Текст книги "Лакей Богов 3 (ЛП)"

Автор книги: Куроно Куро

Соавторы: Асаба Нацу
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Часть 3

– Который час?.. – спросил Ёсихико, потирая руки через рукава лёгкой толстовки.

– Полвторого, – сверился со смартфоном Харуто, переодевшийся в нейлоновую куртку, которую достал из-под сиденья скутера.

Обычно Ёсихико даже не думал о том, что ЖК-экран светится, однако во тьме телефон вспыхнул настолько ярко, что парни невольно прищурились и отвернулись.

Стояла глубокая ночь. Днём они обошли кучу ломбардов и антикварных магазинов, собирая всевозможные черпаки и то, что некогда могло быть черпаками. Им попадался только всякий мусор, продававшийся за бесценок, так что поход по магазинам не слишком ударил по кошельку. Но не факт, что им повезло добыть искомое. Их улов состоял в основном из треснувших мисек и заплесневелых каменных ведёрок. Нетрудно догадаться, что на каком-то этапе они от отчаяния начали собирать всё, что попадётся под руку.

– Тебе надо было ещё тогда остановиться. Голову, что ли, потерял? Ты лакей или кто? Может, ты как раз поэтому безработный? – не унимался Харуто, с трудом отрывая взгляд от пакетов с кандидатами в черпаки.

– Можно подумать, ты лучше. Вошёл зачем-то в раж и совсем перестал меня слушать.

Ночную тишину дороги в Кибунэ нарушали только их голоса. По словам Такаоками-но-ками, чтобы опознать настоящий черпак, им нужно добраться в час уси до кагами-ивы – скалы, на которую он снизошёл. Поэтому они, тщательно подобрав время, приехали в Кибунэ на скутере Харуто. Ёсихико полагал, что школьнику не стоит ездить ночью в такие дали, поэтому попробовал прогнать Харуто, однако тот так хотел помочь Такаоками-но-ками, что не стал слушать лакея. Заявив, что завтра выходной, он отвёз их обоих.

Решив, что ночью шуметь не стоит, они оставили скутер на парковке по дороге и пошли в гору. Холм зарос лесами, рядом текла вода, поэтому здесь было намного холоднее, чем в городе. Дорога не освещалась, полагаться приходилось лишь на маленький карманный фонарик.

– Да уж, час уси… – пробормотал Ёсихико.

Как он ни старался, это время всё равно казалось ему зловещим. Такаоками-но-ками настаивал, что Усинококу-маири придумали люди, но это всё равно реальное явление, и меньше всё Ёсихико хотел случайно столкнуться с теми, кто его практикует.

– Ты совсем идиот?! Я же специально пытался не думать! Нечего страху нагонять! Иди молча, идиот! Придурок!

Харуто на удивление сильно занервничал и даже перешёл на детскую ругань. Ёсихико до этого момента считал, что тот успокоился, а оказалось, парень просто молчал от страха.

– Кто обзывается, тот сам называется.

– Откуда ты вообще взял, что сейчас за время? Сколько раз Земля сделала оборот? Не говори того, о чём не знаешь!

– Ты когда-нибудь заткнёшься?!

– Когда ты уже признаешь, что я умнее? Хотя, такую похвалу просить не принято!

– Вы можете идти молча? – устало спросил Когане, взглянув на Ёсихико.

А ведь они всего лишь пытались подавить свой страх. В тишине тот сразу давал о себе знать.

– У-у меня с собой обереги бабушки. Я ничего не боюсь! – Харуто с улыбкой достал из кармана мешочек из грубого шёлка.

– Хватит уже про страх говорить! И давай не смотреть на землю, а то жутко становится. Смотри вон на небо, сегодня столько звёзд!

Пытаясь хоть как-то отвлечься, Ёсихико посмотрел наверх. Между деревьями виднелось столько звёзд, сколько в городе точно не увидишь.

– Кстати, а где Орион?.. – Ёсихико остановился и попытался найти какие-нибудь знакомые созвездия.

С обеих сторон тянулись склоны холма, пышная листва загораживала обзор, так что он видел лишь крохотную часть небосвода. Она была полна ярких звёзд, но Ёсихико не мог сложить их ни в одну известную ему фигуру.

– Орион ведь северное созвездие. В это время года и в этот час ты его точно не увидишь, – сказал Харуто, демонстративно вздыхая. – Сейчас должны быть видны летние: скорпион, летний треугольник и так далее.

