Текст книги "Тёмные Агнцы (СИ)"

Автор книги: Кьярр Мира

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Так несколько раз бившись в истерике при его появлении, Розалин едва не покончила с собой. Конечно, Фредерик предотвратил эти отчаянные попытки, раз за разом спасая девушке жизнь, но все эти ужасные моменты непременно заканчивались сексом, после которого она чувствовала себя опустошённой.

– Я ведь говорил, что если ты будешь плохо себя вести, то получишь надлежащее наказание, – в очередной такой раз, доведя Розалин до оргазма оральными ласками и войдя в неё, прошептал Фредерик.

И так было постоянно. На каждую истерику Розалин, вместо того, чтобы попытаться понять или утешить её, Фредерик, по началу спокойно реагировавший на её безумные эмоции, под конец налетал с поцелуями, которые неизменно приводили их в постель. Там он дарил ей разрядку за разрядкой, но это физическое наслаждение ещё больше опустошало её измождённую душу.

Прошло уже полгода её пленения, и однажды вечером, после подобных интимных пыток Розалин, уставившись невидящим обезумевшим взглядом в потолок, лежала в объятиях Фредерика, как вдруг он поднёс к её лицу золотое кольцо с красиво-огранённым рубином.

– Ты выйдешь за меня замуж? – уже в сотый раз снова вопросил он девушку, целуя в макушку.

Фредерик навис над ней с нежной улыбкой и, поймав её пустой взгляд, сразу её потерял.

– Почему каждый раз ты выглядишь такой грустной? – вдруг поинтересовался он. – Разве я не доставил тебе удовольствие?

Розалин отвернулась от него и свернулась калачиком.

– Доставил, – безрадостно ответила она.

– Тогда почему?

– Ты всё ещё не понимаешь?.. Как это можно не понимать? – простонала она так, словно вновь собралась поддаться истерике. – Да потому, что ты всё ещё держишь меня на привязи!

– Но я не держу тебя не привязи… – пробормотал Фредерик, словно действительно не понимал смысла её слов.

– Нет, именно так! – вскочила Розалин с тяжёлым учащённым дыханием и, прикрыв себя простынёй, выкрикнула: – Здесь я твоя рабыня!

– О чем ты? Ты живешь здесь, как королева…

– В золотой клетке! – вскочила она с кровати, кутаясь в простыню и отходя на безопасное от Фредерика расстояние. – Ты уже получил от меня всё, что хотел, почему не отпустишь?!

– Не всё что хотел. Ты все ещё не принадлежишь мне душой. Уверен, если предоставится возможность побега, ты сделаешь это.

– Конечно! Ведь мне, как и всем живым существам, нужна свобода!

– Свободу слишком переоценивают, – махнув рукой, Фредерик сел на кровати и закурил сигарету бордового цвета.

Комнату наполнил аромат вишни.

– И тем не менее я имею на неё право! – продолжала кричать Розалин.

– Имеешь, и здесь ты тоже свободна и вольна делать всё, что хочешь.

– Но не уйти, ведь твои псы следят за каждым моим шагом!

– Да, потому что ещё не поняла, что свобода предполагает ответственность и осознанность. А здесь ты в безопасности.

Розалин замерла, напряжённо наблюдая за тем, как Фредерик начал натягивать брюки с сигаретой в зубах.

– Что значат твои слова? – тихо вопросила она.

– Ты всё время делаешь не верный выбор, – развернувшись к ней и застёгивая ширинку, бросил Фредерик. – Взять хотя бы того парня, Майкла, в которого ты была влюблена полгода назад. Сквозь розовые очки ты даже не увидела его истинную суть, а я следил за ним, и знаешь чего он хотел? Просто переспать с тобой, потому что поспорил с друзьями, что сможет уложить тебя в постель. И он бы это сделал, если бы я не лишил его такой возможности. А ведь в противном случае твое сердце было бы разбито, ты страдала бы.

– Но это был бы мой выбор! – чеканя каждое слово проорала Розалин. – Я имею право ошибаться, как все на этой земле! Я имею, чёрт возьми, право получить свой собственный опыт! А ты лишаешь меня этого! Лишаешь нормальной жизни!

