Текст книги "Спор на любовь (СИ)"
Автор книги: Ксения Акула
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
– Черт, Ник! – оттолкнулась я от стола и вскочила на ноги. – Неужели ты хочешь добиться того, чтобы я потеряла из-за тебя голову? Ведь так? – недобро прищурилась. – Мы оба далеко неглупые люди и понимаем, как сильно нас тянет друг к другу.
Он явно не ожидал от меня подобной прямолинейности, потому что его лицо удивленно вытянулось, а взгляд скользил по моим губам, словно считывая информацию с них прежде, чем она обернется речью.
– Ты хоть понимаешь, что будет, если мы оба позволим произойти тому, что назревало еще в прошлом? – продолжала я кипятиться.
– Не думал, что ты так быстро откажешься от своих слов и нашего спора. – Тоже поднялся на ноги Ник, напрямую не отвечая на вопрос. То ли его это действительно не заботило, то ли мужчина решил впасть в ребячество ради того, чтобы что-то мне доказать.
– Это простое благоразумие, – сжала я кулаки. – Или ты решил сигануть с обрыва головой вниз и будь что будет?
Мужчина сделал в мою сторону пару шагов и мягко остановил бег по кухне, взяв за плечи.
– Я же никогда не мог противостоять соблазнам и искушениям, не так ли, дорогая? – произнес он тягучим голосом.
– Не называй меня дорогой, иначе содержимое моего желудка окажется на твоей рубашке. – Вскипела я.
Ник ухмыльнулся, оглядывая меня ленивым взглядом, отчего волна жара скрутила внутренности и перед глазами вдруг оказались его губы, приоткрытые и желанные.
– Ник, – предупреждающе пискнула я, стараясь вырваться из его железной хватки. – Не надо.
– Надо! – резко отозвался мужчина, притягивая меня к себе и впиваясь в рот жадным собственническим поцелуем, сминая ворот пижамной футболки в кулаке и оттягивая его вниз. Я дернулась ему навстречу, зарываясь пальцами в густые волнистые волосы, ощущая жесткие завитки на висках, скользя подушечками пальцев к бешено бьющейся жилке на шее.
– Лика, – прошелестел низкий голос с хрипотцой прямо мне в ухо, после чего его зубы прикусили мочку всего на мгновение, а язык уже скользил по шее к ключице. Я горела, голова разрывалась от сладких и мучительных мыслей о наслаждении, руки старались наверстать одиннадцать лет, скользя по его телу, сжимая ткань рубашки на груди, бедра терлись о ногу Ника, выставленную чуть вперед, порождая его низкие стоны, вторящие моим.
– Хочу тебя! – прошептал он требовательно и настойчиво куда-то во впадинку между шеей и плечом.
Эти слова взорвались во мне сладкой болью, но одновременно и отрезвили.
– Нет, – отодвинулась от мужчины, шагая в сторону выхода спиной. – Нет, Ник! – уже более твердым голосом.
– Все еще хочешь доказательств того, что я влюблен в тебя, как мальчишка? – сердито и в то же время ехидно спросил мужчина, прожигая меня сердитым обжигающим взглядом с прищуром, стараясь привести мысли в порядок. – Чего тебе нужно, Лика? Ужина при свечах? Цветов, страстных признаний?
– Ничего не нужно, – отрицательно покачала я головой, – мне ничего от тебя не нужно, кроме участия в шоу.
– Ну, нет! – стукнул Ник раскрытыми ладонями по столу. – Мы так не договаривались! Либо ты идешь до самого конца, либо я отказываюсь от этого шоу и посылаю все к чертям собачьим.
– Ты псих! – догнала я Ника уже в дверях. – Хочешь запороть собственные труды ради идиотского спора на пьяную голову?!
– Пьяной была только твоя голова, – ледяным тоном парировал мужчина, – я же был абсолютно трезв.
– Тогда я вообще не понимаю, как ты согласился на подобное? – вырвалось у меня невольно.
