Текст книги "Принцесса дачного поселка"

Автор книги: Лана Балашина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

  Он подошел ближе и ровным голосом сказал:

  -Я знал почти наверное, что найду тебя здесь.

  Тетя Катя дипломатично увела Серафиму, а мы с Андреем медленно пошли по аллее, усаженной кипарисами и самшитом.

  -Я хочу, чтобы ты знала: ни я, ни Игорь ни на секунду не подумали, что Сергей причастен к гибели отца. Я не знаю, почему он молчит, и надеюсь, что у него серьезные основания для этого. Я только сегодня за завтраком узнал о том, что он арестован, или задержан. Никогда точно не знал, как это называется.

  Я молчала. Потом с тоской сказала:

  -Мужчины вашей семьи, все, как один, приносят мне одни несчастья. Почему так, скажи? И ведь из лучших побуждений.

  Андрей остановился.

  -Я тогда ночью разговаривал с отцом...

  Видимо, я побледнела, потому что он сразу заторопился:

  -Нет, нет, ты неправильно поняла. Конечно, мне бы и в голову не пришло стрелять в него. Он просил прощения за то, что исковеркал мою жизнь. Понимаешь, он действительно был убежден, что ты – его дочь. Тогда, ночью, я возвращался от тебя, и отец видел, как мы целовались. Он объяснил мне все, я уехал в ту же ночь. Если бы ты знала, каким холодом с тех пор полна моя жизнь. Я долго привыкал видеть в тебе свою сестру. Я не люблю и никогда не любил жену. У меня были бесчисленное множество романов и интриг, в которых, как теперь понял, я всегда искал и не находил тебя.

  Я молчала. Андрей поднял на меня взгляд:

  – Данил – мой сын?

  -О, Господи! Ты считаешь честным спрашивать меня об этом? Да даже если я сто раз скажу "нет", ты мне не поверишь. Ты поговорил с отцом, вы с ним все решили, только ты забыл объяснить мне, почему молодой мужчина уезжает так внезапно от девушки, которая в него безумно влюблена? Ты же видел, что я тогда дышать не могла от счастья, и смог уехать, не сказав мне ни слова. Да я после этого десять лет прожила с мыслью, что никого любить нельзя, что, если полюбишь, тебя в любую минуту могут бросить, как пляжную игрушку, ненужную в городе. Ты даже никогда не поинтересовался, что со мной стало, как я жила эти годы. И теперь ты спрашиваешь, твой ли это сын.

  Он устало посмотрел на меня:

  -Как, какими словами я должен был сказать тебе, что ты – моя сестра?! Да я тогда сам себя не помнил, а мне ведь было двадцать восемь лет. И я, по-твоему, должен был рассказать это девочке, которая была почти ребенком. Да еще после того, что произошло между нами той ночью.

  Мы вышли из-за поворота аллеи, я увидела детей, которые показывали тете котят. Я помахала им рукой, повернулась к Андрею. Он неожиданно взял мою руку:

  -Лера, я всегда мечтал, что у меня будет большой теплый дом, наполненный светом и любовью, мечтал, что рядом со мной будет женщина, которая будет любить меня так, как я люблю ее. Я толком не знал, как это должно выглядеть. И увидел такой дом, приехав сюда этим летом. Я твердо знаю, что могу быть по-настоящему счастлив только с тобой.

  Я осторожно высвободила руку и с сожалением посмотрела на него:

  -Андрей, ты опоздал. Я люблю другого человека. Мне очень жаль тебя, я понимаю, что обстоятельства тогда так складывались, и теперь, по прошествии этих лет, уже не виню тебя в происшедшем. Я только прошу, чтобы ты забыл все, что произошло тогда между нами. Все равно это была не я, а чужая глупая семнадцатилетняя девочка, ввязавшаяся по неопытности во взрослые игры. Я считаю, что вышла из всего этого без потерь, чего и тебе желаю.

  Я прошла вперед:

  -Пойдем, меня ждут.

  Он молча шел рядом.

  Я посмотрела на его серое лицо, подумала о том, что всего сутки назад у него погиб отец, и сказала:

  -Извини, если была слишком строга с тобой. Поверь, мне все это тоже нелегко. И передай Лидии Петровне, что я очень сожалею и сочувствую. Я потом соберусь с силами и зайду к ней. Почему-то я чувствую какую-то вину перед ней. Может быть, потому, что так резко тогда разговаривала с Владимиром Георгиевичем.

