Текст книги "Забытые пороки. Том I (СИ)"

Автор книги: Ксен Крас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Клейс

Регент был в ярости. Нахал из Хэйтхартов, мерзавец лорд Пилх решил применить информацию, которую, как оказалось, собирал и копил долгие годы. Он видел, как привозят настоящего короля к Вилстронгам, и, следовательно, мог стать угрозой для Аурона Старская, его советника и их общего с Гийером плана. Допустить такого Клейс не мог.

Кайрус, королевский палач, прекрасно выполнил свою работу, а лорд Форест не поскупился на оплату его услуг – теперь его дочери, хоть и были детьми палача, при желании могли найти себе прекрасных мужей даже среди торговцев и ремесленников. Жене Кайруса Клейс подарил дорогие браслеты из золота и отправил ей в помощь слугу.

Для мальчишки-сироты не нашлось работы в замке, он еще был слишком юн, чтобы выполнять тяжелую и грязную работу, да и недостатка в слугах у Его Величества не наблюдалось, зато теперь ребенок под постоянным присмотром, да и в доме палача, где уже повзрослели дочери, непосильной работы не наблюдалось. Все остались довольны.

Разумеется, молодому лже-королю ничего не сказали о Пилхе Хэйтхарте, в этом не было необходимости. Аурон рос прекрасным и талантливым ребенком – заботливым, умным, рассудительным, приятным в общении, он находил общий язык со всеми – от лордов до крестьянина – думал о благе государства, запоминал и выполнял все традиционные обряды и всегда был предельно вежлив и учтив.

Кроме того, молодой лже-король проявлял рвение к обучению, он очень хорошо, для его возраста, обращался с оружием, держался в седле, не отказывался от участия в турнирах, неплохо играл на духовых инструментах, превосходно танцевал, писал милые и вдохновляющие стихотворения. Его познания в истории, дипломатии, геральдике, экономике и науках поражали, и Аурон продолжал совершенствоваться.

После очередной поездки к настоящему королю регент лишь еще больше загрустил – настоящий сын Гийера и Аалии оказался самым заурядным ребенком. Нет, он не был плохим, его достойно воспитывали, старались вложить в него максимум знаний – Вилстронги проявляли рвение. Лучшие рыцари Серого Ордена, лучшие учителя, лучшие поэты и музыканты, все, кто способен выявить талант и развить необходимые качества даже в простолюдине не опускали рук, но Аурону-настоящему это не помогало.

Он не желал учиться, уверенность, что вскоре он сядет на трон и там ему не придется делать ничего, лишь смотреть свысока и командовать, крепчала в нем с каждым днем. Да, он рос не злым, он не был жестоким, но очень капризным. Аурон, сын Гийера научился сносно управляться с оружием, но совершенно не проявлял к нему интереса, в танцах он был чуть более хорош, чем в оружие, ему нравилась верховая езда и охота – единственное, что на самом деле привлекало будущего правителя королевства. Никакие науки и знания не давались ему так легко, как его заместителю, а может, он просто совершенно не собирался учиться.

И все же, Клейс любил этого мальчика – он был частью его короля, его рожала любимая сестра регента, и по закону именно он должен будет занять трон.

Проблем с бунтовщиками меньше не становилось, они заполонили город и еще больше их собиралось в группы и разгуливало по всему королевству. Для того, чтобы полностью подавить их требовались силы всех лордов Великих Династий.

Глейгримы и Флеймы вовсю продолжали разжигать конфликт и теперь, когда дошли слухи, что Хагсон, брат правителя Глейгрима, поиздевался над дочерью Зейира, родного брата Дарона Флейма, регент понимал, что война случится. Сражения будут, несмотря на все просьбы и приказы прекратить их, благо, другие лорды опасались гнева Фореста и не стремились лезть в схватки, равно как до сих пор не выступили с поддержкой ни одной из сторон, по крайней мере открыто.

