Текст книги "Карманная Вселенная (СИ)"

Автор книги: Лана Алвин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава 27

Леонард нахмурился. Поманил вестника пальцем к себе. Когда тот, полусогнувшись, оказался рядом, рыцарь злобно и тихо проговорил: «Пошёл вон отсюда!» Мужчина, побледнев, начал пятиться назад и скрылся за маленькой дверью. Тогда барон снова посмотрел на свою избранницу и улыбнулся, хотя эмоция получилась вымученной:

– Ничто не сможет разлучить нас, Ваше Высочество, в этот прекрасный день!

Лена улыбнулась. Тоже кисленько вышло. Отчего-то вспомнилась поговорка «кому война, а кому мать родна». «Надеюсь, Леонард не такой, – подумала она. – Одного не пойму. Зачем я согласилась за него замуж выйти?» Лицо у неё стало таким растерянным, что рядом тут же оказался дракончик. Уселся на высокую спинку стула и поинтересовался:

– Ваше Высочество, что такое? Вы бледны.

– Скажи, Гюнтер, зачем мне надо замуж за барона? Я окончательно запуталась. У нас же с ними война.

– Всё верно, принцесса, – кивнул дракончик. Прикрыл морду крылом и заговорил, как истинный заговорщик. – Это политическая необходимость, понимаете? Наверняка сейчас в королевском дворце творится страшный переполох. Ищут убийц короля. Так вот наступление наших войск на Макотерру нам очень выгодно сейчас. Они переключатся на войну, им станет не до убийц. Ну, а дальше, если мы победим, то уже это будет неважно. Если проиграем… в общем, то же. Они найдут, кого на трон посадить. Вы к этому времени станете законной супругой барона, и никто не посмеет даже пальцем вас тронуть.

– А его? – спросила Лена.

– Точить мой карандаш, – выговорил Гюнтер. – Простите, Ваше Высочество, вырвалось. Да, об этом я как-то не подумал. Ну, может, нас и не видел никто? Мы же быстренько туда-сюда, и готово дело. А? – дракончик лукаво посмотрел на принцессу. Но та не разделяла его игривого настроения. Тогда Гюнтер нахмурился и отлетел в сторонку.

Между тем, сразу после объявления помолвки началось пиршество. В него превратился скромный завтрак, который ожидала Лена. Сама же она вновь стала принцессой Беатрис, забывая постепенно прежнюю жизнь. Леонарду принесли стул, больше напоминающий кресло, установили рядом с его избранницей. Теперь они оба оказались во главе праздничного стола. Его расторопные слуги стали заполнять всевозможными блюдами. Они приносили стулья, расставляли их, и вельможи сразу занимали места согласно статусу. Те, кто одет богаче и а пышнее, – ближе к барону. Остальные дальше, до главного входа. Там, в самом конце, оказались третьестепенные вассалы.

Беатрис чувствовала себя, как на свадьбе. Но на самом деле понимала: это всего лишь, пусть и очень пышная, но все-таки помолвка. Оркестр выбрался откуда-то из дальнего угла и расположился в середине зала у стены. Теперь он играл не слишком громкие, но очень романтичные мелодии, создавая участникам торжества приятное настроение. Этому же помогали различные напитки, коих с каждой минутой становилось всё больше. Принцесса рассмотрела пенное пиво, красные и белые вина, а вот более крепких не увидела. «Наверное, здесь их совсем не производят», – подумала и ощутила, насколько это правильно. Незачем людям напиваться с самого утра. То есть сделать это, как показывал семейный опыт, можно и одним только пивом. Так порой поступал Игорь. Но Лене-Беатрис хотелось, чтобы теперь всё было иначе.

Слуги разлили им с Леонардом алое и густое вино, и принцесса лишь немного отпивала его, буквально смачивала губы. Очень боялась опьянеть, чтобы не потеряться в этой шумной суете. Ведь когда все гости расселись, в центр зала выступил какой-то молодой мужчина и начал провозглашать тосты. «Вот и тамада», – улыбнулась принцесса. Она уже боялась, что так и придётся: есть, пить и музыку слушать.

