Текст книги "Лакей Богов 3 (ЛП)"

Автор книги: Куроно Куро

Соавторы: Асаба Нацу
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Ну, то что не расстроится, это понятно…

Ёсихико отдал Харуто пустой мешочек и поднялся. Он понимал, что бабушка, сшившая этот мешочек, вложила в работу все свои чувства.

– Что, если камни не засветятся, когда ты поднесёшь их к кагами-иве? Что, если это самые обычные камни? Уверен, что не расстроишься?

Харуто вытаращил глаза.

А ведь действительно, даже черпак не обрадует Такаоками-но-ками так, как обрадовала встреча с наследником крови Додзи. Безусловно, черпак – драгоценное сокровище, с которым у бога связано множество воспоминаний. Но всё-таки это вещь, которой суждено однажды истлеть и исчезнуть.

– Эти камни – не только куски черпака, но и оберег, который сделала тебе бабушка. Пусть им и остаются.

Ёсихико не знал, настоящие ли это осколки черпака, но не сомневался насчёт чувств бабушки Харуто.

– Я тоже думаю, что так будет лучше… – тихо согласилась Хонока и посмотрела на Харуто. – Мне тоже кажется, что важнее чувства…

– Чувства… – Харуто вновь посмотрел на камни.

В его мыслях промелькнул образ бабушки, которая вручала их ему со словами, что они наверняка помогут ему в трудную минуту.

– Да, пожалуй…

Харуто сложил камни в мешочек и завязал его. Затем слегка удручённо посмотрел на Ёсихико.

– Т-только не подумай, что я послушал только тебя. Меня убедили слова Ёсиды-сан!

Ёсихико устало выдохнул. Вот зачем этот парень упирается?

– Ладно-ладно, пусть будет по-твоему. Ну что, Хонока, вот теперь всё точно позади. Кстати, я немного проголодался, сходим куда-нибудь? – предложил Ёсихико, нарочно отводя глаза от Харуто.

На самом деле, у него не до конца зажил рот, так что пока Ёсихико питался только холодной лапшой. Мать, по ошибке решив, что нужен просто холод, приготовила Ёсихико холодную лапшу дандан4444
  Китайская лапша в очень остром соусе.


[Закрыть]. От неё Ёсихико чуть в обморок не упал.

– Э, что за?! Я сам думал вас позвать, какого чёрта ты меня опередил?! И вообще, почему ты не зовёшь меня?!

– О? Хочешь с нами?

– Н-не то, чтобы хочу…

Харуто быстро замялся, Ёсихико с трудом сдержал ехидный смешок. У Харуто, в отличие от невозмутимой Хоноки, все эмоции написаны на лице. Ёсихико был совсем не против дружить с ним.

– Может, холодный удон?.. – предложила Хонока, вставая.

– Неплохо, одобряю, – согласился Харуто.

– А на десерт чего-нибудь сладкого, – продолжил Ёсихико и пошёл к выходу вместе с Хонокой.

– Эй, стоять! Меня подождите! – Харуто бросился следом, ведя скутер за руль.

На асфальте плясали июньские лучи. До сезона дождей оставалось совсем немного.

Глава 4. Цитрусовое обещание

Часть 1

Коль вижу я цвет татибаны, дворец Тамаки в Макимоку всплывает в памяти моей.

(Из стихов императора Мэйдзи4545
  Один из самых известных японских императоров, правил с 1867 по 1912 годы. Цветы татибаны – один из традиционных элементов японской геральдики.


[Закрыть])

– Чёрт, так я безнадёжно опоздаю!.. – воскликнул сбегающий по лестнице Ёсихико, посмотрев на время на смартфоне.

– А ведь я ещё вчера говорил: ложись-ка ты спать пораньше. Всё потому, что ты свой «ди-ви-ди» смотрел.

Когане вышел из зала и укоризненно посмотрел на мечущегося Ёсихико. Вчера он несколько раз предупредил его, но тот, повторяя «ничего страшного», всё равно засиделся допоздна.

– Так ведь мне тот DVD сегодня вернуть надо… – ответил Ёсихико и вдруг заметил, что забыл пресловутый диск у себя в комнате. – Ну какого чёрта!

Глядя, вслед убегающему обратно Ёсихико, Когане испустил протяжный вздох. Иногда он не понимал, почему ему, древнему богу, приходится находиться в одной компании с этим парнем.

