Текст книги "Шрамы и песни (ЛП)"
Автор книги: Кристина Золендз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)
– Давай же, девочка, сыграй со мной.
Она облизнула губы и прикрыла глаза, вслушиваясь в мелодию, которую я играл для нее. Потрясающая улыбка заиграла на ее губах, губах, которые мне хотелось поцеловать больше всего в жизни. Ее пальцы заскользили по гитаре, а я растворился, потерял себя в музыке, которую творили мы вдвоем. Она окунулась в эмоциональный в своей страсти рифф, и я могу поклясться, что увидел, как что-то внутри нее вырвалось наружу, разбивая возведенную каменную стену вдребезги. Наши тела покачивались, подстраиваясь под мелодию, позволяющую отбросить то, кем мы были. Остались лишь обнаженные души, поющие через наши гитары.
Мы играли как одно целое. Ее изящные пальцы порхали по струнам и, извлекая звуки, поведали о ее тоске и желаниях. Она смогла целиком и полностью загипнотизировать и пленить меня. Сидя передо мной, она ласкала свой инструмент так, словно он – самая интимная часть ее тела. Мою кожу покалывало и жгло изнутри от желания коснуться ее.
Но я не мог.
В ответ я ласкал ее резкими тонами своей мелодии, полными силы и мощи. Наши мелодии переплелись в гармонии и ускорялись, словно спеша вырваться на волю, пока наши сердца и души не накрыло взрывом звучания. Никому не дано было разорвать нашу мелодию, – то, где моя начиналась, а ее завершалась. Мы открывались друг другу и посредством песни открывали свои тайны, тайны, которые пока не могли поведать словами, будто желая задержаться в ожидании начала нашей вечности.
Наши ноты кружились и переплетались до тех пор, пока мы не начали задыхаться, пока нам больше не о чем было играть. Тишина оглушила меня.
Ее глаза наполнились слезами. Я тщательно изучал ее. Мне хотелось ее расцеловать. Влажные розовые губы, полные слез глаза, шею, руки... да всю целиком. Я отчаянно всматривался в ее лицо, желая... нуждаясь в том, чтобы она это поняла. Мое лицо начало гореть, и я с трудом сглотнул:
– Прости, Грейс, мне...
– Пожалуйста, не надо, – прошептала она, глядя на меня с мольбой в глазах. – Давай больше не будем причинять боль словами друг другу. И так уже ее достаточно. Давай просто играть, – сказала она отворачиваясь. – И на нас смотрит достаточно народу. В другой раз, Шейн.
В перерывах между безумными попытками Алекса разложить девственность Грейс на плюсы и минусы, три часа мы репетировали.
– Эй, Грейс. А знаешь, почему мужики хотят себе в жены девственницу? – спросил Алекс.
Она закатила глаза.
– Нет, Алекс. Но я уверена, ты меня просветишь.
– Мужики не выносят критики, – засмеялся он.
Алекс быстро вышел из-за синтезатора и сел напротив Грейс, с совершенно невинным выражением лица.
– Знаешь, я тут серьезно все обдумал. И, думаю, пришел к удивительной мысли, просто выслушай меня, хорошо? Мысль в том, что, как полагают многие, 23-летние девственницы стали вымирающим видом. Так что я надеюсь, что ты позволишь нам провести тебе духовное путешествие в эти неизведанные для тебя дали. Мне бы хотелось завести блог, что-то типа документалистики... об опыте прохождения туда, где еще не бывал ни один пенис.
С каждым словом Алекса лицо Грейс принимало все более красный оттенок.
– Алекс, думаю...
– Нет. Грейс, просто... просто выслушай меня, хорошо?
Она кивнула, смеясь, в ее глазах плясали смешинки.
Алекс продолжил:
– В нашем документальном блоге я буду исполнять роль главного девственцолога, исключительно в исследовательских целях, – хихикнул Алекс.
Грейс сильнее захохотала.
– Ладненько, Алекс, я купилась, но кто такой девственцолог?
Лицо Алекса по красноте обогнало лицо Грейс, когда он выпалил:
– Это тот, кто обладает огромным опытом в отношениях с тем, кто за непорочные отношения. А теперь давай вырубим свет и сыграем в игру «Угадай, кто тебя попробовал».
Грейс опередила меня и ударила его по руке.
– Фу, Алекс, даже не... Фе. Просто прекращай, – засмеялась она.
Он серьезно посмотрел на нее.
