Текст книги "Не моя девочка (СИ)"
Автор книги: Ксения Каретникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Глава 27
Артем
Несмотря на боль и ломоту в теле, я с улыбкой просыпаюсь.
Бэлла спит рядом, уткнувшись носом в мое плече. Ее рука мирно лежит на моем животе, нога на моей ноге, а длинные, тёмные волосы девушки захватили большую часть подушки.
А я ловлю себя на том, что жутко доволен.
Мне нравится это утро.
Бэлла вчера не долго сомневалась. Да и остаться решила не она, а ее тело. Которое после душа просто решило прилечь. И уснуло.
Я смотрел на нее. На мирно сопящий носик, на губы, которые она забавно надувала и на реснички, которые подрагивали во сне. Я любовался. И тому, чего видел, не до конца верил. А как она пахла! Нет, не совсем духами и прочими средствами. Она пахла женщиной. Страстью. Запах чуть сладковатый и молочный.
Лег с ней рядом, едва касаясь телом, и вскоре тоже уснул.
И вот проснулся. И не я один. Стоит мне только начать рассматривать ее обнаженное и красивое тело, округлое там где надо, но при этом изящное, как член тоже просыпается.
Спящее тело трогать я не собираюсь. Чтобы не пристать, сдерживаюсь. Аккуратно вылезаю из-под руки и ноги Бэллы и с дивана сползаю. Надев шорты, комнату беззвучно покидаю.
ИМне хочется Бэлле завтрак приготовить. Пусть всего лишь яичница, но моя фирменная. Да с любовью приготовленная…
Стоп!
С любовью?
Не рано ли я начинаю оговариваться? По Фрейду?
Улыбаюсь своим мыслям, на кухню иду. Сковороду на плиту, четыре яйца, кстати последние, промываю, и жду когда масло разогреется.
То ли на запах, то ли по велению своего организма на кухне Петрович появляется. Сонный ещё, но одетый. Так-то он всегда из комнаты в труселях своих семейных выходит, а сегодня в спортивках и майке. Понял, видимо, что гостья до утра осталась.
– Утро доброе, сосед, – произношу я.
– Для тебя-то уж точно, – фыркает он.
– Что, плохо спалось?
– С завистью спалось, Тема, – на выдохе отвечает и к своему холодильнику подходит. Открывает, смотрит, затылок чешет и закрывает. Так как пустой у соседа холодильник. – Понял я, что бабы мне не хватает. Организм требует.
– Так его в чем проблема? Вон Люська из углового магазина вроде как глазки тебе строит.
– Тьфу на тебя, – улыбается Петрович и на табурет садится, – не строит она ничего. Косая от рождения.
Собираюсь начать смеяться, но тут в дверь звонят. Иду, стараясь особо не шаркать. Уже берусь за замок, чтобы открыть, но все-таки в глазок дверной смотрю.
Твою мать!
Лёшка!
За секунду прокручиваю все, блядь, в голове. Кроссовки Бэллы замечаю и, схватив их, несусь на кухню.
– Петрович, спасай! Гостью мою у себя спрячь, – сосед не понимает, но ничего не спрашивает и кивает. А я спешу в свою комнату. Петрович за мной. Только вот на пороге комнаты он замирает.
Тормошу ещё спящую Бэллу.
– Вставай, гости у нас, – она глаза неохотно открывает и сонно на меня смотрит. – Леха пришёл.
Вот эта фраза заставляет Бэллу моментально проснуться. Она вскакивает, вещи свои собирает и натягивает их невпопад.
– Что делать? – шепотом спрашивает.
– К соседу.
Бэлла из комнаты выбегает, чуть в Петровича не врезается.
– Доброе утро, – кивает она ему, в дверь снова звонят и сосед, схватив девушку за руку, к себе в комнату тащит. Да, тут уж не до любезностей.
Кроссовки Бэллы я все ещё в руках держу. Швыряю их в соседскую комнату и говорю вполголоса:
– Запритесь и сидите тихо, как будто здесь никого нет.
Как только Петрович ключ в своей двери поворачивает, иду к входной.
