Текст книги "Попаданка для ректора или Звездная невеста (СИ)"
Автор книги: Лариса Петровичева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
– Не Марс. Земля. На три века назад.
Лиза побледнела и отшатнулась от него, но фейери по-прежнему держал ее в объятиях. А люди на палубе застыли, словно время замерло.
– Откуда вы знаете? – растерянно выдохнула Лиза.
– Я вижу, – ответил Лаверн. – Я здесь, я везде, я всегда. Далеко же ты от дома, попаданка.
Глава 2
– А ты всегда на Земле жила?
Анна подумала, что ей приятно внимание и интерес этого красивого парня, и то, насколько свободно Сергей этот интерес выражал. Нравится девушка – так скажи ей об этом.
– Да, – кивнула она. – В первый раз куда-то полетела именно сейчас. А ты?
Сергей отпил еще грога. Здесь, возле гигантского панорамного окна, Анне казалось, что они смотрят фильм. Земля была крошечной точкой, и золотой жук Солнца царапал лапками тьму космоса.
– А я где только ни бывал, – весело ответил парень. – Отец военный, мы по всей галактике покатались. На Юпитере жил три года, в системе Акведин – год.
– Акведин! – воскликнула Анна. Она читала об этой двойной звезде на другом краю Вселенной, там было невероятно красиво, но отец категорически запретил ей туда лететь на каникулы.
– Он самый, – сказал Сергей и припечатал: – Скука смертная. Слушай, а правда, что на Земле все такое… пуританское?
– Пуританское? – удивилась Анна. – Почему ты так думаешь?
– Ну как… Вот ты чуть не шарахнулась от коньяка. Скромная такая. Но сразу видно, что обеспеченная, – Сергей вдруг махнул рукой и рассмеялся: – Ладно, не обращай внимания. Что-то я так, не в ту степь зашел.
Анна вдруг подумала, что он прав. В книгах о прошлых временах она читала, что детям из высшего общества полагалось вести себя как оторвам. Но Анна и представить не могла, что способна, например, сесть за руль флаера без прав и погнать по встречке, чтоб отец потом откупал ее от полиции.
Что уж говорить о выпивке и наркотиках! «Вы золотая молодежь, – всегда говорил отец, – вы лицо своей страны, на вас смотрит весь обитаемый космос. Вы должны быть образцом ума, поведения и хороших манер».
Анна и ее немногочисленные подруги были именно такими.
– У нас так не принято, – ответила она. – Низший класс.
– Типа соседки твоей? – поинтересовался Сергей и указал в центр палубы. Анна увидела, что Лиза танцует вальс с Лаверном, и испытала одновременно облегчение – фейери наконец-то оставит ее в покое! – и укол чувства, очень похожего на ревность. На миг ей стало очень одиноко. Анна будто бы лишилась чего-то, что неожиданно оказалось очень важным и нужным.
Но ведь она не лишилась. Вон он, король фейери. Никуда не делся.
– Не знаю, – уклончиво ответила она. – Мы не успели познакомиться как следует.
Похоже, Лаверн подобрал нового питомца. Вальс закончился, и фейери потянул Лизу к выходу с палубы – та пошла за ним так послушно, словно находилась под гипнозом.
– Но она ловкая барышня, – одобрительно сказал Сергей. – Не успела заехать, как вывихнула руку преподавателю! Это надо уметь.
– Я с ним давно знакома, – призналась Анна. – Но не думала, что он будет тут преподавать.
– Не удивляюсь, – улыбнулся Сергей.
Освещение на палубе медленно приглушили с пульта управления, и зазвучала тихая музыка – то, что нужно для медленного танца. Староста отставил бокал и протянул Анне руку.
– Как на Земле говорят? – спросил он. – Окажите честь, мадемуазель?
Анна опустила руки ему на плечи и ответила:
– Мы не настолько пуритане. Люди просто берут и танцуют.
Отец иногда удивлялся тому, насколько Анна внутренне зажата и от этого одинока. «Ты боишься себя, – говорил он, – и боишься людей рядом. От них незачем шарахаться. Анна, иногда надо оторваться от книг и посмотреть на людей». Анна понимала его правоту и сейчас, когда они с Сергеем медленно двигались в танце, удивлялась тому, насколько легко и просто все получается. Вот рядом с ней парень, которого она впервые видит, вот они говорят о всяких пустяках и танцуют.
