Текст книги "Институт благородных магесс. Объединение стихий (СИ)"

Автор книги: Ксения Лестова

Соавторы: Лидия Чайка
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

– Опускай щит, – его голос был ровным и уверенным.

Я тут же рассеяла свою сферу и, не дожидаясь приглашения от друга детства, сама встала и вышла из саней. Ворон последовал моему примеру. И вскоре мы уже быстрым шагом направлялись к нашему родовому особняку.

В холле нас ожидали родители. Они хотели нас усадить за стол и допросить с пристрастием, но мы с Томом дружно воспротивились и вопреки уговорам родных отправились спать.

А на следующий день у меня появился жар. Все‑таки я умудрилась простыть за время нашего путешествия. Но я была в тайне рада простуде, ведь видеть Тома и общаться с ним как прежде уже не смогла бы. А еще я пока не была готова рассказать про свадьбу, ведь тогда я с легкостью выдала бы свои истинные чувства. А так, Томасу пришлось рассказывать все самому. И, судя по всему, он решил не утаивать ничего от родных. А те не стали скрывать разочарования из‑за того, что им дали понять: ни о каком совместном будущем (моем и Ворона) не может быть и речи. Отец напомнил о смотринах, а я точно решила – после Института подамся в монастырь при храме стихийного бога Эля. Ведь именно он наградил меня даром исцеления. При монастырях всегда есть лечебницы, которым требуются лекарки. Тишь да гладь… что еще нужно магессе по специальности Целительство?

Из‑за своего состояния мне не требовалось скрывать чувства. Моим душе и сердцу плохо, моему телу плохо, соответственно и лицо должно выражать муки и отчасти страдания. Когда оставалась одна, я плакала в подушку. И если кто‑то неожиданно заходил в мою комнату, я неизменно натягивала одеяло до самой макушки и делала вид, что сплю. В основном этим самым нечаянным посетителем являлся Томас. Он довольно часто заходил ко мне… наверняка по старой памяти или из жалости. Мое горло было простужено, поэтому мне не требовалось говорить с ним.

Как итог, я провалялась в постели все оставшиеся полторы недели. Ну ладно, только неделю. Потом я стала потихоньку выбираться из кровати и комнаты, чтобы поесть вместе со всеми в столовой.

На улицу я вышла только в день нашего с Томасом отъезда. Тянуть больше времени было недопустимо, потому как занятия начинались уже на следующий день.

Я вышла с сумкой в руках в коридор и столкнулась нос к носу с Вороном, который все это время ожидал меня у моей комнаты. Дворецкий же обнаружился неподалеку, забрал у меня сумку и быстрым шагом направился вниз. У Томаса с собой вещей не оказалось, видно они уже находились в карете. И когда только все успел?

К моему удивлению, зеленоволосый маг взял меня под руку и повел вслед за слугой.

– Как ты себя чувствуешь? – не глядя на меня, спросил друг детства.

– Спасибо, вроде нормально, – машинально откликнулась я.

– Ты все еще бледна… – покосившись в мою сторону, заметил он.

– Что есть, то есть, – спокойно откликнулась. – И никуда от этого не деться.

Мы замолчали. Нет, я все понимаю, но неужели ему нечего мне рассказать? Неужели он не хочет поделиться со мной своими чувствами относительно своей новой возлюбленной? Неужели они не переписывались? Да быть того не может. Или может?

Внизу нас ждали мои родители. Мама была особо взволнована потому, что не хотела отправлять бедную меня, еще не до конца оправившуюся от болезни, в Институт благородных магесс. Но я себя считала далеко не бедной. Во – первых, мне наконец‑то дадут диплом дипломированной магессы, во – вторых, я смогу отвлечься от своих переживаний с помощью учебы и, в – третьих, я увижу подруг, по которым уже успела сильно соскучиться.

Мы вышли на крыльцо и стали прощаться. Карета уже ожидала нас, поэтому времени на объятия и слезы практически не осталось.

