Текст книги "С тобой...в темноте (СИ)"
Автор книги: Лариса Васильева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
– Ну и что, – насупилась она, – зато я умная.
В это было несложно поверить. Но то, как она это произнесла…. Ставило под сомнения моё здравомыслие.
– А я выходит…, – я запнулся, подбирая слова, – неумный?
– А вот этого я не знаю, – пожала она плечами и, опустив глаза в пол, улыбнулась. Я понял, что она просто издевается надо мной.
Девчонка была костлявая, невысокого роста. Я и сам был не особенно высоким, но она определённо ниже меня. Почему-то этот факт меня порадовал.
Тёмные волосы едва доходили до плеч, большие шоколадные глаза выделялись на худощавом лице и сразу приковывали к себе взгляд. Как и большинство английских школьниц, она была без косметики, но это не делало её лицо менее выразительным.
Одета она была довольно просто. В синюю водолазку с коротким рукавом и воротом, закрывающим шею и такого же цвета джинсы.
– Ты всех так внимательно разглядываешь? – Поддела она меня, чем окончательно смутила. Скорее всего, я покраснел, потому как почувствовал, что загорелись огнем щеки. Я быстро отвел взгляд и, чтобы хоть куда-то смотреть, посмотрел на себя и вдруг понял, что одет с ней практически аналогично.
– Я сразу заметила, – она поймала мой взгляд и кивнула в мою сторону, – вначале я обратила внимание, что мы очень похоже одеты и только потом поняла, что тебя укачивает. Здесь на лайнере мы частенько сталкиваемся с морской болезнью, я не особенно бы удивилась, если б тебя стошнило прямо на верхней палубе, но я подумала, что не стоит портить тебе первое плавание.
– Почему ты решила, что я первый раз плыву на корабле? – Поразился я её проницательности.
Она рассмеялась и от этого по обеим сторонам от её рта образовались небольшие ямочки. Милое дополнение к прекрасному образу.
– Это же очевидно. Ты не знал что делать, был растерян, метался вначале по первому классу, а затем перебрался во второй. Если бы ты путешествовал не первый раз, то был бы готов к укачиванию.
– Верно. – Согласился я не найдя более подходящего ответа. – А почему ты сказала, что частенько сталкиваешься с морской болезнью? Ты что же, часто плаваешь на…, – я вспомнил название лайнера, – «Святой Диане»?
Она кивнула и сомкнула пальцы в замок. Прямо как я. Отгораживаюсь от всего мира, когда чувствую приближение опасности.
– Мой брат работает здесь капитаном, а я по выходным ему помогаю. Разношу газировку, чипсы. Иногда помогаю туристам, когда их укачивает. – Она посмотрела на меня и слабо улыбнулась. – Он мне даже за это платит.
– Значит, я отвлекаю тебя от работы? – Догадался я.
– В какой-то мере. – Согласилась она. – Но ничего страшного.
– Я мог бы помочь? – Я ляпнул, прежде чем подумал. Теперь она решит, что я обычный клеящийся подросток.
Она улыбнулась, но я не мог даже догадаться, о чём она думает.
– Ну, да, и свалиться от головокружения и тошноты где-то посреди первого класса? Нет уж, лучше оставайся в каюте. Если снова станет плохо, разведёшь в стакане этот пакетик и выпьешь. – Она кинула на стол синий пакетик с порошком. Вероятно, она заметила мой расстроенный взгляд, поэтому наклонилась ко мне и прошептала. – Когда-нибудь, когда ты привыкнешь к морю, мы прокатимся с тобой вдоль всего южного побережья, и ты увидишь, какое оно красивое.
Мы еще немножко поболтали, и она ушла, но эти слова не выходили у меня и головы. Состояние моё улучшалось с каждой минутой, но я не решился рисковать и выходить наружу.
Чтобы хоть чем-то себя занять я взял первую попавшуюся книгу с небольшой полки, прибитой к стене, и заставил себя читать. Но как бы я не старался, мысли о девчонке не выходили у меня из головы.
Кто она?
Где живёт? На острове или материке?
