Текст книги "Кино, масоны и любовь (СИ)"

Автор книги: Лариса Чайка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

ГЛАВА 37

Стефан привез меня домой и хотел, уже было, расположиться в моей квартирке, но я решительно выгнала его. Побурчав для видимости и сто раз спросив, не передумаю ли я, он все же ушел, а я пошла в душ, предаваться всемирной скорби.

Вода приятно охлаждала тело, голова прояснялась и, сотворив в конце купания контрастный душ, я почти вернула себе самообладание. Выйдя из ванной комнаты в одном полотенце, я услышала звонок. Кого там принесла нелегкая? Стефан что ли вернулся? Ступая босыми ногами по прохладному полу, я быстро открыла дверь и, не посмотрев кто пришел, бросила:

– Проходи, горе луковое, – я была уверена, что это вернулся Стефан.

– Это я, Габи, – послышался с порога любимый голос.

Я обернулась. На пороге стоял Ирвин.

– О – о–о – о.

Глупая фраза, правда? Но это единственное, что я смогла произнести в данный момент. Мало того, руки у меня непроизвольно опустились, полотенце упало на пол. Вот так вполоборота и абсолютно голая, я и стояла перед мистером Брайсом. Поймала его заинтересованный взгляд, заметалась, не зная, что мне делать: то ли полотенце поднимать, то ли бежать в спальню, чтобы одеть хотя бы халат.

Я как загипнотизированная не могла оторвать глаз от Ирвина, а его глаза невообразимым образом стали менять цвет: голубовато– серые, серебристо – серые, темно– темно– серые, каре – серые, черные… Я услышала горловой звук – то ли хрип, то ли вскрик, и Ирвин, шагнув ко мне, подхватил меня на руки и впился в мой рот.

У меня быстро– быстро застучало сердце, я расслабилась и, ловя его эмоции, почувствовала снова ту необыкновенную легкость, парение над миром и щемящую нежность. Это его или мое? А, какая разница, в конце концов? Главное, что он здесь, что я в его объятиях, а впереди у нас длинная, длинная ночь. А, может быть, и день с ночью, а, может быть, целая, целая жизнь?

***

Мое сердце ликовало, а тело просто пело. Я чувствовала себя необыкновенно живой, наполненной и любимой. Посмотрев на часы, поняла, что наша встреча с Ирвиным длиться уже шесть часов. Я лежала у него на груди и бездумно смотрела в потолок.

– Ты ушла от Стефана? – это был первый осмысленный вопрос с его стороны.

– Да. Сразу же после того как вернулась от тебя.

– И какие теперь у тебя планы? – его вопрос прозвучал как – то настороженно.

– Ты о чем? – мне пришлось вспомнить неоднозначность этой ситуации.

– Чем думаешь заняться?

– Думаю сходить на кухню, посмотреть, что там у меня есть в холодильнике. Ну, и кофе сварить, в конце концов. Кофе будешь?

– Да, буду.

– Ну, вот и ладненько. Пошли на кухню.

Я накинула халат, Ирвин натянул брюки. Он, кстати, пришел ко мне все в том же костюме, в котором был на приеме в посольстве. Я порыскала по холодильнику, нашла холодное мясо и сыр, сделала несколько бутербродов и принялась варить кофе.

Было уже ранее – ранее утро, в мое кухонное окно пробивался серый утренний свет. Я не стала включать люстру, обойдясь лишь подсветкой над кухонной поверхностью.

Волшебный аромат колумбийского кофе заполнил собой пространство. Разлив его по чашкам, я уселась напротив Ирвина за столик.

– Я хотела поговорить с тобой.

Ирвин напрягся, его взгляд сразу стал цепким, чужим.

– Что ты там говорила про казнь? Какая казнь? Кто такая Хельга? – вопросы он задавал отрывисто, как бы нехотя, а глаза, напротив, просто впивались в меня.

– Я сразу должна была тебе позвонить, когда прилетела, но я не взяла номер телефона виллы, опомнилась только приехав домой.

