Текст книги "Маскарад стерв (СИ)"
Автор книги: Ксения Квин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)
Какое-то время они молчали, затем любовь снова развеяла в прах все их разногласия.
В последний день пребывания в Париже стояла ослепительно-солнечная весенняя погода. На небе ни облачка. Париж тонул в цветах и ярко-золотистых солнечных лучах. Прогулявшись вдоль Елисейских полей от площади Согласия до самой Триумфальной арки, они усаживались на веранде уютного кафе, объедаясь свежими круассанами, запивая их пахучим кофе. Виктория чувствовала себя усталой, но счастливой. Она корила себя за съеденные круассаны, но в целом была радостной и веселой.
– Париж – лучший город на земле..., – то и дело повторяла она, расплываясь в улыбке.
Ближе к вечеру они сидели в ресторане «Жюль Верн» на втором уровне Эйфелевой башни. Внизу открывался панорамный вид на цветущий и зеленый весенний город, танцующий в такт веселым струйкам фонтана. Кругом гуляли улыбающиеся, радостные и счастливые, довольные жизнью люди. В воздухе царили любовь, спокойствие, размеренность. Может быть, в этом и есть весь секрет весеннего Парижа.
Виктория зачарованно в сотый раз смотрела на город и не могла налюбоваться. Сколько бы раз она не была в Париже, он все равно пленял ее своей изысканностью, красотой и очарованием.
Александр улыбнулся ей.
– Я рад, что ты счастлива.
Лицо Виктории немного омрачилось.
– Да. Только вот тоска накатывает, – грустно проговорила она. – Вспоминается детство, первые поездки сюда. Мама, папа...живы были тогда...
Виктория сдержала подступившие к горлу слезы.
– Неужели ничего нельзя сделать – доказать его виновность в смерти отца? – с надеждой спросила она, отворачиваясь от окна и заглядывая мужу в глаза.
– Вряд ли. Он хорошо замел все следы. Никто ничего больше ворошить не будет. Он слишком изворотливый и хитрый.
Виктория до боли закусила нижнюю губу. Александр взял ее за руку.
– Вика, не мучь себя. Что было, то прошло. Ничего не изменишь. Не стоит с ним связываться, там явно замешан криминальный мир. Со временем мы что-нибудь придумаем, но не нужно рубить с плеча. Не забивай себе голову. Все что смогу, я сделаю, обещаю тебе. Как ты и хотела, в Москве ты не будешь видеть никого из старого окружения.
Официант поставил перед ними поднос со всевозможными видами французских сыров, вазочку с отменной клубникой, затем наполнил их бокалы элитным шампанским.
– Merci, – машинально поблагодарила Виктория.
– Попробуй шампанское, – сказал Александр, не спуская с нее глаз. – Настоящий “Dom Pérignon”.
Она невесело ухмыльнулась. Пытается отвлечь ее. Зря старается!
– Можно подумать я его раньше никогда не пила, – проговорила она. – Ты забыл, что я не из нищебродов и в Париже была не один раз. И все равно я люблю мартини.
Александр только саркастически усмехнулся.
Виктория осторожно сказала:
– Я и не думала рубить с плеча. И, кстати, я передумала насчет Москвы. Хочу снова жить в Питере.
Александр удивленно поднял брови и даже чуть не поперхнулся шампанским, которое пытался отпить.
– Что? – изумленно спросил он, ставя бокал на стол. – Ты же только недавно говорила, что не хочешь никого из них видеть!
– Ну да, говорила, – пожала плечами Виктория. – А теперь я передумала. Как говорится – держи друзей близко, а врагов еще ближе. Чудесная поговорка.
– Мне это не нравится. К добру это не приведет. Зачем тебе весь этот цирк и никому не нужная игра?
– Я так хочу и все тут. Никакой игры. Просто соскучилась по родным местам.
Александр сузил глаза. Казалось, он хочет просверлить в ней дырку.
– Я тебе не верю, – скептически сказал он. – Ни по каким местам ты не соскучилась. Просто тебе хочется выпендриться перед ними, потешить самолюбие, выпятить свою значимость, накормить тщеславное эго. Ты ведь теперь богаче всех их вместе взятых. Я только не пойму, зачем это нужно.
