Текст книги "Взор Талимана (СИ)"

Автор книги: Ксения Мирошник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

– Мне обязательно надевать это? – робко спросила она Элиопу.

– Это традиция. Все гости должны быть одеты в местные наряды.

– Но я чувствую себя голой!

– Тавры проще относятся к обнаженному телу, едва ли их можно назвать скромными.

Элиопа тоже облачилась в подобные одежды, только выглядела чуть более прикрытой и Илая не смогла не высказаться по этому поводу.

– Просто мои формы далеки от твоих размеров, – все с той же простотой и легкостью объяснила куннка. – Меня до сих пор путают с мальчишками, если мои волосы острижены слишком коротко. А тебе есть, что показать.

– А если я не хочу ничего показывать?

– Ты скажешь этим людям, что наряды их вульгарны? – подняла бровь Элиопа и когда Илая осознала, что никогда не скажет подобного, закончила разговор. – Смирись.

Илая еще раз окинула себя взглядом и вздохнула. Ее волосы остались распущенными и после долгого нахождения в воде, завивались, рассыпаясь непослушными локонами. Это придавало ее образу некую игривость, которую она вовсе в себе не ощущала. Они вышли из дома, когда на улицах зажглись множество факелов и песок, которым были посыпаны дорожки, отливал золотом. Босые ноги неуверенно ступали по мягким крупинкам и постукивали деревянными браслетами. Девушки влились в поток людей, идущих на площадь, откуда уже доносилась веселая музыка. Сердце то и дело замирало, а потом снова пускалось вскачь. Нежный , слегка дурманящий аромат щекотал ноздри и возбуждал все нервные окончания.

Множество голосов, смех и радостное пение обрушились шквалом, как только они вышли на площадь. Илая осмотрелась. Длинные столы, заставленные угощениями и напитками, обрамляли ярмарку, а в центре горел большой костер. Глава клана со своей семьей занимали стол у подножия лестницы, ведущей в дом совета. Все девушки были одеты, как Илая, а мужчины в простые брюки и рубашки. От того, что она не очень-то выделялась, Илае стало немного легче. Сама не зная почему, девушка медленно осмотрела площадь в поисках барса.

– Киран не ходит на подобные празднования, где женщины выставляют себя напоказ, а мужчины нахально разглядывают их в поисках жены, – сказала Элиопа, проследив за ее взглядом. – Многие женщины этого клана горько сожалеют об этом.

– И почему же?

– Любая пожелала бы себе такого мужа, но Киран раз за разом пропускает «смотрины», как он сам их называет, забиваясь в какой-нибудь тихий угол.

– И что ни разу не заглянул из любопытства?

– Лет в семнадцать он впервые попал на праздник в поселении тавров, сложил о нем свое мнение и больше не приходил, никогда. Руан и Лира уже давно не обижаются, – ответила Элиопа и Илая, прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что позиция Кирана ее радует. Но о причинах этой радости думать ей не хотелось. – Да, и он просил передать, что рекомендует тебе не пить ничего, кроме воды.

– Почему?

– Напитки, которые тавры подают на праздниках, стирают все грани. Они раскрепощают и выводят наружу все твои тайные желания. Ты не сможешь контролировать свои действия.– Ответила куннка и смешалась с толпой.

Илае досталось место по правую руку от Рана, и это соседство немного напрягало ее. Тавр был напористым и даже нахальным, но не лишенным обаяния. Он все время говорил Илае комплименты и пытался напоить ее из чаши с вином.

Руан произнес речь, наполненную верой и надеждой, а так же пожелал сыну и его спутникам легкой дороги. Ужин, разнообразный и сытный, занимал людей не очень долго и довольно скоро, вокруг костра стали появляться танцующие пары. Девушки двигались плавно подергивая бедрами и медленно вращая кистями рук. Этот танец завораживал и притягивал взгляд. Илая, вдруг подумала, а смогла бы и она вот так водить бедрами и свободно касаться мужчины, танцующего рядом. Сама атмосфера, наводила ее на эту мысль снова и снова. Сознание немного туманилось и на душе становилось легче и радостнее.

