувствуя напряжение тела.

– Сейчас кончу, – стонет он.

Я впиваюсь в его губы поцелуем, пока он вновь и вновь толкается в меня. И впивается пальцами в мою плоть, пытаясь прижать теснее к себе.

Я улыбаюсь ему в губы, когда, наконец, чувствую, как он расслабляется.

Он тяжело дышит подо мной, прислоняя лоб к моему.

– Хочешь знать настоящий секрет? – судорожно говорит он. Я киваю в ответ. – Хочу просыпаться с тобой каждое грёбаное утро.

***

На этот раз, когда мы направляемся в Потусторонний мир, я уже знаю, как обстоят дела. Мы оказываемся на других руинах, с кругом из каменных статуй величавых мужчин – и женщин – фейри, перед тем, как Дес уносит меня к себе во дворец.

Он прижимает меня теснее, и я, какой раз, ловлю его беспечный взгляд на себе. Будто он хочет большего от меня. Ведь я не дала ему шанса. Сразу после того, как он кончил, я улизнула из постели. Почему? Возможно, потому что меня пугает то, что я натворила с нашими отношениями. И, возможно, потому что хотела дать то, на чём он бы зациклился так же, как и я зациклилась над его признанием прошлой ночью. Только вот, теперь и я зацикливаюсь на случившемся утром. С каждым тёплым, отведённым мне, взглядом и безмолвным обещанием, что закончит то, что я начала, в глазах, зацикленность крепчает. Король фейри голоден, и он привык получать желаемое.