Отлепившись от мамы, я сделала шаг назад и, развернувшись, направилась к экипажу. У самой двери остановилась и перед тем, как залезть внутрь помахала им… Стоявший позади Томас, подал мне руку, помогая подняться по ступенькам. А потом и сам Ворон залез в карету, тут же захлопнув за собой дверцу. Вопреки моим ожиданиям, он сел рядом со мной. Но я спокойно смотрела в окно и не обращала на него никакого внимания. Карета тронулась.

– Кристи, я так больше не могу! – неожиданно воскликнул Томас, поворачиваясь ко мне.

– М – м-м? – я медленно повернула голову в его сторону.

– Я прекрасно вижу, что ты на меня обиделась. И, признаю, было за что. – Он пытался говорить спокойно, но волнение в его голосе чувствовалось. – Я знаю, что надеяться на что‑то большее, чем дружба, просто бессмысленно, но я не хочу, чтобы ты таила на меня обиду. Прости меня, пожалуйста…

– О чем ты? – ох, как же мне нелегко давались эти слова. – Я же своими глазами видела, как ты провел весь вечер с кузиной Ри. Разве не так? Разве она тебе не понравилась? Тогда в парке я подумала, что она тебя настолько сильно зацепила…что ты забыл обо всем на свете. И поэтому я решила не вмешиваться.

И ведь сказала чистую правду! Единственное, что было ложью – это удивленное и одновременно спокойное выражение моего лица.

– Это не так, – стиснув зубы, процедил Ворон.

– Но ты весь вечер провел в ее обществе, танцевал с ней… – вот теперь мое изумление было вполне натуральным. – В конце концов, ты поцеловал ей руку и пообещал вскоре написать! К тому же, как мне понимать твое поведение на обратном пути? Ты резко изменил отношение ко мне, стал более холоден и серьезен, задумчив. Том, кого ты обманываешь?

– Никого… ты неправильно все поняла, – в его голосе появилось раздражение. – Эмерин оказалась очень навязчивой. И я весь вечер никак не мог от нее избавиться. Да она мне прохода не давала! Особенно после того, как ты уклонилась от летящего прямо тебе в руки букета невесты, который в итоге попал… к ней. Ты сама знаешь, что по поверью, если девушка, к которой летит букет, отказывается его ловить, это знак того, что она не рассматривает никого в роли своего будущего мужа. – На этих его словах я тихо сглотнула. Забыла. Боги я забыла про это поверье! – Да, я попросил тогда прощения, но твой ответ… я ясно понял, что ты никогда меня не полюбишь.

– Стоп – стоп – стоп! – мои нервы стали потихоньку сдавать. – Если она тебе не понравилась, тогда почему ты забыл про мое существование и умчался вместе с Лефом к тем двум остроухим?!

– Ты заинтересовалась какой‑то статуей, а Лефан предложил мне познакомиться с, цитирую: 'представительницами прекрасного пола Ирийского леса'. – Друг поморщился. – Если честно, я рассчитывал на то, что он займет чем‑нибудь девушек, а я, избавившись от общества нашего любвеобильного друга, вернусь к тебе. Но ты пошла с остальными на каток и выглядела тогда такой счастливой и беззаботной… Издалека я не смог разглядеть, что это всего лишь маска… А к тому времени Эмерин буквально висела на мне…

– Если ты сейчас не врешь мне в открытую, то ты настоящий слабак, – мое лицо все же исказилось от обиды и злости. – Никогда не замечала в тебе этого качества.

– А что мне оставалось делать? – Ворон прищурился и буквально прорычал следующие слова: – Не мог же я вот так просто взять и дать ей пинок в противоположную от меня сторону!

– Да будет тебе известно, что для этого придумали этикет, – огрызнулась я. – Ты мог бы не дать ей пинок, как ты выразился, а свести, скажем, с другим кавалером. Но нет, ты просто так не можешь отказать себе в удовольствии лицезреть рядом с собой очередную блондинку, которая прогуливается в парке вместе со своей не менее сногсшибательной подружкой. – Я понимала, что говорю полную ерунду, пытаясь обвинить Томаса во всех смертных грехах, но просто накипело. И скорее всего потом я буду жалеть о своих словах. Но это будет потом. – И вот знаешь, я тебе не верю. Хватит мне лгать! Чем ты лучше того же Трайтона? Как только подвернулась симпатичная девушка, которая обратила на тебя свое внимание, ты тут же переключился на нее!

