Текст книги "Стирая запреты (СИ)"
Автор книги: Кристина Майер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
Глава 11
Есения
Поднимаясь по лестнице в квартиру, мысленно готовилась к непростому разговору, но даже представить себе не могла, во что все это выльется.
– Есения, ты нам врешь! – не успела я переступить порог дома, как расстроенная мама выбежала в прихожую с претензией. – Мирон был в отделе кадров, у них нет вакансий, а твоя анкета….
– Мама! – пытаюсь остановить гневный поток, что обрушился на меня. – Давай ты сейчас успокоишься, – хочу достучаться до нее, – мы сядем и спокойно поговорим, как делали это всегда, – интонацией выделяю последние слова.
– Как я могу успокоиться?! Как?! Раньше ты никогда мне не врала, – в ее глазах хрусталем блестят непролитые слезы.
– Я и сейчас не вру, но ты можешь продолжать слушать своего мужа, – от обиды дрожит голос. Впервые не получается скрыть своего отношения к Мирону. Раньше у нас с мамой не было проблем с взаимопониманием. Я догадываюсь, что Мирон накрутил маму, но ведь она не легковерная девочка, которая легко принимает каждое услышанное слово.
– Ну конечно, давай, обвиняй во всем Мирона! – ещё больше расходится мама, бросается на защиту любимого. Мне становится больно и неприятно, словно она предает меня в этот самый момент. – У меня теперь куча сомнений в тебе, Есения, – заявляет она. – Может, зря я безоговорочно доверяла тебе…
– Что?! – от возмущения мой голос поднимается на несколько децибел. Я словно попала в параллельную реальность, где моя мама – какая-то чужая мама. – Ты это серьёзно сейчас сказала? – не веря собственным ушам.
– Где ты была? – требовательно. – С кем? Чем занималась? – не слышит меня. Я просто в шоке. Что он ей наговорил? Я догадываюсь, но хочется отмыться даже от подобных подозрений. Чувство гадливости добавляется к моей неприязни.
– Я не буду разговаривать с тобой, пока ты не успокоишься! – отвечаю резко и раздраженно. Не помню, чтобы раньше мы общались на таких тонах, но, видимо, её истеричное состояние оказалось заразительным.
– Вот как ты заговорила? Взрослой себя почувствовала? – с обидой выговаривает мама, кулаком стирая слезу, покатившуюся по щеке.
Вспоминаю курс психологии, на котором нас учили взаимодействовать с нервными больными и их родственниками. Главное правило – не поддаваться эмоциям. Как сложно это сделать с самым близким и любимым человеком, в глазах которого ты видишь разочарование.
– Я столько лет отдавала себя тебе, вкладывала в тебя силы и душу, чтобы что? Получить такое отношение? Ты неблагодарная девчонка…
– Мама!... – во мне кричит отчаяние.
– Не смей повышать голос на мать, – появляется за ее спиной заступник, который срежиссировал этот скандал.
«Какое же ты мерзкое существо!»
– Можно не вмешиваться в наше общение? – он меня так бесит, что не могу сдержать эмоций. – Мы с мамой сами во всем разберемся, – каждая частичка в моем организме кричит, что он здесь лишний.
– Есения, ты грубишь, – мама от возмущения таращит глаза.
– Вы разговариваете со мной не как со взрослой, а как с тринадцатилетней девочкой, которая пришла домой не в восемь часов вечера, а в три утра. Вы ведете себя так, будто всю ночь искали меня по подворотням, больницам, моргам! Подозреваете меня… фу, даже говорить не хочу! – моя наполненная яростью отповедь производит на маму отрезвляющий эффект. – Я никогда не позволяла себе никаких глупостей, мам. С чего ты решила, что я начну совершать их сейчас? – спокойным тоном получается достучаться до ее разумной части. Я вижу, как меняется ее взгляд, выражение лица. Единственное, что неприятно – присутствие Мирона. – Может, я была с друзьями в кино! Что вполне нормально в моем возрасте, – своей отповедью я хочу расставить границы, чтобы избежать подобных конфликтов в будущем. – А может, я встретила хорошего парня и была с ним на свидании! Мне почти двадцать два, мама! Вспомни себя. Ты в моём возрасте замуж собиралась, – заявляю я. Мирон хмурится, зло поджимает губы, но мне до его недовольства нет дела.
