Текст книги "Охотники за мифами"

Автор книги: Кристофер Голден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Но Виттора, свет ее удачи и ее жизни, все еще был здесь. Он мерцал очень слабо, но пока не покинул ее.

Она затаила дыхание и попыталась отвести взгляд, но не смогла. Теперь здесь было четверо детей, два мальчика и две девочки, все с невыразительными чертами лица, блеклые и тусклые. Они приблизились почти бесшумно и остановились, уставившись на нее пустыми глазницами.

А между ними начала расти другая фигура. Тот, кого она уже видела раньше. Завернутый в мерзкое серое одеяние, тощий, с острыми чертами лица и ужасными лимонно-желтыми глазами. Ухмыляющийся так широко, что виднелись все его мелкие, острые зубы.

Песочный человек.

Он простер к ней объятия и улыбнулся. А потом стал касаться детей, одного за другим, и они тут же рассыпались один за другим, оставляя лишь кучки песка. Ничего, кроме песка.

– Я вижу тебя, – сказал он, постучав длинным пальцем под своим тошнотворно желтым глазом. – Оливер скоро придет. Вот тогда мы поиграем.

Он исчез, но она долго еще не могла оторвать взгляд от того места, где он стоял, и от маленьких кучек песка, которые только что были детьми. В темноте ей по-прежнему чудились его лимонные глаза.

А высоко над ней тускло светился Виттора, и его мягкий шепот шелестел, как легкий бриз над океаном.

Несколько секунд Оливер не выпускал трубку из руки. Голос Джулианны все еще звенел в ушах, слова об убийстве отца острой болью пронзили грудь. Сквозь стеклянную дверь красной телефонной будки он смотрел на Фроста, не веря своим глазам. Его мозг словно бы отключился от зрения. Лондон. Реальный мир. Раннее утро – может быть, всего неделя до Рождества, – люди повсюду. Зрелище казалось таким неестественным, что Оливер почувствовал себя запертым, пойманным в телефонной будке. Хотя, возможно, это и было его тайным желанием. Спрятаться здесь.

Но прятаться было негде.

И этот ясный, прозрачный утренний воздух пронзил крик, столь громкий, что он легко проник сквозь стены телефонной будки. Чувства вернулись к Оливеру, кожу ожгло осознание происходящего, и он все увидел.

Прямо к ним ковыляла Кицунэ, зажимая окровавленной рукой рану на животе. За ней тянулся шлейф кровавых пятен. Следом шел Голубая Сойка с неподвижным эбеновым телом Гонг-Гонга в руках. Дракон казался вырезанной из черного дерева статуэткой.

Женщина с детской коляской показалась из-за угла и чуть не врезалась в Кицунэ – в тот самый момент, когда та выходила, шатаясь, из ворот парка Баттерси. Коляска чуть не сбила ее с ног. Плащ Кицунэ задел одеяльце, прикрывавшее ножки младенца. На одеяльце расплылось яркое пятно. Женщина тут же нагнулась к коляске, схватила одеяльце, отбросила в сторону и что-то сердито закричала вслед Кицунэ и Голубой Сойке.

Другие прохожие тоже начали обращать на них внимание. Двое электриков, чинивших уличный фонарь в двадцати ярдах впереди по тротуару, заторопились к вопящей женщине. Сейчас она укажет им на Кицунэ…

Джек Фрост стоял посреди лондонского квартала, как ледовая скульптура. Он был цел, но глаза его наполнились разочарованием и гневом, а рот ощерился, обнажая неровные ледяные зубы.

Этого не должно было случиться. Приграничным нельзя показываться тут в таком виде. Мир больше не верит в легенды. Чем бы все это ни кончилось, итог будет ужасен. Он не сможет добраться до профессора Кёнига, не говоря уже о том, что не сумеет ничего разузнать о судьбе Колетт. Если они попадут в полицию, Охотники за мифами не заставят себя ждать. И от него останется только кровавая куча на бетонном полу.

– Нет, – прошептал он, выходя из оцепенения.