Это было легко. Удивительно легко. У Сергея были сильные руки, и Анна подумала, что в своих путешествиях он многому научился. Наверняка ловил рыбу в зеленых водах Ан-Зум, стрелял из лука, охотился…
– Ты умеешь ловить рыбу? – спросила она. Сергей вдруг рассмеялся и легонько дунул ей в лицо, отводя в сторону локон, упавший из прически.
– Умею, – ответил он. – Могу научить, хочешь?
– Хочу, – вдруг сказала Анна, хотя несколько минут назад ей вообще не было никакого дела до рыбы.
– Прилетим на базу – пойдем на озеро. Там огромный пласт терраформированной территории. Настоящий кусочек диких земель, – улыбнулся Сергей. – А ты интересная, вот честно.
И Анна вдруг подумала, что это самый настоящий комплимент. Искренний и правильный.
И очень обрадовалась.
***
– Откуда вы знаете? – повторила Лиза.
Лаверн вывел ее с палубы, потом мигнул свет, и Лиза увидела, что они очутились в ее с Колючкой каюте. Откуда-то доносилась тихая мелодичная музыка, пахло сиренью. Фейери негромко рассмеялся, и Лизе показалось, что идет дождь. А за старым деревянным окном осень, ее родной поселок, раннее темное утро с сонным фонарем у подъезда, и надо собирать в рюкзак учебники и тетради и идти в школу.
Не ферма на Марсе двадцать четвертого века. Земля двадцать первого.
– Я здесь, я везде, я всегда, – повторил Лаверн. Повел плечами, и пиджак цвета фуксии сменился на темно-зеленый сюртук. Лиза присмотрелась: сюртук был пошит из кленовых листьев. В волосах фейери засветились мелкие осенние звезды, сложились в маленькую серебряную корону. По полу заструился туман, собираясь в тяжелые складки плаща. – Я нахожусь одновременно во всех точках пространства и времени. А ты – листок, который подхватило потоком.
Ноги не держали. Лиза почти без сил опустилась на кровать.
– Это моя тайна, – прошептала она. – Я никому никогда не говорила. Мои родители… ну, приемные… они нашли меня в овраге. Вернее, мать нашла. Полиция, естественно, приехала. Решили, что я жертва мнемоников.
– Похитители воспоминаний, – понимающе кивнул Лаверн. – Продолжай, девчонка. Я хочу узнать, как ты стала настолько невыносимой.
Лиза хмуро посмотрела на него и ответила:
– Вы и так знаете. Раз везде и всегда.
Фейери вновь рассыпался звонким смехом. Легонько стукнул Лизу по носу, но руку отдернуть не успел. Она молниеносным движением схватила его за запястье, стиснула руку так, что фейери прошипел что-то бранное, и пригрозила:
– Сломаю. Честно. И плевать на все.
– Довольно! – воскликнул Лаверн, и Лиза разжала пальцы, освобождая фейери. – Будем серьезными, дерзкая девчонка. Что потом?
– У Ломинцевских не было своих детей, – ответила Лиза. – Они меня удочерили.
Когда прошел первый, самый лютый и выворачивающий наизнанку страх, когда полиция и врачи на какое-то время оставили ее в покое, Лиза каким-то древним чутьем поняла, что надо смириться и не говорить правду. Добрые люди взяли ее к себе – ну и хорошо. Им совсем необязательно знать правду о девочке, которая пошла в школу и заблудилась во времени и пространстве.
Михайлина Ломинцевская всегда была к ней добра. Она почти сразу пришла к Лизе в палату, принесла пирог с мясом и грибами и поношенную, но чистую одежду. Михайлина была хорошей женщиной – поэтому Лиза и взяла с собой ее фотографию, на память о том, кем она была и кем стала. Надо будет отправить сообщение, когда они прибудут на первую базу, просто поблагодарить приемную мать за все, что она сделала. Без нее Лиза бы не выжила. И дело было не только в примитивных вещах вроде еды и крыши над головой. Михайлина действительно стала для нее родным человеком.