Тамада оказался опытным. Не мучил присутствующих слишком длинными речами, да и сами они, когда им давали слово, старались быть краткими. Вставали по одному (дамы в процессе не учувствовали, только кивали) и произносили здравицы в честь своего сюзерена и его прекрасной избранницы. Всё это ну очень напоминало Беатрис настоящую свадьбу. Разница была в том, что гости не дарили подарков. То есть не подходили к молодым, не лезли обнимать и целовать, не совали в руки конверты с деньгами и цветы. Они говорили, поднимали чаши, выпивали и садились обратно.

«Вот и хорошо, что не свадьба, – думала Беатрис. – Выглядело бы очень глупо. Только вчера приехала, а сегодня здрасте вам, новая хозяйка замка». Подумав так, принцесса вдруг ощутила, как ей стало одиноко. Столько людей вокруг, но ведь все незнакомые. Ей бы очень хотелось, чтобы рядом оказалась её закадычная подруга Аня. Но ей сюда нельзя. Муж и двое детей все-таки. «Пусть бы хоть Амелия», – вздохнула Беатрис. Вдруг ей в голову пришла одна мысль. Довольно дерзкая.

– Барон, – обратилась она к сидящему рядом. – Вы не могли бы мне помочь?

– Готов сделать для вас что угодно, Ваше Высочество, – любезно отозвался рыцарь, склонив голову на грудь.

– Понимаете… Мне тут не по себе. Я никого не знаю.

– Это не сложно, – улыбнулся Леонард. – Я сейчас вам расскажу. Вот этот толстый господин, что слева от меня…

– Нет, вы меня не совсем правильно поняли, – прервала Беатрис. – Мне хочется, чтобы здесь, в вашем замке…

– Нашем замке, миледи, – перебил её барон.

– Да-да, – улыбнулась принцесса. – Чтобы в нашем замке у меня было доверенное лицо. Женского пола. Гюнтер всем хорош, но он… не женщина, даже не человек.

Леонард вопросительно смотрел на Беатрис и не мог понять, к чему она клонит. Та и сама поняла, что запутала его длинным вступлением.

– Короче. Привезите сюда мою служанку Амелию.

Сказала и замолчала, глядя в лицо рыцаря. Он тоже молчал, растерявшись. Очень трудно было вызвать в бароне такую эмоцию. Всегда славился своей решительностью, умением мгновенно реагировать на любые обстоятельства. Особенно эти качества выделяли его в бою. Но теперь…

– Как прикажете, миледи, – поклонился Леонард. – Я выполню вашу волю.

– Что потребуется взамен? – спросила Беатрис и напряглась. «Зря это сказала. Ещё подумает, что готова для него на… разные интимные вещи. То есть придётся, знаю. Но… не сегодня бы», – подумала она.

– Ничего, миледи. Ваше слово для меня – закон, – ответил Леонард.

В это время ведущий предоставил ему слово. Рыцарь встал, взяв бокал вина, и сказал:

– Ваше королевское Высочество, принцесса Байтонская Беатрис, уважаемые гости! Сегодня для меня необычайно важное событие – день нашей помолвки. Всё получилось немного спонтанно, но все вы знаете, – он обвёл рукой присутствующих, – как давно я мечтал найти ту единственную даму сердца, которая скрасит мою жизнь. Я хочу сказать несколько слов в этот торжественный миг. В первую очередь мне бы хотелось сказать слова благодарности судьбе, которая подарила мне волшебную встречу с принцессой Беатрис.

Рыцарь повернулся к ней и снова сделал полупоклон.

– Я уверен, что впереди нас ожидают только счастье и любовь. Хочу выразить глубочайшую, идущую от всего сердца признательность своей избраннице, которая согласилась стать моей супругой. Я благодарен вам, моим вассалам, поддержавшим моё решение. Сегодня вы здесь и разделяете нашу радость, это очень ценно. Я клянусь сделать всё, чтобы Его королевское Высочество принцесса Беатрис стала самой счастливой новобрачной на земле. Давайте поднимем бокалы и выпьем за это! Слава Беатрис Байтонской!