– У тебя появился мужчина? – спрашивает он требовательно. – Кто он? Мы должны с ним познакомиться, может, он не подходит тебе.
– Кто мне подходит, а кто нет, я буду решать без посторонней помощи, – мое категоричное заявление опять вызывает негатив, но я спешу предупредить ссору. – Мам, я не лезу в вашу личную жизнь, – не даю отчиму вставить слово, хотя он и пытается. – Если захочу поделиться изменениями в своей личной жизни, то только с тобой, – специально подчеркиваю, что Мирон мне никто. Вижу, что глаза мамы гаснут, она расстроена, но мне придется пойти до конца ради ее и своего спокойствия. – Ты самый родной и близкий для меня человек, но теперь у тебя своя семья, – мама хочет что-то сказать, но я жестом прошу ее подождать. – Мне здесь некомфортно, – максимально откровенно.
– Некомфортно? – выдыхает мама едва слышно.
– Поэтому я съеду от вас, как только получу первую зарплату.
«Я это сказала», – мысленно горжусь собой.
– Куда съедешь? – спрашивает мама расстроенно.
– К этому своему мужику? – пугает Мирон маму своим злым тоном и нелепым предположением.
– На квартиру, – спокойно отвечаю, но специально не уточняю, что никакого мужика у меня нет. Может, его предполагаемое наличие удержит на расстоянии отчима.
– Дочка, это твоя квартира, не нужно никуда съезжать, – мама растерянно разводит руками. Такого поворота событий она точно не ожидала. – Мирон в ближайшее время приобретает жилье, мы переедем, а ты оставайся здесь, – пытается отговорить меня.
– Когда приобретете жилье, я перееду обратно, а пока не буду вам мешать, – твердым тоном, чтобы они не думали меня отговаривать.
– Ты нам не мешаешь, – включает доброго папочку Мирон. – Мы одна семья.
– Мам, я устала, пойду в свою комнату, – никак не комментируя слова отчима.
– Ты так и не сказала, где была, – цедит Мирон, видимо, этот вопрос не дает ему покоя.
– На работе, но вы можете мне не верить, – проходя мимо.
Закрывшись в комнате, падаю на кровать. Надо подняться и сходить в душ, а у меня нет сил. И дело не в том, что я устала на работе, а в том, что меня опустошил конфликт. Я не привыкла к скандалам, в нашем доме до появления отчима всегда было тихо и спокойно. Я ненавижу Мирона за то, что он настраивает против меня самого близкого и родного человека! Даже звук его голоса вызывает отторжение.
Мерзкий гад!
Урод!
– Есения, – постучалась в дверь мама. – Ты будешь ужинать? – спокойным голосом. – Можно войти? – ещё раз постучавшись, дернула ручку, заглянула в комнату, а я притворилась спящей.
Много позже, когда они пошли спать, я сходила в душ. Я была не голодна, меня вкусно накормили в столовой, а вот пить очень хотелось.
Достав стакан с полки подвесного шкафчика, открыла кран. В кухню вошел Мирон, меня внутри всю передернуло от его присутствия.
Чего он не спит?
Делая вид, что не замечаю его, потянулась к крану, а он неожиданно прижался ко мне сзади. Тело от ужаса онемело на долю секунды.
– Тоже хочу воды, – на ухо хриплым, мерзким голосом. Я ощутила его возбуждение, из рук выпал стакан и с грохотом разбился….
Глава 12
Аслан
Высадив Есению, проехал чуть вперед и остановился. Она даже не заметила, что я вышел из машины и наблюдаю за ней. Хотел убедиться, что Есения солгала. Чуйка меня не подвела, девушка не стала прогуливаться и идти в магазин, а сразу поспешила домой…
«Кого ты боишься, хорошая девочка? – провожая ее взглядом. – Я выясню.…»
Ещё вчера я отдал распоряжение своим людям – отыскали всю возможную информацию на девушку, хотя я не собирался брать её к нам на работу, но зная Тамерлана, был уверен, что тот не отступится.