Ник как-то грустно рассмеялся.
– Хотел дать тебе шанс понять, как сильно ты ошибаешься на мой счет и, конечно, искупить вину… отдавшись мне горячо и без остатка. – Последние слова Ник уже шептал, отчего я сдвинула ноги, боясь жаркой влаги между ними и того, что может произойти, если позволить себе расслабиться хотя бы на мгновение. – Подумай над этим до вечера.
Наш поединок взглядами прервал телефонный звонок, и я вспомнила, что так и не ответила на сообщение сестры.
О, как вовремя! – поблагодарила я Ангелину мысленно и развернулась, не дожидаясь того момента, когда за Ником закроется дверь.
Хочет войны? Будет ему война!
Глава восьмая
Самокопание
– Ты на какой сейчас планете? – ткнул меня Дима в бок, отчего я вскрикнула и вернулась в реальность.
– Ты чего? – обиделась на друга, потирая ребра, куда парень совершенно бесцеремонно ковырнул пальцем, – больно же!
– Я с тобой уже пять минут беседу веду и слышу только «угу», «ммм» и «ааа», а подобная неконструктивная критика меня не устраивает.
Глубоко вздохнула, переводя тяжелый взгляд на оператора, который пять минут назад отснял последние кадры в новом реабилитационном центре и теперь спустился в вестибюль, где я ждала его уже около получаса, наблюдая за работой отделочников. До открытия осталось всего несколько дней, поэтому здание выглядело почти готовым, не хватало порядка и мебели в палатах, которую планировали привезти завтра-послезавтра. На всех трех этажах уже сновали будущие медицинские работники: врачи, санитары, медсестры, помогая с последними приготовлениями к торжественному мероприятию, и у всех на устах звучало имя Ника с таким благоговением, что я невольно сцепляла пальцы.
Какое чувство меня посетило за то время, что я провела в центре? Наверное, я немного завидовала Колосову в том, что он смог достичь подобных высот и заслужил теплое и уважительное к себе отношение. В бассейне, где устанавливали видеонаблюдение и где Дима со мной на пару снимал новое современное оборудование, какой-то врач и парочка санитарок обсуждали качества их нового босса и превозносили его до небес. При этом они называли Колосова на «ты» и в довольно дружелюбной и шуточной манере высмеивали его непомерную требовательность и суровый менторский взгляд.
– Лика? Ну, сколько можно? – уже всерьез рассердился Дмитрий, – я тебя третий раз спрашиваю, что еще нужно отснять для новостного репортажа?
– Ничего, – снова вздохнула я тяжело и поднялась на ноги, – мы можем ехать обратно в гостиницу, тем более в шесть у меня с ним встреча, – проговорила уставшим безжизненным голосом.
– Что-то тебя эта командировка совсем не радует, – констатировал друг, – никакого энтузиазма, работаем на голом профессионализме по отработанной схеме.
Махнула рукой и помогла Диме сложить оборудование в кожаный чехол.
– Ты не прав, – возразила ему неохотно, – я просто смотрю на все это и сравниваю, постоянно. Что сделал Ник Колосов? Построил несколько реабилитационных центров, обеспечил жильем бездетных детей, помогает инвалидам по всей России и не только тем, кто может оплатить услуги такого дорогостоящего заведения. А что сделала я?
– Прекрати, – оборвал меня Дмитрий, – ты сама прекрасно знаешь, сколько ты сделала! Или мне напомнить о тех подростках, которых ты спасла от тюрьмы, помогая в поиске настоящих наркодиллеров? А неблагополучные семьи, о которых мы снимали репортажи? Ты, Лика, добилась улучшения их материального благосостояния, привлекла к их проблемам общественность.
Я пожала плечами.
– И все же он сделал гораздо больше и при этом значится у всех работниках в любимчиках, а меня даже не благодарили за помощь, считая, что я сую свой нос туда, куда не следует. И это в большинстве случаев.
