Текст книги "Без вуали"
Автор книги: Кристина Кук
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)
– Тогда пойдемте, мисс Роузмур. Я проведу вас в гостиную и принесу поднос с чаем и бисквитами. А вам, молодая леди, придется объясняться.
Мэдлин склонила голову, приняв виноватый вид.
– Мисс Кросли, найдите Робардса и сообщите ему, что его подопечная наконец нашлась, – произнесла миссис Пиерс холодным тоном, беря Мэдлин за руку.
Гувернантка бросила короткий испепеляющий взгляд на домоправительницу, затем кивнула и исчезла из виду.
Джейн ступила в холл и с любопытством огляделась, одновременно развязывая ленты шляпки. Окружающая обстановка была величественной, но отличалась хорошим вкусом: мраморный пол, отполированный и блестящий, широкие арки, колонны, канапе, обитые синим бархатом, такие же шторы на огромных окнах, а в центре холла все это великолепие венчала огромная ваза с цветами. Богатый запах оранжерейных цветов наполнял воздух. Джейн глубоко вдохнула в себя этот нежный аромат.
Джейн изучала с любопытством обстановку, следуя за миссис Пиерс и Мэдлин по холлу. В одной из арок она заметила портреты. На одном она узнала самого лорда Уэстфилда. Выглядел он, как всегда, высокомерным и импозантным; на нем были бежевые бриджи и темно-синяя блуза для верховой езды, а у ног сидела пара гончих. Второй портрет изображал пожилого джентльмена в красном камзоле и напудренном парике. Вне всякого сомнения, это был предок лорда Уэстфилда. Семейное сходство поражало воображение.
– Посмотрите на свое лицо, мисс Мэдлин, – пожурила девочку миссис Пиерс, когда они вошли в салон, украшенный в золотисто-желтых тонах. Домоправительница вытащила свой носовой платок и энергично начала вытирать грязь с покрасневших щек девочки. – Что подумает хозяин, если увидит вас сейчас? Страшно смотреть. Сначала чай, а потом няня сделает вам ванну. Садитесь, мисс Роузмур. – Она указала на софу цвета полуденного солнца. – Я сию минуту принесу чай.
– Но я обещала показать мисс Роузмур моего пони, – со слезами в голосе заявила Мэдлин.
– В другое время, дорогая. Сядьте и займите мисс Роузмур, пока я готовлю чай.
Как только миссис Пиерс вышла из гостиной, Мэдлин принялась радостно болтать, ничем не напоминая испуганного ребенка, которого совсем недавно встретила Джейн. Не прошло и десяти минут, как появилась миссис Пиерс, толкая перед собой тяжелый сервировочный столик с чайными принадлежностями.
– Ммм, яблочные пирожки! – Мэдлин с улыбкой потянулась за сладким.
Пока миссис Пиерс наливала чай в хрупкие фарфоровые чашки, Джейн взяла пирожок и рассеянно откусила кусочек.
– Мэри Энн – самая красивая! – воскликнула девочка, стряхивая с колен крошки от пирожков. – Вот увидишь.
– Мэри Энн?
– Ну да, мой пони. Ты не слушала меня?
– Как она могла не слышать, мисс Мэдлин, когда вы трещите не умолкая? Теперь тихо, малышка. Оставьте бедную мисс Роузмур в покое.
– О нет, миссис Пиерс, все в порядке. Мэдлин очень напоминает мне мою милую подругу леди Мэндвилл. Она может часами говорить о лошадях. Значит, ты уже научилась ездить? – обратилась Джейн к девочке.
– О вы должны увидеть, как скачет молодая госпожа, – вступила в разговор миссис Пиерс. Ее глаза сияли от гордости. – Хозяин сам учил ее скакать и прыгать.
– Правда? – спросила Джейн, удивленная тем, что лорд Уэстфилд так трогательно интересуется своей маленькой воспитанницей.
– Я еще хочу, чтобы дядя научил меня стрелять, но он говорит, я слишком маленькая для этого, Возможно, когда я стану старше…
– Стрелять! Что еще за выдумка? Он никогда не научит вас стрелять. Это совсем не годится для молодой леди. Что за скандальное занятие! – Миссис Пиерс покачала головой, осуждающе поджав губы.
Мэдлин выглядела такой подавленной и расстроенной, что Джейн рассмеялась.