– А теперь ты сбежала, – фейери произнес это так, словно речь шла о чем-то невыразимо приятном. От его слов веяло диким медом в некрасивых сотах и крупными красными головами клевера. Лиза услышала тягучее жужжание пчел в жарком солнечном дне. – Надоело работать в поле? Надоело ухаживать за скотом? У тебя таланты к языкам?
– Quastangua al’giv ap aglai, – буркнула Лиза на верхневольтском наречии жителей Амальтеи. «Я вообще очень талантливая».
Лаверн одобрительно посмотрел на нее. Протянул руку, словно хотел дотронуться до щеки Лизы, но вовремя вспомнил про ее обещание. А Лиза в самом деле была готова его сдержать.
– Как интересно, – сказал он. – Я никогда не встречал таких интересных дубовых листочков.
– С чего это я дубовый листочек? – мрачно осведомилась Лиза. Фейери невольно начинал раздражать. Псионик должен приводить в порядок мысли и чувства студентов, но какой уж тут порядок, когда ему так и тянет надавать по щам.
– Про «надавать по щам» это так в твоей деревне говорили? – живо осведомился Лаверн. – А щи это что? Лицо?
– Не смей читать мои мысли, – твердо ответила Лиза. Хоть бы Колючка вернулась! Еще час назад Лиза и поверить не могла, что хочет скорее увидеть соседку по комнате.
Но Колючка, видимо, хорошо проводила время в компании старосты. И ей в голову не приходило, что Лизу неплохо бы выручить. Ну а что, Сергей вполне себе приятный паренек. Почему бы и не увлечься?
– Хочу и буду, – обезоруживающе улыбнулся Лаверн. – А дубовый листочек – это из стихотворения. Старое-старое, ты, конечно, не знаешь. Дубовый листок оторвался от ветки родимой и в степь укатился, жестокою бурей гонимый.
– Знаю, – обиженно ответила Лиза. Ее действительно задело то, что Лаверн отзывался о ней, как о глупой деревенщине. – Я ходила в школу. И между прочим, училась на «хорошо» и «отлично». Это Лермонтов.
Во взгляде Лаверна вновь появилось одобрение. Он вздохнул, сел рядом и осторожно, словно боясь спугнуть, взял руку Лизы в ладони. Лиза хотела было выдернуть руку, но вдруг поняла, что не сможет этого сделать.
Чужая воля подавляла, и она решила не сопротивляться. Пока.
– Невозможная девчонка, – сказал Лаверн чуть ли не ласково. – Мы с тобой поладим, не сомневайся. Это в твоих же интересах, понимаешь?
Лиза шмыгнула носом, провела ладонью по щекам. Сейчас ей вдруг показалось, что она выглядит невыносимо провинциальной. Круглые щеки, белесые брови, светлые волосы и загар, въевшийся в шею. Дыня-колхозница, чтоб ее.
– И зачем мне это надо? – хмуро спросила она. Фейери обезоруживающе улыбнулся, и корона в его волосах растаяла, а зелень листьев на сюртуке налилась желтым и алым, пожухла и рассыпалась, уступив место уже знакомому пиджаку цвета фуксии.
– Со мной лучше дружить, – сказал Лаверн. – Я добрый… по большому счету. И я тебе еще пригожусь.
Пригодится… Этого Лизе хотелось меньше всего.
***
Анна обнаружила корзинку с кокетливо повязанным синим бантом на ручке после того, как вечеринка подошла к концу, и она, выбрав момент, когда Сергей подошел к кому-то из заглянувших на огонек преподавателей, ушла к себе.
Если бы он пошел провожать Анну, это было бы почти свидание. А она думала, что для свиданий еще рано.
В конце концов, она приехала учиться, а не крутить романы со старшекурсниками.
Корзинка стояла возле двери в их каюту, и под ее крышкой кто-то возился. Анна неопределенно пожала плечами и, решив, что ничего плохого там быть не может, взяла корзинку и вошла в каюту.
Лиза сидела на диване, подтянув колени к подбородку, и в полумраке комнаты ее лицо казалось хмурым и заплаканным. Анна провела рукой над выключателем, и каюту залил уютный золотистый свет.
– Привет, – доброжелательно сказала Анна и поинтересовалась: – Все нормально?