– Знаешь, Грейс Тейлор, ты произнесла целых два оскорбительных для любого мужчины слова, Слова «не» и «прекращай». А вот если бы ты произносила их вместе...
Все прыснули от хохота.
Алекс обхватил ее за затылок и по-дружески чмокнул в лоб.
– Я рад, что ты вернулась в группу, милая. И я просто обожаю то, что ты позволяешь мне себя поддразнивать. Не будь я таким ЛУЗЕРОМ, я бы точно взял тебя в жены и стал бы порядочным мужчиной. – Искоса посмотрев на меня, он подмигнул.
Глава 20
После репетиции я встретился в парке с Коннером для пробежки. Закончив бегать, мы, ни говоря ни слова, побрели к Леа и Грейс, их входная дверь оказалась незапертой, так что мы вошли и скинули на пол наши пропотевшие рубашки.
Когда мы с Коннером подошли к кухне, до нас донесся вздох Леа:
– Да, но все же он не Шейн. – Мы оба встали в дверном проеме, скрестив руки на обнаженной груди, и ухмыльнулись. Взгляд Грейс исследовал мышцы моей груди, спустился к животу и спортивным штанам. Ее губы приоткрылись, и сама она наклонилась в мою сторону. Пресвятой Секс Глазами, прежде я не видел, чтобы она так пожирала меня взглядом.
– Кто не я? – перебил я Леа.
Леа подпрыгнула и, прижав руки к груди, вскрикнула:
– Ты меня до смерти напугал!
– Э-э, – единственное, что смогла из себя выдавить Грейс, продолжая в открытую глазеть на меня. Мне это понравилось. И мне чертовски хотелось большего. Хотелось, чтобы она потеряла над собой контроль, прямо как я, когда увидел ее. Мне хотелось, нет, мне было необходимо, чтобы она провела своими ручками по моей груди и прижалась ко мне своими офигенными губками.
Я расцепил свои руки и вошел в кухню, бросая свой мобильник на стол рядом с ней. Улыбаясь ей, достал из холодильника бутылку воды и прислонился к кухонному шкафчику, предоставив ей больший обзор. Ее глаза расширились. Я поиграл мышцами (о которых даже не подозревал), пока она смотрела. И немного испугался, когда Леа мечтательно прошептала:
– Горячий черт. Выглядит очень аппетитно.
Пытаясь игнорировать Леа, я открыл бутылку, поднес к губам и начал пить воду, медленно. Я позволил струйке стечь по моему подбородку и упасть на грудь. Восхитительный румянец залил щеки и шею Грейс, и я сразу понял, когда стало тяжело дышать. Тысячи грязных мыслишек пронеслись у меня в воображении, пока мы смотрели друг на друга; и все они заканчивались тем, что она крепко обхватывала меня ногами, в то время как я снова и снова шептал ее имя. Мне до дрожи хотелось оказаться внутри нее, руки покалывало от желания изучить каждый сантиметр ее тела. Губы горели от жажды прижаться к ее губам; язык жаждал ощутить ее вкус. Потребовался весь мой долбаный контроль, чтобы не рвануть к ней, и вместо того чтобы посадить ее на стол и начать показывать всем, что она моя... просто разглядывать ее, просто ласкать ее взглядом.
– У Грейс сегодня вечером свидание, – выпалила Леа. Мне в лицо будто ведро ледяной воды плеснули. Что, блин, она сейчас сказала? Какого хрена? Алекс? Итан? ЧТО, МАТЬ ВАШУ, Я ПРОПУСТИЛ?
Меня перекосило от гнева, и одним движением руки я сжал пустую бутылку от воды.
– Решила уступить Алексу с блогом? – спросил я сквозь зубы. Я. Его. Убью.
– Э-э, как бы не так. Но спасибо тебе, что заставил меня почувствовать себя шлюхой. Опять, – прошептала Грейс.
Ей что, больно? Ей больно? У нее в руках было мое гребанное сердце и, каждый раз, когда я ее видел, она выжимала из него жизнь, и ей еще и больно?
Леа потянулась к Грейс и спросила, указав на меня пальцев:
– Ты видишь эту обалденную грудь?
– Заткнись, – прошептала та. Ее взгляд переметнулся от Леа обратно ко мне. Готов поклясться, что в ее глазах застыли слезы.
Леа выперла Коннера из кухни, двумя руками толкая его в сторону коридора. Мы остались наедине.
К черту все.
Я шагнул вперед, не сводя с нее глаз. Она подскочила и двинулась мне навстречу. Подняла голову и уперлась руками в бедра.