– Ну вот, ты наконец, улыбаешься, – заметил Ран, наклоняясь к ее лицу ближе, чем она того хотела бы. Легкая эйфория от праздника, оставила настороженность по отношению к нему, лишь на краешке сознания. – Ты наверное умираешь от жажды. Возьми немного воды.

Илая, приняла чашу из его рук и жадно глотнула, но это оказалась вовсе не вода.

– Ты обманул меня, – пытаясь разозлиться, возмутилась девушка.

– Да брось, немного вина тебе не повредит, – он широко улыбнулся, а глаза его черные, как бездна, сверкнули. Еще мгновение и Илая подумала, что немного расслабиться ей не помешало бы.

Напиток был сладковатым и немного вязким, но прекрасно утолял жажду. Допив до самого дна, она ощутила невероятную легкость и свободу, а затем безудержное веселье. Все лица вокруг стали таким близкими и счастливыми, что Илая почувствовала себя, как дома. Где-то на задворках своего сознания она понимала, что это опасный самообман, но так хотелось задвинуть эти мысли еще глубже и просто насладиться праздником. Взгляд Рана уже не казался ей таким нахальным и вызывающе откровенным, она все больше смеялась над его шутками и почти не замечала легких касаний. Его рука легла на ее предплечье, а потом медленно скользнула вниз к запястью. Это прикосновение было приятным, но Илая почувствовала острую необходимость выкрутиться из его хватки. Она не нашла другого выхода, как встать и выйти в круг танцующих. Музыка околдовывала и приглашала двигаться в такт. Ран последовал за ней. Илая ощущала жар его кожи рядом с собой, но двигаясь с ним синхронно, все же не готова была подпустить его еще ближе, настолько, чтобы тела касались друг друга плотно.

После второго танца, Илая начала терять связь с реальностью и дурман в голове одерживал верх. Музыка становилась все быстрее и все веселее, а танцы неистовее и свободнее. Она поддалась всеобщему настроению и даже не заметила, как оказалась на столе, рядом с еще одной девушкой. Илая слышала свист и восторженные возгласы, которые раззадоривали и напрочь лишали благоразумия. Одобрительные кивки и улыбки дарили ощущение правильности происходящего. Голова шла кругом от такого внимания, но ей это нравилось. Она почувствовала, как руки Рана, стоявшего очень близко, касаются ее голых ног. Илая понимала, что не должна позволять ему это, но отстраняться не стала, потеряв в тумане своего сознания эту мысль.

Внезапно, ворвавшийся в толпу веселящихся людей, Киран схватил Рана за шкирку и резко отдернул от нее. Не совсем трезвый тавр отлетел в толпу и приземлился на землю. Взрыв смеха сопроводил все происходящее. Глаза барса метали молнии, а свирепо сдвинутые брови не обещали Илае ничего хорошего.

– Спускайся! – рявкнул он. – Живо!

– Эй! – возмутилась девушка. – Ты портишь веселье.

– Слезай, я сказал! – Кулаки Кирана были сжаты и краем глаза он поглядывал на Рана, который тщетно пытался подняться. – Слезай или пожалеешь.

Его голос, наполненный жгучей яростью, вовсе не напугал ее, а напротив, произвел на нее совсем другой эффект. У Илаи дрожь пошла по всему телу и зазвенела внизу живота. Но смысл его слов все же долетел до ее сознания.

– Пожалею? – оторопела Илая, даже не пытаясь подавить волну негодования. – Да что ты сделаешь?

Глаза Кирана слегка прищурились и девушка, неосознанно сделала шаг назад, понимая, что терпению барса пришел конец. Он резко подошел ближе и, обхватив ее колени, перекинул Илаю через плечо. Это было неслыханной наглостью с его стороны, но чего еще ждать от варвара?!

Она лупила его кулаками по спине и пыталась вырваться, однако хватка его была крепка.

– Киран! – визжала она. – Отпусти меня! Отпусти немедленно! Кто дал тебе право? Варвар!

Барс нес ее все дальше от площади и молчал. Илая барахталась в его руках, дергая ногами и елозя на его плече, но все безуспешно. Она кричала и грозилась исцарапать его лицо, а он лишь перехватил ее удобнее и продолжил движение. Только когда она уже почти сдалась и безвольно повисла на его плече, Киран опустил ее на ноги в каком-то переулке. Оказавшись прямо перед его лицом и увидев его гнев, Илая снова взорвалась.

