Текст книги "Вспомнить, чтобы любить (СИ)"
Автор книги: Лана Виноградова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)
Внешний свой видя я оценила как удовлетворительное.
Выхожу из дома и одновременно со мной из машины выходит Глеб.
Какой же он красивый! И…
На нем черные джинсы, коричневые челси, красная клетчатая рубашка и кожаная куртка.
Мы одеты одинаково! Не сговариваясь, мы оделись как парочка, Глеб, как и я, сильно удивлен, но в следующую секунду становится довольный как слон.
– Привет. – он наклоняется и хочет поцеловать меня, но в последнюю секунду передумывает, а во мне растет разочарование. Забирает из моих рук рюкзак и открывает дверь, помогая сесть. – Отлично выглядишь.
– Ты тоже. – не могу не улыбнуться, это действительно умиляет.
– Как твои дела? – Видно, как Глеб нервничает и его нервозность передается и мне, как бы я себя дома не настраивала вести себя спокойно.
– Нормально, а твои?
– Плохо… без тебя… – последнее добавил шепотом.
Мне стало так больно и грустно, в сердце кольнуло и я отвернулась к окну, я не знала, что ему ответить на это, я не хотела говорить в машине, не дай бог, что-нибудь случится по дороге.
Глеб видимо все понял по-своему, потянулся к панели и включил радио, так мы и проехали час, не сказав друг другу больше ни слова и всю дорогу я в руках крутила брелок в виде волка на ключах, он меня всегда успокаивает, я все-таки подарила второй Глебу, хотя казалось, что это ерунда какая-то, но ему очень понравился, свой он тоже носит не снимаю.
– Мы думали ты ее уже не привезешь.
– С днем рождения парни, – целую близнецов по очереди в щечку и обнимаю, – это вам.
– Серьезно малая? Подарок?
– Ну у вас же день рождения? – синхронно кивают. – Тогда открывайте.
– О-фи-геть! Как тебе удалось?
– У меня есть свои способы.
– Что там? – Глеб опять недоволен. Только чем? Что я подарила подарок его друзьям? Бред.
– Это же два билета на последний бой в карьере Котка! Малыха, я готов тебя носить на руках! Ну скажи, как ты их достала? – только Яр собрался исполнить свою угрозу, как Глеб встал перед ним.
– О да ладно Глеб, ты серьезно? Она мне как младшая сестренка, всем нам, сколько тебе еще повторять?
– Не обращайте на него внимания, он бука. Где Лиза?
– На кухне.
– Пойду помогу ей.
Время пролетело незаметно, все были заняты своими делами, гостей уже был полон дом и мне что-то подсказывало, что это еще не все. Мы с Лиз были вместе почти весь вечер, точнее она не хотела оставлять меня одну, она сильно переживает за нас с Глебом. Глеба я видела то там, то тут, иногда находились в одном кругу людей, он всегда старался стоять рядом и никому не давал ко мне подойти, видела пару раз, как он угрожал левым паренькам, что доступ ко мне закрыт. Собственник.
– Мира, обещаю, спрошу последний раз, ты планируешь мириться с моим братом? Вы оба как унылые какахи в проруби плаваете и надоели своими недовольными лицами!
– Унылые какахи? – я громко рассмеялась.
– Это еще самое безобидное как я могу вас обозвать.
– Я тебя люблю подруга!
– А Глеба?
– Тоже. Очень.
– И?
– И я собиралась с ним сегодня все обсудить, я повела себя глупо… Спасибо, что заставила меня пойти к психологу, она оказалась чудо-женщина и специалист.
– Не глупо, Мира. Я тебя понимаю, ты смогла все обдумать и успокоиться и теперь готова, а Людмила да, помогла тебе в этом, правда я классная, что настояла на своем? – я закатила глаза, Лиза такая Лиза. – Лучше так, чем вы с горяча натворили бы дел еще больше. Так, и когда же наступит этот момент?
– Знаешь, а вот прямо сейчас. Найду его и поговорю. – Лизза подскакивает.
– Тогда пошли, мне не терпится увидеть вас счастливыми.
– Вон он, – кивком головы Лиза указывает на Глеба среди друзей, он стоит ко мне спиной, и я вижу по его позе, что он напряжен.
– Что-то мне страшно, а если он не захочет говорить? Если уже слишком поздно?