  Он кивнул.

  -Мама почти не выходит. Хорошо, что с ней тетя Лика. Не знаю, как она переживет все это.

  Я помахала на прощанье Серафиме, и мы все медленно пошли домой. Возле ворот Андрей остановился и сказал:

  -Если хочешь, я поговорю с Земцовым...

  Я вспомнила, что Анатолий просил заручиться поддержкой братьев, и попросила его:

  -Нет, нет, с ним ни о чем говорить не надо! Вот если бы ты мог помочь ребятам Сергея, они будут разбираться в этой истории и, возможно, им понадобится поговорить с кем-то из домашних. Мне бы хотелось, чтобы ты подтвердил их, скажем так, полномочия и помог им, если это будет нужно.

  Андрей слабо удивился:

  -Что за ребята?

  -Да так. Они по поручению Сергея выполняли здесь определенную работу, и не успели уехать. Анатолий сказал, что они – хорошие специалисты.

  -А Анатолий тут каким боком? – Он махнул рукой. – Ладно, раз ты считаешь, что это нужно, я обещаю им поддержку.

  Парни на меня не произвели сильного впечатления. Я почему-то представляла их мужественными здоровяками в камуфляже и беретах, с трехдневной щетиной на щеках. На деле один их них, назвавшийся Вадиком, оказался невзрачным худощавым блондином, а второй, Алексей, имел более темный цвет волос и плотное телосложение, но, в целом, отличался той же неприметностью. Даже возраст их я определить бы затруднилась. Впрочем, решила, что чуть за тридцать. Позже, познакомившись ближе, я поняла, что обоим хорошо за тридцать.

  Я подробно изложила им все, что произошло здесь за последние три дня. Единственное, о чем я умолчала, это об отношениях, связавших когда-то меня с Андреем. В присутствии Анатолия мне этого делать не хотелось.

  Меня, в общем, практически не перебивали.

  Вадик только попросил:

  -Ты не могла бы составить список всех, кто в ту ночь был в доме? И пометь, пожалуйста, тех, кто присутствовал при обсуждении завещания.

  Алексей подхватил:

  -Кстати, о завещании. Что там с ним, в конечном итоге?

  Я пожала плечами:

  -Не интересовалась. Я считала, что эта тема исчерпана. Ни мне, ни Даниле ничего от них не нужно.

  -Ну, не скажи. Во-первых, если от своей доли в завещании ты отказаться можешь, то от доли, завещанной несовершеннолетнему, отказаться труднее. Права детей у нас строго охраняются, придется привлекать органы опеки и попечительства, лишняя головная боль.

  -Да там речь шла о коллекции оружия. Если разобраться, то куда мне ее?!

  Неожиданно в разговор вмешался Данька, появившийся на пороге:

  -Не понял, что там с оружием?

  Я сердито сказала ему:

  -Данил, подслушивать нехорошо.

  Он хмыкнул:

  -Нехорошо, но полезно. Иначе как бы я узнал что-нибудь?

  Я выпроводила его и плотно закрыла за ним дверь.

  -Думаю, мне пора познакомить вас с братьями Тобольцевыми. С Андреем я уже разговаривала, он обещал помочь. Пойдемте, я вас представлю. Вы останетесь с ними, а мы с Анатолием уедем. Ты обещал, что мы попробуем увидеть Сергея, – обратилась я к нему. Если можно, дети поедут с нами.

  Анатолий кивнул, и мы поднялись.

  Андрей и Игорь были на веранде. Завидев нас, они поднялись.

  Мы быстро представили ребят, и Анатолий спустился к калитке, дожидаясь меня.

  Вадик спустился вместе со мной, неожиданно придержал меня за локоть и сердито прошептал:

  -Я же просил рассказывать все откровенно!

  Я недоуменно посмотрела на него, а он махнул рукой.

  -Черт, теперь понятно, что развеяло сомнения старика. Раньше он никогда не видел твоего сына, ведь так?

  Я кивнула.

  Он хмыкнул.

  -Ну, за то, чтобы доказать, что между твоим сыном и одним из соседей не существует кровного родства, я бы лично не взялся.

  -И не берись. Об этом никто и не просит, – огрызнулась я.

  -Ладно, потом обсудим. – Он тихо спросил: – Ты что, всерьез рассчитывала скрыть это? Сергей-то знает?