Шпионы докладывали о происходящем на соседних с враждующими территориях, Холдбисты и Редглассы собрали небольшие войска, но лишь затем, чтобы охранять свои земли, и Клейс не мог винить их. Он и сам отправил две сотни Серых и шесть сотен воинов, чтобы любители наживы, прикрывшись войной, не разграбили земли Дримленсов. Эта небольшая армия охраняла границы пропавшего Рорри – лорд Форест уже потерял надежду на его возвращение, но люди, и так оставшиеся без правителя, не должны страдать.

Еще один, куда более неприятный подарок, для него подготовил брат – Райан Форест. Обещанную южанину Вайткроу Фейг, стоило только Вихту отправиться в Новые земли, он решил выдать за другого лорда. Несомненно, лорд Холдбист весьма достойный правитель, хороший представитель своей Династии, и если бы у Райана была еще одна дочь и он пожелал бы выдать ее за Ротра Холдбиста, то Клейс не сказал бы ни слова. Но сейчас, когда идут бунты, грядет война, мир и процветание под угрозой, обидеть Династию Вайткроу, которая всегда выступала на стороне Его Величества и уважалась всеми Династиями – величайшая глупость.

Разгневанный таким поступком Клейс, прекрасно осознающий к чему невыполнение слова, да еще и таким путем, может привести, отправил вореба к брату с требованием явиться ко двору сразу, как только тот получит послание.

Райан выполнил приказ и спустя всего цикл стоял перед регентом. Он всем своим видом выражал покорность.

– Мой дорогой и любимый брат! – Райан распахнул свои здоровенные объятия и шагнул к Клейсу.

Регент предпочел общаться в малой зале и без свидетелей, чтобы никто не слышал его гневных речей, он не желал посрамить перед кем-либо честь правителя Фореста.

– Райан, – холод в голосе вынудил лорда остановиться и опустить руки, – Что ты натворил, Райан? Ты хоть понимаешь к чему это может привести?!

– Клейс, брат, я не сделал ничего дурного – лишь выдал мою красавицу дочь замуж, более ничего.

– Обещанную невесту лорда Вайткроу, Райан, ты отдал ее Холдбистам, пока ее законный жених путешествовал! Это недопустимо, ты проявил неуважение, ты опозорил свой род – с нами никто не захочет иметь дело, теперь мы та самая Династия, которая не держит своих слов. Ты понимаешь это?

– Нет, я…

– Что именно тебе непонятно? Ты унизил Вихта Вайткроу, он мальчишка, горячий юнец, правящий югом. Зачем ты подставил нас под удар?

– Почему ты думаешь, что я подставил нас под удар? Ты регент Его Величества и никто не посмеет идти против тебя, Клейс. А поскольку ты мой брат, то и против Форестов.

– То есть ты считаешь, что я буду теперь прикрывать твой зад, что бы ты не натворил? Брату регента можно творить что угодно и ничего ему за это не будет? Ты уверен?

– Я не это имел в виду. Послушай, Клейс, – Райан облокотился о стол и тот скрипнул под громоздкой тушей. Клейс в семье был самым низкорослым и щуплым, из-за чего вечно терпел насмешки старшего брата, – Я вовсе не собираюсь тобой прикрываться. Но Вихт отправился покорять Новые земли, он обещал вернуться через полгода, но прислал письмо, что задерживается.

Регент знал лорда-правителя всю жизнь, они росли вместе. Хоть Райан и был старше на девять лет, и когда Клейс только получил свой первый тренировочный меч, его брат уже бегал за девушками, но сейчас ситуация изменилась. Прожив последние восемь лет в замке, младший из рода научился думать и играть по правилам, что появились задолго до его рождения – интриги стали частью его жизни, просчет каждого шага и рассмотрение всех возможных вариантов развития событий был естественным, как дыхание, а вера в худший из вариантов теперь являлась его увлечением.

Но Райан был из другого теста – добрый, верящий в то, что ему скажут, не способный смотреть дальше, чем на два-три шага. Его могли обмануть, даже если не приходилось врать, только недоговаривать. Старший из семейства был хорошим лордом и прекрасным семьянином, но не прожил бы в Санфелле и года.

