Текст книги "Беременна от брата жениха (СИ)"

Автор книги: Ксения Громова

Соавторы: Амина Асхадова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Часть II. Глава 20

Боже, как же тяжело даются прогулки… Глубоко вздохнув полной грудью, я прошу мужчину остановиться и присесть на ближайшую лавочку.

– Мне совсем не нравится эта клиника, милая!

Когда же он прекратит это? Я уже давно решила, где буду рожать, а Андрей сразу же сказал, что клиника эта неподходящая, а врач совсем не грамотный. Андрею ведь лучше знать, что и как – грамотно, человеку-то с юридическим образованием.

– Мой отец ведь предложил для нас самую лучшую клинику города, а мама опытного врача, почему бы не рожать там? Мама плохого не посоветует…

Я разве что только глаза не закатила, настолько эти разговоры сидели у меня поперек горла.

– С этим врачом я с первых месяцев беременности, Андрей! И она мне очень нравится.

– Лера твоя уж точно не способна посоветовать что-то дельное и хорошее! – буркнул мужчина, презрительно оглядывая не столь богато обустроенную клинику, – неужели у них денег нет получше украсить территорию?

– Андрей, хватит! – взмолилась я, – мне вот-вот рожать, а ты до сих пор не можешь успокоиться! Слушай, может тебе вообще не стоит приезжать до моих родов, а?! – вспылила я.

Андрей нахмурится, оглядел меня недовольно, но промолчал. Ненадолго его хватило, правда.

– Почему ты меня гонишь? Все-таки могу я побыть немного со своей женой? Я соскучился, тебя уже месяц нет дома. Я понимаю, что это все в целях здоровья твоего и малыша, но я действительно скучаю…

Остудив свой пыл, я вложила ладонь в предложенную им руку. Муж тут же сжал капкан, немного сдавливая мою ладонь.

– Наши отношения охладели после твоей беременности, – недовольно заметил он.

– Ты знаешь, как отреагировали мои родители на внеплановую беременность. Я до сих пор подавлена их разочарованием во мне.

– Что же такого в том, чтобы забеременеть до брака?! В конце концов, мы не только жили вместе, но и планировали свадьбу через три месяца! Просто перенесли сроки на пораньше, но чего из этого трагедию делать?!

– Я не хочу об этом… – прошептала я, останавливая очередную эмоциональную речь Андрея.

Мои родители отнеслись к этому… я даже не знаю, как выразиться помягче. Отец слег на несколько недель, а мать крутилась вокруг него и меня видеть совсем не хотела. Первое время. Я прекрасно понимала, что все остынут со временем – и отец, и мать, и мы с Андреем, но этот период выдался трудным. Период адаптации к мысли, что они внепланово станут бабушкой и дедушкой.

Потом сели и поговорили по душам. Мои родители Андрея любить не стали, но смирились. И я была рада, что отцу полегчало, и он был рад, что больше не заставлял беременную дочь нервничать.

– Вика? Слышишь меня?

– М? – я оторвалась от мыслей, возвращаясь к настоящему.

– Как назовем ее? Нашу малышку…

– Я… не думала об этом, – сглатываю я, отворачиваясь.

– А я думал об этом еще тогда, когда ты сбежала.

Мои ресницы дрогнули, и я ненадолго прикрыла глаза. Белоснежные крошки снега вихрем полетели на нас, я поплотнее запахнула верхнюю одежду.

Прошел Новый год, наступил январь. У нас будет январская дочка. У нас с Тимуром, который так и не узнал правду.

Спустя время после исчезновения Тимура я сбежала, хотя едва ли это можно назвать побегом. Я собрала сумку, в которой были документы, огромная сумма накопленных денег, которую я берегла и хранила, и вещи на первое время. Сразу поехала к родителям, которых было необходимо предупредить о моих планах. Заверить, что со мной все хорошо, ведь Андрей бы первым делом позвонил и приехал именно к ним.

Я и поехала, я и рассказала им… часть правды. Что хочу уйти от Андрея, не хочу за него замуж – лепетала всякий бред, настоящий бред! Не скажешь ведь родителям, что ребенок, мало того, не в браке зачат, так еще и от другого. У них сразу у обоих инфаркт бы случился.