– Проклятье, Киран! Какого черта, ты так бесцеремонно утащил меня с этого прекрасного праздника?

– С прекрасного праздника? – зарычал Киран. – Ты вообще соображаешь, что творишь?

– А что такого я сделала?

– Что такого? Ты отплясывала на столе!

– Я была не одна! И всем понравилось…

– Еще бы не понравилось! – гремел барс, не обращая внимания на немногочисленных прохожих. – Мало того, что на тебе почти нет одежды и все твои достоинства выставлены напоказ, ты еще и решила забраться повыше, чтобы никто не смог пропустить это зрелище, даже если бы захотел!

– А ты что ее папочка? – послышался ехидный голос Рана.

– Проваливай, Ран! – развернулся Киран к тавру.

– Вот еще. У тебя, что какие-то особые права на эту малышку? – Илае не понравились его слова, но она была еще слишком зла, чтобы высказаться.

– Не лезь к ней, Ран! Я предупреждаю! – сквозь зубы процедил Киран, угрожающе шагнув ближе. На что Ран лишь улыбнулся, и непринужденно обойдя его стороной, подошел к Илае.

– Мы просто хотели повеселиться, да дорогая? – Он провел пальцами по ее щеке, и девушка содрогнулась, подсознательно понимая в какой ситуации оказалась. – Ты же, Киран, как всегда, жаждешь испортить праздник.

– То, как именно ты веселишься, Илае не подходит, – сказал Киран, пытаясь сохранить остатки самообладания. – Все девушки, участвующие в твоем веселье, горько об этом жалеют. Ты обманываешь их доверие и берешь то, что тебе не полагается.

– Не будь скучным, Киран. Я никого и никогда не заставляю, – сладко улыбнулся тавр. – Они сами падают мне на грудь.

– Но ты ведь пользуешься уловкой. Одной и той же, каждый раз, – возмутился Киран. – Они считают, что могут претендовать на место твоей будущей жены.

– А в чем обман? Я действительно ищу жену. Просто проведя с ними время, понимаю, что они мне не подходят. – Сейчас Ран был похож на ленивого кота, довольного собой и своим положением. – Моя жена должна быть необычной и это вполне могла бы быть Илая.

– А достаточно ли ты необычен для нее? – тихо спросил Киран. Эти слова изменили выражение на лице тавра, и он посмотрел на Кирана внимательнее.

– А с чего бы это тебе, вдруг, захотелось встать на защиту ее чести?

– Я вовсе не защищаю ее, она в состоянии о себе позаботиться. – Слова барса расходились с его мыслями, но тавр об этом не знал, а вот Илае это очень не понравилось. – Я лишь хочу, чтобы в этом вопросе вы были на равных. Она должна знать твои методы и только после этого принимать подобные решения.

Выходит, Киран снова спасал ее, только в этот раз от несусветной глупости. Илая почувствовала себя полной идиоткой. Стыд накрыл ее с головой, и способность нормально мыслить снова ускользнула от нее.

– А кто тебе сказал, что я пожалею о своем решении? – Взорвалась она, понимая, какую чушь несет. Илая точно знала, что только горькая обида на себя саму за то, что впуталась во все это, заставляет ее выставлять идиотом и его.

– Ну что ж, значит танцы на столе и вольное поведение с малознакомым мужчиной ,это норма для тебя? – ответил барс.

– Ты что сейчас назвал меня разгульной? – захлебнулась возмущением Илая.

– Как же ты любишь делать глупые и необдуманные выводы…

– А теперь я еще и глупая?

– Да, если решила связаться с подобным ничтожеством! – закричал Киран, указывая пальцем на тавра.

– Эй, послушайте…,– начал было Ран.

– Заткнись! – одновременно рявкнули оба, даже не повернувшись в сторону Рана.

– Какого черта ты все время лезешь в мои дела? – Продолжала горячиться Илая, даже не заметив, как тавр посмотрев на них обоих по очереди, медленно удалился. – Не боишься, что я превращу тебя во что-нибудь мерзкое и ничтожное?

