Текст книги "Начало (сборник рассказов) (ЛП)"

Автор книги: Кристофер Хаггис

Соавторы: Чарльз Маттиас,Ки Койот,Джон Слеепер,Паскуаль Поркупиннэ,Тэрри Спаффорд,Филлип Гёз,Дэниэл Д'Алимонтэ,,Рэйвен Блэкмейн,Чарльз Вандерер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Игра с огнем
Филлип Гёз

Год 705 AC, начало сентября

Нравится мне сидеть в Молчаливом Муле, попивать тягучий, чуть горьковатый, но такой приятный местный эль, глядеть на игроков, поводить длинными ушами, слушая сплетни, слухи, разговоры... Цитадель Метамор – странная штука. Вещь в себе, сказал бы Маттиас. И был бы прав. Крепость вообще-то веселое место, но иногда... О, иногда она поворачивается к тебе темной стороной. А мои обязанности, увы, концентрируются именно вокруг тех самых сторон нашей жизни. И вот, я сижу в Молчаливом Муле, сижу, чтобы послушать новый анекдот, рассказать что-нибудь Донни или покаламбурить с Томасом... Поддерживаю ясность рассудка. Более-менее.

Нравится мне сидеть здесь, хрустеть тонкими солеными сухариками, ощущать лапами шершавую надежность дубового стола, вдыхать мокрым кроличьим носом запахи друзей и ждать. Просто сядь и подожди, сказал бы Коперник. Только выбери нужное место, добавил бы Крис. И они оба правы. Рано или поздно Мишель придет сюда – выпить ли пива, перекусить ли, придет и уставится на меня, как все новички... Ну и пусть смотрит, в конце-концов, я ведь хочу с ним познакомиться. Нас могли бы представить друг другу на собрании гильдии Писателей – увы, я его благополучно пропустил... были срочные... дела.

Нравится мне сидеть здесь, в полутемной комнате, опираться пушистой спиной о спинку лавки, осторожно держать в лапах тяжелую, чуть скользкую стеклянную кружку, отпивать глоток за глотком прохладную горечь, в упор не замечая глазеющего на меня юноши... Бедняга, – мир вокруг него изменился, стал другим бесповоротно и навсегда; сам он меняется, становясь морфом, не понимая, что творится с его телом. Но сегодня я помогу ему, хотя бы чуть-чуть, выскажу немного сочувствия, дам пару добрых советов...

– Как жизнь, парень? – спросил я, чуть искоса глядя, как медленно и осторожно садится напротив Мишель. Кто-то уже предупредил его, уже рассказал обо мне, посоветовав быть осторожнее и не пугать «зайчика»... но парень явно перестарался. Что ж, спасибо за заботу, неизвестный доброжелатель!

– А... да все просто прекрасно! Пиво вот, и вообще...

– Уже знаешь своего зверя?

В ответ Мишель лишь скривился, да пожал плечами. И кажется... да, чуть-чуть прижал пока еще человеческие уши. Хм...

– Боишься, что будет так же плохо, как у меня? Не лев, не собака, не тигр, не дракон, а просто глупый, трусливый кролик?

Парень опустил голову, вздохнул и заерзал на твердом сидении. Что-ж, похоже, я угадал, и ему теперь стыдно...

– Сынок, изменение – сложная штука, сложная и болезненная, для всех нас. Шерсть, растущая у тебя на спине – не шутка. Она настоящая и она – твое будущее. Ты можешь стать кроликом... или мышью, или кротом... если повезет. А ведь есть варианты и похуже, знаешь ли. Например, мой. Подумай над этим.

Мишель долго сидел тихо, старательно глядя в сторону, собираясь с духом, и наконец спросил:

– Фил, а что произошло с тобой? Как ты изменился?

Вот так, главный вопрос вечера задан. Я знал, что он это спросит... сам подталкивал разговор. Парню полезно будет услышать мою историю... но как же непросто ее рассказать!

– Мишель, поверишь ли, если я скажу, что когда-то сжигал людей заживо... и это было моей профессией?

Уставившись на меня круглыми глазами, юноша смог только кивнуть.

– Так оно и было, – усмехнулся я. – Еще мальчишкой я стал подмастерьем у мастера, создававшего Гракхов огонь. Слышал о таком?

Мишель сглотнул, справляясь с нахлынувшей тошнотой, и еще раз кивнул. Что поделать, у наших метателей огня репутация... не самая лучшая.