Я осторожно объяснила им, что не люблю Андрея… Лгать почти и не пришлось. Чувства делись куда-то, переметнулись, скрылись… Я не уследила куда, но больше я их не замечала. Как будто и не любила, и не было этих чувств.

Ну, папу в тот же вечер и увезли в больницу. Я звоню Лерке, которая знала обо всем в моем жизни, она обещает приехать и подменить меня, а мне самой говорит уезжать, как мы и планировали. Я разрываюсь между плачущей мамой, объясняю, что мне придется исчезнуть, пока меня не хватился Андрей, но бросить отца в тяжелом состоянии я так и не смогла. Оставила сумку в родительском доме, а сама поехала в больницу – где меня и нашла вся компания. Андрей уже сидел рядом с плачущей мамой и Лера тоже была там, приехавшая подменить меня у постели отца.

Врать не пришлось, Андрей и сам видел состояние папы, поэтому додумал все за меня – что я сама рванула сюда, как только узнала о папином приступе. Лера тогда покачала головой, мол, все. Я и сама поняла, что дел натворила кучу – отца в больницу уложила, Андрею наврала с три короба, Тимура заставила уехать, а мама меня едва видеть не хотела.

Впрочем, о Тимуре все и забылось скоро. Он прошел в моей жизни мимолетно, оставив после себя лишь жестокий и нестираемый след.

Папа отошел через месяц, а мы с Андреем вернулись в дом. Следующий приступ отец мог не пережить, а Андрей, словно почуял неладное, запретил мне выезжать куда-либо без водителя и охраны.

В декабре папа полностью поправился и вышел на работу на завод, несмотря на наши с мамой заверения, что в этом нет необходимости.

– Ты прости, дочка, но я буду работать и помогать тебе, пока полностью не поверю в надежность Андрея. А этого, увы, пока не происходит… – вздохнул тогда отец.

– Папа, у меня достаточно денег. Поверь, я не глупенькая у тебя и не наивная, у меня есть личные сбережения, свои собственные. Я даже вам имею возможность помогать, так почему бы тебе не оставить работу?

– Не знаю, Вика, не знаю… Нехорошее у меня предчувствие, – отец скользнул взглядом по моему уже тогда выпуклому животу и замолк. На этом наш разговор был закончен.

А когда была свадьба, на которой отец чувствовал себя не совсем важно, они с мамой спросили меня, где Тимур. Он ведь обещал, что будет в России до свадьбы. Хорошо, что Андрей не слышал этого разговора, ну а я как-то увернулась тогда. Снова всем наврала. Как бы не запутаться в собственной лжи?

– Я поеду, милая. Работа не ждет, – прервал мои размышления Андрей и встал со скамьи, – ты звони мне, если что… ладно? Сразу звони, я не доверяю твоему врачу.

Я молча кивнула. Андрей склонился, чтобы прикоснуться сухими губами к моей щеке, после чего направился к выходу с территории. Мне тоже нужно было вернуться в палату.

Чем бы обернулся мой побег? Андрей бы в первую очередь устроил погром в родительском доме, он уже и так обвинил их в том, что мне целый месяц пришлось лежать с отцом в больнице, ведь я не хотела отходить от него ни на шаг – прогнозы врачей были неутешительными.

Что делать дальше – я просто не знала. Я была в растерянности, окруженная излишней заботой и опекой Андрея. Он, словно чувствовал мое отдаление, стал больше контролировать меня, порой выходя за рамки положенного.

Это был пятый месяц беременности. Я обувалась с довольно большой сумкой на плече, когда домой внезапно приехал Андрей и первым делом спросил, куда я собралась.

Я тогда удивилась такому стечению обстоятельств. Словно где-то стояли камеры, которые зафиксировали мои сборы, и вот Андрей здесь. Я, конечно, выбросила глупые мысли из головы и ответила ему без задних мыслей.

– Я собиралась встретиться с Лерой. Не стала тревожить тебя, ведь ты, кажется, был сегодня на важных переговорах?

