Текст книги "Плакса (СИ)"

Автор книги: Лана Стина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

– При чем здесь Алиса? – спросила мама.

– Та соседская девочка? – уточнила бабушка Татьяна.

– Это не просто соседская девочка, ба, – морщась отболи, рвано произнес Иван. – Это девушка Алекса.

– Что? – взгляд мамы метнулся к моему лицу, словно ища подтверждения словам Ивана. – Почему ты нам не сказал?

Мама развернула стул к себе и села на него. Она выглядела такой уставшей, словно на ее плечи только что обрушили целую гору.

– А почему должен был?

Мама спрятала лицо в ладонях и тяжело вздохнула. Ее волосы рассыпались по плечам и у лица, скрывая ее. Отец подошел к ней и положил руку на спину, нежно поглаживая. Нам же достался его сердитый взгляд.

– Ты же знаешь, что мы любим твою девочку, как свою вторую дочь. Почему не пришли сегодня вместе?

Мою девочку. Сердце болезненно сжалось, потому что она должна была быть здесь. Рядом со мной. Выдохнув, я сделал шаг назад. Это все было слишком для меня.

– Я должен идти.

Взяв со стола свой мобильный телефон, я направился к выходу, поздно вспомнив о том, что не попрощался с мелкими. Но я не мог больше здесь оставаться.

Алиса

Привет, дорогой читатель!

Спешу сообщить, что история почти дописана. Осталось пару глав и эпилог.

Я чувствую по этому поводу необъятную грусть, потому что очень тяжело прощаться с полюбившимися персонажами. Немного утешает лишь то, что следующая книга будет про Марика – брата Алисы, а это значит, что и ее мы тоже встретим во второй книге:)

Спасибо, что читаешь мою историю и поддерживаешь

Напоминаю, что у меня есть телеграмм lanastina буду рада видеть тебя там и твоей поддержке

Если бы мне нужно было решать вопросы с университетом, я бы приросла к кровати и не выходила из дома. Но, к сожалению, дистанционно отчисляться нельзя. Вообще, после разговора с деканом, есть ощущение, что отчислиться в принципе нельзя. Помимо того, что меня добрых полчаса уговаривали не забирать документы, подкидывали разные варианты решения: от академического отпуска до дистанционного обучения. Но ничто не повлияло бы на мое решение уйти. Если бы в нашем университете была кафедра иностранных языков, можно было бы перевестись, сдав академическую разницу. Но, увы.

Поэтому я, держа в руках обходной лист, бегала по кабинетам, получая все нужные подписи. На это ушел весь день. И это мне еще повезло. Вечером, уставшая от беготни по кабинетам, я приплелась домой с папкой документов подмышкой.

От усталости гудели ноги и слипались глаза. Вручив брату папку, я сразу направилась в ванную, а после спать. Порадовавшись тому, что на мысли и чувства сил тоже не осталось, я провалилась в беззаботный сон и проспала почти до восьми вечера следующего дня.

– Я заходил проверить, дышишь ли ты вообще, – сообщил мне брат, когда принес в мою комнату свежеприготовленный ужин. – Как ты себя чувствуешь?

Придвинув к себе поднос с тарелкой омлета и кофе с молоком, я подняла большой палец вверх и принялась жевать ужин.

Говорить не хотелось. Совсем.

Марик молча смотрел, как я ем, а затем отнес поднос обратно на кухню и вернулся в мою комнату с пачкой чипсов и, застелив кровать, включил телевизор.

Я бы не отказалась вернуться ко сну, но брат был категорически против.

– Не хватало еще, чтобы ты впала в летаргический сон.

– Ты дурак? С чего бы мне туда впадать.

– Так пишут в википедии и проверять правдивость написанного я не хочу. Так что смотреть будем?

Я хотела сказать Гарри Поттера, но вспомнила, что мы с Лешей не досмотрели последние части. И, может это глупо, надеялась, что сможем досмотреть вместе.

– Да без разницы.