  Я кивнула.

  -Знает. Я рассказала ему все, когда мы вернулись той ночью к себе.

  Он хмыкнул:

  -Уже легче. Все, мы пока тут поспрашиваем. А вечером еще зайдем.

  Анатолий ревниво спросил:

  -О чем вы шептались?

  Я только рукой махнула.

  Он тронулся с места.

  Я спросила:

  -Ты сегодня без водителя?

  Он покосился на меня и промолчал. Кой черт меня тянет за язык? Может, у него за радость самому за рулем посидеть? Тогда за Сергеем он тоже сам заезжал.

  Мы свернули в проулок и остановились у небольшого двухэтажного особнячка, где располагался райотдел милиции.

  -Посидите, я пойду, поищу приятеля.

  Анатолий отсутствовал довольно долго. В машине нам сидеть надоело, и мы перебрались на скамеечку, в тень старого раскидистого абрикоса.

  Данька подтолкнул меня локтем и смешно скосил глаза на крупную светловолосую девушку рядом, привлекая мое внимание. Я присмотрелась: вне всякого сомнения, девушка плакала.

  Учитывая специфику заведения, у дверей которого мы сидели, это было неудивительно, и отбивало всякую охоту к расспросам. Но девушка была очень симпатичная, светлые волосы, открытое лицо без косметики, которое не портили ни припухшие губы, ни зареванные глаза. Я присмотрелась, и решила, что, пожалуй, она не такая молоденькая, как показалось на первый взгляд, наверное, моих лет.

  Я решилась и спросила:

  -У вас неприятности?

  Она неопределенно кивнула.

  -Что-то с родственниками?

  Девушка махнула рукой и закрыла лицо руками. Ее сумочка, стоявшая на скамейке между нами, наклонилась, и из нее выпала довольно увесистая мужская барсетка. Данька поднял ее и протянул хозяйке.

  Она пробормотала:

  -Спасибо. Это не мое, но все равно, спасибо.

  В этот момент с крыльца спустились Анатолий и немолодой усатый мужчина в форме. Он сердито посмотрел на нас и спросил:

  -А вы кем ему приходитесь?

  Я пожала плечами, не зная, как лучше представиться.

  -Боевая подруга, – пробурчала я. – А вот это – его дочь.

  Он сердито посмотрел на Анатолия:

  -Представляешь, что будет твориться в отделении, если всех боевых подруг пускать на свидания? – Он повернулся к девушке и строго сказал ей: – Ты еще здесь? Я тебе сказал, иди домой. Брат, небось, дожидается, а ты тут околачиваешься.

  Девушка тихо сказала:

  -Алексей Максимович, ну, прошу вас! Мне бы с ним только на секунду увидеться. Я ему должна вещь одну передать! Виновата я перед ним.

  -Он полгостиницы разнес, и здесь, в отделении куролесил. Хороших ты себе друзей завела, Наталья. Не ожидал я от тебя этого. – И добавил: – Пусть посидит, успокоится. А ты домой иди, нечего тебе тут делать.

  Повернулся к Анатолию и сказал:

  -И ты со своей принцессой тоже пока домой отправляйся. Сейчас все равно ничего не могу, Земцов ваш мне голову оторвет. А вечером приходи, часов в девять, так и быть, разрешу вам поговорить. Только не надо всем колхозом приезжать, ты же не хочешь, чтобы меня из органов поперли накануне пенсии? А у меня дел полно: свалились на мою голову два здоровенных мужика. А того, что их кормить надо, никто не думает. У нас в отделении, что, кухня есть или ресторан? Одна морока мне с ними. Так что не сомневайся, если завтра не освободят, то переведут в город.

  Я прервала его:

  -А можно, я ему передачу приготовлю? И вам, Алексей Максимович, мороки меньше, и мне спокойнее.

  Он посмотрел на меня, подобрел.

  -А чего? Давай. Только ж смотри, я проверю, что там.

  -А что можно?

  Он пожал плечами:

  -Да все, кроме спиртного. Ну, поесть там, соки всякие. У них в комнате холодильник стоит. – Он повернулся к Анатолию: – Ты же знаешь, у нас для задержанных помещений нет, так я их, приятеля вашего и буйного одного, в номер для командировочных поместил. Там и душ есть, и телевизор.

  Я испугалась:

  -Как буйного?

