Текст книги "Спор на любовь (СИ)"

Автор книги: Ксения Акула

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

Глава третья
Наваждение

Яркий солнечный день, один из тех, когда хочется лечь на траву где-нибудь на лесной опушке и слиться с природой, единиться с пением птиц, стрекотом кузнечиков и этими робкими лучами майского солнца. Я стою на школьном дворе со своей подругой Катей и жую пирожок с капустой, то и дело, смахивая с черной футболки крошки.

– Ты слышала, что к нам в сентябре новенький придет? – спрашивает меня одноклассница.

– Да ну? – скучно реагирую на ее фразу. К концу года все сплетни уже прокручены на языке и в голове по тысячу раз, поэтому хочется быстрее расстаться с этим зданием, с этим местом и отдохнуть. Тем более родители обещали свозить на море!

– Николаем зовут, – продолжала Катя, – он уже сдал экзамены, досрочно. Выпускник какого-то заграничного лицея, говорят, что греческого.

– Пффф, – закатываю глаза, облизывая пальцы и комкая белую салфетку. – Кому ты веришь?

– Вообще-то я была в кабинете директора и собственными глазами видела его маму.

– И подслушивала? – спросила я недовольно.

– Да! – с вызовом отреагировала Катя. – И что?

– Ничего, – пожала я плечами, – еще не факт, что мы с тобой поступим в гуманитарный.

– Нефиг делать, – изрекает подруга.

Я иду за ней на построение перед уроком физкультуры, а сама невольно думаю о новом однокласснике, с которым, возможно, попаду в один десятый. Казалось немного странным, что парень может выбрать для себя подобное направление, обычно, в гуманитарный класс шли одни девочки. Интересно будет посмотреть на этого полугрека.

Лето прошло, оставляя после себя размытые воспоминания о семейном отдыхе, о капризах своенравной старшей сестры Ангелины, которая поступила на юридический, и вечных спорах отца и матери, что лучше для их детей. Наступил новый учебный год в укомплектованном гуманитарном классе, где числилось двадцать пять девочек и всего трое мальчиков. Но какого же было мое удивление, когда Николай Колосов, выпускник греческого лицея и новенький нашей школы, вместо того, чтобы прилежно учиться, начал одну за другой соблазнять юных одноклассниц. И ведь они сами чуть не умоляли его об этом!

Наверное, уже тогда я начала понемногу расставаться с детством, а юношеский максимализм преобразился в изначальный циничный взгляд на все происходящее вокруг.

Я по натуре своей была очень восприимчива и наблюдательна, чаще молчала, когда другие открыто демонстрировали свои чувства и эмоции, впитывала знания, пока одноклассники наслаждались общением и первыми отношениями друг с другом.

Наверное, из-за этого юный Ник меня не только не впечатлили, а отвратил от себя подобным поведением и беспринципными поступками, хотя, внешне он действительно чем-то напоминал грека, правда, ростом был гораздо выше любого островитянина. Уже тогда его темная оливковая кожа, даже зимой оставляющая впечатление, будто парень только что вернулся с пляжа, жгучая брюнетистая шевелюра, огромные карие глаза, обрамленные густыми ресницами, узкая переносица с горбинкой и соблазнительные дерзкие улыбки пленяли даже учителей. Что говорить о сегодняшнем дне? Наверное, Ник Колосов, ставший богатым и знаменитым, коллекционирует красоток, хотя, какая мне на фиг разницы?

Эти избитые мысли о том, что богатый парень непременно жалует длинноногих красоток плавно перетекла в размышление о том, что у него не работают ноги и, возможно, покалечены не только они, но и…

Я покраснела, стараясь отвлечься о мыслях о члене Ника Колосова и вспомнила, как однажды, тренируясь на футбольном поле, обрамленном тонкоствольными молодыми березками, наш класс затеял игру в «Вышибалы». Белая футболка Ника обтягивала мускулистые плечи и плоский живот, а черные волоски просвечивали сквозь ткань, вызывая у меня отвращение. Я вообще не понимала, как в столь юном возрасте у парней на груди может быть такая поросль! Но все же мои глаза неотрывно следили за передвижениями именно Ника в белой футболке, рукава которой открывали мускулистые сильные руки. На правом предплечье чернели завитки татуировки, уходящие куда-то вверх по руке и спрятанные рукавом, отчего нестерпимо хотелось дотронуться пальцами до этих рисунков и проследить их направление, оголяя тело Ника. Тогда я получила ощутимый удар по голове, увлекшись рассматриванием одноклассника, и до самого нового года была освобождена от уроков физкультуры. Это послужило мне предупреждением, сигналом к тому, что следует уделять больше внимания учебе, а не парням.