– А ты ждала их благодарности? – иронично приподнял Дима бровь, вспоминая, наверное, мое отношение к алкоголикам и тунеядцам, которых я просто на дух не переносила, но о которых была вынуждена снимать репортажи. – Ты же от всех шарахалась, как только они хотели слово сказать.
Я криво ухмыльнулась.
– О, да, – вспомнила комичный случай, когда один мужик с женой, чьих детей я пристроила в элитный детдом, потому что их родители жили на теплотрассе и ночевали в какой-то будке, пытался отблагодарить меня бутылкой самогонки, из которой он «отпил совсем чуточку»!
– Лик? – Дима выглядел озадаченным, когда шел к машине, – ты уверена, что у вас с этим Колосовым все в порядке?
Я готова была растерзать друга за фразу, от которой у меня дым из ушей валил, но его спасла случайность.
– Ой, Димочка, – пропел чей-то липкий противный голосок, – а что ты ту делаешь?
На нас смотрела рыжеволосая Рита, с которой я до сих пор не была знакома, но которая вызывала во мне стойкую неприязнь к своей персоне. И пусть она мне не нравилась, но выглядела женщина на все сто и, видимо, прекрасно пользовалась своими внешними данными. Рядом с ней стоял Ник, лениво щурясь на солнышке и небрежно засунув руки в карманы черных джинсов. Его волосы растрепались от ветра и непослушными волнистыми прядями спадали на лоб и шею, лицо не было напряжено, как обычно, а легкая улыбка придавала всему облику дружелюбие и расслабленность. И это рядом с Ритой Ник был таким, не рядом со мной!
Очередной укол куда-то в область грудной клетки!
Димочка опешил от подобного к себе обращения при мне и Колосове, но виду не подал, отчаянно ища выход из создавшейся ситуации. Я мысленно хохотала, злобно потирая ручки.
А нечего думать энным местом! Вот теперь выкручивайся из коварных сетей Риты.
– Здравствуй, – произнес немного опешивший оператор, – мы с Ликой работаем в паре, – пояснил он Маргарите и покосился на ее спутника.
– Боишшшься? – зашипела я змеиным голоском, косясь на друга сердитым взглядом.
Вот узнает Колосов, что вы делали всю ночь напролет, веселенькое открытие нам устроит!
Только вот Ник почему-то совершенно не обращал внимания на разговор своей спутницы и оператора, не сводя взгляда с меня самой. Презабавная ситуация, учитывая то, что Маргарита буквально висла у него на руке и всячески старалась привлечь внимание и даже завоевать ревность Колосова.
– Привет, – улыбнулся он напряженно, – вы закончили?
Я кивнула, не зная, чего именно ждать от Ника и как реагировать на его присутствие. Тело мечтало раствориться в его объятиях, руки горели от желания прикоснуться к жестким прядкам у висков, а разум кричал о том, что этот мужчина опасен и общения с ним стоит минимизировать.
– Сегодня вечером покажу тебе небольшой видеоролик и текст, который я предварительно написала для новостного репортажа.
Рыжеволосая грудастая Рита, которая до этой фразы о чем-то мило беседовала с Димой, теперь впилась в меня недобрым взглядом.
– Разве мы не собирались вместе поужинать? – надула она пухлые губки, еще ближе прижимаясь к руке Ника. Я поморщилась. Начинала напрягать их откровенная близость, хотя я сама не могла сказать, что именно мне не нравится, вроде стремлюсь быть от Ника как можно дальше? Может, меня смущает вульгарность женщины или то обстоятельство, что она не подходит Колосову?
С чего ты вообще решила, что вправе решать, кто ему подходит, а кто нет? – оборвала себя сердито и выдала этой парочки равнодушным голосом:
– Мы можем обсудить все завтра утром, так даже лучше, я на свежую голову перепроверю материал и…
– Нет, – оборвал меня Ник решительно, – встретимся в шесть, как и договаривались! – и увел рыжеволосую, кивнув оператору на прощание.