Я старалась не орать, но нотки обиды и злости то и дело проскакивали в моей речи. Да я ревновала! Безумно, жутко, до красной пелены перед глазами! И это было для меня ново.

– Кристи… – тихо протянул Томас, пододвигаясь ко мне вплотную. – Ты… ты ревнуешь?

– Нет, с чего бы? – уж если врать, то врать до конца.

– Кристи, я не верю своим ушам, – пробормотал друг, уже в наглую обнимая меня за талию.

– Отстань, – я уперлась ладошками в его грудь.

Но этот маневр не остановил Ворона, дыхание которого опаляло мое лицо.

– Да как же я раньше не понял этого? – выдохнули мне в губы.

– Уйди! – пискнула я.

Но вместо того, чтобы отстраниться. Томас нежно поцеловал меня. Что‑то внутри не хотело противиться, вот только мозг услужливо подкинул воспоминания со свадьбы Ри и Брэда. В итоге я не ответила на поцелуй. Зачем ему все это? Зачем?!

Слезы против моей воли хлынули из глаз. Я старалась отстраниться, но тщетно. Меня намертво заключили в объятия и никак не хотели отпускать.

– Ты плачешь? – О, неужели он наконец‑то заметил это? Голос Тома сделался хриплым. Впервые за все это время он смотрел мне прямо в глаза. И в них читались беспокойство, тревога и…безграничная нежность.

– Прости меня за все, Кристи, – принялся нашептывать он, склоняясь к моему уху. – Я так тебя люблю… Милая моя девочка, прошу, умоляю, дай мне еще один шанс…

Слезы потекли еще сильнее. Нет, это было выше моих сил. Попыталась отстраниться, но все было тщетно. Меня крепко держали, не давая возможности нормально пошевелиться.

– Я не смогу без тебя. И никому другому тебя не отдам. Даже если родители попытаются выдать тебя замуж…

– Не выдадут, я подамся в монастырь, – хлюпнув носом, заявила я. – Буду лекарем при храме стихийного бога.

– Не пойдешь ты ни в какой монастырь, – упрямо продолжил Том издеваться надо мной. – Я безумно люблю тебя. Но даю тебе полную свободу выбора. Я не принуждаю быть со мной. Лишь прошу дать мне еще один шанс…

Он, наконец, оставил в покое мое ухо и заглянул в глаза, полные слез. Не выдержал и поцеловал снова. И этот поцелуй был преисполнен боли, горечи и…любви. Я не смогла больше сдерживать свое сердце. Разум капитулировал под натиском чувств. Моих чувств по отношению к другу детства, к бывшему другу… к любимому.

Я ответила на поцелуй, вызвав этим невольный стон облегчения у Ворона. Обвила руками его за шею. В ответ мою спину принялись нежно поглаживать. Я выгнулась навстречу Тому, поцелуй которого постепенно наполнялся страстью. Но меня не пугало это. Наоборот, волновало, радовало.

Успокоились мы только после того, как поняли, что пересекаем черту столицы Объединенного государства. Нет, мы не делали ничего выходящего за рамки. Но стоило признаться, что мне хотелось большего. Томасу я думаю тоже. Только вот боюсь, родители были бы от этого не в восторге. Да и мой ненаглядный являлся образцом мужества и благородства, поэтому держал нас обоих в строгих рамках приличия.

Когда карета остановилась, я увидела в окошко своих подруг в сопровождении мужей. Мы вышли на улицу и, забрав свои сумки, поспешили к ним. Естественно, ни для кого не осталось секретом наше воссоединение. Одни мои слегка припухшие и горящие огнем губы чего стоили…

– Я так рада за вас! – радостно воскликнула полукровка, когда мы подошли к друзьям.

– А я говорила, что судьбу не обманешь, – широко улыбнулась Шайта.

Пришлось рассказать Томасу о приметах и предрассудках подруг, связанных с киданием букета невесты. Тот лишь хмыкнул и лукаво посмотрел на меня. Ну да, кому я рассказываю…

Поговорив с друзьями еще некоторое время, мы тепло (даже жарко) распрощались и разошлись по Институтам. Завтра первый учебный день в заключительном семестре, и нам всем надо хорошенько подготовиться.