Утром первая информация лежала у меня на почте. Изучать было нечего. Мама поднимала ее одна, работала без отпусков. Недавно вышла замуж. На отчима компромата нет, обычный мужик, за плечами развод и сожительство с молодой девчонкой, которой он оплачивал учебу. Та его бросила, как только нашла более удобный и выгодный вариант. Через два года он встретил мать Есении, закрутился роман.…
Есения училась хорошо, с мальчиками не встречалась, что при ее данных было удивительно. Обычно в ее возрасте девушки знают, как выгодно использовать свою внешность, чтобы улучшить качество жизни. Неужели до сих пор девственница? Эта мысль почему-то плотно засела в голове и не хотела ее покидать.
«Хорошая девочка», – сделал я вывод, пробежав взглядом короткое досье, но верить не спешил. Не то чтобы я не верил в существование таких девушек, в нашу семью вошли прекрасные женщины, но моя работа научила меня не доверять первому… второму и даже десятому впечатлению. В отношении Есении моя чуйка молчит или я её не слышу. Потому что ведусь на нее? Красивая девочка с пламенем в глазах и красивым переливчатым голосом зацепила.… за яйца. Меня ещё при первой нашей встрече торкнуло, словно в грудь ударило разрядом тока, а теперь она будет ежедневно мозолить глаза.
Можно было бы устроить её в нашу клинику, но у нее нет соответствующего опыта, а учиться на вип-пациентах ей не позволит руководство клиники, будут поручать ей выносить утки. Пусть наберется опыта, у нас ребята сильные, не капризные, терпеливые, а потом найдем ей хорошее место…
Вернувшись в машину, позвонил Алексе, она приняла вызов после второго гудка. Вряд ли ждала моего звонка, скорее всего, сидела в телефоне.
– Я скоро буду дома, приедешь? – спрашиваю девушку, с которой у меня постоянный секс третий месяц, в моем случае это можно назвать отношениями.
Последнее время все чаще стал задумываться о семье, но как выкроить время, чтобы найти ту самую? Мужики из моего окружения часто женятся на своих помощницах и эскортницах, потому что в основном проводят время с ними. Мне хотелось встретить своего человека, но даже с моими возможностями это мне кажется чем-то нереальным.
– Хорошо, через час буду, – отвечает Алекса. – Какое белье мне надеть? – спрашивает она, меняя тон голоса.
– Чёрное, – отвечаю я, представляя, как оно будет смотреться на белой бархатной коже.
«Твою…. – мысленно выругавшись. – Белая бархатная кожа?! – невесело усмехаясь. – Сама Алекса, наверное, не помнит, когда в последний раз видела себя без загара».
– Хорошо. Я как раз купила новый комплект, тебе понравится, – её томный голос будоражит воображение.
Алекса знает, как распалить мужчину. Она не работала в эскорте, я проверял, просто усердно искала себе богатого мужа. Мне пришлось ухаживать за ней пару недель, прежде чем мы очутились в постели. Я сразу предупредил, что жениться не собираюсь, но готов платить за ее время и хороший секс. Алекса обиделась, но спустя несколько дней позвонила сама. С тех пор мы почти каждую ночь, если я в Москве, проводили вместе.
– Закажи ужин на свой вкус, – предлагаю я, прежде чем отбить звонок.
Я поел в столовой, если захочу перекусить, в холодильнике всегда полно еды. Современные женщины питаются воздухом, солнцем, смузи и ещё какой-то дребеденью, которую в готовом виде в моем холодильнике точно не найдешь…
Пока Алекса ехала, успел принять душ. Я встречал ее в одном полотенце, обернутом вокруг бедер, она приехала в легком платье, которое скинула прямо на пороге и осталась в чёрном белье.
Организм тут же отреагировал на красивое женское тело, но в голове навязчиво засвербела мысль, что на белой коже чёрное белье смотрелось бы лучше.
– Под полотенцем его не спрятать, – со смешком произносит она, накрывая ладонью эрегированный член. Облизнув кончиком языка губы, встает на колени.
Да, хочу минет!