Качая головой, Фредерик накинул рубашку.

– Что плохого в том, чтобы не получать этот опыт? – наконец взглянув на неё, вопросил он. – Что плохого в том, чтобы жить подальше от этого дерьмового мира и его ублюдских уроков? Что плохо в моём желании оградить тебя от того зла, что непременно падёт на твою хорошенькую головку?

Его слова застали Розалин врасплох и, уже мало что соображая, она пыталась осмыслить сказанное. А Фредерик, застигнув все пуговицы на рубашке и взяв пиджак в руку, двинулся к двери, у которой остановился.

– Честно, но я был бы рад, если бы кто-нибудь оградил меня от того опыта, который я имею, – не оборачиваясь к ней, вдруг добавил он. – Я согласился бы жить даже в клетке, чтобы больше никогда не видеть того, что вижу каждый день.

Как только он ушёл, Розалин рухнула на пол. Теперь она окончательно убедилась в том, что этого человека ей никогда не убедить.

Но именно в тот миг, когда Розалин окончательно сломалась, именно тогда, когда она уже приняла судьбу вечной пленницы, тогда, когда согласилась выйти замуж за Фредерика, неожиданно жизнь послала ей помощь.

Как-то холодной февральской ночью Розалин услышала выстрелы и крики, потом звук сжигаемых о плиты асфальта шин, какой-то грохот, и вдруг свет в комнате, который с недавнего времени она стала всегда держать включённым, ибо не могла больше спать иначе, резко погас. Опустившаяся темнота и последовавшая за ней резкая тишина, ввели Розалин в такой дикий ужас, что она готова была прыгнуть под поезд, лишь бы прекратить чувствовать эти мерзкие заполоняющие душу и горло щупальца, от которых её начинало мутить. И вдруг за дверью послышался размеренный стук каблуков, а ещё через мгновение замок двери, которую на ночь всегда запирали, прострелили.

Розалин так сильно заорала, что не услышала низкого бархатного женского голоса, который обратился к ней. И только когда её хорошенько встряхнули и ударили по щекам, только тогда она замолкла и, широко распахнув глаза, увидела перед собой освещённое голографическим экраном сотового телефона лицо молодой женщины.

– Ты ведь Розалин Эйс? – спросила она, едва девушка смолкла.

Розалин смогла только судорожно кивнуть.

– Пошли со мной, – взяв её за руку, незнакомка рывком подняла Розалин с кровати и быстро потащила за собой.

Девушка послушно следовала за ней не потому, что была рада её появлению, ибо страх, а не облегчение, по-прежнему колотил в её душе. Едва выйдя за пределы комнаты, уже начиная с главного коридора Розалин увидела трупы перебитой охраны и, ступая через тела и разлитую по блестящему лакированному полу кровь, не смогла сдержать тошноты. Едва незнакомка вывела девушку на свежий воздух, где сквозь зимнюю темноту Розалин увидела десятки трупов, разбитые стёкла и сломанные ограждения, как тело не выдержало, и содержимое желудка вырвалось на ружу.

Подождав, когда ей полегчает, незнакомка вновь схватила Розалин за руку и подвела к большому серебристому внедорожнику.

– Кто ты?.. – спотыкаясь, простонала Розалин. – Куда ты меня ведёшь?..

– Давай в машину, – просто буркнула незнакомка, буквально запихивая девушку на заднее сиденье.

Захлопнув дверцу, она тут же заперла её, что ужаснуло Розалин ещё больше, и, не в силах больше сдерживаться, она разрыдалась.

Тем временем незнакомка села за руль и, сбросив винтовку необычного вида рядом, на которую Розалин только сейчас обратила внимание, завела внедорожник одним движением на голографическом экране.

– Что ты собираешься со мной делать? – сквозь поток слёз спросила Розалин, когда машина мягко двинулась к основной дороге.

– Тихо, – вновь буркнула незнакомка, открывая на ручном сотовом голографический экран, после чего позади них раздался взрыв.

Розалин закричала, обернулась, но сквозь чёрное заднее стекло ничего не смогла разглядеть.

– Что происходит?! – взвизгнула девушка.