  -Не волнуйся ты так, не буйный он уже. Просто приезжий, без документов, скандал затеял в гостинице, с ребятами моими возню устроил. Разберутся с ним, выпустят. Они, кстати, с твоим там, вроде, подружились.

  -Алексей Максимович, мы сейчас вернемся, вы только дождитесь нас!

  Анатолий завез нас в универсам, и я набрала в два пакета продуктов: сухой колбасы и всяких мясных деликатесов, сыра, зелени, хлеба, печенья, уложила всяких соков. Во второй пакет добавила бутылку дорогой водки и коньяк. На недоуменный взгляд Анатолия пояснила:

  -Алексею Максимовичу.

  Он кивнул:

  -Я его и так регулярно подогреваю. Ну, да ладно, не помешает.

  Мы завезли пакеты. На скамейке перед зданием уже никого не было, значит, Наталья вняла совету и уехала домой. Мы уже из машины не выходили.

  Анатолий вернулся в машину, улыбаясь:

  -Максимыч заглянул в твои пакеты, сказал уважительно: "С понятием девка!"

  Поскольку других дел пока не предвиделось, Анатолий повез нас домой. Я глянула на осунувшуюся от всех волнений мордаху Александры, полезла назад, поцеловала ее и сказала:

  -Видишь, все налаживается. Сейчас поедем обедать, а вечером попробуем еще раз. Может, удастся встретиться с папой.

  Она кивнула.

  Анатолий спросил:

  -Лера, ты гостей, часом, не ждешь?

  Я уселась в кресло, посмотрела вперед и потеряла дар речи: перед нашей калиткой стоял джип Игоря и сам он, собственной персоной, стоял неподалеку от него, разговаривая с Михаилом Исааковичем, видимо, решившим прогуляться к морю.

  Игорь довольно сердито посмотрел на меня и вместо приветствия сказал:

  – Тебя вообще, можно куда-нибудь отпускать одну? Просил же, чтобы позвонила!

  Я свалилась с высокой подножки джипа Анатолия и молча подошла к Игорю, обняла и спрятала лицо в рубашку. Уловила знакомый горьковатый запах и спросила:

  -Игорь, я говорила тебе, что у тебя замечательная туалетная вода?

  Я отстранилась, а он, все еще не выпуская меня, провел рукой по волосам и грустно сказал:

  -Нет. Разве ты когда-нибудь что-нибудь делала так, как надо?

  -Я Ленку убью! Просила же не рассказывать тебе! Это она тебе позвонила?

  Он кивнул:

  -А то. Позвонила, и я среди ночи поднялся и рванул к тебе. А где Данил?

  Я оглянулась. Анатолий наблюдал за встречей со странным выражением лица. Видимо, от растерянности, он не разблокировал кнопки задних дверей, и Данька никак не мог выбраться наружу. Данил, наконец, покинул машину и присоединился к нашей живописной группе, заскакав вокруг нас.

  Я познакомила Анатолия с Игорем, позвала всех обедать. Впрочем, Анатолий от обеда отказался. Договорившись заехать за мной в девять часов, он отъехал.

  Дети ушли к телевизору, и мы остались вдвоем.

  Игорь уселся в плетеное кресло, достал сигареты и твердо сказал:

  -А теперь толково все расскажи. Только честно, и без бабских штучек. Я хочу помочь тебе, поэтому мне нужна вся информация, а не только то, что тебе кажется необходимым рассказать мне.

  До этого я накрывала на стол, устраивала Игоря в гостевую комнату, потом мы с Сашкой мыли посуду, – в общем, возможности поговорить у нас не было. Я уселась напротив него и заерзала, не зная, с чего начать.

  Прищурившись, он окинул меня внимательным взглядом:

  – Загорела, похорошела невозможно. Влюбилась ты, что ли?

  Я смутилась.

  -Ты можешь мне не верить, но я рад за тебя. – Он грустно посмотрел на кончик своей сигареты и вздохнул: – Жалко, конечно, что все это совпало с такими неприятностями. Надеюсь, что все вместе мы с этим разберемся. Да, кстати, я тут встретил своего старого знакомого, Михаила Исааковича Штильмана, он к этому делу тоже имеет отношение?

  -Да, но только косвенное! Он должен был заверить завещание, но человек, который его собирался подписать, умер. А вот почему он не уезжает, я не знаю! Я и дома-то сегодня почти не была.

