Текст книги "Иные Миры. Плененная Призраком (СИ)"

Автор книги: Ксения Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

Но радость длилась недолго.

Глубокую рваную рану на плече мужчины первым заметил Ярослав.

– Отец, ты ранен? – спросил он, будто и сам не видел. Мужчина в ответ вымучено улыбнулся:

– Да, сынок, – не смотря на явно терзавшую его тело боль, как ни в чем не бывало, ответил он. – Ранен.

– Что это? – юноша настойчиво пытался разглядеть рану, не обращая внимания на попытки отца помешать ему. – Похоже на укус, – в голосе Ярослава слышались нотки паники. – Пап, что это?

– Вампир – один из новообращенных. Молоденький.

– Как его звали? – слабым голосом спросила Нина, боясь услышать дорогое ей имя.

Мужчина пожал здоровым плечом:

– Да пес его знает. Этот длинноволосый, кажется, звал его Денисом.

Нина громко всхлипнула, и крепко закрыла ладонью рот, чтобы рвущийся наружу крик не выплеснулся истерикой. Денис... Добрый, немного глупый, иногда невыносимый, но вовсе не жестокий Денис напал на отца Ярослава и покалечил его. Как он мог?! Что же вообще, черт возьми, творится?!

– Это ничего, – пробормотал Ярослав. – Он недообращенный, а укус недообращенных неопасны. Вон Нина тоже подвергалась его нападению, но ничего. К счастью, все обошлось. Ничего.

Георгий Андреевич смотрел на сына с печалью и грустной улыбкой. Он знал, что они с сыном пробудут вместе совсем недолго.

– Нет, сынок, этот мальчик не был недообращенным. Этот мальчик прошел стадию обращения.

– Не может быть, – шептала Нина, не веря в жестокую правду. – Не может быть, чтобы Дэн убил человека.

– Может, Нина, – мягко возразил услышавший ее бормотание мужчина. – Всякий может, если им управляет такой сильный маг, как Мастер.

– Отец, где Эрнест, Константин, Даниил...

– Они погибли, Ярослав, – дрогнувшим голосом ответил Охотник. – Мы похоронили их прах на охотничьем кладбище. Я хочу, чтобы так же ты похоронил и меня. Рядом с ними.

– Нет! – неожиданно закричал Ярослав. – Нет, не проси меня! Я не хочу хоронить тебя. Я не хочу...

– Сынок, это неизбежно, – терпеливо возразил Георгий Андреевич. – Ты должен смириться с моим скорым уходом. Прошу тебя, будь сильным. Помни – ты охотник.

Нина громко всхлипнула и сама испугалась того, что плачет, но посмотрев на Раду, обнаружила, что по щекам ведьмы текут крупные, не сдерживаемые слезы.

Так, в Охотничью Будку пришла Скорбь.

А тем временем, далеко от дома Охотников, в особняке клана стоял вопль. Кричала женщина – высокая, статная, некогда красивая и ухоженная, но от горя совсем запустившая себя. Она, сгорбившись, стояла у гроба некогда молодого, красивого мужчины. Она кричала и рвала на себе роскошные, цвета темного шоколада, волосы. Ее горе было умножено неизбежностью, непоправимостью случившегося, невозможностью что-либо изменить. Она не сможет отправиться вслед за возлюбленным, потому что нет его больше ни в Мире Призрачном, ни в Мире Сумеречном. Оружие этих проклятых охотников способно не изгонять, а уничтожать таких созданий, как она. Ее любимый, единственный Рик мертв. Его больше нет. Не существует. Брюнетке казалось, что нет больше и ее самой. Есть только боль – бесконечная, терзающая, не стихающая ни на минуту. Она в очередной раз громко всхлипнула, издав глухой стон, и слеза, скатившаяся по щеке, упала на крышку гроба. Женщина с ненавистью посмотрела на гладкую, блестящую поверхность. Ее любимого Рика хоронили в закрытом гробу, как какого-то урода, которого нельзя показывать людям. А всё потому что его красивое, сильное тело было похоже на месиво. Потому что от его красивого, сильного тела не осталось ничего.

Она была вынуждена хоронить останки, и плакать над останками.

Чертовы охотники!