– Ага, давай! – усмехнулся Киран и сложил руки на груди, выжидающе подняв брови.

Илая, еще больше распаляясь от его мнимого спокойствия, попыталась сосредоточиться и яростно всколыхнула сгусток магии. Но в следующую секунду увидела перед глазами его сапоги. «Что? Заяц? Только не сейчас» – подумала девушка.

– Серьезно?! – Киран стоял в той же позе, и его самодовольство стало физически ощутимо, когда Илая снова стала собой.

– Я тебя ненавижу!

– Это я уже слышал.

– Ты напыщенный, самодовольный варвар, считающий себя умнее других! – в отчаянии прокричала Илая.

– А ты глупая, сумасбродная девчонка, не желающая признавать, что твой гонор, это лишь чертово упрямство, не более.

– Почему я вообще должна тебя слушать?

– Потому что я еще ни разу не ошибся! – отрезал Киран, и Илая ощутила, как гнев улетучился сам собой.

– И это верно…, – еле слышно пробормотала она. Сознание вновь поплыло, и слабость овладела всем телом.

Ее настроение слишком резко изменилось, и она почувствовала присутствие Кирана совсем иначе. Она подошла к нему вплотную и приподняла голову, заглядывая в глаза.

– И почему ты всегда такой серьезный, словно все тяготы мира легли на твои плечи? А, стоп! Так оно и есть. Снимаю свой вопрос. – Илая глупо захихикала, понимая, что реальность ускользает от нее, а мысли становятся вязкими и тягучими.

– Твои глаза, – пробормотал Киран, вглядываясь. – Взгляд рассеянный, это говорит о том, что напиток вот-вот овладеет тобой окончательно. А поскольку это первый твой опыт, то ты неизбежно потеряешь сознание.

Киран был настолько близко, что его дыхание касалось губ Илаи. Очередной теплый выдох пробудил в ней желание коснуться его губ своими, ощутить их жар и мягкость. Она ни разу еще не целовалась, но отчего-то ей казалось, что его губы будут слаще меда для нее. Она просто знала, что от прикосновений Кирана точно не содрогнется. Эти мысли и пугали ее и будоражили одновременно. А еще она знала, что этому никогда не суждено случиться.

– Ты понимаешь, что возможно лишил меня единственного шанса выйти замуж? – продолжая смотреть на его губы, прошептала она.

– Ты достойна лучшего, – ответил барс и его голос прозвучал глухо. Он склонился еще ближе и сглотнул.

– И почему закон Талимана запрещает союзы между людьми и магами? – поймала себя на мысли Илая, даже не осознав, что сказала это вслух. Последнее, что она увидела, были удивленные глаза барса, а потом Илая погрузилась во тьму.

XI

Яркий, ослепительный свет резал глаза, а резкая головная боль просо убивала. Во рту у Илаи полыхал пожар, а мерзкий привкус вызывал тошноту.

«О, Муалла! За что ты так со мной?» – подумала девушка и попробовала перевернуться на бок. Голова тут же отозвалась новым приступом пронзительной боли.

На лицо упала спасительная тень, благодаря которой приступ боли чуть отступил.

– Выпей это. – Над ней склонилась Элиопа и протягивала кружку. Илая с трудом дотянулась до ручки, а почувствовав резкий запах, запротестовала. – Пей, станет легче. Можешь закрыть нос, но если не осилишь, сегодня точно не сможешь встать.

Илая сделала над собой усилие и села. Вся комната тут же поплыла перед глазами и тошнота усилилась. Она поднесла кружку ближе и поморщилась.

– Как я попала сюда? – спросила она у куннки. – Я совершенно ничего не помню.

– Киран принес тебя. – Илая в этот момент делала первый глоток, но услышав слова Элиопы, поперхнулась, да так неудачно, что жидкость брызнула через нос. Куннка обернулась к ней и покачала головой. – НЕ проси рассказывать. Выпьешь, и память вернется к тебе.

Илая поймала себя на мысли, что не уверена, хочет ли вспоминать. Последовав совету Элиопы, Илая зажала нос и снова глотнула. Горло тут же обожгло огнем, и девушка закашлялась. Превозмогая отвращение, Илая заставила себя допить зелье до самого донышка.