– Да, кстати! – уже надевая кроссовки возле двери, Ёсихико повернулся к Когане. – Вчера в молитвеннике появилось новое имя. На этот раз скучное.

– Скучное?! Как ты смеешь так относиться к именам богов?

– Ну там оно по иероглифам означает какой-то промежуток между полями или что-то в таком духе. Разберись, кому я там понадобился. А мне пора бежать.

– Прекрати считать меня своим слугой, Ёсихико.

– До скорого! Я пошёл!

Не обратив никакого внимания на возмущения Когане, Ёсихико выскочил наружу.

– Зачем старшие боги выбрали в качестве лакея, пускай и временного, именно его…

Какое-то время Когане смотрел на дверь с разинутой пастью. Наконец, он выдохнул и угрюмо побрёл на второй этаж. Ёсихико мог сколь угодно просить выяснить имя бога, но молитвенник, связанный с лакеем уздой, не мог остаться дома. Когане не знал, о каком боге идёт речь, слова «какой-то промежуток между полями» тоже не вносили ясность.

Когане нередко оставался в этом доме один. Как правило, в таких случаях он гулял по району или же ходил в гости к местным богам, но сегодня решил остаться.

Ловко открыв дверь лапами, Когане проник в комнату Ёсихико. Глубоко вздохнув и качнув хвостом, он повернулся к шкафу.

Сегодня утром Когане спустился на первый этаж пока Ёсихико ещё спал. Пока семья лакея впопыхах собиралась кто куда, Когане увидел на кухне нечто необычное.

– Нужно уметь выносить быт, тогда будет тебе счастье…

Распушив от предвкушения хвост, Когане подошёл к шкафу. Когане просматривал все без исключения обзоры кондитерских изделий в журналах, которые покупала сестра Ёсихико. Поэтому, когда он увидел с утра содержимое холодильника, им овладел лёгкий мандраж.

Недавно в городе открылась кондитерская лавка, в которой делают такие профитроли, что их начисто раскупают ещё до обеда. В холодильнике Когане увидел фирменную коробочку, в которой оставалась последняя профитроль. Над этими угощениями работал кондитер, обучавшийся во Франции. Он использовал ароматное тесто, апельсиновую отдушку и даже пускал на каждую упаковку по целому апельсину. Если верить журналам, эти профитроли – сезонное угощение, и уже скоро исчезнут с прилавка.

Скорее всего, мать с сестрой решили оставить последнюю профитроль Ёсихико. Тот, однако, не особо интересовался сладостями, поэтому едва ли представлял себе истинную ценность подарка. Что уж там, он наверняка даже не заметил пропажу. Кроме того, пирожные быстро портятся, однако Когане не собирался этого допустить.

– Все кладези деревьев и растений есть благословение…

Напевая под нос ваку благодарности за еду, Когане открыл шкаф. Опасаясь, что Ёсихико может случайно съесть профитроль, если увидит её в холодильнике, Когане с утра тайком перепрятал заветную коробочку в шкаф. Лис уже представлял, как насладится угощением, а потом неспешно подумает, чем ещё заняться. Лапа отодвинула дверь.

– ...Аматерасу, богини солнца…

Распахнув шкаф настежь, Когане увидел такое, что лишился дара речи.

Коробочка с профитролью должна была лежать на ящиках, в которых Ёсихико хранил свои футболки, однако она куда-то подевалась. Зато между вешалками с одеждой прятался непонятный дядька. Он явно не ожидал, что кто-то откроет шкаф, и смотрел на Когане стеклянными глазами. Под его ногами валялась пустая коробочка, а руки и рот были перепачканы каким-то кремом.

Повисло молчание, не очень короткое и не очень долгое.

– К…

Когда Когане открыл рот, кончики его усов заискрились голубой плазмой. Лис глубоко вдохнул и почувствовал, как что-то внутри него лопнуло.

– Кто ты тако-о-о-о-ой?!

– П-простите-е-е-е-е! – жалобно завопил перепачканный грабитель, охваченный ужасом при виде мечущего молнии Хоидзина.

***

– Ты хочешь сказать, что мою профитроль похитил некто, на поверку оказавшийся богом?