– Обычно его используют на воде – знаешь, галеры, парусники, морские битвы... И те, у кого он есть, побеждают... почти всегда. Мы, мастера, храним секрет Гракхова огня, нас очень мало и цена наших услуг высока. Работа с огнем опасна, но за несколько лет мастер становится богатым человеком. Очень богатым. Сжигая людей заживо.

– Это... страшная работа!

– Может быть, – усмехнулся я, качнув длинными ушами. – Может быть... Как бы то ни было, путешествуя по миру, я часто слышал о Цитадели Метамор. Рассказы о хранителях, удерживающих зло вне нашего мира. О могущественных магах, о лучших в мире воинах, о поэтах и художниках, о богатстве и блеске двора герцога Хассана... Замечательное место – думал я тогда – превосходный финал моей феерической карьеры. У меня неплохо получалось сжигать флотилии, но я начал уставать от морских баталий, а единственное место на суше, которому мог пригодиться Гракхов огонь – это Цитадель. Я даже сделал лорду Томасу Хассану скидку... за долгосрочный контракт.

И вот я здесь. Все было прекрасно, все было великолепно – маги, воины, двор... И война. Та самая, Война. И битва Трех Ворот.. Поначалу моя огненная машина работала как должно. Но к концу третьей недели штурма... или четвертой... Точно не знаю – я к тому времени вымотался так, что уже не вел счета времени. Не было уже ни осадных башен, ни громадных животных, ни огненной магии, ни даже лестниц. Только лутины и смерть. Они лезли и лезли, волна за волной, тысячами. Мы отбивались. Я жег лутинов сотнями, жег непрерывно, пока... Не знаю, что произошло, но думаю – разошелся шов на питающем патрубке... на одной из труб моей машины. Возможно, металл просто устал, может быть был поврежден при перевозке, все может быть. В любом случае – труба лопнула, и машина взорвалась огненным облаком. Меня задело самым краем, но и этого хватило. Это было... было... больно. Очень больно. Я горел весь, с ног до головы, я поджаривался живьем, а время словно замедлилось... я был в сознании и прекрасно чувствовал и понимал, что происходит. Солдаты пытались сбить, загасить пламя, но Гракхов огонь загасить нельзя! Я... я чувствовал все! Я видел, как полыхнула одежда,  ощущал, как лопнули и запеклись глаза, как вспучилась и потекла кожа, как начало гореть мясо и обнажились кости...

Не в силах рассказывать дальше я смолк. Воистину, смелый умирает один раз, трус тысячи. А я трус! Да, я боюсь... И каждый раз, вспоминая тот бой, я умираю, я сгораю заживо опять...

Усилием воли вынырнув из прошлого, я глянул в круглые как блюдца глаза Мишеля, криво усмехнулся, увидев его бледное лицо.

– Ты хотел бы знать, почему я все еще жив? Человек не может остаться в живых, перенеся такое. Ни человек, ни морф, ни даже дракон. Никто. А я жив! Все потому, что именно в это время, ни мигом ранее, ни ударом сердца позже, Насож обрушил на Цитадель свои проклятья. И я испытал на себе их полную силу... Все то время, пока огонь и магия боролись, те бесконечно долгие секунды... Это была непередаваемая боль. Немыслимая... Я ощущал, как лопнули и разошлись кости черепа, как выгорал мозг, выкипала кровь... и в то же время чувствовал, как на месте сгоревшей нарастает новая ткань, чтобы тут же снова сгореть... А потом все кончилось. Огонь прогорел, погас, и магия наконец-то превратила меня в пушистого, глупого, трусливого кролика.

Следующие три или четыре месяца были... странными. Я их помню, помню очень четко, ярко, все понимаю но... я не могу выразить увиденное, услышанное и унюханное словами.  Дело в том, что выгоревшая часть моего мозга по-настоящему стала кроличьей. И эти месяцы, даже обращенный магами в морфа, я по сути оставался настоящим кроликом. Думал как кролик, вел себя как кролик... Воспринимал все, как кролик... Знаешь, в основном через запахи и слух. О да, у меня и сейчас великолепные уши и феноменальный нос – по сравнению с людскими, но тогда... Каждый ветерок нес целую симфонию запахов, а уши слышали и понимали любой шорох, любое шевеление... И так и было, пока что-то, даже не знаю что, не вернуло меня назад. Ни я, ни маги до сих пор не знаем, что это было... но, по крайней мере, мой случай дает надежду полным морфам, а?