– Прекрати играть в буку! – прервал мои воспоминания недовольный голос Димы, – мне некого кадрить, и я откровенно скучаю.

Капризный тон друга заставил меня отвлечься от Ника Колосова и улыбнуться.

– Попробуй соблазнить парня, для разнообразия, – посоветовала Дмитрию, – только представь, какой получится неординарный опыт.

– Ну, тебя, – скривился друг, – я традиционен до кончиков пальцев.

Для наглядности Дима приподнял ногу, обутую в белый кроссовок.

– Традиция обязывает нас влюбиться в одну единственную и выбрать ее спутницей на оставшуюся жизнь, – ответила я с улыбкой, – а у тебя концы с концами не сводятся.

Дима как-то ребячески улыбнулся, после чего наклонился к моему лицу и прошептал прямо в нос.

– У меня просто работа неподходящая для создания семейного очага, тебе ли этого не знать? – друг потрепал меня по голове и положил свою тяжеленную голову на мое хрупкое плечико, уже пострадавшее от железной хватки босса.

– Дим, как думаешь, Ник меня сразу узнает, в ту же секунду, как мы войдем?

Парень кивнул.

Я рассказывала ему многое из того, что меня беспокоило и волновало. Дима знал все секреты, которые обычно хранят девушки, даже то, как и с кем я потеряла девственность. Взаимное доверие и знание друг друга, как свои пять пальцев, во многом помогло нам достичь тех вершин, обладателями которых мы сейчас были.

– Узнает, – не облегчил моих страданий друг, – тебя трудно не узнать, Лика, ты по-настоящему красивая, от природы, и ничем не портишь этой красоты.

Я знала, что Дима говорит без примеси грусти или еще чего-то большего, нас связывали чисто дружеские чувства, но все равно было приятно.

– Тогда, боюсь, мы пролетаем с Ником Колосовым, – констатировала грустную правду, – у меня поджилки трясутся от страха, я не смогу это контролировать.

– Может, оно и к лучшему, – удивил меня друг, отчего я выпрямилась на сиденье и посмотрела на его серьезное выражение лица.

– Объяснись.

– Устал я, – изрек парень, – хочу отвлечься от проблем мира и заняться, наконец, собственными.

– Я думала, что у тебя их нет, – немного ошарашено пожала плечами, – собственный загородный дом, крутой байк, красивые девушки, интересная любимая работа.

– И ноль тепла и душевности, – добавил Дима.

– Со мной? – отшатнулась я от парня.

Дима рассмеялся.

– Куда там! Ты мой лучик света в кромешной тьме, – исказил он Островского, – я про любовь.

– И ты туда же, – разочарованно откинулась я в кресле. – Что вас всех так тянет на любовь, как пчел на мед? Сначала Ангелина сошла с ума из-за своего Игоря, потом Элис начала слоняться по клубам, выискивая того самого, теперь ты.

– Это плохо? – спросил со смешком парень.

– Это закономерно, – выдохнула я печально, – но не для меня!

– Посмотрим, – не стал спорить друг, снова укладываясь на мое плечо. – Я люблю тебя, Лика, ты знаешь, но этого мало. Мне нужно другое общение, интимное и в тоже время душевное, проникновенное, чтобы пробирало до костей, до боли в сердце.

– Ух, – прокомментировала я скептически.

– Я хочу зависеть от своей партнерши, пить ее, словно божественный нектар, наслаждаться тем, как она сонно щурит глаза по утрам, как по-детски стесняется своей неидеальной фигуры, как…

– Беее, – прервала я бред сумасшедшего. – Мне все понятно, перестань.

Положила свою голову поверх Димкиной и закрыла глаза.