Погружая головку в горячий рот, она облизывает ее языком, посасывает. Втягивает глубже. Ещё глубже… но недостаточно. Нужно намотать ее рыжие…
Негромко матерясь, наматываю белокурые волосы на кулак. Это становится наваждением!
Жестче, чем планировал, толкаюсь в горло Алексы. Она не возражает, дышит через нос, пока я тараню ее рот.
Да, вот так!
Открываю глаза. Обычно мне нравится, когда я смотрю, как она полирует мой член, но сегодня ее блестящие от слез и возбуждения карие глаза не торкают. Я запрещаю себе представлять на её месте другую. Жесткой силой воли подавляю это желание. Кончать я буду с Алексой.
– Иди на диван, – командным резким тоном. – Встань раком, – достаю из пачки презерватив, раскатываю его по всей длине члена. Сдвинув на ягодицу тонкую полоску стринг, проверяю двумя пальцами ее готовность.
– Войди в меня, – крутя задницей, умоляюще всхлипывает Алекса. Погружаюсь на всю длину. Трахаю, не останавливаясь, пока она с криками не кончает на моём члене, туго его сжимая. Обычно я финиширую вслед за ней, но сегодня не получается…. – Аслан, ты решил меня убить? – после того, как кончила второй раз, стонет Алекса, чуть не плача. – На третий заход меня не хватит. Кончай.
Твою….
Закрываю глаза. Ничего пошлого. Достаточно вспомнить ее лицо, чуть приоткрытые пухлые губы, наполненный огнем взгляд, чтобы меня снесло волной оргазма…
«У меня пздц какая проблема!»
Глава 13
Есения
Я не знала, на чем мне добираться до работы. Думала, Тамерлан заедет, но он не написал, а самой мне просить было неудобно. Аслан сегодня должен был познакомить меня с водителем Анатолием, но для этого мне сначала нужно как-то добраться до базы....
– Есения, – постучавшись, мама заглянула в спальню. Я ждала, когда они уйдут, чтобы выйти из комнаты. – Ты уверена, что не хочешь поехать с нами? – спрашивает она, подходя ближе.
Придвигает стул к кровати, на краю которой сижу я. Выглядит расстроенной. Хочет продолжить разговор, который так и не состоялся. Вчера, когда у меня из рук выскользнул стакан и разбился, я будто очнулась. Передернув всем телом от отвращения, пыталась высвободиться из его захвата, а он лишь сильнее терся о меня сзади. Не выдержав, я закричала:
– Не смей меня трогать! – хватая ртом воздух, вывернулась и толкнула его в грудь.
Мирон не ожидал подобной реакции. Его лицо превратилась в злую маску.
– Не ори! – тихо рявкнул отчим, испуганно поглядывая на дверь. Мы оба слышали, что мама поднялась. Мирон поправил свой орган, который четко обрисовывался сквозь пижамные штаны. Меня от отвращения чуть не вывернуло.
– Что у вас тут происходит? – завязывая пояс халата, на кухню влетела мама, взъерошенная со сна, она даже не пригладила волосы.
– У своей дочери спроси, – изображая оскорбленную невинность, переложил вину на меня. – Хотел воды выпить, попросил ее подвинуться, а она устроила представление: стакан разбила, орать начала, – выставил все так, будто я из мухи раздула слона. Мама вопросительно и осуждающе посмотрела на меня. Она уже приняла сторону супруга, нет смысла что-то объяснять. Мне просто не поверят. А Мирон тем временем продолжал выворачивать ситуацию в свою строну: – Мстит мне, наверное, за то, что я лезу в ее личную жизнь, – растягивая пренебрежительно последние два слова.
– Есения? – вопросительно смотрела на меня мама, ожидая объяснений. Интересно, как бы она отреагировала, застань мужа пристающим ко мне? Обвинила бы меня?
– Мирон напугал меня, подкрался незаметно сзади, – внутри меня всю передернуло от отвращения к этому человеку. До сих пор я ощущала на коже прикосновение его рук. Хотелось смыть с себя запах его тела, сорвать и сжечь свою одежду, потому что ееёкасалась его возбужденная плоть.