Неожиданно хлопнула дверь. Тяжелые шаги, послышавшиеся в холле, вывели Джейн из состояния эйфории.
– Пропади все пропадом! – прогремел глубокий голос, эхом отражаясь от стен. – Я обыскал каждый дюйм в имении, нет и следа…
– Милорд! – перебила его миссис Пиерс, выскакивая в холл. – Она дома. Здесь, в гостиной.
– Слава Богу, – раздался знакомый голос, теперь уже довольно близко.
Лорд Уэстфилд торопливо вошел в комнату, и Мэдлин бросилась к нему. Граф опустился перед ней на колено. «Фрак застегнут не на все пуговицы, галстук сдвинулся, темные волосы взлохмачены», – заметила Джейн. Хейден сбросил шляпу. Джейн, словно завороженная, наблюдала, как он прижал ребенка к себе. Закрыв глаза, он спрятал лицо в ее волосах.
– Никогда больше не делай этого, малышка, – хрипло произнес граф. – Ты даже не представляешь, как я беспокоился, как…
Открыв глаза, он посмотрел поверх светлой головы Мэдлин и встретился взглядом с Джейн. Сначала было явное потрясение. Он отпустил девочку и стоял, нервно одергивая фрак. Затем на лице появилась его обычная маска холодного безразличия.
– Мисс Роузмур, – ровным голосом поприветствовал он, слегка кивнув в ее сторону. – Вижу, вы познакомились с моей племянницей?
– Да, познакомились, – ответила Джейн, вставая с места.
– Мэдлин – моя воспитанница. – Он положил руку на голову девочки. Этот защищающий жест глубоко тронул Джейн.
Она проглотила ком в горле, пытаясь вежливо улыбнуться.
– Сегодня днем я гуляла в парке Сесила, но, боюсь, забрела в ваши владения. Там я и встретила Мэдлин. Мы вместе нашли дорогу к дому.
– О, дядя Хейден, она очень милая леди, – с энтузиазмом добавила Мэдлин. – Можно, она останется на обед? Пожалуйста!
– Да, уверен…
– Нет-нет, боюсь, я не смогу…
Оба заговорили одновременно. Девочка с любопытством переводила широко раскрытые глаза с Джейн на дядю, и наоборот.
– Мэдлин, как бы мне ни хотелось остаться, боюсь, я должна вернуться к миссис Тоулленд. Она себя неважно чувствует сегодня. Кроме того, завтра я отправляюсь в Клифтон и должна встать рано утром.
– Миссис Тоулленд нездорова? – Граф нахмурил брови, лицо потемнело.
– Ничего необычного для женщины в ее… хм… положении. – У Джейн покраснели щеки. Ока удивилась собственной откровенности, но его очевидная забота толкнула ее к этому признанию.
– О, понятно. Хорошо. – Морщины обеспокоенности разгладились. – А как Тоулленд и его лодыжка?
– Думаю, еще побаливает, хотя он не заговаривает об этом. Но он прихрамывает, когда думает, что его никто не видит. – Когда Джейн пришла в его кабинет и спросила насчет визита в Орчардс, он проявил себя заботливым и внимательным, обещал сам сделать все необходимое. Хотя их глаза ни разу не встретились.
– Хорошеньким сопровождающим он оказался, болван!
Джейн почувствовала, как жар снова охватил ее щеки. В прошедшие несколько дней она, несомненно, краснела в присутствии лорда Уэстфилда больше, чем за всю предыдущую жизнь.
– Ну что же, – сказал он, взмахнув рукой, словно отгоняя докучливую муху, – возможно, у вас получится присоединиться к нам на обед в другой раз.
– Конечно, – ответила девушка.
Мэдлин, чувствуя себя забытой, потянула лорда Уэстфилда за рукав. Его племянница, как он сам называл ее. Брови Джейн подозрительно взлетели вверх. Одного взгляда на Хейдена и девочку было достаточно, чтобы заподозрить совершенно иные отношения. Возможно, она была его дочерью. Его незаконной дочерью. У них были совершенно одинаковые зеленые глаза и волевые, гордые подбородки.
В этот момент мисс Кросли вошла в комнату, прервав размышления Джейн об отцовстве. Гувернантка попросила свою подопечную немедленно подняться наверх и принять ванну.
– Я не уйду, не попрощавшись с тобой, даю слово, – пообещала Джейн.