– Ага... точно! – согласился Мишель.

– И вот я животное... куда более чем любой другой морф, – я легонько усмехнулся юноше, опять шевельнув ушами. – Теперь я трус и часто делаю вещи, понятные и очевидные мне... но совершенно безумные для остальных. И больше не боец. Теперь уже совершенно не пригоден.

Знаешь, эти месяцы в кроличьей шкуре изменили мои взгляды на жизнь, сынок. Пока тело мое жило тут, я сам был где-то там и думаю... Я не помню, но кажется, я все это время переосмысливал, открывал себя заново. И я действительно изменился. Теперь я уже не смогу использовать Гракхов огонь... Даже против лутинов.

– Ага... огонь – страшная штука! – согласился Мишель.

– Еще бы! Сгорая, лутины кричат так же, как люди... Я знаю – они думают и чувствуют, они мыслят и... нам приходится убивать их. Что ж... Зачастую, выбора у нас нет. Но может быть, когда-нибудь... такой выбор появится. Откуда? Хм... Знаешь, я трачу время, выясняя, откуда они, почему они продолжают приходить, что им нужно и возможен ли мир... хоть когда-нибудь. Наши разведчики поддерживают меня, хоть и не все и Лорд Хассан тоже. В конце-концов, не так уж велики затраты – прокормить еще одного кролика.

Я по-кроличьи передернул ушами и носом, – Майкл, все еще заворожено уставившийся на меня улыбнулся. Хороший признак... Наш разговор был очень серьезным, но одна вещь еще осталась:

– И знаешь, сынок, в моем положении есть еще одна... проблема. Наши маги считают, что если когда-нибудь они смогут обратить заклинание Насожа... или стереть его или еще как-нибудь... в общем, я снова стану сгоревшим до костей человеком. И на этот раз навсегда. Так что... Есть вещи похуже, чем быть глупым, трусливым кроликом. Помни об этом.

Парень ошарашено смотрел на меня два или три удара сердца... А потом спросил:

– Кхм... Спасибо Фил. Спасибо, за рассказ. И... позволь угостить тебя пивом, за мой счет, а?..

Нравится мне сидеть в Молчаливом Муле, попивать тягучий, чуть горьковатый местный эль, поводить длинными ушами, слушая сплетни, слухи, разговоры, посматривать на сидящего напротив юношу и думать... Мишель молод, очень молод, и неизвестно еще, чья шерсть ему достанется. Но... Лорд Хассан просил присмотреться – не подойдет ли мальчик для самой тихой и малоизвестной гильдии Цитадели, для гильдии Разведчиков. Путешествовать в обличии зверя по территории врага... Пока еще рано, слишком рано решать, но все же, все же... Может быть, со временем, он нам подойдет.

Перевод – РикЧикЧик

Литературная правка – Дремлющий

Снадобье
Паскуаль Поркупинэ

Год 705 AC, первая декада сентября

– Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. Раз.

– Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. Два.

– Каждый охотник желает знать, где сидит фазан. Три.

Я как раз погасила спиртовку под снадобьем улучшения ночного зрения, когда в дверь постучали.

– Подождите немного!!

Оставив колбы и пробирки, я быстро сменила облик и, накинув одежду – не хочу, чтобы кто-либо видел меня обнаженной... слишком часто – пошлепала к двери.

– Кто там?

– Мишель.

– Какой Мишель?

– А... новичок!

– О! Помню, есть такой, Коперник тебя упоминал! Входи.

Дверь содрогнулась.

– Тут заперто!

– Ой, извини.

Я отперла дверь. Юноша передо мной выглядел обычным человеком – краснощекий, круглолицый такой, явно только-только из деревни...

– Это ты Мишель? Там, за открытым ртом? – спросила я.

Юноша похлопал глазами.

– А... мне рассказывали... и я видел тебя... вроде бы... но я не ожидал...

Я повернулась кругом:

– Тебе нравится?

Он откашлялся.

– Э-э-э... да... наверно. Но вообще-то...

– Вообще-то?

– А... собственно... я здесь... может, ты сможешь помочь?

– Может и смогу. И в чем же?

– Ну... я застрял здесь... и магия начала изменять меня... в какое-то животное. Может быть, ты сможешь... сказать в какое?