Пробормотав что-то нечленораздельное и выругавшись под нос, Мирон ушел, оставляя нас с мамой наедине. Он выиграл очередной поединок, может быть спокоен.
Отвернувшись к раковине, я принялась собирать осколки. Сказались нервозность и резкость в движениях, два осколка достаточно глубоко впились в ладонь.
– Давай я, – мама перехватила мою руку, видя, что я закапала полы и раковину кровью. Она говорила мягко, но после сегодняшней ссоры мне сложно было делать вид, что у нас всё хорошо. – Присядь, сейчас обработаю тебе порезы, – кивнув на стул, встала на носочки и потянулась за аптечкой.
– Я сама, – забирая у неё перевязочный материал и перекись.
– Есения, что с тобой происходит? – миролюбиво пыталась говорить мама, убирая осколки из раковины. – Не хочешь рассказать, где ты работаешь? – в ее голосе я слышала тревогу, хотя она и пыталась её маскировать мягкими нотами.
– Я не хочу разговаривать, – отрезала я. Зачем что-то говорить, если она все равно поверит Мирону?
Полив перекисью раны, я заклеила порезы лейкопластырем. Отмыв раковину, мама повернулась, сложила руки на груди и наблюдала за моими действиями.
– Что с тобой происходит, Есения? – спросила она, когда я поднялась из-за стола.
– Мам, я выпью воды и пойду спать….
Вчера она меня отпустила, но сегодня с утра решила предпринять вторую попытку.
– Мирон хотел извиниться, что напугал тебя вчера, – берет мои руки в свои, несильно сжимает.
– Не надо передо мной извиняться, – выходит агрессивнее, чем я хотела. Меня просто выворачивает от его лицемерия.
– Я тоже считаю, что Мирон не должен извиняться. Если извиняться по каждой мелочи, вы никогда не станете близки…
– Мама, ты на работу опоздаешь, – перебивая ее, демонстративно смотрю время на экране телефона.
– Ты даже слушать меня не хочешь, – обидевшись, отпускает мои руки. – Есения, ты ревнуешь меня к мужу? Считаешь, что я не заслужила немного счастья? – с претензией. Поднимается со стула, убирает его обратно к столу.
– Мама, я не ревную. Я не хочу мешать твоему счастью, – получается не очень искренне, потому что я не верю, что такой человек способен сделать кого-то счастливым. – Поэтому съеду при первой возможности.
– У тебя мужчина появился? – подозрительно смотрит на меня.
– Нет, мам, – твердо. Несколько секунд молчания, в течение которых меня сканируют – и вроде как верят.
– Ты знаешь, сколько стоит снять квартиру? А расходы на еду? На коммунальные услуги?... – начинает мама перечислять все траты. – На зарплату фельдшера ты вряд ли сможешь жить самостоятельно. Потерпи немного, как только Мирон приобретет свое жилье, съедем мы.
С трудом верится, что отчим поспешит с приобретением жилья. А терпеть его дольше нескольких недель не в моих силах.
– Мам, мне и комнаты в коммуналке будет достаточно.
Из прихожей Мирон зовет маму, напоминает, что она опаздывает.
– Никаких коммуналок, – категорично, отмахиваясь рукой. – Мы ещё об этом поговорим, и ты расскажешь мне все о своей работе, – строгий тон смягчает улыбкой.
Подождав пять минут, в течение которых они точно должны отдалиться от дома на приличное расстояние, я выхожу из квартиры. Как буду добираться до работы, пока не имею ни малейшего представления. Видимо, придется потратить часть своих накопленных небольших сбережений на такси. Спустившись во двор, быстро осматриваюсь, убеждаюсь, что машины Мирона нигде нет. Одернув подол платья, который чуть не поднял ветер, спешу на остановку.
– Есения, – окликает меня знакомый голос. Чуть не споткнувшись, потому что приходится резко затормозить, оборачиваюсь и смотрю в суровое лицо Аслана Арданова, который успел выйти из машины.
– Я…. Здравствуйте! – заикаясь. – А.… что вы здесь делаете?