Не ответив на мой вопрос, Андрей взял у меня сумку, открыл ее и стал рыскать в ней руками. Немой вопрос отразился на моем лице, а затем холодный страх окутал мое тело.

Тогда я поняла, что в нашей семье не все так гладко – происходило что-то такое, о чем я не знала. В сумке он нашел только косметичку, телефон и несколько платьев, которые я просто хотела одолжить Лере за ненадобностью мне в моем положении. Он извинился, поцеловал меня и сказал, что просто переживает. А заехал он так, случайно, хотел пообедать вместе со мной.

Но осадок остался, а я не представляла, что мне делать дальше. На девятом месяце никуда не побежишь. К счастью, истинный срок ненамного отличался от того, что был написан на липовой бумажке, но проблем от этого меньше не стало. Да, у Андрея нет подозрений, что сроки на самом деле разные, но мой врач, к которой меня отвела еще Лера, все понимала и знала. Она помогла со сроками и документами за определенную сумму денег, но что делать дальше?

Я не могу позволить Андрею воспитывать не его ребенка. Я и сейчас чувствую себя более, чем убого.

Пока ничего не придумывалось. Единственное, где я поступила верно – это отвезла всю сумму денег в дом родителей, чтобы Андрей ее не нашел. И продолжала копить.

Институт я закончила, защитилась на отлично, но на работу так и не вышла. К тому времени сроки были ощутимые, Андрей сказал, что на работе нечего делать – разве он не сможет прокормить нашу семью? Кажется, мое желание работать беременной сильно покоробило его самолюбие, и я согласилась с ним. Однако, копить деньги на черный день я так и не перестала.

Мы с Лерой ездили за всем необходимым малышу, на это Андрей не жалел денег и давал намного больше, чем было нужно. Лера искала недорогие магазины, в которых выбирала качественные товары, чтобы у Андрея не возникло подозрений. Она мне во многом помогла, и так я сэкономила огромную сумму денег, которую Лера тоже отвезла к родителям. На наше с малышом будущее.

– Интересно, как ему там живется? – брезгливо произнесла Лера.

– Кому? – вздохнула я.

Это был день незадолго до того, как меня положили на сохранение, мы немного утомились после покупок и зашли в небольшое кафе.

– Его брату. В Польше. Сделал ребенка, а делов не знает…

– И не нужно, чтобы знал. Я не для этого от Андрея хочу уйти, чтобы другому брату в лапы угодить. К тому же, это я прогнала Тимура, а не он сбежал.

Лера погладила меня по руке и улыбнулась, желая меня поддержать.

– Ты сильная девочка. Такое запланировала, что мне страшно становится, а ты только вперед смотришь и не колеблешься… разве что только самую малость, – улыбнулась она.

– Мне тоже страшно. Я бы давно осуществила побег, если бы не мой слабый отец. Но мы созванивались недавно, он говорит, что уже принял эту ситуацию и отпустил ее. Если мне так будет нужно, то в следующий раз он не подведет. Обещает, что с сердцем проблем не будет. Главное, чтобы я всегда была на связи, и чтобы он был уверен, что со мной все хорошо.

– Как надумаешь сбегать, скажи мне. Я буду рядом с твоими родителями. Своих тоже заберу к ним, а то давно наши предки не виделись!

– Нескоро это будет, Лера. Был у меня шанс еще беременной обустроиться в жизни, а теперь куда я пойду с грудным ребенком?

– Нескоро? – тихо переспрашивает Лера.

Я качаю головой.

– Много времени должно пройти. Куда я с ней, маленькой?..

Кладу голову на руки, сцепленные в замок, и тревожно вздыхаю.

– Я запуталась, Лера. Запуталась в этой жизни. Я больше не люблю мужчину, без которого раньше не представляла своей жизни. А тот, чьего ребенка я ношу под сердцем, пугает меня до дрожи. Мне было очень страшно согласиться на его предложение, я просто забоялась сказать ему правду и заставила его уехать.

– Да и не заслужил он, правду эту… После всего совершенного, Вика, не заслужил, – поддержала Лера, горюя вместе со мной.