– Ну, тогда смотрим матч ЦСКА-СКА, – заявил брат и включил спортивный канал.

Так прошел еще один день моей жизни без Леши. Я досмотрела игру до второго периода, а потом снова уснула.

Проснулась я сильно рано. В комнате было темно и даже свет от фонарей не падал в окна, потому что те, почему-то были выключены. Несколько секунд я водила взглядам по комнате, чтобы глаза привыкли к темноте. Когда это случилось, достала из-под подушки телефон и проверила сообщения. Ничего от Леши. Зато несколько от его мамы, но я не стала их открывать. Я зашла в чат с Лешей и, недолго думая, набрала очередное сообщение, на которое он, скорее всего, не ответит.

Алиса: Тыне ответил на предыдущие сообщения. Я понимаю, почему. Извини, но не могу тебе не писать. Все еще надеюсь, что мы сможем поговорить. Надеюсь, у тебя все в порядке.

Отправить. Прячу телефон под подушку и, закрыв глаза, даю волю слезам. Снова. И снова. Плачу до тех пор, пока слезы не заканчиваются, а за окном не начинает прорезаться первые лучи зимнего рассвета. Я знаю, что сама виновата. Знаю, что предала доверие Леши. Но я не готова закончить наши отношения вот так. В конце любой книги стоит точка, даже если конец открытый. Даже если это не хэппи энд. Предложение всегда заканчивается точкой. Я не чувствую того, что в нашей истории она поставлена. Есть лишь первая часть предложения и длинное тире, после которого, пока что ничего не следует. А я ненавижу неопределенность.

Встав с кровати, я, проходя мимо комнаты брата, заглянула в нее, чтобы убедиться, что Марик спит. А затем, прошла на кухню, чтобы сделать завтрак. Сырники – всегда беспроигрышный вариант. Дождавшись, когда стрелка часов остановится хотя бы на 10 утра, я поставила на поднос кружку с зеленым чаем и тарелку с сырниками, политыми сгущенкой и отнесла к брату в комнату.

Вчера он обо мне заботился, сегодня моя очередь.

– Ты переходишь в четвертое звено, – наклонившись, произнесла я Марику на ухо.

– Мне такие вещи даже в кошмарах не говорят, – брат накрыл головы одеялом. – Уйди, дай поспать.

– Ну, уж нет, вдруг в летаргический сон впадешь.

– Издеваешься?

– Немного, – я пожала плечами. – Я принесла тебе завтрак.

Марик высунул голову из-по одеяла, но глаза не спешил открывать.

– Что там?

– Сырники.

– Со сгущенкой?

– Само собой.

Брат открыл глаза и потянулся.

– Давай сюда.

Он подтянулся и сел на кровати, прислонившись спиной к изголовью. Я поставила поднос с завтраком ему на колени, а сама встала с кровати.

– Ты куда?

– Скоро родители приедут, нужно немного прибраться в квартире.

– Я тебе помогу.

– Не стоит. Мне нужно чем-то занять свою голову, а уборка – самый идеальный вариант.

Марик схватил меня за руку, останавливая.

– Хочешь, я поговорю с Лисом?

Я покачала головой.

– Нет. Ему нужен друг, а не брат его девушки.

– Но ты важнее.

– Знаю, – я улыбнулась и потрепала Марика по волосам. – Но это я облажалась. Мне и исправлять.

Я вышла из спальни брата, прикрыв за собой дверь. Соблазн попросить Марика поговорить с Лешей был так велик. Но это была моя проблема и я сама должна была с ней разобраться.

Родители перенесли свой приезд из Москвы на пятое января, сказав, что у них появились какие-то дела. И это было хорошо. Я приехала с дачи с опухшим от слез лицом и глазами и мне не хотелось еще вдогонку ко всему эмоциональному грузу, объяснять родителям, что произошло. У меня было время привести себя в порядок. Внешне я выглядела как обычно и для родителей этого должно быть достаточно. Поему– то я переживала, что узнай папа о том, что мы с Лешей поссорились, назовем это так, из-за моей просьбы показать его видео и статистику тренеру, он разозлиться. А я этого не хотела. Он итак с холодом к нему относится с тех пор, как я сказала о том, что мы встречаемся. Или теперь уже встречались. Не знаю.