– Армия охотников потерпела значительные потери, – устав ждать, когда брюнетка возьмет себя в руки, начал свою речь Мастер. – Но мы потеряли лучших своих солдатов. Мы потеряли близких, и эту утрату ничем не восполнить, эту боль в наших сердцах ничем не излечить. И мы воздадим. Мы отнимем у них надежду на победу и светлое будущее. Мы лишим их козыря, что они прячут в своих рукавах. Мы лишим их Сильнейшего их Воина.

Мы придем за Ниной.

ГЛАВА 25.

Беспрерывный обложной дождь лил с самой ночи, в результате чего к охотничьему кладбищу, что находилось за Царской Рощей, невозможно было ни подойти, ни подъехать. Георгия Андреевича похоронили тихо, быстро, без лишних церемоний. Нина украдкой поглядывала на Ярослава – молодой человек стоял, опустив голову, его глаза были влажными, но он не плакал: он обещал отцу быть сильным и изо всех сил старался исполнить обещание. К тому же юноша был подавлен и вымотан: Георгий Андреевич умирал тяжело, долго – в бреду и метаниях.

Рада стояла чуть в стороне, словно стеснялась своего присутствия, словно чувствовала себя лишенной права быть здесь – в последнем пристанище Охотника. Нине хотелось подойти к ней и шепнуть ей что-нибудь теплое, сказать, что ее вины в смерти Георгия Андреевича нет, но девушка не хотела оставлять Ярослава. Она крепко держала его руку и иногда, он вдруг сжимал ее ладонь, будто это помогало ему справиться с болью. И Нина понимала, что он нуждается в ней, в ее поддержке.

Из охотников присутствовали только Эгор и Глеб, они же помогли Ярославу организовать похороны: вырыть могилу, сколотить крест, установить мемориал с фотографией Георгия Андреевича – той, на которой он был молод и счастлив.

Недообращенные же остались в Будке – Луна еще не пошла на убывание, а потому звериная сущность еще вовсю властвовала над ребятами.

Нина переживала за них – что, если за время отсутствия ее и охотников с ними что-нибудь случится? Что, если клан выследит их и захочет отомстить за предательство? Тревожность девушки усиливалась еще и тем фактом, что Охотничья Будка лишилась своей защиты – теперь, когда Георгия Андреевича не стало, дом лишился своего хозяина, а значит, и ключа от защитного заклинания.

Они все как никогда в опасности. Нина знала, что рано или поздно за ней придут, и Будка уже не сможет защитить ее. Более того – девушка своим пребыванием в ней подвергает опасности и Ярослава, и оставшихся охотников. Но как быть, если она не хочет оставлять возлюбленного наедине с опасностью, наедине с его горем? Да, теперь-то Нина понимала, что любит Ярослава: его боль ранила ее сердце, терзала, мучила; его горе было и ее горем тоже.

Тревожное предчувствие не подвело девушку: вернувшись в Будку, друзья обнаружили следы присутствия незваных гостей: вещи были разбросаны, стулья опрокинуты, посуда разбита. Кто-то явно устроил демонстративное представление, чтобы громко, во всеуслышание заявить: "Здесь был враг!" Кто-то хотел напугать, жестоко посмеяться. И ему это удалось.

Нина же и вовсе пришла в ужас, обнаружив, что ее комната, идеально убранная утром, превратилась в один сплошной бардак: вещи были разбросаны, и в них, к великому отвращению девушки, явно рылись. Враг не постыдился даже выудить из ящика белье и варварски раскидать по полу. Некоторые его детали и вовсе оказались развешены на люстре, уголке спинки кровати, подлокотнике кресла. Нина, сгорая от стыда, спрятала лицо в ладонях, когда Ярослав, сорвавшись на ее крик, вбежал в комнату. Ее нарочно унизили, в этом девушка не сомневалась. Но вот только кто это сделал? Анна? Или может быть, Дэн?

Ответ пришел быстро.

– Что, Охотник, ищешь оружие? Без него никак? – раздался голос Дэна, а вскоре и сам он вынырнул из темноты Общей Комнаты. Ярослав в ярости, швырнул пустой ящик, в котором когда-то хранились запасные квойстеры. – Я их уничтожил – всё, что у вас здесь хранилось, так что проверим, насколько ты крут без своих охотничьих прибамбасов, – Дэн засмеялся. – Ты удивительно спокоен, учитывая тот факт, что твой отец покоится в земле всего лишь каких-то пару часов. Ах, да. Ты, я думаю, уже знаешь, что это мой яд убил его или для тебя это будет новостью?