– Мира, он только этого и ждет, он любит тебя! – поворачиваюсь, делаю пару шагов к нему и тут какая-то рыжуха резво подходит к Глебу, запрыгивает к нему на руки и засовывает свой язык к нему в рот. Я как шла, так и встала на месте, Лиза рядом со мной, в таком же шоке.
Я мать их убью.
Глава 29.
Одна секунда, две, почему он ее не отталкивает?
Три, четыре и аллилуйя! Он стаскивает ее с себя и отшвыривает, что-то ей гневно говоря, размахивая руками, хоть у меня и слух хороший, но из-за громкой музыки ни черта не слышно.
У меня больше нет сомнений в моем мужчине, ему нужна только я, он любит только меня, но эти его бывшие подружки бесят меня. В это время Рома окликает Глеба и указывает на меня.
Глеб разворачивается, его зрачки расширяются, заполняю почти всю радужку, в глазах появляется страх, неуверенность и еще больше злость на эту девку. И у меня тоже, потому что она опять вешается на него и пытается поцеловать.
Ну все блять, с меня хватит!
Пару выпитых бокалов вина придали мне храбрости и подстегнули мою злость на эту общипанную курицу. Больше ни секунды не раздумывая иду к ним. Подхожу и хватаю наглую девку за ее рыжую гриву (ненавижу рыжих!) и оттаскиваю ее от Глеба, а та верещит.
– Еще раз, увижу тебя рядом с ним или с кем-нибудь из них, я повыдергиваю все твои волосы и сломаю твои ручонки, чтобы отпало всякое желание вешаться на чужих парней, а сейчас если у тебя есть хоть капля самосохранения, ты свалишь отсюда до того, как я досчитаю до трех. Один.
– Ненормальная! – как шавка тявкнула и убежала. Остальные стоят ошарашенные и смотрят с удивлением и восхищением. Сама от себя такого не ожидала. Глеб вообще улыбается во все свои тридцать два.
Лыбишься значит?
Разворачиваюсь, чтобы уйти, как он хватает меня за руку и дергает на себя.
– Парень значит? – одной рукой обнимает за талию, второй с нежностью гладит по щеке и заглядывает в глаза.
– Не понимаю, о чем ты…
– Это значит ты меня простила?
– Это значит, что нам нужно многое обсудить.
– Тогда, пожалуй, начнем, потому что я пиздец как хочу тебя поцеловать. – он ведет нас наверх в комнату.
За спиной слышу «ну наконец-то», «давно пора» и все в этом духе. Это вызывает у меня улыбку.
Заходим в комнату, здесь мои вещи, хм, я их здесь не оставляла, приподнимаю бровь в немом вопросе, на что Глеб нагло улыбается и пожимает плечами. Похоже его выдержке сегодня пришел бы конец.
– Что эта за рыжая девка была? Ты с ней спал, да? – с порога нападаю на него, потому что держать все это в себе больше нет сил.
– Да, – закрываю глаза, мне больно, но я сама спросила, – но это было до тебя, точнее, я тогда только с тобой познакомился. После нее у меня больше никого не было кроме тебя.
Обнадеживает, но от этого не менее больно.
– Она решила, что имеет на меня права… Иногда, люди воображают себе лишнего.
– Ты не мог ей нормально все объяснить? – меня это чертовски злит. – Или так понравилось, как она на тебе висла?
– Малышка, она невменяемая, я не один раз объяснял все, но она не понимает. Я люблю ведь только тебя глупышка. И мне нужна только ты. Как ты это не поймешь?! – делает шаг ко мне и заключает мое лицо в ладони.
– Расскажи мне всё. Правду. Без этого никаких решений. – делаю судорожный выдох и мы садимся на край кровати.
– Мой отец – больной ублюдок, ему и отцу Даны важен наш союз, и он пойдет на все ради этого. Его головорезы перехватили меня в аэропорту и вырубили меня, очнулся уже в клетке в подвале собственного дома, тогда отец и сказал, или я выполняю его условия, или он отдаст в жены Лизу не менее ублюдочному Альфе, она бы и года не протянула у него, и еще он угрожал тобой. Мне пришлось пойти на его условия на тот момент, вы обе слишком дороге мне. У меня не было выбора, но как только повернулся случай, мы с Лизой сбежали, и я сразу отправился к тебе, больше я не появлялся дома. Он, конечно, узнал, что ты меня бросила и немного успокоился. Любимая, я и представить не мог что с тобой такое произойдет. Каждый день меня сжирает отвращение самому к себе, что не уберег тебя, не защитил…
У меня не укладывается в голове, как родной отец может поступать так со своими детьми? Он действительно жестокий и теперь понятна реакция Лиззи.