– Подумай хорошенько над тем, что собираешься сказать мне, Шейн, – прошептала она.
Затем уголки ее губ дернулись вверх.
О, да чтоб меня. Я шагнул к ней, подталкивая к кухонному столу, пока ее сладенькая попка не уперлась в него. Сильно. Воздух вокруг сгустился, и она приоткрыла рот, делая тихий вдох. Я наклонился, прижимаясь к ней всем телом. Своей грудью, сквозь ткань ее рубашки, я ощутил, как напряглись ее соски. Я неторопливо расположил ладони на столе, по бокам от нее, заключая в объятия.
– Не позволяй ему прикасаться к себе, – прошептал я.
Ее дыхание стало неровным.
– Назови мне хотя бы одну вескую причину для этого, – сказала она.
Я не мог сдерживать себя. Да я и не хотел. Скользнул одной рукой к ее талии и забрался под рубашку, поглаживая кончиками пальцев ее кожу. Я наклонился ближе, вдыхая ее аромат. Мы оба задыхались, и наши губы все приближались, мы дышали друг другом.
И сразу же... словно кто-то сверху сидел, дирижируя всей херомантией моей жизни и издеваясь надо мной, становясь при этом обломщиком 80 лвл... у меня зазвонил телефон. И на экране появилась фотка полуголой Мари, сделанная в туалете «Бузера». Я ее убью. Как, черт возьми, она сотворила это с моим телефоном? Мы вдвоем где-то с минуту пялились на телефон, пока я не нажал «отклонить» и не отступил назад, проводя рукой по волосам, понимая, что магия момента разрушена.
– Вау, Шейн. Просто вау. И как еще до сих пор твой член не отсох и не отвалился?
– Я с ней не спал.
– Ха. Да каждый раз, как ты открываешь свой рот, оттуда вылетает очередная ложь. Проблема в том, Шейн, что меня не волнует, спал ты с ней или нет. Пропусти, мне пора собираться.
– Не позволяй ему прикасаться к тебе, Грейс. Просто. Не надо.
– О, конечно, прекрасная идея, никаких рук. Да, мне намного больше нравится мысль о его языке, блуждающем по моему телу! – Она оттолкнула меня и выбежала из комнаты. Слезы текли по ее лицу, когда я догнал ее, но она захлопнула дверь ванной прямо у меня перед лицом.
Сильно приложившись лбом о дверь ванной комнаты, я услышал быстро приближающийся звук туфлей Леа. Цок-цок-цок. Она ударила меня по руке, прежде чем я хотя бы успел повернуться к ней лицом. Да эта цыпочка просто зверь.
– Что, черт возьми, с тобой такое Шейн? Скажи ей, кто ты! Перестань играть с ней...
Я ринулся к ней, глаза в глаза, нос к носу.
– Я. НЕ. МОГУ. Мне так приказали. И, Леа? Взгляни на меня. ТЕПЕРЬ Я ШЕЙН! Она должна любить его. А не того ангела, которого больше НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Что, если ЕЙ больше не нужен Я? Леа, с тех пор как я узнал, кто она, я зациклился на этих мыслях. Этот Шейн Макстон недостоин. Черт, он недостоин. Он был пропащим ублюдком, Леа, но теперь вместо него я, и если она не примет меня таким – я отпущу ее, но буду любить ее каждую оставшуюся минуту моего существования. Моя душа заклеймена ее именем, ее имя вытатуировано в моем сердце. Я никогда не полюблю никого другого.
– Тогда скажи ей, кем ты был, Шейн. Пожалуйста, не позволяй ей думать, что он покинул ее, не позволяй ей думать, что она была его недостойна, – прошептала Леа.
– С кем у нее свидание? – выпалил я.
– С Райаном, барменом.
– Что у нее с Райаном? – прорычал я.
Она одарила меня такой зловещей улыбкой, которую мне еще не приходилось видеть на ее по-эльфийски симпатичной мордашке.
– Не знаю. Они пересеклись в кафе после сегодняшней репетиции, и он пригласил ее на свидание. И, Шейн, раз уж ты обижаешь мою лучшую подругу, то я надеюсь, что его поцелуи перекроют все твои поцелуи. Надеюсь, он заберет все частички ее сердца, отданные тебе, и напишет на них свое имя, – усмехнулась она.
Она оставила меня в коридоре, с приступом тошноты, – еще немного, и меня точно вырвет.