На уборку у меня ушло около двух часов. Хоть я и просила Марика не помогать, он взял на себя самую грязную работу – помыл ванну и туалет.

Вместе мы приготовили ужин и накрыли стол, когда родители сказали, что через пару минут будут. Я принесла из комнаты подарки и поставила их на подоконник, Марик сделал тоже самое. Не знаю, можно ли это назвать семейной традицией, но каждый год мы собирались после нового года, если не отмечали вместе, и обменивались подарками. Иногда эта дата двигалась аж до февраля, потому что у Марика не получалось вырваться раньше. И мы терпеливо ждали.

Раздался дверной звонок и я побежала открывать дверь. Первой в квартиру вошла мама.

– С Новым Годом, лисенок, – мама взяла меня за плечи и чмокнула в щеку.

– И тебя, – я оставила на ее щеке такой же поцелуй и коротко обняла.

Мама погладила меня по волосам, а затем, словно куклу, передала в руки папы. Он нагнулся и заключил меня в свои крепкие объятия, оставляя на макушке поцелуй. Меня этот жест так растрогал, что я почти расплакалась. У меня была замечательная любящая семья. Но их любви было недостаточно. Я хотела, чтобы меня любил Леша.

Я сомкнула руки вокруг папиной талии и крепче прижала его к себе. Словно уловив мое настроение, папа начал в успокаивающем жесте гладить меня по спине и волосам.

– С Новым годом, малышка.

– Люблю тебя, пап, – сказала я и посмотрела в его лицо.

Вокруг серых глаз собрались морщинки, когда папа улыбнулся мне.

– И я тебя. Пойдем пить чай и дарить подарки?

Я кивнула.

Мы прошли на кухню и, увидев накрытый стол, получили порцию родительской похвалы. Приятно.

– С чего начнем? – спросил папа, разливая по нашим кружкам чай.

– А какие есть варианты? – спросил Марик.

– Их много, дорогой, – мама улыбнулась и принялась раскладывать по тарелкам кусочки торта. – Но, предлагаю начать с подарков.

– Отлично. Я первый, – Марк встал и, взяв с подоконника коробки, раздал каждому из нас. – Открывайте.

Я аккуратно сняла бантик и также аккуратно развернула упаковку. Под ней была коробка, внутри которой лежал розовый чехол для моего мобильного телефона и билет на безлимитное посещение игр Гончих волков – клуб, за который Марик будет играть.

– Спасибо, – я обняла брата. – Я обязательно приеду на твои игры.

У родителей были точно такие же безлимитные билеты, а еще подарил его любимый одеколон, а маме сертификат в спа.

– Спасибо, сынок, – мама поцеловала брата в щеку. – Лисенок, давай теперь ты.

Я раздала каждому коробки. Марик открыл первым и улыбнулся, когда достал из коробки машинку на пульте управления.

– У тебя в детстве была такая, – сказала я.

– Я помню, – Марик поставил ее на пол и начал нажимать на кнопки. – Спасибо, Лисси, это просто супер.

Глядя на то, с каким детским любопытством Марик возиться с машинкой, на сердце у меня потеплело.

– Это же та самая ваза, – мама вертела в руках небольшую декоративную вазу.

– Которую я разбила в детстве, – дополнила я. – Это не та же, но похожа один в один.

– Это так приятно, – мама обняла меня. – Ты подарила вещи второй шанс в нашем доме.

Жаль, что мне второй шанс никто не подарит.

– Где ты это взяла? – папа вертел в руках елочный шар. – Точно такой же твой дедушка состругал мне на мой десятый день рождения.

– Я нашла это у него в гараже, – сказала я. – Подумала, что лучше, чем этот, подарка я уже не придумаю.

– И ты не ошиблась, – папа растрогался. – Спасибо.

