Текст книги "Опер. Капкан для мёртвых (СИ)"

Автор книги: Лан Дремич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

И по поводу всего остального: Кита не слишком интересовал вопрос «почему». Почему преступник грабит, убивает и вообще делает то, что делает. Понятно, что не от хорошей жизни и полноты душевного здоровья. Гораздо больше его волновало «как». Как оградить людей от конкретной напасти. Может, когда-нибудь потом работа уголовного розыска сведется к получению фотографии с места преступления и закидыванию ее в аналог компьютерной центрифуги. Но пока Кит предпочитал проверенные методы.

– Наша служба и опасна, и трудна…

– На связи, – Кит очередной раз пообещал себе найти шутника, поменявшего рингтон, и надрать оттопыренные уши. Вот не в тему сейчас, совершенно.

– Никита Романович, едут.

– Кто, скорая или районные?

Кит только одну перчатку натянуть успел, вторая упорно не налезала на взмокшую ладонь. И тальк не помогал.

– Это… районные, кажись.

– «Кажись» или районные? – перчатка, наконец, поддалась, Кит зафиксировал примерное положение телефона жертвы и аккуратно поднял с полотенца.

– Районные. Уже подъехали, паркуются, – отрапортовал Вячеслав.

На заднем плане заглох мотор и знакомо хлопнула дверь УАЗика.

– Посмотри, кинолог с ними? Тут собака может очень пригодиться.

– Кинолог? А он это… раньше приехал, свидетельницу домой повел, сказал, это самое… сейчас придет.

Неужели, опять Толик на своем велосипеде? У него же отсыпной.

– Я тоже это самое… Тьфу! – вот ведь заразная привычка. Слушая стажера, Кит спешно прокручивал недавние звонки: Галочка, Галочка, Рябкин, Бухгалтер, Салон, Рябкин, Галочка, Галочка, Галочка. – Короче, я тело охраняю, пусть кого-нибудь пришлют. На связи.

Глава 12

Времени неожиданно образовалось если не вагон, то маленькая тележка. Пока по новому делу крайних не найдут – то есть, ответственных не назначат; и пока не разыщут двух новых понятых, согласных положить на родную полицию законный выходной.

Кит вздохнул, внутренне собрался и полез в фотографии. Селфи, селфи, еще селфи, Наталья в саду, Наталья на работе, Наталья на фоне моря, цветочки, грибочки, Наталья в обнимку с мужчиной. Точно. Мужа срочно нужно допросить – наверняка еще вообще не в курсе, что вдовцом остался. Кит быстро забил себе в контакты номер Рябкина и «Галочки», то бишь, Галины Васильевны.

Так, а это что?

Промахивая фотографии, Кит зацепился за смутно знакомые очертания, вернулся назад, приблизил.

Снимали в кафе. Кит даже интерьер узнал – сам пару раз захаживал по случаю. За соседним столиком позади Натальи сидели трое: двое затылками, один анфас. Кит глазам не поверил, вернулся в режим просмотра, глянул на дату – меньше недели назад, как мозг и фиксировал. Снова приблизил.

На фотографии Макс чуть опустил лицо и скроил физиономию, но это точно был он.

Кит попробовал еще увеличить – картинка не сразу поддалась из-за перчатки, дернулась. Макс посмотрел исподлобья, поднял голову и вдруг активно закивал, словно Кит, наконец, что-то сделал правильно.

– Да, да! – прочел по губам Кит. – На ме-ня! – Макс потыкал себя в грудь пальцем. – На-ме-ня-смот-ри!

По лицу Макса пробежали тени, фотография потемнела, повеяло затхлостью.

Вообще, на беседы с глюками Кит времени не выделял. Важнее было понять – Макс там, на фотографии или просто кто-то левый, кого шизофрения или паранойя, или что там у Кита обострилось, назначила на роль преследователя. Потому что если на снимке действительно Макс, а на стекле обнаружатся отпечатки, то возможность поймать и допросить переходит из бесед с подсознанием в разряд реальных дел.