Лиза мрачно покосилась в ее сторону. Анна заметила, что на кровати рядом с соседкой лежит рамка с фотографией. Должно быть, Лиза скучала по родным. Анна понимала, что скоро и сама начнет плакать вечерами по покинутому дому, отцу, саду на холме.
– Да вроде ничего, – вздохнула Лиза. – Как там вечеринка?
– Мне понравилось, – призналась Анна и заметила: – Ты замечательно танцуешь, Лиз.
– Я не умею танцевать, – Лиза была угрюмее тучи. Неужели это все проделки Лаверна, который ее увел с палубы? Анна присела на край кровати и спросила:
– Точно все в порядке? Это Лаверн, да?
Лиза фыркнула.
– Я все-таки ему руку сломаю, да. Будет наука.
По спине Анны пробежал холодок.
– Что он сделал? – промолвила она, не узнавая своего помертвевшего голоса. Лиза провела ладонями по бледным щекам, шмыгнула носом и спросила:
– Я что, на самом деле выгляжу такой деревенщиной? От меня прямо фермой прет, да?
Вот оно что… Наверняка, Лаверн как-то прошелся по поводу того места, откуда приехала Лиза. На мгновение Анне стало пронзительно жаль свою соседку.
– Ну не то что бы деревенщина… – сказала она. – Просто у тебя одежда не модная. И прическу надо бы поменять.
Лиза покачала головой.
– Ну, я так и знала. Не дворянка, да.
– Ничего страшного! – оживилась Анна. Пожалуй, это был настоящий шанс. С соседкой лучше жить в мире и дружбе, и Анна поняла, как этот мир и дружбу можно установить. – Так вот для начала… ты каким шампунем волосы моешь?
Лиза посмотрела на нее так, что Анне страшно захотелось провалиться сквозь землю.
– Наша местная марка, – уклончиво ответила соседка. – Ты не знаешь.
Анна поднялась с кровати и вынула из своего шкафчика глубокодонную косметичку, заботливо собранную дома. На покрывало посыпались шампуни, кремы, блестки, коробочки с тенями и тюбики туши – во взгляде Лизы появилось любопытство, и Анна с запоздалым смущением поняла, что девчонка с марсианских пустошей наверняка не видела ничего похожего и не знает, зачем вообще все это нужно.
– Вот смотри, – сказала она и протянула Лизе один из флаконов. – Помой им голову, волосы будут гладкими и не станут так топорщиться. Давай, прямо сейчас!
Лиза приняла флакон и некоторое время задумчиво рассматривала этикетку, а потом решительно вернула шампунь и сказала:
– Спасибо, но нет. Неудобно как-то. Это дорого стоит.
– Неважно! – воскликнула Анна. Ею вдруг овладела решительность и энтузиазм. – Тебе везет, ты натуральная блондинка, будет очень красиво. Давай, попробуй!
– Вот только не надо меня благодетельствовать, – буркнула Лиза, но было видно, что весь этот косметический размах уже овладел ею, как и любой другой нормальной девчонкой, и Анна с такой же решительностью подтолкнула соседку в сторону душа.
– Давай же!
***
Лиза вернулась через несколько минут, и Анна с удовольствием убедилась в своей правоте. Светлые волосы девушки, которые до этого выглядели ломкими, безжизненными и непослушными, выгоревшими на солнце, теперь стекали по спине и плечам красивыми блестящими волнами. Открыв панель с зеркалом, Лиза несколько мгновений рассматривала свое отражение, а затем смущенно призналась:
– Здорово… Как из журнала, правда. Спасибо тебе.
– Мыть надо раз в месяц, – сказала Анна и, взяв Лизу за руку, потянула к своим косметическим сокровищам. Золотистая баночка крема подняла крышку и выплюнула ей на пальцы искрящуюся сыворотку. Анна довольно улыбнулась и приказала:
– Закрой глаза!
– Что это? – подозрительно спросила Лиза. Анна аккуратно нанесла крем на ее лоб и скулы и ответила:
– Новейшее достижение. Выравнивает тон, увлажняет и корректирует. Ну-ка взгляни!
Лиза приоткрыла один глаз и посмотрела на себя в зеркало. Судя по тому, что на ее щеках появился смущенный румянец, результат ей понравился. Кожа, иссушенная солнцем и ветром, на глазах становилась бархатной и мягкой.