«Если удел каждого человеческого существа жаждать воссоединения со своей второй половинкой, то я, пожалуй, гибрид, исключение из правил, поломанная часть всеобщего механизма или же попросту феномен».

С этой мыслью мой разум постепенно погрузился в сон. Все же приятно ощущать себя особенной, не такой, как все, пусть это и самообман.

Глава четвертая
Неизбежное

В отель я вползала на ватных ногах, подражая улиткам. Меня толкали в проходе, задевали у ресепшена все, кому не лень и даже пихали от лифта, где я ждала Дмитрия, что уж совершенно было наглостью.

– Эй! – окликнула я упертую грудастую рыжеволосую женщину, которая наступила мне на ногу, – больно же! – продемонстрировала ей свои испачканные замшевые туфли.

– А нечего на проходе стоять! – бесцеремонно отозвалась незнакомка, отворачиваясь и вихляя огромными бедрами из стороны в сторону.

По-детски показала ей в спину язык и тут же поймала удивленный взгляд Дмитрия, помахавшего мне ключ-картами.

– Ты в порядке? – спросил он, провожая жадным взглядом рыжую.

– Ненавижу этот вопрос! – заорала на парня, теряя контроль над голосом и эмоциями, после чего выхватила свой ключ и бросилась к лифту с такой скоростью, что подошвы моих туфель, кажется, задымились.

И наплевать! У меня через час встреча с Ником в его номере, что может быть хуже этого? Точно не обида лучшего друга на мое скотское поведение.

Приняла душ, чтобы немного привести мысли в порядок и вышла в гостиную, даже толком не взглянув на номер.

Какая разница, какого цвета стены или какой там вид из окна, когда я здесь ненадолго. Вот сейчас пойду в номер к бывшему однокласснику, чтобы познакомиться.

Ха, какая ирония! Мы ведь так хорошо знакомы.

Он меня тут же узнает, а потом вышвырнет вон.

Потерла виски тонкими ледяными пальчиками, сжимая их и стараясь найти опору в профессионализме, но какой от него прок в моей ситуации?

– Ненавижу тебя, Ник Колосов! – проговорила в пустоту гостиной, что, очевидно, выглядело не совсем нормально, и посмотрела на стрелки часов, неумолимо бегущих по кругу.

– Спокойно, Лика, расслабься. Это же просто клиент, которому так нужна твоя помощь в продвижении собственного проекта и сборе финансов. Ничего не стоит принимать вашу беседу, как интервью.

Немного полегчало, после чего я подошла к чемодану, который уже доставили в номер, и выудила на свет наглухо закрытое темно синее платье с пышной юбкой до колен. Оно выгодно подчеркивало грудь и тонкую талию, оттеняя глаза, а еще не выглядело кричащим, и не было скучным. То, что нужно для первого интервью с будущим участником шоу «Лицом к лицу».

Ты сможешь! – сказала себе решительно, взяв в руки блокнот и скользя пальцами по кожаному переплету.

У двери его номера я даже не замешкалась, стараясь быстрее преодолеть первое препятствие, чтобы, наконец, увидеть Ника и понять, какую участь он мне уготовит. Легко постучав костяшками пальцев, толкнула деревянное полотно и вошла, судорожно вцепившись в свой портфель.

– Привет, дорогая, – послышался низкий голос с легкой хрипотцой, – ты немного не вовремя.

Я открыла было рот, чтобы выразить, как Ник Колосов ошибается, но не нашла глазами его присутствия.

– Знаешь, я снова проснулся с этим чертовым чувством неудовлетворенности! Нет, не в физическом плане, скорее, душевном. – Говорил Ник откуда-то со стороны спальни, явно одеваясь или раздеваясь…

Надеюсь, первое! – мелькнула в голове шальная мысль, пока я лихорадочно подыскивала слова, чтобы остановить его речь, а он тем временем продолжал говорить дорогой то, что его явно изматывало, потому что голос был уставшим и печальным.

– Какое-то тягучее чувство в груди, нежелание открывать глаза и начинать день сначала, по привычному кругу. – Ник замолчал на секунду. – Только не анализируй меня, хорошо?