– Я хочу знать, что вы с Гордеем не поделили? Зачем я ему понадобилась?
– Это далеко неприятная история и возможно после моего рассказа ты не захочешь меня видеть.
– Оставь это мне решать.
– Это произошло два года назад. У Гордея была сестра, ее хранили в жены для какого-то Альфы. Условие было одно, она должна была быть девственница. – мне уже не нравится то, что он рассказывает, но делать поспешных выводов точно не собираюсь. – Раньше мы много пили с пацанами, я не отдавал себе отчет, и в один из походов клуб, его сестра прилипла ко мне, ну а я что, пьяный и свободный, молодой и беззаботный, она откровенно соблазняла меня и чуть ли не перед всеми лезла мне в трусы, откровенно предлагала себя, чем я и воспользовался. Она оказалась девственницей, но для меня это не было проблемой. Повеселились, разошлись, но она начала кричать, что ее теперь убьют родители, что я должен взять ее в жены, что она меня давно любит. Я не стал даже слушать. Как я узнал потом, она оказалась сестрой Гордея, до этого я не знал, чтобы переспать с девушкой мне не нужно было узнавать ее родословную. Она покончила с собой, потому что родители обо всем узнали и сказали, что она их опозорила. Мать не выдержала горя и тоже убила себя, отец вскоре ушел следом за своей парой. Гордей убежден, что во всем виноват я. Что из-за меня он лишился семьи. Может так оно и есть и я виноват… Теперь ты знаешь правду.
И мне кажется лучше бы не знала. Это двоякая ситуация. Глеб решил использовать ее не думаю о ее чувствах. Но, с другой стороны, он взял то, что ему откровенно предлагали. Не один молодой и горячий оборотень, у которого бушуют гормоны и спермотоксикоз, не откажется от бесплатного. Судить не мне, но правда расплачиваться пришлось.
– Маленькая, скажи хоть что-то, не молчи. Лучше прогони, но не молчи.
– Что теперь будет?
– Я убью отца и займу его место. Я все исправлю, больше никто не будет бояться и страдать.
– Убьешь?
– Чтобы занять место вожака – нужно его победить в бою. Чтобы отец перестал приносить зло – его нужно убить. Пока он жив – ничего не изменится, вы будите в опасности.
– А Дана? – Глеб как-то странно дернулся.
– Она никто, забудь о ней, скоро ее не будет в нашей жизни.
– На ней все еще твое кольцо… я видела… Твой отец думает, что вы еще вместе?
– Оно не мое, я ей его не дарил, мне всучил его отец, оно ничего не значит! И да, для отца мы все еще вместе, но так нужно! Маленькая моя, повторюсь еще раз, люблю только тебя, хочу только тебя! Я знаю, что ты видела и могу только представить, какую боль причинил тебе, и что тебе пришлось пережить в тот день… – Глеб закрыл глаза, вдох-выдох, челюсти сжаты, он зол. – Я виню себя каждый день, что меня не оказалось рядом, но все виновники будут наказаны, обещаю!
– Гордей спелся с твоим отцом да? Не думаю, что это все было совпадение.
– Точно не совпадение.
– И что теперь? Где он?
– Скрылся. В городе его нет, но мы с ним покончим, я просто так это все не оставлю.
– Я видела Лешу, когда парни пришли меня спасти, мне же не показалось?
– Нет, именно благодаря ему, они нашли и спасли тебя. Он увидел все, что происходило в универе, проследил. Позвонил сначала мне, но я не ответил, телефон то у меня отобрали, он позвонил Роме, а дальше ты знаешь. Алексей любит тебя, он не смог допустить, чтобы с тобой что ни будь случилось.
– Мне нужно будет поговорить с ним… – но Дана, она же его сестра. Он что получается, сделал выбор в пользу меня а не сестры?
– З-Зачем?!