– Он указал причину задержки?

– Да, его тетя леди Либби Вайткроу заболела, и он хотел помочь ей вылечиться, но…

– Но для тебя это была неуважительная причина? Лорд Вайткроу отправился в новые земли, узнал, что больна его тетя и решил задержаться. Он, я полагаю, решил наладить быт и назначить тех, кто станет управлять замком и остаться там, пока все не уляжется. Он отправил тебе письма с предупреждением о задержке, и ты решил, что это прекрасный повод сразу же выдать дочь за другого лорда? Чем тебя так привлек север?

– Рогор Холдбист наш хороший друг и союзник.

– Лорда Холдбиста, каким бы он не был прекрасным союзником, отделяют от нас земли Редглассов, Бладсвордов, Глейгримов, Флеймов и Дримленсов. А Вайткроу граничат с нами! Если обиженный наследник решит начать войну, то пострадают и юг, и Королевские земли.

– Да не станет он воевать из-за потери невесты.

– В самом деле? Уж не ты ли рассказывал об их трепетных отношениях? Не ты ли хвалился, что твой будущий зять присылает своей невесте восхитительные подарки и не забывает радовать своим вниманием и дарами и будущих родственников-союзников? Не ты ли мне рассказывал о трогательной заботе Фейг, когда Вихт болеет или переживает гибель своих близких и друзей? Если их отношения и впрямь теплые и более, чем дружественные, то ты обрек на страдания свою единственную дочь и на войну с соседями весь свой род. Одним глупым поступком.

– Ты отчитываешь меня как мальчишку! – Райан Форест решил вместо защиты перейти в наступление, – Ты младше меня, ты не правишь Династией.

– Я управляю королевством, Райан. Да, ты лорд-правитель Династии Форест, а я – регент Его Величества. Если ты пожелаешь, то я могу говорить с тобой как регент. Будет ли вам так угодно, милорд Форест?

Райан насупился, раздул ноздри, скрестил на груди руки и покачал головой.

– Нет, Клейс.

– Мне не интересно почему ты испортил отношения с Вайткроу, какую цель ты преследовал, и кто тебя надоумил. Сейчас мы должны решить, что делать с этим и как избежать войны. Если она начнется еще и между нашими Династиями, королевство погрузится в хаос.

Райан пригладил бороду.

Клейс и вовсе не помнил своего брата выбритым – когда правителю пошел всего семнадцатый год, тот начал отращивать бороду и с тех пор никогда с ней не расставался. Поросшее темно-рыжими волосами лицо, длинные волосы такого же цвета и густые сросшееся брови делали его похожим на лесное существо из сказок – зеленого стража.

Регенту в детстве рассказывали про стража – покрытое шерстью высоченное существо, что полностью состояло из камней, древесины и травы, которое спит, свернувшись в клубок и выставив на обозрение лишь свой каменный бок, поросший мхом, в каждом лесу и охраняет его. Когда люди слишком обижают природу, он восстает и хватает обидчиков, проглатывая их целиком, и когда они через день выходят из него, то становятся теми, кого обижали – деревцем, цветами или оленями.

Этот зеленый страж умел говорить, но был бесхитростен и его можно было обмануть. Если, конечно, успеть заинтересовать его до того, как окажешься внутри.

– Мне показалось, ты сказал «мы».

– Да. Мы. Потому, что мы семья, Райан. Хоть ты и поступил как дурак, но ты мой брат и я сделаю все, чтобы помочь моей семье. Завтра ты отправишься домой, тебя сопроводит сотня Серых Братьев и четыре сотни воинов. Ты будешь сидеть в замке, не выпустишь никуда свою леди и скажешь остальной нашей семье сидеть в своих владениях. Ты прикажешь понемногу собирать войска, пусть они смещаются к границам, будут наготове, но ничего не делают. Если Вайткроу решит идти на нас войной – мы будем готовы.