Слушая слова рыцаря, Беатрис сама не заметила, как по её лицу прокатились слёзы. Это был такой чувственный, прекрасный момент! Она поднялась с бокалом, чокнулась с бароном, и гости хором закричали «Ура-а-а-а!» и «Слава Беатрис!» Даже Гюнтер, который по-прежнему сидел поодаль, радостно хлопал маленькими передними лапками. Он, пожалуй, был единственным, кто понимал, что грядущей свадьбы может и не случиться. Всё-таки если Байтонское королевство решило нанести ответный удар после поражения в недавней битве, значит, у монарха Элиаса Третьего что-то изменилось.

«Поддержку он получил, что ли?» – размышлял дракончик. Попутно решил, что сегодня же вечером полетит обратно, на разведку.

Глава 28

Роберт пребывал в ярости, когда узнал, что похитителям удалось скрыться, увезя с собой Беатрис. Более всего он злился на самого себя, поскольку не сумел защитить принцессу. Ожидал гнева короля, но главное было в другом. Рыцарь чувствовал, как сильно полюбил красивую девушку с непривычным взглядом на окружающий мир. Она была сестрой короля, вне всякого сомнения. Но порой смотрела вокруг так, будто её эльфы привезли из-за моря и оставили жить здесь, привыкая к незнакомой обстановке.

С каждым днём чувство к Беатрис в суровом сердце воина становилось всё сильнее, и он даже начал думать, что возможно между ними вспыхнет взаимная искра. И тут вдруг такое коварство! Своего противника Роберт узнал сразу. Он прежде был много наслышан о бароне Леонарде фон Стюарта. Видел, как храбро тот сражается и почитал достойным противником. Даже мечтал когда-нибудь сразиться с ним один на один. Проверить, кто лучший воин.

Неожиданно мечта сбылась. Вернее, почти. Роберт хотел бы сойтись с Леонардом на ратном поле, а вместо этого они дрались в опочивальне. Больше того: барон использовал магию, чтобы уйти от возмездия! Пока граф спасался от жаркого пламени, чтобы не сгореть заживо, барон вместе со своим оруженосцем сумели бежать. Пущенная за ними погоня не успела их отыскать – сумели перейти границу королевства и скрылись. Когда отправленные вдогонку воины вернулись ни с чем, Роберт хотел приказать их казнить. Но передумал. Понял, что это было бы слишком несправедливо. Они старались, просто враг оказался хитрее. Такое случается на войне, графу тоже приходилось оказываться в подобной ситуации. Да вот теперь, собственно, она и есть.

Когда стало понятно, что Беатрис похитили, Роберт сел на коня и поехал в столицу – он решил лично сообщить обо всём королю, не подставляя под удар чужую голову. Рыцарская честь не позволяла подобного. Знал прекрасно: плохому вестнику первая плеть, а возможно даже топор на шею. Подумал: «Будь, что будет!» и уехал. Слуги провожали его с печальными лицами. Понимали: за такой проступок король спросит очень сурово. Возможно, у них в Орлином гнезде вскоре появится новый господин.

Роберт въехал в королевский замок, сцепив зубы и мысленно приготовившись умереть. Прежде их монарх, конечно, никого за плохие новости не казнил. Вот его отец – да, было дело. Однажды прибыл гонец и рассказал, что большой макотеррский отряд опустошил несколько деревень. Всё было сожжено или ограблено, жителей увели в плен. Не сдержавшись, король велел казнить вестника. Его отволокли на задний двор и обезглавили. Монарх опомнился спустя полчаса, но было поздно.