Я выдала какой-то полустон, что Ник очевидно принял, как за согласие его дорогой с желанием мужчины.

– Меня уже достал этот ежедневный бег по кругу! – яростно выдал Ник, скрипя дверцами шкафа.

Да что он там делает, ей Богу? – взвыла я про себя, покрываясь липким потом от абсурдности данной ситуации.

– Я заболел какой-то зудящей недостаточностью, разрывающей мои внутренности. – Откровенничал Ник. – Я ищу ответы на свою новую болезнь, не сижу, сложа руки, как любят поговаривать старшие по возрасту и опыту, читаю, увлеченно занимаюсь спортом, завожу новые знакомства. А чертово чувство неполноценности все не уходит, донимая и днем и ночью, ОСОБЕННО ночью.

Я уже мысленно сползла по стенке, оставляя любую попытку прервать этот крик души и просто слушала.

– Мне плохо от этого. Плохо именно потому, что я не способен понять, чего так сильно, до дрожи в коленях, до судорог в мышцах мне не хватает. Дома? Детей? Счастья? Секса? Это все не то, понимаешь?

Я снова что-то промычала в ответ.

– Черт, поставлю памятник тому, кто скажет, что со мной происходит! – произнес Ник, наконец, показываясь в дверном проеме в инвалидном кресле и с высоко поднятой головой. Он на секунду задержал удивленный взгляд на моем лице, потом кого-то поискал глазами, нахмурился и выругался.

– Вы кто?

Я растерялась. Нет, не от того, что Ник меня не узнал, а потому, что никак не могла отыскать нужные слова.

– Я… у меня… у нас с вами назначено интервью. – Промямлила, наконец, глядя на его белоснежную рубашку и считая пуговицы на ней.

– А где Рита?

Пожала плечами, после чего расправила их и уверенно посмотрела в его прищуренные холодные глаза.

– Ее здесь и не было.

Ник злился. Я видела это по выражению его лица, на котором надменность сменилась уязвимостью и уж потом злостью.

– Так какого черта вы притворялись ей? – спросил он таким ледяным тоном, что я невольно сделала шаг к двери.

– Вы не дали мне возможности и слова вставить, – ответила с вызовом, ища в его глазах хоть малейший намек на узнавание.

Да, не ври мне, Ник! Неужели ты не узнал меня? Неужели?

– Я думаю, что для первого интервью вы достаточно обо мне узнали, – произнес мужчина, не двигаясь с места. – И увидели.

На самом деле я действительно узнала СТОЛЬКО всего, что хватило бы на целый новостной выпуск, но вопросов было еще больше. Кто такая Рита и почему он зовет ее дорогой? Что за странное чувство неудовлетворенности и связано ли оно с его физическим состоянием? И если Ник не хочет дом, детей, счастья и секса, то чего именно он тогда так жаждет?

Неожиданно в голове пронеслась гениальная мысль.

– Я дам вам ответ на ваш вопрос, а вы позволите мне провести интервью.

Мужчина нахмурил брови, но не стал меня выгонять, заинтересованно продвигаясь вглубь гостиной и кивком головы указывая мне на кресло.

Я села, положив на колени портфель, и нервно заправила светлую прядь за ухо, вспоминая слова Дмитрия.

– Любви! – сказала громко и уверенно, не глядя ему в глаза.

– Простите? – произнес Ник холодно.

– Любви! – повторила я более уверенно, поймав его озадаченный взгляд. – Вам не хватает настоящей искренней (вспомнить бы, что там в самолете говорил Дмитрий!) любви. – Поставила я точку в своей мысли, после чего стала ждать его ответной реакции.

Ник не смотрел на меня, больше нет. Его взгляд переместился за окно и замер, лоб испещрили морщинки, губы поджались и руки сомкнулись на груди. Мужчина выглядел чертовски привлекательно даже в инвалидном кресле, фотографии не лгали. Но было в его облике что-то такое, что буквально притягивало меня. Может, воспоминания о школьных годах или ожидание приговора, когда он узнает мое имя и фамилию, после чего уж точно сложит два и два?