– Через несколько минут в твоей голове проясниться. Самочувствие твое улучшится, но не ожидай, что похмелье пройдет так быстро. Ты весь день будешь чувствовать себя паршиво. – Куннка, закинула на плечо сумку, которую собирала. – Мы выходим через час. Приводи себя в порядок и приходи на площадь.

Когда Илая смогла встать, ее мысли и правда немного прояснились. Она обратила внимание, что все еще одета в местный наряд. Девушка сбросила с себя юбку и стянула узкий лиф, ощутив невероятное облегчение. Чувствуя себя чуть лучше, чем после пробуждения, Илая смогла умыться и привести волосы в порядок. Мимо окна кто-то проходил и услышав звонкий смех, Илая вспомнила фрагменты вчерашнего веселья. Танцы, смех, безудержная радость и полное отсутствие контроля. «Ну, может, все не так уж и плохо», -стоило только Илае подумать об этом, как новый клочок воспоминаний вернулся к ней. Она видела, как плясала со всеми, хохотала безудержно и позволяла Рану себя касаться. «Нет, не может быть! Я не могла позволить ему этого!» - Илая зажмурилась и прикрыла глаза рукой. Новое воспоминание обожгло стыдом ее щеки. «На столе?» - ужас, стыд и смятение сменяли друг друга в ее душе.

Закончив сборы, Илая мысленно простилась с этим местом и пообещала себе, что больше никогда не притронется к жуткому пойлу, несущему за собой такие последствия. Ей не хотелось, чтобы ее спутники слишком долго ее ждали, поэтому она заставила себя выбросить все это из головы, хотя бы на время. В пути у нее еще будет время пожалеть, а потом и поругать саму себя. Она шагала по улицам к площади и старалась не думать о том, что Киран нес ее вчера по ним. Как так получилось?

В центре абсолютно пустынной ярмарки, ее ждали глава клана со своей семьей, Элиопа и Киран. Киран! Новая вспышка в голове привела к тому, что сердце Илаи рухнуло в пропасть. Киран снял ее со стола? О, Муалла! Какой стыд! Обрывки фраз и быстрая смена картинок вчерашнего вечера, замедлили шаг девушки. Илаю бросало то в жар, то в холод от каждого нового воспоминания. А последняя, сказанная ему фраза и вовсе ужаснула ее.

«Я не могла этого сказать. Просто не могла и все, – сердце билось в груди, как ненормальное. – Я точно сошла с ума».

Как только собравшиеся услышали ее приближение, то все разом обернулись. Под этими взглядами Илае стало, мягко сказать, неуютно. Только Киран не смотрел на нее, он проверял седло, стоявшей рядом с ним лошади. Это и не удивительно, что он мог подумать о ней? Он и так-то был не очень высоко мнения о ней, а теперь и вовсе решит, что она легкомысленная и развязная.

Ран широко улыбнулся, и собрался было что-то сказать, но суровый взгляд Элиопы, заставил его передумать.

– Мы поедем на лошадях? – тихо спросила Илая Элиопу, решив не думать об этих веселых взглядах. Куннка как раз вышла ей навстречу, и они остановились в небольшом отдалении от других.

– Да, Руан предоставил нам лучших своих скакунов. – Глаза Элиопы горели счастливым огнем, и во всех ее движениях угадывалось нетерпение.

Медленной, но решительной походкой к ним приблизилась Лира. Илае захотелось провалиться сквозь землю, ведь эта умная и гордая женщина, стала свидетелем ее вчерашнего позора. Бежать сломя голову, конечно, было не разумно, но девушка все же попыталась спрятать хотя бы глаза.

– Все, что на наш взгляд, может понадобиться вам в дороге, уложено в наседленные сумки. Там и теплая одежда и одеяла и провизия. Я очень надеюсь, что эти мелочи, хотя бы как-то облегчат ваше путешествие. – Следующие свои слова, супруга главы клана, обратила к Илае, маячившей за спиной у Элиопы. – НЕ стыдись вчерашних своих действий. Ты не сделала ничего такого, чем могла бы удивить нас. Иногда, выпускать свои чувства и желания, просто необходимо.