Открываю и, скроив страдальческую мину, на друга смотрю.
– Привет, брат, – произносит Леха и в квартиру бочком заходит. В его руках два больших пакета, – вот, проведать тебя пришёл. Узнать как ты.
– Сам видишь, – отвечаю и демонстрирую синяки после вчерашнего.
– Ну, ничего, не так страшно, – улыбается Леха и, разувшись, без разрешения на кухню проходит. – Ты один? – интересуется, озираясь. Яичница уже скворчит и запах свой распространяет.
– Один.
– А соседи где?
Под ложечкой сосёт. Знаю же, что если друг мой увидит Бэллу – сдаст нас Лейтовичу. Сдаст, не моргнет. И детская дружба не поможет.
– Сосед только у меня остался. С женой развёлся. Бухает, наверно похмеляться ушёл.
Лешка понимающе кивает.
– Я тут тебе тоже бухла принёс. Элитного, – говорит он и из одного пакета достает бутылку. Виски. Дорогого. – Ну и так, витаминов всяких, да жрачки приличной, – далее он выкладывает на стол все, что принёс.
Приличная жрачка тоже не дешёвая. Я все смотрю на заполняющийся стол и хмурюсь.
– Это не только от меня. Хозяин велел. И, вот ещё что, – Леха лезет в задний карман джинс и конверт достает, мне протягивает, – за физический и моральный ущерб.
Не сдерживаюсь, заглядываю в конверт, очень уж интересно во сколько прибалт мои ущербы оценивает. И снова не сдерживаюсь, присвистываю.
– За что такая щедрость?
Леха на табурет садится и отвечает:
– За твёрдость духа – так хозяин сказал. И дает тебе пару дней отгулов. И как охраннику и как инструктору. Ну, чтоб оклемался, здоровье и лицо подправил.
– Ясно, – улыбаюсь ехидно.
Потому что и в правду ясно.
Выпивка, еда, бабло – это так Йонас извиняется. Скорее всего поверил, что на девочку его я видов не имею. Ох, как он тогда ошибается. Имею, виды, разумеется. И о ней только сейчас и думаю. Переживаю.
– Кофе, чай? Или, может, яичница? – запоздало предлагаю из вежливости, потому что хочу, чтобы Леха отказался.
Лёшка головой качает и опять озирается по сторонам. Кажется мне, или с брезгливостью? Да, мои квадратные метры не новенькие хоромы, как у Лехи.
– Ладно, мне идти надо, – говорит Леха и поднимается, – дел по горло.
– Понимаю.
Иду провожать гостя до двери. Прислушиваюсь, но за соседской дверью тишина стоит. Леха обувается, смотрит на меня. Хочет по плечу хлопнуть, но мои синяки его останавливают.
– В пятницу ждём тебя на работе, – произносит он так, будто одолжение делает.
– Буду всенепременно, – пытаюсь голосу придать нотку благодарности.
Наконец друг мой уходит. А я закрываю дверь на все замки. Но сразу к соседу не иду. На кухне несколько секунд стою, ожидая, когда тачка Лехи двор покинет. На моё окно, даже находясь в машине, Лёшка не смотрит. Быстро уезжает.
А я расслабленно выдыхаю.
Бэлла
Не жалею. Ни о чем.
И несмотря на визит Леши – не боюсь. Ни капли не испугалась. И утро не испорченное. А хорошее.
И пусть я сейчас сижу, стараюсь не шевелиться и даже беззвучно дышать. По факту прячусь, да ещё рядом со мной малознакомый мужчина, который с интересом меня разглядывает. Одеться я успела, только вот джинсы не застегнула – розовое кружево трусов провокационно выглядывает.
Кошка, которая сладко спала, когда мы зашли в комнату, просыпается. Начинает тереться об мои ноги и мурлыкать. Я беру Машку на руки, глажу, прижимая, и шепчу, чтобы рыжая морда молчала.
Но я при этом спокойная, уверенная, что в эту комнату никто не ворвется. И никто не узнает, что происходило этой ночью в соседней.