Я двинулся в гостиную и, бормоча себе под нос, начал ходить взад и вперед. Коннер с интересом поглядывал на меня с дивана.
– И почему мне кажется, что я пропустил несколько эпизодов из мыльной оперы, которую ты называешь жизнью?
Взглянув на него, я выдал длительный монолог, состоящий из трехэтажного мата, и вцепился себе в волосы.
Грейс вбежала в гостиную и схватила пальто, крепко сжимая его, чтобы не уронить.
Мой взгляд прошелся по ее ногам, бедрам, рукам, медленно осматривая все ее тело. Я поежился. Какого черта она напялила такое платье? Такие платья надевают, когда хотят кого-то соблазнить.
– О Боже, – прошептал я.
Услышав эти слова, она перехватила мой взгляд, все ее лицо выражало страдание, она приоткрыла рот, будто собираясь что-то сказать, но потом передумала.
Раздался ужасный звук звонка, и она побежала открывать дверь. Я дернулся следом, неразумное подсознание твердило остановить ее, но Коннер перехватил меня за пояс и потянул обратно.
– Пусти меня, блин!
– Ты в своем уме, Шейн? И что ты сделаешь, будешь бить его, пока она в тебя не влюбится? Не выйдет! Что за хрень ты принял?
Я вырвался из его хватки и провел ладонями по лицу.
– Я не под кайфом, Коннер, клянусь. Просто я чертовски сильно люблю ее.
– Вот дерьмо.
– Да.
– Шейн, Райан ни в чем не виноват. Грейс сделала свой выбор.
– Коннер, мою кандидатуру как достаточно весомый вариант она даже не думала рассматривать. Мне надо свалить отсюда. – Я порылся в кошельке в поисках презерватива. Я понимал, что это плохая идея. Понимал, что это грубо, грязно и отвратительно. Но прежде чем отдать ее другому, мне требовалось оставить за собой последнее слово. И я помчался по коридору к входной двери.
Райан стоял, прислонившись к дверному косяку с улыбочкой а-ля «сегодня мне перепадет». Да, я подумал о том, чтобы подправить его блестящие только почищенные зубы. Но я воздержался от насилия.
– Прошу прощения, – пробормотал я ей на ухо, чтобы пройти в дверь, она пододвинулась, пропуская меня к выходу. Да, спасибо.
Проходя мимо, я обхватил рукой ее талию и всунул свернутый презерватив в сжатый кулак. Легонько коснувшись ее бедра, я наклонился к ней и посмотрел ей прямо в глаза. В этот же момент время словно замедлилось, как если бы мы вечность смотрели в глаза друг другу. Медленно, я придвинулся губами к ее уху:
– Просто застрели меня, пожалуйста. – Я отодвинулся и увидел, как она задрожала от моих слов. Она всматривалась мне в лицо, в ее глазах стояли слезы.
– Привет, Шейн, – сказал Райан.
Не добавляя ни слова, я сунул руки в карманы и выбежал на улицу. Коннер шел рядом со мной. Отличный друг.
Напрямик в «Бузер». Не прошло и часа, как я, вместе с рядом сидящим Коннером, оказался накачан до самых небес.
– Значит, твой план – это не просыхать до конца жизни, вместо того чтобы разбираться с тем фактом, что твоя любимая девушка сейчас на свидании с другим? И чем это лучше того, чтобы снова подсесть на наркоту?
– Я как бы слегка занят, пытаясь добраться до статуса отключки. Ты же не будешь против, если я проигнорирую твою пламенную речь? – сказал я, допивая очередной шот.
– Тогда ответь на один вопрос.
Я крутанул рукой в воздухе, призывая его продолжить нарушать прогресс моего бухания.
– Разве она не достойна того, чтобы за нее боролись?
– Достойна. Только я не достоин быть победителем. Шейн Макстон – кусок дерьма.
Коннер пьяно мотнул головой вверх и вниз.
– Ага. Он был им раньше. Но потом, девять месяцев назад, он очистился и, среди тех кого я знаю, стал одним из лучших парней. Шейн, не трать свою жизнь на вопрос, достоин ты ее или нет, позволь ей самой решать.
Спустя какое-то время, смутно помню, как карабкался по ступенькам к квартире Грейс и Леа. Я собирался дожидаться Грейс в ее постели. И не позволю этому барменишке ничего ей смешивать, даже напитки.
Смеясь и шикая друг на друга, мы с Коннером ввалились в квартиру девушек.
– Чувак, у тя ключи есть? Тычесерьезно? Да ты ж почти женатик! – промычал я.