Я на пару секунд задумалась.

– Вряд ли. Хочешь выпить?

– Э... не знаю...

Достав из буфета стакан, я подошла к рабочему столу и плеснула немного из реторты.

– Пробуй.

– А... что это?

– Снадобье ночного зрения. А еще бодрит и не дает заснуть.

– Цветом похожа на деготь... – он принюхался, – и пахнет так же.

Я кивнула:

– И вкус такой же.

– А... что в нем?

– Ну, вода, семьдесят пять миллиграммов кофеина, вытяжка из листьев Lady's Mantle и Viper's Bugloss, а также выварка из корня Spiddal Stick.

– А-а-а...

– Не беспокойся, зелье совершенно безопасно.

Юноша выпил микстуру одним духом.

– Хмм... Мда... А... ниче вроде, бодрит.

– Тебе понравилось?

– Бр-р-р... Может, хоть меда добавишь? Для сладости, – он вернул мне стакан, – но все же... значит, ты не можешь мне помочь?

– Напомни еще раз, какая проблема?

– Я хотел узнать, кем я становлюсь, – сказал Мишель слегка раздраженно.

– Ах да, это... прости, я довольно рассеяна. Нет, я ведь не маг. Вот Магус возможно сумеет тебе чем-то помочь.

– Хм...

Он задумался, и у меня было время не спеша отнести стакан к мойке.

Когда я вернулась, он все еще размышлял.

– Ты хочешь узнать еще что-то? – спросила я.

– А... я слышал, ты делаешь... э-э-э... «кольца изменения».

– Да, а что?

– А... может ли такое кольцо... ну, чтобы я остался... ну, человеком?

Я только вздохнула:

– Неужели кто-то может этого хотеть?! Впрочем... Нет, они на это не способны. Они недостаточно сильны, чтобы нейтрализовать здешнюю магию.

– У-у-у...

– Увы, тебе придется стать морфом-животным. Смирись.

– Ох...

– Некоторым нравится. Мне, например.

– Извини...

– Да ладно... знаешь, сейчас у меня в запасе нет ничего подходящего, но если хочешь попробовать некоторые животные формы, чтобы привыкнуть, у меня есть кое-что. Можешь взять. Только ненадолго!

Он вздохнул.

– Угу...

Я сунула лапу в карман, потом в другой, третий...

– Да где же оно?!! А, вот!

 Достав кольцо изменения, я осторожно протянула его юноше:

– Надень, закрой глаза и сконцентрируй мысли на кольце. «Увидишь» список вариантов, выбери любой.

Он надел кольцо – изящное переплетение золотых и серебряных нитей, с вплетенным рубином – и закрыл глаза.

– А... что такое «латекс»?

Я внезапно поняла, что дала не то кольцо!

– Ох, проклятье... НЕ НА!..

Но было поздно – он уже сделал выбор. Тело юноши замерцало янтарным светом, уменьшаясь до моего роста, одежда повисла мешком... в плечах. А в груди наоборот, сильно натянулась... Лицо изменилось, превращаясь в морду грызуна, уши переместились наверх и вытянулись...

Янтарное сияние угасло, стало видно, что теперь он весь покрыт кожей из пятнистого черно-желтого латекса.

– Не стоило выбирать это, – вздохнула я.

– Почему нет?

– Я дала тебе не то кольцо. Это мое личное кольцо изменений. Ты выбрал форму, которую я использую для смешивания едких растворов, и для... ну, других вещей...

– Ой...

В тот момент слишком свободные штаны наконец свалились, обнажив гладкий пах с вертикальной щелкой...

Мишель завизжал:

– Что это такое?!

– Успокойся, пожалуйста...

– Успокоиться?! О боги... я хочу назад! – он закрыл глаза. Потом открыл и снова закрыл.

– Вряд ли у тебя что-то получится, пока ты так напряжен и взволнован... и к тому же твоя предыдущая форма не записана в кольце. Ты не сможешь измениться назад с его помощью.

– О боги!! И... И что теперь?!

– Вернуть мне кольцо и успокоиться. Кольцо работает по принципу психосоматики, и когда наведенный образ полностью исчезнет из сознания, твой прежний облик вернется сам собой.

Он вздохнул, снимая кольцо.

– А... А... А если я застряну?!!

– Тьфу, тоже мне, проблема. Прими холодный душ, поспи. Это легче чем ты думаешь. Максимум завтра к утру все пройдет, – сказала я, забирая кольцо.