Оливер с такой силой распахнул дверь будки, что задрожали стекла. Кицунэ была уже рядом. Ее лицо искажала боль, но Оливер повернулся к Фросту:

– Можешь закрыть ее раны?

Зимний человек нахмурился, но кивнул, звякнув волосами-сосульками. Небо начало темнеть, солнце затянули грозовые тучи. Это могло быть и выражением гнева Фроста, и проявлением мощи Черного Дракона Бурь.

– Она излечится сама, – сказал Фрост. – Всего через несколько минут.

– Ой! Что ты делаешь, мать твою? – заорал один из электриков.

– Айда, Кит, – потянул его в сторону другой. – Телевизионщики снимают какую-то хрень. Не лезь!

Оливер не обращал внимания ни на их комментарии, ни на перешептывающихся людей, которые заметили шествие Приграничных из парка и столпились вокруг, как любопытная стая птиц. Мамаша с коляской, не подобрав окровавленного одеяльца, решила было ретироваться… но передумала, остановилась и достала из сумочки мобильник.

– Будь оно проклято! – прорычал Оливер, качая головой, и ткнул пальцем в лицо Фросту. – У нас нет ни минуты. Кровь нужно остановить немедленно.

Гнев тут же сошел с лица зимнего человека. Он шагнул к Кицунэ и притянул в свои морозные объятия. От боли она застонала и зашипела сквозь зубы. Зимний человек просунул руку ей под плащ, и она позволила ему прикоснуться к ране. Лед проник сквозь ткань черной туники, и кровь тут же застыла. Кицунэ опять зашипела, но по ее лицу было видно, что боль отступила.

– Уже онемело, – выдавила Кицунэ. – Благодарю.

К ним подошел Голубая Сойка, неся Гонг-Гонга с таким видом, словно дракон был чем-то совершенно обыкновенным. Толпа кричала. У ворот парка собралось уже десять или двенадцать человек, еще несколько присоединилось к электрикам. Две пожилые женщины встали у коляски рядом с мамашей. Послышались сердитые гудки автомобилей: водители останавливались, желая поглазеть на удивительное действо у входа в Баттерси.

– Гляди! Чего они делают, мать твою! Чего тут, блин, творится? – вопил краснорожий электрик.

– Кит, уймись! – урезонивал его приятель.

Но Кита было не остановить. Он направился к ним. Никто другой из собравшихся поглазеть на странное шоу на такое не решился. Может, Кит просто не мог поверить своим глазам? Думал, что Фрост – какая-то иллюзия или аттракцион? Не то чтобы электрик не испугался. Вероятно, на свой лад он испугался даже больше, чем остальные… настолько, что выбрал единственный способ побороть страх – взглянуть ему в лицо.

– Оливер… – начал Фрост.

– Нет! – рявкнул Оливер, заставляя зимнего человека посмотреть ему в глаза. – Мы сейчас в моем мире. Ничего из этого не должно было случиться. Мы не можем допустить такое, ни один из нас. Ты должен уйти. Прямо сейчас. Исчезни.

Зимний человек едва заметно кивнул, а потом действительно исчез. Порыв холодного ветра налетел на Оливера, заставив задрожать. Землю под ногами припорошили снежинки.

– Мать вашу! Видали? – заорал кто-то.

В мысли Оливера врывались женские голоса. Он слышал, как женщины переговариваются друг с другом; одна из них вскрикнула, удивленно и встревоженно. Некоторые улыбались, полагая, что видят какой-то трюк или шоу. Оливер подумал: а не подыграть ли им? Пусть считают, что это представление уличных актеров или что-то в этом роде. Но мысль мелькнула и ушла. Слишком уж много было крови.

Оливер подал Кицунэ руку, чтобы та оперлась на нее, и она, хотя и с гримасой боли на лице, пошла рядом с ним. По лицу Голубой Сойки было видно, что все происходящее забавляет его, и он даже получает наслаждение от всего этого хаоса. Он не делал ни малейших попыток спрятать Гонг-Гонга от любопытных глаз. Втроем они зашагали прочь от толпы, собравшейся у телефонной будки. На светофоре зажегся зеленый, но машины не трогались с места. Раздавались гудки. Трое пришельцев перешли улицу – так быстро, насколько могла идти Кицунэ.