– А хоть бы и так! Что здесь такого? Почему из-за кого-то я должна покинуть родной город, который мне нравится? Они еще обо мне узнают, эти предатели! Я им отомщу собственным успехом.
Виктория залпом осушила бокал с шампанским.
Александр молча наблюдал за ней, но ничего не говорил.
– Так вот, жить мы все-таки будем в Питере, – продолжала Виктория, не обращая внимания на его скептическое молчание. – Я хочу большущий дом, намного больше, чем был у моих родителей. А еще хочу, что бы дом походил на замок в викторианском стиле. В нем должны быть четыре башни. Интерьер я придумаю сама. Еще хочу сад как в Версале!
Александр театральным жестом взялся за голову.
– О, тогда я представляю, на что это будет похоже, – иронично проговорил он. – Музей, в который страшно будет зайти. Не слишком ли много пафоса, милая?
– Не пойму – тебе разве денег жалко? Я же сказала, мне так нравится. Хватит издеваться! Я же не критикую твой ужасный вкус.
Виктория не любила когда с ней не соглашались. Еще с детских лет она привыкла, что все потакали ее капризам.
– Посмотрим, – неопределенно ответил Александр, и Виктория поморщилась, надув губы. – Ну, ну, не дуйся, любимая. Твоя идея мне совершенно не нравится и дело тут не в пафосном, безвкусном замке. Ты что-то задумала. Поэтому мне нужно тоже подумать.
– Я все равно от тебя не отстану, так и знай. Буду жить только в Питере, – властно заявила она.
– Почему ты ничего не ешь? – вдруг спросил он. – Мне не нужна жена анорексичка. Ты испортишь себе здоровье.
– А я не хочу выглядеть как бегемот! – раздраженно ответила она. – Уже слишком поздно, что бы есть.
– Съешь хотя бы клубники.
– Ты что? – возмутилась Виктория. – В клубнике тоже уйма калорий.
– Твои диеты, как по мне, доходят до настоящего абсурда. Что ж, когда парижский ветер тебя сдует – я ловить тебя не стану, – с улыбкой заметил Александр. Затем совершенно серьезно добавил: – Мне не нравится, что ты меня не слушаешь. Неужели думаешь, что я хочу тебе плохого? Ты будешь уважать мое мнение.
– А если не буду? Что со мной сделаешь? – с вызовом сказала Виктория. – Разведешься? Как банально.
– Тогда никаких замков и Питера. Поедешь как миленькая в Москву. Деваться тебе все равно некуда.
Виктория разозлилась. Да как он смеет ее шантажировать?
– Как ты со мной обращаешься?! – изумленно выговорила она.
– Как ты того заслуживаешь, – невозмутимо ответил он. – С тобой по-другому нельзя. Так что выбирай.
Виктория с демонстративным видом принялась за клубнику. Ничего, он еще у нее попляшет!
– Уже лучше, – улыбаясь, одобрил муж-шантажист. – Что ж, если будет так и дальше, глядишь – выстроится и твой музей. И не веди себя, пожалуйста, как пятилетняя капризная девочка. Тебе это не идет.
– Да пошел ты! – оскорбленно крикнула Виктория. – Терпеть тебя не могу. И зачем я только вышла за тебя замуж?
– Потому, что никто другой не предлагал, – невозмутимо-насмешливым тоном ответил муж.
Виктория от злости стиснула зубы, чуть не подавившись клубникой.
– На, запей, милая, – улыбаясь, сказал Александр, подавая ей стакан с водой.
Виктория яростно оттолкнула его руку вместе со стаканом.
Александр рассмеялся.
2
Обещанный замок в викторианском стиле все-таки выстроился – роскошный, огромный, золотистого цвета, с четырьмя круглыми башенками и с зеленоватой металлочерепичной крышей. О его строительстве гудел весь Санкт-Петербург. Никто не мог понять, зачем московскому олигарху что-то строить именно здесь. Но когда узнали о его жене, то приутихли. Все помнили скандал, связанный с ее отцом и теперь гадали, к чему приведет такое фееричное возвращение в бывшее общество. Но скандала не последовало, и все разговоры сводились лишь к великолепному дому. Обсуждать пока что больше нечего было – общество выжидало.