– Хватит. Заткнись! – не выдержав, закричала Нина. Она с ненавистью смотрела на Дениса, и не верила, что когда-то любила его.

– Что ты здесь забыл? – Ярослава била мелкая дрожь. Нина ощущала его напряжение, а потому крепче сжала его руку. Она понимала, что он сейчас чувствовал, и не ошиблась: юношу трясло от неудержимого желания наброситься на вампира, убившего его отца, растерзать его, задушить голыми руками. Тем не менее, он понимал, что ничего не сможет без оружия против сильного гибрида, а потому все, что он мог, это гордо выпрямиться, и не сводить глаз с врага, смело глядя ему в лицо.

– Вообще-то, правильнее было бы сказать "кого", – с наигранной вежливостью поправил Денис. Нина, смотря на жестокого, с искаженным злобой лицом, вампира, с трудом могла узнать в нем бывшего возлюбленного. Она теснее прижалась к Ярославу, и тот взял ее за руку. Заметив это, Дэн криво улыбнулся. – М-да. Немного же тебе нужно времени, чтобы вычеркнуть из жизни некогда близкого тебе человека и впустить в нее нового – малознакомого. Как ветрено твое сердце! Или же я не был для тебя близким, а? Тогда скажи, кем я для тебя был?

– Да, я разлюбила тебя, но ты не переставал быть для меня другом и одним из самых близких мне людей, – Нина сделала вынужденную паузу, чтобы сглотнуть – от волнения горло сжималось спазмами, а голос дрожал так, будто она вот-вот заплачет. Дэн приподнял вверх брови:

– Настолько близким, что ты и говорить со мной не хочешь? Прячешься от меня за спиной этого псевдогероя, – вампир окинул взглядом Ярослава. Тот и ухом не повел в ответ, сохраняя невозмутимое выражение лица. – Не могу взять в толк, что ты в нем нашла? – Дэн выжидательно смотрел на Нину, но так как девушка молчала, продолжил: – Неужели мы теперь с тобой враги, а, Нина? Брось – я всё еще люблю тебя и готов простить. Ты слышишь меня? Я готов простить тебе твою неверность!

Нина покачала головой:

– Между нами всё кончено, Дэн.

– Вот, значит, как?

– Ты сам всё испортил.

Дэн принялся расхаживать по Комнате, как пантера в клетке, важно, неторопливо, изредка поглядывая на своих жертв, чтобы оценить, насколько они напряжены. Он играл с ними, действовал на нервы, дразнил.

– Ты сделала неправильный выбор, Нина, – наконец, после некоторого молчания произнес он.

– Нет, это ты сделал неправильный выбор, избрав путь зла. Тьма управляет тобой, манипулирует, заставляет совершать страшные поступки. Не удивлюсь, если ты попытаешься и меня убить. Ты одержим, Дэн, и уже сам себе не принадлежишь.

– М-м-м, какие слова, сколько в них глубокого философского смысла, – сыронизировал Дэн. – Вообще-то мне плевать, вернешься ты ко мне или нет, но ты должна вернуться к клану. Собственно, ради этого я сюда и пришел.

Нина подняла голову выше и с вызовом посмотрела на бывшего возлюбленного. Она не хотела показывать, что его слова ранили ее.

– Этому не бывать, и никакие угрозы не заставят меня подчиниться. Тебе не запугать меня. Я ничего не боюсь.

Дэн резко развернулся и с насмешкой уставился на девушку.

– Правда, ничего? – с иронией спросил он. – А за родителей? За их жизнь тебе тоже не страшно?

– Ты не посмеешь! – громко воскликнула Нина.

– Я-то не посмею. Но вот мои товарищи... Скажу тебе по старой дружбе... Они уже наведались в твою квартиру. Советую поспешить – быть может, успеешь...

– Нет! Ты врешь! – выкрикнула Нина, но, тем не менее, вырвала руку из державшей ее ладони Ярослава и дернулась, намереваясь бежать, но Ярослав удержал ее.

– Нина, пожалуйста, не будь скоропалительной, он может обманывать тебя!