– Вы хотите сказать, что все, что вчера происходило было нормой? – робко поинтересовалась Илая, пытаясь принять тот факт, что никто здесь не собирается ее осуждать или высмеивать.

– Конечно. Хотя…– Женщина задумалась на мгновение, и взгляд ее устремился в сторону барса, все еще погруженного в собственные мысли. – Пожалуй, поведение Кирана нас вчера слегка озадачило. Но я уверена, что и этому найдется достойное объяснение.

– Согласна с вами, достопочтенная Лира, – подхватила Элиопа. – Я тоже, в последнее время, замечаю странности в поведении Кирана. Столько злости, нетерпения и необузданности появилось в нем.

– Я думаю, ему давно пора жениться, – лукаво улыбнулась таврийка, а Илаю словно окатило водой. – Только женщина способна подчинить себе его волю и нрав. Мне помнится, еще в юности он предлагал тебе подобный союз.

Услышанное заставило Илаю вспыхнуть и повернуться туда, где стоял Киран. Она совсем не ожидала такого поворота, хотя и понимала, что отношения между ним и куннкой не просто дружеские.

– Точно, было такое, – голос Элиопы зазвучал чуть веселее. – Он сделал это затем, чтобы его не заставляли жениться насильно. В семнадцать лет он утверждал, что никогда не заведет семью, но Микон и Курт были с этим не согласны, поэтому Киран и предложил мне этот брак. Он считал, что так будет удобно нам обоим.

Лира рассмеялась, и все они повернулись к барсу, а он, почувствовав их взгляды, обернулся. Когда и Илая осмелилась посмотреть на него, ей показалось, что она видит его впервые. Все вокруг замерло на один короткий миг. Его глаза и губы, и скулы сейчас не казались чужими. Даже, почти всегда, хмурые брови виделись ей не такими уж суровыми. Сердце дрогнуло от мысли о том, что эти крепкие сильные руки прижимали ее к себе ушедшей ночью.

– Он все еще так думает? – поинтересовалась Лира.

– Все это было не серьезно, он лишь хотел, чтобы наша дружба спасла его от брака.

– О котором он все еще не помышляет, раз не приходит на наши праздники, – заметила таврийка.

– Хотела бы я увидеть женщину, которая смогла бы завладеть его сердцем, – сказала Элиопа и направилась к одной из лошадей.

Илая все еще стояла на месте и боялась даже дышать, чтобы не выдать своего волнения, сопровождавшегося, неистовым сердцебиением. Тот факт, что Киран не смотрел на нее, несказанно радовал девушку. Она была еще не готова выдержать его цепкий взгляд.

Ее спутники уже взяли своих лошадей под уздцы, и Илае предстояло сделать то же самое. Направляясь к ним, девушка почему-то думала о том, сколько непонятных, несуразных, а порой и вовсе нелепых ситуаций связывало их с Кираном. Сначала, он стал тем, кто провожал ее домой из плена и спас от магических птиц. Потом совет, и он спасает ее от кошмара, который чуть было, не утопил ее в ванной. А затем череда событий, связанных с путешествиями от клана к клану и Илая уже со счета сбилась, сколько раз этот мужчина спасал ее жизнь. Но лишь две ситуации вызывали в ней настоящую горечь и стыд. Она так и не извинилась за свои слова, сказанные о его шкуре, которые причинили ему, незаслуженную боль. А теперь, после всего, что он видел и узнал о ней, она еще и вешалась ему на шею, чуть ли не умоляя о поцелуе. Этот барс даже не помышлял о девушках и чем-то подобном, что делает ее вчерашнее поведение еще глупее. Слабо утешало лишь то, что он итак уже считал ее глупой.

Илая подошла к лошади, которая предназначалась ей и провела рукой по ее шее. Кобыла приветственно фыркнула и переступила с ноги на ногу. Она была чуть меньше других и намного спокойнее. Илае сразу понравилась эта красавица. В клане Каллима не много лошадей и девушка не могла похвастаться талантом наездницы, однако держаться в седле она умела.

Голова все еще гудела и тошнота никуда не делась, все это и воспоминания о вчерашнем вечере значительно ухудшали настроение, поэтому, когда к ней подошел Ран, она попыталась сделать вид, что не замечает его.