– И... что мне делать, до завтра?

– Во-первых, сними одежду. Она будет только мешать, и в этой форме она тебе все равно не нужна. Будешь некоторое время просто носить ее с собой. Во-вторых, теперь у тебя нет потовых желез, а латекс плохо проводит тепло. Придется окунаться в холодную воду каждый раз, когда перегреешься. Ты уже встречался с Маттиасом?

– Крыс-писатель?

– Он самый. Обратись к нему, он покажет тебе бани. И еще, тебе понадобится это.

Он повертел в латексных лапах тонкую трехдюймовую трубку из нержавеющей стали.

– Для чего это?

– Это нужно, чтобы помочиться.

Он тут же выронил трубку, и она закатилась в угол, под шкаф.

– Ничего не трогай! – на всякий случай предупредила я Мишеля и полезла доставать. – Я мою ее после каждого использования... И тебе рекомендую.

Пошарив в углу, я нашла трубку, и попытавшись встать, ударилась головой о раскрывшуюся дверцу.

– Ой!!

– Ты ушиблась?

– Нет!.. Так, немного... Бывало и сильнее... – выбравшись из угла, я подошла к умывальнику, и сполоснула трубку. Потом сунула ее в покрытую латексом лапу.

– Не потеряй.

Он вздохнул, и спрятал трубку в карман штанов, лежащих на рабочем столе.

– Тебе стоит снять и рубашку. Она будет только мешать.

Он вздохнул, и начал расстегивать пуговицы. Но через мгновение замер, глядя на свою грудь.

– Демонова отрыжка! А это еще что?!

– Груди. В конце концов, я ведь женщина.

– Но почему четыре?!

Я пожала плечами:

– Дикобразы имеют две пары. Что я могу поделать?

– Ты же говорила, что используешь эту форму для работы!

Я смутилась и даже чуточку покраснела. Кажется.

– Не только.

Он вздохнул-зарычал, и сняв наконец рубашку, бросил поверх штанов.

– О, и раз ты все равно застрял в этой форме, ты можешь также... эээ... кое-что исследовать. Попробуй, пожалуйста, вот это... – я подошла к другому буфету, и достала маленький прибор с насадкой на конце.

– Что это?

– Грудной насос. Только не раздувай их слишком сильно.

Беря насос, Мишель снова вздохнул.

– Оно мне надо?.. – проворчал он.

– Ну, – смущенно прижав иголки, сказала я, – если ты попробуешь, от тебя не убудет.

 Он поднял груду одежды:

– А... Все?

– Кажется да. Ты еще чего-нибудь хочешь?

– Э-э-э... – пробормотал он, толкая задницей дверь, – как-нибудь в другой раз. Э-э-э... до свидания, мадам.

Я печально смотрела вслед, пока Мишель не скрылся за поворотом винтовой лестницы. У бедняги и без того куча проблем, а тут еще я...

Тяжело вздохнув, я тихонько закрыла дверь и, выбросив из головы лишние мысли, вернулась к работе над снадобьем.

Перевод – Redgerra.

Предварительная редактура – Lefedor.

Литературная правка —Дремлющий.

Возвращение домой
Кристофер Хаггис

Пролог. Эллькаран. Год 705, начало августа

Корин, десятник городской стражи, наблюдал, как медведь уходит из таверны в компании Ниссы, городской целительницы.

– Говорю вам, – сказал он, и сказал громко, – это добром не кончится! Этот выблядок из Метамора явился в город вместе с Честером и Эдуард умер, не прожив и трех часов! А Нисса и Честер ничего не сделали!

Согласное бормотание пронеслось над столами. Большинство сидевших в таверне, а были там, в основном городские стражники, заинтересованно прислушались. Один из стражников даже ответил:

– Корин, демона тебе в глотку, говори вполголоса! Мало ли кто услышит! Городского мага только на нашу голову не хватало!

Говоривший, молодой стражник, оглянулся по сторонам, убеждаясь, что городской маг Эллькарана не стоит где-нибудь в тени незамеченный.

– Натан, ты конечно парень, что надо, – скривил рот десятник, – а если помолчишь, когда старшие дело говорят, будешь и еще лучше! Говорю вам! Этот медведь заколдовал Честера! Я сам все видел! Я в воротах стоял, когда они в город вошли! Представляешь, заявил, что он сын нашего алхимика! И Честер его поддержал! Медведя-то! И вообще, Честер, как вернулся, странный какой-то стал! Говорю вам, его околдовали!!