Ёсихико недоумённо посмотрел на Харуто, тоже уставившегося в небо.

– Ты что, в звёздах разбираешься?

Харуто не был похож на отличника, но должен ведь у него быть любимый предмет.

– Не недооценивай школьников, – Харуто бросил на Ёсихико хмурый взгляд и вновь посмотрел в небо. – К тому же мы с бабушкой часто смотрели на звёзды. Кассиопея, созвездия вокруг Млечного Пути, Орёл, Большая Медведица…

– А, Большую Медведицу я знаю, – ухватился Ёсихико за название, чудом оставшееся в голове после уроков физики и географии. – Кстати, она ведь похожа на черпак, да?

Ёсихико на автомате попытался отыскать знакомую форму среди звёзд, отмечая про себя, что черпаки полностью завладели его сознанием.

– Да, но она в северной части небосвода, отсюда ты её не увидишь, – пояснил Харуто, показывая пальцем в дремучий лес к северу от них.

– Ну вот… – выдохнул Ёсихико, почему-то расстраиваясь.

Он не только не нашёл правдоподобный черпак, но и не смог полюбоваться небесным.

– Легче увидеть горизонт, чем Медведицу, пусть она и видна круглый год... – пробормотал Харуто, глядя в небо. – Бабушка всегда говорила, что эти звёзды присматривают за нами.

Ёсихико искоса посмотрел на лицо Харуто. Они вновь двинулись вперёд, и ему в голову пришла мысль. Ёсихико вытащил смартфон. Но когда он уже почти загрузил поисковик, лис вдруг остановился. Ёсихико еле успел сменить траекторию, чтобы не наступить ему на хвост.

– Когане, какого чёрта ты…

– Вы что, не слышите? – перебил Когане, навостряя уши.

– Чего такое? – недоверчиво поинтересовался Харуто, останавливаясь возле Ёсихико.

– Да вот, Когане спрашивает, не слышим ли мы что-то там, – тихо пояснил тот Харуто и вслушался.

На спине выступил холодный пот. Ёсихико изо всех сил надеялся, что не услышит, как кто-то прибивает соломенную куклу длинным гвоздём.

– Неужели слишком тихо? – проговорил Когане и выдохнул в сторону молодых людей.

Вдруг Ёсихико услышал отчётливый звук.

– Это ведь… Голос?

Не желчный шёпот, которым изрыгают проклятия. Шумные, весёлые голоса. Совсем не то, что ожидаешь услышать в тихом лесу.

– Возле дальнего храма… – ошарашенно прошептал Харуто, тоже на миг получивший благословение Когане.

Через секунду он бросился бежать.

– Э-эй, ты куда?! Харуто!

Ёсихико бросился за фигурой, растворяющейся во тьме. Когане тоже побежал, но остановился через несколько шагов и посмотрел в небо. Ему показалось, что в чистом небе раздались тихие раскаты грома.

Когда они добрались до дальнего храма, то увидели на тесной парковке у входа маленькую машину. Со стороны главного здания раздавались голоса людей. Поблескивал свет, пахло порохом.

– Фейерверки, – понял Ёсихико и ощутил, как по ногам пробежал страх.

Разумеется, в храме строго запрещалось разводить огонь. Мало того, что главное здание и молельня деревянные, на склоне холма полным полно сухих листьев и веток, падающих с деревьев. Но в самую первую очередь Ёсихико ощутил не ужас, а кое-что ещё.

Он почувствовал молчаливый гнев горы и покрылся мурашками.

– Какого чёрта они творят?!

Едва Харуто осознал, что происходит, как пулей кинулся ко входу. Ворота на территорию, закрывающиеся в восемь вечера, была взломаны и распахнуты настежь. Неужели кто-то забрался внутрь?

Сразу за воротами слева располагался павильон омовений. Кажется, кто-то играл с водой, вычерпал её всю, а деревянные черпаки побросал на землю. Среди них затесалась пустая пивная банка.

– Что за глупец так ведёт себя на святой земле?.. – у Когане шерсть встала дыбом, когда он ощутил гнев местных духов.

– Может, позовём Такаоками-но-ками? – предложил Ёсихико и тут же сам всё понял.