– И что это было? – то ли о Рите, то ли о поведении Ника спросил меня Дима, на что я в очередной раз пожала плечами.
Весь этот день, вся эта ситуация выбивала меня из колеи и заставляла чувствовать себя какой-то неполноценной дурочкой, напичканной гормонами.
– Поехали, Дим, у меня полтора часа на то, чтобы поработать с тобой, а потом еще с этим, – я неприязненно кивнула в спину Ника, – встречаться! – прошипела, сжимая кулаки.
Хорошо, что друг не задал свой коронный вопрос: «Все ли у меня в порядке?», иначе пришлось бы посетить травмпункт, прежде чем ехать в гостиницу.
К шести часам я начала нервничать и продолжала трястись до самой крыши, куда меня провожал парень из обслуживающего персонала. Когда моему взору открылся уютный шатер из гирлянд, под куполом которого был накрыт столик на двоих под белоснежной скатертью и бутылкой шампанского, сердце екнуло. Я дрожащей рукой провела по волосам, скомкала подол кашемирового платья в кулаке и огляделась в поисках Ника. Мужчина стоял спиной ко мне, опираясь о перила безопасности и глядя куда-то в пропасть под ногами. Пусть гостиница была и невысокой, но мне все равно захотелось тут же оттащить его от края.
Он стоял, снова стоял, а не сидел в инвалидном кресле, снова пытался доказать мне что-то… собственную физическую полноценность?
Лика! Какая же ты дура! С какой стати такому успешному мужчине что-то тебе доказывать?
Постаралась взять себя в руки, вспоминая про то, что наши отношения продиктованы только деловым соглашением, обстоятельствами, работой, но трепет внутри живота, головокружение и бешеный пульс говорили о том, что я жду совершенно иного общения.
– Зачем все это, Ник? – спросила мужчину без предисловий и проследила за тем, как он лениво оборачивается, пробегая любопытным взглядом по шерстяному платью, облегающему мою фигурку, как вторая кожа.
– А ты оделась не как на интервью, – ушел он от ответа, – ждала чего-то подобного?
Я еще раз покосилась в сторону уютной беседки, освещенной светом гирлянд и столика с шампанским.
– Решил меня споить, чтобы я стала сговорчивее? – продолжала я бессмысленную словесную перепалку, которая вошла у нас с Ником в привычку.
– Скорее, надеялся снять напряжение, которое преследуют каждую нашу встречу. – Ответил он с полуулыбкой и непонятным мне замкнутым выражением лица.
Выдохнула, расслабив плечи, и позволила Нику приблизиться и взять меня за локоть. По телу прошла волна жара и удовольствия, позвонки непроизвольно выгнулись навстречу мужчине, а губы готовы были умолять о поцелуе в то время, как он сильнее сжал пальцы, оставляя на коже ощутимый след и резко повел меня за собой.
Лика! – простонала я мысленно, – беги отсюда!
– Останешься? – спросил в этот момент Ник, не оборачиваясь, что шло вразрез с моим внутренним призывом.
– Да. – Ответила сдавленным голосом, будто давая соглашение совершенно на другое. – Тем более у нас много работы, – ехидно улыбнулась и продемонстрировала мужчине клатч, когда он, наконец, обернулся. – Там блокнот и ручка.
– Кто бы сомневался? – отреагировал Ник, становясь вновь задумчивым и отстраненным.
– Что-то случилось? – постаралась я привлечь его внимание.
– Ты случилась, – как-то глухо ответил Ник, нажимая кнопку вызова официанта, – уедешь после открытия?
Я тут же кивнула.
– Если попрошу – останешься?
И снова ответ головой, теперь в отрицательном жесте.
В то время как каждая клеточка моего организма молила о близости с этим мужчиной, когда волоски на руке вставали дыбом от одного его мимолетного взгляда, легкого прикосновения пальцев, разум вопил о спасении в бегстве. Я не понимала его настроения, стараясь найти ответ в карих глазах, которые не были прищурены, как обычно, но упорно смотрели куда угодно, только не на меня.