Но последующее приглашение на вечеринку в честь новоселья и вовсе обескуражило все бывшее окружение. Виктория пригласила в новый дом весь так называемый высший свет Петербурга, но в первую очередь – бывших своих знакомых. Ей хотелось посмотреть на их пораженные лица, когда они увидят ее вновь блистательной и богатой, хотелось задавить мощью, влиянием и деньгами.
– Ну, как тебе? – весело поинтересовалась Виктория у мужа, только что прибывшего из Москвы, куда он ездил по делам. – Не правда ли великолепная работа!
Они только что осмотрели гостиную замка и теперь стояли на пороге их новоиспеченной спальни, интерьером которой с таким усердием и трепетом руководила Виктория в отсутствие мужа. Она видела, как Александр уныло обвел глазами огромную, всю в золотистых тонах спальню, затем позолоченную мебель и, наконец, невероятных размеров кровать – с толстыми мраморными колоннами и золотым ажурным балдахином. После чего иронически улыбнулся и перевел взгляд на Викторию.
– Признаться, даже я ожидал от тебя, что все будет немного скромнее, – проговорил он.
Виктория, не обращая никакого внимания на иронию мужа, продолжала:
– Это еще не все! Со дня на день должны привезти картины и скульптуры из Италии, которые я заказывала. Будет еще роскошнее! Кстати, как тебе люстра? Правда же, не хуже, чем в Версале? Я за нее отвалила бешеные деньги. Это антиквариат, она весела когда-то в одном из дворцов Прованса. Из Франции только позавчера доставили.
Она указала на огромную шикарную люстру, переливающуюся, как бриллианты, всеми цветами радуги.
– Бесподобно, – театрально подтвердил Александр. – Еще один антиквариат, которым уже и так полна вся гостиная. Музей, музеем. Дорогая, мне даже страшно что-то здесь трогать. Даже дышать опасаюсь, как бы ничего не испортить. Бедная прислуга! Как им убирать здесь все? Я не завидую им. Ты ж всех нас убьешь, если что-то случится с твоим дорогим антиквариатом.
– Хватит иронизировать! Ты меня достал! – вскипела Виктория. – Какое мне дело до прислуги? Найму такую, которая ничего не испортит. А если бы ты знал, сколько все это стоит, то даже не заикался о том, что бы что-то здесь ломать.
Александр улыбнулся.
– Милая, я и так все знаю, – спокойно ответил он. – Можешь мне поверить.
– В таком случае, – проговорила Виктория, – пойдем, покажу комнату для моей бенгальской кошки.
– Как? – изумился Александр. – Целая комната для кошки? Ты, наверное, с ума сошла. Что за бред?
Виктория тем временем открыла золотистого цвета дверцу, ведущую из их спальни в кошачью комнату.
Они вошли.
– Никакой не бред, – сказала она, с нежностью беря на руки красивого, пушистого котенка, с шикарным леопардовым окрасом. – Моя новая любимица. Здесь все оборудовано для ее игр и комфорта.
Александр ласково погладил котенка, затем иронически улыбаясь, оглядел комнату. Чего тут только не было – невероятные и замысловатые сконструированные туннели и переходы, домики в виде замков, подушки и пуфики, всевозможные игрушки, даже шкаф.
– Твоя кошка живет лучше, чем половина людей где-нибудь в провинции, – саркастически заметил он. – Не слишком ли жирно для обычного животного? Если за ним хорошо ухаживать и кормить, то ему ничего больше и не нужно. Все это, на мой взгляд, идиотизм и перебор.
– Ты как всегда недоволен! – отрезала Виктория, вновь теряя терпение. – Мне это уже надоело. В доме целая куча комнат. Так почему мне не переделать одну из них для своей кошки? Между прочим, этот котенок самой дорогой в мире породы.
– Я даже не сомневался в этом, моя лисичка, – насмешливо проговорил Александр, окинув Викторию снисходительным взглядом. – Тебе всегда в первую очередь важна цена твоей игрушки или вещи. Я этого не разделяю, но, как видишь, мирюсь, лишь бы тебя это радовало.