Этот храм – его дом. Он не мог не заметить происходящее. Почему же его здесь нет? Может, при виде глупых людей, не понимающих, что они затягивают удавки на своих шеях, им овладело горе? Отчаяние?

– Эй, какого чёрта?!

Разъярённый Харуто подбежал к компании до того, как Ёсихико успел что-либо сделать. На вид они были студентами. Полураздетые, в окружении закусок и пива, они держали в руках фейерверки и шумели.

– Вы знаете, где находитесь?! – прикрикнул Харуто.

Студенты на миг притихли, но быстро поняли, что к ним подбежал не полицейский и не священник, а просто школьник. Раздался взрыв хохота.

– Чё? Чё значит где? На горе мы! А ты кто? Заблудившийся ребёнок?

Ёсихико нахмурился. Судя по всему, с этими так просто договориться не получится.

– Чё пристал, это просто фейерверки. Будто в лесу они кому-то мешают.

– Тушите! Что, если огонь перекинется на здания?!

Один из полуголых парней попытался зажечь фейерверк, но Харуто выхватил палочку у него из рук. Парень взбесился и взял Харуто за грудки.

– Ты чё творишь?!

Глухой стук. Харуто при всём желании не смог бы увернуться от удара по левой щеке. Он упал на землю.

– Харуто! – Ёсихико бросился к нему, но Харуто поднялся сам. С его губы стекала кровь.

– Как хотите, мрази! – крикнул он, набрасываясь на полуголого парня.

– Хватит, Харуто!

Студентов было четверо, все – мускулистые парни, уверенные в своих силах. Судя по тому, что они ничуть не стеснялись пускать фейерверки, вряд ли их можно назвать законопослушными. Против них – заурядный школьник, переживающий за Такаоками-но-ками, и бездельник с больным коленом. Откровенно говоря, шансов на победу немного.

– Остынь, Харуто, лучше позвать полицию! – Ёсихико вклинился между Харуто и полуголым парнем, пытаясь урезонить товарища. – И вообще, в храме должен быть ночной сторож!

– Помолчи и отвали!

– Если будешь драться, опустишься до их уровня!

Взгляд Харуто на мгновение дрогнул. Но тут студент схватил Ёсихико за шиворот и оттолкнул. Падая, Ёсихико крутанулся так, что правое колено отозвалось острой болью.

– Чё ты лезешь, а?! – услышал он, а в следующий миг левая щека ощутила сильную боль.

Затем его пнули в живот, из Ёсихико выбило дух. Боль пронизывала его насквозь, мешая дышать.

– Прекрати! – крикнул Харуто и попытался оттолкнуть парня, насевшего на Ёсихико, но его мигом схватил другой студент и сбил с ног.

– Харуто, хватит!.. – крикнул Ёсихико Харуто, который тут же встал, сжимая кулаки.

Щека Ёсихико онемела от боли, говорить получалось с трудом, но к счастью Харуто разобрал его голос.

– Но!

– Никаких но! – крикнул Ёсихико, держась рукой за щеку. – Не хватало ещё, чтобы и ты стал преступником.

Этого не хотели бы ни его бабушка, ни Такаоками-но-ками.

– Чего, преступником? Это ты о нас? – один из парней снова взял в руку фейерверк, ухмыльнулся и зажёг огонь. – Чтоб быть преступником, надо что-то поджечь.

Ёсихико вздрогнул, увидев его безумный взгляд.

– Мож, попробовать?

Говорил он с трудом – видимо, сильно напился. Парень поджёг фитиль и пошёл к главному зданию.

– Н-нет! – крикнул Харуто, но его снова повалили на землю.

Ёсихико вырывался как мог, но его надёжно прижимали к земле, так что получалось лишь беспомощно дёргать ногами. Тем временем разноцветные искры продолжали приближаться к деревянному зданию. Старая площадка перед ним наверняка вспыхнет, словно спичка.

– Нет! – воскликнул Ёсихико одновременно с тем, как сидящий поодаль Когане посмотрел в небо.

– А вот и он… – пробормотал Лис, когда ему на нос упала первая капля.

В какой-то момент звёздное небо скрылось за свинцовыми тучами. С неба полилась вода.

– Дождь?..

Все ночные посетители храма посмотрели в небо. На щеку Ёсихико упала холодная капля. Через считанные мгновения дождь резко усилился и полил как из ведра. Подул сильный ветер, тревожа деревья и сгоняя ливень к храму. Фейерверк мигом потух, и студенты от греха подальше побежали прятаться под дерево.