Мне хотелось, чтобы она жила на острове, хотя встречаться я с ней не планировал, но мне было бы приятно осознавать, что она находится где-нибудь поблизости.
Из школьных знаний по географии Великобритании я знал, что остров занимает 147 квадратных миль, 22,99 мили в длину и 13,05 мили в ширину. Если она живёт на острове, её не трудно будет отыскать. Стоп! А зачем мне её искать?
Планов относительно неё у меня нет, и не может быть. В животе скрутилась тугая пружина от одной только мысли о возможной…. Нет, нет, нужно выкинуть опасные мысли из головы иначе они заведут меня в непролазные дебри и мне снова станет плохо.
Я боролся с мечтами и невозможностью их осуществления и несказанно был рад, когда она вернулась и избавила меня от самоанализа. Лайнер уже заходил на причал, о чём девушка мне заявила и обрадовалась, когда увидела нераспечатанный пакетик с адсорбентом.
Я поставил книгу обратно на полку и встал. Подходило время прощания, и я понимал, что слова излишни, но всё же не удержался.
– А ты где живёшь, на острове или материке? – Слишком откровенный вопрос на мой взгляд. Интересно послушать её ответ.
– А где бы тебе хотелось?
Опа! Я понял всю глупость своего вопроса. Теперь любой мой ответ будет означать только одно, мне хочется увидеть её снова. А я не хотел. Ладно, ладно, почти не хотел! Я проглотил все слова рвущиеся наружу и только хмыкнул.
– Ладно, я пойду, – я сделал непонятный жест рукой и улыбнулся. Она кивнула. Неожиданно мне захотелось, чтобы у неё осталось хоть что-то обо мне. И уж если я не знал её имени, то хотя бы пусть она знает моё. – Меня Нельсон Росс зовут.
Обычно при упоминании этого имени все вспоминали о Трафальгарской площади, на которой, как известно, стоял 9,84 футовый памятник Горацио Нельсону на колонне высотой в 147,63 фута. Почти того же я ждал и от неё, но ответ этой девочки поразил меня.
– Как Нельсона в «Сладком ноябре»?
Я смотрел этот фильм и надо признать мне он нравился, но чтобы меня сравнивать с киношным персонажем? Такого я не ожидал.
– Типа того, – мне ничего не оставалось сделать, как согласиться.
– И даже фамилия похожая. Росс – Мосс. – Улыбнулась она.
– Хм. – Пробормотал я. – Никогда не обращал внимания.
– У тебя красивое имя, Нельсон. – Услышал я вслед от загадочной девочки, прежде чем покинул каюту. Обернуться я не решился, я и так вёл себя не слишком сдержанно, а если обернусь, она может подумать, что я ей заинтересован.
Брат уже ждал меня на пристани. Фейт (его супруга) и двое моих племянников (Майкл и Дэвид) остались дома. Мы в нерешительности остановились друг напротив друга. Посторонний возможно бы не заметил запинки, которая остановила нас, не дав приблизиться, но мы чувствовали, что изменились за прошедший год. Эйден ни разу не навестил меня у тёти, а я и не просил его приезжать. Существовал сотовый телефон и Интернет, посредством которого мы и общались.
Но брат изменился. Стал более мужественным. На лбу появилась новая морщинка. Интересно, я тоже изменился для Эйдена? В какую любопытно узнать сторону? Я всматривался в знакомые и родные черты лица и все больше вспоминал. Вот Эйден и я гуляем по парку. Это едва ли не первое сохранившееся в памяти воспоминание. Мать и отец идут где-то сзади, а мы дурачимся. Брат учит меня собирать хворост для костра.
А вот мы вместе разжигаем костер и жарим кусочки сала. Отблески пламени падают на лицо Эйдена, и он кажется таким взрослым! Он заговорщическим голосом нашептывает мне какую-то страшную тайну. Я в ужасе и восторге.
А вот новое воспоминание. Мать уже оставила нас. Я сижу на кухне и слушаю, как через стенку отец и Эйден ругаются. Когда Карлос уходит я бегу в комнату брата. Я зол на него. Он кричал на моего любимого папочку, но я застаю Эйдена в слезах и замираю. Единственный раз, когда я видел, что брат плачет. Эйден поднимает голову и прогоняет меня.