– Я буду ждать твоего возвращения, – расплылся он в хищной улыбке.– Мы могли бы продолжить то, что начали вчера.

– И что же такое мы начали? – не удержалась Илая.

– Ну, мы хотели познакомиться поближе, а там, глядишь, могли бы стать не плохой парой.

Илае стало и противно и смешно, этот тавр считал себя неотразимым.

– Спасибо за оказанную честь, – не без сарказма ответила она. – Но я, пожалуй, воздержусь.

– Да, ладно. – Ран провел кончикам пальцев по ее предплечью, и Илая подняла на него свой гневный взгляд. – Ты даже не понимаешь, от чего отказываешься.

– Убери руку!

– А вчера тебе нравилось…

– Ран! – призвала она его замолчать.

– В тебе столько огня, столько страсти…– Каждое его слово злило девушку все больше. Этот парень явно не понимал, когда ему не рады. Илая задышала чаще и почувствовала, что легким стало тесно в груди.

И тут тавр совершил огромную ошибку. Он взял ее крепко за плечи и приблизил свое лицо. Понять, чего он хочет, не составило труда. Было похоже, что он не утруждает себя просьбами о разрешении и просто решил нагло впечататься своими губами в ее. Но ему не хватило лишь пары миллиметров до абсолютного сближения, как Илая не удержала в себе, рвущегося наружу медведя. Пробудившийся зверь свирепо заревел на Рана во все горло. Она вовсе не собиралась этого делать, вышло как-то само собой.

Тавр отскочил от нее настолько быстро, что даже не смог удержаться на ногах. С выражением леденящего ужаса на лице, он повалился на землю. Илая стояла над ним на задних лапах и ревела, что было мочи. Она чувствовала, как высвобождается гнев, который накопился в ней.

Оглушительный смех Рава и его родителей, немного обескуражил девушку и она замолчала. Внезапный шорох справа, заставил ее снова напрячься и развернуться на звук.

– Оу, оу, остынь бурый! – Рав примирительно поднял руки и направился к брату. Он все еще смеялся, когда помогал Рану подняться. – А наша девочка-то не промах.

Илая носом чувствовала гнев Рана, да и сжатые кулаки и стиснутая крепко челюсть, тоже говорили о том, что он взбешен. Однако, подходить к медведю, он не решился. Девушка побоялась, что стоит ей снова стать собой, как он накинется на нее с кулаками.

– Он не тронет тебя. Не посмеет, – голос Кирана звучал приглушенно, но Илая совершенно точно слышала, что барсу понравилось то, что она сделала. – Можешь обратиться.

Илая вмиг стала собой.

– О, Муалла! Да как же хорошо-то! – сказала она, осознав, что этот выпад в медвежьей шкуре помог не только проучить наглеца, но и полностью уничтожил похмелье.

– Ну, спасибо тебе! – широко улыбнулся Рав. – Я бы многое отдал, чтобы снова увидеть его лицо, после того, как ты обратилась.

– Да, давно пора было кому-нибудь поставить на место этого нахала, – засмеялась Лира, опираясь на руку мужа. – Теперь, прежде чем поцеловать кого-нибудь насильно, он дважды подумает.

Когда все успокоились и смех уже не звучал на всю площадь, путники все же оседлали своих лошадей. Рав сказал Илае, что ее лошадь зовут « Лихат», что на языке богов означает «мудрая». Тавр объяснил ей, что эту кобылу выбрал для нее Киран, за ее смирный нрав и послушание. Барс считал, что это как-то уравновесит их дальнейшие взаимоотношения с лошадью, поскольку характеры у них были совершенно противоположными.

После недолгого прощания, веселое настроение покинуло всех, и между наследниками повисла тяжелая тишина. Все эти проводы и перемещения от клана к клану, казались теперь просто каким-то развлечением. И только теперь, они по-настоящему ступали на путь полный опасностей и неизвестности. Какой бы ни была их цель, по сути, они шли непонятно куда, и не имея никакой гарантии, что хоть на сотню шагов смогут приблизиться к ее достижению. Страшно было всем, не могло не быть. Это страх ответственности, страх перед испытаниями богов, а так же страх перед встречей с ними, если она все же состоится.