Обратив на Джейн взгляд, говорящий о ее нежелании покинуть новую знакомую, Мэдлин все-таки повиновалась. Джейн прислушивалась к удаляющимся шагам, пока они совсем не смолкли, потом подняла глаза. Лорд Уэстфилд и Джейн смотрели друг на друга в молчании. Казалось, длилось оно целую вечность.
Граф повел себя неожиданно. Точными и резкими движениями он вдруг застегнул фрак на все пуговицы.
– Извините меня за мое состояние и вид. Боюсь, я покинул дом в слишком большой спешке.
– Вам не нужно извиняться, – ответила Джейн, наблюдая за Хейденом, поправляющим галстук.
– Вы присядете?
– Благодарю. – На дрожащих ногах Джейн вернулась к софе. – Думаю, чай еще теплый. Вам налить?
– Да, спасибо. – Он протянул руку за чашкой, которую она наполнила.
– Она прелестна, милорд.
– Что? Кто?
– Мэдлин. Такой милый ребенок, такой непосредственный! Вероятно, она оживляет ваш дом?
– Непосредственность? О да. Она сирота, моя племянница. Ей некуда было деваться, и я… хм… – Он сделал глоток чая. – Она с нами с детства. Мисс Кросли – хорошая гувернантка, а Мэдлин очень умная девочка. Но она нуждается в женском влиянии. Ваша кузина к ней так добра! Мэдлин обычно стесняется посторонних. Я никогда не видел, чтобы она так быстро потянулась к кому-то, как к вам. Должно быть, вы произвели на нее сильное впечатление.
– Я… похоже. – Джейн испытала чувство неловкости. Было бы неразумно оставаться одной в компании хозяина дома. – Извините, милорд, я должна идти.
– Зовите меня просто Хейден.
– Необычное имя, – ответила Джейн.
– Девичья фамилия, моей матери. До свадьбы она была леди Кэролайн Хейден из Кента. Ее отцом был герцог Умбертон.
– Понятно. – Джейн поерзала на софе. Конечно, она не могла назвать его по имени так просто. Несмотря на допущенную ими вольность, она познакомилась с ним всего два… нет, три дня назад.
– И если можно, я буду называть вас Джейн, – добавил граф.
– Пожалуй, нет, – возразила девушка.
– Скажите мне, какое впечатление на вас произвел Ричмонд-Парк?
– Огромное. – Она тут же оживилась. – Никогда в жизни не видела такого элегантного дома, да еще так удачно расположенного.
– Я рад, что вам здесь понравилось. – Он откинулся в кресле и пристально посмотрел на гостью. – Думаю, ему не хватает женских прикосновений, – сказал граф.
– О чем это вы? – У Джейн в груди бешено застучало сердце.
– О Ричмонд-Парке. Здесь давно не было хозяйки.
– Должна сказать, ваше имение вовсе не страдает от этого.
Хейден пожал плечами.
– Я делаю все от меня зависящее. Вы сказали, завтра уезжаете в Клифтон?
– Да, навестить мою бабушку и ее сестру в Орчардсе.
– Когда вернетесь?..
– Это будет зависеть от состояния бабушки. Она… нездорова. Полагаю, самое позднее – через неделю.
– Когда вернетесь, вы обязательно должны выполнить обещание, данное Мэдлин, иначе она будет очень разочарована. Вы должны пообедать с нами.
– Ну конечно.
Куда-то исчез ворчливый, ледяной тон лорда Уэстфилда. Хейден вдруг стал неожиданно, вежлив. Сердце Джейн подпрыгнуло в груди, когда она поняла: он оценивал ее, словно племенную лошадь на аукционе «Таттерсоллз». Сначала ознакомился с ее достоинствами, а теперь измерял не только ее расположение к своей воспитаннице, но и ее оценку дома, парка… «Она не подойдет», – сказал он, впервые увидев ее.
Ему была нужна жена.
Джейн вскочила и быстрыми шагами подошла к окну, взволнованно глядя на озеро. Солнце клонилось к закату, бросая золотистые отблески на лужайку. Каковы бы ни были его планы относительно нее, она не поддастся ему. Не сможет, даже если бы очень захотела этого.
– Я должна идти, – повторила Джейн, прислонив ладонь к стеклу.