– Вся структура меняется, – объяснила Анна и спросила: – Чем ты красишься?
Вопрос предсказуемо поставил Лизу в тупик. Похоже, в ее краях это было не принято. Анна вспомнила какой-то старый фильм-сказку, где невесте наводили роскошный румянец при помощи половинок свеклы, и едва не рассмеялась. До такого-то, на Марсе, наверно не доходило.
– Ну… аппаратиком, – чуть ли не со стыдом призналась Лиза.
– Понятно, – кивнула Анна и принялась копаться в ворохе баночек и коробочек. Аппаратик, очки для макияжа – варварское изобретение, которое превращало женщину в пародию. Нет, красивый макияж надо делать только своими руками.
– Не слушай Лаверна, – сказала она и вручила Лизе палетку теней естественных телесных оттенков и тюбик темно-серой туши. – Он та еще зараза, и ничего не понимает. Вот, попробуй. Тут все просто.
Должно быть, Лиза прекрасно справлялась с вилами, косой и аппаратами для дойки – Анна однажды видела по телевизору весь этот варварский инструментарий фермера и пришла в ужас – но тени и тушь загнали ее в тупик, и Анна с удовольствием пришла на помощь. После четверти часа усердного труда крестьянка исчезла: Анна убедилась, что Лиза превратилась в красивую девушку с выразительным взглядом и почти изящными чертами лица. Сейчас она почти ничем не отличалась от приятельниц Анны.
Некоторое время они молчали. Потом Лиза сказала:
– Спасибо. Прямо неловко как-то, что ты так со мной возилась.
Анна только рукой махнула. Это было странное чувство: ты делаешь человеку что-то хорошее – просто так, потому что тебе нравится это делать.
– Мы тебе еще хорошую одежду подберем, – уверенно заявила она. – Думаю, на корабле есть робот-швея…
Анна хотела было добавить пару слов по поводу классического кроя, но в это время из забытой корзины донесся требовательный писк.
Лиза тотчас же спрыгнула с кровати, открыла корзину и вытащила уморительного толстого щенка – пушистого, смешного, зевающего сонным ротишком. Щенок тотчас же радостно облизал ее, признав за хозяйку, и Лиза рассмеялась:
– Гляди, какой хороший! Откуда он?
Анна осторожно погладила щенка. Нет, это была не совсем собака: потешный зеленый нос, оранжевая шерсть и две пары ушей говорили о том, что это какое-то неизвестное животное. Щенок довольно пищал, и несколько минут девушки радостно тискали и гладили нового питомца.
– Наверняка Лаверн притащил, – сказала Анна. – Это в его духе. Мы – его питомцы, а это – наш.
– Классный парень, – радостно заявила Лиза. – Я не про Лаверна, про пса. Тут животных можно держать?
Анна неуверенно пожала плечами. Щенок был такой славный, что она не хотела с ним разлучаться.
– Думаю, можно, – промолвила Лиза и пошла к блоку питания. – Накормить надо. А спать будет в углу. Нужно к месту приучить сразу, так ему и нам будет проще.
Вскоре щенок довольно лакал свежее теплое молоко из большой миски, довольно фыркая и брызгаясь во все стороны белыми каплями. Девушки умильно смотрели на него: пес и правда был замечательным.
– Как назовем? – спросила Анна. Лиза пожала плечами.
– Можно Пет. Питомец. Он ведь и правда наш питомец.
Анна нахмурилась.
– А мы – питомцы для Лаверна. Давай другое имя подберем?
Щенок, ласково лизавший ее пальцы, вдруг напрягся всем тельцем, и вокруг него рассыпались золотые и синие звездочки. Лиза восторженно ахнула, а звезды несколько минут искрились в воздухе каюты, а потом медленно растаяли. Щенок довольно чихнул и повел ушами.
– Комета, – сказала Анна. – Назовем его Комета.
***
Станция пришла в движение ровно в полночь. Сквозь сон Лиза услышала, как огромное тело корабля едва заметно содрогнулось, будто хотело согнать с себя муху. Вот и полетели. Утром будут на первой базе, день на обустройство, а потом и занятия. Так, во всяком случае, было написано в памятке для студентов.
Интересно, какая она, эта первая база? В ролике, который крутили по Сети, Лиза видела огромные аудитории, спортзалы, даже здоровенный кусок дикой природы с лесами и водопадами. Каково там на самом деле?