– Харуто, ты цел?

Кое-как поднявшись, Ёсихико дошёл до сидящего Харуто, подставил плечо и помог ему добраться до навеса главного здания. Только они встали под укрытие, как в чёрных тучах пророкотал гром.

– Только что ведь было ясно…

Запыхавшийся Ёсихико ещё раз поднял глаза. Дождь молотил нещадно, заглушая всё вокруг. От бьющихся капель возле земли висел туман. Завывал пронизывающий ветер. Во вспышке молнии мелькнули студенты, скучковавшиеся под деревом. В следующий миг грянул оглушительный, разрывающий небеса гром.

– Кажется, он всё-таки рассердился.

Когане, наконец, дошел до навеса, стряхнул с себя воду и повернул морду к небу.

– Ты о чём?

Ёсихико посмотрел вперёд. Дождь усилился настолько, что по земле текла настоящая река, уносящая и фейерверки, и пустые пивные банки. С навеса стекал шумный водопад, заглушая все разговоры. Вновь вспыхнула молния, и на миг Ёсихико увидел чёрную гору рядом с храмом.

– Нет, это… – прошептал Ёсихико.

Там, во тьме ночи, была не гора, а огромный дракон размером с гору.

Такаоками-но-ками, защитник земли и повелитель воды.

Голубая молния безжалостно ударила в землю рядом с напуганными студентами, и неистовый рёв владыки вод вновь сотряс мир.

***

– Красивые они, звёзды, – пробормотал Ёсихико, отрывая взгляд от экрана смартфона. Он сидел, прислонившись к молельне.

Небо вновь прояснилось, словно и не было никакого ливня. Мерцали звёзды. На парковке сверкали красно-синими огнями машины полицейских, в которые как раз грузили студентов. Разумеется, патрульные допросили и Ёсихико с Харуто, однако сразу поняли, что они жертвы, к тому же прибежавший на шум сторож узнал Харуто, частого посетителя храма. Полицейские всё-таки отчитали ребят за ночную вылазку, но ничего предъявить не смогли: хоть Харуто и школьник, но Ёсихико взрослый, так что вполне годится на роль сопровождающего. Вскоре их отпустили. Что же до студентов, то молния, ударившая рядом с ними, слегка обожгла их и сильно напугала. К полицейским машинам они шли, содрогаясь.

– Да, красивые… – протянул сидевший рядом Харуто. Судя по его лицу, он до сих пор не верил тому, что только что произошло.

Почти сразу после удара молнии на территории храма появился владелец одного из соседних ресторанов, решивший посмотреть, не обвалился ли храм от такой непогоды. Это он вызвал полицию и сторожа. Увидев Харуто, владелец ресторана озадаченно покрутил головой.

– Слушай-ка, это ты внук Такаоки? Который ещё в детстве в реке тонул? – спросил мужчина лет шестидесяти с чем-то.

– Д-да, я! – Харуто замер с вытаращенными глазами.

– Ага, так я и думал! Вы ведь как раз у меня обедали. Только мы отвлеклись, как ты пропал. Хорошо помню, как мы весь ресторан на уши подняли и бросились тебя искать. Да-а, хорошо, что ты не пострадал.

– П-простите, что доставил столько хлопот!..

Харуто виновато поклонился. Он вряд ли ожидал, что человек, помогший ему в детстве, придёт на помощь и сейчас.

– У судьбы столько причуд. Давным-давно, во времена Эдо и Мэйдзи предки Токо-сан жили в Кибунэ, поэтому она часто бывала здесь – пыталась поддерживать старые связи. А сегодня вот вместо неё пришёл внук, – пустился ресторатор в приятные воспоминания.

Первым на его слова отреагировал Ёсихико, а не Харуто.

– Извините, вы сказали, что предки бабушки Харуто жили в Кибунэ?

Харуто тоже смотрел на мужчину так, словно впервые слышал об этом. Узнать что-то о происхождении бабушки – такой шанс выпадает не каждый день.

– Верно. Я слышал, это была семья покровителей храма. Прошлый настоятель хорошо их знал. Ну, ты не мог знать, он уже умер, – мужчина понимающе кивнул.

– Скажите, а фамилия той семьи случайно не… – настороженно поинтересовался Харуто.

– Хацу. Это была семья Хацу, – спокойным голосом ответил ресторатор.