– Ну, привет. – Голос брата возвращает меня к реальности. Я снова на пристани. Эйден протягивает мне руку, и я нерешительно делаю шаг вперед. Он заключает меня в объятия. Я вздрагиваю, но напоминаю себе, что это Эйден, любимый брат и его не следует бояться. Но мы оба чувствуем смущение и отодвигаемся друг от друга.
– Привет. – Мне неловко, что брат все знает обо мне и скорее всего этого стыдится. Иначе как объяснить, что он целый год не приезжал в гости. Если бы тётя Грейс прожила добрый десяток лет, нам точно не пришлось бы свидеться.
– Как доехал? – Мы идем к его машине. Старенький «ровер» ждет нас сразу за территорией порта. Брат щелкает кнопкой сигнализации, и я ныряю внутрь этого монстра.
При упоминании о лайнере я сразу вспоминаю прекрасную незнакомку, имени которой не знаю и, возможно, не узнаю никогда. Мне известно только, что её брат работает капитаном этого судна. Я мог бы её найти, если бы захотел, но не стану этого делать. Я, к сожалению, неподходящая для неё пара.
– Неплохо. – Пространно отвечаю я, но брат словно не замечает моей скованности. Всю дорогу он болтает о Фейт и сыновьях. Он старается рассмешить меня, рассказывая об их проделках. И ему почти это удается.
И вот, наконец, дом. Он такой, каким описывал его брат. Два этажа, красная черепичная крыша. Широкое кирпичное крыльцо. Пластиковые окна. Современное и вполне добротное здание. Эйден заворачивает на подъездную дорожку и кнопкой пульта из машины открывает дверь гаража. Она медленно ползет вверх. Брат улыбается мне. Похоже он рад моему приезду.
Мы закрываем гараж и поднимаемся вверх по лестнице. На безымянном пальце у брата блестит полоска обручального кольца, хотя я точно помню, что год назад он еще его не носил.
– Дорогие мои! – Фейт появляется в холле и быстро подходит к нам. По очереди обнимает и целует в щеку. – Как доехал, Нельсон? – Обращается она ко мне. Я не могу её расстроить. Я улыбаюсь и твержу, что хорошо.
Жена у брата невысокая, стройная. Светлые волосы по пояс, насколько я помню, всегда распущены, глаза подкрашены. Она умеет следить за собой. И еще она необыкновенно добрая. Ко всем. Мягкая, деликатная. Брату повезло, что рядом с ним такой человек.
Я знакомлюсь с племянниками. Дэвида я не видел вообще, с Майклом встречался, когда он был совсем еще крохой. Я пожимаю им ладони как большим. Ребята расплываются в улыбке. Им польстило такое взрослое отношение «незнакомого» дяди. Они показывают мне свои игрушки.
В общем, все так, как я и представлял себе. Почему только сердце болезненно сжимается, стоит мне вспомнить незнакомку? От мысли, что мы больше никогда не встретимся, меркнет свет? Раньше ничего подобно не происходило.
Может я просто слишком перенервничал и издергался? Потеря дорогого человека выбила меня из колеи? А может она банально мне понравилась? Приглянулась её доброта и отзывчивость, то, как она помогла мне, когда я в этом нуждался. Не бросила на произвол судьбы как поступили бы многие.
Чушь! Она не могла мне понравиться. Уже потому, что я был Нельсоном, железным Нельсоном, которому плевать на свои чувства, а тем более на чувства окружающих.
Почему всё так изменилось? Почему я изменился? Я ни в чём не виноват, напомнил я сам себе. В это было трудно поверить.
Встреть я эту девушку несколько лет назад…. Хотя нет, я ведь тогда был еще совсем ребёнком. Почему же сейчас, когда я немного восстановил хрупкое равновесие, появился человек, из-за которого может всё рухнуть?
Она не та, кто тебе нужна. Она – не та…. Она не может быть той самой.
Внутренний голос настойчиво твердил мне об обратном, но я в очередной раз приказал ему заткнуться.
Ненавижу себя за слабость. За то, что заинтересовался незнакомкой вместо того чтобы оттолкнуть. Ненавижу. Себя. Больше всего на свете.