– Я так хочу, я должна сама лично поблагодарить его! И только попробуй возразить!
– Но я буду рядом в этот момент.
– В пяти метрах от меня.
– Значит ли это, что ты не собираешься меня бросать? – похоже на то.
– У тебя испытательный срок. – Глеб довольно улыбнулся. – Я вижу и чувствую, что ты говоришь правду и я бы тоже хотела извиниться…
– За что малышка? Тебе не за что извиняться! Только не тебе.
– Есть за что. За то, что не выслушала тебя, что не дала шанс объясниться, что решила бежать от проблемы, нежели решать ее, в итоге, мы оба страдали, наши друзья страдали, мы потеряли столько времени.
– Если тебе будет легче, то я тебя прощаю, хотя повторю, тебе не за что просить прощения. Я бы на твоем месте, точно сразу убил обоих. Иди ко мне, девочка моя, маленькая моя, – я как заворожённая смотрю ему в глаза и не смею ослушаться, да и не хочу, – я дико соскучился по тебе. Хочу тебя.
Глеб смелеет, укладывает меня на кровать и нависает сверху, разглядывает меня, будто впервые видит.
– Ты такая красивая у меня, такая смелая, сильная, умная и отважная! – в его глазах теплота, любовь и нежность. Он преподаёт к моим губам в страстном, собственническом поцелуе, его язык сплетается с моим, зубами кусает мои губы и снова целует.
– Наглый волчара… – хотела сказать строго, а получилось, что простонала. Он довольно ухмыльнулся.
– И ты любишь меня таким.
– Люблю…
– Скажи еще раз!
– Люблю!
– Еще!
– ЛЮБЛЮ! ЛЮБЛЮ! ЛЮБЛЮ!
– Я тоже тебя люблю! Больше жизни!
Он прокладывает дорожку из поцелуев к шее, и мое тело покрывается мурашками. Он томительно долго и нежно целует каждый участок моей шеи и ставит свои любимые засосы. Доходит до места на изгибе:
– Девочка моя, сегодня же я поставлю тебе метку, не собираюсь больше тянуть и слушать тебя! Ты моя! Только моя! Моя жена, моя женщина, будущая мать моих щенят! – и меня уже даже не пугает, что детей он называет щенятами.
Рывком снимает с меня рубашку, майку и стягивает штаны с мокрыми трусиками. Я абсолютно нагая перед ним и совершенно не испытываю дискомфорта или страха. Я уже не могу думать ни о чем, кроме того, что хочу его внутри себя.
Глеб жадно рассматривает мое тело, в его глазах похоть и желание. Я стягиваю с него майку и берусь за штаны. Белья на нем не оказалось. Член во всей своей красе гордо покачивается, на головке выступила прозрачная капля, захотелось сразу слизать ее.
– Обожаю, когда ты так на меня смотришь! Плотоядно. Я только твой детка, тебе одному принадлежу! – он проводит пальцами по моим лепесткам, и я не сдерживаю стона. – Охуено. Мокренькая.
Ввел в меня два пальца, вынул, обвел ими мои губы и грубо поцеловал, я чувствую вкус своего возбуждения.
– Трахни меня Глеб! Не могу уже… – с ним я перестала следить за своими словами, такая же отшибленная становлюсь, как он.
– Трахну, а потом вылижу мою сладкую киску, хочу, чтобы кончала мне на язык.
Оборотень спускается к моей груди и втягивает сосок в рот, играет с ним языком, они уже твердые и приветствует своего хозяина. Прикусывает его зубами и оттягивает, это невыносимо! Второй рукой играет с другим соском. Я начинаю подмахивать бедрами, давая понять, чего я больше всего сейчас желаю.
– Нетерпеливая, страстная моя девочка.
Он сильнее разводит мои ноги, сгибает их в коленях, на одну руку упирается возле моей головы, второй удерживает меня за попу и смотря глаза в глаза одним резким толчком входит в меня, заполняю собой все внутри. От резких болезненно-сладких ощущений я вскрикнула, но сразу осеклась, ведь мы не одни в доме, здесь полно народу.
– Кричи малышка, забудь про всех, есть только ты и я! – и я забываюсь. Пусть завтра и будет стыдно.