– Тш... Тише ты. Ты их разбудишь! – закричал Коннер.
– Ага, слишком поздно беспокоиться об этом, идиоты, – засмеялась Леа, зависшая над нами с битой в руках. – После устроенного вами шума вам ужасно повезло, что я не вызвала копов!
– Хочешь поиграть с нами в бейсбол? – хихикнул я.
Леа закинула биту себе на плечо, развернулась и пошла по коридору.
– Я пошла за помощью, – посмеивалась она.
Коннер и я отцепились друг от друга и попытались подняться. Не знаю как для него, но для меня земля двигалась слишком быстро, поэтому я остался лежать.
– Кон, кажется, вращение моего мира немного вышло из-под контроля. Чувствуешь?
– Да иди ты, Шейн. Это ты во всем виноват. Ты заставил меня пить. Как считаешь, я смогу встать на голову?
– Не знаю. Зачем тебе ходить на собственной голове? Это глупо. Я собираюсь спрятаться от Леа и Грейс. Прикрой меня теми подушками. Вааау, какие они мяяягенькие, – пьяно захихикал я. Да я пьянее пьяного. И мне был очень нужен фонарик. При помощи всех подушек с дивана лучшая в мире подушечная крепость была воздвигнута. Двадцатитрехлетним пьяным парнем. Лучшая. В. Мире.
Прижавшись к стене, Коннер плюхнулся на свою голову и захихикал:
– Вот она моя красавица-девушка. Шейн. Шейн? Шеее...ейн? Где блин этот Шейн?
Я высунул голову из-за диванных подушек и помахал ему рукой. Ну, точнее, я попытался показать ему сигналы руками как Морской Котик, но, кажется, он не понял.
– Я у себя в фортике.
Коннер пополз ко мне и заметил только что вернувшуюся в комнату Леа.
– Ой-ёй, Шейн. Глянь, кто тут. Это она, Грейс. Шейн? Шейн? – зашептал он. – Чувак, пригласи ее к себе в фортик!
В дверном проеме стояла Грейс. Я немного умер. На ней почти ничего не было: только крошечная маечка и мою любимые шортики. Но не это меня торкнуло. А то, как лунный свет, просачивающийся в окно, мягко падал на ее нежную кожу. Заставляя ее сиять, никогда еще не видел, чтобы кому-то так идеально шел лунный свет.
– Так, хватит. Давай, Коннер, пойдем спать, – сказала Леа, поднимая его с пола. Похихикивая, пьяно прислонился к стенке.
– Грейс, Шейну ты очень-очень-очень нравишься... ты делаешь его счастливым, когда небо затянуто серыми облаками, – пьяно пропел он, кажется, это была мелодия песни «You Are My Sunshine». Я и забыл, что в пьяном состоянии он пел довольно-таки хорошо.
Леа обернулась к Грейс, улыбаясь и хихикая.
– Шейн твой?
О, Господи, да, я ее. Я ее вот уже как тысячи лет.
Грейс улыбнулась Леа в ответ.
– Да, конечно. – Мое сердце подпрыгнуло, и все подушки вдруг рухнули.
Я вперился в нее тупым взглядом и невнятно промычал:
– Боже, Грейс, ты так чертовски изыскана. – Так, только что сказанному существует медицинский термин, и имя ему – словесный понос. Словесный понос – это когда вы не можете контролировать функции своего тела и с ваших губ начинает лететь всякое дерьмо. Ага, я ведь злился на нее за свидание с Райаном и вполне полагал, что он мог находиться в ее комнате, ждать ее возвращения. Черт, кажется, меня сейчас стошнит.
А потом она мне улыбнулась. Грейс Тейлор улыбнулась мне своими потрясающими губками и блестящими от слез глазами. Никогда не забуду, как она смотрела на меня той ночью. Ну ладно, скорее всего забуду, потому что был мертвецки пьян, но я надеялся, что ее взгляд был полон прощения и любви. И чувства эти предназначались именно мне.
Она подошла ко мне и стала возвращать подушки на диван. Она продолжала поглядывать на меня, пока я наблюдал за ней, затем подошла к шкафу, в котором хранились запасные подушки и постельное белье, и постелила мне на диване. Шатаясь, я встал на ноги и развалился на диване, хватая ее за талию и притягивая сесть рядом со мной. Одной рукой я стянул с себя футболку и швырнул на журнальный столик. Я откинулся на подушки и тыльной стороной руки коснулся ее ноги, ощущая тепло ее кожи.