– Для тебя ничего плохого, прекрати ныть! – рявкнула незнакомка, вновь тыкая на голографический экран своего внедорожника, и тот рванулся вперёд с ещё бо́льшей скоростью.

– Да кто же ты такая, чёрт возьми! – схватившись за голову, простонала Розалин, обращаясь уже к себе самой.

Но в этот раз незнакомка, глядя теперь не в голограмму, а перед собой на дорогу, ответила:

– Меня зовут Кэролайн Элломард, я сестра Фредерика.

Розалин тут же прекратила плакать, но продолжала бестолково хлопать блестящими от слёз глазами.

– Это он приказал тебе забрать меня?.. – дрожащим голосом едва смогла она выговорить.

Кэролайн усмехнулась.

– Вот уж нет.

– Тогда я совсем ничего не понимаю… Что ты от меня хочешь?

Кэролайн повернулась к Розалин, из-за чего та от испуга вжалась в кожаное кресло.

– В отличие от своего братца мне от тебя ничего не нужно, – спокойно произнесла Кэролайн. – Я спасаю тебя, неужели не ясно?

– Что?.. – выдавила из себя Розалин, вновь почувствовав подкатившую к горлу тошноту.

Кэролайн вытянула из под сиденья картонный пакет и протянула ей, как раз вовремя, ибо Розалин сильно стошнило.

– Вот, попей, – протягивая ей бутылку с водой, произнесла Кэролайн, а после протянула и пачку бумажных платков. – И это тоже возьми, а то весь салон зальёшь мне соплями.

Некоторое время они ехали в тишине, нарушаемой только громкими глотками и высмаркиванием Розалин.

– Почему?.. – после очередного опустошения носовой полости, едва слышно вопросила Розалин.

– Почему спасаю тебя? – перебила её Кэролайн, глядя на едва освещаемую заснеженную дорогу. – Потому что недавно узнала о тебе и о том, что Фредерик заставил тебя согласиться выйти за него замуж.

– А вам-то какая разница?..

Кэролайн резко обернулась к Розалин.

– Хочешь остаться с ним? – жёстко впечатывая слова, спросила она. – Мой братец жесток и непредсказуем. Он насиловал тебя и держал все эти месяцы взаперти, тебе этого мало что ли?

Розалин опустила взгляд. Насиловал её Фредерик или нет, она для себя ещё не решила, ведь отдавалась ему с желанием. Или ей только так казалось?

– Сейчас он уехал по делам группировки и его не будет три дня, – продолжала тем временем Кэролайн. – Дом его я взорвала, имитировав твою смерть, поэтому по возвращению Фредерик подумает, что ты мертва. Но если он найдёт тебя… – она выдержала красноречивую паузу. – Ты должна исчезнуть из города. Забери мать и сегодня же уезжайте.

– Куда?.. – по-прежнему ничего не соображая спросила Розалин.

– Куда угодно, хоть на край света, меня это уже не волнует, – Кэролайн бросила ей на заднее сиденье мешок. – Там деньги, которых вам с матерью должно хватить на год.

По-прежнему находясь в страшной прострации, Розалин, не прикоснувшись к мешку с деньгами, обхватив себя за колени, молча глядела в пол автосалона. Слишком быстро события жизни сменили друг друга: только она была пленницей сына жестоко мафиози, насильно его невестой, а теперь, вызволенная его сестрой, едет домой. А домой ли везёт её Кэролайн? Вдруг всё это лишь разыгранная для отвода глаз сцена, чтобы потом внезапно убить её где-нибудь на пустыре? Она слышала, что в мафии такое часто практиковали.

Розалин встрепенулась и посмотрела в окна, за чернотой которых вообще ничего не было видно, а в лобовом различить можно было только дорогу.

– М-мы… – заикавшись, начала Розалин, – в Сиэтле?

– Нет, – ответила Кэролайн, откинувшись на спинку водительского кресла. – Дом Фредерика далеко за городом, но мы скоро приедем.

– Куда именно?

Кэролайн взглянула на неё через плечо.

– Я везу тебя домой и не собираюсь убивать, можешь быть спокойна.