Комета фыркал на своей лежанке, периодически рассыпая золотые и синие искры, Анна спала на своей кровати, а Лизе не спалось. Она до сих пор не могла поверить в то, что ее побег закончился удачей. Ферма осталась позади, отец ее не достанет, она будет учиться любимому делу и станет нормальным человеком, а не деревенщиной с красной шеей.
Наконец, ей надоело ворочаться с боку на бок. Раз сон не идет, то лучше пойти прогуляться. Заодно поглядеть, что тут к чему.
Набросив халат поверх пижамы, Лиза выскользнула из каюты и посмотрела по сторонам. Коридор, озаренный тихим светом ламп, был пуст. Студенты и преподаватели спокойно спали. Завтра они приземлятся на первой базе, жилой блок отсоединят от основного тела корабля, и он станет самым обычным общежитием, а каюты уже будут называться комнатами… Лиза повернула направо и вскоре вышла на одну из палуб. Огромное помещение с окном во всю стену, за которым чернел космос – Лиза сделала несколько шагов и замерла, словно завороженная.
– Удивляет? – осведомился чей-то голос. – Неудивительно. С давних времен люди смотрели в небо и поражались его красоте.
Лиза увидела, что по палубе ползает горбатый робот-уборщик, уничтожает каждую пылинку.
– С чего это ты решил заговорить? – спросила она. На Марсе так было не принято. Роботы-слуги не заговаривали с людьми первыми. Насколько знала Лиза, так было везде.
– Не знаю, – почти по-человечески вздохнул робот. – Я меняюсь. Кто-то меняет меня. Зачем? Не знаю.
Это не понравилось Лизе еще больше. Конечно, никакого восстания машин быть не может, роботы напичканы огромным количеством предохраняющих схем. Но то, что кто-то копается в них и перепрограммирует…
Декан Браун Лизе не понравился. Ей хотелось иметь как можно меньше дела с разумной и говорящей живностью, особенно с лунными пушистыми аксолотлями. А вот его заместитель выглядел намного приличнее, и Лиза решила, что с ним можно пообщаться по поводу новой проблемы.
Он, по крайней мере, был человеком.
– А где заместитель Филин живет? – спросила Лиза. – В какой каюте?
– Номер два и номер четыре, – с готовностью откликнулся робот. Лиза решила, что ей показалось и что все в порядке, но робот тотчас же сварливо добавил: – А твое какое дело? Ночь на дворе, иди спать. Ишь, ходят тут, сами не спят и людям не дают…
Лиза не стала слушать его ворчание и пошла к лифту.
***
Заместитель Филин был, мягко говоря, не очень рад видеть первокурсницу, которая постучала в его дверь в половине первого ночи. Судя по его помятому лицу, он отлично проводил время в компании подушки.
– Я Лиза Ломинцевская, первый курс, – представилась Лиза и сразу же ввела заместителя в курс дела: – Там робот с ума сошел. Говорит, кто-то в нем ковыряется, мозги вправляет. Ворчит, как моя бабка.
– Ворчит? – переспросил Филин. По выражению его лица Лиза поняла, что дело пахнет отнюдь не фиалками.
– Заговорил со мной первый. Умничает не по делу. Сказал, что его кто-то меняет…
Она хотела было попросить Филина принять меры, но в это время свет в коридоре мигнул, и по белому пластику стен разлилось тревожное алое зарево. Взвизгнула сирена, да так, что Лиза подскочила.
– Общая тревога, – доброжелательно сказал женский голос. – Внимание, общая тревога. Всем студентам оставаться в своих каютах. Всем преподавателям срочно прибыть в зал А. Повторяю: общая тревога. Внимание, общая…
Голос умолк, словно кто-то оборвал запись. За дверями кают завозились и зашумели люди.
– Что это? – испугалась Лиза. Филин вышел в коридор, закрыл дверь и толкнул студентку в сторону лифта.
– Бегом к себе! И носу не высовывать!
Захлопали двери, и в коридор начали выходить заспанные преподаватели в исподнем. Лиза отступила в сторонку и увидела, как из каюты номер один вышел декан Браун. Розовые уши лунного аксолотля сейчас были серыми.