Виктория поморщилась и выпустив из рук котенка, раздраженно пошла к выходу. Он вышел за ней.вновь оказались в роскошно обставленной спальне.
– Совсем забыла! – спохватилась Виктория, приходя снова в веселое расположение духа, схватила мужа за руку и потянула в сторону другой золотистой двери. – Звезда программы – розовая ванная комната. Ты должен на это посмотреть! Вышло очень гламурно.
Она открыла дверь, и они очутились в просторной комнате, отделанной в розовых и малиновых тонах мрамором. Интерьер ванной был оформлен во всех оттенках розового цвета, красиво и стильно между собою сочетающихся и искусно, почти незаметно переходящих из одного оттенка в другой. Посреди комнаты стояла массивная розовая ванна-джакузи. В тон ей были подобраны душевая кабина, унитаз, а также огромные зеркала, висящие над мраморными тумбочками с умывальниками того же цвета.
– Действительно гламурно, – медленно проговорил Александр. – Но это полный кошмар и безвкусица. Терпеть не могу этот цвет. Ты хоть бы меня спросила.
Виктория надулась.
– Опять ты за свое! Все тебе не нравится. Ты это специально что ли? Чтобы разозлить меня?
– Да просто все это чересчур. Ты что кукла Барби?
– Между прочим розовый – это цвет богатства и шика, – надменно сказала Виктория. – Что бы ты понимал вообще!
Затем весело добавила:
– Кстати, я ведь устраиваю на днях вечеринку в честь новоселья. Всем уже разослала приглашения. Вход на вечеринку – розовый дресс-код. Так что придется тебе все-таки нарядиться в нелюбимый цвет.
– И быть похожим на клоуна или Элтона Джона? Еще чего! Играйся в свой дресс-код сама, милая.
Он быстро вышел вон из комнаты. Виктория последовала за ним.
Они снова были в золотистой спальне.
– Ты что же – отказываешься? – с раздражением спросила она.
– Вот именно. Молодец, поняла все правильно. Я не собираюсь выставлять себя на посмешище, играя в твои детские игры с маскарадом.
Виктория хотела было высказать все, что у нее накипело, но муж ее перебил:
– И кого же ты пригласила на вечеринку, я могу узнать?
– Не беспокойся – ты входишь в список гостей.
– Покорнейше благодарю, – иронично проговорил он и театрально поклонился. – И все же?
– Всех, в том числе, и бывших знакомых. Кстати, Дмитрию я тоже послала приглашение.
– Ты что спятила? – не выдержал Александр. – Зачем это нужно? Неужели ты намерена устроить никому не нужный скандал? Все равно этим ничего не докажешь. Только зря опозоришься.
Темные глаза Александра яростно засверкали.
Виктория лишь пожала плечами.
– Ничего я не стану устраивать. Напротив, буду сама любезность. Нужно заставить его поверить, что я обо всем забыла. Пусть расслабится и потеряет бдительность.
– Неужели ты сможешь себя пересилить? Это же двуличие.
– Да проще простого. Общение с людьми само по себе всегда двуличие. Никто и никогда не говорит по-настоящему в лицо то, что думает.
Александр сузил глаза и как-то странно на нее посмотрел.
– Мне ты тоже никогда не говоришь то, что думаешь на самом деле? Я тебе нужен только как денежный мешок для всей этой цирковой мишуры? – с какой-то досадой в голосе сказал он, обводя взглядом огромную, роскошную спальню с высоченными лепными потолками. – В какие игры ты снова играешь, а?
Глаза его страшно засверкали. Виктория даже испугалась.
– Да что на тебя нашло? – осторожно спросила она.
– Ты так и не сказала до сих пор, что любишь меня. Неужели только используешь для своих целей? Скажи прямо, хватит с меня двуличия!
Виктория молча смотрела на него. В гневе он был особо привлекателен.
– Ну же, говори! – настаивал он, хватая ее за обнаженный локоть.
– Отпусти меня! – закричала она, вырываясь. – Ты что совсем сдурел?
