Текст книги "Проклятый Дар"

Автор книги: Кристина Кашор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

– Что известно Биттерблу? – спросила она.

– Только то, что я от нее что-то скрываю. Она знает, что мой Дар – нечто большее, чем я утверждаю. Она с самого начала знала.

– А о твоем зрении?

– He думаю, чтобы это приходило ей в голову. – По отполировал края древка ножом и смел кучку стружек в огонь. – Буду почаще смотреть ей в глаза, – сказал он и снова погрузился в молчание.

По и Скай без конца дразнили Биттерблу из-за ее свиты. И дело было не только в страже. Pop принимал титул дочери его сестры с полной серьезностью. В хижину постоянно приезжали воины с лошадьми, нагруженными продовольствием, особенно с тех пор, как зимние бури пошли на убыль. Им привозили овощи, выпечку, фрукты, одеяла, одежду, платья для королевы. А еще – всегда письма от Рора, который спрашивал мнение Биттерблу по тому или иному вопросу, сообщал ей о планах относительно коронации и интересовался здоровьем ее спутников, в особенности По.

– Я хочу попросить Рора прислать мне меч, – сказала Биттерблу однажды за завтраком. – Катса, научишь меня им пользоваться?

Лицо Ская просветлело.

– О, Катса, согласись. Я еще не видел тебя в бою и уже начал думать, что так никогда и не увижу.

– И ты, наверное, думаешь, что из меня получится достойный противник? – спросила его Биттерблу.

– Конечно нет. Но ведь ей же надо будет устроить схватку на мечах с несколькими воинами, чтобы показать тебе, что и как делать, правильно? Среди них наверняка окажется хоть один приличный боец.

– Я не собираюсь устраивать схватку на мечах с людьми без доспехов, – решительно проговорила Катса.

– А как насчет рукопашной? – Скай откинулся на спинку стула, и скрестил руки с самоуверенным видом, который, как решила Катса, был их семейной чертой. – Я и сам не так уж плохо дерусь.

По расхохотался.

– Сразись, с ним, Катса. Пожалуйста, сразись. Я даже представить себе не могу более любопытного зрелища.

– Что тут такого смешного, а?

– Катса втопчет тебя в землю раньше, чем ты успеешь пальцем пошевелить.

– Вот именно, – невозмутимо согласился Скай, – как раз на это я и хочу посмотреть. Хочу видеть, как ты разбиваешь противника в пух и прах, Катса. Может, уничтожишь По для меня?

– По не так-то просто уничтожить.

По обхватил ногами ножки стула и откинулся назад.

– Думается мне, что теперь – просто.

– Если вспомнить, с чего начинался разговор, – довольно строго вмешалась Биттерблу, – я говорила, что хочу научиться владеть мечом.

– Да, – сказали Катса. – Хорошо, тогда нужно сообщить Рору.

– Если не ошибаюсь, двое воинов как раз собрались уезжать, – сказал По. – Я их догоню.

Ножки его стула с грохотом опустились на пол. По отодвинулся от стола и вышел на улицу. В дверь, за которой он скрылся, впились три пары глаз.

– Теперь погода уже меньше похожа на зиму, – сказала Биттерблу. – Дождаться но могу, когда вернусь к своему двору и начну заниматься делами королевства. Но я не хочу уезжать, пока не уверюсь, что с ним все в порядке, и, если честно, пока что у меня есть сомнения.

Катса не ответила, только продолжила отстраненно жевать кусок хлеба. Обернувшись к Скаю, она окинула взглядом его плечи, широкие и крепкие, как у его брата, его сильные руки. Скай очень ловко двигался. К тому же он почти одного возраста с По – наверняка они в детстве часто боролись.

Катса взглянула, сощурившись, на остатки еды, и подумала, каково это – сражаться без глаз, да еще когда тебя отвлекает каждая деталь пейзажа и движение каждой букашки поблизости.

– Ну, он хотя бы снова стал есть, – добавило Биттерблу.

Катса вскочила со стула и уставилась на девочку.

– Точно?

– Он нормально поел вчера и сегодня утром тоже. Кажется, у него аппетит проснулся. Ты не заметила?

Катса шумно выдохнула. Оттолкнув стул, она бросилась к двери.

По стоял на берегу озера и невидящим взглядом смотрел на замерзшую поверхность. Он дрожал. Секунду она в нерешительности смотрела на него.

– По, – наконец, заговорила она с его спиной, – где твой плащ?

– А где твой?