Входя в королевские покои, Роберт не думал, что нынешний король Элиас Третий его выслушает и сразу простит. Слишком тяжелый проступок совершил граф. К тому же себя винил больше всего и считал заслуживающим смерти. Ведь обещал, что Беатрис будет в полной безопасности! И так просчитался!.. Он вошёл в тронный зал, опустился на одно колено. Монарх взирал на него с удивлением. Когда услышал рассказ графа, нахмурился и сжал тонкие губы.

Роберт закончил, в зале воцарилась гробовая тишина. Вельможи старались дышать как можно тише, предвидя страшный гнев короля. Тот был молод и очень горяч, порой принимал поспешные решения и этим напоминал отца. Вот и теперь, когда узнали о краже Беатрис, решили: «Всё. Конец графу. Его казнят». Некоторые даже стали думать, как бы прибрать к рукам Орлиное гнездо. Очень лакомый кусочек во всем королевстве!

– Роберт Рандольф фон Эревард, встаньте! – тишину прервал молодой голос монарха. Он был хмур, смотрел на рыцаря исподлобья. – Вы совершили страшное преступление перед нашим государством и заслуживаете смерти…

По тронному залу прокатилось приглушенное «ах…» Пока оно звучало, король сделал длинную паузу. Словно оценивал, какое впечатление произвели его слова и обдумывал новые. Так и было.

– … Но, учитывая ваши заслуги перед монархией, я даю вам шанс всё исправить. Вы вернёте мою сестру, а дальнейшую вашу судьбу пусть решает она сама. Если не сможете этого сделать, то надеюсь, как человек чести, вы совершите сами над собой акт справедливого возмездия!

Роберт поклонился королю. Он понял, какой у него выбор. Или спасти Беатрис, или покончить с собой. Третьего не дано. Рыцарь хотел было сказать традиционные для такого момента слова «Я клянусь возвратить принцессу», но осознал – это никому не нужно. Приказ получен, надо исполнять, если дорожишь своей честью. Граф знал, что это такое. Он звонко щёлкнул каблуками, развернулся по-военному и зашагал прочь.

Покинув дворец, хотел было вскочить в седло и помчаться на поиски Беатрис, но неожиданно прямо на его пути возникла старуха. Древняя, в лохмотьях, с длинными спутанными седыми волосами, которые закрывали её лицо. Конь испуганно фыркнул и попятился, не слушая понукания седока.

– Уйди с дороги! – крикнул граф.

Старуха внезапно сделала шаг навстречу, протянула тощую руку. Из-под рукава показалась худая рука, напоминающая длань мертвеца – кости, обтянутые тонкой, словно из пергамента, кожей. Пальцы с грязными ногтями вцепились в поводья, и конь вместо того, чтобы взбрыкнуть от страха, внезапно замер и успокоился.

– Граф, – сказала старуха дребезжащим голосом. – Прежде чем ты поедешь искать Беатрис, навести Дубогрива. Он ждёт тебя, – отпустила поводья и засеменила прочь, ничего больше не говоря.

Роберт нахмурился. Какая-то старая кошёлка смеет ему приказывать, этого только не хватало! Но вдруг ощутил, как на груди стало теплее. Потом ещё и ещё. Он сунул руку за отворот рубахи и вытащил медальон. Тот оказался горячим, будто его накалили на огне. Рыцарь хотел было сдёрнуть его, чтобы не обжечься. Ухватился за цепочку и дёрнул что есть силы. Тонкий металл не поддался. Роберт дёрнул снова. Тот же результат. Он сжал губы. «Что ж, придётся навестить старого волшебника», – подумал и направился к воротам.

Поездка до Дубогрива была долгой. Графу пришлось нелегко, и дорога заняла два дня. Трижды рыцарь пожалел за это время, что не обзавёлся оруженосцем, а лучше двумя. Но всякий раз вспоминал, как не любит путешествовать с кем-то ещё. «Только с Беатрис», – подумал однажды и вздохнул, вспомнив, как потерял её. Эти мысли черным облаком постоянно висели над его головой.