– Все ясно, – медленно проговорил он.
Глаза его мгновенно потухли. Он отпустил ее.
Виктории стало не по себе. Что она может сказать ему? Она и сама не знала точно, любовь ли это – то, что он она к нему чувствовала. Эти слова просто не шли у нее из уст, она никак не отваживалась сказать их вслух. Она привыкла слышать их в свой адрес, а вот сама признаваться в любви как-то не умела, не научилась и ранее вообще не считала нужным овладевать данным умением.
Виктория попыталась разрядить обстановку.
– Я тебе еще не показала свою гардеробную. Она просто прелесть! Я наняла женщину, что бы она следила за вещами и убирала там. Ты не против, я надеюсь?
– Делай, что хочешь, – равнодушно ответил Александр и направился к выходу.
Через несколько минут он вернулся с какой-то картиной в руках.
– Это тебе подарок. Повесишь в спальне. Как раз в золотистых тонах.
Виктория взяла картину. На ней была изображена влюбленная пара в золотисто-цветочном ореоле. Пестрые округлые элементы преобладали везде. На картине темноволосый мужчина обхватил руками голову рыжеволосой женщины, развернув ее к себе так, чтобы поцеловать в щеку. Оба стояли на коленях. Картина была очень красивой и романтичной. Виктория на минуту залюбовалась.
Затем подняла глаза на мужа и спросила:
– Что это за картина?
Александр как-то презрительно на нее посмотрел.
– Это “Поцелуй” Густава Климта, – сказал он. – Репродукция конечно. Живопись в стиле модерн, но, скорее всего, и это тебе ни о чем не говорит. Весьма прискорбный факт, исходя из того, что ты вечно похваляешься своим английским образованием. Я так и знал, что ты ничуть не разбираешься в искусстве, как и большинство подобных тебе пафосных и самовлюбленных девиц, возомнивших себя королевами.
Нетерпеливо повернувшись, он вышел из спальни, оставив Викторию в недоумении стоять с картиной в руке. Ей не было стыдно за свое невежество, в общем-то она не знала, что такое стыд или неуверенность в себе, но ощущала она себя довольно гадко.
Глава 6
Подошел день “розовой” вечеринки. Виктория облачилась в ярко розовое короткое платье от Прада, с пышной юбкой и вырезом в форме сердца на спине. Длинные медно – рыжие, подкрученные волнами, локоны она зачесала на одну сторону. Весь образ завершали туфельки на высоком каблуке от Джимми Чу в тон платью.
Александр, как и обещал, в одежду розового цвета вырядиться наотрез отказался. В темно-синей рубашке и темных брюках он прохаживался по дому и скептически, почти со злорадством, наблюдал все приготовления к вечеринке.
Из дома в сад и обратно сновала всевозможная прислуга и приглашенные официанты. Сад украсили во все розовое. Изначально Виктория решила проводить вечеринку там. На улице стояло лето, погода была отличная – солнечная и теплая. Никакого дождя, пасмурного неба и тумана, что так несвойственно для Питера. Под навесом, в беседке накрыли шведский стол. На ярко розовой скатерти под руководством Виктории расставляли всевозможные закуски и невероятное количество мартини. Уже прибыла живая музыка.с удовольствием и торжеством оглядывала проделанную работу. Все было сделано в лучшем виде и по ее замыслу. Она оглянулась и прикинула, какое впечатление должно было производить все это на гостей. Замок в викторианском стиле поражал своими размерами, а сад, не уступая версальскому – изумлял великолепием и схожестью с оригиналом. Виктория довольно потирала руки. Все-таки добилась чего хотела. От всего так и веяло масштабом, роскошью и несметным богатством. Она добилась нужного эффекта – даже искушенных и привыкших к шикарной жизни людей такая мощь должна была подавлять и шокировать. Именно это и нужно было, чтобы ярко и эффектно о себе заявить, сразу же, благодаря деньгам, получив доступ ко всему приличному обществу. Теперь они сами будут искать ее расположения и внимания. Но самое главное – ее бывшее близкое окружение задохнется от зависти. И что немаловажно – прикинувшись легкомысленной светской львицей, она исподтишка станет за всеми наблюдать, в особенности за Дмитрием, чтобы подловив удачный момент – всем им отомстить.