В тусклом освещении салона Розалин немного смогла разглядеть Кэролайн. У неё были мягкие черты лица, которое тем не менее было совсем не привлекательным и не внушающим доверия, а тонкие волосы длиной по плечи были как-то рвано подстрижены и чем-то словно умаслены. Такого же непонятного цвета глаза, как у Фредерика, но взгляд выражал вульгарную надменность, и такая же размазанная форма губ, однако рот был меньше и аккуратнее. В целом отдалённо брат с сестрой походили друг на друга, только Кэролайн казалась старше.

Несмотря на слова своей спасительницы Розалин совсем не успокоилась, напротив тревога только с каждым разом нарастала. За пол года заключения она не только привыкла к Фредерику, но даже как-то прониклась к нему доверием, а вот его сестра стала вызывать ужас. В целом не только она, но и всё происходящее казалось страшным сном, как тогда, впервые недели заключения. И хоть Розалин всё это время мечтала о спасении и свободе, сейчас она боялась всего, за что бы на мгновение не зацепился её взгляд, всего, что бы не донеслось до её слуха.

– Вижу, тебе страшно, – заметила Кэролайн, внимательно её разглядывая. – Но это всего лишь шок.

Пытаясь справиться с участившимся дыханием, Розалин молчала.

– Ты привязалась к Фредерику, да? – вновь вопросила Кэролайн. – Хочешь вернуться к нему?

– Нет, я его ненавижу и желаю ему всего самого худшего, – протараторила Розалин.

Губы Кэролайн очертила недобрая полуулыбка.

– Надеюсь, когда-нибудь твоё желание исполнится. Я тоже его ненавижу.

Спустя время, машина остановилась у дома Розалин, и, когда Кэролайн опустила перед ней стекло, чтобы доказать, что она действительно теперь в безопасности, первые мгновения, смотря на парадную, девушка даже не могла поверить. Реальность казалась иллюзией, ощущение ужаса закрепилось под кожей настолько сильно, что Розалин не могла сдвинуться с места, и Кэролайн ещё долго пришлось её уговаривать идти домой.

В конечном итоге Розалин всё же вышла из машины своей спасительницы, вдруг заметив, что теперь она не серебристого, а полностью чёрного цвета, а Кэролайн, не сказав больше ни слова, тут же уехала. Стоя в одних шортах и майке под медленно падающим снегом, держа подаренную сумку с деньгами, Розалин, не замечая холода, смотрела куда-то в пространство, пока глаза вновь не заполонили горькие слёзы.

Глава 1

3 года спустя

В большом холодном ярко-освещённом помещении, стены которого были обиты металлическими пластинами, Тревор Миддлтон, одетый в классический костюм тёмно-синего цвета, сидел за одиноким пустым столом, на котором лежал только один предмет – маленький пульт с красной кнопкой. На против него, одетые в тонкие тюремные робы ярко-розового цвета и с крепкими чёрными фиксаторами на ногах, которые выполняли роль кандалов, сидели двое молодых людей: парень и девушка. Обоим, казалось, было не больше восемнадцати лет, оба с огненно-рыжими волосами, только если у девушки они спускались к самым ягодицам, то у парня были аккуратно уложены на один бок в стиле сайд парт.

– Власти Техаса сильно ополчились на вас за пять лет вашей бурной преступной деятельности, – спокойно говорил Тревор, сцепив руки в замок и переводя взгляд с одного на другую. – В скором времени тебя, Морган, – взглянув на парня, произнёс он, – казнят, а через год или два и сестру. В смертной казни я никогда не видел смысла, и сейчас не хочу, чтобы такие юные люди погибали, пусть и за совершённые преступления. Поэтому и предлагаю вам обоим присоединиться к моей команде.

– Нас уже держали в исправительном учреждении и даже психушке, – развязно развалившись на стуле, буркнул Морган. – Исправить нас уже нельзя, слишком поздновато для подобных изменений.

– Во-первых, становиться лучше и работать над своими недостатками никогда не поздно, а во-вторых, наша организация не просто исправительное учреждение, это намного больше, то, что поможет вам помогать этому миру, а не сеять хаос.