– Клейс! – Райан снова предпринял попытку обнять регента и в этот раз сбежать не удалось, – Брат мой, я не могу передать, как я благодарен тебе.

– Рано благодарить меня. Ты будешь отписываться мне о каждом шаге, Райан. О каждом! Если ты чихнешь, споткнешься или решишь посетить уборную, если твои придворные сыграют в кости, если кто-то родится или умрет, если кто-то заболеет или вылечится. Я должен знать абсолютно все, ты понял?

– Это уж слишком, Клейс, я буду писать тебе каждый цикл как у нас дела.

– Нет, каждый день. Если придется – будешь писать дважды, трижды или десяток раз в день. Я буду контролировать все.

– Не понимаю, чем тебе это поможет.

– Кроме того, ты напишешь извинения лорду Вайткроу и будешь молить его о прощении.

– Молить? Мальчишку? Ты за кого принимаешь меня, брат?

– Да, ты сделаешь это. И будешь писать ему каждые два дня, если он не ответит и не скажет, что ты прощен. Чтобы тебе было легче, я составил первые несколько писем, – регент взял со стола пергамент, который теперь, в отличие от листов из напластанного тростника, использовали лишь в исключительных случаях, подчеркивая важность документа или послания. Почерк регента не узнают, так как писец помогал ему в составлении писем, – тебе осталось лишь поставить свою подпись и запечатать их.

– Может, мне еще подарки ему отправить?

– Разумеется, отправить! Я подумаю, что еще можно сделать. Вы с твоей леди-женой ждете пополнения?

– Да, – лорд Форест даже сквозь негодование засветился от радости и гордости.

– Если у вас родится девочка, я от твоего имени сам предложу Вайткроу заключить союз с его будущими детьми, когда они появятся, и Форестами.

– Но я не обговорил это с Кейдс.

– У тебя еще будет время сообщить ей эту прекрасную новость. Отправляйся отдыхать, Райан. Вечером мы встретимся за ужином в семейном кругу, моя леди-жена Гилар с удовольствием послушает про новые виды зверей, что вы разводите, уникальные породы собак и прекрасных коней. Она очень любит верховую езду и собак, правда, отдает предпочтение привычным женским породам.

Спустя два дня лорд Райан отправился обратно, унося с собой целый ряд распоряжений Клейса, подарки для Вихта Вайткроу, которые должен был вручить от своего имени и имени Его Величества, а также с наброском слов извинений, которые брату регента требовалось выучить, а после пересказать мальчишке-южанину с как можно более искренним видом.

Но на этом неприятности Клейса не завершились.

Его прекрасная любовница Меона, которой он уделял совсем немного времени – хоть и куда больше, чем своей супруге – сообщила ему, что вновь ждет ребенка. Всего полгода назад она уже родила регенту бастардов – двух мальчиков. Оба оказались здоровыми и крепкими, но из-за уже начавшихся конфликтов родов, а так же войн, что еще могли начаться, в преддверии еще более ужасных и разрушительных бунтов, лорд Форест совершенно не обрадовался своим сыновьям – они могли стать очередным рычагом давления на него, а через него и на Его Величество.

Вторая беременность любовницы скорее огорчила Клейса, он предложил сходить к лекарям, чтобы избавиться от ребенка, но Меона, как глупая девка, лишь разрыдалась, упала ему в ноги и принялась умолять оставить плод их любви. Клейс дал ей слово, что обдумает еще раз.

Его супруга Гилар, как ему казалось, давно подозревала, что у ее мужа кто-то есть, но годы замужества научили ее не лезть в дела королевства и не мучить регента приступами ревности. Она и сама никогда не была лишена внимания, один из ее стражников проводил с ней особо много времени.