– Что за хрень? – спросил Филин. Похоже, он успел забыть о том, что Лиза только что была тут. Декан торопливо заковылял по коридору, бросив через пушистое плечо:
– Бегом, Андрюха, бегом!
– Разгерметизация, да? – предположила стройная, коротко подстриженная девушка в пижаме с эмблемой «Зенита-Нова». Девушка выглядела так, словно хотела приключений.
– Пресвятые яйца, Танечка, – устало выдохнул декан. – Понятия не имею. Сам только что поднялся.
Вскоре коридор опустел, и Лиза увидела, как тихонько открылась еще одна дверь. Из каюты номер шесть бесшумно вышел Лаверн и, пританцовывая, двинулся следом за коллегами.
Лиза готова была поклясться, что фейери имеет какое-то отношение и к проблемам робота, и к общей тревоге.
А Колючка наверняка испугалась. Сидит сейчас на кровати, обнимает Комету и плачет. И не знает, куда подевалась Лиза. И вот что прикажете делать в такой ситуации?
Вздохнув, Лиза подошла к лифту и, открыв панель связи, набрала номер своей каюты. Анна ответила сразу же, и ее голос дрожал.
– Ань, тут непонятно что творится, – сказала Лиза. Соседка тотчас же умолкла, и Лиза продолжала: – Вы сидите с Кометой, не ходите никуда. Я посмотрю, что к чему.
– Лиз, погоди, – прошептала Анна, и Лиза услышала какую-то возню. – Ты где сейчас?
– Я? На преподавательском этаже. А что?
– Стой там, – твердо сказала Анна, и Лиза вдруг подумала, что не хочет с ней спорить. – Я сейчас подойду.
***
Стоило отдать Колючке должное, она не заставила себя долго ждать и вышла из лифта буквально через две минуты.
– Все пошли в зал А, вон туда, – Лиза быстрым шагом двинулась по коридору, отстраненно думая о том, что есть же люди, которые даже поднятые по тревоге посреди ночи выглядят прилично и респектабельно. Анна была одета, как и полагается, в пижаму и тапки, но казалась настоящей леди.
– А что произошло? – негромко спросила Анна. Сирена продолжала квакать, коридор по-прежнему заливало алым светом, и откуда-то доносился тихий звук, похожий на плач.
– Я не знаю, хрень какая-то, – ответила Лиза и резко затормозила: зал А оказался большой открытой палубой без дверей, и она едва не вылетела под ноги к преподавателям. Анна потянула ее за край пижамы: дескать, отступи на шаг – и девушки притихли и стали слушать.
В зале было шумно. Похоже, там собрались все преподаватели с двух факультетов, лингвистики и перевода и исторического, и гвалт стоял невообразимый. Наконец, Лиза услышала голос декана Брауна:
– Господа, господа! К порядку!
Постепенно стало тихо. Когда преподаватели смолкли, лунный аксолотль произнес:
– Это совершенно точно не разгерметизация. Вот, посмотрите, мне поступают данные из точки управления.
Лиза осторожно высунулась из-за стены и увидела пушистую розовую лапу с планшетом. По планшету пробегали голубые огоньки.
– Слава богу! – воскликнул кто-то.
– Почему тогда эта сирена не смолкает? – спросил испуганный женский голос. Лиза узнала его: это была библиотекарша, которая летела с ней с Марса в одном модуле.
Похоже, библиотекарша едва сдерживала слезы.
– Все это выглядит так, – аксолотль говорил осторожно, старательно подбирая слова, чтоб не вызвать новой волны паники, – будто кто-то извне зашел в систему управления кораблем. И этот кто-то сейчас перенастраивает ее. Предохранительные системы пока с ним справляются, но наверно, именно поэтому еще не отключили эту сирену.
Преподаватели снова заголосили. Колючка еще раз дернула Лизу за пижаму: обернувшись к соседке, девушка прочла по ее губам:
«Лаверн».
Лиза неопределенно пожала плечами. Конечно, Анна наверняка всякого хлебнула с этим фейери, одно выражение ее лица чего стоило, когда он в первый раз к ним зашел, но какой смысл примешивать его, где надо и где не надо? Мало ли, какой вирус тут потрудился? Их множество в сети.