– Габи, будет лучше, если ты мне все расскажешь. Я знаю, что ты похитила документы. Больше некому. Зачем они тебе? Эти документы не нужны ни одному человеку. Они … ммм… как бы тебе сказать…

– Я знаю, Ирвин. Я знаю, что это за документы. Вернее, я не знаю, что телепортировала, я схватила листики из стопки наугад, и даже не посмотрела, что беру.

– Телепортировала? Ты о чем?

Я вздохнула. Наступил мой самый страшный кошмар, но мне просто необходимо было пойти до конца.

– Ирвин, я не Габриэлла Вареску, я – герцогиня ванн Рей. Не перебивай меня, выслушай, пожалуйста, до конца мою историю, а потом уже суди.

Мой рассказ был не очень – то и долгим, и даже не очень эмоциональным. Я не позволила себе оправдываться и объяснять свои действия. Только голые факты.

Надо отдать должное Ирвину: он слушал не перебивая, отставив чашку с кофе в сторону. Все это время, я находилась под прицелом его внимательных глаз. Когда закончила, он издал какой – то веселый смешок, снова схватил чашку и сделал большой глоток.

– Чудесный кофе, Габи. Если ты будешь каждое утро варить мне такой же, я пожалуй, смогу простить тебе все на свете.

Я открыла рот.

– Да, я могу. То есть, ты меня прощаешь? То есть, ты не злишься на меня? Тьфу, ты! Ирвин, я ничего не понимаю! Скажи мне, что ты думаешь по этому поводу?

– У меня будет к тебе еще парочка вопросов, а потом я скажу, что я думаю по поводу всего этого безобразия. Ты собираешься за кого – нибудь замуж? За Стефана? Или еще за кого – нибудь?

– Нет, – я возмущенно замахала руками, – ты о чем?

– Ты выйдешь за меня замуж?

– Ирвин! Это уже не смешно! Я тебе тут такое рассказала, а ты – замуж, замуж. При чем тут замуж?

– А при том, моя любимая, глупенькая, запутавшаяся девочка. Сразу, как ты уехала, я получил телефонограмму. В ней было сказано, что Габриэлла Вареску – штатная служащая разведки от мира Валии. То, что ты являешься уроженкой этого мира, было благополучно опущено. Знаешь, по роду своей службы, я сталкиваюсь с такими фактами очень часто. Люди нашего мира удивительные существа, им всегда чего– то не хватает, им всегда хочется чего – то большего или крайне противоположного от того, что они имеют. Я бы даже сказал, что в них заложен момент саморазрушения. Мало, кто доволен своей судьбой, и абсолютно счастливых людей я не видел. Все иномиряне, находящиеся здесь, знают эту нашу особенность, поэтому завербовать любого из людей не проблема, надо только предложить ему то, что он хочет в данный момент. Скорее всего, так великий Гете написал своего великого «Фауста». Этот всемогущий и таинственный Мефистофель, видимо, был гостем из другого мира, предложивший землянину поработать на него. Хотя уверен, что основатель вербовки землян скрыт где – то в древних эпохах.

– Что? Что там было еще в этой телефонограмме? Кто ее послал? – Я жадно смотрела на Ирвина и удивлялась его спокойствию.

– Телефонограмма была от нашего ведомства, но информацию, как я уже понимаю, слил все тот же вездесущий Сэм Фрид.

– Ты собирал на меня информацию? Зачем?

– Нет. Это был обычный отчет нашего департамента. Мне часто приходят отчеты о тех или иных людях, попадающих в поле нашего зрения. Докладная записка была очень информативной и любопытной. Уже после того, как ты уехала, меня предупредили, что ты шпионка от мира Валии, а также передали твое полное досье. Только теперь я понимаю, что это была дезинформация.

– Так что там такого было, черт возьми?

– По всему выходило, что ты шпионила в пользу своего тайного любовника и будущего мужа, с которым после исполнения задания, собираешься отбыть в его мир, то есть в Валию.

Я аж задохнулась от возмущения.

– Ну, мистер Фрид, что– то мне уже не терпится поговорить с вами!