Прибывали первые гости – одетые в розово-малиновых тонах, как того требовал дресс-код. Публика была разношерстная – всевозможные местные бизнесмены со своими семьями – женами или любовницами, политики, банкиры, спортсмены, в том числе футболисты со своими супругами – новоиспеченными дизайнерами (наподобие Виктории Бэкхем, которую они тщательно пародировали от скуки и наличия свободного времени, но на коллекции которых без слез и не взглянешь), а также некоторые звезды шоу-бизнеса, актеры, телеведущие и журналисты.
Виктория чувствовала себя среди них как рыба в воде. Она разговаривала, шутила, смеялась, флиртовала и всячески строила из себя довольную жизнью богатенькую фифу. Она действительно страшно соскучилась по всему этому. По всему тому, что ее окружало с детства, к чему она привыкла и без чего, оказывается, не может жить. Она любит вечеринки, любит шум, веселье, толпу, любит быть в центре внимания.
Она и не заметила, как к ней подошел Александр. Вид у него был раздраженный и скучающий. В руках красовался бокал виски.
– Не смей испортить мне вечеринку, – строго предупредила его Виктория.
Александр лишь ухмыльнулся, что очень походило на кривлянье.
– Даже и не думал, – спокойно ответил он. – Мне просто смешно и противно наблюдать за этими разнаряженными пестрыми петухами и курицами, думающими, что они павлины.
– А мне все нравится. По-моему, только ты один, как надутый индюк, вырядился не по дресс-коду.
– Ну, хоть кто-то же должен здесь выделяться. Однообразность угнетает.
– Лучше бы ты меньше пил.пожал плечами.
– А что еще здесь делать? Скука смертная. У меня уши вянут от их глупой болтовни.
Виктория метнула на него убийственный взгляд зеленых линз, но промолчала. Она все время искала в толпе Дмитрия и не находила. Неужели он так и не появится? Неужели провалился весь ее план? Прежде чем его уничтожить, просто необходимо наладить с ним хорошие отношения. Но как же это сделать, если он ее явно избегает? Может, догадался, что она задумала что-то, и потому не пришел? Виктория не могла больше ни о чем другом думать.она заметила в толпе своих бывших подруг – Кристину и Элину. Сразу вспомнилось, как они оставили ее одну бороться с потерями, отчаянием и бедностью, как даже не подумали помочь в трудную минуту. А теперь, когда скандал утих и она снова богата, пришли разделить успех, который не был их заслугой. Среди гостей она встречала и бывших своих поклонников, которые отвернулись от нее тогда, а сейчас, прогуливаясь под руки с новыми пассиями, смущенно улыбались и радостно приветствовали. Никто из ее бывших знакомых не постеснялся прийти сегодня в ее дом после того, как отказался тогда от общения с ней. Все разделяют только взлет, при падении же остаются единицы, если остаются вообще. Впрочем, бывает и по-другому. Окружающим тяжело пережить чей-то близкий успех без зависти. На это она теперь и рассчитывала, желая отомстить бывшим подругам.
Виктория самодовольно помахала им. Они увидели и с ослепительными улыбками направились в ее сторону. Виктория тоже натянула на лицо, как маску, приветливую улыбку. Она не выкажет им обиды и упреков, вместо этого задавит собственным блеском и успехом. Никто из них не узнает, как ей было тяжело тогда справиться с навалившимися в один миг трудностями и смертью самых близких людей. Они увидят ее только улыбающейся и довольной жизнью и никак иначе. Никому и никогда нельзя показывать свои слабости. Раздавят и глазом не моргнут. А вот самой давить успехом намного выгоднее. Люди не любят тех, кто более успешен, красив, удачлив, богат и счастлив. Они любят, что бы вокруг все жаловались, только тогда они себя чувствуют хорошо. Абсолютно все хотят быть лучше, чем другие. Абсолютно все, без каких либо исключений. И она, Виктория, на этом сыграет.