– Что это за организация такая любопытная, – хмыкнул Морган, не задавая вопроса, тем самым показывая своё безразличие к предложенному им спасению.

Тревор перевёл взгляд на девушку, та сидела покачивая ногой и опустив отсутствующий взгляд в стол. За всё время их разговора она не сказала ни слова, и Тревор сразу понял, что в их дуете главным был брат, поэтому и обращался именно к нему.

– А ты, Робин, что скажешь? – наконец спросил он девушку.

Та сначала замерла, потом, не поднимая головы, скосила тёмно-карие глаза на Тревора.

– Твоего брата со дня на день ожидает казнь, я же предлагаю жизнь, пусть и лишённую той свободы, что имеют остальные люди, – продолжил Тревор.

Робин взглянула на брата, тот на неё. Мгновение они словно общались мысленно, после чего девушка вновь опустила взгляд.

– Я не хочу терять брата, – тихо вымолвила она.

Морган ещё некоторое время задумчиво смотрел на сестру, потом тяжело вздохнул.

– Хорошо, мы согласны, – в тон сестре буркнул он и сцепил руки на груди.

Тревор нажал на ручной сотовый, и когда голографическая картинка, появившаяся перед его лицом, высветила силуэт девушки, сказал:

– Они согласились, заводи самолёт.

Звонок тут же был завершён, Тревор нажал на красную кнопку, в помещение почти мгновенно зашли вооружённые до зубов люди. Они очень грубо подняли на ноги юных преступников и, толкая, вывели из помещения, тогда как в него напротив зашёл мужчина в классическом чёрном костюме и тонкими очками, едва прикрывающими половину глаз.

– Их сейчас подготовят и доставят к самолёту, – подходя к Тревору, произнёс он. – Но сначала, как обычно.

Мужчина протянул ему тонкий планшет, достаточно длинной и обтекаемой формы, которая удобно поместилась в широкой ладони Тревора. Он открыл голографический экран и, быстро пробежавшись глазами по записи, поставил отпечаток большого пальца левой руки на сенсор.

– Власти Техаса недовольны, – произнёс тем временем мужчина, забирая планшет обратно.

– Так успокой их, – бесцветно бросил Тревор и направился к выходу в его сопровождении.

– В случае чего тебе придётся отвечать за них головой.

– Как и за всех моих подопечных, ничего нового.

Мужчина проводил Тревора через всё здание на площадку, где стоял небольшой белый достаточно плоский самолёт по форме напоминающий ската, сюда же спустя некоторое время вывели и заключённых брата с сестрой. Оба были одеты в обычную спортивного типа одежду, с чёрными фиксаторами на ногах и руках, в которых они держали свои немногочисленные пожитки.

Юных преступников разместили в салоне самолёта, интерьер которого был настолько элегантен, что, казалось, они попали в высококлассную гостиницу: кожаная бежевого цвета обивка, отделка из красного дерева, много изысканных деталей. Однако свободно разместиться им не дали, а пристегнули к сиденьями так, что брат с сестрой не могли даже пошевелиться. Вокруг них расселись люди в чёрных костюмах, каждый из которых имел при себе несколько пистолетов, кто-то даже винтовку, и, выполняя роль надзирателей, не спускали с преступников глаз.

Самолёт двинулся в путь, когда Тревор прошёл внутрь салона и занял место у окна, недалеко от своих новых подопечных. Некоторое время он, подперев лицо рукой, безразлично наблюдал за ними, отмечая недовольную гримасу на лице Моргана и тоскливое выражение лица Робин. Несколько раз брат с сестрой переглядывались и, ненадолго замирая, не отрываясь и не моргая смотрели друг на друга. В такие моменты Тревор снова ловил себя на мысли, что они, словно телепаты, таким образом общаются между собой.

Пришедшее на телефон сообщение отвлекло его от размышлений, и, включив сотовый, Тревор открыл голографический экран. На лице его не дрогнул даже мускул, хотя он прочитал тревожные слова: «Мама умерла». И после всё оставшееся время Тревор сидел с таким безразличным отстранённым видом, словно ничего ужасного не произошло.