А ведь я так и не успела сказать Томасу, что тоже его люблю…

Бог любви потянулся на своем стуле и снова внимательно посмотрел в хрустальный шар. Никаких следов. Никаких зацепок…

– Долго ты еще собираешься сверлить взглядом свой шар? – недовольно буркнул с соседнего стула рассветный бог.

– Сколько нужно, – шикнул на него Харт. – Вместо того, чтобы жужжать как оса над ухом, помог бы их разыскать!

– Так чем я могу помочь? – развел руками Иир. – Это твоя хрустальная дребедень, а не моя.

– Подарить тебе такую на день рождения? – скептически произнес стоящий у окна бог всех стихий.

Уже который день три бога не могли разыскать пропавших ректоров. Даже предположительное место им по – прежнему было неизвестно. Зато они начинали догадываться, зачем Саа понадобились главы Институтов.

– Надо было защиту на ректоров ставить, когда они у алтаря стояли, – произнес Иир.

– Без тебя знаю, – повысил голос на брата повелитель амуров. – Но кто знал, что мелкий проникнет в мой храм? Да это немыслимо! И что самое странное, я его не засек. Как он туда проник? Как взломал защиту?

– Слишком много вопросов, – Эль перестал смотреть в окно и повернулся к братьям. – Они сейчас не уместны. Поздно думать о том, что уже случилось. Надо думать о том, что мы можем сделать, чтобы остановить брата.

– Для того, чтобы его остановить, надо сначала его поймать, – Харт схватился за голову и уперся локтями о столешницу.

– Из любого положения есть выход, – постарался успокоить бога любви стихийник.

– Раз ты у нас самый мудрый, дай дельный совет, – недовольно произнес Иир.

– Надо проверить лаборатории…

От Томаса два дня не было абсолютно никакие вестей. Он не писал мне, да и на мои короткие письма не отвечал. Я уже стала волноваться, все ли с ним в порядке, но амурчик заверил меня в том, что все нормально. Просто мой друг занят очень важным делом. Каким именно, крылатик мне так и рассказал. Даже уговоры не подействовали. А ведь я обещала раздобыть ему (не знаю правда каким способом) целых пять бутербродов. Пять! Не смотря на то, что сейчас по всему Институту благородных магесс развешены следилки. Да и дежурные по этажам туда – сюда ходят. Повезло еще, что их обычно назначают всего по два – три человека на все этажи общежития. Но попробуй еще дойди до столовой без приключений на свою 'кхе – кхе'.

– Ты можешь сколько угодно соблазнять меня бутербродами с колбасой и сыром… – начал в который раз отказываться от моего предложения амур. – И может даже они будут с листьями зеленого салата… и кольцами красного лука… – Амур сглотнул. Видимо слюна, образовавшаяся во рту, говорить мешала. – И горчичкой…

– Так ты будешь колоться или как? – прервала я поток информации по поводу гастрономических пристрастий крылатого почтальона.

– Нет, – горько выдохнув, ответил он и мотнул головой.

– А может, мы его свяжем? – предложила, выходящая из ванной комнаты полукровка.

Время было уже позднее, так что передо мной и амуром Ри предстала в смешной пижамке голубого цвета в розовый горошек. Забавненько. Только вот подобного наряда я раньше у подруги не видела. И когда приобрести успела?

– Хочешь повторить то, что мы проделали на первом курсе? – недоверчиво спросила у Риэль.

– А что? – она забралась на свою кровать с ногами и оценивающе стала разглядывать толстопопа. – Тогда же у нас получилось? Правда прошедшее с того памятного дня время амурчик явно не терял даром и прибавил этак… парочку… десятков килограмм.

– Ладно, шутницы, – буркнул наш сожитель и спланировал на свою импровизированную кровать. – Спать уже пора. Завтра трудный день. Особенно у меня.

Мы не стали спорить и развивать тему о том, что не мешало бы его связать и выпытать всю известную ему о воздушнике информацию. Потом. Успеется еще.

Я достала из‑под подушки ночную сорочку и направилась в ванную.