Глава III.
БЕСКОНЕЧНЫЙ ДЕНЬ.
«В каждой жизни должно быть немного дождливой погоды». Лонгфелло.
Итак, теперь я знал, что прекрасную незнакомку зовут Селин. Она растерянно смотрела на меня и вероятно считала самым последним лжецом на свете. Для моего же блага я не хотел её разубеждать. Разве так важно как меня зовут? Нельсон. Джон. Или Нельсон Джон? При рождении мне дали два имени. Джон казался мне серьёзным и непоколебимым. Нельсон – мягким и романтичным. А Нельсон Джон был мне противен.
– Так как, Нельсон или Джон? – Совсем тихо произнесла девушка, но я услышал. Благоразумие всегда одерживало верх в борьбе с желанием, поэтому вместо того, чтобы развеять её сомнения я сказал очередную глупость.
– Как хочешь. – В сущности, она могла называть меня по любому, и так и так было верно, но мне почему-то нравился Нельсон. Из её уст.
– Ладно. – Пожала она плечами. Я видел, как её взгляд погас и она, отвернувшись, уходила. Я должен был её остановить и объясниться, но тогда выйдет, что я впускаю её в свой мир, а я не мог этого допустить.
– Твоя сестра необычная, верно? – Поинтересовался я, когда мы с Ребеккой заняли свои места за столом в кабинете физики у мистера Коулмана.
Ребекка пожала плечами, как бы собираясь с мыслями, и снова улыбнулась. Она слишком часто улыбается, – пронеслось у меня в голове, – к двадцати годам могут появиться первые мимические морщины.
– Ну, иногда она смотрит на тебя и такое чувство, что видит насквозь. Хотя я прекрасно знаю, что она ничего не видит. Но в чрезмерной проницательности ей не откажешь. – Мне показалось, что она говорит не то что думает, но расспрашивать подробнее я не хотел.
Я снова вспомнил тот взгляд, которым Селин словно пригвоздила меня к месту и слова, когда она назвала меня Нельсоном. Это имя прозвучало в её голосе как музыка. А прекрасное видение в лучах солнца? Селин дважды поразила моё воображение. Дважды заставила сердце биться с неистовой силой. Дважды я потерял бдительность и захотел подступиться к ней на опасно близкое расстояние. Все мысли смешались в голове, и я не мог благоразумно соображать.
Обязательно стоит вечером расспросить брата о Дойлах, а пока нужно просто потерпеть: назойливую Ребекку, учителей, объясняющих материал, одноклассниц, бросающих на меня недвусмысленные взгляды. Просто собрать волю в кулак и представить, что нахожусь в приятном безопасном месте, где мне хорошо, хотя вряд ли существует такое. Но помечтать ведь можно?
После трёх уроков я спустился на первый этаж в столовую. Она была просто огромная для такой относительно небольшой школы. Для сравнения, в Лондоне я учился в школе, раскинутой на три трехэтажных здания, и там была примерно такая же столовая.
Запахи самые обычные и в то же время я насторожился. Не стоит в первый день брать всё подряд, а иначе может стать ох как плохо. Поэтому я выбрал простой салат с кофе и занял свободное место.
Ребекка куда-то испарилась, поэтому я, наконец смог свободно вздохнуть, но, как назло поймал в поле зрения Селин.
Она сидела неподалёку в компании еще двух девчонок и что-то читала. Временами она поднимала голову и поддерживала разговор, а потом снова возвращалась глазами в книгу. Я заметил, как её взгляд скользнул по моей персоне. Я отвернулся, не желая быть застигнутым врасплох за разглядыванием девчонки, которая была младше меня на класс.
Первый день тянулся бесконечно долго. Закончилась только половина уроков, а мне уже хотелось сорваться и убежать домой.
Согласившись на переезд из Лондона поближе к брату, я и не предполагал, что мне будет так тоскливо в этом незнакомом городе и школе. Если бы я знал, как тяжело будет влиться в чужеродную атмосферу, то, скорее всего, согласился бы пожить последний год в приюте для подростков, а не в этом убогом месте, где даже нет кабельного телевидения.