– Я должен тебя на всякий случай спросить… – заговорил Ёсихико, когда полицейские уехали.

Однако Харуто ответил ещё до того, как вопрос прозвучал.

– Про черпак? Я изо всех сил пытаюсь вспомнить, но нет, вроде бы мне никто ничего не рассказывал…

Ёсихико предвидел такой ответ. Он снова посмотрел в небо. Большой Медведицы не было, но он всё равно думал о ней.

– Не понимаю, почему бабушка никогда не рассказывала про семью Хацу. Она столько говорила о богах и о синто, но о семье – ни разу. А ведь это объясняет, почему она так поклонялась Кибунэ-мёдзину, хоть и не жила здесь.

Харуто говорил с трудом. От удара левая щека опухла, да и рот, видимо, до сих пор болел.

– Возможно, она думала рассказать потом… – высказал Ёсихико первое пришедшее в рот объяснение и взял неловкую паузу перед тем, как закончить. – Просто не успела.

Харуто сказал, что его бабушка погибла из-за несчастного случая. Скорее всего, она просто не успела оставить завещание. Если бы знала о своей смерти наперёд, то наверняка оставила бы Харуто письма, в которых бы всё рассказала.

Харуто ничего не ответил и уставился на землю. Наверняка ему тоже хотелось побольше узнать от бабушки о своих предках.

– Стало быть, мальчик, который тонул в тот день, оказался наследником Хацу? – раздался знакомый глубокий голос.

Ёсихико поднял голову.

– А, Такаоками-но-ками.

Неизвестно когда появившийся бог воды стоял возле Когане. Харуто рассеянно посмотрел по сторонам.

– А, что, где? Где?!

– Вон там.

Ёсихико дёрнул Харуто за одежду и показал, куда смотреть. Конечно же, это не помогло школьнику увидеть бога.

– Г-господин Такаоками-но-ками! – обратился Харуто к богу, которого не видел и не слышал. – Я всегда хотел отплатить вам за спасение! Я хотел помогать вам, как помогает лакей. Даже спустя столько лет моё желание не изменилось. Но… Пожалуйста, ответьте мне.

Бесцельно водя взглядом, Харуто изо всех сил искал нужные слова.

– Вы спасли меня, потому что во мне течёт кровь Хацу?

Ёсихико посмотрел на Такаоками-но-ками в смешанных чувствах. Вопрос мог показаться неуместным, но Харуто ведь не мог знать о том, что Такаоками-но-ками больше не разыскивает кровь Хацу.

– Если говорить правду… – медленно заговорил Такаоками-но-ками после задумчивого молчания. – То я действительно нашёл тебя, упавшего в реку и застрявшего между скалами. Но я не собирался тебя спасать. Дело не в том, кто ты, а в том, что боги не вмешиваются в жизнь и смерть людей.

Такаоками-но-ками прищурился, вспоминая те события.

– На самом деле, когда я подошёл к тебе, ты уже не дышал. С лёгкой тоской подумал, что жизнь этого ребёнка стала очередной каплей дождя, которая упала в реку, текущую на небеса. Я уже собирался уйти, но…

Когда Такаоками-но-ками повернулся спиной, он услышал, как из горла мальчика раздался хрип. Вдруг ребёнок закашлял. Изумлённо обернувшись, бог увидел на бледном лице лёгкий румянец. Мальчик снова начал дышать, пусть и слабо.

«Какое сильное дитя», – подумал Такаоками-но-ками, невольно улыбаясь. Он проникся красотой и трогательностью стремления людей к жизни. Даже маленький ребёнок до последнего цеплялся за жизнь. Вдруг застывший Такаоками-но-ками услышал голоса людей, ищущих мальчика. Бог послал ветер в уши бабушки мальчика, возглавляющей поиски, и направил её к нему. А затем ушёл, не сделав ничего другого и оставив жизнь мальчика во власти судьбы и его собственных сил.

– А ведь и правда, бабушка сказала, что нашла меня благодаря… – прошептал поражённый Харуто, когда Ёсихико пересказал ему слова бога.

Он не думал, что всё произошло именно так.