– Не надо, Габи. Я разберусь с ним сам.

– Ирвин, есть еще одно «но».

– Говори.

– Я сейчас рассказала тебе не все, только о себе и своей роли в этих событиях. Я дала магическую клятву и не знаю, что могу и что не могу тебе рассказать о том, что услышала от Фрида. Мне кажется это очень важно, и оно должно тебе помочь, но….

– Подожди. Подожди. Молчи. Я слышал о магических клятвах, у них очень своеобразный откат. Я никак не хочу навредить тебе, поэтому, давай я сначала все узнаю, а потом, если это будет нужно и безопасно для тебя, ты начнешь говорить.

– Но как же нам быть? – я беспомощно оглянулась.

Ирвин встал, схватил меня снова на руки и понес в спальню, приговаривая на ходу:

– У нас еще есть время. Кофе был очень питательным и полезным, поэтому давай еще несколько часов проведем в постели. Я чувствую, что у меня очень много лишних сил, мне просто необходимо поделиться с тобой.

– Как скажешь, дорогой. Какая дура откажется от такого?

ГЛАВА 38

Ближе к обеду стали раздаваться звонки мобильников. Нас потеряли. Не знаю, кто там звонил Ирвину, а я получила три звонка от Фрида, двенадцать от Стефана и два с совершенно незнакомого номера.

– Ну, что пора вставать? – я потянулась и уставилась на голого Ирвина.

– Когда ты переедешь ко мне?

Я замерла.

– Ты этого хочешь?

– Я слишком долго тебя ждал, Габи, я не хочу больше отпускать тебя, – он сел на кровати. – После смерти Мэл, я думал, что уже никогда не буду чувствовать чего– то подобного к другой женщине. Нет, нет, – поспешно добавил он, – это, конечно, не одно и то же. Она – это она. Ты – это ты. И чувства свои я вряд ли объясню.

– Попробуй, Ирвин, попробуй. Мне важно знать, что именно ты чувствуешь(мне, действительно, было это необходимо, чтобы проверить совпадают ли мои ощущения с его).

Он встал, подошел к окну. Я видела только его могучую спину.

– Кто же скажет, что такое любовь? Она или есть или ее нет. Химическая реакция, о которой говорят ученые, это скорее всего страсть – феромоны, запахи, внешний вид объекта, то, что возбуждает в нас инстинкт продолжения рода. Страсть перебороть можно. А кто объяснит нежность, преданность, прорастание в данного, конкретного человека? Я тебя ощущаю как себя, как будто мы одно целое. Больно тебе – больно мне, ты смеешься – и я тоже радуюсь.

Он резко развернулся ко мне.

– Ты понимаешь, о чем я?

– Ирвин, а ощущение полета?

Он чуть – чуть усмехнулся.

– Да, я же забыл, что ты эмпат. Значит, ты, как никто должна меня понимать. Зачем же ты спрашиваешь?

– Я же рассказывала, что Дар мне открыли только перед поездкой к тебе, и я еще не могу объяснить все эмоции.

– А как это было?

– Фрид переместил меня в мой мир и там открыл Дар, – нехотя проговорила я. Почему– то было неприятно вспоминать об этом.

– Габи, скажи мне честно: тебе не хочется вернуться? Это очень большое искушение.

– Нет. Там у меня никого не осталось. Маму, папу казнили. Брату и сестре стерли память, изменили внешность и поместили в другие семьи. Они уже другие люди, понимаешь? У меня сначала была мысль попросить вернуть мне их, чтобы жить одной семьей. Но потом, я подумала: они должны будут снова узнать о казни родителей, о том, что они дети государственных преступников, а в нашем мире – это клеймо на всю жизнь. Это эгоистично было бы с моей стороны. Им изменили жизнь, изменили судьбу, у них новые семьи, где их любят. Зачем же делать им плохо и заставлять переживать все по – новой? А здесь у меня появились сначала Хельга, потом – ты. Я хочу начать все с чистого листа в этом мире. И пусть будет, как будет.