Наскоро перекусив, я уже собирался отнести поднос на мойку, как увидел рядом со своим столиком чьи-то ноги в высоких сапогах. Я медленно поднимал голову и моему взору предстали острые коленки, а затем край короткой школьной юбки. Подняв голову еще выше, я поднялся от талии до пышной груди, а затем, наконец, добрался до шеи и лица.
– Ну и как впечатление? – Голос незнакомой девушки был серьёзен, но глаза улыбались.
– Ты о чём? – Я попытался свести всё на невинную шутку, хотя…созерцание её персоны обострило и без того напряженные до предела рецепторы.
– Я тебе понравилась?
– Прости, но я как-то не подумал об этом. – Солгал я.
Я встал и взял в руки поднос, показывая всем своим видом, что разговор окончен.
– Фу, как грубо! – Девчонка поморщилась. – Да ты хам! Конечно, чего еще можно ожидать от такого как ты? Лондонского выпендрёжника. Строишь из себя невесть что, а сам всего лишь обычный нахал.
Я ожидал чего-то подобного. Их взгляды говорили о многом. Они ненавидели меня уже за то, что я приехал из большого города, одеваюсь и говорю лучше их и в любом случае более образован, чем любой из учеников в этой занюханной школе.
Я новичок из другого мира и не собираюсь подстраиваться под этот, и за это меня здесь не полюбят. Девчонка зло смотрела на меня и рука с подносом непроизвольно начала дрожать.
Глупо было надеяться, что здесь будет спокойно и хорошо. А Эйден так обрадовался, когда узнал, что его младший брат переезжает жить к нему! Не хотелось бы огорчать брата после первого же дня в новой школе.
– Брук, отвали от него! – Ребекка незаметно для меня подошла к столику и приблизилась к девушке почти вплотную. – Пошли! – Она потянула меня за рукав, и я послушно последовал за ней.
– Все что тебе нужно это усвоить несколько правил поведения в этой школе. Уверена, они не сильно отличаются от прежних твоих. – Бекки шла и одновременно рассказывала, периодически поглядывая на меня. – Ну, во-первых, здесь не относят подносы, – она помогла мне освободиться от подноса и поставила его на первый попавшийся стол. – Во-вторых, нельзя давать себя в обиду иначе наши мальчики заклюют тебя и, в-третьих, наши девчонки так или иначе тобой заинтересуются. Ты новое лицо в нашем небольшом городке, поэтому, чем скорее ты выберешь себе какую-нибудь из них, тем спокойнее заживёшь потом.
– А если в мои планы не входит заводить романы?
Я искренне считал, что мне не стоит здесь на острове ни с кем встречаться. И я так и остался бы при своём мнении, если б не неожиданная встреча с Селин Дойл, которая ярким метеором пронеслась мимо моей планеты, повергнув последнюю в состояние лёгкого шока. Теперь я пребывал в замешательстве и уже не был так категоричен в суждениях. Но Бекки об этом знать не обязательно. Надо попытаться убедить всех, что мне никто не нужен.
– Ты что, типа «не такой? – Ребекка даже остановилась от удивления.
– Нет, нет! – Я резко отшатнулся, слишком поспешно, на мой взгляд, но я не смог совладать с эмоциями. Одновременно в моей голове пронеслись несколько кадров из моей прежней жизни, и ни один из них не был приятным.
– Ладно, ладно, я поняла. – Ребекка поспешила успокоить меня. Она, наверное, решила, что я псих. Любая нормальная девушка так бы и подумала. – Ты просто пока не созрел для романов. – Ничего себе заявление! – Но в таком случае девушки не отстанут от тебя. Весь день я только и слышу разговоры о твоей персоне. Послушать, так ты просто жаждешь начать встречаться с любой из них.
Она хихикнула.
– Ты чего? – Удивился я.
– Да так, пустяки. Просто моя сестра сказала, что ты растерян и строишь планы как бы сбежать из города.
И когда она только сумела это заметить? Селин только пару раз глянула на меня. Или я ошибаюсь?
– Значит, это она надоумила тебя подойти ко мне? – Догадался я.