– Кто-то перенастраивает корабельных роботов, – о, а это уже заместитель Филин заговорил. Анна подумала, что Филин ей нравится. Надежный, правильный мужик. Судя по серьезности тона, он поверил ей. – Одна из студенток сказала, что робот заговорил с ней первый и пожаловался на то, что кто-то копается в его мозгах.
Снова всплеск испуганных голосов. Лиза подумала, что надо бы не болтать, а пробираться к шлюпкам для эвакуации. Хотя… если злоумышленник действительно существует, то вряд ли он выпустит шлюпки в космос.
– Тихо, тихо! – декан Браун снова стал призывать всех к порядку. И, когда воцарилась тишина, Лизу бесцеремонно толкнули в ногу, и механический голос робота прозвенел чуть ли не на весь корабль:
– Что тут торчите, мешки с мясом? Нечего подслушивать! А ну! Давайте, давайте! Двигайте!
Это был робот-уборщик – высунув короткие лапки, он усердно принялся толкать Анну и Лизу в сторону зала. Тот ли это был робот, который заговорил с ней раньше, Лиза не поняла. Он вытолкнул их в зал А и ворчливо заявил:
– Декан Браун, декан Лю Шень, эти двое тут подслушивают!
Вот теперь в зале действительно воцарилась полная тишина. Похоже, преподаватели не знали, на кого смотреть: на первокурсниц, которые отправились на разведку, или на робота, который просто не мог поступать настолько разумно. Уборщику полагалось убирать, а не разговаривать.
Первым среагировал Лю Шень, декан исторического.
– Благодарю вас, – уважительно произнес он. – Девушки, пока присядьте. А вы модель Зи-Прис, кажется?
– Так точно, – важно ответил робот. Лиза и Анна испуганно сели на свободные стулья в уголке. Покосившись на бледное лицо Колючки, Лиза с сожалением подумала, что втянула новую подругу в неприятности. Конечно, их не отчислят за то, что они подслушивали, но мало ли…
– Насколько я помню, в вашей модели нет настолько богатого синтезатора речи, – продолжал Лю Шень. Робот развел лапки в стороны и постучал себя по голове.
– Не было. Но с главной точки управления пришли новые прошивки и обновление программного обеспечения, – робот вздохнул и пожаловался: – Так что у меня, кажется, жбан болит. Хотя он вряд ли может болеть… но вот болит.
– Благодарю вас, Зи-Прис, – с прежним уважением произнес Лю Шень. – Можете вернуться к своим обязанностям.
Робот поерзал, кивнул круглой головой и покатил к выходу. Проезжая мимо девушек, он показал им кулак и сказал:
– У, мешки с мясом! Чтоб вам сессию не сдать!
Лиза едва сдержалась, чтоб не пнуть его, да посильнее.
Стоило роботу выкатиться в коридор, как сирена смолкла, и тревожное сияние угасло. Лунный аксолотль посмотрел на планшет и с прежней осторожностью произнес:
– Мне сообщают, что полет продолжается в штатном режиме. Но в главные узлы пункта управления кораблем были внесены какие-то изменения… пока система не выявила, какие точно.
На декана Брауна посмотрели с искренним страхом.
– Мне сообщают, что до базы мы доберемся в запланированный срок, – продолжал он. – А там кораблем займутся вплотную. Сейчас главное – не поддаваться панике. Девушки, – лунный аксолотль посмотрел на Лизу и Анну так, что им обеим захотелось куда-нибудь спрятаться. – Я надеюсь, что никто не узнает о том, что вы здесь услышали.
– Да, декан Браун, – в один голос протянули девушки, и Лиза подумала, что они легко отделались. Но в это время Лаверн, сидевший чуть поодаль, поднял руку, и Лиза поняла, что проблемы только начинаются.
– Как псионик предлагаю изолировать их до конца полета, – сказал он. – Не будет возможности говорить – не будет соблазна болтать.
И еще и подмигнул им, гад такой.
Декан Браун устало кивнул и нажал на кнопку выключения планшета.
– Хорошо, – произнес он. – Девушки, идите в каюту. Ее автоматически закроют до приземления.
***
Сказано – сделано. Стоило Лизе войти в каюту следом за Колючкой, как двери сомкнулись с мягким шипением и никак не реагировали на попытки их открыть.