  Игорь хмыкнул:

  -Завещание, говоришь? Я, честно сказать, когда слушал Ленку, думал, она шутит. А у вас тут прямо, как в сериале страсти разыгрались! Садись-ка, подруга, и рассказывай.

  Я воспротивилась, было:

  -Да это долго!

  -А я никуда не тороплюсь.

  Игорь внимательно выслушал мою историю, помолчал. Потом попросил:

  -Я хотел бы увидеть фотографию твоей матери.

  Я кивнула. Поднялась в кабинет, сняла со стены фотографию родителей, принесла Игорю.

  Он внимательно рассмотрел ее, задумчиво сказал:

  -Ты очень похожа на свою мать. Неудивительно, что вокруг нее разгорелись такие страсти.

  Он вернул фото. Наклонился вперед, прикоснулся рукой к моей щеке:

  -Что это рожица у тебя такая печальная? – Я заморгала, и он сердито сказал: – Только не реви! И вообще, ты мне мешаешь думать.

  Он поднялся и отошел к ступеням, ведущим в сад. Молча постоял там минут пять. Он смотрел в сад, наполненный прозрачными летними сумерками. Потом повернулся ко мне:

  -Ты говорила, что в семье соседей много лет работает одна и та же женщина?

  Сбитая с толку его вопросом, я удивилась:

  -Ну да, Ольга Алексеевна.

  -Вот с ней я и хотел бы поговорить. Это возможно?

  Я неуверенно сказала:

  -Ну, да, наверное. Андрей обещал мне помощь, думаю, он не будет против.

  В девять часов я уложила в сумку пластиковые судочки с едой, завернула в бумагу жареную курицу, пирожки. Игорь с интересом наблюдал за моими действиями.

  -Куда столько? – весело удивился он.

  Я махнула рукой, решив не вдаваться в подробности.

  -Сергей там не один. И неизвестно, когда удастся повидаться в следующий раз, – грустно заметила я.

  Пришел Анатолий. Неодобрительно глядя на Игоря, уселся на перила веранды. Я пошла в дом, чтобы надеть джинсы и майку.

  От мысли, что увижусь с Сергеем, мелко задрожала какая-то жилка под коленом, и гулко стукнуло сердце. Я подкрасила губы и прикоснулась стеклянной пробкой от духов за ухом: кажется, Сергею нравились мои духи. Я посмотрела на себя в зеркало, подумала, что никогда так хорошо не выглядела. Очень кстати!

  Спускаясь по лестнице, я услышала голос Андрея. Он сердито сказал:

  -Неужели ты надеешься, что такой идиот, как капитан Земцов, что-нибудь раскроет?

  И голос Гоши:

  -Ну, может, ребята Сергея дознаются, в чем там дело?

  Андрей устало сказал:

  -Я не думаю, что они будут рыть землю по этому поводу. У них совершенно конкретная задача – вытащить Сергея, а наши семейные проблемы их мало волнуют.

  Я вышла на веранду, и все замолчали. Я взяла Гошку за руку, спросила:

  -Ты как?

  Он близоруко сощурился:

  -Уже лучше. Ты к Сергею?

  Я кивнула.

  -Передавай ему привет. – Он переглянулся с братом. – Ты же знаешь, что это совершенная чепуха. Надеюсь, что завтра его выпустят. Нам хотелось бы с ним поговорить. Все-таки, может, он что-то слышал, какая-нибудь мелочь, которой он не придал значения, но которая может помочь разобраться в этой истории.

  Анатолий поднялся:

  -Едем? Пора.

  Он отобрал у меня корзину, с уважением посмотрел на нее и с сомнением в голосе спросил:

  -Ты думаешь, он все это съест? Мы же только что ему целый пакет еды передали?

  Я сердито сказала:

  -Ну, как вы не понимаете? Это же домашнее.

  Анатолий хмыкнул:

  -Все, хорош препираться, а то Максимович уйдет, не дождавшись нас.

  Здание было освещено двумя фонарями. Подъезжать к парадному подъезду мы не стали. Видимо, Анатолий хорошо знал все здешние ходы-выходы, потому что подвез нас откуда-то сзади.

  Мы прошли узкой мощеной дорожкой к металлической двери, и Анатолий нажал на звонок.

  Максимыч встретил нас, кажется, слегка навеселе. Я подумала, что мой презент пришелся в пору.

  -Проходите. И учти, Анатолий, что я рискую!