– Да, – кивнула Бекки, – она сказала мне мол, смотри, парню совсем плохо. Брук Харман набросится на него прямо в столовой. Когда она успела всё это разглядеть?
Я выдавил вялую улыбку. Отрицать было невозможно, Ребекка Дойл действительно спасла меня за обедом, не важно, что с подачи сестры. Главное, чтобы не нашлось еще одной такой активистки, желающей познакомиться со мной поближе.
– А твоя сестра, почему сама не подошла? – Мне захотелось побольше узнать об этой девушке. Одного имени и короткого разговора на лайнере было уже мало. Требовалось гораздо больше информации, чтобы удовлетворить моё любопытство.
Бекки рассмеялась.
– Ты не знаешь Селин! Она жуткая скромница. Ни за что не подойдёт первая без надобности. Нас в семье пятеро, – говорила Ребекка и одновременно с этим мы спускались по лестнице на первый этаж к спортзалу, – Брайан уже женат и у него двое своих детей, Гэвину немного больше двадцати, он учится в Оксфорде, Мишель семь, Селин шестнадцать.
Я пропустил ненужную информацию мимо ушей, дослушав только окончание о Селин.
– И что, у неё совсем нет друзей? – Удивился я.
– Но почему же. – Бекки покачала головой. – Просто она очень осторожничает. Особенно в выборе друзей. У неё всего две близкие подруги! – Ребекка рассмеялась. – И никто никогда не видел, чтобы она кокетничала парнем. Хотя, – она внезапно посерьёзнела, – может это и к лучшему.
Мне стало не по себе оттого, что Ребекка рассказывает о сестре такие личные вещи. Понятно, я – лицо заинтересованное, но неужели она болтает о своей семье направо и налево? Не хотелось бы мне быть её братом.
Стоп! Я поймал себя на последней мысли.
Какое к черту заинтересованное лицо! Мне она абсолютно безразлична.
Я вздохнул. Хотел бы я, чтобы так и было, но всё воскресенье мои мысли крутились вокруг этой девчонки, а ночью я даже видел её в весьма пикантном сне. Но я не мог впустить её в свою жизнь, потому что в таком случае мне пришлось бы всё о себе рассказать, а я совершенно не был к этому готов. Проще сказать, я был вообще не готов, к каким бы то ни было отношениям с противоположным полом, особенно близким.
– А среди парней у неё есть друзья? – Спросил я и только потом подумал, не покажется ли слишком странным, что я так живо расспрашиваю о девушке, которая не должна меня интересовать.
Бекки только плечами пожала.
– Ты думаешь, она вообще не интересуется мужским полом? – Недоуменно произнес я.
– Нет, ты что! Она не лесбиянка! Я бы знала. Просто понимаешь, у неё высокие запросы насчет парней. – Мы стояли у входа в раздевалку, но так как все еще были в столовой, могли спокойно поговорить. – Однажды она сказала, что изменит свою жизнь только ради какого-то совершенно особенного человека. А если не встретит такого, навсегда станется одна.
– Это плохо? – По-моему её отношение к жизни было совершенно нормальным. Я сам тоже не любил распыляться по мелочам.
– Ну не знаю, – Ребекка пожала плечами, – кому как, а я бы так не смогла. Мне без моего Патрика было бы тоскливо. А чего это мы всё время говорим о Селин? – Её лицо вдруг озарила странная догадка. – Послушай, неужели тебя интересует моя сестра? – Она недоверчиво посмотрела на меня. Всё внутри у меня похолодело. Неужели я веду себя настолько предсказуемо и моя заинтересованность настолько очевидна? – Как я сразу не подумала! Вы только что познакомились, а ты расспрашиваешь о ней, она понравилась тебе? – Она всплеснула руками. – Ну ладно, не красней, она красивая девочка к тому же вы же на редкость похожи. Те же односложные ответы, увиливание от откровенности. Вот почему общение с тобой показалось мне смутно знакомым! – Она щелкнула пальцами. – Я думала, что у меня иммунитет. – Она посмотрела на меня, как мне показалось, с неодобрением. – Можно тебя попросить? – Её голос был твёрд как железо. – Не лезь к ней.