– Приехал отвезти тебя на работу. Видимо, Тамик забыл предупредить, – сообщает он. Подходя к Арданову, лезу в сумку за телефоном. Проверяю: нет ни сообщений, ни пропущенных звонков.
– Забыл, наверное, – подтверждаю я, пожимая плечами.
– Садись, – кивнув в сторону пассажирской двери. И в тот момент, когда я забираюсь в высокий внедорожник, во двор въезжает машина Мирона….
Глава 14
Есения
Вместо того чтобы действовать, я теряю пару драгоценных секунд. Паника дезориентирует, в ногах появляется слабость, немеют мышцы, мысли лихорадочно бьются в голове. Машина Мирона, аккуратно маневрируя на узкой улочке, сворачивает к нашему подъезду. Перестаю чувствовать под ногой опору, едва не вывалившись назад, но, быстро собравшись, залезаю в салон. Хорошо, что автомобиль у Аслана высокий, меня из-за него не разглядеть. Сажусь на сиденье, юбка задирается, оголяя бедро почти до ягодиц. Кинув взгляд на Аслана, быстро поправляю подол. Он вроде не видел, смотрит в боковое стекло.
– Извините, – запинаясь. Нервничая, я сильно хлопнула дверью.
Когда автомобиль отчима проезжает мимо, я вижу, что он бурчит и бросает злой взгляд в нашу сторону. Мирон недоволен, что ему почти не оставили места, чтобы проехать. Вжавшись в сиденье, я престаю дышать, будто он может меня услышать. Как хорошо, что стекла в автомобиле Аслана полностью тонированные. Если бы отчим заметил, что я села в чужую машину, вряд ли проехал бы мимо. Скорее всего, устроил бы сцену и потребовал объяснений.
Мирон всегда довозит маму до работы, но что случилось в этот раз, что он высадил её на остановке, а сам вернулся в квартиру? От предположений у меня морозцем покрывается кожа. Аслан ничего не говорит, но есть ощущение, что он всё замечает. Я стараюсь вести себя максимально естественно, но это сложно делать, когда тобой управляет страх. Мирон останавливается, выходит из машины, осматривает двор и только потом спешит наверх.
– Мы не едем? – повернувшись к Аслану лицом, спрашиваю как можно беззаботнее, а у самой сердце стучит так громко, что он может слышать, как оно работает.
– Это твой отчим? – кивает на припаркованную чуть впереди «Тойоту». Удивляюсь его вопросу, но сразу же вспоминаю, в какую организацию устроилась работать. Становится не по себе, оттого что этот человек обо мне знает так много, в то время как я о нём не знаю ничего.
– Да, – выдыхаю я.
– Мне, наверное, стоило выйти поздороваться? – спрашивает Аслан ровным тоном, а я чувствую, что он следит за моей реакцией, словно это какая-то проверка. Скорее всего, я провалила её с треском, потому что начала перебирать пальцами ремешок рюкзака.
– Не стоит, – голос проседает. – Зачем? – веду плечами, а сама кошусь в сторону подъезда, опасаясь, что выйдет Мирон, и Аслан отправится с ним знакомиться.
Он заводит двигатель и выезжает со двора. Лицо Арданова не выражает никаких эмоций, но есть ощущение, что он сделал какие-то выводы. Я бы отдала пару месяцев своей жизни, чтобы узнать, о чем он думает в данный момент.
Его телефон начинает звонить, приняв вызов, Аслан здоровается, как я понимаю, с братом.
– Ибрагим, что-то срочное? – спрашивает Аслан. – Я перезвоню, – говорит он и сбрасывает звонок.
Почти тут же звонит мой телефон, я не хочу доставать его из рюкзака, подозревая, что это Мирон. Аслан бросает короткий взгляд в мою сторону, этого достаточно, чтобы я потянулась за телефоном. Прежде чем сбросить вызов, смотрю на экран. Улыбка появляется на моем лице.
– Доброе утро, Тамерлан Ибрагимович, – с улыбкой принимаю вызов.
– Привет! Есения, извини, я забыл предупредить, за тобой Аслан должен был заехать….
– Мы встретились, не переживай, – с ним мне легко общаться, хотя внешне он выглядит таким же суровым и сильным, как его дядя.