* * *

А вскоре я родила девочку… Мою январскую девочку.

– Я сегодня Тимуру звонил, чтобы обрадовать его. Племянница ведь родилась, как никак, – с улыбкой оповестил меня муж после встречи нас с новорожденной малышкой.

– А он что? – с придыханием спросила я.

– Трубку взял другой человек и сказал, что уже полгода как этим номером пользуется. А адрес своего дома в Польше Тимур так никому и не сказал. Скрылся из нашей жизни, как бы не навсегда… – с досадой закончил Андрей.

Глава 21

Спустя полгода основных событий

– Как ты, мой котенок? – с порога Лера бросилась в мои объятия, – меня не было целых три месяца! Вот это затянулась моя командировка, представляешь?

– Одно слово от командировки! – улыбнулась я, – скажи по-другому: целых три месяца ты отдыхала в жарких странах!

Лера рассмеялась, а затем бросила многочисленные огромные пакеты на диван и полетела к нашей малышке, которую Атаманова просто обожала. Лера тут же затискала сонную девочку, расцеловала ее и начала щебетать о том, как она сильно ее любит, даже сильнее, чем ее маму. Мне стало смешно, и я продолжила наблюдать за тем, как Ульяна немного настороженно смотрит на Леру, а затем отчего-то улыбается и одновременно с этим посасывает свой пальчик.

В итоге весь вечер мы провели в гостиной: я распаковывала подарки для нас с Ульяной, а Лера обнимала мою дочку и так, и сяк, и прижимала к себе, и целовала… в общем, мою дочь она любила намного больше, чем меня. Впрочем, Атаманова даже сама призналась в этом.

– Так всегда, – отшутилась Лера, бросая на меня свой счастливый взгляд, – дети подружек – это особенно сладкие детки!

А ближе к вечеру, когда я уже приготовила ужин, а все подарки были распакованы, с работы вернулся Андрей. Все свои обязанности Альберт, его отец, фактически переложил на плечи своего второго сына, поэтому теперь Андрей уставал и выматывался еще больше. Я понимала это, поэтому не лезла к нему с лишними расспросами, особенно с теми, что меня сильно тревожили. Например, история Аси… да, она меня сильно тревожила, но вот уже больше года эта тайна так и остается тайной.

Если бы я знала, что Андрей категорически откажется рассказывать мне о том, как погибла Ася, я бы выслушала Тимура. Да, его определенно стоило выслушать перед тем, как прогонять, но сделанного не воротишь, а правду теперь, кажется, и не узнаешь…

Почувствовав хмурую тучу в виде моего мужа, мы с малышкой и Лерой решили тут же ретироваться в спальню, ранее принадлежавшую Тимуру. Лера ласково прижала к себе Улю и направилась на второй этаж, а я подхватила все подарки и планировала обмолвиться с Андреем всего несколькими словами перед тем, как уйти, однако, он остановил меня.

– У нас гости? – спросил он, хотя они с Лерой только что поздоровались.

– Здравствуй, – потянулась на носочки, чтобы прикоснуться к щеке мужа, – горячий ужин на плите, к твоему приходу мы приготовили его вместе с Лерой.

– Она снова к нам приехала? – недовольство отразилось на его лице, и это заставило опустить все пакеты на пол.

Разговор обещал затянуться… Хорошо, что мои девочки уже скрылись в спальне.

– Лера приехала ко мне и Ульяне. И не снова, а впервые за три месяца. Подарки нам привезла, тебе вот тоже… – я попыталась улыбнуться и сделать вид, что все хорошо.

Больше года делаю вид, что в нашей семейной жизни все гладко, но холод, он ведь все равно чувствуется… И Андрей чувствовал.

– Не нужны нам ее подарки. Мы и сами в состоянии съездить заграницу и купить все, что нужно, – с неприязнью прозвучало из его уст.

– В состоянии, но почему-то так и не съездили. Ты ведь помнишь, я хотела уехать отсюда хотя бы на время, – бросила я, наконец почувствовав сквозившее напряжение между нами.