Воодушевившись, Кит уже нацелился латексными пальцами в фото – вернуть кадру стандартный размер – когда под рукой разверзлась и зазияла темная, почти черная пустота. По центру пустоты расплылось более светлое пятно. Картинка довольно быстро обретала резкость и объем, стоячий воздух залепил ноздри. Пятно стянулось в лицо Макса, неожиданно оказавшееся гораздо ближе, чем Киту хотелось бы – буквально шагнуть и протянуть руку. Однако рука не поднималась, Кит вообще не мог двинуться, как в дурном сне, только машинально фиксировал подробности: землистый оттенок лица, круги под глазами, словно покойник с самого момента погребения не спал, свежие прыщи на лбу и спутанные волосы.

– Эй, хозяева! – жестяной грохот пополам с дребезжащим звоном разнесся по двору, вдребезги разнеся видение.

Кит еще мгновение пялился на собственную руку с зажатым в ней чужим телефоном, затем наклонился и аккуратно положил аппарат на место.

Тело слушалось без проблем, в глазах не мельтешило, только в горле застрял привкус затхлой сухости.

– Иду, – отозвался Кит, автоматически направившись к калитке. Затем сообразил, что ломятся в ворота и скорректировал направление.

– Где? – вместо «здрасте» осведомился двухметровый громила в почти чистом зеленом халате, кое-как накинутом на плечи.

Кит раньше с ним не сталкивался. Широченные плечи, волосатые руки, кустистые брови, красноватый рубленый нос и масть, что называется «соль с перцем». Врач? Фельдшер? Вообще-то они по двое должны выезжать – как минимум.

– Там, – Кит все еще заторможенно махнул в сторону полотенца.

Громила шагнул вперед, открыв второго, точнее, вторую – миниатюрную блондинку лет двадцати семи, плюс-минус, с аккуратно забранными в узел волосами. Заторможенность полетела к чертям. Крашеная, нет? Фиг разберешь, с нынешним изобилием салонов и выезжающих на дом мастеров. Кольцо? В перчатке не видно.

Прекратите истерику, товарищ майор.

– Разрешите, я пройду, – сухо попросила девушка.

– Конечно, – Кит обнаружил, что загораживает дорожку и отошел на шаг, развернувшись вслед.

– Готова, – выпрямившись, констатировал громила. – На передоз не похоже, тут явный криминал. Сопроводиловку сама заполнишь? – снисходительно спросил он у девушки. Перевел взгляд на Кита и пояснил: – Молодой специалист, прямиком из столицы.

Прозвучало как «ни черта не умеет, всему учить надо».

Зато сразу стало ясно, кто здесь врач, а кто бывалый фельдшер.

Девушка словно и не слышала – спокойно расположилась прямо на травке, подложила под типовой бланк чемоданчик и уже что-то бодро чирикала простой шариковой ручкой.

– Я в машине, – не дождавшись от Кита поддержки, буркнул фельдшер и удалился. Под разношенными тапочками сто второго размера истошно застонал гравий.

– Вы замужем? – брякнул Кит, так и не придумав, ничего более деликатного.

– Вот так, сразу? – не поднимая головы от писанины, ничуть не удивилась девушка. Ручка, правда, на миг зависла в воздухе, но тут же продолжила бег по бланку.

– Кольцо носите? – не отступился Кит.

Блин, леди, очнитесь! Прямо перед вами лежит тело, еще вчера ходившее, мечтавшее и намеревавшееся жить долго и счастливо. Внимательно посмотрите на жертву и найдите десять отличий между ней и тем, что по утрам видите в зеркале.

Сам очнись, идиот, леди не обязана видеть себя в каждой жертве.

– На работе не ношу, – девушка, наконец, посмотрела на Кита. – Вы так знакомитесь или это рабочий момент?

В строгих светло-серых глазах с темным ободком вокруг радужки явственно читался диагноз: синдром дауна.

– Извините, – Кит постарался перевести дух как можно незаметнее. – Никита Романович Белов, старший оперуполномоченный, замначальника уголовного розыска.

– Калевская Анастасия Дмитриевна, врач. Вы не ответили на вопрос.

Кит через силу улыбнулся:

– Раз уж познакомились, можно и к рабочему моменту перейти. Украшения пока не носите, – обтекаемо посоветовал он. – Ни на работе, ни дома – нигде. И в одиночку по темноте не ходите, попросите проводить или такси вызовите.

– А если преступник таксист? – внимательно выслушав, поинтересовалась Анастасия Дмитриевна.