Вернувшись вечером с подработки, Ёсихико обнаружил у себя в комнате недовольного Когане и поникшего небритого дядьку лет сорока с чем-то. На голове гостя был повязан голубой платок, белые хакама слегка напоминали юбку. Сверху дядька носил длинную, до колен, рубаху карминового цвета, подпоясанную ярким пояском с жёлто-синим узором. Ёсихико не узнал материал пояса, но он казался дорогим и упругим. Цепочка с нефритовой магатамой на шее окончательно давала понять, что дядька не так прост, как кажется.

– От неожиданности я не сразу его признал, но да, я уверен, – Когане обвил лапы хвостом и холодно посмотрел на гостя. – Это Тадзимамори-но-микото, бог сладостей, которого почитают в храме Онуси.

– Бог сладостей? – переспросил Ёсихико, вскинув бровь.

Кого только нет в синтоистском пантеоне.

– Кстати, Тадзимамори это ведь… Вот этот? – Ёсихико взял с кровати молитвенник и показал на имя, написанное бледными чернилами.

Он был уверен, что это какой-то бог полей4646
  Поле по-японски «та».


[Закрыть]. Впрочем, Ёсихико никогда не был силён в именах богов.

– Он самый. Его имя пишется по-разному, иногда «та» записывается через кандзи «много», но как бы там ни было, этот бог упомянут даже в Записках. Стало быть, это ты следующий заказчик?

Когане вновь посмотрел на унылого Тадзимамори-но-микото. Тот печально улыбнулся.

– Что вы, я недостоин называться богом. Некогда я правил краем Тадзима, но я простой человек. Просто так получилось, что мой владыка приказал мне отыскать токидзику-но-каку-но-кономи…

– Т-токидзику-но… чего? – переспросил Ёсихико.

Может, в те времена так назывались популярные конфеты?

– Сегодня токидзику-но-каку-но-кономи называют словом «татибана», – пояснил Когане. – Если говорить понятными тебе словами, татибана – японский мандарин. В былые времена сладостями были одни лишь фрукты. Тадзимамори-но-микото прославился тем, что нашёл татибану, за что его начали почитать как бога.

Дядька скромно потупил взгляд, затем низко поклонился.

– Я польщён уже тем, что живу в одном храме с владыкой горы Онуси. Я недостоин слышать такие слова из уст господина Когане. Пожалуйста, простите меня за грубость! Я не думал, что эта профитроль принадлежит господину Когане!..

– В-всё уже, не будем об этом! – встрепенулся Когане, надеясь замять тему, но тут Ёсихико взял его руками за голову.

– Нет уж, будем. Это первое, с чем нужно разобраться.

В самую первую очередь Ёсихико хотел узнать о случившемся во всех подробностях. Ведь всё началось с того, что Когане тихонько выкрал из холодильника профитроль.

– Какой же ты сладкоежка. Сказал бы, я бы с тобой поделился.

Ёсихико помнил, как вчера мать говорила о том, что купила профитроли. Вернее, он вспомнил об этом только сейчас, после слов Когане.

– Ты не понимал прелесть того профитроля! Ты бы оставил его лежать, пока у него не испортится вкус. Именно поэтому я должен был съесть его как можно скорее!

– Это всё равно не повод брать без спроса!

– П-прошу прощения! – откликнулся на слова Ёсихико Тадзимамори-но-микото и снова поклонился.

Ситуация вышла запутанная: профитроль похитил из холодильника один бог, а съел другой.

– Как видишь, Тадзимамори-но-микото раскаивается, так что прости его, – заявил Когане, прикидываясь посредником.

Ёсихико схватил лиса за пасть.

– Чего ты на него стрелки переводишь? Ты тоже соучастник!

– Я его не ел.

– Но хотел!

Лис ведь не зря утащил профитроль в шкаф. И откуда только в нём столько наглости?

– Ты понимаешь, насколько мне обидно, что я его даже не попробовал?!

– Подумаешь, всего лишь профитроль!

– Я так предвкушал! А потом перед самым моим носом… – Когане сложил уши.

– Простите меня! – вновь воскликнул Тадзимамори-но-микото. – Если бы я туда не залез, этого бы не…

Ёсихико схватился за голову. Он уже перестал понимать, которого бога ругать.

– Кстати, а что ты вообще делал у меня в шкафу?