Мы сидели в столовой и обсуждали прошедший день. Шайта оживленно рассказывала о прошедших лекциях, Риэль ее внимательно слушала, а я… вяло ковырялась вилкой в тарелке. Томас снова не написал. Я так надеялась на то, что он пришлет мне весточку хоть утром. Но… Снова ничего. В который раз попыталась разговорить любителя красных комбинезонов. Тот лишь развел руками и сделал вид, что ничего не знает. Да там по наглым бегающим глазкам было видно, что знает он все! Только вот почему‑то упорно не хочет рассказать правду…

– Крис, – Шайта обеспокоенно посмотрела на меня. – Что‑то случилось?

– А? – я оторвала взгляд от тарелки и непонимающе посмотрела на подругу. – Ты о чем?

– Да ты словно и не с нами сейчас сидишь. Взгляд такой отстраненный…

– Это она из‑за Хартена так себя ведет, – тут же подала голос Риэль. – Он ей уже несколько дней не пишет. В Институте магов она с ним тоже не сталкивалась в последнее время. А Лефан говорит, что он вроде как стены Института не покидает. Но этот проныра и соврать может…

– Этот то? Точно может, – согласилась с полукровкой сестра этого самого… который может.

– Давайте мы не будем сейчас это обсуждать? Хорошо? – попросила я.

– Как хочешь, – пожала плечами Ри.

– Захочешь, сама расскажешь, – поддержала подругу огневица.

– О – о-о – о… Кристин Блэ – э-эт! – Раздался за моей спиной голос Айри Трин.

Неожиданный сюрприз. Я‑то наивно полагала, что эта блондинка оставила меня в покое.

– О – о-о – о… – повторила я интонацию бывшей невесты Томаса и повернулась к ней лицом. – Айри Три – и-ин!

– Ты еще смеешь меня передраз… – последнее слово она договорить не смогла.

Ее рот открывался и закрывался, но произнести еще хоть что‑то у нее не получалось.

– Ты чего? – я насторожилась и стала медленно вставать из‑за стола.

Что‑то мне все это не нравится. Лицо Трин было очень бледное, глаза хоть и смотрят на меня, но казалось, что они застыли. Одна ее рука была задвинута за спину, а вторая со всей силы сжимала чашку с горячим чаем. Костяшки пальцев так сильно вцепились в старенький фарфор, что казалось еще чуть – чуть и он треснет.

– Ы – ы-ы – ы-ы… – наконец удалось хоть что‑то произнести бывшей невесте Томаса.

– Крис, отойди‑ка от нее, – рядом со мной встала Риэль и стала медленно задвигать меня к себе за спину.

– Ри, подожди, – заупрямилась я и вынырнула из‑за спины подруги.

– Кристин, Риэль дело говорит, отойди, – подала голос огневица, которая тоже стала медленно подниматься из‑за стола.

– Ы – ы-ы – ы!!! – неожиданно зарычала Айри и швырнула чашку с горячим чаем в полукровку.

Та тихо ойкнула и стала отряхивать промокшую на груди мантию.

– Ты нормальная вообще?! – возмущенно воскликнула я.

Я искренне не понимала, что толкнуло водницу на подобные действия. Да, я всегда была неким препятствием на ее пути. Мешала ей, когда девушка пыталась как можно быстрее затащить Ворона в храм бога Харта. Да и потом… она не могла не видеть, что после того, как с Томаса сняли воздействие приворотного зелья, он напрочь забыл о своей больной любви к Айри. Да и во мне она бесспорно чувствовала конкурентку. И я бы поняла, если бы объектом ее агрессии была только я, но зачем она бросила чашку в полуэльфийку?