Приближаясь к горе, внутри которой обитал единственный на несколько государств волшебник Кольридж Дубогрив, Роберт задумался, отчего так вышло: к магу ездят все, кто знает дорогу. Неважно, из Байтонского ли королевства, или Макотеррского, или каких-либо других. Для мага принадлежность гостя к тому или иному королевству была безразлична. Он общался со всеми, помогал или отказывал, оставаясь вне политики и связанных с ними войн или вооруженных конфликтов.

«Наверное, это выбор самого Дубогрива, – решил граф. – Он может позволить себе такое поведение. Остальные с этим соглашаются». Вспомнил, как волшебнику предлагали встать на чью-либо сторону. Очень большие деньги сулили. Он лишь смеялся в ответ. Не брал ни единой монеты, даже самой дорогой, ни единого драгоценного камня. Совершенно ничего. Оставался самим собой: одиноким отшельником в пещере со своей знаменитой лохматой, густой и не видавшей гребня бороде и волосами, в которых вечно торчали дубовые литься. Притом разные: сухие опавшие и свежие зеленые. Выглядело так, словно внутри волшебника растёт дуб и пробивается наружу.

Роберт спешился, привязал лошадь к дереву, соорудил факел, зажёг его и шагнул в узкую расщелину – вход в пещеру волшебника. Внутри было довольно холодно, рыцарь поёжился – кожу стали колоть крошечные иголочки мороза. «Как он тут живет?» – подумал граф. Он осторожно шёл, стараясь не задевать острые края узкого хода. Любой из торчащих камней мог распороть не только одежду, но и кожу. Пораниться не хотелось.

Через несколько шагов пламя факела внезапно дёрнулось, метнулась чёрная тень. Граф молниеносно схватился за рукоять меча, но вытащить клинок не успел. Существо оказалось обычной летучей мышью. Она уселась на выступ, и рыцарь был готов об заклад биться – она внимательно рассматривала гостя! Потом так же легко вспорхнула и исчезла в темноте.

Вскоре впереди показался свет. Роберт прошел дальше и оказался в большой пещере. Здесь было довольно темно: пространство освещали два факела и небольшой костёр посередине. Возле него, вытянув руки к пламени, сидел волшебник.

Глава 29

Дубогрив нисколько не удивился нежданному гостю. У Роберта возникло ощущение, что волшебник его ждал. Выглядело, словно они договорились встретиться некоторое время назад. Причем не «после дождика в четверг», а в конкретный день и даже час. И вот рыцарь на месте, и Дубогрив открыл глаза, протянул руки к костру, и несколько дубовых листьев плавно опустились рядом с ним, выпав из пушистой бороды.

– Приветствую тебя, волшебник Дубогрив, – почтительно сказал рыцарь, остановившись в десяти шагах от мага. Приближаться к нему он почему-то не решился. Возникло внутри другое ощущение: скрытой опасности. Неявное, но достаточное, чтобы не встать рядом, то есть на расстоянии вытянутого меча. Роберт подумал, что ведёт себя глупо: если Дубогрив действительно так могуч, как о нем рассказывают, то броня и клинок будут бесполезны.

– И тебе здравствуй, граф, – сказал волшебник, притом даже не повернув головы в сторону гостя.

– Как ты меня узнал? – удивился Роберт. – Я же не успел представиться.

Старик усмехнулся в бороду, дубовые листья в ней пошевелились.

– Твой медальон всё за тебя рассказал, – ответил он.

– Медальон? – удивился рыцарь.

– Разве ты не из-за него пришёл? – настала очередь удивляться волшебника. Тут Роберт понял, что разговор будет непростым. Потому кивнул головой, обошёл костёр и остановился напротив Дубогрива.

– Присаживайся, в ногах правды нет, – сказал волшебник, указав рукой на большой валун.

Роберт оглянулся: до камня шагов шесть-семь, зачем ему располагаться так далеко? Не слышно ведь будет и плохо видно – костёр горит несильный, освещает слабо. Но стоило рыцарю так подумать, как Дубогрив поднял с земли лежащий рядом с собой посох – крючковатую длинную палку. Коротко взмахнул ей, и камень неожиданно с шорохом скользнул к костру, под самые ноги гостя. Тот, чтобы не упасть, был вынужден сесть.