– Примерно то же самое чувствую я. Я любил Мэл, я потерял Мэл. Нужно начать с чистого листа. У меня есть ты, у тебя есть я. Чего же еще? Когда ты переезжаешь?

– Ирвин, подожди. Фрид – очень опасный соперник. Магическая клятва – серьезное дело. Скажу одно неверное слово и …ага… Я могу умереть, понимаешь?

Ирвин вздрогнул.

– Вот этого я боюсь больше всего на свете, любимая. Еще раз пережить этот ужас, я вряд ли смогу. Хорошо, что ты предлагаешь?

– Я всегда действую, исходя из обстоятельств. Давай не торопить события. Фрид очень разозлиться, если я выберу не его. Кто знает, что он сможет сделать? Магия на многое способна. Я продолжаю жить у себя. Никто не должен знать, что мы помирились. Надо узнать, как можно обойти клятву, и еще я хочу, чтобы тебя не снимали с должности Главы этих, как их там?

– Хорошо, логично. Я постараюсь все узнать через свои источники. Давай собираться. У меня через час важная встреча.

– А мне на киностудию, к Стефану. Он уже весь телефон оборвал.

***

Я совсем забыла, что сегодня по графику был последний день съемок. Я уже опаздывала. Стефан меня прибьет. Но, как ни странно, обошлось.

– Скорее гримируйся, Габи, – единственное, что он сказал мне. – Там в восьмой сцене брак по пленке, надо срочно переснять. И двадцать пятый эпизод тоже, там звук подкачал. Если все сегодня успеем – то мы молодцы, и можно будет официально сказать, что съемки закончились.

Восьмая сцена – это где Ливси объясняется мне в любви, а я его отговариваю от этого. Помним, проходили. Я пошла в вагончик гримироваться. Почти закончили, когда в дверь постучали.

– Сейчас, Стефан, дай мне еще пару минут.

– Добрый день. – На пороге стоял Сэм Фрид. – Вы разрешите мне поговорить с вами? – Он вопросительно уставился на меня.

Эффект неожиданности. Я кивнула. Он перевел взгляд на Ники.

– Спасибо, Ники, можешь идти.

Я настороженно уставилась на Фрида. Какой еще сюрприз он мне приготовил?

– Я вижу, Элла, вы все решили для себя?

– Вы о чем?

– Брайс провел у вас в квартире вечер, ночь и утро.

– Вы следите за мной?

– Я? Ни боже мой, как говорят здесь. Для этого у нас есть специальные люди. На сегодняшний день – это самый важный проект для нашего мира. Как вы думаете, могу ли я пустить это дело на самотек?

Я испугалась. А не напичкали ли они мою квартиру камерами? Тогда получается, все, о чем мы договаривались с Ирвином известно Фриду. Давай, Габи, ври, да поправдоподобнее, иначе не видать тебе счастливого исхода событий, как своих ушей.

Я выпрямилась, огляделась по сторонам, прошла к двери, заглянула за нее с таинственным видом, а заодно при этом соображала, что и как сказать. Фрид заинтересованно наблюдал за моими действиями, усмехаясь.

– Нас никто не слышит. Можете не изображать из себя Мату Хари.

– О – о–у! А я как раз стараюсь быть похожей на нее.

– Она плохо кончила, если вы не забыли.

– Ну, под вашим чутким руководством, надеюсь, меня минует ее участь.

– Пока вы делаете сплошные глупости.

– Наоборот, после нашего разговора, все обдумав, я встала на путь исправления.

– И поэтому трахали Брайса почти двенадцать часов?

– А что вы хотели? – я холодно уставилась на него. – Вы хотели, чтобы Брайс был в меня влюблен? Мне нужно было с ним помириться? Мне нужно было завоевать его доверие? Как бы, по – вашему, я смогла это сделать? Невинно хлопая глазками? Ронять скупую слезу? Или заходиться в бездарном монологе, типа вашего Ливси?

– А вот это уже интересно. Продолжайте, слушаю вас.