Я не успела толком поставить магический щит, как Айри набросилась на меня. Вторая рука, которая была до этого спрятана за ее спиной, поднялась, для того, чтобы нанести удар. Я не сразу заметила, что сжимает в ней водница. Наш столик стоял с краю, неподалеку от раздачи, и места вокруг почти все пустовали. Так что не удивительно, что нож в ее руке сразу никто не увидел. И что‑то мне подсказывало, что сейчас она им не кусок жареного мяса резать на мелкие кусочки собралась. Краем глаза заметила на ее шее тонкую цепочку. И в голове молниеносно сложилась картинка. Я подалась вперед и потянулась рукой к шее Трин. Позади что‑то закричала Шайта, Риэль выругалась, кто‑то из студенток охнул, но я не обращала на нарастающий шум никакого внимания. Когда пальцы коснулись цепочки, почувствовала, как в левое плечо входит лезвие. Боль быстро стала разливаться по груди. Мантия стала намокать. Я не сразу сообразила, что мокрой она становится от моей крови. Мне, не смотря на боль, хватило сил сорвать цепочку с шеи водницы. Она была мертва. Боги, еще один ходячий труп в стенах Института благородных магесс! Кулон, скрывающий мертвую ауру, упал на пол. Ко мне подбежали подруги и стали оттаскивать от шатающейся из стороны в сторону мертвой девушки.

С трудом вскинув руку, зашептала заклинание, которое могло на время удержать Трин. С пальцев стали срываться фиолетовые молнии, которые я направляла в пол прямо в то место, где стояла мертвая девушка. Вокруг нее начала образовываться магическая клетка. Только вот на создание ловушки такого размера понадобилось слишком много магических сил, которые сейчас очень быстро из меня вытекали.

– Сейчас будет больно, – словно сквозь вату услышала я голос Риэль.

И снова мое плечо пронзила острая боль. Только на этот раз она была еще сильнее. Не выдержав, я закричала и прижала руку с неповрежденным плечом к ране. Надо было хоть как‑то остановить кровь. Собрав последние силы в кулак, попыталась самостоятельно себя залечить. Но целительство, которое было даровано мне богом, не подействовало. Видимо я не могла залечивать свои раны. А своих сил во мне было не так уж и много. Некромантия… от нее в этом плане вообще не стоит ничего ожидать. С ее помощью можно упокоить, поднять из могилы, наслать на кого‑нибудь умертвие, но не лечить.

Уже уплывая в глубокий обморок я услышала голос профессора Загрыз…

Пробуждение… Пробуждение было не очень приятным. Голова гудела, а во рту как будто воды отродясь не было. Пить хотелось просто ужасно. Попыталась пошевелить левой рукой, помня о том, в какое именно плечо всадила мне нож бывшая невеста Томаса. Рука слушалась плохо, но виной тому, скорее всего, были фиксирующие бинты.

Открыв глаза, обнаружила себя лежащей в общей палате. И то хорошо, а то те тесные коморки, которые по ошибки считаются одноместными (комфортабельными, ага) палатами, кроме как уныние, ничего больше не вызывали. Посмотрела на входную дверь и стала ее гипнотизировать. Говорить было сложно, так как повторюсь – во рту пересохло. Но являться в общую палату никто не желал. Завозившись на кровати, попыталась встать и запуталась в огроменной, явно мне не по размеру медицинской пижаме, противного зеленого цвета. Хм… чего это они на этот раз решила не надевать на меня сорочку? Ну да ладно.

Еле высвободив ноги из‑под одеяла, села на кровати и посмотрела на широкие штанины. Это кто это обладает такими о – о-очень аппетитными размерами? Да еще и рубаха была под стать. Постоянно сползала с одного плеча, оголяя кожу. Из‑за этого становилось немного неловко. Тем более, что оголялось не поврежденное плечо.

Раздался звук открываемой двери, затем быстрые уверенные шаги. Причем вошедших было несколько. Подняла взгляд на вошедших и сглотнула вмиг образовавшийся в горле комок.

– Очнулась? – участливо спросила одна из незнакомых мне лекарок.

– Очнулась, – хрипло выдавила из себя.

– Воды принести? – участливо спросила женщина.

Я лишь кивнула ей и перевела взгляд на второго вошедшего. А он… прожигал меня яростным взглядом. Лекарка осторожно вышла из общей палаты, и мы остались в просторном помещении одни.

– Кристи – и-и… – обманчиво мягко протянул Ворон. – Вот скажи мне… Ты мертвецов чем‑то притягиваешь, да?

– Эм… – я потупила взгляд, не зная, что на это ответить.