– Поэтому мой тебе ответ – нет. Я не знал, что ты потомок семьи Хацу. Кроме того, ты преувеличиваешь, когда говоришь, что я спас тебя. Сейчас ты жив потому, что пытался выжить. И потому, что другие люди хотели, чтобы ты жил, – Такаоками-но-ками посмотрел на Харуто добрыми глазами. – Прямо сейчас в тебе течёт живая кровь, которую ты унаследовал от родителей, бабушки и её предков. Да, уважать и благодарить богов важно, но никогда не забывай о корнях. Тысячи поколений рождались и умирали, чтобы ты появился на свет. И многие поддерживали тебя, чтобы ты выжил.

Когда Ёсихико пересказал речь Харуто, по щекам того скатились две капли. Он лучше всех знал, что это правда. Он понимал, что его бабушка и многие взрослые сделали всё возможное, чтобы спасти его.

Боги или люди даровали ему жизнь? И те, и другие.

Но в этом нет ничего особенного. Таков договор между людьми и богами, и он касается всякого.

Ёсихико взглянул на застывшего Харуто. Ещё когда тот рассказал историю о падении в реку, Ёсихико озадачился. Если Такаоками-но-ками не отвечает даже на Усинококу-маири, то неужели ни с того ни с сего спасёт жизнь человеку? Однако тогда Ёсихико не мог представить всей глубины случившегося.

– Кровь предков… – пробормотал Ёсихико.

Ему померещилось, что он только что заглянул в бездну истории. Бог напомнил ему, что за каждой жизнью тянется хвост из множества других.

– Мне достаточно уже твоего желания помочь мне. На фоне хора эгоистичных желаний других людей твои слова благодарности звучат особенно приятно. Для меня счастье их слушать.

Ёсихико повторил слова для Харуто, затем нахмурился и повернулся к Такаоками-но-ками.

– Слушай, мне уже надоело переводчиком работать, говори-ка с ним сам. Ты ведь можешь поменять магнетизм, чтобы Харуто увидел тебя? – спросил он, устав от синхронного перевода.

– О чём ты, Ёсихико?! – немедленно прицепился Когане к его словам. – Боги не могут просто так показываться на глаза людям!

– Да ладно тебе, он ведь наследник Хацу.

– Это ничего не меняет, – резко ответил Когане, и Ёсихико вытащил из рукава последний козырь:

– И у него тот черпак, который ищет Такаоками-но-ками.

Первым изумился сам Харуто.

– А? О чём ты? У кого черпак, у меня? Я этого не говорил! Тебя что, по голове били?!

– Не били, – отозвался Ёсихико, повернулся к недоверчиво смотрящему Такаоками-но-ками и показал пальцем в небо. – Сейчас, конечно, не видно, но на небе есть Большая Медведица, да? Я тут по телефону посмотрел и узнал её японское название – «хокуто». Причём «то» пишется иероглифом, который означает «черпак».

Почему бабушка Харуто говорила, что Большая Медведица присматривает за ними? Да, это созвездие видно круглый год, но должна быть и другая причина.

– Харуто, эта бабушка – по отцовской линии?

Харуто на секунду растерялся, услышав неожиданный вопрос.

– По отцовской…

– Как звали твоего отца?

– Акито…

– Бабушку Токо, отца Акито, тебя Харуто. Во всех именах иероглиф «черпак». Уверен, если пойти ещё дальше, окажется, что такие имена были у всех в семье Хацу, – Ёсихико снова повернулся к Такаоками-но-ками. – Ты знаешь, мне кажется, черпака больше нет. Скорее всего, именно поэтому семья Хацу начала вставлять его в имена детей, чтобы те не забывали об узах Такаоками-но-ками и Додзи. Признайся, на самом деле ты искал вовсе не черпак, да?

С самого начала заказ показался ему подозрительным. Когда в ломбарде сказали, что черпак уже наверняка изменился до неузнаваемости, в голову Ёсихико пришла мысль. Черпак, созданный тысячи лет назад, мог истлеть и исчезнуть, даже если его никогда не теряли. Такаоками-но-ками должен был понимать это. Тогда почему ему вдруг понадобился черпак? Да, черпак мог навредить людям, но до сих пор о таких случаях не даже слухов не ходило.

Почему он попросил найти черпак? Почему вообще вспомнил о нём? Скорее всего, ему был важен не сам черпак, а чувства – такие простые, что их понимал даже Ёсихико.

– Ты хотел снова увидеть его, – сказал лакей к изумлению Такаоками-но-ками. – Ты хотел увидеть Додзи, того самого сорванца, которому подарил черпак.