Он не дает привыкнуть к своему члену, а начинает таранить меня, грубо и жестко, как мы оба любим. Закинула ноги ему на спину и прижалась теснее, мне хочется залезть к нему под кожу.
– О черт, Глеб! Не сдерживайся! Напомни, как ты любишь! Заставь меня забыть все плохое! – Глеб прорычал что-то невнятное, закидывая мои ноги себе на плечи. Подтягивает бедра вплотную к своим и резко входит.
Ох.
Его толчки становятся еще глубже и жестче. Он касается какой-то точки, от которой внизу вот-вот взорвётся вулкан. Глеб кладет большой палец на мой возбужденную горошину, хватает пару движений, и я кончаю, перед глазами искры, я издаю жалобный стон, мне так хорошо, что сейчас умру. Мое тело все еще бьётся в конвульсиях оргазма, как Глеб ловким движением рук переворачивает и ставит на колени, моя попы задрана выше головы. С утробным рычанием, входит в меня, его толчки дикие и жадные, от пошлых звуков бьющихся яиц о мою киску возбуждаюсь еще сильнее. Он склоняется ко мне и целует шею, нашептывает как сильно любит меня и различные пошлые нежности.
Немного приподнимает меня, полностью прикасается к моей спине своей грудью, целует шею, голова кругом, его движения рваные и быстрые, тянется рукой к моему соску и резко выкручивает его.
– Ааа, черт, черт, черт!
– Давай, сейчас! – ущипнул и выкрутил второй сосок, и я кончаю, на секунду теряя сознание.
Глеб ускоряет темп, я чувствую, как его член увеличивается в размере и разбухает, в это время он облизывает сгиб шеи и с последним толчком кончает в меня, накачивает своим семенем, прокусывает мою плоть клыками и тут же зализывает ранку, слизывая кровь. Резкая вспышка боли сменяется диким удовольствием и еще одним оргазмом. Мы оба тяжело дышим, Глеб лежит на моей спине и целует ее.
– Это было… – все еще запыхавшаяся не могу нормально говорить.
– Я знаю…
Мы укладываемся на бок, он все еще во мне, я чувствую, как пульсирует головка и вены, Глеб крепко обнимает меня со спины.
– Это ты поставил метку?
– Да, – с гордостью отвечает и я, не поворачиваясь вижу, как он улыбается, – теперь ты моя жена на веки.
– Это так странно…
– Это правильно, как и должно быть. – некоторое время мы молча лежим, а Глеб лениво выводит круги у меня на спине.
– Я хотела тебе еще рассказать про родителей. Гордей тогда сказал, что они мне не родные и я решила узнать сама все у них. Они подтвердили его слова, я им не родная, точнее мой папа – мой дядя, представляешь?
– Малышка, я знал.
– Откуда?
– Тогда, когда пришел к вам в гости, я сразу понял, что ты не их дочь, но это не моя тайна, чтобы я тебе рассказывал, пойми.
– Понимаю. Но знаешь, я все равно также считаю их своими мамой и папой, это для нас ничего не изменило.
– А они сказали, что случилось с твоими настоящими родителями?
– Да, они попали в автокатастрофу и не выжили. Конечно, я все еще привыкаю к новой информации, к чувствам, которые при этом испытываю, но я справлюсь, я ведь их совсем не помню.
– А я буду рядом, всегда, и помогу тебе в этом.
Всю ночь мой волк не давал мне спать, мы любили друг друга, словно боялись остановиться, что все это исчезнет, стоит закрыть глаза. Оба уснули измотанные и счастливые. Больше мы не спускались на вечеринку.
Глава 30.
Глеб
Я до сих пор не мог поверить, что малышка меня простила, что приняла обратно и услышала. Конечно, ей понадобилось время, чтобы все переварить, подумать, но для меня это был ад, время тянулось слишком медленно, а я потихоньку умирал. Я рад, что мы поговорили и все выяснили. Больше никому не позволю к себе прикоснуться, не хочу из-за них ссориться со своей девочкой.
Мира стоит и рассматривает след от укуса. Как мне кажется довольная и счастливая.
– Это так необычно, теперь твои зубы навсегда на мне. А вот я не смогу поставить на тебе такую же, чтобы все знали, что ты мой.
– Я и так весь твой. Таблетки, которые ты принимала, они усыпляли твою волчицу с каждым днем все больше, пока она полностью не исчезла, мне жаль родная.