Ёсихико посмотрел на Тадзимамори-но-микото. Пытаясь переварить случившееся, он вспомнил, что до сих пор не расспросил бога как следует. Или не бога, а бывшего человека, которому теперь поклоняются в храме. Зачем такой важной персоне прятаться в шкафу Ёсихико? Насколько он помнил, имена появляются в молитвеннике по прихоти старших богов, сами заказчики об этом как правило не в курсе.

Тадзимамори-но-микото потупил взгляд, подумал над тем, что ответить, и, наконец, выдохнул.

– На самом деле, мне… Не по себе в местном храме. К счастью, помимо храма Онуси есть и другие, где меня почитают, но даже там много прихожан…

– Тебя достали их просьбы, что ли?

По-хорошему, богов нужно благодарить, а не просить о чём-либо. Однако неправильное мнение так крепко укоренилось в умах современных японцев, что даже Ёсихико избавился от него лишь недавно. Может, Тадзимамори-но-микото – один из богов, уставших от такого обращения?

– Действительно, ко мне многие обращаются с просьбами, но я когда-то был человеком и хорошо понимаю чувства тех, кто надеется на богов. Моя беда в другом… – Тадзимамори-но-микото выпрямил спину и сложил руки на коленях. – Ко мне, как к богу сладостей, часто ходят всевозможные кондитеры. Сегодня приходил человек, делающий некий «шоколад», вчера какой-то начальник кондитерской фирмы, а на прошлой неделе был повар-иностранец…

– О-о, а ты, оказывается, знаменитый, – искренне удивился Ёсихико. К его стыду, сам он про этого бога услышал только сейчас.

– Может, и знаменитый… Но лучше бы я никогда не становился богом. Я уже боюсь прихожан храма…

– Боишься? – переспросил Ёсихико, не понимая, о чём речь.

– Приходил какой-то грубиян? – предположил Когане, взглянув на Тадзимамори-но-микото зелёными глазами.

Бог опустил голову и вздрогнул.

– Как уже успел сказать господин Когане, как-то раз мой владыка приказал мне найти и принести татибану. Мой успех в поисках оценили настолько, что стали восхвалять как прародителя всех сладостей. Другими словами, вся моя заслуга – в том, что я принёс веточку татибаны и пару плодов. Однако мне молятся так, будто я в совершенстве овладел кондитерским искусством! – плечи Тадзимамори-но-микото вздрогнули, и вдруг он расплакался. – Н-но я ни разу в жизни не приготовил ни одной сладости! О «шоколаде» и «масле» я знаю только понаслышке, как делаются «пирожные» не представляю! Я всего лишь принёс татибану. Как я должен оправдывать надежды детей, которые преподносят мне хэппитёрны4747
  Happy Turn – бренд японского печенья.


[Закрыть], если я даже не знаю, из какой муки их делают?!

– Я, если что, тоже не знаю…

Ёсихико предложил дядьке салфетку, не зная, как ещё помочь. Похоже, от обращений людей у бога, который на самом деле не разбирался в кондитерском деле, развился комплексы вины и неполноценности. Наконец, сегодня Тадзимамори-но-микото не выдержал и сбежал из храма. Какое-то время он слонялся по улицам Киото, а затем…

– Проходя мимо этого дома, я увидел в окне господина Когане и очень удивился: что достопочтенный Хоидзин делает в таком месте? С этой мыслью я зашёл внутрь и увидел, как живущая здесь семья в спешке завтракает и одевается. Сбитый с толку суматохой, я спрятался в шкаф… Там я ощутил сладкий аромат, напомнивший мне спелую татибану…

– Который исходил от профитроли с апельсиновой начинкой…

– Простите меня! Я так истосковался по этому запаху, что не сдержал любопытство!..

Будь у профитроли другой вкус, всё могло бы закончиться иначе. Ёсихико вспомнил, что ему лакомство так и не досталось, и посмотрел на Когане, который упорно делал вид, что он здесь ни при чём. Надо же было оказаться под одной крышей лису-сладкоежке и богу сладостей.