Я опешил.
– Ты боишься, что я разобью ей сердце? – Выдал я первый пришедший в голову разумный ответ.
Она покачала головой.
– Ты своё разобьёшь.
Она убежала женскую раздевалку, а я поплёлся в мужскую. Настроение упало ниже некуда. Да, семейству Дойлов не откажешь в проницательности! Что если она разболтает всё Селин, да еще добавит капельку несуществующих подробностей? Чёрт меня дёрнул приехать на этот остров, где каждый пытается меня сосватать с кем-нибудь.
Я снова мысленно представил Селин и к величайшему сожалению понял, что снова хочу её увидеть и не только. Это походило на паранойю, мы знакомы пару дней, а разговаривали и того меньше. Как можно чувствовать такое к человеку, которого почти не знаешь? Немыслимо!
Я не должен никем увлекаться, потому что не смогу быть до конца откровенным. Но её образ не выходил у меня из головы и я не сразу заметил, что место на скамейке рядом со мной перестало пустовать. Я повернул голову и посмотрел на парня, присевшего рядом со мной.
– Томас Миллер, – представился светловолосый парень и протянул мне руку. Я машинально пожал её. – Не переживай, всё нормально. – Он пытался подбодрить меня. Видимо вид у меня был тот еще. – Ты привыкнешь.
– Конечно, – я кивнул. – Нельсон Джон Росс, – представился я в ответ. Раз уж я назвался Селин настоящим именем, то скрываться больше не было смысла. – Люблю, когда меня называют Джоном, – на всякий случай уточнил я.
Народу в раздевалке было слишком много, здесь собрался не только наш класс, но и другие, я насчитал семь незнакомых парней.
– Сегодня тренер будет отбирать учащихся старших классов для ежегодных игр в баскетбол.
Это было несколько странно для меня. В Лондоне я играл в хоккей и футбол. Но баскетбол!
– Он поляк, – пожал плечами Томас. Видимо это объясняло его спортивные пристрастия.
Переодевшись в спортивную форму, состоящую из черных шорт и серой футболки, я за Миллером поплёлся в спортзал. Такой же убогий, как и всё в этой школе. Не считая пары колец по обеим сторонам зала, скамеек и нескольких снарядов в нём ничего не было. Облупившаяся краска на полу с трудом позволяла разглядеть разметку.
Девочки сидели на правой скамейке, одетые аналогично, а мы присоединились к остальным парням на левую сторону.
Почти сразу среди девчонок я заметил Селин. Она сидела со своими подругами из столовой, и они о чём-то разговаривали. Я мысленно застонал. Еще один час в обществе этой девочки сведёт меня с ума. Селин посмотрела в мою сторону, и на мгновение моё сердце забилось сильнее, но скользнув по мне равнодушным взглядом, она отвернулась.
Я едва не вскрикнул от досады. Осознание того, что я ей безразличен, было даже сильнее физической боли, обиднее всех унижений. Я отвернулся и постарался больше не думать о ней.
Тренер был действительно необычным, маленьким, подвижным, гибким, словно вместо суставов у него были шарниры, а вместо костей желе.
Вначале он заставил нас носиться по залу до изнеможения, а когда с нас уже градом тёк пот, объявил, что настало время показать себя.
Он заставил нас по очереди швырять мяч в кольцо. Первыми были девчонки. Я рассеянно наблюдал, как они делают неловкие броски и только когда подошла очередь Селин, сосредоточился на её бросках. Она ни разу не промахнулась.
Затем настала наша очередь. Мальчишки кидали мяч намного точнее, но всё равно уровень их спортивной подготовки был слабее, чем в моей прежней школе.
Когда настала моя очередь, я без единого промаха выполнил все восемь бросков и занял место на скамейке. Краем глаза я видел, что Селин наблюдала за мной. Мне приятно было осознавать, что я не ударил в грязь лицом, выполнив броски не хуже её.
Когда с бросками было покончено, тренер заглянул в школьный журнал и назвал всего две фамилии, при упоминании которых у меня заколотилось сердце. Мою и Селин, уточнив при этом какую из Дойлов он просил бы подняться. Мы встали каждый со своей скамейки. Очевидным было только одно, мы кидали мяч лучше остальных, ни разу не промахнулись, но я не знал, что за этом последует.