Я нарочито нахально развалилась в кресле, распахнув полу пеньюара и выставив свои голые ноги на обозрение.

– Я все обдумала, Сэм, извините, Сэмюель. Вы правы, чертовски правы – я логик. Что меня ждет здесь? Этот мир катиться в тартарары– то глобальное потепление, то проблемы демографии, то угроза ядерной войны. А вдруг однажды бабахнет? И конец этому безумному миру. А даже, если и нет, то сколько мне здесь отмеряно– семьдесят, восемьдесят в лучшем случае? Да и кинодивой я буду недолго, молодые и рьяные всегда дышат в спину. А там – мой мир, мой дом. Там долгая– долгая спокойная жизнь, титул герцогини, семья, дети. О чем еще можно мечтать?

Сэм одобрительно кивал головой в такт моим рассуждениям.

– Я же говорил вам, что вы умная женщина, что скоро вы все поймете и оцените сами. Вот только двенадцать часов в постели, не многовато ли?

Я пожала плечами:

– А почему не развлечься напоследок? В нашем мире я буду вам верной женой. Вы сами послали меня на такое «задание». Так почему бы мне не воспользоваться вашим «разрешением»? Брайс прекрасный любовник – выносливый и изобретательный. Кроме того, как еще я смогла бы привязать его к себе?

– Вы принимаете мое предложение?

– Всенепременно.

– Вы переезжаете ко мне?

– А вот это уж дудки. До свадьбы – ни – ни. Я честная девушка. Кроме того, как вы себе представляете мой переезд к вам, когда я только – только «помирилась» с Брайсом? До заседания Совета, этих СМС, до положительного решения нашего с вами вопроса, даже не надейтесь.

Он весело хмыкнул.

– Ну, что ж, логично. Я свое наверстаю. Я вас заставлю в мельчайших подробностях повторить все ваши постельные экзерсисы, так что на первое время развлечений у нас будет более, чем достаточно.

– Больше, чем вы думаете. Вот как раз сегодня, я назначу Брайсу встречу, хотелось бы продолжить изучение местной «Камасутры». Я буду вашим гуру в мире постельных утех.

Он облизал губы и близко – близко подошел ко мне.

– Один поцелуй для своего будущего мужа.

Я поперхнулась.

– Давайте обойдемся?

– Я хочу этого, я требую.

Я подставила ему свои губы. Нет, Фрид был чертовски привлекателен, но целовать его мне совершенно не хотелось. А, надо, Габи! Актриса ты, черт тебя дери, или нет? Я сама сделал шаг вперед, схватила этого мерзавца за голову, притянула к себе и, как пиявка, право слово, присосалась к нему.

«Ирвин, Ирвин, я люблю тебя», – пело у меня в голове, и представляя только его, я шарахнула своим Даром по Фриду огромной волной желания и страсти.

Открылась дверь моего вагончика, и просунулась голова Стефана.

– Габи, ты скор…..Габи, ты что делаешь? – заревел он.

– Не ори, Стефан, – я отстранилась от совершенно ошалевшего Фрида, – не видишь что ли? Мы с господином адвокатом репетируем. Я показываю ему, как собираюсь целовать Ливси. По– моему, адвокат абсолютно удовлетворен. Да, мистер Фрид?

– Несомненно, мисс Вареску, – просипел обалдевший Фрид, – я совершенно удовлетворен. Разрешите откланяться.

ГЛАВА39

Не скажу, что на площадке было все гладко, мы сегодня изрядно подзадержались, но в общем, с грехом пополам, сделали все, что запланировал Стефан. Я даже немного повеселилась.

Когда в восемнадцатый раз переснимали двадцать пятый эпизод (Стефан постоянно был чем– то недоволен), я решила развлечься, все равно пара – тройка приличных дублей уже была, и наш режиссер уже просто начинал придираться к мелочам. Он так всегда сбрасывал свое плохое настроение, изощренно издеваясь над нами – актерами.