Она опустила глаза в пол и о чем-то думает. Не плачет, не истерит, да волнуется и переживает, но вполне спокойна.
– Да, родители рассказали мне про это, они оказывается знают про оборотней, я была очень удивлена этому. Кстати, они приглашаю тебя на обед, вчера, когда я уже уходила, мама спросила, когда я наконец помирюсь с тобой, я ей и сказала, что планирую сегодня, она очень обрадовалась и пригласила тебя.
– С радостью приду еще раз и ты же испечешь для меня еще что-нибудь вкусненькое?
– Хоть каждый день…
– Иди ко мне, заговорили о сладком и мне захотелось тебя. – спускаюсь вниз, целую грудь, плоский животик и замираю, делаю глубокий вдох, нежно и медленно расцеловываю, не долго он будет оставаться плоским.
Через метку в ее организм попала моя слюна, это сподвигло на некоторые изменения… В ней уже зародилась жизнь, наши малыши, ее запах изменился, стал еще слаще. Луна, их двое, близнецы, ты щедро нас одарила. Дети оборотней развиваются быстрее и поэтому беременность длится шесть месяцев, но Мира будет вынашивать, как и человек девять. Получилось, как получилось, с первого раза, бывает, что истинные тоже долго не могут забеременеть, потому что на все воля Луны, природа сама решает, когда и сколько давать потомства. Во всем должен быть баланс и так она его уравновешивает.
Вот только не знаю, как сказать теперь об этом своей паре. Или подождать пока она сама догадается по женским штучкам, или пока ее не начнет тошнить по утрам, токсикоз вроде, он же у всех, да?
Провожу языком по сладким складочкам, моя девочка истекает, запах возбуждения витает в комнате. Малышка в предвкушении извивается подо мной.
– Глеб, пожалуйста, не могу терпеть. – сам не хочу долго мучать ее, ввожу два пальца, хватает пару толчков, и моя девочка кончает.
Встаю на колени, Мира подо мной, глаза в глаза, зажимаю член в кулак, провожу вперед-назад и кончаю на такие любимые сиськи. Капля спермы попала на истерзанные мною губки, она не растерялась, вытащила острый язычок из домика и прошлась по нижней губе и слизала мое семя, довольно причмокивая. Остальную спермы размазываю по груди и животу, маниакально водя ладонями по податливому телу, хочу, чтобы она вся пропахла мной, теперь каждый будет знать, что эта самочка моя.
К сожалению, нам пора возвращаться в город, небольшие наши пожитки, привезённые с собой собраны. Мне не хочется выходить с этой комнаты, где ночью зародились две новые жизни.
За этой дверью нас ожидают проблемы, которые нужно решать, ожидает мой отец, которому я собираюсь бросить вызов, ожидают ответы на мучившие нас так вопросы, и могу сказать, что они нам не очень понравятся. Нужно закончить со всем дерьмом, чтобы я мог наслаждаться жизнью с друзьями и любимой девушкой и ждать появления на свет наших детей. Я должен вернуть мир и спокойствие близким людям и моей стае. Отец изжил свое, в нем осталась только злость и чернота, он продал свою душу и сам себя погубил, такому волку не место во главе стаи.
– Сегодня остаешься у меня и вообще я хочу, чтобы ты переехала ко мне.
– А ты не сильно торопишься? – тороплюсь? Ха, малышка, ты беременна, поздно пить боржоми.
– Я уверен в своих чувствах, а ты нет?
– Конечно уверена! Любимый мой, – Мира обнимет меня и чмокает в губы, и я готов разрыдаться от счастья как девчонка, – самый лучший в мире парень, – чмок.
– Муж. По волчьим законам ты уже моя жена. – жена. Я так не хотел жену. Раньше. А теперь молиться на нее готов.
– Мне еще тяжело с этим свыкнуться, муж-ж! – запрыгивает на меня как обезьянка и валит на кровать, проводит ноготком по голой груди к паху, а там дружок уже по стойке смирно. – Мы же можем заехать ко мне, чтобы я взяла некоторые вещи и конспекты?
Опускается и целует мою грудь, ведет языком дорожку от соска по шее к уху, прикусывает.