Несколько секунд за столом царила почтительная тишина...

– Демоны их всех раздери, именно так! – грохнул кружкой об стол Джаред,  гвардеец местного графа. – Я видел эту Цитадель собственными глазами, Корин  прав!!

Натан восторженно уставился на Джареда:

– В самом деле? Расскажи, как оно там?

Джаред нахмурился:

– Бррр... Жуть! Везде эти женщины... одеты как проститутки... Суккубы, воистину суккубы! Ходят там, почти голые! Жопами виляют, зазывают!! Представляешь?!! А еще полулюди-полузвери! А то и вообще звери! А ведут себя как... Одно слово, оборотни!! А еще там есть дракон! А может даже два! И любой, кто пробудет там дольше недели, тоже будет проклят!!

– Демонские ублюдки, это точно они! Честер поехал в Метамор искать сына Эдуарда, тогда-то его и околдовали! Опоили и околдовали!!

Натан оглянулся на Корина:

– А вдруг медведь действительно Христофор?

Стражники за столом возмущенно загудели, а кто-то выкрикнул:

– Да что мы Криса что ли не знали?! Не он это!!

– Тихо! – Корин еще раз стукнул кружкой. – Пусть так! Пусть этот проклятый медведь – Христофор, сын Эдуарда! Но не слишком ли быстро умер его отец?! Эдуард болел два года, и тут вдруг взял, да и умер! Надо же так случиться, всего через три часа после приезда его сына! Какое печальное совпадение!!

Натан слегка побледнел, но ничего не сказал в ответ...

Глава  1. Цитадель Метамор. Год 705 AC, конец июля

– Крис?

Я узнал голос – Алекс, один из пажей лорда Хассана. Красивый парень лет пятнадцати, не слишком умелый в боевой магии, но ловкий в обращении с луком и магией исцеления. Появился в Цитадели дней пять назад и, похоже, намерен здесь остаться... Интересно, как скоро он начнет изменяться? И кем станет? Первые признаки действия магии изменения (да будет проклят Насож... чтоб ему икнулось...) обычно появляются к началу-середине второй недели. Помнится, я сам начал превращаться в медведя именно...

Не отрывая взгляда от страниц большой книги, я пробурчал:

– Слышу... Подожди немного.

Дочитав абзац, я отметил место плетеной кожаной закладкой, потом вынул монокль и помассировал веки. Эта хрустальная линза улучшает зрение достаточно, чтобы я мог читать, но глаза все равно устают... К тому же, монокль не помогает мне видеть цвета. Увы, теперь мне остались только намеки на былое великолепие – оттенки серо-коричневого, да память...

Успокоив тянущую боль в глазу, я повернулся к юноше:

– Да, Алекс?

Паж произнес шепотом, не желая нарушать тишину библиотеки:

– Там во дворе человек, зовет вас!

– Меня?!

Немногие за пределами Цитадели знают, где я живу... и уж совсем мало кого из них я хотел бы здесь видеть.

Алекс кивнул:

– Он просил передать, что его зовут Честер. Вы знакомы?

Ох...

Только этого мне не хватало!

– Спасибо, Алекс... сообщи этому человеку, что я вскоре приду.

Юноша прикусил губу:

– Сэр... он сказал, что это очень срочно!

Я вздохнул:

– Хорошо. Но тебе придется вернуться сюда и попросить Фокса прибраться за мной, – закрыв древнюю книгу, я поднялся и махнул лапой. – А теперь веди.

Осмотрев пустой двор и предположив, что гость увел коня на конюшню, Алекс убежал обратно в библиотеку.

Я лишь рассеянно кивнул, полностью погрузившись в размышления.

Честер! Честер. Честер... Мда. Мы не виделись почти десять лет. Какие боги занесли его сюда, в Цитадель?! Какого демона ему понадобилось от меня?! Размышляя так, я шел на запах свежего навоза. Мой нюх и слух многократно улучшились, когда я стал медведем-морфом. Не то чтобы я был против... хотя от хорошего цветного зрения не отказался бы. Увы, нельзя иметь все сразу... В любом случае, мне здесь нравится так, как нигде больше. Вот только, спустя шесть лет после приезда в Цитадель, меня настигло прошлое.