Такаоками-но-ками показалось, что свежий ветер пронёсся сквозь его мысли. Он застыл как вкопанный. Времена изменились, семья покровителей покинула эти земли. Такаоками-но-ками благословил их свободу, его полностью устраивали священники, заменившие покровителей, и даже с постепенной потерей сил он со временем смирился, но однажды в нём проснулись воспоминания о пустяковых чувствах.

О том, как они с Додзи впервые ступили на землю.

О том, как он отчитывал своего болтливого соратника.

О том, как он подарил рыдающему Додзи черпак возле кагами-ивы.

О том, как тот радовался и не расставался с подарком.

Додзи казался ему очаровательным, словно младенец. Все воспоминания Такаоками-но-ками были только о нём. Однажды он понял, что хочет снова увидеть его, и запретил себе вспоминать. Додзи уже отошёл в мир иной. Сколько бы он ни звал, Додзи уже не вернётся. И когда Такаоками-но-ками подавил свои чувства, им на замену пришло желание вернуть хотя бы тот самый черпак.

Он хотел держать его в руках и беречь. Поэтому обратился с заказом к лакею, даже не понимая, что черпак давно стал для него олицетворением Додзи…

– Да… да, я хотел увидеть его. Я видел сон о несбыточной мечте… – Такаоками-но-ками опустил взгляд на свои руки.

Слёзы полились из его глаз. А ведь он так маялся от проделок Додзи и так много ругался с ним.

– О том, что было бы, если бы я вновь встретил его…

Того маленького чудака, которого он любил как родного сына.

Когане повёл ушами, не поднимая головы. Возможно, и он понял потаённую мысль Такаоками-но-ками, которую тот сам не осознавал .

– Вот почему ты так отчаянно искал его, – тихо произнёс Ёсихико.

Такаоками-но-ками боялся, что если исчезнёт черпак, пропадёт последняя нить, которая связывает его с Додзи.

Хотя это совсем не так.

– Но вот же он, твой черпак, – Ёсихико взял Харуто за руку и подвёл к Такаоками-но-ками. – Даже закончив свою службу и спустившись с гор, семья Хацу не забыла о тебе.

Живой, пусть и далекий от бога черпак тому доказательство.

– Я – черпак?.. – ошалело пробормотал Харуто, всё ещё не до конца понимая происходящее.

– Получается, твоя жизнь олицетворяет всё… – Такаоками-но-ками медленно протянул руку.

Воспоминания о годах, проведённых рядом с Додзи, память о поколениях семьи Хацу… И даже тот черпак, которого больше нет.

– Господин Такаоками-но-ками, я ничего не знаю про семью Хацу, я не могу заменить Додзи, я даже не вижу вас, но… – глаза Харуто забегали, будто он пытался отыскать незримого бога. – Можно, я и дальше буду приходить сюда?..

Ночной ветерок подхватил его голос и доставил тому, кого они много поколений назад называли своим хозяином.

– Разумеется, – раздался короткий ответ, и щека Харуто ощутила тепло.

Школьнику показалось, что перед ним мелькнула фигура ласково улыбающегося старца.

***

– Значит, ты справился?..

Побитые и помятые, Ёсихико и Харуто к утру разошлись по домам. Измотанный, Ёсихико провалялся в постели весь день, и лишь назавтра, в воскресенье, подтянулся к обеду в храм Онуси, чтобы встретиться там с Хонокой, волновавшейся о ходе заказа.

– Угу. По-моему, даже с сумо было полегче…

Ёсихико присел на каменную ступень и показал Хоноке молитвенник. Поверх имени Такаоками-но-ками, написанного чёрными чернилами, красовалась красная печать в виде ручья.

– Ты ходил в больницу?..

Хонока обеспокоенно смотрела на его лицо. Отеки уже сошли, но синяки и царапины пока остались. Ёсихико тоже не ожидал, что по ходу заказа придётся участвовать в драке.

– Да нет, это ведь просто ушибы и ссадины. Хотя семья, конечно, неприятно удивилась.

Когда он вернулся вчера побитый, сестрёнка хмуро спросила, не стыдно ли ему драться в таком возрасте. Мать начала фантазировать на тему того, не поссорился ли он с тайной пассией. Отец поддержал её молчаливым кивком. «В этой семье хоть кто-нибудь за меня переживает?» – тоскливо подумал Ёсихико. Что до Когане, то он спросонья вообще заехал лапой по лицу спящего лакея. Ёсихико был уверен, что лис сделал это нарочно.