Ни улыбки, ни кокетства – убийственная серьезность. И вопрос очень даже дельный.

Кит мысленно поставил в ряд Марину, Тамару и Наталью. Воображаемая Марина тут же отстранилась, замахала ладошками и попятилась. Тамара посмотрела с укоризной, словно спрашивая, куда ей на такси ездить – через дорогу на пляж, что ли? – а Наталья вздохнула и кивнула на гараж возле дома, по всем признакам постоянно используемый.

– Вряд ли, – решил Кит. – Но если опасаетесь, подключайте знакомых. Желательно из женатых пар.

– Спасибо, я учту, – Анастасия Дмитриевна скучно кивнула, поставила последнюю закорючку, расписалась и протянула бланк Киту. – Это вам для спецтранспорта.

Встала, отряхнула колени, подхватила чемоданчик и двинулась к воротам. На полушаге передумала и развернулась обратно:

– Совет за совет, – предупредила она. – Вам нужно нормально поесть и нормально выспаться. Выспаться даже важнее, иначе сначала может пострадать речь, затем двигательная функция, а там до галлюцинаций недалеко.

– Э? – опешил Кит. – Но… – и не нашел, что хотел сказать.

– Как мы видим, речь уже страдает, – Анастасия Дмитриевна выдержала паузу, затем неожиданно улыбнулась и снизошла до объяснений: – Я пошутила. До галлюцинаций вам еще далеко. Просто постарайтесь хотя бы раз в неделю полноценно отдыхать. Всего доброго, Никита Романович.

– И вам, – проговорил ей вслед Кит. – Отличный юмор, кстати. Выдержанный медицинский, – буркнул он себе под нос, сдирая с рук ненавистные перчатки.

Серьезно? Вся эта ерунда с Максом и провалами из-за недосыпа могла случиться? Так сегодня, вроде бы, отлично поспал – часов пять, не меньше.

Ворота закрылись, приглушив гул приближающихся голосов, затем опять распахнулись.

– И снова здравствуйте! – с порога объявил вчерашний следак. Как там его – Антон Маркович? За ним уныло маячил вчерашний же криминалист.

– О, – удивился Кит, шагнув навстречу, – а вы здесь откуда?

– А вот, – следак прижал жестяную банку локтем, едва не выронив папку, и ответил на рукопожатие. – Сменщица неожиданно в декрет ушла. Кого волнует, что мы до утра пахали?

– Ну вы там даете, – Кит кивнул криминалисту Алексею Николаевичу, чье имя-отчество накрепко запомнил еще вчера – после проникновенной речи Аркадия Соломоновича и манипуляций с полотенцем. Снова спрашивать, уточнять какими судьбами он-то здесь оказался, показалось лишним.

– Это не мы, она сама! Мы тут вообще ни при чем! – при полной поддержке криминалиста скривился следак в вымученной улыбке.

По сравнению с ночью, Антон Маркович здорово потерял в настроении.

Но не в скорости и не в энергии:

– Будешь? Нет? – посмотрел сквозь Кита на полотенце с жертвой, ткнул в его сторону банкой, шустро обогнул по травке и встал над телом. – Кинолог где? – неизвестно у кого поинтересовался он. – Где орудие убийства?

Судя по слегка остекленевшему взгляду, штырило его качественно.

– Медик где? – обегая вокруг полотенца, длинный и худой Антон Маркович одной ходулей едва не наступил в клумбу, шатнулся и второй едва не угодил в полотенце. Кое-как восстановил равновесие, сбалансировав банкой и уронив при этом папку – к счастью, в цветочки, не на тело. – Я что? Разорваться должен? Участковый где?

Только что прослушавший отрывок лекции о необходимости нормального сна, Кит ему в чем-то даже сочувствовал. Хотя руки прямо-таки чесались – подзатыльник отвесить.

– На вчерашнем полотенце обнаружена человеческая кровь третьей группы, – задумчиво поведали в спину. – Совпадение с группой крови первой жертвы и найденным во дворе пальцем. Я образец захватил для Аркадия Соломоновича, теперь еще надо по ДНК сверить.

Кит оглянулся через плечо – криминалист Алексей Николаевич на него не смотрел, внимательный взгляд бегал от поверхности к поверхности, явно намечая порядок действий.