– До чего же вкусной была та профитроль… – проговорил Тадзимамори-но-микото, вытирая слёзы. – Как только я попробовал её, все мои страдания словно ветром сдуло. Нынче мир полон поистине прекрасных сладостей…

Тадзимамори-но-микото мечтательно вздохнул, вспоминая вкус профитроли. Разумеется, Когане не мог не поддержать такие слова:

– В этом мире ещё много вкусных угощений. Помимо профитролей есть сакура-моти, полные тягучей начинки и пахнущие листьями сакуры, есть охаги с чёрным сиропом. И, разумеется, есть такие замечательные вещи, как мороженое, жареные в сиропе каштаны и парфе с тёртым чаем!

– Подумать только!..

– Никогда бы не подумал, что услышу такой разговор… – пробормотал Ёсихико.

Не каждый день видишь, как два бога увлечённо обсуждают друг с другом современные сладости.

– Тадзимамори-но-микото, я полагаю, твоё беспокойство вызвано тем, что ты растерял силу. Может, ты и человек, но проявил себя достойно и превратился в бога. Возможно, ты не разбираешься в современных угощениях, но это не повод стыдиться, – назидательно произнёс Когане. Похоже, он более-менее помирился с дядькой на почве взаимной любви к десертам. – Не стесняйся себя, кто бы что ни говорил. А если тебе совсем невыносимо, почему бы не поработать над собой?

Ёсихико невольно насупил брови. Ему показалось, что эти слова сулят нечто нехорошее.

– Работать над собой? – переспросил Тадзимамори-но-микото, не понимая, о чём речь.

Глаза Когане заблестели так, словно он только и ждал этого вопроса.

– Тебе просто нужно стать кондитером!

Ёсихико положил пальцы на виски. Что вдруг взбрело в голову этому лису?

– Мне? Кондитером?..

– Именно. Этому, конечно, нужно долго учиться, но пока почему бы не попробовать приготовить какой-нибудь десерт?

– Эй, Когане…

Ёсихико догадался, что тот задумал. Когане рассчитывает, что плоды стараний в любом случае достанутся ему. То-то Ёсихико казалось, что лис подозрительно довольно облизывается.

– Десерт… Да, об этом я не подумал… – ошарашенно прошептал Тадзимамори-но-микото, всерьёз задумавшись над предложением. Доведённый до отчаяния, он сбежал из храма и вряд ли ожидал услышать именно такой совет. – А ведь правда, если я смогу сделать хотя бы одно угощение, то буду уже спокойнее выслушивать молитвы «прародителю сладостей»...

– Погоди, ты это всерьёз?! – растерялся Ёсихико. Он не думал, что тема получит развитие.

– Господин Когане, как думаете, у меня получится?

– Разумеется. Никогда не поздно научиться чему-то новому, – поддержал бога лис на редкость ласковыми словами. – И не волнуйся, дегустацию я беру на себя.

Ёсихико недоверчиво посмотрел на лиса. Наверняка пушистый бог с самого начала рассчитывал именно на это.

– Невероятно! Кто бы мог подумать, что сам господин Когане окажет мне такую услугу!

– К тому же сейчас ты заказчик, чьё имя написано в молитвеннике. Ты можешь потребовать от лакея любой помощи.

Приехали.

Когане так ловко вешал лапшу на уши Тадзимамори-но-микото, что у того не осталось ни капли сомнений. Скорее всего, примерно так же людей завлекают в секты.

– Могу я вас попросить, уважаемый лакей? – Тадзимамори-но-микото посмотрел на Ёсихико умоляющим взглядом.

– Только учти, – ответил тот, призвав себя к спокойствию. – Я в жизни не делал никаких сладостей.

– Но вы намного лучше меня разбираетесь в современных угощениях!

– Ну, с этим не спорю…

Зря Ёсихико надеялся, что старшие боги не одобрят такой заказ: молитвенник рядом с ним уже начал светиться.

– Я хочу сделать десерт своими руками! – воскликнул Тадзимамори-но-микото, и его имя тут же почернело.

– Да ладно… – буркнул под нос Ёсихико.

Когане удовлетворённо помахал хвостом.

Часть 2

За двадцать четыре года жизни Ёсихико занимался изготовлением сладостей, только когда пару лет назад сестра приказала ему помочь накануне дня Святого Валентина. Вся помощь свелась к тому, что он плавил шоколад в кипящей воде, так что Ёсихико не считал себя кондитером. В семье у них готовила мать, Ёсихико мог разве что испечь моти или приготовить яичницу, поэтому называться поваром у него тоже язык не поворачивался. В этом отношении он мало отличался от большинства одиноких парней – конечно, за исключением больших фанатов кулинарии и тех, кого в детстве натаскали матери.