Хмурое лицо Андрея стало еще мрачнее. Я никогда ранее не высказывала ему, но я действительно хотела покинуть этот дом. Воспоминания этого дома и правда об Асе – душили, убивая все чувства и всю оставшуюся любовь к Андрею.

– А тебе нужны заграницы? Ничего, что у нас маленький ребенок, Вика? Или тебя что-то не устраивает в нашей роскошной жизни?

Он, как всегда, не чувствовал истиной причины – мне были нужны не заграницы. Но если сказать правду, то Андрею это не понравится, поэтому я вовремя останавливаюсь и замолкаю. Был уже опыт, когда я заикнулась об истории Аси и сказала, что хочу уехать из этого дома… мы не разговаривали неделю, а я фактически переехала в спальню Тимура. Удивительно, но факт: неприятных воспоминаний в той спальне было ведь немного меньше.

– Я не хочу об этом говорить, – сдалась я с намерением закончить этот бессмысленный разговор.

Однако, Андрей схватил меня за локоть, не позволяя уйти к Лере и Ульяне, и продолжил гнуть свою линию:

– Я уже говорил, что эта девка плохо на тебя влияет.

Я поморщилась от неодобрительного «Девка» и отвернулась от Андрея.

– К тому же, после тяжелого рабочего дня я хочу поужинать вместе с тобой, а не смотреть тебе в спину, пока ты уходишь к своей подружке, – презрительно произнес Андрей.

– Она не девка, а моя подруга. Закончим на этом! Отпусти меня, Андрей, я ведь иду не только к Лере, мне нужно покормить Ульяну, слышишь? Ужин готов, у нас все хорошо, почему ты на пустом месте делаешь ссору? – недоумевала я, пытаясь вернуться к этому состоянию «хорошо».

Примерно так проходили многие вечера, когда Андрей возвращался не в настроении. Просто обычно я ужинала вместе с ним, переступая через свое «не хочу», чтобы не злить того мужчину, которого, как оказалось, я совсем не знаю.

– У нас не все хорошо. Ты давно равнодушна ко мне, Вика, и я это заметил. С тех пор у нас не все хорошо.

– Перестань, – взмолилась я, – нас слышит Лера, и я не хочу, чтобы она стала свидетелем наших ссор.

– Наши ссоры начались уже после твоей беременности. Когда ты стала грубой и равнодушной, Вика, – упрямо заявил он полуправду.

– Не беременность тому вина, – вспыхнула я, коря себя за эмоциональность.

«Не беременность, а твой брат и твоя слепота!», – хотелось заявить мне, но я сдержала сей порыв, выдернула руку из хватки мужа и быстрым шагом направилась наверх. Там, в спальне Тимура меня ждали Ульяна и Лера, и с ними мне было спокойно…

– А что тому виной?! – не выдержал Андрей, не позволяя мне уйти.

Дергаюсь, но его хватка на моем запястье лишь усиливается.

Как будто и не было того Андрея, с которым я познакомилась. Как будто и не было нескольких счастливых лет до появления Тимура.

Теперь мы были лишь сожителями. У Андрея было свое воображение, поскольку он считал Ульяну своей дочерью, но я знала правду и медленно умирала от этого.

– Ася. История Аси, которую ты мне так и не рассказал. Вот, что тому виной, – шепчу я.

Его лицо каменеет, а взгляд стреляет убийственными огоньками. Мне кажется, что он вот-вот меня ударит, но ведь это мой муж, Андрей, ведь так? Он не может сделать подобное, поэтому я продолжаю:

– Андрей, Ася жила в этом доме. Под этой крышей. И все, что я знаю… этого чертовски мало. Она была беременна, и она наложила на себя руки. Ни ты, ни твой братец не пожелали рассказать мне правду, и да, мне очень хотелось уехать отсюда, чтобы спасти хоть что-то, что еще между нами оставалось. После того, как отцу стало плохо, я просила тебя уехать отсюда хотя бы ненадолго – сменить обстановку, развеяться, отдохнуть. Мне было это необходимо. Но всю беременность я находилась в этом доме и терзала себя мыслями о той девушке, которую вы, по всей видимости, оба и любили. Ведь так, Андрей?