Подорвать авторитет «Великого режиссера» я не могла, приходилось выполнять его причуды, иногда просто нелепые, а про себя думать о чем– то приятном. Вот и сейчас, готовясь к очередному дублю, я представила сегодняшний вечер, Ирвина, наши поцелуи, объятия и не только… Где– то сладко заныло внизу живота, по телу разлилось необыкновенное тепло … Я мягко подтолкнула это видение в сторону Ливси. Интересно, что будет? «Голубой друг» смотрел на меня расширившимися от ужаса глазами.

– Ты чего? – Я принялась оглядываться, не понимая, что могло вызвать такую реакцию «голубой звезды».

– Габи, – Ливси наклонился ко мне, жадно вдыхая воздух, – у меня на тебя встал. Я в шоке. Со мной что– то не так? – Лицо у него было глубоко несчастным.

– Ммммм…, – я снова прокололась. Когда же я уже научусь управлять Даром? – Почему не так, Ливси? Такие случаи бывают – где– то в глубине тебя, может быть очень глубоко, сидит обыкновенный мужчина. Просто он спал. А потом происходит что– то такое – щелчок, и твой внутренний мужчина просыпается, и ты снова становишься нормальным.

– Я и так нормальный, – взвизгнул вдруг Ливси, – я не хочу, чтобы у меня вставало на баб. Господи, что я скажу Дену?

Ливси, на то он и Ливси! Картинно заломив руки, он принялся охать и ахать, абсолютно не обращая ни на кого внимания. Звезда в печали! К нам подошел Стефан, а за ним и Фрид.

– Ливси, – наш режиссер не мог ничего понять, – какого хрена вы тут шепчетесь, а потом тебя разбирает лихоманка? Ты понимаешь, что у нас сегодня последний день съемок? Если ты сорвешь нам этот процесс, я вкачу тебе такую неустойку, что мало не покажется, – и Стеф вызывающе оглянулся на Фрида. – Я выучил контракт мистера Рейнольда Ливси наизусть, мистер Фрид. Не беспокойтесь, я имею на это право.

Фрид подошел к плачущему Ливси и что– то негромко спросил у него.

– Сэм, Сэм, ты представляешь, у меня на нее встало. Я не хочу так, я не могу… – звезда картинно заломил руки и зарыдал.

Фрид перевел взгляд на меня и осуждающе покачал головой.

– Заканчивайте развлекаться, мисс Вареску. В ваших же интересах быстрее закончить съемку.

– А при чем тут Габи? – Стефан с маниакальной настойчивостью снова лез на конфликт. – Ваш подопечный проявляет непрофессионализм, задерживает съемку, и вообще… Я буду вынужден сообщить о его истериках в союз кинематографистов. Сомневаюсь, что после этого у него вообще будет работа.

– Вы не сделаете этого, мистер Голден, – холодно отозвался Фрид. – Это ваша протеже спровоцировала моего клиента.

– Да? Это чем же? Разделась догола? Делала компрометирующие предложения? У меня вся площадка в свидетелях.

Фрид открыл было рот, подумал, и снова закрыл его.

– Успокойте вашего друга, – наш режиссер сразу обрел хорошее расположение духа. Этот раунд явно был за ним. – Даю вам десять минут.

– Мисс Вареску, можно вас на пару слов, – адвокат обратился ко мне.

– Габи мне нужна. У нас с ней небольшое совещание. На это я тоже имею право, господин адвокат. Габи, пошли к тебе в вагончик, я кое– что придумал по поводу этого эпизода.

И Стефан, победоносно глядя на Фрида, схватил меня за руку и потащил в сторону.

В вагончике он от души расхохотался:

– Ну, как я его? Будет знать, как связываться со Стефаном Голденом. Представь, выучил этот проклятый контракт почти наизусть, и сегодня он пригодился.

– Спасибо, конечно, Стефан, но…, – я виновато отвела глаза. Не говорить же ему, как все было на самом деле?

– Ай, Габи, перестань. Ты сейчас начнешь жалеть этого недоноска, я тебя знаю.

– Я не об этом, Стеф. Не надо сейчас злить Фрида.