Любому психически нормальному индивиду было бы абсолютно ясно, что именно в этом полотенце принесли несчастный палец. Любому. И ровно до тех пор, пока данный индивид не переступит порог здания суда. Вот где творятся настоящие чудеса – куда там цирку и кино.

– Так. А тот, который во рту обнаружили? – переведя остальное с профессионального на русский, озадачился Кит.

– А вот это интересно, – обстоятельно поведал Алексей Николаевич, отвлекшись от распределения плоскостей. – Аркадий Соломонович определил, что до помещения в полость рта улика была заморожена. Группа крови так же совпадает. Однако длительность заморозки, согласно предварительным данным, составляет не менее месяца, что позволяет достоверно предположить принадлежность другой жертве.

Офигеть. Больной ублюдок был настолько уверен в себе и в жертве, что ради такого случая палец разморозил? Или постоянно с собой брал – на всякий случай?

– Можно как-то узнать, сколько раз его замораживали-размораживали?

– Не уверен, насколько оснащена ваша лаборатория, однако такие технологии имеют место быть, да. Вы и сами знаете, что Аркадий Соломонович настоящий кудесник, так что будьте уверены, выжмет из вашего пальца все, что только возможно.

Прозвучало двусмысленно.

– Спасибо, – поблагодарил Кит. – Как здоровье вашего родственника? – рискнул спросить он.

Выглядел Алексей Николаевич, несмотря на рабочую ночь, гораздо менее убитым, чем вчера.

Что позволяло надеяться на положительный ответ.

– Кризис миновал, – охотно поделился тот, – сказали, что недельку-другую можно домой забирать.

– Отличные новости, – искренне порадовался Кит. За себя – тоже. Осталось выяснить, какие яства предпочитает Алексей Николаевич – и можно пытаться наладить более тесный контакт.

В отличие от Питера, где он проработал достаточно, чтобы иметь широкой круг знакомств в профессиональной среде, здесь обратиться по поводу снятия отпечатков с личного окна ему пока не к кому. Может, Алексей Николаевич подсобит?

– Вот он! – одновременно с лязгом открывшихся ворот провозгласил следак. – Вот он – наш герой!

Ну точно, Толик. Да они там, в районе, издеваются! И потом еще говорят, что полиция плохо работает. Сами не поспали бы ночку-другую, Кит не отказался бы посмотреть, как они свои циркуляры и внутренние приказы в спешном порядке переделывать начнут. Глядишь, и с нехваткой кадров покончили бы.

– Здорово, – Кит пожал протянутую руку и нагнулся к зверю: – Привет, Муся. Лапу дашь?

– Да, блин, достали уже со своими лапами, – возмутился Толик, пока Муся, плюхнувшись на толстенький зад, удивленно рассматривала ладонь Кита. – Ты бы еще Моцарта попросил «Собачий вальс» сбацать.

Муся обстоятельно донюхала ладонь и потянулась носом к другой руке. Кит машинально отвел бланк в сторону.

– Давай, найди мне еще одного подозреваемого, и орудие убийства, – потребовал следак. – Что-то я тут ничего подходящего не вижу, – пожаловался он.

– А чем вам прошлый не угодил? – мрачно поинтересовался Толик.

Побриться он не успел – яркое солнце с беспощадной точностью высветило отросшую щетину на щеках и подбородке. Майку сменил на борцовку – как пить дать, для Галины Васильевны. И одеколоном облился тоже явно не для Муси.

– А ты еще не слышал? – следак саркастически улыбнулся. – В больничке он, под капельницей. Никак не успевал туда-сюда сбегать – занят был, реанимацию на себе испытывал.

– В жизни не поверю, чтобы такой повесился, – скорее, Киту, чем следаку, буркнул Толик. – Пошли, Максюта, понюхаем не знаю, что. Что я вам тут нюхать должен? – на ходу спросил он. – Нашли что-нибудь постороннее?

Пока следака распирало от осознания людской тупости и попыток подобрать слова для очевидного, Кит отошел на шаг, достал телефон и набрал стажера Вячеслава.

– Труп пусть нюхает! – подобрал подходящие термины следак.

Толик закатил глаза и театрально вздохнул:

– Хотите знать, откуда пришла жертва? – почти спокойно осведомился он. – Я вам и так скажу, что из дома. Хотите знать, откуда пришел убийца? – понемногу начал заводиться он. – Тогда дайте нам его вещь.