– Ты ведешь не честную игру, – мой голос охрип от возбуждения, с ней я всегда готов, – на это уйдет так много времени, а я уже хочу оказаться у нас дома в нашей кровати и трахать тебя пока твой голос не охрипнет от стонов.
– Какой же у тебя грязный рот, – опускает руку на мой член и, если сделает хоть одно движение, я кончу, – и мне это нравится. Так мы заедем?
– Да! Ведьма. – она проводит еще несколько раз рукой, и я кончаю в штаны. Опять в душ.
– Спасибо любимый! – моя жена подпрыгнула, крепко обняла и расцеловала в губы и щеки. И я понял, что она будет вить из меня веревки, а я буду не против.
– Через несколько дней ежегодный праздник, съедутся большинство альф других стай и мне нужно быть там. В этот день можно вызвать любого оборотня на честный поединок, повод может быть любой.
– И как это касается тебя?
– Я собираюсь вызвать альфу на поединок, чтобы убить и занять его мест, на глазах у всех. При стае он не сможет ничего сделать, и он обязан присутствовать там. Он не сможет прикрываться своими цепными псами.
– Ты собираешься убить собственного отца? Подожди, так он тоже может убить тебя! Ты рехнулся? Опять хочешь бросить меня? Оставить одну?
– Родная, он не сможет победить, я уже давно сильнее и ловчее, у меня есть ты, оборотни в паре становятся в разы сильнее. Я не брошу тебя, никогда, слышишь? Он не даст нам спокойной жизни, ты, Лиза и другие будут постоянно в опасности. Я не могу этого допустить. Я узнавал информацию, которую оказалась не так легко добыть, и я ждал именно этого дня. Я должен с этим покончить. Ты понимаешь?
– Да, – тихо-тихо.
– Не слышу!
– Слышу! – крикнула в лицо. – И все ты слышишь блохастый, я просто не хочу тебя потерять. – развернулась и пошла на выход.
– Не потеряешь.
– Зачем надо было напрягать парней и охрану?
– Затем, что у меня нехорошее предчувствие и нужно было не идти у тебя на поводу. – я злюсь на себя, что не настоял на своем.
– Любимый, не злись, можешь потом наказать меня, – смотрю на нее, а эта чертовка облизывает губки своим острым язычком. Член в штанах сразу начал оживать и уже больно упирается в ремень, ему мало места в брюках, он рвётся наружу.
– Накажу по всей строгости, не сомневайся!
Через минуту происходит, то, к чему я не был готов, не думал, что он будет нападать в центре, где кругом люди. Но ведь интуиция вопила об опасности, нужно было прислушаться, с малышкой совсем теряю голову.
На перекрестке в нас врезается черный рэнджик, намеренно. Отец. Он следил за нами, не поверил в конец между нами. Выворачиваю руль влево и благодаря этому внедорожник наполовину попадает в заднюю дверь. А не полностью в Миру. Стекло с ее стороны, от удара с треском разлетается на мелкие осколки и врезаются в нежную кожу моей пары, в салоне моментально повисает запах железа.
Я отвлекаюсь на малышку, чтобы посмотреть в каком она состоянии и пропускаю, как уже другой внедорожник таранит нас с моей стороны, машину заносит, и мы кувырком пролетаем пару метров, нас сносит на обочину со стороны парка, где дальше начинается искусственно высаженный лес парка. Машина перевернута и смята, со мной все хорошо, чего не скажешь о Мире. У нее из головы течет кровь, она без сознания.
Я быстро, но не без труда выбираюсь и оббегаю машину, чтобы помочь моей девочке выбраться, но меня опережают и ее достает… Отец Ромы. Бета Альфы.
И да, от этого я теряюсь, меня охватывает ступор, я вообще не понимаю, что происходит.
– Прости. – его голос полон отчаяния, боли и ненависти – явно не ко мне.
В этот момент меня хватают с двух сторон другие два оборотня, эффект неожиданности сработал если они рассчитывали на это, Александра я увидеть не был готов. Нас сажают в разные машины и увозят на тот самый заброшенный склад, то есть лабораторию. Мы не спускаемся вниз, остаемся на первом этаже. Нас заводят в глубь помещения.
Все в сборе.
На голом бетоне сидят родители Мирославы, Виктор и Мария. Яны нет, надеюсь ее просто не оказалось дома, а не…
– Мама! Папа! – Мира бросается к ним, а ее никто не держит. Она плачет навзрыд.