Превращаясь в медведя, вернее, как говорят у нас, становясь медведем-морфом, я обрел немало новых способностей... к сожалению, скрытность в их число не входит.

– Крис, это ты там топаешь?

Смесь любопытства и веселья. Голос Честера. Я нащупал монокль, поднял его к левому глазу, прищурил правый...

Он. Шесть футов роста, худой, почти костлявый. Высокий лоб, белокурые волосы, связанные кожаным ремешком в «конский хвост». Черная рубашка – запах пиралианского шелка я различил даже на фоне конского и человеческого пота, пошитые на заказ штаны и сапоги для верховой езды. На безымянном пальце правой руки поблескивает светлый перстень с темным камнем. Эх, где ты мое цветное зрение... Впрочем, память мне подсказывает, что перстень, скорее всего серебряный, а камень – оникс. Левое плечо укрывает плащ. Черный, со светлыми полосами – кремовыми или зелеными...

Богат. Очень богат. Что ж... Ну и ладно.

– Честер...

Его имя, вернее общеизвестное прозвище, отлично соответствует характеру. Его права по рождению и настоящее имя известны мне, но я о них промолчу.

– У нас вообще-то есть конюхи, знаешь ли.

Он вышел из стойла и осмотрел меня, склонив голову набок. И улыбнулся:

–Знаю, но люблю присматривать сам. К тому же место здесь укромное, мало ли, вдруг я обделаюсь от одного твоего вида?

Я не сумел сдержать смешка:

– Ты так и остался мизантропом? Можем пойти ко мне... или попросить приготовить комнату?

Он покачал головой:

– Койки в твоей вполне достаточно. Я пробуду тут только один день и завтра... а лучше сегодня, мы уедем.

Я махнул лапой, приглашая его следовать за собой, но тут до меня дошло, что он сказал:

– Мы уедем?!

Честер бесстрастно взглянул на меня:

– Да. Завтра. У нас очень мало времени.

– Так, – несколько ударов сердца я смотрел ему в глаза... но потом решил, что открытая со всех сторон конюшня –  не лучшее место для личных разговоров. – Давай поговорим у меня в комнате.

Пока мы шли, он оглядывался по сторонам с выражением насмешки и любопытства, а я представлял всех знакомых встречных. На полпути я спохватился, и чертыхнулся про себя.

«Дурак!» – подумал я. – «Перед кем я выставляюсь? Это же Честер! Он меня никогда и в грош не ставил... И сейчас не будет...»

Когда я резко умолк и остановился, Честер засмеялся:

– Извини, Крис, – сказал он, ухмыляясь. – Я не хотел смущать тебя так...

– Не волнуйся... уж как-нибудь переживу. Просто я все еще ошеломлен твоим появлением. Что привело тебя в Метамор?

Он сжал губы в тонкую линию:

– Собственно говоря, ты. Но мы вроде бы куда-то шли? Давай продолжим разговор на месте.

Я пожал плечами, и мы продолжили путь – теперь уже молча.

Моя комната... ну, можно сказать, Г-образной формы. Длинную часть занимают кровать и шкаф, поперечину – стол с книжными полками. Еще есть большое зеркало – промеж окон, напротив кровати.

Войдя внутрь, я доплелся до кровати, и лишь распрямив спину, осознал, как долго просидел в библиотеке. Преодолевая боль в спине, я поднялся, сбросил одежду и начал чесаться об угол стены. Медленно и постепенно ушло напряжение, расслабились мускулы... Закончив, я даже вздохнул от облегчения. И лишь потом понял, что примостившийся на столе Честер все это время смотрел на меня! Я никогда не страдал излишней скромностью, но все же, все же...

Однако, прежде чем я успел открыть пасть, он поднял руку:

– Не тревожься, друг мой! Я скорее рад тому, как успешно ты приспособился к жизни здесь, чем расстроен тем, насколько ты стал медведем... в любом случае, тебе это очень подходит. Ведь ты никогда не был счастлив среди людей, так?

Пожав плечами и, одевшись, я сел в любимое кресло.

– Ты прав... раньше я бы с тобой не согласился, но сейчас... после изменения... Знаешь, я изучил все, что смог узнать о магии, примененной Насожем, тогда, во время осады. И получил весьма интересные выводы – несомненно, атакующие заклинания вошли в резонанс с магией, поддерживающей существование самой Цитадели. И теперь, задержавшись здесь более недели, ты станешь одним из нас! Совсем недавно я помогал одному молодому человеку, его зовут Мишель, пройти через изменения... Следить за ним и помогать было невероятно интересно! Я день за днем наблюдал за ростом меха, изменением фигуры, осанки, органов обоняния и слуха, зрения и осязания! Просто...