Очень хочу повторить. Хочу почувствовать Артема в себе, ощутить кожей его нежные и трепетные ласки. Целовать его губы, ощущая металлический вкус. Я хочу его. И от того, что это опасно – слаще. Вот такая я мазохистка. Снова начинаю балансировать на грани.
Наконец в дверь тихо стучат. Сосед Артема дёргается и на цыпочках подходит к двери.
– Я, – слышим голос Артема. – Все чисто.
Удивительно, но пока мы сидели тут, никаких звуков и голосов не слышали. Толстые стены, видимо. Раньше строили на совесть.
Сосед открывает дверь, Артем заглядывает.
Смотрит на меня внимательно и вдруг улыбается:
– А ты, правда, Бельчонок, – говорит он ласково, – пойдёмте есть. Начальство угощает.
Поднимаюсь с кошкой на руках и иду за мужчинами.
На кухонном столе целая гора еды. Артем, практически не глядя, берет продукты, затем деревянную доску и нож, похожий на тесак.
Минут через пять на другой стол, видимо который принадлежит соседу, Артем ставит тарелки: на одной тонко нарезанная сырокопченная колбаса, на другой треугольники сыра с белой плесенью. А потом на столе появляются три тарелки с яичницей.
Мне бы уйти. Броситься к выходу прямо сейчас. Но я не хочу уходить. Не хочу идти домой. Мне здесь нравится. С Артемом.
Синяки на красивом мужском теле за ночь стали ярче. Местами синие, местами фиолетовые. Боже, бедный Артем, это сколько он вчера вытерпел. Но все равно подарил мне ночь любви.
Я опускаю Машку на пол, хотя её очень сильно волнует и интересует колбаса на столе. Спрашиваю у мужчин кто что будет пить и после этого хозяйничаю на кухне. Меня направляют, говоря где и что лежит.
Мы не обсуждаем появление Леши. Наверно Артем не хочет говорить при соседе.
Кстати, зовут его Иван, но Артем называет мужчину по отчеству – Петрович.
Мы завтракаем в молчании. И как-то все так мило выглядит, почти по-семейному. Никакого напряжения, ни в людях, ни в воздухе.
Но тарелки и чашки на столе пустеют. И мне пора уходить. Телефон я вчера выключила, когда села в такси, Йонас мог звонить. А не дозвонившись чуть ли не в розыск меня объявить.
– Мне пора, – поднимаюсь я из-за стола, – спасибо.
Артем поднимается следом и идет меня провожать.
У двери он тихо говорит:
– Мне дали отгулы, до пятницы.
– И занятий тоже не будет? – спрашиваю я.
– Да.
Я делаю к нему шаг, глажу большим пальцем слегка щетинистую щеку. А потом целую губы. Ответ не заставляет себя ждать.
– Бэлла… – не даю ему продолжить, снова целую. Но Артем останавливает поцелуй: – Нам надо поговорить, кое-что обсудить…
– Я придумаю что-нибудь и приду к тебе, – говорю тихо и томно. – Сегодня. К ночи.
И ухожу, прощаясь лишь взглядом.
Из подъезда выхожу, озираясь по сторонам. Чуть ли не бегом несусь к дороге и пытаюсь поймать машину. На удивление рядом со мной тормозит такси. Называю адрес и уже еду в сторону дома.
Но не доехав десяток метра до своего двора, прошу таксиста остановить возле магазина. Быстро покупаю несколько продуктов, сама не знаю зачем, дома достаточно еды, и с полупустым пакетом иду к подъезду. И уже издалека замечаю, как на лавочке сидит Йонас. Все же чуйка моя молодец, сработала. Если бы я из такси вышла, это было бы хуже.
Он замечает меня почти сразу. Смотрит немного насторожено и при этом устало.
Подхожу к нему ближе и спрашиваю:
– Привет, ты чего здесь?
– К тебе пришёл. А тебя дома нет. Где была?
– Бегала, – отвечаю я. И не язвлю. Я, на самом деле, могла бегать. Пару лет назад у меня было такое увлечение. И соседский парк идеально для этого подходил. – Потом в магазин зашла.