– Успокоила, – весело произносит он. – Тогда пока. Увидимся чуть позже.
– Пока, – сбрасывая вызов, кошусь на Аслана. Вдруг ему не нравится, что его племянник так легко и непринужденно общается с подчиненными?
Какое-то время мы едем в напряженной тишине.
– Что с рукой? – спрашивает он, не отвлекаясь от дороги. Как он все замечает? Я специально подобрала лейкопластырь, который сливается с цветом моей кожи.
– Порезалась.
– Как это произошло? – вроде говорит ровным, спокойным голосом, а у меня ощущение, что я на допросе.
– Убирала осколки из раковины. Стакан выскользнул из руки, – меня всю передергивает, когда я вспоминаю, при каких обстоятельствах это произошло. Больше он вопросов не задает, и остаток пути мне дышится чуть легче.
У Аслана настолько сильная энергетика, что в его присутствии мне и так непросто. Я смущаюсь, чувствую неловкость. Мой взгляд тянется к его красивому мужественному лицу. Я запрещаю себе на него смотреть, но украдкой нет-нет да поглядываю. Тамерлан очень красивый парень, но, глядя на него, я не ощущаю такого трепета и смущения. Аслан имеет колдовскую притягательность.
«Интересно, а у него есть невеста? – возникает в голове вопрос. Вокруг таких мужчин всегда полно красивых женщин, но мне хочется знать, свободно ли его сердце. – Хочешь претендовать на его сердце? – насмешливо вопрошает голос в голове. – Не хочу! Он намного старше, мы из разных миров… Да он мне даже не нравится.…» – оправдываю свой интерес сама перед собой.
Подъезжаем к КПП, охрана проводит какие-то манипуляции, прежде чем запустить нас на территорию базы.
– Спасибо, что подвезли, – вылезая из автомобиля, придерживаю рукой короткий подол платья. Не хочу, чтобы у Аслана создалось впечатление, что я его соблазняю.
– Подожди, Есения, – окликает начальник, останавливая меня на полпути.
Возвращаюсь к Аслану, его взор обращен в сторону ворот. На базу въезжает чёрный «Мерседес Спринтер». Какое-то время мне приходится подождать, пока рабочие подходят, чтобы поздороваться с директором.
– Анатолий, задержись, – приказывает водителю. Я уже догадываюсь, о чем пойдет разговор. Догадывается и Анатолий, судя по его недовольному выражению лица. – Познакомься, у нас новый сотрудник. Её зовут Есения. Адрес проживания ты знаешь, – сухим спокойным тоном. – С завтрашнего дня ты забираешь ее на работу и отвозишь после работы домой, – не терпящим возражения тоном.
– Я вас понял, Аслан Зафарович, – даже не думает возражать Анатолий.
– Вечером поедешь с нашим водителем, – говорит при нем.
– Выезжаем в шесть пятнадцать, – сообщает мне Анатолий, прежде чем Аслан отпускает его.
– Я пойду работать? – спрашиваю у Арданова.
– Пошли, – положив руку на талию, подталкивает вперед. Он меня практически не коснулся, а у меня ощущение, будто на коже остался ожог. Понимая, что этот человек многое замечает, я стараюсь спрятать реакцию своего тела. Благо Аслан сразу же убирает руку и больше ко мне не прикасается.
– Игорь, доброе утро, – заходит первым в кабинет врача. – Осмотри руку Есении, она вчера порезалась, – командует он.
– Здравствуйте, – здороваюсь с начальством. Заправляю за ухо волосы. Они мне не мешают, я просто нервничаю из-за повышенного внимания к моей скромной персоне. Игорь Николаевич хмурится, отчего мне становится ещё неуютнее. Видимо, недоволен проблемной помощницей.
– Присядь, – командует доктор, кивая на стул. Кончиком языка облизываю пересохшие губы. Поднимаю взгляд на Аслана, он наблюдает за моими действиями, а точнее, смотрит прямо на губы. Ничего не поменялось в его облике, но мне показалось, что его глаза стали на несколько оттенков темнее. Я не успела присмотреться, в следующую секунду он развернулся и покинул кабинет….