Я старалась запечатлеть в памяти этот момент, когда Ник выглядит таким беззащитным, таким, какой он есть на самом деле, потому что мужчина открыл мне свою душу, непроизвольно, но все же, после чего не видел смысла скрываться под маской любезности. Но скоро он все вспомнит, и тогда я потеряю эту минуту близости, навсегда.

– А что… памятник за эту мысль я вам не воздвигну, конечно, но спасибо скажу, мысль свежая. – Произнес мужчина, улыбаясь мне немного скованно, но искренне. – Извините, что принял вас за другую.

Я невольно расплылась в улыбке.

– Принимается.

– Мы с вами не встречались раньше? – снова нахмурился Ник, а я замерла, предчувствуя близкий обморок.

– Встречались. – Прошептала еле слышно, отчего Ник подался вперед и вперил в меня свои проницательные темные глаза.

– Ты? – произнес он неуверенно и с каким-то смешком. – Да, бред!

Я сжала портфель до боли в суставах.

– Ник, я не хотела принимать в этом участие, – затараторила на одном дыхании, – но мой босс ничего не знает и это такой шанс для меня и моей карьеры.

– Просто заткнись! – сказал мужчина таким резким грубым голосом, от которого у меня мурашки побежали по спине. – Ты! – Он тяжело дышал, его грудь поднималась и опадала с завидной частотой, а я все никак не могла сосчитать пуговицы на его белоснежной рубашке.

– ДА! КАК! ТЫ! ПОСМЕЛА! – выдохнул он каждое слово с такой ненавистью, от которой воздух вокруг нас заледенел.

Я переместила глаза на ковер, пытаясь спасти ситуацию, хотя заранее знала, что это невозможно. Сказать ему сейчас, что он потеряет великолепную возможность прославиться и заполучить финансовую поддержку в будущем? Бред! Что их прошлое не должно влиять на настоящее? Еще больший бред!

– Ник, прости меня, – прошептала, поднимая глаза на его бледное лицо с выступившей на лбу испариной, и поднимаясь, чтобы выйти. – Просто, прости меня. – Повторила совсем уже тихим шепотом и пошла к двери, когда его резкий голос заставил меня остановиться.

– Любовь говоришь? – произнес он, не оборачиваясь ко мне.

Замерла, предчувствуя беду.

– Возможно, ты права, Лика. Твоя всезнающая сущность часто оправдывала себя в годы учебы, ты же была лучшей, не так ли?

Я не понимала, к чему он ведет, поэтому просто стояла и рассматривала его спину, напряженные плечи, опущенную голову.

– Молчишь? – он хмыкнул. – А мне вот интересно узнать, что ты сейчас чувствуешь, видя меня таким? – Ник повернулся в инвалидном кресле. – Я ведь любил тебя тогда…

Это слово за последние сутки успело так меня достать, что я взорвалась. Нет, не по причине того, что услышала его еще раз, просто….

Все! У меня закончилось терпение.

– Любил?! – заорала я так громко, что Ник удивленно отпрянул. – Ты гребанный трахальщик всего живого просто не способен на подобное чувство! – взмахнула рукой, чуть не отправив свой портфель в полет по его номеру.

Где-то на подсознательном уровне я прекрасно понимала, что в данный момент времени рушу свою карьеру, свою жизнь, свои возможные деловые отношения с Ником Колосовым, но мне было все равно. Горечь от совершенного когда-то поступка, вина, которая столько лет не давала мне свободно дышать и в тоже время вселенская обида на того мальчишку за то, что он все это начал, выплавились в такое кошмарное месиво эмоций, которое я просто не смогла в себе сдержать.

– Хорошо, – спокойно ответил мужчина, улыбаясь.

Улыбаясь?!

Я не верила собственным глазам.

– Хорошо? – повторила его фразу сдавленным голосом.

Ник пожал плечами, сверля во мне дыру.

– Да, Лика, хо-ро-шо! Я понял тебя, но ты вряд ли сможешь понять меня, поэтому предлагаю пари.

– Пари? – снова повторила его слова и услышала недовольный вздох.

– Спор, – уточнил мой бывший одноклассник, – я докажу тебе, что способен по-настоящему любить женщину, а ты в ответ подаришь мне всю себя, без остатка.

– Что?! – закричала я в приступе паники, – это как?