Однажды лорд Форест сделал на этот счет замечание и его леди призналась в обоюдной симпатии. Клейс видел, насколько Гилар боится, и как она начала умолять пощадить ее возлюбленного, но регент не испытывал ни капли ревности. Тогда они заключили устный договор – как и положено, в высшем обществе они играют прекрасную пару, выполняют все положенные ритуалы супругов, сидят рядом на застольях и вместе отправляются на званные ужины или пиры, когда Клейса не отвлекают его дела. Когда же они в своих покоях и скрыты от посторонних глаз, они могут жить своей собственной жизнью.

После некоторых раздумий Клейс рассказал своей супруге о двух полугодовалых бастардах и том, кто должен был родиться. В ответ леди Форест назвала его дураком, добавив, что он мог бы рассказать ей обо всем и раньше.

Гилар поступила как понимающая сестра – со временем регент и впрямь стал воспринимать ее так и избавился от неприязни – она предложила выдать будущего бастарда за их общего сына, чтобы Клейс имел законного наследника; заодно леди отчитала мужа за то, что тот не рассказал о любовнице и ее положении раньше, чтобы леди Форест имела возможность помочь и в предыдущий раз. Сейчас же шанс был упущен, ведь ее часто видели и все ее наряды свидетельствовали об отсутствии беременности.

Пересказанное предложение пришлось весьма по душе и Меоне, которая заставила ждать своей благодарности лишь до ночи. В процессе регенту периодически закрадывалась в голову мысль о том, что, может быть, и не грех иногда прислушаться к мнению жены, хотя она и не была посвящена ни в какие дела королевства. Иное мнение открывало и иной, женский, взгляд на вещи и проблемы, заставляя их посверкивать новыми гранями. Впрочем, с новой бедой, что коснулась его, женский взгляд на вещи не помог бы решить ничего.

Кайрус, королевский палач и прекрасный подданный короля Аурона Старская явился к Клейсу и попросил личной аудиенции. Поскольку обычно палачи не желали участвовать в светских мероприятиях и редко имели проблемы, которые требовали бы вмешательства короля, а Кайрус не казался дураком, жаждущим обсуждать пытки или свое вознаграждение на официальном приеме, регент не на шутку испугался.

Хотя, это могло быть всего лишь предсказуемой человеческой реакцией на появление палача – страх. К сожалению, никто не может дать гарантий, что лорд Форест никогда не займет места Пилха Хэйтхарта, от этой участи не спастись даже Его Величеству, если на то будут определенные обстоятельства.

– Ваше Высочество! – палач, как и любой смертный, хоть и был карающей дланью правителя, встал на колено перед представителем Аурона. Сам мальчик занимался верховой ездой, и Форест посчитал, что отвлекать его нет никакой необходимости.

– Встань. Что-то случилось, Кайрус?

– В городе объявились фанатики, Ваше Высочество, – Кайрус не разводил никому не нужных долгих бесед ни о чем, прежде чем переходить к делу, – Те, кто верят в возвращение Первых. Я встретил одного из них – бастарда лорда Голдрэта, он представился как Ивтад. Боюсь огорчать вас, но, судя по всему, они планируют совершать свои злодеяния и в дальнейшем. И просили меня о помощи.

– Культ Первых…, – Клейсу не нравилось, что кроме уже проявившихся проблем, стала назревать еще одна, – Только этого здесь не хватало. В самом деле, они просили тебя о помощи? Палача? Зачем им это?

– Они хотели, чтобы я помогал им освобождать их людей, Ваше Высочество. Они сказали, что я смог бы устраивать побеги тем, про кого они скажут или убивать раньше тех, кто слишком слаб волей.

– Но ты отказался, Кайрус. Я очень рад, что не ошибался в тебе и ты мой верный союзник.

– Благодарю за доверие, Ваше Высочество, – палач вновь опустился на колено перед регентом и Клейс улыбнулся.

Он подошел к мастеру пыток и убийств, обнял его за плечи и поднял.

– Вставай. Мое доверие – это лишь малая часть, которой я могу отплатить своим подданным. Но скажи мне, почему они решили, что смогут заставить тебя пойти против короля и меня? Всем в городе известно, что ты предан Его Величеству и вся твоя семья служила образцом для любого.