– А с телефоном что? Я обзвонился.
– Так отключила, – отвечаю, – а ты чего сидишь здесь? Мог бы и в квартиру зайти.
Йонас пытается своим взглядом поймать мой. А я боюсь. Боюсь выдать то, что я счастлива была этой ночью. И до сих пор счастье ощущаю.
– Ты вчера говорила про свободу. Я вот все думаю…
– И, что-то надумал?
– По всей видимости она тебе нужна, свобода эта. И я бы мог постараться её тебе дать.
Удивляюсь. Да так, что головой трясу, словно мне все это послышалось. Ушам не верю.
– И как дать?
– Пока сам не знаю. Но мы могли бы это обсудить.
– Сейчас? – спрашиваю удивленно и оглядываюсь по сторонам. Йонас же смотрит на свои часы и, поднимаясь со скамейки, отвечает:
– Нет. Давай вечером поужинаем и поговорим. Часиков в семь, – он подходит ко мне вплотную и обнимает. – Я люблю тебя, Бельчонок. И ты правильно сказала – когда любят доверяют. Мне надо научиться доверять тебе.
– Хорошо, – киваю, а потом решаюсь спросить: – С моими занятиями по вождению, как поступим?
– Я дал парню несколько дней отдохнуть, – отвечает Йонас. – А потом, не знаю… мне сказали, что без меня ты с этим мальчиком светилась, – чёртов Лёша, только он мог подобное ляпнуть своему Хозяину!
– Не с ним и не без тебя. Мне нравится водить машину, – отвечаю я правду и внимательно смотрю ему в глаза. – Это какое-то особенное удовольствие, – говорю про вождение, но вспоминаю другое удовольствие. И мне совсем, совсем не стыдно. – И, буквально секунду назад ты сам говорил про доверие…
– Хорошо, – хмуро сдвинув брови, кивает Йонас. – И про это я подумаю. А еще… Я куплю тебе машину.
– Не надо, – протестую я. – Я хочу сама купить. И вообще я… я хочу получать деньги за свою работу
– Я мало даю тебе денег? – удивление в его глазах, на грани злости.
– Я хочу получать то, что заработала. Это тоже часть свободы.
Глава 28
Артем
Она уходит. А у меня на душе кошки скребут.
Верю, что она сможет прийти, найдёт способ. Но какой ценой? Чем это может обернуться для неё? Если прибалт узнает…
– Красивая девушка, – заявляет Петрович, когда я на кухню возвращаюсь. – Только вот я не понял, зачем надо было её прятать? И кто к тебе приходил?
– Старый друг приходил, наш с ней общий знакомый, – отвечаю, убирая со стола посуду. – А прятать надо было, потому что эта девушка… не моя.
– Как это не твоя? – усмехается сосед. – Ночь с тобой провела, значит – твоя. О, или она замужем? Кольца на пальце вроде у неё не было.
– Нет, не замужем, но… в общем все сложно, Петрович.
– Глупости! Когда любишь, все просто, Артем.
– А я разве сказал, что люблю? – фыркаю.
– А порой и говорить не надо. Любовь видно. И слышно.
– Да ты философ, сосед, – смеюсь я, – только вот почему тогда жена от тебя, такого умного, ушла?
– А потому что до этого любовь ушла. Всё логично, – вздыхает сосед и косится на бутылку виски.
– Прости, но это я тебе не дам, – качаю головой и достаю с полки конверт, который мне Леха принёс. Достаю несколько купюр и протягиваю соседу: – На, купи себе что-нибудь.
– Да тут много, – удивляется Петрович, – я ж так прямиком туда, в межпространственные слои небытия, да на несколько дней, – он довольно смеётся, а затем добродушно улыбается, – а давай я тебе еще шампанского возьму, хорошего, я разбираюсь.
– А шампанское мне зачем? – смеюсь, не понимая.
– Ну вот придёт к тебе сегодня твоя "не твоя", а ты ей романтическую встречу. О, цветы ещё можно взять. Свечи у тебя есть? У меня в загашнике хрустальные бокалы имеются, припрятал, когда Зойка от меня уходила, нам на свадьбу дарили. Дам тебе, для пущего романтизма.