Ник снова пожал плечами.

– Как я буду тебе это доказывать – это уже мои проблемы, а вот с твоей частью соглашения все просто. – Ник хищно оскалился, – я поимею тебя, как настоящий гребанный трахальщик, – ответил он угрожающе, не сводя с меня темных глаз и при этом сжимая подлокотники инвалидного кресла до побелевших костяшек пальцев.

– Да, ни за что на свете! – отрезала я, пытаясь рассмеяться. Смех вышел жалким и писклявым.

– Тогда прощайся с работой, карьерой и успешным выпуском шоу. Не думаю, что за неделю вы успеете найти кого-то мне на замену.

Не успеем, – прошептала я мысленно, развернулась и молча вышла из номера. Тело пробила нервная дрожь, руки взмокли, в голове стоял гул, а грудь разрывало негодование, ненависть и злоба.

А где-то в черепной коробке уже билась оглушающая мысль, что я соглашусь.

Глава пятая
Новое условие

Дмитрий нашел меня в баре, когда на часах уже было одиннадцать вечера. Я видела пропущенные вызовы на сотовом и с десяток сообщений от него же, но не нашла в себе сил, чтобы ответь. Да и что бы я сказала: «извини, но все получилось именно так, как я и предсказывала»?

– Лика, – позвал меня оператор, нежно касаясь плеча. – Я чуть с ума не сошел от переживаний за тебя, даже хотел ворваться в твой номер, но он был заперт.

– Я прогулялась, – безжизненным тоном ответила парню.

– Прогулялась, – повторил тот без единой вопросительной интонации в голосе. – Все настолько плохо?

– Даже хуже, – буркнула себе под нос и залпом осушила третий по счету стакан текилы с толстым донышком.

– Чистая? – повел носом Дмитрий, скривившись на дольку лимона.

– С лаймом и льдом, – прохрипела я в ответ, поднеся кулак ко рту и выдыхая алкогольные пары.

– Кхм, – откашлялся друг, – расскажешь?

– А нечего рассказывать, – улыбнулась в ответ, находясь явно в хорошем расположении духа. По телу разливалось благодатное тепло, в голове стояла легкая звенящая пустота, а в уши вливалась приятная латиноамериканская музыка. – Потанцуем?

– Эээ, – отреагировал парень, отстраняясь от меня в недоумении, – здесь?

Я обвела взглядом ресторан, отмечая количество посетителей. Никто не танцевал, но практически все вели неспешные беседы, улыбаясь друг другу. Одиночек было несколько и они увлеченно смотрели в экраны ноутбуков, планшетов и сотовых, поедая местные деликатесы.

– Сборище скучнейших болванов мира, – прокомментировала я увиденное и рассмеялась. Дмитрий нахмурился, глядя на меня удивленными глазами заботливого друга.

Еще бы не удивленно! – пронеслась мысль в моем нетрезвом сознании, – впервые в жизни его подруга и коллега надирается до состояния настояния в рабочее время.

– Лика? – угрожающе начал Дмитрий, когда я замерла, затаив дыхание и не веря в происходящее. В ресторан медленно входила парочка: та рыжая женщина, которая отдавила мне утром ногу, а с ней под ручку… ПОД РУЧКУ!!! Ник Колосов.

– Чтоб мне сдохнуть! – заорала я так, что сразу привлекла к себе внимание не только всего обслуживающего персонала, но и всех посетителей ресторана. Ник со спутницей не стали исключением, но если на женщину мне было глубоко наплевать, будь она хоть трижды той дорогой Ритой, о которой мужчина упоминал утром, то на него самого я была сейчас очень зла.

Врун, обманщик, манипулятор хренов! – те малые эпитеты, которые проносились в моем воспаленном сознания, с бешеной скоростью сменяя один другого.

Полностью не осознавая, что творю, я опустила на барную стойку пустой стакан, который все это время грела в пальцах, и нетвердой походкой направилась в сторону интересующей меня парочки.

– Лучше остановись, – прошипел Дима мне в затылок, но я только махнула в его сторону рукой.

Подумаешь! Поговорю с бывшим одноклассником по душам, он же этого хотел, не так ли?