Нина возмущенно уставилась на него:

– Даже если это и так, я должна быть уверенна, что они в порядке! Я должна знать, и не держи меня! Не смей меня удерживать!

– Хорошо, но не собираешься же ты бегом бежать до самого своего дома? Я поеду с тобой.

Ни Ярослав, ни Нина не заметили торжествующей улыбки на лице Дэна. Он не стал препятствовать, когда те стремительно покинули дом. В след за ними увязались Рада, не желавшая оставаться наедине с вампиром, а так же Эгор и Глеб, решившие, что их помощь может пригодиться ребятам.

– Странно, что он так легко отпустил нас, – задумчиво сказала Нина уже сидя в машине. Ярослав фыркнул:

– Потому что он только того и ждал, что ты рванешь с места и помчишь в приготовленную для тебя ловушку. Уверен, что клан уже поджидает нас.

– Я понимаю, ты рассуждаешь холодно, трезво, и возможно ты прав, но пойми, пожалуйста, и меня – как я могу спокойно реагировать на его угрозы касательно моих родителей?

– Я понимаю, – тихо ответил Ярослав. И он не лгал: ему не хотелось, чтобы Нина познала боль преждевременной утраты, как это случилось с ним. – Позвони им, родителям.

Нина так и сделала, но телефон Елизаветы Борисовны не отвечал. То же самое было и с отцом.

Нина запрокинула голову и прикрыла глаза, на которых уже успели навернуться слезы. Она дышала глубоко и ровно, стараясь справиться с зарождающейся паникой, стараясь не забиться в истерике.

Долгое время все молчали.

– Если квартира Нины все же окажется западней, – нарушил гробовую тишину Эгор, – то чем же мы будем отбиваться от магов, если у нас совсем нет оружия?

– Ты лучше Нину об этом спроси – она-то точно знает, раз так рвется к ним на свидание, – съехидничал Ярослав, а затем с улыбкой подмигнул надувшейся Нине.

Дверь в квартире оказалось не запертой.

– Нет, – остановил Нину Ярослав, и, кивнув охотникам, прошел вперед. Нина дернулась, намереваясь последовать за ним, но обнаружила, что ее надежно удерживает Эгор. Глеб шел следом за Ярославом. Рада стояла в прихожей, тревожно посматривая на Нину.

Наконец, Ярослав крикнул:

– Идите сюда!

Нина, едва дождавшаяся, когда Эгор ослабит хватку, рванула с места. В гостиной она наткнулась на Ярослава. Он обхватил руками ее плечи и, заглянув ей в лицо, сказал:

– Только не волнуйся, пожалуйста, твои папа и мама живы, а остальное..., он запнулся, так как Нина, не дослушав, бросилась в комнату родителей, – Рада сможет поправить, – закончил он в пустоту.

Нина с трудом смогла сдержать крик, рвущийся из груди. Она крепко прижала ладонь ко рту, а убрав, так и осталась стоять, судорожно втягивая ртом воздух, которого, почему-то стало мало.

Родители полусидели, полулежали в постели, устремив в потолок застывшие, невидящие взоры, и на первый взгляд казались мертвыми, но их грудные клетки поднимались и опускались – они дышали.

– Что с ними? – странным, ставшим чужим голосом спросила Нина у подошедшего Ярослава.

За него ответила Рада:

– Заклятие оцепенения.

– Его можно снять? – напрямую спросил ее Ярослав. Ведьма утвердительно кивнула:

– Я даже удивлена, что они наложили такое, на самом деле, безобидное проклятие. Что они хотели этим сказать?

– То, что в следующий раз убьют их, если я ослушаюсь, – простонала Нина. Подтверждением ее слов послужила записка, которую Глеб нашел на журнальном столике.

– Они оставили послание, – разглядывая листок, сообщил он. – Тебе, Нина.

Дрожащими пальцами девушка взяла "огрызок", на котором небрежным почерком было написано:

"Я не завершил начатое, потому как ты сбежала. Вернись или же в следующий раз ты застанешь их мертвыми".

– Что там? – нетерпеливо спросил Ярослав, когда Нина подняла глаза. Она протянула ему записку.

– Он требует, чтобы я пришла к нему добровольно, – слабым голосом проговорила девушка, а затем грустно улыбнулась. – Я поняла, о какой жертве идет речь в Книге.