В чем‑то друг был, несомненно, прав. Неприятности находят меня буквально везде. Казалось бы, что может случиться со мной в столовой? Ну не считая случая на первом курсе, когда именно во владениях Атары я оседлала детеныша дракона. Но это был единичный случай! И Томас, кстати, отчасти был в этом виноват. Да я и мысли не допускала, что Айри уже неизвестно сколько времени ожившим трупом по Институту ходит. Да и кулон этот, который скрывал ее ауру и энергетические потоки… Он ведь был точно такой же, как и у профессора Кандорской. Значит, кому‑то вдруг понадобилось плодить в стенах учебного заведения подвластных мертвяков. Только вот мертвяки эти слишком быстро из‑под контроля выходили. Это могло означать только одно: этому кому‑то надо было постепенно вытягивать из них силу. Только вот зачем ему надо было оставлять их в Институтах? Рой ведь тоже был под влиянием магии. Только на него воздействовали ментально. Да и всю силу стихии выкачать не успели. В итоге: старик просто сошел с ума. Но тогда не понятно, зачем надо было красть ректоров? Только для того, чтобы 'обезглавить' наши Институты? Тогда возникает еще один вопрос: зачем и для чего это было нужно? Вообще вся эта ситуация напоминала игры какого‑то сумасшедшего. Неужели и, правда, в этом во всем виноват сумеречный бог? Но ведь он действует не один… Да и вмешиваться в судьбы людей в открытую не может. Значит, у него должны быть подвластные помощники, марионетки. И кто из студентов и преподавателей у нас умеет подчинять чужую волю?

Правда могло оказаться так, что мои догадки не верны…

– Кристи – и-и… – вывел меня из задумчивости голос Ворона.

– Да, – я подняла взгляд на друга.

– О чем ты задумалась?

Ответить я не успела, так как в общую палату снова вошла лекарка со стаканом воды в руках. Как только она протянула мне заветную жидкость, я крепко ухватилась за стакан и стала жадно пить. Никогда бы не подумала, что жажда может быть настолько сильной.

Как только я выпила все до последней капли, женщина забрала у меня стакан и, поставив его на прикроватную тумбочку, стала внимательно ощупывать сквозь фиксирующие бинты мое плечо. Я слегка морщилась, так как ощущения были не из приятных. Ее действия тупой болью отдавались в руке, но кажется, лекарка была удовлетворена моим состоянием, так как после осмотра обрадовала новостью, что меня через день уже выпишут. Так же я от нее узнала, что провела без сознания два дня.

Все‑таки мне повезло, что удар Трин пришелся в плечо, если бы она попала чуть ниже, то меня бы уже не было среди живых. И кому понадобилось меня убивать? Неужели Саа? Но зачем ему это вообще понадобилось? Или все же Айри, выйдя из‑под контроля, сама каким‑то образом решила, что ей просто необходимо лишить меня жизни. Нет, ну я, конечно, знала, что она меня недолюбливает… Так это было взаимно. Я ее с самого начала невзлюбила.

Пока я сидела и размышляла о произошедшем, лекарка незаметно вышла из общей палаты, снова оставив нас с Томасом наедине.

– А это прилично? – вдруг спросила я и посмотрела в глаза другу.

– Что именно? – он приподнял одну бровь и как‑то лукаво на меня посмотрел.

– Ну то, что мы с тобой сейчас одни…

– То есть находиться со мной наедине на озере ты не стеснялась, а тут вдруг о нормах приличий беспокоиться стала.

– Ну как бы…

– И по городу со мной гулять…

– Том, – я недовольно засопела.

– И дома в одной комнате со мной закрываться…

– Хартен! – стала повышать голос.

– А помнишь тот случай на кладбище, когда ты…

– Р – р-р – р-р…

– А в карете недавно…

И тут я покраснела. Правда ведь, с чего вдруг я озаботилась тем, что мы с ним находимся наедине. Но все же, мне было как‑то неловко. Да и медицинская рубаха противного зеленого цвета постоянно с плеча сползала.

– Прости, я просто…

– Ты просто вдруг решила стать истиной занудной леди, – наморщил довольно внушительный нос Ворон.

– Я не зануда! – снова повысила голос я и замахнулась на друга сжатой в кулак рукой.