– А нет вещей, ты ведь еще орудие убийства не нашел, – следак фиглярски развел руками. – Пусть шею понюхает, там же запах убийцы не мог не остаться? Так и быть, медика на себя возьму, скажу, если что, что мы тело трогали.

– Слушаю, Никита Романович, – шепотом отрапортовал стажер.

– Ты где ходишь? – заразившись всеобщим недовольством, сходу наехал Кит, одним ухом продолжая вслушиваться в нервный диалог профессионалов.

– Шея жертвы пахнет жертвой, – как маленькому пытался втолковать Толик следаку. – Этот запах превалирует над запахом убийцы.

– Понятых ищу, – еле слышно отчитался Вячеслав. – Только это… никого нет, а кто есть, те не хотят. Хотят это… знать, что происходит и куда смотрит эта… полиция. То есть мы куда смотрим.

– А шепотом почему? – невольно понизив голос, спросил Кит.

Пива холодного попил.

– У гражданки это… белье свистнули. Требует, чтобы мы это самое… ну…

– Ну так объясни ей, что нюхать надо не шею, а другой запах!

– Гы, круто, – обрадовался Вячеслав. – Антон Маркович так голосит, что мне его это… и туда, и туда слышно.

Кит вдохнул побольше воздуха и принялся считать до десяти. На четырех сбился.

– Ну, то есть, – неправильно истолковал повисшее молчание Вячеслав, – и в трубку, и из-за забора. А чего? – не слыша ответа, заныл он. – Понятой гражданка не хочет, требует, чтобы мы камеры просмотрели и вора ей это самое… предъявили. Заявление писать это… отказывается. Я и это… того. Свинтил. То есть, убег. Ну, ушел.

Двор рядом. Камеры, предположительно, работают, да еще и белье сперли. Интересно, какое? Колготки? Полотенце? Шарфик? Так, конечно, не бывает, но чем черт не шутит.

– Пулей назад, – скомандовал Кит. Вообще-то он для того и позвонил, чтобы стажера не просто по округе, а по окрестным дворам в поисках понятых перенаправить. Потому что лично его, в отличие от следака, гораздо больше интересовали камеры. – Уточняешь адрес, выспрашиваешь подробности исчезновения белья. Выясняешь, есть ли видеозаписи, если на месте нет, узнаешь, где и сколько хранятся. Я на связи, чуть что – звони, не стесняйся. Понял? Выполняй!

– Ага… – протянул Вячеслав.

Судя по тону, у стажера в голове что-то сложилось. Хорошо бы, в нужную сторону.

Глава 13

Кит убрал телефон и развернулся к месту преступления. Спор понемногу сам собой сошел на нет. У следака, похоже, закончился дизель, а непосредственно яблоко раздора – то бишь, позабытая в пылу Муся – как раз перестала почесываться, встала и куда-то побрела. Лениво ткнулась мордой в травку, в одном месте, в другом, скребнула по земле лапой и уверенно потянула дальше.

– О, смотри, – обрадовался следак, перестав пытаться выжать из жестянки «еще капельку».

– С дороги уйди, – бросил Толик, – ищи, Муся, ищ-щи, ищ-щи! Хорошо, молодец!

Воодушевленный, следак попятился, превращая клумбу в развалины. Развел руки в стороны, приподняв локти, и принялся высматривать место, куда можно наступить без последствий:

– Тут никого не было, – объявил он. – Только я, тут только мои следы.

Это он для собаки? Кит понадеялся, что для себя и для протокола.

Муся деловито обежала полотенце и притормозила у изголовья. Закрутилась, нюхая траву рядом, держа хвост почти вертикально вверх. Сунулась к голове, отдернулась, подняв стайку мух, снова тщательно обнюхала предыдущий участок.

Кит внутренне передернулся. Картина внезапно обрела обыденность и глубину, став чересчур реальной.

– Ай, хорошо, ай молодец, – проговорил Толик напряженным шепотом, пока Муся определялась с направлением. Наконец, выбрала – носом в землю, шерсть дыбом по всему загривку – и уверенно повела за дом, к общему с соседями забору. Насколько Кит запомнил, пока сюда спешил, как раз на предпоследних воротах мелькнула табличка с номером телефона. Возможно, именно об этом «пустом» дворе упоминала ночью Галина Васильевна.