– Стойте! Куда пошли? Да тут кровищи полно! – заорал им вслед электрик.

Он двинулся за ними через улицу. Несколько человек отделились от толпы, похоже, собираясь последовать его примеру. «Только этого не хватало», – подумал Оливер. И резко бросил через плечо:

– Отвали, Кит!

Мужик, похоже, оторопел, услыхав собственное имя из уст незнакомца, и остановился. Оливер воспользовался этим, чтобы увести Кицунэ и Голубую Сойку подальше от людей. Они двинулись на север, и вскоре невдалеке показался мост через Темзу.

– Денек становится все интереснее, – сказал Голубая Сойка.

Оливер оглянулся и увидел, что их догоняет несколько машин, из которых выглядывают типы, похожие на папарацци. Он выругался себе под нос и попытался поторопить Кицунэ:

– Прости, но если к тому времени, как сюда приедет полиция, мы не станем выглядеть менее подозрительно, все будет гораздо хуже.

– Понимаю… – пробормотала она, тяжело дыша. – Я уже выздоравливаю.

– Эй! Привет! – окликнули их из проезжающей машины. В окошко высовывался пассажир с фотоаппаратом в руках.

Оливер отвернулся и снова увидел Гонг-Гонга, все еще лежавшего на руках у Голубой Сойки. Он перевел взгляд на обманщика.

– Ты можешь сделать что-нибудь? Навести чары, или как там еще? Чтобы они видели не нас, а что-то другое? А мы бы стали невидимы для них?

Перья в волосах Голубой Сойки развевались на холодном декабрьском ветру. Только теперь Оливер заметил, что идет снег. На густые черные волосы и узкие плечи Голубой Сойки ложились снежинки.

– Тебе, часом, не друид нужен? – с ухмылкой спросил Сойка. – Или еще кто в этом же роде?

Оливера покоробили знакомые выражения в устах Приграничного, но он кивнул:

– Именно.

– Не выйдет. Я не чародей, просто обманщик. Знаю несколько ловких приемов, вот и все, – сказал Голубая Сойка.

Он на ходу переложил Гонг-Гонга на левую руку, а правой коснулся окровавленного плаща Кицунэ. Пробежал пальцами по меху.

Когда он отнял руку, крови на ней не было. Оливер увидел, что и черная туника Кицунэ, еще недавно пропитанная кровью, полностью обрела прежний вид.

– Просто ловкий приемчик, – произнес Голубая Сойка, и веселье исчезло с его лица. Теперь оно выражало нечто вроде философского сожаления.

– Он умер? – спросил Оливер, кивая на дракона.

Голубая Сойка нахмурился и посмотрел на темное небо. Снег хлестал ему в лицо.

– Надвигается буря. С ним все будет хорошо. Другим повезло меньше.

Кицунэ отодвинулась от Оливера. Она уже могла идти самостоятельно. Крови не было, и она утверждала, что поправляется; но она по-прежнему не отнимала руки от того места, где была рана, и на ее лице отражалась боль.

– Туда пришли Охотники, Оливер, – сказала она.

И когда она дотронулась до его руки, он понял, что это произошло не случайно. На ее лице появилась такая нежная печаль, что ему захотелось обнять ее и прижать к себе. Он вспомнил, как в гостинице в Перинфии она разделась, чтобы принять душ, и вздрогнул. Джулианна была его невестой. Что бы ни случилось между ними, он все еще любил ее. Во всяком случае, он был почти в этом уверен. Почти.

– Я так и понял. Что… Я хотел спросить: кто-нибудь еще спасся?

Перед ними вырос мост через Темзу.

– Там были кирата, – продолжала Кицунэ, и ее отстраненный взгляд ясно говорил, что она заново представляет себе всю эту страшную картину. Ее губы скривились от отвращения. – И марра пришел с ними.