– Я чего – то не знаю? Он что, угрожает тебе? Это по поводу того договора, что ты украла?

– Тшшш… Не ори, Стефан. Не удивлюсь, если нас слушают.

– Даже так, – Стефан стал с интересом оглядываться вокруг. – Все. Решено. Следующий свой фильм я буду снимать о шпионах. Ты там говорила что– то о сценарии? Может, снимем твою историю? А что? Актриса – шпионка – это круто. Не так уж много материалов по этому поводу. Мата Хари да Крис Килер – вот и все, что есть. И то, одна – танцовщица, вторая – модель. А ты, Габи, мировая кинозвезда, по – моему, это может стать бестселлером как сценарий, мы еще и книгу сможем написать на его основе, а уж фильм точно войдет в шедевры мирового кино. Габи, Габи, – пропел почти счастливый режиссер, – я говорил, что мне бесконечно повезло с тобой?

– Сценарий, – в моей голове что– то щелкнуло, – сценарий…. В кино можно сливать самые неправдоподобные факты…., – я задумалась, вспоминая. – Дай мне пару минут подумать, Стеф. Это мне, по – моему, с тобою повезло.

Стефан польщено заулыбался.

– А я что тебе всегда говорил? Мы просто созданы друг для друга.

– Стефан, – план в моей голове уже практически созрел. – Заканчивай уже съемки. Я знаю, что в отснятом материале, уже есть пара – тройка приличных дублей. И не возражай. Мы сейчас поедем ко мне, и я буду рассказывать тебе сюжет твоего будущего сценария. Поверь мне, это будет, действительно, бомба. А продюсировать твой новый фильм будет лично мистер Ирвин Брайс, и ты расскажешь ему полностью свою задумку.

– Зачем, Габи? Ты можешь все рассказать ему сама. Вы помирились или нет?

– Помирились, помирились. Но я не могу ему все рассказать.

– А я, значит, могу?

– А ты не только можешь, но и должен это сделать незамедлительно. Только, Стефан, никакой отсебятины и фантазий. Я рассказываю тебе сюжет твоего будущего сценария, а ты в точности передаешь этот сюжет Ирвину. Только в этом случае у тебя будет неограниченный бюджет по фильму и масса различных преференций. Понял?

– Ничего не понял, но я верю тебе, Габи. В точности, так в точности. Стефан Голден еще никогда не жаловался на свою память.

***

Еще в машине, когда мы ехали к Стефану, меня догнал звонок Фрида.

– Что это, черт возьми, сегодня было?

– Вы о чем?

– Зачем вы экспериментировали на Ливси? Ведь это же вы сделали?

– А на ком мне прикажете тренироваться? На вас нельзя, на Брайсе у меня то получается, то нет. На улицу с моим статусом мне выходить не резон, еще на маньяка нарвусь. Мне было интересно, что почувствует человек нетрадиционной ориентации, если я воздействую на него. Просто эксперимент. Я не знала, что Ливси раздует такой скандал. Думала, что он будет благодарен мне.

– Все его покровители там, наверху, ярые гомосексуалисты. Кто– кто, а Рен явно пробивал себе дорогу вперед именно задом. Я его еле успокоил, пришлось вызывать подкрепление. Сейчас над ним работают два мальчика из «особых услуг». Думаю, до завтра оклемается. Ладно, проехали. Чем думаете заняться вечером? Может быть, поужинаем вместе?

– Не могу. Я сегодня занята. Стефан пригласил отметить окончание съемок. Я ужинаю с ним.

– Я бы мог присоединиться к вам.

– Не выйдет. Стефан почему – то очень зол на вас, мистер Фрид, и мне не хотелось бы портить вечер.

– Я смогу быстро исправить его настроение, вы же знаете, Элла.

– Не надо, Сэм. У нас уютный дружеский ужин у него в пентхаузе. Я хочу проститься с ним по – человечески. Вы же помните, о чем мы договаривались?

– Я – то помню, главное, чтобы вы не забыли об этом, Элла.

– Можете быть спокойны, я тоже ничего не забыла.