– С Новым Годом, – произнесла я.

Мы подняли свои кружки с чаем и чокнулись ими.

– Теперь наша очередь, – сказала мама и достала из кармана небольшую коробочку. – Это вам на двоих.

Мы с Мариком переглянулись и, забрав коробочку с рук мамы, я ее открыла. Внутри лежало две связки ключей.

– Это ключ метафорический, но может стоять настоящим, если вы согласитесь, – мама засияла. – Точнее если согласишься ты, Алиса. Марк так или иначе, будет жить в Москве.

– Соглашусь на что? – переспросила я.

– Переехать в Москву, – сказал папа.

Я переводила взгляд с родителей на Марика.

– Как это, переехать? Мам, ты же не хотела жить в Москве.

– Да, раньше не хотела, но сейчас все иначе.

– Что изменилось?

– Изменилось все, – мама улыбнулась. – Мы возвращались с Мишей с ресторана, где отмечали новый год. И наткнулись на чудесное заведение. Зашли, чтобы выпить горячего чая и согреться, оказалось, что они продают заведение. И я подумала, а что если его купить.

Не знаю, как у меня, но у Марика от услышанного отвисла челюсть это точно. Он тупо переводил взгляд с мамы на папу, пытаясь переварить информацию. Я себя чувствовала также.

– А как же твоя «Утопия»? – напомнила я про мамину кофейню.

– Продам, – мама пожала плечами. – Мы уладили все вопросы с пожарной инспекцией, утерев этим Решетниковым нос. Думаю, с продажей не возникнет проблем.

– Но у тебя наняты работники и с этим нужно разбираться…

– Лисенок, не волнуйся, я все улажу. Ты лучше скажи, что ты думаешь по поводу переезда?

– Не знаю, – честно призналась я. – Мне нужно подумать. У меня здесь все.

Кого я обманываю, меня ничего здесь не держит. Документы из университета я забрала, семья будет жить в Москве, а с Лешей… С Лешей у нас ничего не понятно. В любом случае, я бы не стала принимать решение, не поговорив с ним.

– Подумай, конечно, – сказал папа. – Я сниму вам квартиру на двоих с Марком, ну или на троих, если твой парень захочет поехать с тобой.

Я опустила голову. Мой парень, возможно уже был не моим.

– Что ему делать в Москве? – просил Марик.

– В хоккей играть, – ответил ему папа. – Если возьмет себя в руки, то у него есть все шансы вернуться в профессиональный хоккей.

Я прикусила губу, с помощью боли подавляя желание расплакаться. Это звучало слишком хорошо для его будущего. Для нашего совместного, если на это еще был шанс. Я должна с ним поговорить. Если на мои сообщения он не отвечает, я поеду к нему домой.

Алиса

Я стояла у знакомой подъездной двери. Позвонить в домофон не хватало духу. Я боялась, что Леша не захочет даже говорить со мной. Неловко потоптавшись на месте, чтобы как-то согреться, я ждала, пока кто-нибудь решит выйти или зайти из подъезда.

Выбирать мне было не из чего: либо обморожение, почему-то именно сегодня зима полностью вошла в свои законные владения и температур упала до минус двадцати, либо быть отвергнутой.

Второе больнее, но, почти безвредно для здоровья, во всяком случае, физического точно, а вот первое ничего хорошего не сулит. Вздохнув, я подошла к домофону и, сняв варежку с руки, начала набирать нужные мне цифры.

Один гудок, второй, третий, но никто н снимал трубку. Я набрала номер квартиры снова и опять гудки без ответа. Вздохнув, я отошла к скамейке и села на нее, не зная, что делать: уходить или попробовать еще раз. Вдруг Леша в ванной и не слышит или спит. Я достала мобильный телефон и нашла в списках контактов его номер. Палец завис над экраном в нерешительности, а затем я нажала на вызов и приложила телефон к уху.