– Наглеешь, Ёсихико, втайне от меня свидания устраиваешь, – бросил Котаро. Он как раз возвращался после уборки, заметил по пути сидящих на ступени знакомых и решил подойти.

Несмотря на сказанное, лицо Котаро сияло и чуть ли не лучилось.

– Свидание?.. Если бы я хотел от тебя что-то скрыть, пришёл бы не в этот храм, а… – попытался возразить Ёсихико, но Котаро перебил его:

– Но ничего, у меня сегодня отличное настроение. По этому поводу я тебя прощаю! Смотри, как прекрасен мир!

Котаро раскинул руки в стороны (не выпуская метлы) и запрокинул голову, упиваясь летними лучами. Когане, чистивший шкуру наверху лестницы, с подозрением посмотрел на него:

– Может быть, гоннеги съел что-то не то?

Чудачество Котаро и правда заставляло заподозрить нечто подобное.

– Чего он кривляется? – шёпотом спросил Ёсихико у Хоноки.

Котаро определённо был не в своём уме. Обычно он никогда не отыгрывает героя мюзикла.

– Я слышала, вчера поймали преступников, которые мусорили в храмах… Ими оказались местные студенты… – тихо ответила Хонока, неловко нагибаясь к уху Ёсихико. – Поэтому с утра в храме было чисто…

– Неужели поэтому?..

Котаро вытанцовывал с метлой, словно с тростью. Когда у него спросили дорогу, он ответил где-то на треть радушнее, чем обычно. Наверняка бабушки при виде такого священника растают от умиления.

– А, вот ты где!

Когда Ёсихико проводил взглядом Котаро, ушедшего показывать дорогу очередным прихожанам, возле них остановился скутер.

– Так и знал, что ты опять где-то здесь ошиваешься. Да ещё и на пару с Ёсидой-сан! Нечего бездельничать, лакей, иди принимай заказы, – разошёлся Харуто, сидя в кресле своего железного коня и глядя в избитое лицо Ёсихико.

– Ты сам-то что тут забыл? Делать нечего?

– Мне-то как раз есть чего. У меня полно других дел, так что скажи спасибо, что я потрудился отыскать тебя, – Харуто заглушил мотор, снял шлем и уверенным движением вытащил из кармана штанов шёлковый мешочек-оберег. – Когда я вчера раздевался, мешочек выпал у меня из кармана. Узел развязался, высыпались камушки. Я знал, что они там есть, но никогда о них не задумывался…

– Покажешь?

Вроде бы он рассказывал, что эти камни были очень дороги его бабушке. Харуто картинно кивнул.

– В качестве особого одолжения.

Шёлковый мешочек оказался немного тяжелее, чем ожидал Ёсихико. Хонока тоже с любопытством посмотрела на оберег. Ёсихико развязал узел, бережно перевернул мешочек и высыпал в ладонь белые камешки размером с ноготь.

– Камни…

Приглядевшись, Ёсихико заметил, что у камней есть как бугристые грани, так и гладкие. Похоже, камни не появились сами по себе, а были раньше частью чего-то. Прожилки на плоских гранях действительно придавали им сходство с древесными щепками.

– А… неужели это… – обронил Ёсихико, догадавшись, и посмотрел на Харуто.

– Я не могу знать наверняка, это просто моя догадка… – Харуто забрал камни из рук Ёсихико и ещё раз посмотрел на них. – Возможно, когда семья Хацу спустилась с горы, черпак сломался. Тогда они решили разделить его останки между членами семьи… А может, между ветвями. Позднее камни превратились в обереги, которые передавались по наследству… Наверняка за это время многие потерялись, так что вряд ли их сейчас уже можно собрать, но…

Харуто осторожно сжал подарок бабушки в руке.

– Ты ведь говорил, что черпак можно узнать наверняка, если поднести его в час уси к кагами-иве, так? Значит, я сегодня же…

– Не надо, – мягко остановил его Ёсихико, не дав договорить.

– Что? Но ведь… – Харуто растерянно моргнул. Он не ожидал, что Ёсихико будет против. – Когда Такаоками-но-ками узнает, что часть черпака до сих пор передаётся по наследству, он наверняка обрадуется…