Она подошла и встала рядом с ним.

– Мне тепло.

Он кивнул в ее сторону.

– Смотри, тебе тепло, а я без плаща, значит, как мой друг ты просто обязана кое-что с делать.

– Вернуться и принести тебе плащ?

Он улыбнулся и, вытянув руку, притянул ее к себе. Удивленная, Катса обвила его руками и попыталась втереть тепло в дрожащие плечи и спину.

– Вот именно, – сказал По. – Ты обязана меня согреть.

Она засмеялась и крепче обняла его.

– Кое-что произошло, послушай, – сказал он, и Катса, услышав в голосе По непривычную ноту, откинула голову и заглянула ему в лицо. – Как ты знаешь, все эти месяцы я боролся со своим Даром, – начал По. – Пытался заглушать его. Отталкивать большую часть того, что он показывает, и концентрироваться на том немногом, что мне нужно.

– Да.

– Что ж, пару дней назад, в приступе… эээ… жалости к себе я перестал.

– Перестал?

– Бороться со своим Даром. Я сдался, позволил ему накрыть меня с головой. И знаешь, что случилось? – он не стал дожидаться ответа. – Когда я прекратил бороться со всем, что меня окружает, все начало складываться вместе. Все движения, пейзаж, небо и земля, даже мысли людей. Все потихоньку образует единую картину. И я чувствую, где мое место в ней, как никогда не чувствовал раньше. То есть я все еще поглощен своим Даром. Но уже не так, как раньше.

Она прикусила губу.

– По. Я не понимаю.

– Это просто, Катса. Словно, когда я открыл себя для каждого ощущения, все вокруг само начало фокусироваться. То есть вот мы стоим здесь. А на дереве за мной сидит птица, видишь? – Катса заглянула через его плечо. На ветке, чистя перья, сидела птица.

– Вижу.

– Раньше я бы попытался заглушить восприятие этой птицы, чтобы сконцентрироваться на земле под ногами и на тебе в моих объятиях. Но теперь я позволяю птице и всему несущественному проходить сквозь меня, и это несущественное бледнеет само собой. Так что я полностью сосредоточен на тебе.

Катсу охватило какое-то странное чувство. Словно мучительная боль неожиданно прошла и с поразительной внезапностью настало облегчение. В душе у нее облегчение перемешалось с надеждой.

– По. Это здорово.

Он кивнул.

– Так приятно, когда голова не кружится.

Катса поколебалась, но затем решила все-таки заговорить, ведь он наверняка уже услышал ее мысль.

– Мне кажется, тебе пришло время снова начать тренировки.

– Вот как? Ты правда так думаешь? – слабо улыбнулся По.

– А почему нет? – Катса храбро принялась отстаивать свою позицию. – Это вернет тебе силы, улучшит равновесие. Из твоего брага получится отличный противник.

Он уперся лбом ей в лоб и заговорил едва слышно.

– Тихо, моя тигрица. Тебе лучше знать. Если ты считаешь, что мне пора начать тренировки, значит, наверное, и вправду пора.

На лице его все еще играла улыбка, и Катса не могла вынести ее вида, потому что это была самая слабая и самая грустная улыбка в мире. Но когда По поднял ладонь, чтобы коснуться ее лица, она увидела, что на пальце у него снова блестит кольцо.

Глава тридцать девятая

У них получилась своего рола маленькая школа боевых искусств. Катса придумывала для Ская и По упражнения, прежде всего, чтобы укрепить силы По. Скай был доволен – ему часто удавалось выйти победителем. А Катса радовалась тому, что По действует все увереннее. Вместо кулачного боя она часто заставляла их бороться и постоянно напоминала По – мысленно и вслух, – чтобы он полагался не на Дар, а на мускулы.

Занимаясь с братьями, Катса попутно учила Биттерблу держать меч, защищаться от удара и, наконец, самой наносить его. Девочка училась правильно стоять и держать равновесие, освоилась со своей силой, движениями, скоростью. Поначалу она чувствовала себя с мечом неловко, как раньше с ножом, но она упорно работала и, как и По, набиралась уверенности.

Число учеников Катсы неуклонно росло. Воины и посланники не могли удержаться от любопытства и не взглянуть на то, как леди Катса учит маленькую королеву драться на мечах, а Одаренный лионидец борется со своим братом. Они собирались вокруг, то и дело задавая вопросы о приемах, которые она выдумывала для принцев, или о хитростях, которым учила Биттерблу, призванных заменить ей силу и размеры. Не успела Катса оглянуться, как уже показывала какой-то трюк паре молодых воинов с южного побережья Монси и придумывала упражнение на фехтование для гвардии Биттерблу. Наслаждаясь каждой минутой, Катса глядела, как ее ученики набираются сил.