Я повернул к ней голову и пододвинулся поближе.
– Как прошло твое свидание?
Она опустила взгляд на свои ладони, мои пальцы нежно рисовали круги на ее коже, а потом, каким-то образом, наши пальцы переплелись.
– Я не пошла, – прошептала она.
Мое сердце заколотилось. Не это я ожидал услышать. Комната завращалась быстрее, и я почувствовал легкое головокружение. Я прилег на диван и осторожно притянул ее в свои объятия, укладывая ее рядом.
– Знаю, я пьян как черт, Грейс, но останься со мной. Ты нужна мне как чертов воздух.
– Шейн... – выдохнула она. Потом она устроилась поудобнее, и помню, я почувствовал себя словно в раю.
Нежно я прижался губами к ее затылку чуть ниже ушка, сделал глубокий вдох, вдыхая ее аромат, и поцеловал.
– Заткнись и спи, Грейс.
И именно этим мы и занялись.
Глава 21
Кто-то хочет просверлить мне дырку в черепе? Святое дерьмо, кто-то пытался сделать мне лоботомию. Мне пришлось разлеплять глаза обеими руками, чтобы проснуться. Приняв вертикальное положение, я понятия не имел, где нахожусь и как сюда попал. Единственная вещь, на которой получилось сосредоточить взгляд, – деревянная бейсбольная бита в углу комнаты.
Интересно, я что, играл в бейсбол и забыл это? Знаете, в чем трудность реальной жизни? В ней не хватает киношных спецэффектов с музыкой, во время которых тебя накрывает воспоминаниями. Потому что я бы поспорил, что в тот момент фоном должна была играть жуткая пугающая музыка. Я совершенно уверился, что та жизнь, в которой я застрял, превратилась в сложную алкогольную игру. И я с разгромом проигрывал. Интересно, а не дезертировала ли с корабля моя печень? Я бы ее понял, потому что мое отношение к ней было крайне оскорбительным.
Я встретил Коннера у ванной, когда он выскакивал оттуда, держась за голову.
– Старик, лучше подождать с заходом туда, – предупредил он. С предупреждением он опоздал, меня уже атаковали рвотные позывы.
– Пресвятая туалетная дева, какого хрена здесь так воняет? – Я зажал нос рукой, пока просматривал шкафчики в поисках аспирина. – Кон, тебе нужно связаться с военными, потому что это чертовски мощное химическое оружие, у меня глаза раздирает!
Посмеиваясь, мы добрались до кухни, где Леа, самая замечательная подруга на свете, приготовила нам кофе. Мы с Коннером рухнули на кухонные сиденья и положили головы на прохладный стол.
Милая и любимая Леа вручила нам кружки с кофе. А потом она облокотилась ладонями о стол и нависла над нами. Ой-ёй.
– Тому из вас, кто проснулся посреди ночи и по пьяни обоссал весь стульчак, лучше бы подобного никогда не повторять. Но все окей, не напрягайте ваши похмельные головки. Я почистила унитаз кое-чьей зубной щеткой, но фишка в том, что вы не узнаете, чьей именно... – Я посмотрел на нее сквозь сложенные руки. Она взяла свой кофе, отошла на пару шажков и прислонилась к кухонному шкафчику. – И еще, какого черта Шейн хранит здесь свою зубную щетку? – Она улыбалась. Я уронил голову на стол.
– ДОБРОЕ УТРО, МАЛЬЧИКИ! – прокричала Грейс с порога. Я поежился и поднял голову, покачивая ею:
– Ты – это зло в чистом виде, – прошептал я, прежде чем моя голова рухнула обратно на руки.
– Девчонки, почему, черт возьми, вы в такую рань в воскресение шумите и будите нас? – спросил Коннер. Да, отличный вопрос. Разве у Грейс вчера вечером не было горячего свидания? Я надеялся, что Райан не выйдет из спальни следом за ней, потому что иначе я убью его. Не помню, видел ли я ее дома прошлой ночью. Ладно, честно говоря, я даже не помню, как пришел сюда прошлой ночью, но все же.
Леа положила руки на бедра и покачала головой:
– Кон, я же говорила тебе. Мы с Грейс собираемся к моим родителям, вернемся завтра. Грейс собирается забрать свой байк, и, может быть, вечерком мы сходим потанцевать. – Она подмигнула Грейс: – Что скажешь, Грей? Потанцуем в каком-нибудь пляжном клубе?
О, черт возьми, нет.