– Надо же, со мной живёт философ-романтик, – усмехаюсь и достаю из конверта ещё денег. – Держи, купи все, что считаешь нужным.
– Понял, – кивает он, деньги берет и удаляется.
Знаю, что не обманет. Купит, принесёт и уже потом пойдёт бороздить эти свои слои.
А мне надо пообщаться с Семеном Валерьевичем. И для этого я выхожу из своей квартиры и в соседнюю захожу.
Разговор по стационарному телефону коротким получается. Договариваемся встретиться через час на нашем месте. А это значит, что мне предстоит подъем и спуск в доме через чердак.
Когда я уже собираюсь выходить, возвращается Петрович. Довольный, с пакетом и с букетом цветов. Причём не из каких-то там роз. Из ромашек. Точнее цветов очень на них похожих.
Букет сосед на стол кладет и начинает доставать из сумки свои покупки: два бруска плавленного сыра в фольге – любимая закусь Петровича под сорокоградусную, лукошко клубники, ананас, затем сосед ставит на стол две бутылки водки, не самые дешёвые, но и не дорогие, ну и в конце шампанское. Действительное хорошее, итальянское. Фрукты и шампанское сосед отдаёт мне.
– Ты бы видел как на меня смотрела Люська. С такими диким уважением, – смеется Петрович и в карман лезет: – У меня тут сдача осталась…
– Оставь себе. Купишь Машке корм, – бросаю я, кивая на кошку, сидящую на подоконнике. – И ещё, – говорю и к холодильнику подхожу, достаю с полки палку колбасы, паштет из утиной печени и упаковку нарезанного ломтиками сыра, зелёного, – вот, возьми. Мне много. А ты, может, Люську свою тоже на романтик пригласишь.
– Думаешь согласится?
– Уверен, – киваю, – Могу тебе ещё банку вишнёвого компота дать, мама привезла.
– О, закрутки у Руслановны наивкуснейшие, – кивает в ответ сосед и мы идем каждый к своей комнате. Меньше чем через минуту в коридоре встречаемся, в моих руках банка компота, в руках Петровича хрустальные бокалы. Не сговаривпясь обмениваемся и снова по комнатам расходимся.
Надеваю джинсы и выхожу. Обуваюсь у входной двери, косясь на циферблат часов на своем запястье.
– Ты далеко? – интересуется сосед, материлизовавшись рядом.
– Да с человеком одним встретиться надо.
– Давай. Я тогда тебя дождусь и к Люське пойду. Приглашу её все же.
– Вот это правильно, – улыбаюсь я и квартиру покидаю.
Уже привычный маневр по дому совершаю, и вот уже тихо стучу в нужную дверь.
Валерьевич меня пускает. И уже в прихожей замечает последствия драки на моем лице:
– Что это?
– На ринге дрался, – с усмешкой отвечаю и на кухню прохожу.
Окна как всегда зашторены. Но на улице ясный день, в помещении довольно светло.
– Сам или заставили? – спрашивает Семён Валерьевич.
– Наказать решили. И прямо мне об этом сказали.
– За что? – хмурится шеф.
Я вкратце рассказываю о произошедшем вчера, до ринга и после. Умалчиваю лишь про ночной визит Бэллы, ну и про то, что между нами было.
– Значит они бойцов перед рингом накачивают наркотой, – задумчиво произносит Валерьевич. – И поставляет её прибалту Садеков.
– Не сомневаюсь. Наркота ещё в обороте в самом развлекательном комплексе. Гости ее покупают. Так что, думаю в ящиках, что в подвал носили, все же она.
– Пора прикрывать эту лавочку, – зло произносит шеф, – надо точно знать что в ящиках, и про встречу в выходные тоже. А тебя так некстати на больничный отправили.
– Ну, я ж могу и раньше на работу выйти, думаю Лейтович это оценит. Или же прийти в ресторан просто как гость.