– Как вы поняли, – он обвёл нас взглядом, – вы лучшие. Вы единственные ни разу не промахнулись, поэтому, – он выждал паузу, – я намерен сделать вас капитанами, каждого своей команды. Но, – он снова выждал паузу, – есть одно «но». – Он посмотрел на меня, и мне стало нехорошо от его взгляда. Его голос был холоден как металл. – Я, бесспорно, доверяю вам команду, но я должен знать, мистер Росс, за какое правонарушение в возрасте четырнадцати лет вы получили год условно?
На меня словно вылили ведро холодной воды. Я как рыба открывал и закрывал рот, в то время как несколько десятков пар глаз уставились на меня. Какой глупец, я наивно полагал, что правда не доберется до меня на этом острове, а вместо этого в первый мой учебный день всем старшим классам было объявлено, что я уголовник и к тому же убийца. Нет, про убийство он вроде ничего не говорил, но какая разница? Год условно, это год условно.
Я не знал, что ему ответить. Правду? Она слишком разрушительна для меня, да я и не смогу это произнести. Соврать? Как назло в голову не приходило ни одной умной мысли.
– Не думаю, что это настолько занимательная история, чтобы развлекать ею всех присутствующих, – сквозь зубы процедил я.
– Им не обязательно знать подробности, – тренер обвел взглядом учеников, – но они имеют права знать, с кем имеют дело. – Он снова посмотрел на меня. – Если вы будете их капитаном, они должны целиком и полностью доверять вам. А как они это смогут сделать, когда вы молчите?
– Значит, я не буду их капитаном, – зло выдавил я и быстро, как только мог, выскочил из спортзала.
Как переодевался и собирал сумку, я не помнил. Всё словно затянула пелена тумана, как во время плавания на лайнере. Правда вылезала наружу с ужасающей быстротой, и я не мог её удержать. Если так пойдёт и дальше, думаю, мне придётся убраться отсюда в приют для подростков, где моё криминальное прошлое способно даже сыграть мне на руку.
Когда я пулей вылетел из раздевалки, то буквально нос к носу столкнулся с Селин. Что она здесь делает, она ведь должна сейчас находиться на уроке? Я попытался обойти её, но она намеренно преградила мне путь.
– Зачем ты так поступаешь? – С плохо прикрываемой злостью почти выкрикнула она мне в лицо.
Неужели девушка решила читать мне мораль?
– Как поступаю? – Я совершил безуспешную попытку сбежать от неё, но это было практически невозможно. Она оттеснила меня в угол и теперь, чтобы выбраться из западни, я сначала должен был отодвинуть её, а для этого нужно просто прикоснуться к ней, что я не мог себе позволить.
– Ты дал им повод для пересудов. Теперь они не знают, что и думать.
Меньше всего в этот момент меня волновали какие-то там ученики. Тренер – вот основная проблема. Интересно, откуда дует ветер, что он так много обо мне знает? И знает ли он самое главное? От этой мысли у меня похолодели кончики пальцев.
– А что я должен был сказать? – Я тоже вспылил.
– Правду. – Безапелляционно заявила Селин. Я нервно хихикнул и отвернулся от неё. Видеть её разочарованный взгляд было выше моих сил. Хотя я знал, что она никогда не будет моей, в душе уже загорелся небольшой огонёк надежды, который я во что бы то ни стало должен затушить. – Или хотя бы часть её. – Добавила Селин.
Я не имел права увлекаться этой девочкой, какой бы симпатичной она не была. Правда, в которой я был безжалостным убийцей, не должна выплыть наружу, я должен был сохранить тайну даже ценой собственного счастья.
– Правду? – Переспросил я, повернувшись к ней. – Я её даже тет-а-тет с собой не могу произнести, а ты хочешь, чтобы я болтал на весь зал. – Я даже не хотел ничего вспоминать, чтобы не испугать её своими гримасами.
– Она настолько ужасна? – В её шоколадных глазах отразился страх. Что же это? Страх за меня или страх передо мной?