  -Да, ладно тебе, кончай ныть. Куда идти-то? Темень тут у вас, все экономите.

  Мы прошли темным коридором, поднялись по лестнице, и Максимыч отпер металлическую дверь.

  За дверью оказалась вполне уютная комната с казенной мебелью. Посреди комнаты стоял большой стол. За ним сидел Сергей и незнакомый здоровый парень дикого вида, совершенно лысый, с разбитой губой. Я не поверила своим глазам, но они разгадывали кроссворд.

  Лысый задумчиво прочитал:

  -Металлический сплав с постоянными свойствами, используется в измерительной технике.

  Я подсказала:

  -Константан.

  Оба подняли головы, лысый хмыкнул:

  -О как! – глянул в журнал и обалдело сказал: – Серега, точно!

  К этому моменту и Сергей пришел в себя, поднялся, отшвырнув стул, попавшийся по дороге, шагнул ко мне. Он обнял меня, поцеловал куда-то в ухо, прижал голову. Если честно, я не возражала.

  Наконец, Сергей малость пришел в себя, отпустил меня, протянул руку Анатолию:

  -Спасибо, друг. Такой подарок дорогого стоит.

  Анатолий буркнул:

  -Сочтемся. Тут тебе Лера продукты принесла.

  Сергей засмеялся:

  -Нет, Славка, голодной смертью не умрем.

  Максимыч сказал:

  -Это дело хорошее. Пойду-ка я бутылку принесу. Что ж, одному пить? Это даже и не по-русски.

  Пока я накрывала на стол, Сергей с Анатолием отошли в сторону и о чем-то шептались. Я услышала только конец фразы:

  -Лишнего пусть не болтают. Ясно?

  Анатолий ему кивнул. О чем они?

  Заметив, что я прислушиваюсь к словам Сергея, Слава меня отвлек. Несмотря на свой вид, парнем, он, кажется, оказался добрым и простым, и я подумала, что зверский вид ему придает разбитая губа.

  -Тут днем вас девушка искала. – Вспомнила я свою соседку по скамейке. – Симпатичная.

  Слава отрицательно покрутил головой.

  -Не, это не меня. Я тут всего один день был, да и то приехал по делам, но нужного человека не застал. Встретил девчонку, славная такая, только хотел с ней немного оттянуться, как она меня по башке бутылкой съездила, и все мои документы и деньги поперла. Утром проснулся – ни денег, ни документов. Ну, конечно, побузил немного, – он прикоснулся к разбитой губе, поморщился, – теперь вот здесь отдыхаю. Жду, когда на личность мою подтверждение придет.

  Мы уселись за стол, Сергей рядом со мной. Мужики выпили по первой, закусили. Разговор за столом стал вовсе уж непринужденным. Я рассказала Сергею о приезде Игоря.

  Он насторожился:

  -Чего ради твой начальник примчался сюда через всю страну? У тебя с ним что, служебный роман?

  -С ума сошел? Игорь – отец моей подруги, он всегда ко мне и Даньке хорошо относился.

  Я поняла, что он ревнует, и тихо засмеялась.

  Он сказал:

  -Я за тобой скучал.

  Я тихо поправила:

  -Сережа, по-русски скучают не "за кем-то", а "по кому-то". – Он внимательно смотрел на меня, и я добавила: – Например, я ужасно, стыдно по тебе скучала.

  Он задохнулся от неожиданности, покрутил головой:

  -С ума сошла, говорить такое мужику именно сейчас?

  Максимыч заметил наши перешептывания, достал из кармана ключи:

  -Серега, хороший ты парень, и боевая подруга у тебя просто отличная. Вот тебе ключи от красного уголка, там замечательный диван, можете там посекретничать.

  Сергей ключи не взял. Он нашел мою руку, разжал ладошку и поцеловал.

  -Максимыч, я на этой девушке собираюсь жениться и прожить с ней много лет, и не хочу, чтобы в ее воспоминаниях фигурировал красный уголок милиции, тем более с замечательным диваном.

  Славка предложил:

  -Наливай! За боевую подругу! Везучий ты, Серега. Такую девушку встретил. А мне все не те попадаются.

  Анатолий засмеялся:

  -Ну не говори, по голове такому бугаю съездить так, что бы он отключился до утра – это, друг Слава, тоже девушка редкая. Город у нас небольшой, поищи ее, имеешь шанс жениться.