– Волшебник, – начал было Роберт, но Дубогрив прервал его:

– Сначала я скажу. Чтобы ты понимал, что с тобой происходит. Не перебивай. А то забуду, о чём говорил. Всё-таки не молод уже. Итак, твой медальон. Тот, кто изображён на нём, зовётся Энлиль. Много веков тому назад жили люди. Называли себя шумерами. Их верховные маги, или ещё их величали жрецами, однажды открыли великую тайну перемещения между мирами. Ты ведь знаешь о том, что наш мир не единственный, существующий во Вселенной?

Рыцарь неопределенно мотнул головой. Он всегда был далёк от науки, считал себя человеком приземлённым. Его воспитывали, как сильного воина, аристократа тела и духа, способного рачительно и умно распоряжаться своими владениями. Но магия, волшебство, потусторонние силы, – всё это интересовало Роберта лишь в виде сказок, которые ему рассказывали няньки. Да и то до определенного возраста.

Когда мальчику исполнилось семь, он впервые сел на коня и с тех пор стал интересоваться только практическими делами. Как управлять конём, как правильно сидеть в седле, как держать щит и меч. Ему стало не до женских былин, и хотя по-прежнему няньки рассказывали их маленькому графу перед сном, он уже на запоминал, – уставал за день так, что тут же засыпал. Потому теперь, став взрослым сильным мужчиной, уже не помнил почти ничего из детства.

Дальше были частные учителя, но отвлеченные науки, такие как философия, логика, древние языки, – всё это Роберта не интересовало. Потому он вырос человеком практического склада ума, который привык действовать, а не рассуждать. Уж тем более не фантазировать, глядя по ночам в усыпанное звёздами небо.

– Вижу, ничего ты в этом не смыслишь, – вздохнул Дубогрив. – Ну хорошо. Просто чтобы ты понимал. Наш мир – не единственный. Есть и другие, а сколько их, никто не знает. Может, десятки, а может, миллионы. Что там происходит? Древние шумеры видели только некоторые. Каждый из миров, в который им удавалось проникнуть, они называли Карманной Вселенной – потому, что видели только их крошечную часть. Ну, много ли увидишь, если приехал в чужую страну на несколько дней? Вот ты бывал в Макотеррском королевстве?

Роберт кивнул. Бывал, конечно. Даже много раз. Его потянуло рассказать об этом, но волшебник явно не собирался слушать. Он продолжил говорить, задумчиво глядя в костёр, и пламя отражалось в его глазах. Блики бегали по огромной бороде, и потому все дубовые листья на ней казались то жёлтыми, то оранжевыми, то алыми. Так, словно туда пришла осень.

– Для шумеров проникнуть через время и пространство оказалось делом сложным, но они сумели. Стали создавать описания Карманных Вселенных, куда смогли проникнуть. Но главное в другом. Путешествия стали возможны благодаря трём медальонам в честь трёх богов. Огня – имя его Ану. Был он первоначально неотъемлемо связан с богиней земли Ки, от которой породил бога воздуха, отделившего небо от земли. Воды – зовут его Нинхурсаг. Ветра, которого прозвали Энлиль. Ты спросишь, откуда взялись эти медальоны? Три огненных шара спустились незадолго до этого на Землю. Они упали в землях, которые заселяли шумеры. Там, где случилось это, стали происходить разные чудеса. В одном взявший в руки осколок шара смог пройти через огонь, и остался невредим. В другом человек с обломком сумел преодолеть реку, поскольку вода огибала его, не замочив. Но был и третий шар. Тот, кто побывал на месте его падения и взял с собой кусочек, мог больше не бояться дыма, урагана, тумана, – всего, что связано с воздухом. Он уснул в доме, где случился пожар. Все вокруг задохнулись, а этот вышел из горького дыма, совершенно ничего не почувствовал.

– У меня такой медальон? – спросил Роберт, когда волшебник сделал небольшую паузу.