– Алексей Николаевич, это для труповозки, – Кит спешно всучил бланк опешившему криминалисту и двинул за Мусей с Толиком.

По дороге он уже приметил калитку, располагавшуюся левее, но Муся свернула в огород и танком поперла в правый угол. Захрустели ломающиеся стебли; под ногами у бегущего впереди Толика жалобно чавкнул здоровенный красный помидор. От резкого запаха паслена даже Кита повело. Что там могла чуять Муся, оставалось загадкой, тем более что привела она их прямиком к глухому забору.

– Зараза! – Толик азартно задрал голову вверх, пытаясь оценить, насколько реально перемахнуть через преграду, уперся рукой в щит – и чуть не укатился в чужой двор. То, что выглядело глухим забором, оказалось профанацией. Производственный ли брак, или спецом кто-то постарался, но нескольких заклепок в нужных местах не хватало, и между щитками при нажатии образовалась щель.

Не сказать, что очень широкая, однако Мусе хватило, чтобы прошмыгнуть на ту сторону.

– Блин, че делать-то? – простонал Толик, одной рукой удерживая рвущуюся в бой Мусю, другой продолжая сдвигать щит.

– Что? Не пролезаешь? – не понял Кит. Затем дошло: – Двор сдается, – сообщил он, – территория без собственника.

– Й-ес! – Толик протиснулся, ссаживая спину, коротко прошипел и двинул дальше, пытаясь на ходу потереть, где достанет. – Зараза, – снова ругнулся он. – Сильно ободрал?

Кит в своей разгрузке просочился без последствий. Нагнал, посмотрел:

– Да нет, не до крови, нормально.

Муся повела их параллельно забору, чихая и отфыркиваясь в высокой траве. Кит навскидку оценил обстановку – большой дом, все окна закрыты ставнями, кое-где даже паутина поблескивает. Трава – чуть ли не по грудь, уже на дорожки понемногу выбирается.

А вот яблок маловато для сезона, особенно на нижних ветвях. У бабулек во дворах такой урожай – к земле гнет, только вчера наблюдал. А тут – соседи постарались?

– Знакомый запах, точняк тебе говорю, – загорячился Толик, словно продолжая спорить со следаком. – Вон, смотри, как распушилась.

Действительно, у Муси не только загривок, по всей спине волосы дыбом стояли.

– Круто, – оценил Кит. – Это о чем-то говорит?

– О том, что не жрачку унюхала, – Толик поколебался, но все-таки добавил: – Скорее всего. Вот скажи, ты уверен, что вчерашний кекс действительно в реанимации отдыхал?

– Я – нет, – Кит на ходу покачал головой. – Но я вообще мало в чем уверен.

Да уж, особенно сейчас.

– Наша служба и опасна, и трудна… – тихонько напомнило из кармана.

– На связи, – Кит напомнил себе сфотографировать Вячеслава для украшения контакта.

Муся как раз вывела их на заросшую дорожку и довела до приоткрытой калитки. В отличие от всех, виденных ранее, не только не запертой, но и не глухой – сквозь фигурные штакетины довольно хорошо просматривался соседский двор.

– Ник… Никита Романович, – Вячеслав отчетливо сглотнул и понизил голос. – Я это… тут такое…

– Еще один труп? – Кит прикрыл трубку рукой, чтобы половшая огород соседка не услышала. Или чем там мадам занимается?

– Не-а. Лучше! Вам надо это… надо самому.

Увидеть что-то лучше трупа? Такое редкое зрелище, и в самом деле, нужно лично инспектировать.

– Вячеслав, запомните. В этой жизни ВСЁ лучше трупа.

– Ась? – удивился тот.

Толик, сдерживающий Мусю у калитки, оглянулся и покрутил пальцем у виска.

– Извини, нервы сдают, – сразу обоим пояснил Кит, и стажеру, и Толику. Действительно, хватит уже цепляться, Вячеслав оказался не так уж плох, а на фоне предшественников, так вообще нобелевский лауреат. – Адрес диктуй, никуда не уходи, никому не показывай, скоро буду. Эй, хозяюшка?! – обойдя Толика с Мусей, Кит пошире открыл калитку. – Нас с собачкой через двор пропустите? Она хорошая, не кусается, людям помогает.