– Почему именно я должен помогать делать сладости?..

На следующий день после полудня Ёсихико, Когане и новый заказчик отправились изучать заранее выбранные кондитерские лавки. Поскольку Тадзимамори-но-микото совершенно не разбирался в современных десертах, первым делом они решили показать ему, какие нынче бывают сладости, чтобы он определился с тем, что именно хочет сделать. Вообще, Ёсихико не очень-то любил сладкое и плохо разбирался в разновидностях печенья и пирожных. Поэтому он не представлял, какие десерты приготовить легче, а какие сложнее. Тадзимамори-но-микото и старшие боги сильно рисковали, когда просили о помощи именно его.

– Одних только «тортов» существует великое множество. Бывают шоколадные, бисквитные, творожные… Бисквитные частенько украшают различными фруктами и ягодами.

Пока они гуляли по подземным магазинам, Когане увлечённо читал лекции перед магазинами западных сладостей, а Тадзимамори-но-микото прилежно конспектировал.

– Я вижу, они в большинстве своём треугольные. Это из-за какого-то поверья?

– Нет, поверья тут ни при чём, просто торты пекут большими и круглыми, а затем режут на части. Вот, смотри, там продают целые. Такие покупают на дни рождения.

– Невероятно! Их пекут круглыми?! – удивился Тадзимамори-но-микото и в очередной раз черканул ручкой в тетради – и то, и другое он одолжил у Ёсихико.

Лакей невольно проникался восхищением, глядя, как бог воодушевлённо зарисовывает в тетради творожные торты и впитывает знания лиса. Всё-таки недаром древний император доверял ему настолько, что отправил на поиски татибаны. И ведь Тадзимамори-но-микото успешно справился с тем заданием.

– Сладости сильно изменились с тех времен, когда я жил… Теперь я уже не уверен, что у меня получится… – удрученно проговорил Тадзимамори-но-микото, пока они стояли у светофора по пути в следующий магазин.

– Ты же раньше выполнял приказы императора, чего вдруг теперь расклеился? Не сомневайся в себе.

Хотя Тадзимамори-но-микото был гораздо старше Ёсихико, низкий дядька казался робким и тщедушным. Может, его облик таков из-за потери сил?

– С тех пор, как я принёс татибану, всё сильно изменилось… – Тадзимамори-но-микото слабо улыбнулся. – В те времена в Стране восходящего солнца не было даже сахара…

– Что? Не было сахара?

– Да, его впервые привёз с материка один монах в эпоху Нара4848
  VIII век н.э.


[Закрыть]. Кажется, его звали Кандзин.

– Знакомое имя…

Уж не тот ли это монах, чьё имя вписано во все учебники истории? Конечно, там описаны в первую очередь его труды по распространению буддизма. Неужели он привёз в Японию ещё и сахар?

– Значит, до тех пор людям приходилось ценить сладость фруктов… Да уж, неудивительно, что тебя послали за татибаной.

Загорелся зелёный, Ёсихико пошел по переходу. Раньше он недоумевал, зачем император лично попросил Тадзимамори-но-микото отправиться на поиски татибаны, но теперь всё встало на свои места.

– Да… К тому же в те времена токидзику-но-каку-но-кономи считался фруктом бессмертия, поэтому его так высоко ценили…

Тадзимамори-но-микото почему-то поморщился и выдохнул.

– Ёсихико! Сюда!

Лис прыгал возле магазина с белыми стенами в южно-европейском стиле. Эта кондитерская лавка на берегу реки Такасэ в нескольких минутах ходьбы от метро была их следующей остановкой. На посещении этого места лис настаивал особенно.

– Хвала буднему дню, у них есть места! В выходной тут приходится час в очереди стоять!

Когане деловито зашёл в открытую дверь нежно-голубого цвета.

– Откуда он столько знает про это место?..

Едва ли он местный завсегдатай. Ёсихико догнал хвост Когане и задержал взгляд на доске у входа.

– Кафе фруктовых пирожных?..

На доске висела фотография разноцветных пирожных-корзинок, над каждой из которых высилась горка спелых фруктов. В самом кафе стояла витрина с пирожными. Как уже сказал Когане, особого ажиотажа не наблюдалось, но даже сейчас свободные места можно было по пальцам пересчитать. Каждый столик украшала красивая белая скатерть с яркими цветами. К тому же у кафе была веранда. Интерьер определённо был призван понравиться девушкам.