Оливер вздрогнул, вспомнив демона с головой барана, которого видел всего одно мгновение в Бромфилде, перед тем как они убежали. Холодный ум, явно присущий странному существу, пугал его. Марра поселился в его сознании воспоминанием о ночном кошмаре.

– По меньшей мере двое мазикинов убиты. Один, возможно, бежал, но не с нами. Лайлокен и Юки-Онна погибли, – произнес Голубая Сойка, на ходу свесив голову на грудь. – Я не успел сказать Фросту, что его сестра умерла.

«Сестра». У Оливера кольнуло сердце, когда он подумал о Колетт и понял, чего лишился Фрост.

– Наверняка он почувствовал, – сказала Кицунэ. – И знает.

Боль в затылке молоточком отстукивала уходящие секунды. Дело и так уже зашло слишком далеко. Им надо где-то спрятаться, обсудить все как следует и решить, что делать дальше. Надо убраться от взглядов зевак, пока не подоспела полиция – а полиция может объявиться в любой момент. Но он не мог уйти. Пока.

– Мазикины… – начал он, а потом вздохнул, качая головой. – Теперь я все равно что покойник. Ни одного проклятого шанса найти профессора.

Кицунэ коснулась его локтя. Ее губ коснулась измученная улыбка.

– О нет, Оливер. Они определили его местопребывание еще до нападения. Кёниг живет на острове Канна, у побережья Шотландии.

Ему словно вкололи адреналин прямо в сердце. Оливер оглянулся по сторонам, почти физически ощущая приближение полицейских. Но теперь, когда он знает, что Кёниг жив и Кицунэ известно, где он находится, требовалось принять решение. Надо выбраться из Лондона. И поэтому ничего не остается, как снова пересечь Завесу.

– Нужно рассредоточиться, – торопливо проговорил он. – Слушай, Голубая Сойка, я не знаю всех твоих способностей, но мне точно известно, что ты не можешь таскать повсюду Гонг-Гонга и не привлекать внимания – не говоря уже о том, как ты одет. Скоро все здесь узнают о случившемся.

Оливер с силой провел пятерней по волосам, словно хотел их вырвать.

– Кто-нибудь из вас ориентируется в этом городе?

– Я был здесь однажды. Давно, – ответил Голубая Сойка.

Вой сирен, крики людей… Оливер пытался соображать.

– Ладно, хорошо. Послушай, тут есть одно место. Называется Трафальгарская площадь. Там стоит статуя адмирала Нельсона. Если понадобится, можешь спросить дорогу. Но только не с этим чертовым драконом на руках. Прикрой его чем-нибудь, что ли. Встретимся в полдень у подножия памятника.

– А ты что собираешься делать? – спросила Кицунэ.

– Собираюсь все уладить, – ответил Оливер и засмеялся слегка истерично, словно был немного не в себе. – Надо же разобраться со всем этим дерьмом.

Он не стал упоминать ни о гибели отца, ни об исчезновении сестры. Это было бы не ко времени. Возможно, потом ему представится возможность все рассказать. Сейчас было важно одно: выбраться из Лондона, не попав больше ни в какую беду.

Дойдя до моста, они двинулись по нему через реку. За спиной взвыла сирена. Оливер оглянулся и увидел, что возле угла, с которого он звонил Джулианне и где прямо из парка Баттерси появились Приграничные, чуть не лишив народ веры в здравый смысл, остановилась полицейская машина.

– Нас вот-вот догонят, – в отчаянии повернулся он к Голубой Сойке. – Ты должен исчезнуть отсюда, вместе с этим.

Обманщик улыбнулся:

– Увидимся на Трафальгарской площади.

С этими словами Голубая Сойка выкинул Гонг-Гонга за перила моста. Оливер закричал, но остановить его не успел. Падая, дракон вроде бы проснулся, изогнул тело и попытался расправить крылья. Но вошел в воду и утонул не хуже якоря.

– Какого черта…

Кицунэ схватила Оливера за руку:

– С ним все будет хорошо. Ведь он же Черный Дракон Бурь. Он лечится во сне. Он спас нас. А теперь проснется.