И тут она почувствовала его теплое дыхание у себя на шее. Такое соблазнительное, отчего все ее тело покрылось гусиной кожей. Как он смог так тихо преодолеть расстояние между ними? Как она не почувствовала его присутствия за спиной, пока не стало слишком поздно?
Он накрыл ее руку своей, всем телом прижавшись сзади, целуя ухо и волосы. Дрожь пробежала у нее по позвоночнику.
– Джейн, – пробормотал граф очень тихо. Это было похоже на дуновение. Она почувствовала биение его сердца, невольно вдохнув его мужской запах – запах сандалового дерева и кожи.
Больше всего на свете Джейн хотелось обернуться, уткнуться лицом в его широкую мускулистую грудь, взглянуть в его чарующие глаза и снова поцеловать, как она сделала тогда, в лабиринте.
– Пожалуйста, – взмолилась девушка хриплым шепотом. – Вы не должны… – Она стояла, прижатая к стеклу, объятая невыразимым желанием, со страхом боясь отдаться необъяснимому томлению.
Крадучись, словно пантера, Уэстфилд отошел от нее так же молчаливо и быстро, как приблизился. Ее охватило неожиданное разочарование. Когда она отвернулась от окна, он уже стоял с каменным лицом и сцепленными за спиной руками в дальнем конце комнаты, наблюдая за ней. На минуту Джейн даже показалось, что все это ей почудилось, что не было никаких прикосновений. Может, он все время находился там, где она увидела его, повернувшись? Может быть, она сходит с ума?
– Экипаж будет сейчас готов. Вас отвезут к Тоуллендам, – холодно и отрывисто сообщил Уэстфилд, – А пока я попрошу домоправительницу проводить вас в детскую, чтобы вы попрощались с Мэдлин.
– Благодарю вас, милорд. – Джейн боялась, что в любую минуту у нее могут подкоситься ноги, если она немедленно не покинет его.
Несколько минут спустя Хейден наблюдал, как домоправительница вывела Джейн из гостиной и повела наверх в детскую. Как только девушка ушла, он сердито подошел к буфету, налил виски и осушил залпом стакан. Он невольно взглянул в сторону окна, возле которого несколько минут назад с окрашенными румянцем щеками стояла Джейн. Ее рука дрожала на холодном стекле под его рукой.
Уэстфилд взял пустой стакан и бросил его о стену. Осколки вдребезги разбитого стекла посыпались на ковер.
«Проклятие!»
Его так ревниво охраняемый самоконтроль рассеялся как дым. Джейн сводила его с ума. Гордая и язвительная, острая как бритва и все же очень женственная, трепещущая рядом с ним. Она не была похожа ни на одну из женщин, которых он встречал раньше. Он страстно желал ее, но…
Но жена, с которой он готов был разделить свой дом, должна быть приятной и покладистой. И ничего более. Именно поэтому он при первой же встрече отверг мисс Роузмур. Джейн была слишком обольстительна и не слишком покорна. Она на каждом шагу будет препираться с ним.
Если бы не тот поцелуй в лабиринте… Как ни пытался, Уэстфилд не мог выбросить ее из головы. Он бы хотел не принимать ее всерьез, но это было невозможно. Однако Джейн, несмотря на свою откровенность, была хорошо воспитана и принадлежала к высшему обществу, будучи сестрой виконта Роузмура. Она не годилась на роль любовницы, но замечательно подходила в качестве жены.
Однако Уэстфилд хотел бы обладать ею, хотя и боялся таких откровенных женщин, да еще с таким острым язычком. «В конце концов, похоть далека от любви, а леди Джейн ничем не отличается от любой другой, – сказал он себе и подумал: – В тот момент, когда она стояла у окна, она явно представляла себя хозяйкой. Ричмонд-Парка». Несмотря на эти мысли, Уэстфилд был уверен, что Джейн будет любить Мэдлин; несомненно, будет разумно вести хозяйство. Подобное дается только хорошим воспитанием и образованием.
«Может быть, в конце концов, она подойдет?» Это спасло бы его от беспокойств, связанных с поездкой в Лондон. В уме он уже принял решение сообщить ей об этом, как только Джейн вернется из Клифтона. Он даже не думал о том, что она может отвергнуть его предложение, и поторопился приказать, чтобы подали экипаж.