Механический голос оператора сообщил, что абонент временно недоступен. Я сжала пальцы в кулак, впиваясь ногтями в ладонь. Я надеялась, что мы сегодня с Лешей поговорим и мне не хотелось уходить без разговора. Но мне ничего не оставалось делать, кроме как уйти.

Я снова всунула руку в варежку, и, поправив шарф так, чтобы он закрывал всю нижнюю часть моего лица, я развернулась и пошла прочь со двора.

Глупо было бы сюда приплетать судьбу, когда я сама считаю, что все в наших руках. Но, вдруг, и правда, нам с Лешей не суждено быть вместе. Все детство мы только издевались друг над другом, затем игнорировали, несколько лет не общались и в момент, когда все стало на свои места и наши сердца потянулись друг к другу, все рассыпалось.

Я не хочу верить, что кто-то, кроме нас самих, может писать нашу историю. Я свернула налево, чтобы выйти со двора, как вдруг раздался звук резкого торможения и кто-то, схватив меня за рюкзак на спине, потянул назад. От неожиданности я левой ногой запнулась о правую и начала падать назад. Но чьи-то сильные руки удержали меня за плечи, а, затем, оттащил в сторону. Сердце бешено колотилось в груди и я поправила шапку, которая опустилась на самые глаза, чтобы посмотреть, что произошло. Как только я это сделала, перед моим лицом возникли обеспокоенные голубые глаза. Где-то рядом раздавался собачий лай и я повернула голову на звук. Грей лаял на водителя машины и тянул за поводок, рвясь в бой.

– Ты как? – теплые пальцы коснулись моей щеки, возвращая мой взгляд на себя. – Алиса, ты меня слышишь?

Я разлепила губы, чтобы ответить, но ничего не выходило. Я была слишком шокирована тем, что Леша стоял прямо передо мной.

– У тебя шок, – сказал он. – Это нормально. Ты испугалась.

Да, у меня шок. Но не из-за произошедшего, а из-за того, что я тебя вижу. Что ты меня касаешься.

– Со мной все хорошо, – прохрипела я.

Леша облегченно выдохнул и погладил по щеке. Затем он обернулся и, оставив меня, подошел к водителю автомобиля.

– Ты правила движения вообще знаешь? – Леша взял мужчину за грудки и приподнял. Грей, стоя рядом с ним, лаял на водителя, словно поддерживая своего хозяина. – С какой скоростью разрешено ездить по дворам?

– Да она сама…

– Если ты договоришь, то не обещаю, что твое лицо останется целым, – перебил его Леша.

Мужчина тут же захлопнул рот. Дураком он не был и связываться со злющим парнем, почти в два раза шире, чем он сам, было глупо.

– Извините, – сказал мужчина, глядя на Лешу. – Моя ошибка.

– Твоя ошибка могла стоить кому-то жизни, – Леша отпустил мужчину и, отойдя от него на шаг, выдохнул. – Грей, тихо. Успокойся.

Пес послушно замолчал и сел возле Леши.

– Поступим так: я записываю номер твоей машины и передаю его начальнику ГИБДД и если ты еще раз нарушишь, прощайся с правами навсегда, – Леша достал из кармана телефон. – Черт. Алиса, можешь дать свой телефон, мой разрядился?

На ватных ногах я подошла и протянула свой мобильный. Леша не солгал, сфотографировал машину со всех сторон. При это он выглядел таким грозным и уверенным, что водитель даже не пытался ему возразить.

– Можешь ехать, – закончив, сообщил ему Леша.

Мужчина долго не размышлял, быстро сел за руль и уехал, оставив нас троих.

– Ты, правда, отправишь эти фото начальнику ГИБДД?

– Я даже не знаю, кто у нас начальник, – Леша хмыкнул. – Но припугнуть нужно было. Ты как себя чувствуешь?

– Со мной все хорошо.

В каком-то смысле это была правда. Я не пострадала.

– Хорошо, – Леша посмотрел на меня и мое сердце сжалось от тоски в его взгляде. – Что ты здесь делала?

– Пришла к тебе.

– Зачем?

– Поговорить.