– Тогда поговорим о деле, – произнес Ник спустя пару минут молчания и взъерошил волосы, снова глядя куда-то за мое плечо.
Я достала блокнот, ручку и текст, напечатанный недавно.
– Ознакомься, – сказала тогда, когда с языка готовы были сорваться мольбы о поцелуях и совместной ночи, но очередное мысленное внушение: «Успокойся, Лика, ты взрослая женщина, ты профессиональный журналист, возьми себя в руки, черт побери!» возымело действие.
Ник просто играет мной, пытается доказать то, что способен любить, пытается сломить мою защиту, чтобы потом бросить и насладиться триумфом, но я ему не поддамся.
Продержусь до открытия и улечу первым же рейсом! – пообещала себе в то время, как рука невольно скользнула по поверхности стола, касаясь пальцев Ника, на что он дернулся, посмотрел на меня исподлобья, а потом скомкал листок с текстом и порывисто поднялся из-за стола.
– Ты сама нарываешься на это! – прохрипел он не своим голосом, хватая меня за плечи и поднимая со стула для того, чтобы впиться губами в мой рот.
Я смотрел на огни города и думал о ней, вспоминал того парня, который вечно крутился рядом с Ликой и злился на те чувства, которые во мне проснулись. Столько лет казалось, что яркие эмоции ушли на задний план, притупились, оставив место физической боли и нудному тупому равнодушию, а теперь?
Я будто заново учился дышать, с каждым вдохом ощущая наполненность, легкость, полноту самого себя, но не кислородом, а ей. А с каждым выдохом сердце готово было разочароваться от обиды и сожаления, потому что мне ни на минуту не хотелось выпускать Лику из виду, терзаясь при этом мыслью о скором расставании. Только это, казалось, послужило причиной моего вопроса: «Если попрошу – останешься»?
Это и ее образ невинной школьницы в скромном бежевом платье, тем не менее, облегающем хрупкую фигуру так, что я на несколько секунду стоял, словно оглушенный. И, конечно, она ответила «нет»! Что еще могла сказать несгибаемая отличница с непримиримым взглядом на жизнь, в котором все делилось на черное и белое?
Я невольно вспомнил прежнюю Лику, пока перед глазами расплывался текст, напечатанный на белом листе стандартного формата. Она всегда была умной, целеустремленной и такой… я не мог подобрать правильного слова, потому что перед глазами стояла строгая сердитая девочка с принципами вождя революции.
С самого первого дня она повесила на меня ярлык легкомысленного повесы и не могла отступиться от него до сих пор. Ей легче было поверить в то, что я действительно перетрахал пол школы, чем в то, что все это сплетни и выдумки впечатлительных старшеклассниц. А мне не хотелось переубеждать эту своенравную заучку и доказывать, что мир давным-давно не делиться только на черное и белое. Я вообще удивлялся, как она достигла подобных высот в журналистике и не сломалась, ведь гибкость, умение анализировать ситуацию и делать правильные выводы, держать язык за зубами и одновременно «жалить» словом для меня всегда были приоритетными в данной профессии. А с этим образом Лика никак не вязалась. Скорее, она могла бы обозвать депутата жадной сволочью и плюнуть в лицо, чем подумать и выдать о нем язвительную правдивую статью, хотя, возможно, я не прав, ведь мы не виделись одиннадцать лет.
В тот момент, когда мои мысли все дальше уносились в прошлое, я почувствовал ее несмелое касание, легкое почти незаметное поглаживание подушечками пальцев моей руки, расслабленно лежащей на поверхности стола. И тогда в голове взорвался фейерверк, а волна чувственной боли и одновременно злости затопила сознание. Я бесился от ее неоднозначности, противоречивости и тупости: после твердого и такого категоричного «нет» она осмелилась дразнить меня, словно школьника, заигрывать, травить своими ласками.