– Не глупи, – ответила ей Рада, так как только она поняла, о чем говорила Нина. – Книга совсем не это хотела сказать тебе, уж поверь мне. Твои предки никогда не посетовали бы тебе сдаться врагу.

Нина медленно покачала головой:

– А я и не сдаюсь. Я о другой жертве... Воин способен жертвовать, ибо Воин свободен и силен духом своим, – процитировала она. – Свобода – вот, в чем заключается сила Воина. Вот, чего не хватает мне. До тех пор, пока я буду переживать за безопасность своих близких, я буду уязвима. До тех пор, пока мама и папа рядом, клан будет манипулировать мной, угрожать. И лишь когда я освобожусь от страха потерь, я буду недосягаема...

– Ты не можешь отречься от родителей, – с упреком в голосе возразил Ярослав. Нина кивнула:

– Не могу. Но я и не отрекаюсь. Я лишь хочу, чтобы они оказались как можно дальше от меня. Так они будут в безопасности.

– И как же ты собираешься уговорить их оставить тебя, дом, работу? – скептически поинтересовалась Рада.

– С твоей помощью, – просто ответила Нина. – Рада, пожалуйста, помоги мне. Я знаю, что ведьмы, то есть, маги, могут управлять сознанием и памятью людей...

– Ну, нет, не стану я этого делать!

– А если об этом попрошу я? – встал на сторону Нины Ярослав. Рада фыркнула:

– Мне больше не зачем плясать под твою дудку: от вашего клана остались ты, да эти два болвана, так что не надо говорить со мной в таком тоне, будто имеешь надо мной власть!

– Ну, так и убирайся, – вскипел Ярослав. Нина поспешила его остановить:

– Ярослав, не надо, остынь. Рада, – умоляюще посмотрела она на ведьму. – Если ты не поможешь мне, я никогда не смогу завладеть Силой, а это в свою очередь означает, что мы все, и ты в том числе, погибнем.

– Тоже мне, спасительница нашлась, – буркнула Рада. – Ладно, как хочешь. Но сначала нужно привести твоих родителей в чувство.

– Спасибо, – благодарно выдохнула Нина.

Она ожидала долгого обряда, но ведьма лишь произнесла какое-то заклинание, и проклятие оцепенения тут же было снято. Первой пришла в себя Елизавета Борисовна. Она потянулась, и, сладко зевнув, удивленно посмотрела на собравшихся возле ее постели гостей.

– Ой, Нина, а что это твои гости делают в нашей спальне? – несвойственным для нее приторным голосом поинтересовалась она.

– И почему ты все еще не в школе? – добавил Геннадий Арсеньевич – тоже с несвойственной ему мягкостью. Он даже улыбнулся.

– Это последствия заклятия, – пояснила ошеломленной переменами Нине Рада. – Временные. Совсем скоро они снова станут ворчливыми и вечно недовольными родаками.

– Простите, милая девушка, это вы о нас? – любезно осведомилась женщина.

– О вас, о вас, – пробурчала Рада.

– Можно повежливее? – сделала ей замечание Нина.

– Да брось, все равно они это забудут. Что ты хочешь, чтобы они запомнили? – перешла она к делу.

– Я не хочу, чтобы они помнили меня, – дрогнувшим голосом сказала Нина. – Папа всегда мечтал работать в Канаде. Там живет его хороший друг, и давно зовет к себе в бизнес. Он владеет фирмой, выпускающей детали для автомобилей. Папа всегда хотел попробовать себя в этом деле, но все никак не решался – сначала из-за мамы, потом из-за меня. Ответственность и всё такое. Я хочу, чтобы он, наконец, осуществил свою мечту. Если у него всё получится, то мама может не работать. И еще... Маме всего тридцать пять... Пусть у них еще будут дети, – Нина замолчала, чувствуя, что не в силах больше говорить – еще немного, и она разрыдается, сорвется и, скорее всего, передумает. Рада понимающе кивнула. Нина посмотрела на родителей долгим взглядом, стараясь запомнить каждую деталь их лиц, а затем, глотая слезы, прошептала: – Я вас очень люблю!

Елизавета Борисовна улыбнулась мечтательной, глуповатой улыбкой:

– И мы тебя любим. А теперь отправляйся в школу, ты, наверно, итак уже опоздала.