Обе подруги были одеты в длинные, малинового цвета платья от Дольче и Габана, с одной только разницей – у Кристины платье было с большущим разрезом и без бретелей, в то время как на Элине более закрытое и с рукавами. И все равно они были как-то похожи, отчего напоминали лучших подружек, часто копирующих друг друга. Элина напоминала более консервативный вариант. Каштановые волосы ее отросли и были скручены в элегантную гульку, а у Кристины по спине и плечам спадали подкрученные волнами белые пряди.
Александр пристально наблюдал за Викторией. “Ожидает мою реакцию”, – подумала она.
Подруги, наконец, подошли. Каждая из них, по очереди, обняла и поцеловала ее в щеку. Улыбки с их лиц не спадали. Только у Кристины был какой-то сконфуженный вид. Она не знала как себя лучше вести и все отводила в сторону взгляд. Зато у Элины было все просто. Она как всегда спрятала свои истинные мысли и эмоции за маской тошнотворной учтивости и ехидной улыбки. Прочитать по ее каменному лицу, о чем она думает, было невозможно. Но вот язвительные карие глаза вновь выдавали всю ее сущность. Она с ног до головы осмотрела Викторию и осталась весьма недовольна ее сияющим, радостным и преуспевающим видом. Этого Виктория и добивалась.
– Дорогая, замечательно выглядишь, – негромко проговорила Элина своим певучим голосом. – Сто лет тебя не видела! Где столько времени пропадала?
Викторию почти удивила ее наглость. Впрочем, она и предполагала, что Элина будет вести себя как ни в чем не бывало, избегая скользких и неприятных тем.
– В Париже, – с обворожительной улыбкой ответила Виктория. Но в душе у нее все кипело, нужно было то и дело себя перебарывать, что бы не выдать истинных чувств. – Ты тоже выглядишь потрясающе.
– А, Париж...Свадьба в Версале, я слышала..., – завистливо протянула Элина, обжигая ехидными глазами Викторию, и в то же время мельком поглядывая на Александра. – Идея сада верно оттуда?
– Именно. Стоило нам баснословных денег.
Ни один мускул не дрогнул на лице Элины и только ярче засверкали глаза.
Виктория решила пойти в атаку. Она помнила, как Сережа говорил ей о том, что намерен жениться на Элине, более того, она знала наверняка, что шикарная свадьба, собравшая весь великосветский Питер, состоялась. Но она достоверно знала и то, что уже состоялся и шумный развод.
– Где же твой муж? – невинно поинтересовалась она. – Он с тобой пришел? Что-то его не видно.
На лице Элины мелькнула тень, но она быстро собралась и вежливая улыбка вновь расцвела на ее тонких губах.
– Мы развелись. Понятия не имею, где он теперь находится, – невозмутимо, даже как-то нарочито равнодушно, сказала она.
Виктория искусно изобразила на лице удивление.
– Вот как? А я и не знала! – воскликнула она, в душе радуясь и ликуя. Значит, не сумела она все-таки удержать Сережу, которого так нагло увела у нее, Виктории!
– Какой прекрасный у вас дом! – с завистью в голосе проговорила Элина, меняя тему разговора, очевидно ей неприятную.
Теперь ее темные глаза сверлили огромный дом. Виктория физически ощущала, как она рассматривает на нем каждую деталь, каждую башенку, каждый сантиметр. По глазам ее читалось, что она оценивает в уме стоимость, лихорадочно прикидывает сколько денег ушло, что бы все это построить.
До сих пор молчавшая Кристина, наконец, пришла в себя, собралась с духом и непринужденно заметила:
– Викусик, уже не терпится увидеть дом изнутри! Ты нам покажешь все?
Она, как и Элина, избрала прежнюю дружескую манеру общения.
Виктория натянуто улыбнулась.
– Ну, конечно. Сейчас вам покажу мою гардеробную – самую главную комнату во всем доме. Затем все остальное. Пойдемте.
Кристина заулыбалась шире, поддакивая, мол, это и правда главная комната для девушек, и они двинулись через сад к дому. Официанты сновали туда-сюда с подносами. Виктория с удивлением заметила, что и Александр направился вместе с ними. Он с интересом слушал всю эту театральную сцену, и теперь ему видно было интересно, что же будет дальше. А может, он просто боялся, что она, Виктория, все-таки не выдержит и устроит скандал и поэтому решил не оставлять их одних. Но это было явно лишним, так как Виктория и не думала о скандале. Это противоречило ее задумке. Выставлять себя истеричной дурой она не собиралась.