Места назначения они достигли через пару часов лёту. Вооружённые люди в костюмах сначала вывели юных преступников из самолёта на длинную стоянку, где находилось ещё несколько самолётов, и тут же повели к четырёхэтажному белому зданию, по внешнему виду больше напоминавший построенный в стиле ампир большой особняк. За ними на расстоянии шли Тревор с закуривавшей сигарету молодой женщиной в брючном костюме, пиджак которого приоткрывал обнажённый торс и окружности грудей.

– Сможешь подменить меня? – вопросил Тревор.

– На сколько? – тут же отозвалась женщина, выдыхая дым в пространство.

– На два-три дня. Мне нужно съездить в Олимпию на похороны сестры.

– Причина мне не интересна.

На её сухое высказывание Тревор никак не отреагировал.

– Блэры попытаются сбежать, – невозмутимо намекнул он.

– Не сбегут.

Тревор повернулся к своей помощнице как раз в тот момент, когда прохладный ветерок, принёсший с собой ароматы зачинавшейся осени, растрепал её объёмные длинные волосы.

На сильно осунувшемся лице обострилась каждая чёрточка, глаза с красивым азиатским разрезом немного впали, под ними залегли тёмные круги, а чувственные губы были бледны, как полотно. Её вид слишком красноречиво говорил о пошатнувшемся здоровье, но виду о каком-то недомогании женщина не подавала.

– Точно справишься? – вопросил Тревор. – За ними придётся следить сутками на пролёт, пока я не вернусь.

Закатив глаза, помощница выдохнула дым, но ничего не ответила.

– Хорошо, – отвернулся Тревор. – Надеюсь, ты преподашь им парочку уроков.

Вслед за вооружёнными людьми, что под руки ввели брата с сестрой под своды особняка, вошла и женщина, по-прежнему дымя сигаретой, а Тревор Миддлтон обогнул здание и спустился по лестнице на нижние ярусы. Там, проплутав по коридорам, он вышел к большому гаражу, в которых стояли десятки разных автомобилей, и сел в один из них.

Тут же включилась панель, ранее чёрное лобовое стекло разошлось в разные стороны мерцающими частицами, сделав его прозрачным.

– Добрый вечер, господин Миддлтон, – произёс приятный женский голос.

– Привет, Энджи, – бросил Тревор голосовой помощнице. – Проложи маршрут до Олимпии.

– В адрес Алины Миддлтон? – уточнила Энджи.

– Да.

– Уже проложила. Так же на экране вы можете увидеть потенциальные источники опасности. Недалеко от границы Олимпии на главной трассе пару часов назад молния ударила в дерево, и оно загородило проезд. Возможно к моменту, когда мы подъедем к городу, его уже уберут. Вам комфортен климат в салоне?

– Да, меня всё устраивает.

– С какой скоростью ехать?

– Как обычно, чтобы за час мы могли уже доехать.

– Установила.

– А ещё затемни все окна.

– Уже сделала. Можете отдыхать, как только доедем, я вам сообщу.

– Спасибо, Энджи.

– Приятной вам поездки, господин Миддлтон.

Автомобиль мягко тронулся с места, дверь гаража автоматически открылась, и, как только они покинули пределы особняка, Тревор откинулся на спинку кресла, опустил её ниже и закрыл глаза.

Молодых преступников, освободив от фиксаторов на руках и ногах, поместили в пустую большую комнату без окон, с тяжёлой электромагнитной дверью, которую открыть можно было только снаружи специальным кодом. В этой комнате они провели несколько часов к ряду, обдумывая план.

В первую очередь, едва ступив в особняк, Морган обратил внимание на расположение камер по тому пути, каким их вели, и запомнил посты охранников. Так же он нашёл и вывел из строя все скрытые камеры в комнате, где они с сестрой находились, оба проверили каждый квадратный метр на наличие хоть чего-нибудь, что помогло бы им бежать, но так как ничего не нашли, стали просто ждать.