– Ппривет, – расплылась я в такой самодовольной улыбке, что даже Ник, кажется, на секунду опешил.

– Ну, здравствуй, – нахмурился он в ответ, сжимая пальчики своей спутницы и отправляя ту к столику, который они, видимо, заказали заранее, кивком головы. Этот жест меня просто взбесил, окончательно вывел из себя и каким-то образом отрезвил.

– Я тут подумала и решила, – начала, растягивая слова в то время, как Ник схватил меня за локоть и уверенно толкнул к выходу, медленно разворачиваясь.

Невольно заметила, что двигался он неловко, прихрамывая на левую ногу и держась за бедро.

Вот, черт, ему, наверное, больно! – осознала я ту гамму чувств, которую выражало его лицо, но мое сволочное «я» не позволило внять сочувствию.

– И давно ты начал ходить? – спросила его холодно, сверля дыру в каждом, кто попадался мне на встречу и посмел взглянуть в лицо.

– Недавно, – равнодушно бросил Ник, явно сосредоточенный на том, чтобы не упасть. У него на лбу выступили бисеринки пота, а шея покраснела от натуги.

– Сядем? – сжалилась я над беднягой, показывая на кресла в зале ожидания, где в данный момент никого не было. Стойка ресепшена располагалась в достаточном отдалении, а цветок с экзотическими широкими листьями удачно заслонял нас от любопытных взглядов.

Мужчина доковылял до ближайшего сиденья и тяжело рухнул на него, откидывая голову на мягкую спинку и прикрывая глаза.

– Ты всегда была занозой в заднице, – произнес он устало, – ничего не изменилось.

– Спасибо, – расплылась я в довольной ухмылке, – а ты все тот же врун и обманщик, ничего не изменилось, – повторила я его же реплику елейным голоском, источающим ядовитые пары.

– А как же гребанный трахальщик? – прошептал он, открывая глаза и отзеркаливая мою улыбочку.

– И это тоже! – оборвала бессмысленный обмен колкостями, приподнимая бровь. – Так, мы поговорим?

– А то, – Ник сложил руки на груди, вытянув накачанные ноги. Вот что было действительно странно, ведь у инвалидов конечности выглядят совершенно иначе!

– Когда конкретно ты начал ходить?

– Интервьюируешь меня? – покосился мужчина с подозрением.

– Это именно то, ради чего я сюда, собственно, и приехала. – Возмущенно ответила Нику. – Наладить контакт, взять предварительное интервью, подготовить вопросы для шоу и обсудить их с тобой.

Он никак не отреагировал на гневную реплику, продолжая смотреть на носки своих начищенных до блеска ботинок.

– Пару лет назад, – ответил, наконец, сдавленным полушепотом, – я смог первый раз встать на ноги, на пару хреновых секунд!

На последней фразе Ник опустил голову на руки и глубоко зарылся пальцами в собственные густые волосы, чуть вьющиеся на концах.

Я потерялась, ощущая, как мысли не желают сосредоточиться на чем-то одном и перескакивают с желания погладить его по предплечью и одновременно отсесть подальше, чтобы не чувствовать соблазнительного запаха мужской туалетной воды и чего-то такого, отчего хотелось прижаться носом к впадинке между его шеей и плечом.

– Ты тренируешься? – вспомнила утреннюю тираду Ника, в которой он упоминал занятия спортом.

– Постоянно, – чуть глухо отозвался мужчина и снова откинулся на спинку, – а Рита помогает с объемом нагрузок.

Сейчас его глаза смелись, а я уловила двойственность последней фразы.

И какие это нагрузки он имеет в виду? – пронеслась ревнивая мысль по отношению к рыжеволосой. – Стоп, не наплевать ли тебе на это?

– Хорошо, – улыбнулась мужчине, – я рада, что ты достиг таких успехов и смог ходить, ведь говорили, говорили…

Я зациклилась на последнем слове, боясь продолжить.

Черт! И кто дергал меня за язык, кто заставлял лезть в наше общее болезненное прошлое?!

– Говорили, что я никогда больше не встану на ноги? – приподнял Ник бровь и криво ухмыльнулся, – действительно, было такое, но мои реабилитационные центры творят чудеса.