Они вошли в огромную, светлую комнату, оформленную в ярких красно-оранжевых тонах, сплошь уставленную нескончаемыми полочками и шкафчиками из красного дерева с обувью и сумочками, с многочисленной брендовой одеждой и другими аксессуарами. На стенах весели картины с изображением Парижа. Тут и там виднелись его неповторимые пейзажи: весенняя Эйфелева башня, величественный Лувр, прекрасный неподражаемый Версаль, масштабная Триумфальная арка и снова Эйфелева башня во всех ракурсах и времени суток. Возле окна красовался белоснежный, отделанный мрамором туалетный столик, с огромным позолоченным зеркалом. Столик был заставлен всевозможной косметикой и парфюмерией.
Кристина с восхищением все это разглядывала. Элина завистливо стреляла кругом глазами и молчала.
– Великолепно! – подытожила Кристина. – Прямо на шоппинг захотелось. Викуся, обязательно летим на неделю моды в Париж!
– Я только за, ты же знаешь, – улыбнулась Виктория.
Она подошла к полочке с сумками и вытащила оттуда только недавно приобретенную, ярко красного цвета сумку с золотистым замочком посередине. Затем указала на еще с десяток подобных, только других цветов.
– Сумки Биркин от Хермес, – пояснила она, хотя подруги уже и так все поняли. – Всегда мечтала о такой полной коллекции.
– Боже, как их много! – восторгалась Кристина. – Всех цветов! Я тоже хочу себе такую коллекцию! Это же сколько денег верно стоит?!
Виктория кивнула.
– Стоимость космическая. Но не будем обсуждать точную сумму при моем муже. Более всего меня расстраивало, что нужно так долго их ждать.
Виктория кокетливо посмотрела на Александра и, встретив его осуждающий взгляд, очаровательно ему улыбнулась.
Но он все равно не вытерпел и вставил свои пять копеек в разговор:
– Можно поинтересоваться из-за чего самые обычные на вид сумки стоят бешеных денег и очереди? Мне как-то непонятно.
– Да они ведь из кожи настоящего крокодила, а в замочек вставлен бриллиант! – возмущенно объяснила Виктория непонятливому на ее взгляд мужу. – Потому-то так дорого стоят и так долго нужно ждать! Их делают на заказ. Но они того стоят – что денег, что ожидания. Тем более, сумки эти определяют статус человека, который их имеет, это не просто обычная дорогостоящая вещь. Можешь позволить себе иметь такие сумки – значит можешь позволить себе все.
Александр скептически оглядел сумку.
– Ах, вот оно в чем дело, – ироничным тоном протянул он. – Я-то думал, за что же такие деньги дерут. Оказывается, за то, что каких-то вымирающего вида животных изрезали на сумку и теперь впаривают, как бы так помягче выразиться – зажравшимся богатством и деньгами дамочкам. Нет, у меня не укладывается в голове как можно выложить за этот мертвый кусок кожи столько денег, да еще ждать очереди! Что станет с обществом в ближайшем будущем, когда вместо того, что бы помогать больным, к примеру, люди тратят бешеные деньги на коллекции сумок. Лучше бы больным детям помогли.
Элина живо закивала.
– Как я с вами согласна! – фальшиво проворковала она. – И я не пойму этого. Сама за благотворительность! Планирую построить клинику с новейшим оборудованием, как за границей, для лечения детей больных раком. Просто обожаю детей. Они такие милые! Каждый месяц регулярно посещаю один из детских домов, снабжаю их игрушками, конфетами, одеждой и конечно – провожу время. Обожаю вместе с ними рисовать. Какие они все бедненькие – сиротки эти! Прямо душа за них болит. Благотворительность это моя стихия. Дети – наша радость и свет. И сама планирую когда-то родить не меньше трех. Для чего еще жить, как не для детей? Они весь наш смысл в жизни.