Глава 5
– Тетя Гертруда! – весело воскликнула Джейк, взбежав по лестнице и желая обнять хрупкую седовласую женщину.
– Неужели это ты, дитя? Как давно я тебя не видела.
Двоюродная бабушка отпустила внучку и отступила на шаг, поправляя на носу очки.
– А как бабушка?
– Все по-прежнему. Она не способна принимать гостей. Боюсь, ты напрасно проделала весь этот путь.
– Ну что вы, тетя, стоило приехать просто ради вашей приятной компании. – Радостный тон Джейн скрывал ее волнение. Не для того она проделала столь длинный путь, чтобы ей отказались сообщить правду. Она приехала, чтобы увидеть бабушку: и она ее увидит.
– Входи в дом, дорогая. Треворс принесет твои чемоданы.
Джейн последовала за тетей в огромный холл. Все было в дичайшей запущенности. Обои с виноградным рисунком во многих местах отклеились и свисали со стен, в углах скопилась многолетняя паутина. Из-под выцветшей обшивки стульев выглядывала набивка. Джейн заметила, что весь дом постигла та же участь, некогда прекрасное имение постепенно разрушалось.
Джейн решила во что бы то ни стало сделать все возможное, чтобы хоть немного привести имение в порядок. «Может быть, брат сумеет помочь деньгами? Надо немедленно написать Колину».
Приложив ко лбу руку с тонкой, как бумага, кожей, тетя сказала:
– Знаю, дорогая, вижу это в твоих глазах. Мы виноваты в том, что дом обветшал. Но к нам приезжает мало гостей! Правда, очень мало. А мы, я и твоя бабушка, счастливы здесь. Миссис Картер – прекрасная няня. Мы обе в надежных руках.
Джейн печально покачала головой:
– Я… вы уверены? Если я могу что-то сделать, ну хоть что-то…
– Живи своей жизнью, моя дорогая Джейн. Для нас нет большей радости, чем знать, что ты устроена и счастлива. Твоя мама написала, что ты приехала с какими-то вопросами и хочешь получить на них ответы. Право, мне нечего сказать. Ничего такого, что могло бы повлиять на твой выбор. Твоя бабушка больна, вот и все. Она слабая, болезненная, нервная. Иногда она слегка путается, теряет ориентацию в привычном мире.
– Но, тетя Сьюзан…
– Несчастный случай с ней – настоящая трагедия.
«Несчастный случай?»
Джейн вздрогнула. Струйка холодного пота пробежала по позвоночнику. Почему тетя Гертруда говорит, что это был несчастный случай, когда всем хорошо известно, что женщина покончила с собой? Она озадаченно покачала головой.
– Тетя Гертруда, я должна знать. Я слышала, что это… эта болезнь усиливается после рождения ребенка. Как вы считаете, это правда?
– Дай мне подумать, дитя. – Тетя Гертруда поджала губы и подняла повыше очки. – Нет, – сказала она наконец, и тонкие губы сложились в напряженную улыбку. – Нет, я так не считаю. Не вижу здесь никакой связи. Ну довольно, это не очень приятная тема для разговора, вовсе не для молодой леди. Скажи, за тобой ухаживают новые кавалеры? Уж наверняка ты увлеклась одним-двумя претендентами на твою руку.
– Боюсь, нет. – Джейн снисходительно улыбнулась. Любой разговор, который происходил между ней и любящими родственниками, неизбежно протекал по одному и тому же руслу, словно она носила ярлык старой девы на шее.
– Но как это может быть? Ты такая очаровательная и веселая девушка… Твоя мама говорит, ты пользовалась большой популярностью все эти годы. – Она протянула руку и положила ее на запястье Джейн с доверительной улыбкой на губах. – Никто из молодых бычков не сумел сбить тебя с ног, не так ли?
Закусив губу, чтобы не рассмеяться, Джейн только покачала головой. Молодые бычки? Неужели ее престарелая тетушка произнесла эти слова вслух?
– Брак по любви – хорошая вещь, дорогая, – с энтузиазмом продолжила тетя Гертруда. – Но в отсутствие оной можно удовлетвориться и союзом с приятным человеком. Как ты считаешь?
– Боюсь, что нет, тетушка. И потом… меня вполне устраивает положение старой девы.
– Должна тебе признаться, мне не так уж тяжело далось решение не выходить замуж, но все же… – Она замолчала и вздохнула. – Только не думай, что я не наслаждалась поцелуями украдкой в саду, когда была молода.