Осуществить план помогла женщина, которая в восемь вечера принесла им на подносе ужин, и которую Морган, едва та вошла в двери, вырубил с одного удара. Выглянув в коридор, увидев, что вокруг никого не было, а камера, что зафиксирует их, находилась далеко, брат и сестра побежали вперёд. Уже привыкшие к подобным выходкам, когда им приходилось скрываться под носом полиции, они бежали очень тихо, однако не рассчитали, что в этом учреждении работают далеко не полицейские.

Едва брат с сестрой достигли поворота, как в ноги Моргану прилетел стул, и он, споткнувшись, тут же влетел лицом в пол. В отличии от него, Робин отреагировала молниеносно и, сделав сальто назад, отошла на безопасное расстояние.

– Хорошая реакция, – выходя из-за угла и закуривая сигарету, безразлично бросила помощница Тревора с красивым азиатским разрезом глаз.

Морган тут же вскочил на ноги и налетел на неё, пытаясь сбить с ног, но та, сделав резкий оборот, снесла его одним взмахом ноги. Удар прилетел аккурат парню в челюсть, повалив вновь на пол, но с другой стороны в наступление пошла уже его сестра. Она сошлась с женщиной в рукопашной, но не прошло и десяти секунд, как Робин уже лежала на полу с разбитым в кровь носом.

– Твои движения слишком предсказуемы, – бросила помощница Тревора, выдыхая дым.

Вскочив на ноги, брат и сестра налетели на неё уже вдвоём, но та, продолжая курить как ни в чём не бывало, отбиваясь лишь одной рукой и ногами, через пару мгновений раскидала их обоих в стороны.

– Вы копируете друг друга, поэтому не справляетесь, – скучающе протянула она и подошла к ребятам вплотную.

Пока Робин, стоя на четвереньках, отплёвывалась от крови, женщина поднесла руку к месту соединения шеи и плеча и, слегка надавив, вырубила девушку. После она подошла к Моргану, но тот, перекатившись дальше и оказавшись рядом с высокой тяжёлой металлической жардиньеркой, на которой стояла ваза с восхитительным растительным узором, швырнул её в помощницу Тревора. Подставка должна была прилететь точно в голову, но женщина успела отклониться. Сделала она это очень легко, после чего, одним рывком преодолев небольшое разделявшее их расстояние и оказавшись чуть с боку от Моргана, нанесла короткий лёгкий удар в ту самую точку между шеей и плечом.

Когда и парень оказался на полу без сознания, помощница Тревора, тоскливо вздохнув и всунув сигарету в зубы, схватила обоих ребят за шкирку и потащила по коридору. Закинув их как мешки с навозом обратно в комнату, где брат с сестрой сидели, она вытащила женщину, принёсшую им ужин, и заперла дверь.

Новую попытку сбежать Морган и Робин совершили утром, когда им принесли завтрак. Вырубив бедную прислугу, которой не посчастливилось их обслуживать, брат с сестрой решили не бежать через весь коридор, чтобы вновь не попасть в ловушку, а, повернув в противоположную сторону, вышли к развилке. В коридорах по обе стороны никого не оказалось, в доме стояла поразительная тишина, а прямо перед Блэрами высилось окно, через стёкла которого виднелась свободная от охраны дорога прямо к воротам.

Решив сократить путь, брат с сестрой открыли окно и, помогая друг другу, спустились с третьего этажа на находившуюся прямо под их ногами открытую лоджию. Но и здесь их уже ждал сюрприз – за столиком, неспешно попивая вино, сидела помощница Тревора.

– Какие вы всё-таки предсказуемые, – скучающе протянула она, поднимая на ребят взгляд красивых азиатских глаз.

Морган тут же пошёл в атаку. Схватившись за стол, он опрокинул его, желая подмять женщину, но та, явно ожидая этого хода, прямо на стуле отъехала назад. Тут включилась и Робин, однако помощница Тревора, резко выплеснув остатки вина ей в лицо и воспользовавшись этой секундной заминкой, тут же с силой пнула в живот. Робин едва не перевернулась через ограждение лоджии, но брат успел остановить её падение, и тогда вместе они сделали попытку напасть на назойливую женщину, стоявшую у них на пути к свободе.