– Отличная мысль. Тогда мне нужно упаковать несколько юбочек и пару шпилек, – сказала она, наливая себе чашку кофе и добавляя немного подсластителя.
Я откинулся на кухонном стуле, чтобы посмотреть на нее, и сложил руки за голову. Пытался оставаться спокойным, насколько это было возможным, так как пока я еще не увидел никаких признаков Райана. Это было не слишком трудно, но у меня было неприятное чувство, что он просто отсыпается после бурной ночи.
– Так как прошло твое вчерашнее свидание с барменом, наконец-то перепихнулась?
Глаза Грейс расширились, и ее чашка с кофе замерла на полпути к губам.
– Ты это серьезно сейчас? – Леа покосилась на Коннера и пихнула его, из-за чего его кофе расплескался по рукам. Затем они оба поспешили покинуть кухню.
Грейс вскочила. Да, я вздрогнул, подумаешь, она ударила чашкой кофе по столу. Темная жидкость расплескалась по всей поверхности и забрызгала весь стол. Она встала прямо напротив, наклонившись вниз, смотря прямо мне в глаза, я даже не пошевелился в попытке отклониться. Она была так близко, что я чувствовал исходящий от нее аромат шампуня и запах мыла.
– Да, он, черт возьми, был такой большой, что чуть не порвал мою задницу. Спасибо за презерватив, хотя одного было явно не достаточно. Так что, да, Шейн, теперь я отлично оттраханная девушка! – Затем она переместилась еще ближе, словно собиралась поцеловать меня, или это я собирался поцеловать ее. Черт, я не мог мыслить четко! – Я и не знала, как сильно он мне был нужен. Нуждаться в нем – это словно потребность дышать. Ты когда-нибудь испытывал такое, Шейн?
Я сделал долгий, глубокий вдох, выдыхая сквозь стиснутые зубы. Медленно я поднялся со стула, не разрывая зрительный контакт с ней, она выпрямилась, ее тело двигалось в тандеме с моим.
– Что ты только что сказала? – Ей не пришлось отвечать мне, воспоминания прошлой ночи нахлынули, накрывая меня с головой, утаскивая меня на дно.
Она никуда не ходила.
Грейс отошла от меня и посмотрела на Леа:
– Я собираюсь упаковать еще кое-какие вещи. Дай мне знать, когда будешь готова выезжать. – Она обошла меня, оставляя достаточно места, чтобы случайно не коснуться меня.
Мое тело застыло, мышцы напряглись, и костяшки пальцев побелели. Я ненавидел, когда мои мысленные представления состоявшегося с ней разговора вечно кем-то нарушались. Всегда заканчивается все тем, что я выгляжу как Король Всего Мерзкого в Мире.
– Боже мой, Шейн, ты самая большая сволочь в мире! – завопила Леа мне в лицо. – Ты выбежал вчера из дому, как чертов пятилетка, и она сказала Райану, что не может пойти с ним! Она была здесь всю ночь. Одна! – Она потопала в коридор, продолжая свою тираду: – И, возможно, ты был чертовски пьян, чтобы запомнить, но когда я проснулась сегодня утром, она лежала в твоих объятиях на диване, Шейн. Она осталась с тобой на всю ночь. Она права на счет тебя. Ты не заслуживаешь такого человека, как она.
Я рухнул на колени. Боль пронзила мои ноги, сотрясая кости. Леа была права, я не заслуживал такую девушку, как Грейс. Я не заслуживал кого-то, кто хранил память о нас на протяжении тысяч лет, кто так долго верил в нашу любовь, когда я даже не мог завести нормальный разговор без абсурдных обвинений ее в той хрени, которую творил только один я.
– Ты что, ходишь на факультатив «как быть огромной тупицей», Шейн? Если ты не прекратишь это, тебе никогда не быть с ней. Ведь на самом деле не так уж и трудно для тебя любить только одну девушку, не так ли? – спросил Коннер.
– Я хуже Такера, – сказал я, опуская голову себе на руки. Да, я заплакал. Фиг с ним, я нытик, когда дело доходит до нее. Грейс для меня – все.
Каблучки Леа снова вернулись на кухню. Затем они пнули меня, сильно.
– Вставай с моего чертового пола и иди туда. И проведи остаток своего гребаного существования, заставляя эту девушку забыть, какая ты сволочь, и сделай так, чтоб она тебя полюбила, мудак!