– Так, погодите…

Ликующий Когане уже проник вглубь кафе, воодушевлённый Тадзимамори-но-микото вошел следом, на ходу делая пометки в тетради. Ёсихико проводил их взглядом, осмотрел интерьер и вдруг опомнился. Внутри сидели только женщины, мужчины встречались лишь в компании возлюбленных. Не каждый мужчина решится шагнуть внутрь настолько «девчачьего» заведения. И стоило Ёсихико понять всю щекотливость ситуации, как его заметила молодая официантка и приблизилась.

– Желаете поесть внутри?

Он пришёл один.

Никто в кафе не видит ни Когане, ни Тадзимамори-но-микото, одного только заурядного парня двадцати с чем-то лет, который зачем-то ошивается рядом с кафе-кондитерской посреди рабочего дня.

– Ёсихико! Ёсихико, смотри! Тут такое пёстрое пирожное! Ты только вкуси этот сладкий аромат!

Когане уже прилип к витрине, не обращая никакого внимания на застывшего в дверях Ёсихико.

– Уважаемый лакей, как называется этот фрукт?! Я никогда в жизни не видел ничего красивее!

Даже Тадзимамори-но-микото был полностью поглощен горками фруктов, увлечённо срисовывая их в тетрадь.

– Д-да, желаете внутри… – на ломаном японском ответил Ёсихико.

Конечно, он мог просто купить пирожные и взять их домой, но очень не хочется расстраивать таких радостных богов. Они непременно устроят скандал.

– Вы один? – добила его официантка.

– Да…

Ёсихико подавил эмоции и заставил себя улыбнуться.

***

– Ну что, определился?

Когда Ёсихико был проведен к столику на веранде, слоняющийся Когане отловлен, а удивляющийся всему подряд Тадзимамори-но-микото успокоен, хмурый Ёсихико отпил из белой чашки с чёрным чаем. Почему-то ему, одинокому парню, предложили чуть ли не самое видное место в кафе – трудно даже сказать, в утешение или в наказание. Девушки-посетительницы то и дело посматривали на него с любопытством, и от этого на душе становилось ещё паршивее.

И ладно бы на этом его беды кончились. Пирожные, полные спелых фруктов, стоили 700, а некоторые – и вовсе 1000 иен, так что Ёсихико при всём желании не мог позволить себе больше двух. Из-за этого он успел вымотаться ещё пока выбирал. В конце концов он решил поставить на первое место пожелания Когане и Тадзимамори-но-микото. Самому ему досталось лишь по кусочку от каждого пирожного.

– Я за сегодня увидел столько разных сладостей, что, если честно, немного в растерянности…

При виде пирожного с манго и бананами, Тадзимамори-но-микото сначала решил, что это угощение сделано из чистого золота, а после первого ложки чуть не начал молиться «божественному вкусу». Сейчас он уже листал свои записи за день и протяжно вздыхал.

– Откровенно говоря, чем больше я узнаю о современных сладостях, тем меньше у меня остаётся веры в свои силы. Я никогда не интересовался кулинарным делом, не знаю даже названия утвари… Не знаю, получится ли у меня…

– Ну… Не попробуешь, не узнаешь… – сбивчиво ответил Ёсихико.

Хотя он и оказался с ним в одной лодке, но должен был сохранять оптимизм. Поскольку его сестра в своё время сама делала конфеты, дома у них должны быть все нужные приспособления. К тому же нынче можно не только найти рецепт в сети, но и отыскать видео с процессом приготовления. Даже у новичка есть все шансы.

– А вообще удивительно, что нынче все люди без исключения наслаждаются сладостями, – Тадзимамори-но-микото ещё раз окинул кафе взглядом. – В моё время они попадали на стол только к самым богатым и знатным.

– Сегодня без сладкого не обходится ни один праздник, особенно дни рождения.

Ёсихико посмотрел на Когане, вновь отправившегося гулять по заведению – когда он съел заказанное пирожное, ему захотелось посмотреть, что заказывают другие посетители. Гордость бога, видимо, отошла куда-то на задний план.