Тут я спохватился, увидев кривую ухмылку Честера. Мда, читаю лекцию, словно перед студентами...

– Вот теперь, – ухмылка Честера стала еще шире, – вот теперь я действительно убедился. Как бы ни изменялся твой облик, Крис, ты остаешься тем же!

Я вдруг понял, что усмехаюсь вместе с ним.

– Ну ладно, Честер... говори, что заставило тебя искать встречи со мной?

Его лицо поблекло:

– Твой отец Крис. Он умирает...

– Так чего тебе нужно? – откинувшись на спинку кресла, конь-морф, лорд Томас Хассан IV, герцог Цитадели Метамор, отложил в сторону свиток и взглянул мне в глаза.

– Я хочу... нет, мне необходимо покинуть Метамор. Это мои личные дела, милорд. Цитадели они никак не касаются...

Одним взглядом лорд Томас заставил меня умолкнуть:

– Любые проблемы моих подданных – это проблемы Цитадели, а значит и мои проблемы тоже. Я не говорю «нет», Крис. Но я хочу знать, какое такое дело заставило тебя рискнуть шкурой, отправляясь в Серединные Земли среди белого дня и без сопровождения.

Я проглотил комок в горле. Что-ж...

– Мой отец умирает.

Герцог медленно кивнул:

– Твой отец? Я считал, что твоя семья умерла от чумы еще... до твоего прихода сюда.

Я поморщился – у нашего герцога хорошая память... даже слишком.

– Не совсем так. К тому времени, как я пришел в Метамор, я уже почти три года не виделся с ними. Моя последняя встреча была еще до того, как я поступил в Университет. К тому же, они жили в местности, которая сильно пострадала от чумы...

Глаза герцога слегка сузились:

– И ты не пожелал уточнить?

– Нет, милорд. Мы расстались... не совсем тепло.

– Но теперь ты все же хочешь вернуться?

– Он мой отец. К тому же... другого шанса примириться может и не быть.

– Он знает, кем ты стал? Он понимает, что он делает?

Я не смог заставить себя сказать «нет». Я просто молча стоял там.

Выждав немного, Лорд Томас кивнул:

– Понятно... – и продолжил, слегка понизив голос. – Кто этот Честер? Что он такое? И откуда он узнал, что ты здесь?

Я снова вздохнул. Словно всего остального было недостаточно...

– Он мой брат, милорд...

Конь-морф молча откинулся на спинку кресла и приподнял брови.

– Не по рождению... духом!

Герцог продолжал вопросительно смотреть на меня.

– Милорд... мы... мы родились в одном городе, наши родители жили рядом, наши отцы были деловыми партнерами... Ни у меня, ни у Честера не было братьев, и мы выросли, считая друг друга одной семьей. Честер был на пять лет старше меня, но мы называли друг друга «брат»... Впрочем, многие горожане тоже считали нас братьями, и у меня не было друга лучше...

Мой отец и я... мы никогда не были близки. Он не был жестоким человеком, но его любовь имела цену. Я должен был во всем повиноваться ему, а мои собственные желания... значения не имели. В результате – чем больше времени я проводил с Честером, тем меньше отец общался со мной. И когда я сообщил ему о своем желании поступать в Университет вместе с Честером... Отец дал мне сумму денег, достаточную, чтобы оплатить обучение и сказал, что не хочет больше видеть меня на пороге.

В Университете я стал помощником Честера. Он уже заканчивал учебу... И я помогал ему в его проектах, а он мне в учебе. Возможно, это время было лучшим в моей жизни... Но постепенно все изменилось. Через год собственное разгильдяйство начало создавать мне проблемы. Деньги, данные мне на учебу, уходили на другое – на пиво, на вкусную еду каждый вечер, на дорогую одежду... Я не хотел подрабатывать, отговариваясь занятостью и учебой... хотя на самом деле просто не хотел лишнего беспокойства. К концу второго года денег для оплаты обучения не осталось, и Университет расстался со мной. Не то чтобы я плохо учился – просто у меня больше не было денег, чтобы оплачивать обучение...