– Какая трогательная картина. Ну хоть в этот раз все члены семьи умрут вместе. Семнадцать лет назад сдохли только мамочка с папочкой, я был очень огорчен, когда спустя столько времени узнал об этом, но сейчас я это исправлю. А потом вернусь за твоей неродной милой сестричкой и перед тем, как убью и ее, я с ней позабавлюсь, она очень милая. А потом снова сделаю так, что твой любимый Глеб забудет о тебе, ты станешь никем, пылью, от тебя не останется даже воспоминаний, я позабочусь о собственном сыне. Нужно было сделать все самому еще в прошлый раз, никому нельзя доверять такое ответственное дело.
Я перестал дышать, я старался не пропустить ни слова, чтобы он ответил за каждое сказанное.
Я не мог отвести от потрясенного лица Мирославы. А что случилось дальше стало полной неожиданностью – малышка подбежала к альфе и накинулась на него как разъяренная волчица, но она – человек!
– ВЫ НЕ ЧЕЛОВЕК, ВЫ НИЧТОЖЕСТВО! – блять. Она влепила ему пощечину, на что этот ублюдок ударил ее кулаком в живот.
– НЕЕЕТ! – я заорал так, что в глазах полопались сосуды. Мира упала на пол и держится за живот. Виктор подполз к ней и укрыл ее своим телом. Я вызываю тебя на…
Я не успеваю договорить, как меня начинают избивать сразу три пса. Они изматывают меня. Отец боится, он знает, что он труп если вступит со мной в бой один на один. Я опять облажался. На хуй я ждал, надо было прикончить его сразу после гребаной помолвки…
Я совершаю ошибку за ошибкой.
Или во мне все еще жила крупица надежды, что глубоко внутри, где никто не видит, в нем еще живет человек способный на… нечто хорошее. Как же я ошибался, в нем больше нет ничего человечного, если его не остановить, то под его правлением нас всех ожидает антиутопия, а этого нельзя допустить.
– Остановитесь! Не надо, пожалуйста! – моя защитница порывается ко мне, сама без сил, все также держится за живот, но пытается защитить, но Виктор держит ее крепко, спасибо ему за это.
Мне сломали пару ребер, но регенерация уже работает.
– Отец, я вызываю тебя на бой, я займу твое место Альфы.
– Ну что ж, для начала я исправлю свою же ошибку. – он подходит к Мире и родителям, они закрывают ее своими телами. Все происходит за доли секунды, отец частично трансформируется и разгрызает горло Виктору, это происходит по щелчку пальцев, никто ничто бы не успел сделать, затем хочет проделать тоже самое с Марией, как на него набрасывается Александр.
Я собираю всю свою силу, я должен вырваться, начинаю биться с одним, как второго сносит волк Ромы. Оборачиваюсь, Яр и Рост в обличии волков бьются на смерть с другими, и еще несколько наших друзей, но численный перевес все также не на нашей стороне. Я бегу на отца, на лету трансформируюсь, он бросается на меня, сбивает с ног, когтями прорезает мне бочину. Лапами скидываю его с себя, переворачиваюсь и делаю шаг назад, скалюсь и рычу, отец приземляется на задние лапы. Мы медленно ходим по кругу, готовый каждый вгрызться в глотку другому, пенистые слюни летят во все стороны. Волк отца делает резкий обманный шаг вперед, но я продолжаю стоять на месте, но во второй раз он бежит на меня. Я кидаюсь навстречу ему, бегу, отбивая лапами грязный битый бетон, он делает прыжок, но я нагибаюсь и проезжаю под ним, выворачиваюсь, прыгаю со спины и вгрызаюсь ему в глотку. Всаживаю клыки глубоко в плоть, перекусываю и отрываю голову от остальной части тела. Его глаза застыли широко распахнутые в которых читался страх перед неизбежной смертью. Он сдох с глазами полного неверия.
Я подлетаю к малышке, которая лежит без сознания.
– Родная! Девочка моя, открой глазки. Прислушиваюсь к малышам, два сердцебиения, с ними все хорошо. И сейчас я почувствовал мощнейшую альфа-силу исходящую от нее. – защищайте вашу мамочку, она нуждается в вас.