Нина кивнула, решив, что только так она сможет уйти – без прощаний, будто уходит ненадолго.

– Да, уже ухожу, – улыбнулась она, и, утерев ладонью скатившиеся по щекам слезы, стремительно вышла из комнаты.

– Иди к ней, – шепнула Рада Ярославу. Тот, кивнув, последовал за девушкой. Рада осталась наедине с родителями Нины.

Вздохнув, она принялась за работу.

Прошло около получаса прежде, чем она вышла на улицу, где ее ожидали друзья.

– Как все прошло? – поинтересовался Ярослав. Нина же не могла говорить – она опасалась, что начав спрашивать о родителях, не сможет удержаться от истерики.

– Удачно, – с трудом подобрав подходящее слово, ответила Рада. Мысленно же она вовсю ругала охотника. "Нашел, о чем спросить, – ворчала про себя она. – И что я должна, по его мнению, ответить? Все хорошо – родители Нины теперь и понятия не имеют о том, что у них есть дочь?"

– Нам нужно возвращаться, – напомнил Эгор. – Дома остались недообращенные и еще, возможно, этот чертов псих.

– Я хочу, чтобы ты отвез меня в Царскую Рощу, – неожиданно попросила Ярослава Нина, и, не дожидаясь, когда тот спросит, зачем, пояснила: – Я чувствую, что именно там смогу воссоединиться с Силой. Не могу объяснить это... Просто чувствую и всё.

Ярослав озадаченно посмотрел на Раду. Та кивнула, что означало: "делай, как она велит".

– Хорошо. Как скажешь, – ответил он Нине.

Царская Роща находилась в сорока минутах езды и всю дорогу ребята не обмолвились ни словом.

– Как ты? – спросил он прежде, чем девушка открыла дверь автомобиля, собираясь выйти.

– В порядке, – солгала Нина.

– Мы будем ждать тебя здесь, – сказал ей вслед Ярослав, и, Нина, кивнув через плечо, отправилась вглубь Рощи.

– Боюсь представить ее состояние, если вдруг ничего не получится, – пробормотал он. – Остаться сиротой при живых родителях и всё зря.

– Вернётся домой, – беспечно возразила Рада. Ярослав посмотрел на ведьму, как на безумную. Он не успел поинтересоваться, в своем ли она уме, как та пояснила: – Я не стирала ее родителям память. Не понадобилось: они, оказывается, испытали такой стресс, что в них проснулся голос предков. Сам Мааврий велел им поступить так, как того хочет их Избранная дочь и уехать.

– Что, в самом деле, так и было? – засомневался Ярослав.

Ведьма кивнула:

– Почти так. Они были так взволнованы и говорили сумбурно, не очень внятно, но я поняла, что на них и правда, нашло какое-то озарение. Короче говоря, они знают, что их дочь – Избранная, и мне оставалось только поговорить с ними немного, и всё.

– Уф. Хоть что-то хорошее за сегодняшний день, – выдохнул Ярослав, и, запрокинув голову, закрыл глаза. Сегодняшнее утро казалось таким далеким, что похороны его собственного отца отошли на второй план. В суете Ярослав забыл о собственном горе.

"Так даже лучше, – поразмыслив, решил он. – Отвлекусь, глядишь, и боль отпустит".

Нина была спокойна и отчего-то уверена в себе. Отчего-то она нисколько не сомневалась в том, что теперь-то она завладеет Силой.

Тем не менее, девушка не торопилась приступать к делу. Она не спеша прогуливалась, глубоко вдыхая чистый, пахнущий хвоей, воздух. Она очищала зашлакованный разум от тревожных мыслей, высвобождалась от печалей, злости и страха. Она готовила себя к переменам.

Пора, – подсказал ей ее собственный внутренний голос.

Запрокинув голову, Нина взглянула на высокое, ясное небо – с утра было пасмурно, но зато теперь в нем не было ни тучки.

"Хороший знак, – подумала она, и улыбнулась". А после чего закрыла глаза.

"Перстень Власти не нужно искать. Его нужно призвать", – вспомнила она слова Анатолия Давидовича. Надо же, как просто, подумалось ей.

– *Тум Лэйа, шу тум мао эссаза Вирра, – сама того не осознавая, заговорила она на мааврийском.