Я боялся собственной ярости, боялся, что могу просто-напросто сорваться и причинить ей боль, потому что мой характер часто поддавался темпераменту, шел на поводу у горячей южной крови. До встречи с Ликой никому и никогда не удавалось выводить меня из себя, я позволял злости выплескиваться в тренажерном зале, в бассейне и просто в одиночестве, но с ней…
– Ты сама нарываешься на это! – прохрипел я чужим, казалось, голосом, хватая Лику за хрупкие плечи и дергая на себя.
Все!
Тело больше не слушалось никаких советов и убеждений, я просто растворился в ощущениях, в ее легком цветочном запахе, воздушных светлых прядях волос и первый ее возмущенный вздох подавил жестким вторжением в такой желанный рот. Я впивался зубами в пухлые губки, прикусывая их, выпивая ее влагу, наслаждаясь коротким сорванным дыханием. Мне было наплевать, что она может испугаться, отстраниться, не захотеть… Я бы просто не позволил ей этого, но Лика не сопротивлялась.
– Какого черта ты творишь? – произнес я, собирая крупицы разума, когда рука девушки скользнула по моей груди и, развернувшись пальчиками вниз, замерла на ширинке. Я зарычал, хватая Лику за кисти и грубо отталкивая от себя. Я САМ оттолкнул ее!
– Какого, я спрашиваю, ты себе позволяешь?
– Прости, – выдохнула девушка, безвольно роняя голову вниз и даже не пытаясь вырваться.
– Прости? – передразнил я ее невинную интонацию. – Я что-то не понимаю тебя, дорогая.
– Не называй меня ДОРОГАЯ! – заорала Лика, сгибая коленку и ударяя меня ей в бедро.
Я охнул, эта сумасшедшая особа, кажется, вскрикнула и закрыла рот рукой, когда неожиданно появился официант, застав нас в подобной нелицеприятной ситуации.
– Кхм, кашлянул он удивленно, – готовы сделать заказ?
Я резко сел на свое место, почувствовав боль, разрывающую бедро, а Лика схватилась за щеки, пылающие в тон ее распухшим губам.
– Ризотто и чуть позже чайник зеленого чая и сырную кесадилью, – выдал я первое, что пришло в голову.
– У вас есть картошка фри? – медленно опускаясь на свое место спросила девушка, безмерно удивляя и меня и официанта.
– В детском меню, – улыбнулся тот, оставаясь при этом галантным и невозмутимым.
– Тогда мне картошку фри, томатный соус, начос с курицей и огромную колу.
Когда официант удалился, предварительно записав наш заказ, я не выдержал и рассмеялся.
– Ты удивляешь меня.
– Что? – очнулась девушка от задумчивости.
– Я думал, что ты на ужин жуешь листья салата, запивая их бурдой из смеси вареных овощей и протеина.
Лика смутилась.
– По большей части так и есть, я предпочитаю полезную и здоровую пищу.
Закатил глаза, чувствуя себя при этом не взрослым мужчиной, а подростком-переростком.
– Решила сделать исключение на сегодняшний вечер? – иронично приподнял бровь, сканируя взглядом ее миленькое личико с мягкими правильными чертами и пухлыми розовыми губками, которые я так недавно прикусывал в каком-то первобытном порыве страсти.
Хотелось громко выругаться, но воспитание и пережитые эмоции не позволили открыться перед Ликой еще и с этой стороны, а желание все не испарялось, мучая меня и раздражая.
– Я всегда покупаю себе вредную и жирную пищу, когда хочу расслабиться, – выдала девушка безэмоциональным голосом, все еще не отрывая взгляда от скатерти.
Я ее обидел? Возможно! Но она сама нарвалась на это!
Вины не было, но злость испарилась, оставив место чувству неудовлетворенности.
– Ты прочитал? – попыталась Лика вернуться к разговору о работе.
Что ж, хороший выход из создавшейся ситуации.
И я нагнулся, чтобы взять с пола злополучный листок и разгладить его.