– Они окружили нас, Ваше Высочество, когда мы возвращались с казни милорда Пилха Хэйтхарта. Они забрали Рисса и хотят управлять моей волей при помощи сына.

– Рисса? Рисс… Это твой, – Клейс перебирал в голове имена сыновей палача, – Средний сын? Он уже начал помогать тебе, кажется, я видел его – он носил тебе розги.

– Да, – Кайрус выглядел гордым, что Клейс помнил его детей. Хорошо, что он не знал, что регент не помнит имен его дочерей, – Он уже вступил на наш путь.

– Они забрали Рисса, но ты пришел сюда. Пошел против них.

Палач кивнул.

На какое-то время воцарилось молчание. Оба прекрасно понимали, что может означать этот поступок Кайруса для Рисса. И они оба понимали, что шансов вернуть мальчишку мало – фанатики не отличались благоразумием и добродушием, и убить ребенка, выставив его тело на всеобщем обозрении, если палач не станет сотрудничать с ними, чтобы показать всю серьезность своих намерений, для них вполне обычное дело.

Преданный союзник и верный слуга Его Величества и лорда Фореста заслуживал уважения и достойной награды. Но что поможет человеку пережить потерю собственного ребенка, ставшего жертвой интриг и войны могущественных людей? Клейс не знал.

Он подумал о своих бастардах. Теперь он тоже уязвим. Его тоже могут шантажировать детьми, брать их в заложники и требовать идти против совести. Сможет ли он поступить так же, как Кайрус? Неизвестно.

Наверное, на лице регента отразилось нечто, что взволновало палача.

– Ваше Высочество, я давно уже привык к этому миру и его несовершенству. Я не хотел огорчить вас своими новостями.

Клейс вздохнул. Если бы Кайрус не был палачом, регент сделал бы все, чтобы этот верный как пес человек продвинулся вверх по службе и вошел в Совет Его Величества. Такими разбрасываться нельзя.

Жаль, но для потомственного мастера пыток и казней другие пути уже закрыты. Но, если его отпрыски хоть вполовину похожи на своего отца, то дорога открыта для младших сыновей и дочерей палача.

– Я отправлю к твоему дому Серых рыцарей, Кайрус. Теперь тебя и членов твоей семьи будут сопровождать мои люди и вам не причинят вреда.

– Моя благодарность не знает границ, Ваше Высочество, но, наверное, пока не стоит.

– Почему? Ах, да. Я понимаю. Ты не хочешь прощаться с сыном раньше времени. Ты прав, при одном взгляде на твою охрану, слуги Первых поймут, что ты не послушал их. Хорошо, я прикажу им следить за вашей семьей, они переоденутся в одежды простолюдинов и не станут привлекать к себе лишнего внимания. Я отправлю людей на поиски фанатиков и твоего сына. Как твой старший, Ларс, верно?

– Да. Ларс напуган и винит себя – он был рядом с Риссом и уверен, что не сделал всего, что требовалось. Ларс считает, что должен был занять место своего брата, если уж не смог защитить его. Он сумел ударить нескольких и одного убить – тело и раненных забрали ваши люди – но этого оказалось недостаточно.

– Ларс – отличный брат, у него доброе сердце и благие намерения, и это прекрасно, но слишком мало, чтобы противостоять стаям слуг Первых. Его вины в произошедшем нет, он сделал даже более, чем мог бы сделать любой юноша в его возрасте. Передай ему мои слова.

– Всенепременно, Ваше Высочество.

– Кайрус, не теряй надежды. Я верю, мы найдем Рисса и очень скоро.

Кайрус кивнул и выдавил из себя благодарную улыбку.

И палач, и регент врали и знали это. Они оба понимали, что Рисса уже вряд ли получится вернуть живым, и если вдруг произойдет чудо и мальчика найдут, то совершенно точно не целого и невредимого.

Хуже всего, что они понимали и то, что лгут друг другу. И все же, говорить правду не получалось.