Легкий теплый поток воздуха закружил вокруг Нины, ласково скользя по ее рукам, "гладя" по лицу, будто играя, дразня, зовя куда-то с собой. Но вот воздух становится прохладнее, и девушке даже немного холодно, а его порыв сильнее и Нина уже едва стоит на ногах. Но ей совсем не страшно – она готова отдаться, довериться потоку воздуха, который уже, кажется, приподнял ее и увлекает куда-то вверх. Нина почувствовала, что летит, и едва она успела улыбнуться, наслаждаясь приятной легкостью, как неожиданно всё закончилось.

Нина открыла глаза и обнаружила, что стоит в просторной, но темноватой комнате, полной стеллажей с книгами. Это была библиотека... Библиотека Анатолия Давидовича. Нина оцепенела и непонимающе заморгала глазами. Анатолий Давидович был Хранителем?!

– **Тум ракта зи уну, , Лэйа, – услышала она позади себя голос. Обернувшись, девушка увидела и самого хозяина библиотеки. Анатолий Давидович стоял в домашнем махровом халате и улыбался.

– Здравствуйте, дядя Толя, – улыбнулась Нина. – Ну, и удивили вы меня! Почему не сказали в прошлый раз о том, что вы и есть Хранитель?

– Что ты! Разве можно? – удивился Анатолий Давидович. – Это тайна, Ниночка. На то я и Хранитель, – он по-доброму улыбнулся. – Ну, приступим. Тебе, наверно, не терпится принять свою Силу, – он вытянул левую руку ладонью вверх, и Нина без слов поняла, что нужно делать – она должна взять свой Перстень, просто взять его. Девушка протянула руку и накрыла ладонью ладонь деда, почти сразу же ощутив кожей что-то холодное, гладкое. Перстень Власти был из чистого золота, без камней, но с едва различимыми бледно-красными узорами, тонкими нитями оплетающими окружность кольца.

– На правую, – подсказал дядя Толя.

Нина кивнула и надела Перстень на палец, удивившись, как точно подошел размер, будто Перстень был вылит специально для нее.

– Как точно подошел, правда? – словно прочитав ее мысли, улыбнулся Анатолий Давидович.

– Да, это удивительно, – тихо произнесла Нина.

– Ну, все, тебе пора, – мягко сказал он. Девушка кивнула.

– Спасибо, что верно служили Силе, – с искренней благодарностью сказала Нина. Теперь, когда она была ее частью, девушка понимала, как важно найти верного своему Властителю Хранителя.

– Ты будешь достойной Лэйа, – серьезно сказал Анатолий Давидович. – Кстати, пока ты не ушла, хочу тебя спросить – что с твоими друзьями? Как их дела?

– Им по-прежнему нужна помощь, – вздохнула девушка. – Клан обратил их в гибридов, намереваясь вовлечь их в свою армию. Мне удалось уговорить их уйти со мной, но с каждым днем им все тяжелее и тяжелее бороться. Мастер имеет над ними власть и призывает к себе. Я боюсь, что они сломаются.

– Клан сильных магов мог бы помочь им, – задумчиво пробормотал дядя Толя. – Если они еще не прошли стадию Перехода.

– Да, я знаю это. Но где найти этих магов? В Нашем Мире бродят лишь одиночки, да и те старательно скрываются, чтобы не угодить в руки Охотников.

Мужчина понимающе кивнул.

– Да, только в мире Волшебном обитают они.

– Но как попасть туда? – оживилась Нина. Если у нее есть хоть малейший шанс отыскать волшебников, способных вернуть ее друзей, она рискнет, не задумываясь!

– Есть два способа, – поразмыслив, поведал дядя Толя. – Первый явно не подойдет тебе, так как открытие Портала, ведущего в Иные Миры, подразумевает темную магию, а любая темная магия требует жертв.

– Каков же второй способ? – нетерпеливо спросила Нина.

– Прийти туда пешком, – огорошил ее дед. – Через город, называемый Призрачным. Их несколько. Это заброшенные, опустевшие города, в которых давно уже никто не живет, даже крысы. Один из таких городов – ***Металлозаводск, раньше там жили работники крупного действующего металлургического завода, но после его закрытия жители уехали, так как потеряли единственную кормившую их работу.