– Делай как считаешь нужным, – кивает Валерьевич. Киваю в ответ, а после спрашиваю:
– А вы узнали по родне Бэллы?
Шеф на столе руки домиком складывает и отвечает:
– Есть кое-что интересное. Вишневский Альберт работал какое-то время с Лейтовичем. Меня этот факт заинтересовал и я связался вчера со своими приятелем, он сейчас в прокуратуре в Дмитрове работает. В общем, история такая. Прибалт с Вишневским крупно разругались. Поделили ореол обитания и бизнеса и долгое время не пересекались. Пока семь лет назад Вишневский не открыл в тайне от Лейтовича филиал своей фирмы в нашем городе. Только вот прибалт все равно узнал, начал пробивать борзого и растущего конкурента и вышел на Вишневского, как бы тот не прикрывался. Они встретились, в Дмитрове, пошумели, говорят даже постреляли. Лейтович велел бывшему другу лавочку сворачивать, но тот ни в какую. А через месяц Вишневский погибает в аварии. И выгодно это было только прибалту.
Бэлла
Собираться на ужин с Йонасом я начинаю заранее. Хочу выглядеть красиво, потому что мне самой это нравится, но не слишком откровенно, чтобы у Йонаса не появилось соблазна.
И я очень не хочу, чтобы он вообще появлялся. Долго отлынивать и отказывать Йонасу я не смогу. Пара дней у меня всего. Надо бы придумать что-то. Не хочу спать с Йонасом, сейчас ещё сильнее не хочу. Потому что хочу другого.
Такси приезжает вовремя. Закрываю двери квартиры и вскоре передо мной открываются другие двери, ресторана.
Йонаса пока не вижу. Зато замечаю Артема. Он за барной стойкой сидит. Цедит что-то из стакана. А у меня при виде него ноги трястись начинают, тело вспоминает его ласки и бурный спазм удовольствия. Как же мне жарко…
Артем меня тоже замечает. Едва заметно кивает, подзывает к себе.
И я иду. На трясущихся ногах, выравнивая сбивчивое дыхание. Успокаивая пожар, что разгорается в груди.
– Привет, – говорю я, останавливаясь рядом и оборачиваясь в зал. По сторонам смотрю. Народу не очень много, а главное, что рядом с нами почти некого нет. – Зачем пришёл? Тебе же отдыхать велели.
– Соскучился, – произносит он так сладко, что я невольно и томно прикусываю губу. – Новости есть.
– Я приду к тебе сегодня, – шепчу я. – Не знаю во сколько именно, но ты меня дождись. Или соседа предупреди. А сейчас у меня должен состояться разговор. Он решил подумать. Про мою свободу.
– Неужели совсем? – чуть дёргается плечами Артем.
– Вряд ли. Но сдвиг с мёртвой точки есть.
– Это хорошо, – говорит Артём. – Помощь твоя нужна. Мне нужно знать с кем и где встречается он на этих выходных.
– Я попробую аккуратно спросить.
В этот момент дверь в ресторан открываются и в зал заходит Йонас. Артем, повернув голову, тоже видит хозяина и быстро мне говорит:
– Еще я хочу в подвал прогуляться. Посмотреть что там хранят и хранят ли ещё.
– Будь осторожен, – бросаю я и лёгкой походкой иду к Йонасу.
Он меня замечает, улыбается. Как-то чересчур довольно. За руку берет и ведет к столику в углу.
Стол уже накрыт – приборы, закуски и напитки. К нам подходит официант, наливает мне шампанское, Йонасу коньяк и удаляется.
– Отлично выглядишь, – продолжает улыбаться Йонас.
– Спасибо, – отвожу взгляд и разглаживаю подол платья. При этом бегло смотрю на бар – Артема там уже нет.
– Ну что, предлагаю сразу начать, – говорит Йонас.
– Что именно ты хочешь? В чем заключается твоя свобода?