  Славка нахмурился:

  -Нашел бы я ее...

  В этот момент раздался звонок на сотовый Максимыча.

   Максимыч сердито сказал кому-то:

  -Ну, что, прямо приспичило, что ли? Ладно, присылай сюда, я оформлю все.

  Он налил всем еще по рюмке и сказал:

  -Сволочи, такую компанию испортили. – И повернулся к Славке: – Выпускают тебя. Личность твою подтвердили, и приедет сейчас за тобой человечек один.

  Снизу раздался звонок, из чего я заключила, что человек, приехавший за Славкой, хорошо знаком со здешними местами.

  Анатолий отобрал у Максимыча ключи и сказал:

  -Сиди, я сам открою.

  Через минуту в комнату вошел наш с Сергеем старый знакомый. Это ему звонил Анатолий, когда мою дачу неудачно пытались перекупить. Он держал за руку утреннюю девушку. На сей раз она не плакала, но вид имела совершенно перепуганный.

  Замыкал процессию Анатолий. Он хмуро посмотрел на девчонку, рявкнул:

  -Мурад, в чем дело?

  Уже с натуральным испугом в голосе, тот заговорил:

  -Анатолий Григорьевич! Какое-то стечение недоразумений и нелепых обстоятельств...

  Анатолий подвел глаза к небу.

  -А короче?

  -Можно и короче. Мы ожидали приезда уважаемого гостя, – легкий поклон в сторону Славы,– но к моменту его приезда я был в горах, и не смог ответить на телефонный звонок. На другой день гость так и не появился, я обеспокоился и прозвонил его друзьям. Они мне сказали, что он вылетел давно, и предупредили, если с ним что случится, то они сравняют наш город с землей. Я и так искал бы, но после такого заявления пришлось подключить все силы. А сегодня вечером эта негодяйка сама позвонила мне по номеру, оставшемуся в телефоне уважаемого гостя. И что же я узнаю? Уважаемый гость находится в милиции, без денег, без документов. Мы хотели с ней разобраться, но решили, что уважаемый гость сам захочет поговорить с девушкой.

  Слава, до этого сидевший молча, неожиданно поднялся и подошел к девушке.

  -Ты, что ли?

  Она опустила голову. Слава внимательно посмотрел на нее и неожиданно развеселился:

  -А тебе так лучше. И с чего вам, девчонкам, кажется, что если вы разрисованы, как папуаски, вам это больше идет?

  Она торопливо достала из своей сумки барсетку, которую я видела раньше, протянула ему.

  -Это ваше. Я ничего не взяла, честное слово.

  Задремавший Максимыч поднял голову и строго сказал:

  -Наташка, ты все-таки пробралась сюда. Сказал я тебе, ступай домой, так нет. – Он опять уронил голову.

  Я взяла Славу за руку:

  -Это и есть та девушка, что тебя искала. Она еще днем пыталась тебе передать деньги и документы.

  Слава кивнул, покосился на девушку и сердито спросил:

  -Бутылкой меня зачем по голове стукнула? Я тебя вроде не неволил.

  Наташа опустила голову, покраснела так, что даже пробор в волосах порозовел.

  -Деньги мне срочно понадобились, большая сумма. А я пединститут закончила, работаю в библиотеке. Зарплата у меня копеечная. Вот мы с подругой и придумали, как их найти.

  Слава присвистнул:

  -С такой внешностью в библиотеке сидеть? Пошла бы куда-нибудь в гостиницу, горничной там, или администратором.

  Наташа сжалась:

  -Там тоже много не платят, если просто так, а по-другому я не могу.

  -А мужикам глазки строить и по башке бутылкой – это ты можешь?

  Она вздохнула:

  -Разрешите, присяду? – и устало опустилась на стул. – Я с самого начала знала, что ничего хорошего из этого не получится, я этого не смогу, но подруга меня уговорила. Мы с ней в школе учились. Она мне и с одеждой помогла, и с косметикой. Мы с ней подумали, что это придется сделать всего один или два раза. Посидеть в ресторане, подняться в номер, потом, когда мужчина уснет, забрать деньги и тихо выбраться. Нет, бутылкой бить по голове мы не хотели, это я сама от неожиданности придумала. Я тогда поняла, что просто как-то не так себе все представляла. Попыталась уйти, да вы уже меня не отпускали. Я потом два дня с ума сходила, думала, что человека убила, деньги эти проклятые руки жгли. Потом не удержалась, пошла в гостиницу, там узнала, что вас увезла милиция. Сегодня с утра здесь под окнами просидела, надеялась, что смогу уговорить Максимыча, и он пропустит меня. Вот сейчас отдала, и легче стало сразу. Можете со мной делать, что хотите. Я понимаю, что должна.