– Металлозаводск, – повторила Нина, запоминая. Она вспомнила, что слышала о городах-призраках, в которых, если верить легендам и страшилкам, бесследно исчезают люди. Нину пугали такие истории, но вместе с тем она упрямо считала их небылицами. Может быть, в них все же есть правда? Может быть, эти города-призраки являются, что ни на есть, Порталом в Иные Миры? Нина поежилась.

– Да, Металлозаводск, – кивнул Анатолий Давидович, – через него, будь уверена, вы попадете в Иные Миры, но только не в Волшебный сразу, а в Призрачный. Смею предположить, что это будет Забытый Город, а уже из Мира Призрачного отправитесь в Волшебный.

– Но как же..., – растерялась Нина. – Разве Миры не разделены водами Междумирья?

– Да. Вам понадобятся услуги Паромщика. Только с ним вы можете живыми перебраться через мрачные воды.

– Понятно. Спасибо, дядя Толя. Вы очень помогли мне, – искренне сказала Нина.

– Я рад помочь тебе, – улыбнулся Анатолий Давидович.

Нина закрыла глаза, призывая ветер, мысленно веля ему вернуть ее обратно в Царскую Рощу. Как и в первый раз, теплый поток воздуха окружил ее и, приподняв, словно она была невесомой, вернул на то место, откуда она переместилась в библиотеку Хранителя.

Вытянув правую руку, чтобы полюбоваться на Перстень, Нина обнаружила на запястье узоры – замысловатые, сложные, так сразу и не разглядишь и не поймешь, что они означают.

Она стала Воином – человеком, способным спасти свой мир от пришедшего в него врага, и она знает, что для этого делать.

Примечания:

* Тум Лэйа, шу тум мао эссаза Вирра – в переводе с мааврийского означает: "Я Воин, и я готова принять Силу".

** Тум ракта зи уну, , Лэйа, – Я рад видеть тебя, Воин.

*** Металлозаводск – название вымышленного городка.

ГЛАВА 26.

Удивительно, как капризна и изменчива погода: еще утром было сыро и уныло, а уже сейчас светит яркое радостное солнце, даже широкие лужи успели высохнуть, будто и вовсе не было дождя. Люди, обрадовавшись, повыскакивали на улицу.

Последние несколько дней Адам испытывал двоякие чувства: с одной стороны он радовался солнцу, по которому успел соскучиться за мучительно долгие сотню лет, а с другой стороны – солнце медленно убивало его, и кольцо, заряженное магической защитой, которую наложила Рада ("Это еще нужно выяснить, – решил Адам") мало спасало от обжигающих лучей. Кожа Адама краснела, стоило ему провести на улице днем дольше двух часов. Конечно, куда легче было в пасмурную погоду.

"То ли еще будет летом, – уныло думал он каждый раз, когда приходилось натирать лицо и руки заживляющим кремом".

Еще не так давно, сидя в заточении, он мечтал о свободе, о прогулках по ночному городу и дневных вылозках. Он представлял себе свою жизнь, планировал, чем займется; где они с Анной будут жить. Теперь же он не представлял, куда приведет возлюбленную, если она вдруг захочет вернуться к нему, но даже не отсутствие жилья омрачало его счастье от приобретенной свободы, нет, а то, что Анна вовсе и не желает возвращаться, предпочитая жить с кланом, в особняке магов.

– В качестве домашней зверушки, – сказал он ей как-то, когда девушка с придыханием рассказывала о своей новой семье, и о Мастере, которого она боготворила. Глупышка искренне считала себя членом клана и была уверена, что к ней относятся как к ровне.

Адам же перебивался дешевыми комнатами в хостесе и недорогих гостиницах, а чаще всего ночевал в "Трех магнолиях", пьянствуя до самого утра и засыпая прямо за столиком и изредка – на старом, продавленном диванчике, на который редко кто изъявлял желание присесть. Жить ему было негде – особняк совершенно не годился для этого, да и собственностью Адама он давным давно перестал быть. Вдобавок ко всему у него не было документа, подтверждающего его принадлежность к Миру Живых – люди называют его паспортом. Так вот у него не было этого треклятого паспорта, а значит, и его самого тоже не было.

Адам больше не радовался свободе и своему возвращению к жизни. Он решил уйти и сегодня он должен сказать об этом Анне. Он позовет ее с собой, уговорит, настоит. А если нет, то он уйдет один.