Грей ткнулся носом в мою руку и я погладила его по серому носу. Словно получив какое-то разрешение, он, виляя хвостом, принялся тыкать носом мне в ногу, прося ласки. Я присела на корточки и погладила по шее и спине, а затем пес повалился на спину, подставляя мне свой живот. Я улыбнулась и принялась чесать ему живот и ребра.

– Пойдем домой, на улице холодно, – посмотрев на меня сверху вниз, сказал Леша.

Я поднялась и Грей тут же вскочил на лапы. Втроем мы направились в сторону нужного подъезда. В полном молчании мы поднялись на нужный этаж и вошли в квартиру. Я топталась у двери, пока Леша снимал с себя верхнюю одежду.

– Я помою лапы Грею, ты пока проходи на кухню, – не глядя на меня, произнес Леша и вместе с Греем скрылся в ванной.

Так я и сделала. Повесив вещи в шкаф, я прошла на кухню и села на стул у окна, осмотрелась. На диване лежал плед, лежа под которым, мы смотрели с Лешей Гарри Поттера. На журнальном столике лежал один из моих старых конспектов, а на тумбочке под телевизором моя резинка. Надежда всколыхнулась внутри меня. Если Леша не выкинул мои вещи, то, возможно, еще не все потеряно. Или же он просто их не заметил.

Послышалось цоканье лап по полу и Грей подбежал прямо ко мне. Мои губы изогнулись в искренней улыбке. Я скучала по малышу также сильно, как и по его хозяину. Пес положил мне голову на колени и я принялась его гладить за ушами и по носу. Удовлетворенный моими действиями, Грей вытащил язык, а его глаза начали прикрываться.

– Хороший мальчик, – я чмокнула Грея в нос.

Пес завилял хвостом и обернулся. Я проследила за его движением и увидела, что Леша, прислонившись к стене, наблюдает за нами. Как только наши глаза встретились, он отвел взгляд и, пройдя пару шагов, сел напротив меня.

– О чем ты хотела поговорить? – спросил он прямо.

– А ты считаешь не о чем?

– Отвечая вопросом на вопрос, диалог не сложиться.

Его холодными словами можно было заморозить целый каток. Я сглотнула.

– Извини, ты прав, – я сцепила руки в замок на своих коленях. – Я хочу поговорить о нас.

Леша уставился в окно позади меня.

– Говори.

Я вздохнула. Ладно, я это заслужила. Но это не значит, что мне н больно.

– Я не имею никакого отношения к той статье, клянусь. Я сказала только Марику и папе, они уверяли меня, что никому не говорили. Я понятия не имею, откуда журналисты узнали про твою любительскую команду.

– Ты не можешь быть так уверена в этом.

– Могу. Я доверяю своей семье.

– Я тебе тоже доверял, – хлесткие слова разрезают воздух между нами.

Ауч. Это больно. Доверял. В прошедшем времени. Делаю глубокий вдох. Ладно, это ожидаемо.

– Прости, что я обманула твое доверие. Примешь ты их или нет – это твое право, только не отмахивайся от них. Я хочу, чтобы ты знал, что я жалею о том, что, как только эта мысль пришла мне в голову, я не поделилась ею с тобой, – я на секунду запнулась, не уверенная, стоит ли продолжать. – Но мне не жаль, что я все рассказала. У тебя есть шанс вернуться в профессиональный спорт. Ты сможешь играть с Мариком за один клуб. Да, это будет не просто и тебе придется очень много работать, но ты с этим справишься. Я знаю тебя и на что ты способен.

Леша встал со своего места и принялся молча мерять комнату шагами. Он волновался, очень. Его пальцы подрагивали и он сжимал их в кулак. Я хотела помочь ему унять смятение, поэтому, недолго думая, встала прямо перед ним и взяла за руку и разжала кулак.

– Не лишай себя возможности осуществить свою мечту из-за меня, – грудь Леши быстро вздымалась и опускалась. – Ты имеешь полное право не прощать меня, но, пожалуйста, подумай о себе. Это шанс для тебя. Реальный.