– Так позволь мне помочь тебе, Ник, – искренне воскликнула я, – с помощью нашего шоу ты раскрутишь свой проект и сможешь получить финансовую поддержку со стороны государства!

– И с чего такая забота обо мне? – скривился Ник, – совесть замучила?

Я скрестила руки, отзеркаливая его позу.

– Не лезь ко мне в душу! – зарычала на мужчину, подаваясь ему навстречу.

– Ты же лезешь в мою! – парировал он.

– Ты соглашался на это по предварительной переписке с нашими людьми.

– Но я понятия не имел, КТО именно приедет работать со мной! – вышел из себя Ник, стараясь приподняться.

– Подожди, не уходи, – схватила я его запястье, – я согласна, Ник, слышишь?! Я согласна на твои условия! Ты доказываешь мне, что способен на искренние чувства по отношению к женщине, а я тебе… кхм… а я сделаю того, о чем ты говорил, но…

– Но? – иронично приподнял мужчина бровь.

– У меня есть новое условие.

Я старалась сдержать себя, пыталась прикусить язык, онеметь или провалиться сквозь землю, но ничего не вышло. Пары алкоголя крепко завладели моим разумом, что, вероятно, привело к временному помешательству.

– Ты попробуешь доказать свою правоту на мне, – проглотила ком, стоявший в горле, – докажешь, что способен любить и отдавать себя полностью, без остатка, – меня явно несло, – а я в ответ обещаю не препятствовать тебе ни в чем, кроме… грязных приемчиков.

Ник запрокинул голову, громко расхохотавшись.

– Грязных… прием… чиков, – выдавал он, сквозь смех, – ну, ты даешь, Лика!

Его огромные карие глаза светились сейчас не просто удивлением, а какой-то надеждой что ли, я вряд ли была способна разобраться в этом, хотя и пыталась.

– Тебе не выгодно проигрывать, дорогая, – протянул он, наконец.

– А ты всегда сможешь различить фальшь, не так ли?

– Так! – ответил он мгновенно, с интересом наблюдая за мной. – Ты действительно решишь возложить на мои плечи ответственность за свою карьеру и, собственно, жизнь?

– Это тебе за ноги! – с вызовом бросила, глядя ему в глаза, – можешь лишить меня всего, попытавшись полюбить ту, которую когда-то уже любил, клянусь, что брошу шоу, как только осознаю, что у тебя ничего не получилось, что ты просто обыкновенный…

– Гребанный трахальщик, – устало закончил Ник, все же поднимаясь на ноги. – Я подумаю, Лика.

И ушел, оставив меня в таком разбитом состоянии, что я одновременно попыталась расплакаться и рассмеяться.

– Я все слышал, – появился Дмитрий, словно черт из табакерки, – и не говори после этого, что ты не веришь в чудо, дорогая, потому нас с тобой на этот раз спасет только чудо.

Друг присел на корточки прямо напротив меня.

– Ты хоть на секунду задумалась о последствиях?

Отрицательно помотала головой.

– Я так и подумал, – вздохнул Дмитрий, роняя голову мне на колени. – Ты чертова дура, Лика, и я сейчас проклинаю тот день, когда стал тебе другом, слышишь? Потому что ни один НОРМАЛЬНЫЙ друг не позволил бы тебе сделать то, что собираешься ты!

– Знаю. – Согласилась с ним, судорожно сцепив пальцы, – но ты позволишь?

Дима молчал.

– Пожалуйста, позволь мне избавиться от этого, раз и навсегда.

– Ты слишком уверена в том, что победишь.

– Я слишком хорошо его знаю, Ник. – Положила руку на плечо друга, – такие люди, как он не меняются, поверь мне. Он неспособен кого-то полюбить, слишком эгоистична его натура, слишком велико обожание самого себя.

– А если ты САМА влюбишься в него, что тогда?

Снова покачала головой.

– Это исключено, – слишком устало и обреченно, – он заставил меня ощущать чувство вины на протяжении последних одиннадцати лет. Ты хоть представляешь, как я его ненавижу, Дим?

– И жалеешь? – вставил друг.

– Нет, он сам во всем виноват! НЕТ! – более уверенно.

ДА! – мысленно.