И По тоже набирался сил. Он все еще проигрывал в борьбе, но с каждым днем победить его становилось все сложнее и сложнее. И равновесие, и владение собой у него улучшились. Борьба становилась все более занимательной отчасти потому, что у братьев были равные силы, а отчасти – потому, что снег сошел и двор превратился в настоящее болото. И конечно, оба не упускали случая размазать грязь по лицу противника. Если бы не глаза По, чаще всего их вообще было бы не различить.

И вот настал день, когда один из измазанных грязью принцев, прижал другого к земле и объявил себя победителем, и Катса, приглядевшись, поняла – это был По, впервые. Он вскочил на ноги, смеясь, и лукаво улыбнулся Катсе. Отерев грязь с лица, он поманил ее пальцем.

– Иди сюда, тигрица. Ты следующая.

Катса оперлась на свой меч, смеясь.

– Тебе понадобилось полчаса, чтобы уложить брата, и ты считаешь, что готов бороться со мной?

– Иди сюда. Я расплющу тебя, как паука.

Катса вернулась к упражнению, над которым работала вместе с Биттерблу.

– Когда ты без усилий победишь Ская, я соглашусь с тобой бороться.

Голос ее был строгим, но она не сумела скрыть удовольствия. Как, впрочем, и сам По. Он принялся утешать своего бедного, опечаленного брата, которому с земли было очень хорошо видно, что для него это – начало конца.

Катса обнаружила, что он изменился – не столько из-за потерянного зрения, сколько из-за чувствительности, обретенной с ростом его Дара. В схватке он чувствовал теперь не только ее тело и намерения, но и силу удара, прежде чем она успевала его нанести, и направление ее движений. Он научился использовать мгновения, когда она теряла равновесие. Он еще не обрел прежнюю силу, и иногда его подводило собственное равновесие. Но теперь он, было, заставал ее врасплох, чего раньше никогда не случалось.

Он станет таким же отличным бойцом, как и раньше, если не лучше. И это очень многое значит, потому что схватки приносят По радость.

Биттерблу уехала почти сразу, как началась весна. Через какое-то время за ней последовал Скай – Pop призвал его в Лекион помочь с предстоящей коронацией. И наконец, Катса и По тоже пустились в путешествие к городу, который скоро нарекут именем Биттерблу. По хорошо переносил дорогу и немного походил на ребенка, который никогда раньше не путешествовал и теперь удивлялся и восхищался всем подряд. Ведь и вправду, путешествуя со своим новообретенным восприятием мира, По был ребенком.

Утром в день коронации Катса сидела в их покоях в замке Биттерблу и, скрепя сердце, решалась надеть платье. По тем временем лежал на кровати и улыбался в потолок.

– Чему ты улыбаешься? – спросила она уже в третий или четвертый раз. – Потолок что, собирается рухнуть мне на голову? У тебя такой вид, как будто сейчас случится что-то ужасно смешное.

– Катса, ты единственный человек в мире, которому обвалившийся потолок кажется ужасно смешным.

В дверь постучали, и тут По вообще начал хихикать.

– Ты сидра перебрал, – укоризненно сказала Катса, идя к двери. – Пьян в стельку.

Она распахнула дверь и чуть не села на пол от изумления, потому что перед ней в коридоре стоял Раффин.

Одежда его была вся в грязи, и от нее пахло лошадьми.

– Мы успели на обед? – спросил он. – В приглашении было что-то про пирог, а я просто умираю от голода.

Катса расхохоталась, потом разрыдалась и, обняв его, никак не могла отпустить. За Раффином стоял Банн, а за ним – Олл, и она, плача, обняла обоих.

– Вы не сообщили, что приедете, – все повторяла она. – Вы не сообщили, что приедете. Мне никто не сказал, что вас пригласили.

– Кто бы говорил! – укоризненно сказал Раффин. – Многие месяцы мы не слышали о тебе ни слова, пока в один прекрасный день при дворе не появился брат По с самой невероятной историей, какую мы только слышали.

Всхлипнув, Катса снова обняла брата.

– Но вы ведь понимаете, правда? – спросила она, уткнувшись лицом ему в грудь. – Мы не хотели впутывать вас во все это.