При этих словах небо потряс такой раскат грома, что Оливер даже поглядел на облака – не случилось ли какой катастрофы. Грохот был таким, словно рушился весь мир. В тучах метались молнии, не достигая земли. Снегопад усилился, повалил еще гуще. Еще недавно день был ясным, но теперь надвигалась пурга.

Оливер посмотрел на то место, куда упал Гонг-Гонг, и увидел рябь на поверхности воды и нечто, движущееся под водой. Настолько огромное, что казалось, будто река выходит из берегов. Потом оно скрылось.

Оливер не успел бы не только глазом моргнуть, но даже подумать об этом – так быстро все произошло. Голубая Сойка исчез, а там, где стоял человек с перьями в волосах, сидела лишь маленькая птичка с таким же оперением. Птичка взмахнула крылышками и полетела через Темзу, словно играя со снежной бурей.

Кицунэ сплела свои пальцы с пальцами Оливера.

– Скоро все будет хорошо, – сказала она.

Полицейская сирена – ее пронзительный визг очень отличался от воя американских сирен – голосила все ближе. Оливер увидел, что пробка начала рассасываться. Упрямые зеваки неохотно уступили место полиции.

Он покачал головой:

– Нет, Кицунэ.

– Мы возьмемся за руки. – Она поморщилась, дотронувшись до живота, а потом слабо улыбнулась. – Пусть думают, что мы влюбленные…

Он пристально посмотрел на нее.

– Ты не понимаешь. Тебя же ни с кем не спутаешь. Красивая азиатка в лисьей шубе. Может, мы и проскользнем, но если у тебя попросят паспорт, а его не окажется, они станут спрашивать о том, что произошло у парка. Этого нельзя допустить. Если тебя посадят в тюрьму и Охотники придут за тобой…

Она подняла руку, прервав его:

– Я просто еще плохо соображаю. Встретимся в полдень у ног адмирала Нельсона.

Сколько бы Оливер ни присутствовал при ее превращениях, у него всякий раз захватывало дух от изумления. Меховой плащ обвился вокруг тела. Нефритовые глаза почти не изменились, но лицо превратилось в узкую, хитрую мордочку медно-рыжей лисы. Женщины больше не было. У ног Оливера крутился маленький гибкий зверек.

Рядом заливалась полицейская сирена.

Чуть прихрамывая, Кицунэ метнулась через мост и побежала сквозь снегопад на север.

Оливер пошел за ней, неторопливо, чтобы отвлечь внимание на себя и дать Кицунэ возможность исчезнуть. Проезжавший мимо мотоциклист что-то прокричал, но его голос заглушил вой сирены. Послышался скрип тормозов. Полицейская машина резко развернулась и остановилась рядом. Дверцы открылись.

Сирена сразу смолкла.

На приличном расстоянии за Оливером осторожно шел электрик Кит. Он только что вступил на мост. Казалось, электрик не хотел подходить, опасаясь нарваться на драку.

– Ну, слава тебе господи! – воскликнул Оливер, когда полицейские вылезли из машины и направились к нему. Не давая копам возможности заговорить первыми, он сам обратился к ним: – Знаете, как говорят у нас в Штатах: «Когда нужен коп, его и нету». Я так рад вас видеть, ребята!

– Неужели? – спросил один из полицейских. Он был повыше ростом и постарше, чем второй коп. Фуражка ладно сидела на редких седых волосах. – А вот мне показалось, что вы хотите избежать встречи, сэр. У нас есть пара вопросов.

Оливер заморгал, якобы смущенно. Он вдруг вспомнил возбуждение, которое испытал, впервые выйдя на сцену. Ощущение свободы. То же самое он испытывал и сейчас. Только спектакль был другим.

– Ладно. – Оливер озадаченно пожал плечами и смахнул снежинки с ресниц. – Как скажете. Но мне и вправду нужна ваша помощь. Я гулял в парке, зашел в телефонную будку, позвонить. Выхожу из будки с органайзером в руках – а внутри британские деньги, паспорт, – как вдруг, откуда ни возьмись, этот чертов тип. Толкнул меня – и бежать. Похож на индейца, вот что самое странное. Прошу прощения, на коренного американца. Перья в волосах, и все такое.