– Да, – ответил он.

– Но я совсем не помню, откуда он взялся.

– Империя шумеров однажды ослабла и рухнула под ударами врагов. Трое жрецов, взяв медальоны, попытались проникнуть в иные миры, чтобы никто больше не смог сделать этого, а значит, использовать проходы в Карманные Вселенные для своих завоеваний. Двое верховных жрецов попали в наш мир, а один исчез, и до недавнего времени не было никаких известий и третьем медальоне. Но совсем недавно ко мне приходил человек. Звали его… – волшебник нахмурил лохматые седые брови, напрягая память. – Барон Леонард фон Стюарт.

Услышав это имя, Роберт вздрогнул едва заметно и нахмурился.

– Вижу, тебе он знаком, – заметил Дубогрив.

– Встречались, – уклонился Роберт от прямого ответа.

– Так вот. Леонард фон Стюарт спрашивал то же, о медальонах. Я рассказал ему кое-что. Но не всё, – волшебник неожиданно рассмеялся. Его голос при этом звучал, словно филин ухает глухой ночью в лесу. Так же внезапно замолчал. – В общем, у барона есть медальон. Есть он и у тебя, а третий – у принцессы Беатрис Байтонской.

Услышав эту новость, Роберт резко поднялся. Постоял, испытывая сильное желание двинуться в путь и поскорее найти принцессу. Но, под пристальным взглядом волшебника, сел обратно.

– Скажи, волшебник, а что такого ты не сказал Леонарду?

Дубогрив прищурился, глядя на собеседника так, словно раздумывал: можно ли ему доверять? Неизвестно, сколько бы он так думал, если бы вдруг из темноты не показалась летучая мышь. Крошечная, она темной тенью опустилась на макушку волшебника, расправив кожистые крылья.

– Уверена? – послышался шёпот волшебника. Роберт прислушался: с кем он говорит? С летучей мышью? Серьёзно? Это казалось каким-то… безумием. – Ну хорошо. Да-да, я ему расскажу. Мне кажется, он… – старик перешёл на совсем тихий тон, и рыцарь уже не расслышал остального.

Вскоре мышь взлетела и скрылась во мраке пещеры.

– Каждый медальон даёт власть над одной их стихий, – сказал Дубогрив. Замолчал. Поднял посох и стал шевелить им в костре, переворачивая головёшки. Потом выдернул из бороды дубовый листочек и бросил в огонь. Оказавшись в пламени, лист неожиданно стал расти и спустя несколько мгновений превратился… в полено. Пламя быстро охватило его, и костёр, который вот-вот был готов погаснуть, вспыхнул с новой силой. От него пошли тепло и свет.

– Но самое интересное в другом, – сказал загадочно волшебник. – Древние рукописи шумеров гласят, что их обладателей будет постоянно тянуть друг к другу, пока они не окажутся… Единым целым, а в центре его будет медальон воды в честь богини Нинхурсаг. Знаешь почему, рыцарь? – старик поднял голову и посмотрел в глаза Роберта.

– Нет.

– Я так и думал, – усмехнулся старик. – Потому что вода – основа всего живущего. В нашем ли мире, в другом, да в каком угодно! И вот когда все три обладателя медальонов окажутся вместе, тогда у них родится ребёнок, который… Но нет. Тебе рано пока это знать.

Дубогрив замолчал. Потом встрепенулся.

– Ах, да! Ты что хотел узнать? Где принцесса Беатрис? В замке графа Леонарда. Готовится стать его законной женой.

Роберт ухватился за рукоять меча.

– До свидания, волшебник, – сказал он, вставая. – Спасибо за поучительную историю.

– Я знаю, что ты не поверил ни единому моему слову, – произнёс со вздохом Дубогрив. – Что ж, судьба всё расставит по своим местам. Удачи тебе, храбрый воин!

Рыцарь поклонился волшебнику и, развернувшись на одном месте так, что камни под ногами захрустели, спешно направился к выходу.