Дальнейший их путь лежал через долину озер, которая начиналась сразу за обширными землями тавров. Об этих местах ее спутники только слышали и, как она поняла из редких разговоров, никто из них там не был. Все знакомые и родные места, теперь остались позади, уступая место землям неизведанным и чужим.

Три дня они шли по таврийским равнинам, встречая иногда крохотные поселения, окруженные огромными пастбищами, на которых сотни лошадей свободно передвигались. Такие лошади ценились превыше всех остальных, выращенных на территории основного поселения. Здесь тавры полностью отдавали себя лошадям и их нуждам.

Все это время, Илая держалась особняком, старалась не вступать в разговоры и не маячить перед глазами. Все, что делали ее спутники, было отлаженным и привычным. Эти люди привыкли к жизни в дороге, и Илае не хотелось уступать им. Она, молча, наблюдала и старалась не показывать свое неумение или незнание. Меньше всего ей хотелось стать для них обузой. В отсутствии, каких либо раздражающих или пугающих факторов, ее сила, казалось, дремала и никак не проявлялась, что немного смущало ее. Илая думала о том, что спонтанные ее проявления это плохо и жутко неудобно для нее, но такое вот ее полное отсутствие пугало еще больше. Она несколько раз пыталась заговорить об этом с Элиопой, но все время одергивала себя, смущаясь и чувствуя себя неловко. С каждым часом, привыкая молчать и держаться в стороне, Илае все сложнее было побороть себя.

На четвертый день, молчание стало еще тяжелее. Взобравшись на небольшой холм, их отряд искал место для короткого обеденного привала, но аппетит пропал молниеносно. За этим холмом, открывался вид на долину озер. В этом месте соприкасались владения тавров и свободные земли Талимана. Все, чего касался глаз, было черным черно. В воздухе стоял едкий запах гнили, от которого в горле запершило и Илая, не удержавшись, закрыла нос рукой. Увядшая, покрытая слизью трава и трупы животных, наполовину сгнивших на палящем солнце.

Несколько долгих минут, никто не в силах был пошевелиться. Илае казалось, что она слышала ту единственную мысль, которая посетила всех ее спутников, так же как и ее саму. Если им не удастся то, что они задумали, такая участь ждет весь Талиман.

– Всего несколько месяцев назад, мы с отцом были здесь и смотрели на прекрасную озерную долину с этого самого холма, – негромко сказал Рав, но каждое его слово было хорошо слышно в этой могильной тишине. – Настолько густой и смрадный воздух, что даже стервятники не летают над телами мертвых животных.

– Мы никак не сможем обойти это место? – повернулась к Кирану Элиопа.

– Нет, другого пути через долину озер нет. Карта указала путь и может случиться так, что обогнув долину, мы потеряем следующий ее отрезок. – Киран был прав, рисковать нельзя, но Илаю передернуло от мысли, что им придется спуститься с холма и ступить на этот путь.

– Может, стоит обвязать лошадям копыта? – вырвалось у нее.

Голос Илаи был сиплым от того, что она так долго молчала. Удивленные спутники, повернулись к ней. За все это время Киран впервые остановил свой взгляд на ней, и сердце девушки забилось чаще. Она уже жалела, что высунулась со своим предложением.

– В этом есть смысл, – задумчиво глядя на нее, проговорил Киран. Он смотрел, но будто не видел, словно она была прозрачной. – Я бы предложил и нам максимально прикрыть лица. Мы не можем знать, что принесет нам этот воздух и эта гниль.

Спешившись на последнем живом участке, они разорвали свои запасные рубашки и обвязали ими нижние части ног своих лошадей. Илая понятия не имела, поможет ли это, но попробовать стоило. Киран набросил плащ на морду своего коня, оставив лишь глаза и остальные последовали его примеру. В каком-то необычном, но многозначительном молчании они переглянулись и, закрыв собственные лица, вновь оседлали своих лошадей. Медленно Киран направил своего коня вниз по склону холма. Прежде чем двинуться следом за спутниками, Илая бросила последний взгляд на цветущие земли тавров.