Глаза Джейн расширились от удивления.
– Боже, тетушка! Какой скандал! – Теперь она уже не могла не засмеяться.
– О, во времена моей юности были совсем другие нравы. То, что ты сегодня называешь скандальным, было просто… Ну не важно. К тому же у меня не было времени сожалеть о своем незамужнем состоянии, так как я была очень занята, заботясь о твоей бабушке все эти годы. Но чем будешь заниматься ты? Твоя сестра счастлива замужем, у нее все в порядке.
– Право, я не задумывалась над этим, – призналась девушка. – Кроме того, я не сказала, что решила остаться в старых девах. Думала сначала получить кое-какие ответы, касающиеся бабушки…
– О, моя дорогая, я болтаю, а ты, как я посмотрю, едва держишься на ногах от усталости. Какая я эгоистка! – Она поднялась и знаком показала Джейн следовать за ней. – Пойдем, я провожу тебя в комнату. У нас будет достаточно времени, чтобы обо всем поговорить. Джейн поняла, что не дождется ответа от тети Гертруды. По крайней мере сегодня вечером.
Джейн положила вилку и нож на стол и потянулась за салфеткой.
– Тетя Гертруда, вы говорили сегодня с няней бабушки? Как у нее дела?
Тетушка сразу нахмурилась.
– Да, говорила. Плохие новости, очень плохие. Она чувствует себя хуже. Ей сейчас не до посещений. Возможно, она не скоро оправится. Ты не сможешь так долго ждать и наверняка вернешься в Эшборн. Извини, дорогая. Надеюсь, ты не устанешь от моего общества?
– Нет. Конечно, нет, – пробормотала Джейн. Сердце у нее упало. С этой женщиной невозможно было спорить. Впрочем, так было всегда.
День шел за днем, и Джейн испытывала все большее разочарование. Все ее просьбы повидать бабушку были отвергнуты. Под различными предлогами был закрыт доступ в западное крыло дома, где находилась бабушка. Джейн просили не беспокоить больную женщину.
Тетя Гертруда большую часть дня отдыхала, а Джейн проводила все свободное время в одиночестве, с книгой. Или бродила, изучая окрестности. Часто она ела днем в своей комнате, похоже, самой ухоженной и аккуратной в доме благодаря вниманию Бригитты. Каждый вечер она делила трапезу с тетушкой, но как только со стола убирали посуду, та почти немедленно удалялась к себе.
Единственные темы, которые ее тетушка, казалось, охотно обсуждала, были истории из ее собственной юности. Истории весьма забавные (Джейн должна была признать), хотя и несколько шокирующие. Господи, ее мать упала бы в обморок, если бы узнала, что тетя Гертруда угощала ее дочь рассказами о тайных поцелуях и прозрачных платьях, которые старушка в юности надевала без надлежащего нижнего белья!
Девушка рассеянно слушала тетку, но ее мысли то и дело возвращались к загадочному и необъяснимому лорду Уэстфилду. А каждый раз как ей вспоминался их поцелуй, ее щеки вновь и вновь начинали гореть от стыда и обиды. Слава Богу, что рассудок вновь вернулся к ней. Она мечтала, чтобы он никогда больше не встречался ей на пути. Ей абсолютно не хотелось вновь испытывать то сильное желание, которое граф разжег в ней. Но Джейн должна была признаться в том, что он пробудил в ней что-то такое, что она была не в состоянии понять или объяснить. Надо сказать, контроль над собой ей давался нелегко. С большим трудом она могла сейчас отогнать от себя эти чувства, а ведь раньше делала это легко, когда какой-нибудь джентльмен вызывал ее интерес.
– Да, дорогая, о чем я говорила? – рассеянно спросила ее тетушка с ярко блестящими глазами. – О да, майор Барнеби. Нам с сестрой ужасно хотелось, чтобы майор заметил нас, поскольку он был самым красивым офицером из всех, кого мы видели, а тем летом в Бате было много хорошеньких девушек. Говорили, что в тот вечер он будет в театре. Как ты думаешь, что мы придумали? Мы намочили наши платья: они, конечно, стали почти прозрачными, но мы не стали переодеваться. – Она прикрыла рот салфеткой и захихикала как девочка, получая удовольствие от воспоминаний.