«Хозяюшка» – внушительная короткостриженая мадам, в растянутой футболке и мятых розовых шортах, лет примерно шестидесяти, с черными от солнца руками и почти незагорелым лицом – с усилием выпрямилась и прищурилась против света. Из кулака у дамы торчал пучок свежевыдранной зелени.

– Вам что, заняться больше нечем? – сварливо спросила она. – Я же сказала, в милицию не пойду, заявления писать не буду. Там ваш, – ткнула она пучком в сторону дома, – согласился просто так в компьютере посмотреть. А я эту рожу протокольную сама найду и разберусь, чтобы неповадно больше было.

– Но с собакой ведь надежнее, – моментально сориентировался Кит. – А самосуд у нас, гражданочка, не приветствуется. И даже наказывается штрафом в размере двадцати мрот. Ну что, выписываем?

– Сколько? – ахнула мадам. – Да у меня пенсия в пять раз меньше!

Однако на нее вы умудряетесь эдакую домину содержать. Неплохой, видать, МРОТ установили в отдельно взятом Нижнеморске.

– Адрес ваш напомните, пожалуйста, – убийственно вежливо попросил Кит. – У вас, кстати, на сбор яблок в соседском саду разрешение имеется? От соседей сигнал поступил, – наугад добавил он.

За спиной, отфыркиваясь и чихая, скреблась Муся.

– Идите, ищите, изверги! – мадам от души шмякнула зелень на землю. – Яблок им ничейных жалко! Все равно сгниют! Да зачем я только вообще этот лифчик постирала?! Сколько раз Светке говорила, чтобы нормальное белье покупала, оно же для тела полезнее. Нет, ей обязательно с кружавчиками надо, на косточках, которое в машину не засунешь. Тьфу! Кобелиная радость! Самим-то не стыдно, а?

Кит слушал ее вполуха – на случай, если что-то путное проскользнет. Муся вообще не слушала, уверенно прошуршала к навесу с протянутыми там веревками – пустыми, кстати – нацелилась сесть, но тут же потянула дальше, к распахнутым настежь воротам. Точнее, к одной распахнутой настежь створке, а второй открытой лишь наполовину. Очевидно, трудолюбивая мадам предпочитала держать душу нараспашку.

– Белье здесь висело? – уточнил Толик, оглянувшись на навес.

– Ворота на ночь запираете? – одновременно с ним поинтересовался Кит.

– А где ж еще его вешать, на заборе, что ли? – мадам уперла руки в боки и перевела дух. – Хочешь сказать, это я виновата, что меня ограбили?! – набрав новую порцию воздуха, выдала она уже Киту. – Я тебе вот что скажу! Что это вор виноват и полиция, которая его не поймала.

– И будете абсолютно правы, – кивнул Кит, одной ногой стоя на улице, выглядывая Толика и прикидывая, что сейчас важнее – попробовать прорваться в дом, чтобы посмотреть, что же «такое!» углядел Вячеслав, или проследовать за Мусей, явно не просто так прогуливающейся.

– Издеваетесь? – обиделась мадам.

– Нет, – честно ответил Кит. – Я действительно думаю, что в преступлении виноват преступник, а дело полиции – его поймать. Если позволите, я скоро вернусь и поясню свою точку зрения.

– А, давайте, – безнадежно махнула та рукой. – Все равно ведь не найдете.

Вопрос решился сам собой. Толик уже приближался к повороту, Кит собрался и рванул следом, изо всех сил убеждая себя, что не верит ни в предчувствия, ни в интуицию, ни вообще в любую ерунду, которую нельзя потрогать.

Как выяснилось, зря.

Муся бодро – хвост кверху, морда вниз – довела их до угла, свернула, пробежала вдоль забора, огораживающего дом Сергея, и остановилась перед воротами. Во дворе разговаривали. Двое или трое – очевидно, наряд, вызванный следаком, и, возможно, участковый.

– Давай, – выдохнул Кит, все еще приходя в себя после спринтерского рывка.

– А я говорил, стопудово он, – Толик толкнул ворота плечом. – Свои, – предупредил он, пустив Мусю вперед.

– О! Толян с Максютой, – обрадовался один из троих в форме, рассевшихся в тенечке под давешним навесом.