Раффин поцеловал ее в макушку.

– Конечно, мы понимаем.

– Ранда с вами?

– Не пожелал приехать.

– С Советом все в порядке?

– Все идет как по маслу. Нам обязательно стоять в коридоре? Я не шутил про то, что умираю с голоду. Выглядишь полным сил, По. – Раффин с сомнением посмотрел на остриженные волосы Катсы. – Хильда передала тебе расческу, Кати. Вижу, она очень пригодится.

– Я буду беречь ее, – сказал Катса. – Входите же.

Как и любое официальное мероприятие, коронация длилась мучительно долго, но Биттерблу все перенесла с подобающей серьезностью и достоинством. Чтобы широкая золотая корона не сползла до – самого носа, изнутри ее обили плотной пурпурной тканью. Было такое ощущение, что корона весит, столько же, сколько сама малышка.

Катсу церемония совсем не утомляла, потому что по одну сторону от нее стоял Раффин, а по другую – Банн, и не проходило и пяти минут без того, чтобы они чем-нибудь не забавлялись. Когда Банн шепотом сообщил ей об изобретенном Раффином снадобье, которое помогало от боли в животе, но вызывало зуд в пятках, и его последующем открытии, которое исцеляло зуд в пятках, но вызвало боль в живота, Катса не удержалась и захихикала вслух. Pop, стоящий в трех рядах впереди со своими двумя сыновьями, обернулся, чтобы кинуть на нее суровый взгляд.

– Здесь вам не сандерский уличный карнавал, – прошептал он с величественной укоризной.

Плечи По затряслись от смеха, а на Рора шикнули несколько голосов. Но в следующее же мгновение, осознав, на кого шикают, голоса рассыпались в извинениях.

– Да-да, ничего, – громче и громче повторял Pop. – Честное слово, все в порядке.

Шум стал настолько сильным и отвлекающим, что слуга, перечислявший правителей Монси от древности до наших дней, запнулся. Биттерблу мягко улыбнулась ему и кивнула, чтобы продолжал. После этого по толпе пронесся слух, что у юной королевы доброе сердце и она не склонна наказывать за мелкие провинности.

– А как Гиддон? – шепнула Катса Раффину, как только все в толпе замолчали. Теперь, счастливая, в кругу друзей, она вспомнила о горе-женихе с искренней теплотой.

За спиной кашлянул Олл.

– Дуется всякий раз, как речь заходит о вас, миледи. Не буду притворяться, что не знаю причины.

– Ранда пытается женить его, – тихо проговорил Раффин, – но Гиддон все отказывается. Он теперь реже бывает при дворе, больше времени проводит в поместье. Но о Совете не забывает ни на минуту. Как союзник он бесценен, Кати. И мне кажется, он будет не против встретиться с тобой как-нибудь. Если ты захочешь приехать в замок, мы найдем способ протащить тебя туда, не сообщая Ранде. Если хочешь. Ты не говорила, что собираешься делать дальше.

– Я вернусь в горы вместе с По, – улыбнулась Катса и не сказала больше ничего – больше она и сама не знала.

Она положила голову брату на плечо и остаток коронации наслаждалась тем, что он наконец-то рядом.

Эпилог

Катса и По проплыли через туннель и всплыли на поверхность в черном воздухе пещеры. Усевшись на камень, они, как могли, выжали мокрую одежду.

– Возьми меня за руку, – сказал По и повел ее по неровному склону, усыпанному камнями. Катса не видела во тьме вообще ничего, даже очертаний. Она споткнулась о камень и выругалась.

– Куда ми идем?

– На пляж, – сказал он. Остановившись, По взял ее на руки и перенес через какую-то каменную преграду, которой она не видела, а когда опустил на землю, ее ноги утонули в чем-то мягком и сыпучем. Песок.

Снаружи зеленели деревья, была поздняя весна, и весь мир заливало солнечным светом, но в недрах пещеры всегда было холодно. Они сидели на песке, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, и через какое-то время принялись толкаться, потом началась шуточная потасовка, и совсем скоро они уже хохотали и в полную силу боролись, а мокрые волосы и одежда оказались полны песка. Наконец прижатый к земле По прошептал, что сдается, и самым невоинственным образом провел рукой по бедру Катсы. И поединок превратился во что-то неторопливое, нежное и податливое, и какое-то время они, согревшись, занимались только друг другом.

В пещере все звучало по-другому, словно бы влажно и певуче. Они лежали рядом, греясь друг о друга.