Старший полицейский скрестил руки на груди, с сомнением глядя на него.

– Простите, вы хотите сказать, что индеец украл ваш бумажник?

Оба копа напряглись, когда Оливер, подняв полу бушлата, полез в задний карман.

– Нет, простой-то кошелек при мне, но тут только кредитки и немного долларов. А органайзер у меня как бы дорожный бумажник. Там было все, что нужно для поездки в вашу страну. Дорожные чеки «Америкэн экспресс» и тому подобное. Я просто надеялся, что вы поможете мне добраться до офиса «Америкэн экспресс». Ведь я даже такси взять не могу, британской валюты нет. Кажется, где-то у Букингемского дворца есть их контора, да?

Он нахмурился, изображая серьезную задумчивость, и даже почесал подбородок, заросший многодневной щетиной. Вероятно, его небритое лицо, грубая рубашка и бушлат сразу навели полицейских на мысль о том, что он – обычный бездомный бродяга. Больше всего Оливеру хотелось, чтобы они приняли его за очередного сумасшедшего янки.

Оливер широко улыбнулся и развел руками, в одной из которых сжимал кошелек.

– Я тут пришпиленный, как муха на булавке, ребята. Подсобите, а?

Старший полицейский закатил глаза и презрительно усмехнулся, не скрывая своего истинного отношения к американцам. Младший покачал головой. У него был кривой нос, как у боксера-профессионала, и широко посаженные глаза, придававшие лицу грустное и сонное выражение. Фуражки и плечи у обоих уже слегка припорошило снегом.

– Сэр, нам действительно необходимо задать вам несколько вопросов, – сказал «боксер-профессионал». – Начнем с вашего имени.

Оливер улыбнулся белозубой улыбкой американского адвоката:

– Оливер Баскомб, Киттеридж, Мэн. США, конечно.

– Конечно, – сухо произнес старший из копов.

Оливер смотрел на него с самым невинным видом.

– Вы можете спрашивать у меня что угодно, ребята, но можно в машине? А то у меня сегодня свидание, которое ну никак нельзя пропустить. Обедаю с одной девчонкой, повстречал ее в Лондоне. Приехал на пару дней, а теперь даже не знаю, когда поеду домой. А тут еще такое дело… Денег-то было немного, но вот дорожные чеки… В общем, можете меня расспросить по дороге. Спрашивайте, что хотите. Вы мне здорово поможете!

«Боксер» посмотрел на коллегу. Старший опять закатил глаза, подошел к задней дверце машины и открыл ее с поклоном, словно это был лимузин.

– Никаких возражений, сэр. Залезайте и побеседуем. Мы вас выручим.

Оливер широко улыбнулся и сунул кошелек в задний карман.

– Правда? Премного благодарен! Ну, разве это не великая страна?

Ситуация была совершенно сюрреалистическая. Отец Оливера был зверски убит, сестра пропала. Его собственная жизнь висела на волоске, и там, на родине, его наверняка разыскивала полиция. Но он так и сиял улыбкой.

Счастливый и общительный, он стряхнул снег с бушлата и полез в машину. Они включили дворники, чтобы очистить от снега переднее стекло, и поехали по мосту. Мир за окнами машины уже покрылся красивым белым одеялом. Полицейские задавали вопросы. Оливер по-прежнему изображал полное недоумение. Он сказал, что не имеет ни малейшего понятия, о чем толкуют люди, бывшие возле парка Баттерси. Человек с перьями в волосах – да. Был такой. Он видел этого типа. Парень украл его органайзер и смылся. Кажется, он даже припоминает женщину, азиатку, которую ему описали. Она вовсе не истекала кровью, нет. Но человек изо льда?..

Ну, это уж полный бред. Надо же, чего только не померещится людям! Кстати, о странностях – видали, как погода резко поменялась?

Хотя даже красиво стало. Снегопад под Рождество!