Второй – помоложе – глянул на Кита, пихнул его под локоть и встал:

– Здравствуйте, Никита Романович.

Остальные тоже повскакивали, здороваясь вразнобой.

Кит жестом усадил их обратно. Муся, яростно виляя задранным хвостом, почти галопом проскакала до крыльца, взбежала по ступеням и ткнулась носом под дверь.

– Зараза, – Толик посмотрел на Кита, на скребущуюся Мусю, затем опять на Кита.

– Ну извини, – развел руками Кит. – Тут я бессилен. Понятые нужны и следак.

Дверь была опечатана по всем правилам, а для особо одаренных под нее посадили наряд из трех человек – объяснять всем желающим, что без постановления они сюда не пройдут.

– Молодчина, Муся, ай, хорошая собака, – Толик попытался ее усадить и всучить лакомство. Муся села, ткнулась мордой в хозяйскую ладонь, но лакомство не взяла, а снова вскочила и сунула нос под дверь. – Блин, такое ощущение, что он прямо сейчас там, – с досадой буркнул Толик. – Просто запах стойкий, он же все время туда-сюда ходил, а в доме его больше всего. Да, Максюта?

Муся, наконец, села, но не успокоилась. Внимательно смотрела на Толика, склонив голову набок и навострив уши.

– Да нет там никого, – ППСник, узнавший Толика и Максюту, нехотя встал и подошел к крыльцу. – Печати целые, я сам проверил.

– Окна, – осенило Кита, все это время мысленно прослеживавшего предполагаемый путь Сергея. Из собственного дома по улице за угол, дойти до мадам с открытыми воротами, там свистнуть лифчик – первое, что попалось под руку – дальше через калитку в пустующий двор, а там и к Наталье.

– Он что у вас, совсем дурной? – удивился тот, видимо, имея в виду подследственного.

– Сейчас узнаем, – Кит мотнул головой Толику направо, сам сбежал по ступеням и пошел обходить дом слева. Кондиционеры, конечно, незаменимая вещь, но лично Кит предпочитал проветривание. Свежий воздух и все такое.

– Эй, сюда! – донеслось с противоположной стороны.

Кит прибавил шага, завернул за угол и увидел Толика с Мусей.

– Глянь, что творится! – толком не дождавшись, пока Кит подойдет, повысил голос Толик. – А вы куда?! – неожиданно заорал он через плечо. – Назад идите, блин! Все следы мне своими ботинками затопчете!

Судя по удаляющимся звукам, они только что избежали нападения стада бегемотов.

– Ну е-мое, – сорванным голосом пожаловался Толик, – ну хоть бы немного головой подумать, а?

– Ты позвал, они пришли, – посочувствовал Кит. – И я тоже, – напомнил он.

– Муся говорит, он отсюда начал, – вернулся к делу Толик. – Да, Максюта?

На присыпанной гравием дорожке с трудом, но различались две небольшие вмятины, как если бы кто-то полностью двинутый – Кит задрал голову и посмотрел на небольшой балкончик – решил спрыгнуть с высоты второго этажа.

Или не полностью. Следы располагались прямо под выступом, а значит этот кто-то мог перелезть через оградку и повиснуть на руках, существенно минимизировав риски.

Муся дохрустела заслуженным лакомством, отвернулась и вывалила язык. Сделав свою работу, она явно потеряла к ней всякий интерес.

– Допустим, – Кит снова посмотрел наверх. Если зрение ему не изменяло, дверь балкона действительно была чуть приоткрыта. – Ладно, отсюда он спрыгнул. А туда как попал?

Они с Толиком переглянулись и, не сговариваясь, уставились на ближайшее из растущих неподалеку деревьев.

– Вряд ли, – недоверчиво протянул Толик.

Не плодовое, гладкий ствол, нижние ветки начинаются метрах в двух от земли. Довольно крепкие, но ни одна к балкону не прилегает.

Кит вспомнил ощущение от Сергея – щуплый, невысокий, спортивный:

– А если гимнаст?

– Только если очень хороший гимнаст, – оценил расстояние Толик.

Или очень везучий. Или, все-таки, полный псих.

– У него могли быть с собой приспособления, – заметил Кит.

– Стремянка, доска и канат? – прикинул Толик.