– О, тетушка, это правда?
– Да, правда. Конечно, тогда половина девушек сделали то же самое. Да, куда бы вы ни взглянули, вы видели… хм!.. – Приступ кашля прервал ее рассказ. Джейн почувствовала, как запылали ее щеки.
– И что же случилось? Майор заметил вас?
– Боюсь, что нет. Но именно в тот вечер барон впервые заметил твою бабушку. Они обвенчались в сентябре в День святого Михаила.
– Очаровательно. – Джейн взяла в руку бокал и отпила глоток сладкого вина.
– А теперь, думаю, я должна отправиться спать. Ты просто прелесть, позволяешь глупой старой леди болтать весь вечер. Надеюсь, ты простишь меня?
– Тетя Гертруда, я наслаждаюсь, слушая ваши восхитительные истории. Вы уверены, что не хотите посидеть со мной в гостиной? Вижу, у вас там арфа, а я не так уж дурно играю на ней.
– Нет, дорогая. Может быть, завтра. Но ты всегда можешь поиграть на ней, когда тебе захочется. – Она поднялась и поцеловала Джейн в щеку. – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, тетушка. – Когда тетя вышла из комнаты, девушка со вздохом уронила руки на колени.
Джейн еще рано было ложиться спать, но ей и не хотелось сидеть одной в гостиной. Она поднялась наверх, переоделась в ночную сорочку и принялась при свечах писать письмо сестре Сюзанне. Джейн знала, что сестра пришла бы в восторг от историй тети Гертруды, поэтому попыталась пересказать столько шокирующих деталей, сколько смогла вспомнить. Но ее постоянно отвлекали какие-то посторонние мысли.
В глубине души Джейн понимала, что в этом доме что-то не так, происходит что-то ужасное, иначе к чему вся эта секретность? И почему тетя так тщательно пытается удержать ее от свидания с ее собственной плотью и кровью? Разочарование росло, но крепло желание раскрыть какую-то семейную тайну. Подняв глаза от письма, Джейн увидела в окне полную луну и аллею деревьев, освещенных серебряным светом.
В ней зрела решимость. Она не хотела, чтобы от нее так легко отмахнулись. Джейн проделала весь этот длинный путь, храня в душе искру надежды. Долгие годы от нее скрывали правду. Правду, которая помогла бы ей' разумно спланировать свою жизнь.
«Я узнаю все. Сейчас же, немедленно». Джейн осторожно взяла свечу и распахнула дверь, прислушиваясь к звукам в темном доме. Вокруг было тихо. Она спустилась вниз по спиральной лестнице, затем пересекла большой холл, прикрывая рукой пламя свечи.
Достигнув входа в западное крыло, девушка дрожащей рукой взялась за хрустальную дверную, ручку. К ее удивлению, дверь оказалась незапертой.
Вспотевшей ладонью Джейн с трудом повернула ручку и очутилась в длинном холле, высокие окна которого закрывали пыльные потертые шторы из вишневого бархата. Сияющий лунный свет проникал в помещение, отбрасывая длинные косые тени на голые доски пола. Девушка сделала два неуверенных шага вперед. Сердце гулко билось в груди. «Дыши спокойно!» – приказала она себе.
По левую сторону коридора расположился ряд дверей. В дальнем конце грациозно и плавно поднимались наверх консольные ступени. Джейн рассудила, что ее бабушка, вероятно, находится наверху.
Отчаянно стараясь усмирить дыхание, Джейн на цыпочках пошла вперед. Откуда-то дул холодный ветерок, лаская ее икры и развевая подол халатика. Девушка резко обернулась, когда тяжелая дверь, которую она оставила приоткрытой, с грохотом захлопнулась на скрипящих петлях. У нее подпрыгнуло и бешено заколотилось сердце.
– О! – воскликнула девушка, приложив руку ко рту. Ледяной холод пробежал по жилам. Она вздрогнула.
Тяжелую тишину нарушили чьи-то шаги. Быстрые и энергичные, они неумолимо приближались. Замерев от ужаса, Джейн не в состоянии была пошевелиться или издать хоть какой-то звук.
– Мисс Гертруда? – раздался резкий женский голос со стороны ступеней. – Это вы?
В конце холла появилась полная пожилая женщина с аккуратно заправленными в накрахмаленный белый чепец волосами. Увидев Джейн, она поднесла к груди полную руку.