– Я не могу это сделать.

– Почему?

– Мне страшно, – сокрушенно произнес Леша и покачал головой. – Раньше я боялся, что все узнают про любительскую команду и вот тайное стало явным. Я боялся потерять тебя и посмотри, где мы сейчас. Я боюсь поверить в то, что профессиональный хоккей может стать моей реальностью, потому что второй раз от него отказаться будет в сто раз больнее.

Я готова была расплакаться от осознания того, что, не смотря ни на что, Леша не прячет от меня свою уязвимую сторону. Ту часть своей личности, которую он не показывает никому, кроме меня. Возможно, он сам этого не осознает, но он все еще достаточно мне доверяет, чтобы не бояться проявляться рядом со мной.

– Второго раза не будет, – я сжала пальцы Леши, показывая свою поддержку. – Никто не сможет помешать, кроме тебя самого. Страшно будет всегда, но это не повод сдаваться. Не отнимай у себя такой шанс.

Леша посмотрел на меня и его большой палец прошелся по костяшкам моих пальцев. Это ощущалось так хорошо, что я прикрыла глаза, чтобы впитать себе под кожу эти касания.

– Ты пришла только ради этого? – мое лицо обдало теплым дыханием и открыла глаза.

Сердце бешено стучало в груди.

– Нет, – я опустила глаза в пол, набираясь смелости. – Я хочу знать, есть ли шанс, что ты меня простишь?

Леша вздохнул.

– Я верю, что ты никакого отношения не имеешь к статье и понимаю, что ты раскрыла своему отцу и брату мою тайну только для того, чтобы помочь мне. Но разум и чувства – разные вещи. Мне нужно время, чтобы соединить их воедино.

Глаза начало жечь, словно я смотрела на солнце без солнцезащитных очков. Соленые капельки собрались в уголках, застилая глаза прозрачной пеленой.

– Сколько?

– Я не знаю, – Леша большим пальцем прошелся по моей щеке, стирая слезы. – Не плачь. Не из-за меня.

Я плакала не из-за него. Я плакала из-за нас. Из-за того, что могло бы у нас получиться, но так и не произошло. Из-за наших страхов, сражаться с которыми иногда очень непросто. И больше всего из-за времени, которого у нас было ограничено. Я не могла поставить свою жизнь на паузу и ждать, когда Леша разберется в себе. Мне нужно было решить: уезжать или остаться в городе. Я пришла, чтобы сказать об этом Леше, но сейчас… Это лишь повесит на него еще один груз ответственности.

– Я тебя люблю, – произнесла я.

Если это была наша последняя встреча, я не могла ему не сказать это. Может быть, у меня не появится другой возможности признаться ему в своих чувствах. Но, чтобы не было в будущем, я хочу, чтобы он знал, что я его люблю.

Он обхватил мое лицо ладонями и прижался лбом к моему лбу.

– Лисичка, – наши кончики носов почти соприкасались. – Ты не должна была этого говорить.

– Знаю, но я так давно ждала подходящего момента. И теперь мне кажется, что он никогда не наступит, а я хотела, чтобы ты знал, что я тебя люблю.

У наших ног послышался скулеж Грея и этот тоскливый звук окончательно меня добил. Я разрыдалась в голос, пряча лицо в руках. Леша обхватил меня за плечи и крепко прижал к себе, успокаивающе поглаживая по спине и волосам.

Наверное, я должна была чувствовать себя полной размазней, но я, возможно, в последний раз, наслаждалась объятиями любимого человека. Я обхватила его за талию и крепче вжалась в его тело, запоминая, как приятно чувствовать себя окутанной его защитой. Вдохнула полной грудью, жалея о том, что я не могу навсегда остаться рядом с ним. Жить в нем.

Если я уеду, расстояние между нами растянется в тысячи километров. И это пугало, но мне тоже нужно покопаться в себе. В том, что делать со своей жизнью дальше. Вместе у нас не получилось с этим разобраться, но, может, врозь получиться.