Замолкаю, чтобы внимательно присмотреться к выражению его лица. Но на нем ничего не меняется – Андрей мрачнее тучи.

– Расскажи мне, что с ней случилось. Может быть, мне станет легче здесь находиться, – попыталась я достучаться до него.

– Значит, ты все-таки пыталась сбежать? – наконец, выдавил он.

– Что? – не поняла я.

Не сразу замечаю, что рука Андрея трогает мой подбородок. Словно я пыталась отвести от него взгляд, а он его вернул.

– Тимур уехал, и рассказывать про Асю стало больше некому. Ты не хотела быть в этом доме, да и чувства твои уже остыли ко мне…

– Остыли из-за истории той девушки!.. – пыталась я оправдаться, а тем временем пальцы Андрея только сильнее сжимались на моем лице.

– Да неважно. Ты пыталась сбежать от меня и этого дома. С моим ребенком, Вика, – нахмурился Андрей.

Я заледенела до кончиков пальцев.

– Как все просто для тебя, – усмехаюсь нервно, – неважно! А ты знаешь, насколько это все-таки было важно для меня, Андрей?

– Все-таки я был прав. Тогда ты предприняла попытку сбежать, но твоему отцу стало плохо, и ты не смогла бросить его, так? – бился Андрей за свою правду.

Если я признаюсь, то это будет крахом всего.

А отрицать правду было глупо.

Отворачиваюсь и отступаю на шаг от разозленного мужчины. Что сказать? Я отвожу взгляд и сцепляю руки за спиной. Нервно.

– Ты прав. Я уехала к родителям, чтобы предупредить их, ведь ты первым делом поехал бы к ним.

– Вика… – вижу, как его взгляд метает молнии.

Но ведь это Андрей. Он никогда не делал мне больно. И сейчас не сделает, ведь так? Смело продолжаю говорить:

– Я просто хотела исчезнуть на время, чтобы подумать. Мне было это необходимо.

– Хорошо, – недобро взглянул Андрей, – ты провела у койки отца месяц, тебе этого не хватило? Не помогло? Или я больше тебе не мил?

Я больше не выдерживаю:

– Расскажи мне историю Аси. Это барьер между нами, Андрей, огромный барьер! А если тебе нечего сказать мне, то приступай к ужину, а я пойду к дочери.

Ловлю себя на мысли, что никогда ранее я не произносила «наша дочь». Всегда либо «дочь» и другие уменьшительно-ласкательные, либо «Ульяна». Интересно, Андрей это заметил?

Но Андрей молчит. Только смотрит на меня каким-то мрачным взглядом, словно я вынула из его души все самое потаенное, что скрывалось там многие годы. Что скрывалось слишком глубоко, и вынимать это было нельзя – нельзя было запускать механизм. А сейчас я просто разрушила фундамент его устройства, и чего теперь ожидать… никто не знал.

Устало качаю головой, наблюдая за темнотой в его глазах, и отступаю. Поднимаюсь наверх, провожаемая недобрым взглядом, а у самой внутри все сводит от напряжения.

– Я все слышала…

Лера все знает, поэтому глядит на меня с опаской и пониманием. Я смотрю на черноволосую малышку в руках подруги и улыбаюсь – Ульяна сладко спала в ее объятиях.

– Он не рассказал?

– Нет… Ох, я ведь хотела покормить дочку, а она уснула, – шепчу я с улыбкой, прикрывая дверь в спальню Тимура.

– Я кого угодно уложу спатеньки, – стрельнула глазками Атаманова и улыбнулась.

Обычно здесь мы с Лерой проводили время за разговорами. В глазах подруги показался страх:

– Сколько это будет продолжаться? Он стал странно себя вести, Вика, я переживаю за вас с крошкой.

– Пока он не знает правду, все будет нормально. Мне нужно еще немного времени, чтобы уйти. Навсегда.

Я чувствовала, что Андрей вспоминает историю Аси. Именно сейчас и именно в эту секунду, еще не приступив к ужину. Это и было самое потаенное, самое фундаментальное в его черной душе, но узнала я об этом намного позже…