Я вытер слезы, пока она их не успела заметить. Хотя, плевать, увидит ли она, как я вытираю слезы, но тогда она поймет, что я плакал, но... да плевать.
– И иди надень на себя чертову рубашку и прикрой свои восемнадцать кубиков, на которые мне хочется пустить слюни.
– Леа, прекращай говорить такое и хватит глазеть, мне неловко.
Леа улыбнулась мне:
– Вы, сэр, такой милашка, так что я буду пялиться. А если тебе будет неловко, я всегда могу настучать тебе по голове чем-нибудь, пока ты не отключишься, и нафоткать тебя. А теперь иди и завоюй Грейс!
Поднявшись с пола, я побежал по коридору и постучал кулаками по двери спальни Грейс. Ничего. Ну, на самом деле мне показалось, что я услышал чей-то шепот; может быть, у нее было включено радио или еще что-то. Я снова заколотил кулаками в дверь.
– Грейс, пожалуйста, открой дверь, – прошептал я.
С красными глазами и дрожа, она открыла дверь. Мои ноги чуть не подкосились, ведь именно я был причиной ее грусти. Так долго я был причиной ее грусти и страданий.
Настало время изменить это.
Я медленно подошел к ней, поднося свои руки к ее подбородку, обхватил ладонями ее лицо. Провел пальцами под глазами. Дыхание прервалось, и мой голос был пропитан горечью:
– Я не знаю, как мне быть, скажи, как мне все исправить.
Грейс прильнула к моим рукам и тяжело вздохнула.
– Просто будь мне другом, Шейн, начнем с этого. Что-то большее может уничтожить нас обоих.
Я обнял ее и прижал к своей груди. Она обмякла в моих руках и положила голову мне на сердце.
– Черт, девочка. Мне так жаль, я вел себя с тобой как Такер.
Она подняла голову с моей груди и засмеялась.
– Ага, так вот в чем твой секрет – ты берешь у него уроки или есть еще что-то? Я тут подумывала вышвырнуть тебя из группы и пригласить его на твое место!
Наши тела немного отодвинулись друг от друга, и я закинул руку ей на плечо и вывел в гостиную, неся ее сумку.
– Между нами есть разница, признавайся, я же симпатичнее него, да?
Она засмеялась и пихнула меня бедром.
– Леа, – завопила она через мое плечо. – Я пригоню джип! – Грейс пошла к двери, но я удержал ее за рубашку, сжимая пальцами мягкую ткань. Медленно пятясь назад, она улыбнулась, и ткань выскользнула из моих пальцев.
Леа и Коннер подошли ко мне сзади, и от кого-то из них я получил локтем в живот, скорее всего, это была Леа.
– Итак, на тебе нет свежих синяков или порезов, значит, она не стала выбивать из тебя извинения, как это сделала бы я, – поддразнила Леа. – Что произошло?
Крепко сжав губы, пытаясь скрыть улыбку, я не смог удержать смешок.
– Я еду к твоим родителям вместе с вами. Я так давно не виделся с мистером и миссис Росси, – подмигнул ей я.
Леа подпрыгнула на месте и прижала руку к своему улыбающемуся рту.
– Пресвятой Канал Открытий Секса[33]33
Discovery Channel (рус. «Канал открытий», читается как Дискавери Ченэл) – спутниковый и кабельный телеканал, а также одноимённая телесеть, телеканалы которой доступны для просмотра на множестве языков и во многих странах мира.
[Закрыть], Коннер, да мы попадем в порно-ураган между этими двумя. Коннер, лучше тебе поехать с нами, потому что если мне придется наблюдать за их пылким-грязным-непристойным-сексом-взглядами, то лучшего вибратора для удовлетворения, чем ты, мне в мире не найти!
Брови Коннера поползли прямо на лоб:
– Где, черт возьми, я откопал тебя? Это так горячо, хотелось бы мне посмотреть, как ты будешь использовать этот свой вибратор.
Я поморщился и отодвинулся от них.
– Лааадно. Я возьму свою сумку для пробежки, в ней есть какая-то одежда. – Потом они присосались друг к другу, словно я был невидимкой. Да, мне точно пора было валить из того коридора.
Не прошло и десяти минут, как Грейс подъехала к подъезду и посигналила, мою кожу закололо от прилива адреналина. Надеюсь, Грейс не разозлится от того, что я еду с ними. Но еще стоя на полу кухни, на коленях, я решил, что ни за что не отпущу ее. Никогда. Она заслуживает мужчину, который будет бороться за нее, самого лучшего мужчину, и я буду им.