  Я спросила:

  -А вы с подругой не боялись, что вас узнают и найдут? Город-то небольшой?

  Она подняла на меня глаза:

  -Ритка мне свои шмотки дала, я в них сама себя в зеркале не узнала. И еще косметика. Мне и дожидаться-то почти не пришлось, он почти сразу подошел. – Наташа горько улыбнулась. – У меня самой такие наряды, что мужики ко мне и не подходят никогда. Я и на свиданья сроду не ходила. Так что мне даже понравилось.

  -Понравилось, – разозлился Славка, – а по голове зачем съездила? Главное, не после, а до. А деньги тебе зачем были нужны? Только не ври про смертельно больную бабушку, которой нужна дорогая операция!

  -Нет у нее никакой бабушки. – Максимыч поднял голову. – Она с братом живет. Отец ее у нас работал, убили его лет десять назад. А мать уже потом умерла. Она с пятнадцати лет брата сама воспитывает. Предлагали сто раз его в интернат определить, да она же гордая, ей помощь не нужна.

  Анатолий хмуро спросил:

  -Зачем тебе деньги так срочно понадобились?

  Наташа подняла голову:

  -Это вообще-то не ваше дело. Я во всем призналась, делайте, что хотите. А брат тут ни при чем.

  Мурад кашлянул. Анатолий вопросительно поднял на него глаза, и тот сказал:

  -Брат у нее школу с золотой медалью кончил, какой-то там призер. Ботаник, одним словом. И ему вызов пришел, в Америку ехать на учебу. Нужно пять тысяч долларов. Ритка, ее подруга, уверяет, что хотели для брата лучшей жизни. А где она, лучшая-то? – философски добавил он.

  Видимо, ему надоели скучные разборки, потому что он спросил:

  -Ну, если что, можем ехать. Мы там номер подготовили, все путем. Шампанское там, всякие конфеты-фрукты. Море из окна видно, гостиница тихая, всего на десяток номеров, сейчас все пустуют. Хочешь – девушку привезем, скажешь – эту, эту привезем. Приоденем, все путем будет. Мы с ней поговорили, она будет послушная.

  Слава тяжело глянул на Наталью:

  -Поедешь?

  Она снова покраснела, но кивнула утвердительно.

  Он сердито сказал:

  -Мне так не надо. Если сама хочешь, поедем. Обещаю, что не обижу. И если не захочешь чего, просто скажи, не надо бутылками. И не выкай мне, пожалуйста!

  Наталья неожиданно слабо улыбнулась.

  -Ты меня прости, я, правда, не хотела.

  Я взяла Сергея за руку, и он сказал:

  -Подожди. Деньги для брата я тебе дам, вот выйду отсюда и дам. Не ищи, а то ты в самом деле пришьешь кого-нибудь.

  Слава обиженно спросил:

  -Серега, ну, ты даешь? Ты за кого меня держишь? Что мне, денег жалко? Я тут бузил больше от обиды, что девушке не понравился, что просто из-за денег она со мной, таким красивым, пошла. Деньги дам, не сомневайся.

  Наталья неожиданно поднялась. Глядя прямо перед собой, четко сказала:

  -Не возьму я денег. Ни у кого не возьму. Я за эти два дня много чего передумала. И с братом говорила. Я ему, конечно, не во всем призналась, а только сказал он мне, что такой ценой деньги ему не нужны. Он сказал, если стоит чего, сам в жизни должен пробиваться, а не за женские юбки прятаться. Вы не подумайте, он у меня замечательный, и заработать старается, где только можно, чтобы мне полегче было.

  Она неожиданно прижала к порозовевшим щекам пальцы и повернулась к Славе:

  -Если простил ты меня и зла не держишь, я поеду с тобой. Сама поеду, не потому что должна. Только можно, я брату позвоню? Я всегда раньше дома ночевала, он волноваться будет.

  Слава поднялся.

  -Не надо звонить. Сейчас поедем к нему сами.

  Она оторопела:

  -Куда?