– Они кажутся такими счастливыми, – добавил Тадзимамори-но-микото с улыбкой на лице, но почему-то печальным голосом.

– Сладости – это и утешение, и радость. Верный способ ненадолго почувствовать себя счастливым, – воодушевлённо ответил Ёсихико.

Конечно, не все люди любят сладкое, но что ещё может похвастаться тем, что нравится и детям, и старикам? Мало кто не одобряет десерты, ведь считается, что они приносят радость. Именно поэтому во всём мире едят торты и пирожные, а дети мечтают стать пекарями и кондитерами.

– Ты и сам ведь вчера говорил, что вкус профитроли выбил у тебя всю печаль из головы.

– Да… – Тадзимамори-но-микото поднял голову. – Аромат напомнил мне татибану, а сладкий крем наполнил меня счастьем.

Вдруг Ёсихико заметил, что несмотря на эти слова бог всё равно выглядит хмурым. Он говорил о счастье, но явно что-то недоговаривал.

– Господин Когане говорил, что эти профитроли будут в продаже недолго. Это из-за того, что в них используются какие-то редкие ингредиенты? – спросил Тадзимамори-но-микото, робко поглядывая на Ёсихико.

– А? Ингредиенты? – переспросил лакей, не совсем понимая выражение лица бога. – Я, конечно, не могу знать… но, как правило, сезонные предложения делают затем, чтобы нажиться на «премиальности»...

Ёсихико плохо разбирался в принципах работы кондитерских лавок. Возможно, они действительно зависят от качественной муки и яиц, но ему казалось, что сезонность некоторых товаров вряд ли вызвана именно этим.

– Тогда… – выслушав ответ, Тадзимамори-но-микото забегал взглядом и неуверенно проговорил: – Тогда можно я попробую сделать точно такое же?..

Ёсихико округлил глаза.

– Э-э, в смысле, профитроли?

За сегодня он увидел столько сладостей, но неужели ничто не впечатлило его, как вчерашняя профитроль? А ведь, казалось бы, он так восхищался пирожным с манго и бананом.

– Разумеется, я не надеюсь тягаться с тем магазином! – воскликнул Тадзимамори-но-микото, увидев реакцию Ёсихико. – Но если я смогу сделать нечто подобное сам, то…

Тадзимамори-но-микото проглотил окончание фразы и поник.

– Хотя, куда мне… – сказал он вместо этого, вновь разуверившись в себе, и медленно выдохнул.

– Думаю, рецепт профитроли с обычным заварным кремом в сети отыщется, а вот… – Ёсихико почесал затылок.

Если ему не изменяла память, в той профитроли крем был апельсиновым. Где бы узнать, как его делают?

– Я бы хотел, чтобы у крема был вкус татибаны, – неожиданно настоял бог.

Ёсихико моргнул, слегка опешив. При всей мягкости характера Тадзимамори-но-микото, этот момент, судя по всему, был для него принципиальным.

– Ладно, что-нибудь придумаем… Надо же, даже удивительно, что тебе понравилось.

Если съеденная по неосторожности профитроль так пришлась ему по вкусу, он наверняка будет доволен, если сможет сделать нечто подобное.

– Ладно, попробуем. Если не получится, придумаем что-нибудь ещё.

Вряд ли профитроли требуют каких-то редких ингредиентов. Конечно, на апельсиновый крем уйдёт больше сил, чем обычно, но если Тадзимамори-но-микото так хочет, то почему бы не попробовать? Во всяком случае это намного легче, чем заставлять мужа-изменщика покаяться или пытаться прогнать секцию гребли.

– Спасибо, уважаемый лакей…

Тадзимамори-но-микото посмотрел на Ёсихико увлажнившимися глазами и низко поклонился.

***

– Профитроли?..

На следующий день в школе у Хоноки был день консультаций с родителями, так что освободилась она рано и по просьбе Ёсихико уже в три часа была у него дома. Первым делом она неодобрительно посмотрела на творящийся на кухне бардак, затем спросила, что они пытаются приготовить, и сильно удивилась.

– Да, профитроли, – виновато ответил Ёсихико, весь в муке.

Позади него возле разбросанных мисок и кастрюль понуро сидел Тадзимамори-но-микото, тоже перепачканный мукой. Когане упрямо грыз (настаивая, что дегустирует) то, что должно было стать профитролью.