Стиль боя Морган и Робин был близок к тайскому боксу, тогда как у помощницы Тревора был смешанный стиль между карате, айкидо и джиу-джитсу. Несколькими точными ударами рук и ног и крепкими захватами она снова раскидала ребят в стороны. Не прошло и пол минуты, как Морган и Робин валялись на полу с окровавленными лицами, и женщина, пока они отходили, вновь погрузила их в сон посредством точки между шеей и плечом.

В Олимпии на утро пошёл дождь, но организованные Тревором похороны сестры прошли в крематории, на которые, в прочем, никто не пришёл, кроме него и единственной дочери почившей.

Глядя на пожирающий тело матери огонь за стеклом, девушка сидела сильно сгорбившись. Короткие по плечи светло-каштановые волосы сосульками упали на красные от слёз глаза, и в них, в этих ярко-синих блюдцах, как звёзды, сияли слёзы, которые молча изливались на мраморно-белую кожу.

Тревор сел рядом с племянницей и осторожно убрал волосы с её ещё по-детски нежного лица.

– Розалин, – осторожно позвал он её.

Девушка медленно повернула к нему голову, и в этом движении чувствовалась скопившаяся не за один день усталость.

– Я понимаю, что сейчас, возможно, ещё рано требовать от тебя ответа, – начал Тревор. – Но ты подумала над моим предложением?

Розалин опустила взгляд.

– Я бы не хотела возвращаться в Сиэтл, – тихо вымолвила она, глядя на свои сомкнутые на коленях пальцы. – После того, как меня… После того, что со мной…

Девушка не смогла до конца закончить предложение, в недосказанности которого было сокрыто слишком много страхов о том, что она пережила три года назад в плену у сына главы мафиозной семьи Элломард.

– Я помню об этом, Роза, – произнёс Тревор.

– Не называй меня так, – нахмурившись от нахлынувших воспоминаний, тихо попросила Розалин.

– Хорошо, – Тревор обратил безразличный взгляд на огонь. – Я помню обо всём, что тебе пришлось пережить. Но, пойми, прошло уже три года, о тебе сейчас никто даже не помнит, да и работа, которую я предлагаю тебе, обеспечит защиту на государственном уровне до конца твоих дней. Ты будешь жить в бюро, там же работать, а всё, что тебе будет необходимо, доставят, тебе даже в городе не нужно будет появляться. В нашем учреждении ты будешь в полной безопасности, там достаточно охраны, чтобы обеспечить тебе спокойную жизнь.

– Зачем я тебе? – вопросила Розалин. – У меня даже образования нет. Мог бы нанять себе достойную помощницу.

– Ну, во-первых, я обещал Алине позаботиться о тебе, и готов сделать для этого всё, что будет нужно. А во-вторых, несмотря на отсутствие должного образования, ты отнюдь не глупа. В тебе осталось ещё много знаний, и я уверен, ты быстро разберёшься с новыми обязанностями, а я в любом случае помогу тебе.

Погрузившись в мысли, Розалин долго не отвечала, а Тревор ей не мешал.

Он и сам растворился в воспоминаниях далёкого прошлого, когда они с сестрой ещё детьми обнаружили, что их мир отнюдь не безопасен. Не в плане шедших политических войн и развития убийственных технологий. В него то и дело прорывались сущности иных измерений, те самые, с которыми ему приходится иметь дело всю свою жизнь. Алина, несмотря на свои паранормальные способности, отказалась от подобной жизни, вышла замуж и, родив дочь, жила как тысячи обычных людей. Но просто так оградиться от способностей нельзя, невозможно просто отринуть ту истину, что ты видишь и слышишь то, что не позволено остальным, и Алина старалась забыться в алкоголе. Потеря мужа десять лет назад окончательно свели её на дно бутылки, она сильно заболела и, в конечном итоге, не выдержала. Что самое важное, его племянница, эта молодая хрупкая девушка, чьё психологическое состояние сильно пошатнулось после похищения Фредериком Элломардом, унаследовала способность матери, но, как и почившая, не верила ни в дар, ни в происходящие сверхъестественные события, ни теперь в саму себя.

– Ты продолжаешь терапию? – вдруг вопросил Тревор.

– Она мне так и не помогла за прошедшие годы, – последовал быстрый ответ. – Всё бестолку…