Я уже не раз за сегодня, готовясь к этой встречи, прокручивала в голове то, что скажу. Поэтому начинаю и вполне себе уверено говорить:
– В первую очередь, как я и говорила – доверие. С твоей стороны. Я хочу свободно, без надзора, перемещаться по городу и за его пределы. Ходить на различные мероприятия, концерты, спектакли. Не отчитываться перед тобой за каждый свой шаг. Но рассказывать потом, делиться впечатлениями. Сам ты меня никуда не водишь, я понимаю, ты женат и не хочешь, чтобы Аня узнала, но… Я все-таки свободный человек. И я не хочу тупо сидеть и ждать.
– Ты не свободный человек, – перебивает Йонас, – ты моя. И точка.
– Но не рабыня же? Я надеюсь, что просто любимая. И мне это ценно и дорого, – боже, как же безбожно я вру. Надеюсь что на пользу. – Повторять ошибок я не собираюсь. Я прекрасно помню, что за этим может последовать. Я хочу не от тебя свободу, а для себя. Мне душно от рамок и запретов.
Йонас опускает голову в тарелку. Думает.
– Хорошо, – через силу выдаёт он, – я постараюсь. Что ещё?
– А во вторую очередь – мне нужна независимость. Я по сути работаю здесь и хочу получать зарплату.
– Это не так много, как ты думаешь, – усмехается Йонас.
– Пусть, я могу выступать и в других местах. Вести корпоративы, свадьбы, праздники. Я всегда была активисткой, и в школе и в институте выступала, – ну вот, пора переходить к другой теме. – Кстати, мне уже предложили выступать, у Саита день рождение в эти выходные. Он сказал, что поговорит с тобой.
– Поговорил, – кивает Йонас. – Я не против. Только вот одна ты не поедешь.
– Ты тоже поедешь?
Он качает головой:
– Я тебе уже говорил, что у меня на эти выходные другие планы.
– Точно, прости, – старательно глупо улыбаюсь, – у тебя же встреча… с этим… как там его…
– Со старым другом.
– А имя у друга есть? – хмурюсь.
– Зачем тебе? Его имя тебе ничего не даст. Вы незнакомы.
– Просто интересно. Ты же тоже всегда спрашиваешь где я и с кем.
Йонас сдвигает брови и смотрит на меня с кривой улыбкой:
– А, то есть ты сейчас показываешь мне какого это?
– Возможно, – жму плечами и делаю глоток игристого.
– Марюс, – отвечает Йонас. – Друг детства и юности.
– А почему он приезжает не сюда, к тебе? – не уступаю я. Артем просил узнать и я постараюсь выведать все по-максимуму.
– Потому что он не хочет светиться.
– Ясно. Большой человек?
– Не маленький, – бросает Йонас недовольно и, махнув бокал коньяка, вдруг наклоняется ко мне: – Знаешь что, Бельчонок, я вот все слушаю тебя и думаю. Ты с жиру бесишься. Тебе просто скучно.
– С тобой мне не бывает скучно, – фыркаю я.
Йонас фыркает в ответ. Отодвигается, а потом снова тянется. Близко. К моему лицу, все водит взглядом и водит, словно ищет чего-то, а затем тихо произносит:
– Может мне тебе ребёнка заделать?
У меня мороз по коже от такого предложения. А после в жар бросает. От страха.
– У тебя трое детей, – напоминаю я.
– Ничего. Много детей не бывает, – улыбается он и жуёт салат. – Каждая женщина должна родить. Может и тебе уже пора?
– Я считаю, что мне ещё рано, – отвечаю я.
– Но ты хочешь детей? – спрашивает он и добавляет: – От меня?
– Когда-нибудь возможно. Но не в ближайшие лет пять точно.
– Это много, – качает он головой.
А я смотрю на него, внимательно. И понимаю, до меня доходит…
Вот же… сука!
Йонас всего лишь сделал вид, что соглашается дать мне больше свободы. На самом деле это всего лишь обманный маневр. На самом деле он хочет навсегда привязать меня к себе. И не нужен ему никакой ребёнок, он со своими не очень-то и общается.
– Ты, кстати, со своим сыном на счёт меня поговорил? – решаю сменить тему.
– Поговорил, – кивает Йонас немного раздражённо, – и отбил у него желание к тебе приставать.