– О, мисс, вы испугали меня. Должно быть, вы внучка леди Бассфорд? А теперь, как хорошая девочка, возвращайтесь в свою комнату. Это неподходящее место для такой леди, как вы…
Джейн с трудом сглотнула.
– Вы… вы, должно быть, миссис Картер, няня моей бабушки?
– Да, дорогая. И в данный момент я очень занята, так что поскорее возвращайтесь обратно. – Она взяла Джейн за руку и направила ее к холлу.
Кровь прилила к щекам девушки. Она резко остановилась, высвободив руку, которую крепко сжимала женщина.
– Нет, я не уйду. Я приехала за ответами и получу их. Если вы не проводите меня к бабушке, я сама найду ее. Я должна увидеть ее.
– Послушайте, дитя мое…
– Я не дитя, я женщина, полностью способная понять ее состояние. И больше не допущу, чтобы от меня отмахивались. Мне необходимо знать правду. Я прошу… нет, требую! Вы немедленно отведете меня к бабушке.
Миссис Картер обиженно поджала губы. От такой дерзости глаза ее сузились.
– Как пожелаете, мисс. Следуйте за мной.
Сердце Джейн гулко застучало в груди в такт стуку каблуков миссис Картер. Они поднялись по ступеням, миновав несколько дверей, и вошли в широкую галерею. Девушка с удовлетворением отметила, что в углах не было паутины, а стены отличались чистотой. Они свернули в прихожую. Неожиданно женщина остановил ась перед дверью с причудливой резьбой. Нахмурив лоб, она обратилась к Джейн:
– Вы уверены, мисс?
В ответ Джейн только кивнула, не в состоянии вымолвить ни слова, и задержала дыхание. Женщина полезла в карман передника за ключом, затем вставила его в замок и повернула дверную ручку.
В ноздри девушки тут же ударил неприятный запах. Вяжущий запах лекарств, смешанный со слабым запахом немытого тела. Посередине слабо освещенной комнаты стояла кровать. Там, на подушках цвета слоновой кости, лежала ее бабушка. Наконец она увидела ее.
Темные с проседью волосы выбились из косички и упали на хрупкие плечи, а бледные глаза бессмысленно смотрели куда-то на стену, немигающие, невидящие. Лицо было изборождено глубокими морщинами. Черты лица не выдавали никаких эмоций. Невозможно было понять, догадалась ли она, что перед ней ее старшая внучка. В пустой скорлупе бабушки остался лишь намек на ту женщину, какой ее помнила Джейн.
Она подошла к краю кровати и вздрогнула, когда коснулась лежащей на одеяле руки бабушки, слабой и хрупкой, словно тончайший фарфор.
– Элизабет? – проскрипела бабушка ужасно неприятным голосом. Слюна, брызнувшая при этом у нее изо рта, упала на руку внучки. Джейн чуть было не отшатнулась.
– Нет, бабушка. Меня зовут Джейн, Я – старшая дочь Элизабет.
Старуха неожиданно вырвала руку и задрожала. Ее глаза страшно расширились, наполняясь безумием.
Миссис Картер положила руку на лоб своей подопечной.
– Ш-ш-ш, леди Бассфорд. Тихо, тихо. Примите ложку вот этого. – И нянька бабушки влила ей в рот ложку какой-то темной жидкости. – Ну вот. Теперь отдыхайте, мы уходим.
Бабушка застонала. Издав глубокий горловой звук, она начала раскачиваться из стороны в сторону, а вниз по подбородку потекла пенистая струйка. Джейн отшатнулась. Миссис Картер быстро достала платок и терпеливо вытерла старушке рот.
– Пойдемте, мисс Роузмур. – Миссис Картер положила кусок хлопковой ткани на прикроватную тумбочку. Закрыв глаза, бабушка немного успокоилась, прекратив свои бессмысленные хаотичные движения. – Она не любит нарушения привычного режима, да и не рада посетителям. Давайте оставим вашу бабушку в покое.
Джейн согласно кивнула, затем еще раз повернулась к кровати.
– До свидания, бабушка, – пробормотала она. – Я люблю тебя.
Бросив последний взгляд на бабушку, Джейн последовала за суетившейся миссис Картер из комнаты в прихожую. Дверь за ними захлопнулась.