Тот лишь тихо засмеялся и увернулся от моего удара.

– Ты снова морщишь нос, – заметил Том.

А я покраснела еще больше. И не потому, что нос у меня и правда чуть подрагивать стал, а потому что рубашка с плеча уж совсем до неприличия сползла. Я попыталась ее поправить, скрыв под мягкой тканью обнаженную кожу, но мою руку перехватили, как только я прикоснулась к краю широкого выреза. И тут в голову закралась паническая мысль: не вылезла ли моя зеленая прядка? Вторая рука уже на автомате коснулась волос, проверяя.

– Проверяешь? – хмыкнул друг, наклоняясь ближе ко мне и цепляя тонкими пальцами прядь волос.

Ну все… прокололась. Хотя, если так подумать, зачем сейчас‑то скрывать факт того, что я и сама немного пострадала из‑за своей магии. Правда причиной возникновения у меня зеленой пряди было пробуждение Некромантии, а не то, что в меня впиталась чужая стихия, как в случае с Томасом. Это тогда, на первом – третьем курсе мне казалось, что сей факт надо непременно скрывать. Сейчас же, мне было уже все равно.

– И почему не сказала? – тихо спросил друг и медленно стал накручивать длинную зеленую прядь на палец.

– Эм…

– Эм? – в голосе Ворона послышалась издевка.

– Ну…

– Ну? – издевки стало больше.

– И сама теперь не знаю, – повинилась я и снова потупила взгляд.

– Глупая, – беззлобно и без тени обиды произнес Том, все так же продолжая медленно – медленно накручивать на палец мои волосы. А я и не думала даже, что они уже настолько длинные.

Том наклонился еще ближе. И пока он изучал взглядом мое оголенное плечо, плавно переводя взгляд на шею, а затем на губы, я сидела, будто завороженная и не могла сказать ни слова. Черные брови сошлись на переносице, взгляд потемнел, а дыхание стало прерывистым. По хорошему мне надо было отстраниться и возмутиться таким пристальным разглядыванием. Но, когда я в последний раз следовала правилам этикета? Да и лекарка оставила нас наедине. Значит, она не сомневалась в том, что ничего выходящего за рамки приличий не произойдет.

Пока я в очередной раз была погружена в свои мысли, Том придвинулся еще ближе, и теплое дыхание мага стало ласкать мое лицо. Он слегка потянул на себя зеленого цвета прядь и его губы уже коснулись моих…

– Живая! – раздался голос Риэль от двери.

– Да тише ты, – шикнула на нее вошедшая следом огневица.

– Ой, – кажется, полукровка, наконец, обратила внимание на то, что я вообще‑то не одна и меня вообще‑то собирались поцеловать. Она встала как вкопанная посередине прохода, по бокам которого стояли одинаковые койки, и не решалась подойти ближе. Шайта же маячила за ее спиной.

– Мы можем выйти, – неуверенно предложила Ри и нервно почесала себя за ухом. На ее лице заиграл румянец. Неужели мы ее чем‑то смутили? Чем это интересно.

– А смысл? – выдохнул мне в губы Том, выпустил мои волосы, резко выпрямился и отошел от моей кровати.

Я думала, что краснеть дальше уже просто некуда. Но какое же это было ошибочное мнение! По лицу и шее прошла волна жара, и я была почти уверенна в том, что сейчас своим видом напоминала спелый помидор. Ну вот чего спрашивается они так не вовремя пришли!

– А ты уже в курсе маленького секрета Крис? – неожиданно спросила Шайта, смотря на мою многострадальную зеленую прядь, которая сейчас была перекинула через плечо. По – прежнему оголенное плечо, между прочим! Рука опять потянулась к вырезу рубахи и уже через какое‑то мгновение я смогла спокойно выдохнуть. А то начинала чувствовать себя чуть ли не раздетой.

– В курсе, – хриплым голосом ответил огневице Том.

– И? – пытливо спросила Риэль.

– Что 'и'? – не понял ее короткого вопроса друг.

– Какая у тебя была на эту новость реакция? – моя соседка по комнате стала медленно продвигаться к моей кровати. Шайта же осталась стоять на месте, смотря на все это безобразие со стороны.