– Я наглотался песка, – сказал По, откашлявшись. – И ты наверняка тоже, хотя это тебя почему-то совсем не беспокоит.

– Нет, – рассеянно ответила Катса, глядя в темноту. Пальцы ее скользнули по шрамам на плече, потом на груди. – По?

– Ммм?

– Ты доверяешь людям, которые будут советниками Биттерблу?

– По большей части, да.

– Надеюсь, с ней все будет в порядке. Она никогда не говорит о матери, но ей все еще снятся кошмары.

– А как же иначе? – сказал По. – Она еще совсем ребенок, и на нее столько всего свалилось: смерть матери, сумасшествие отца.

– Думаешь, он был сумасшедшим?

По помолчал.

– Честно, не знаю. Он был тираном и извращенцем. Но трудно сказать, где кончается человек и начинается его Дар, понимаешь? И мы, наверное, никогда не узнаем, откуда появился Лек. И чего хотел, – он медленно вдохнул и выдохнул. – По крайней мере, народ теперь думает о нем по-другому, ты заметила? Не дождется он доброй памяти.

– Зато Биттерблу они полюбят.

– Представляешь, она подозревает, что я умею читать мысли. Подозревает, но все же доверяет мне и не требует признаний. Это невероятно.

Катса вслушалась в тишину, в которую погрузилась пещера, когда По умолк.

– Да, – просто сказала она, – Биттерблу – необыкновенная девочка.

– На коронации Скай обвинил меня в том, что я не хочу на тебе жениться, – сказал По. В его голосе звучала улыбка. – Очень возмущался.

Катса вздохнула.

– Олл тоже говорил со мной об этом. Он считает, что опасно оставлять друг другу столько свободы и что все это слишком неопределенно – путешествия, работа на Совет и никаких обещании. Я ответила, что я не собираюсь выходить за тебя замуж и приклеиваться, как банный лист, только чтобы привязать к себе и не позволить полюбить кого-нибудь другого.

– Знаешь, без разницы, Остальным не обязательно это понимать.

– Меня это беспокоит.

– Не тревожься. Переживем. К тому же у нас есть те, кто понимают, хотя бы Раффин и Банн.

– Да, – согласилась Катса. – Наверное.

По поежился, и она обняла его, чтобы согреть. Ее сердце кольнула внезапная мысль.

– Ты точно решил прямо сейчас ехать в Лионид? – шепнула она.

Он помолчал немного, а когда заговорил, голос его больше не был беззаботным.

– Мама будет очень плакать, когда я расскажу ей о слепоте. Честно говоря, этого я боюсь чуть ли не больше всего.

– Позволь мне поехать с тобой.

– Нет, Катса, я справлюсь. Я хочу покончить с этим сам. И не хочу, чтобы ты из-за меня меняла планы.

Катса собиралась ехать обратно в город Биттерблу, чтобы учить девочек и девушек сражаться. Она решила, что устроит такие уроки во всех семи королевствах, а после коронации Биттерблу умоляла ее начать с Монси. По охотно ее поддержал, потому что так Катса могла еще немного последить за тем, чтобы у малышки все было хорошо.

– Я пробуду в Монси не меньше нескольких месяцев, – сказала она. – Но обещаю, следующим местом тренировок станет Лионид.

– Значит, надеюсь, мы увидимся в конце осени. Попытаюсь притвориться, что это скоро.

– Я собираюсь еще заехать на запад, – добавила Катса и, помолчав, призналась. – Мне нужно в Миддланды. Встретиться еще с одним королем.

По удивленно вздохнул.

– Но ты ведь уже с ним говорила.

– Да. Но тогда я боялась сама себя. И боялась его. А сейчас больше не боюсь. По… я хочу, чтобы Ранда знал, что я буду приезжать и уезжать, когда захочу, и не собираюсь навещать друзей тайком. Я уже скучаю по Раффу, и нужно увидеться с Хильдой – хочу убедить ее поехать в Монси. Она нужна Биттерблу.

По обнял Катсу и притянул к себе, гладя ее волосы и вычесывая из них песок.

– Хорошо, – мягко сказал он. – Но будь осторожна. Встретимся после того, как ты поговоришь с королем.

Они тихо лежали во тьме, обнявшись. Положив голову ему на грудь, Катса слушала, как эхо разносит по пещере плеск воды и как в теле По пульсирует кровь.

– Знаешь, – проговорил он вдруг, – жаль, что ты не видишь этой пещеры.

– Какая она?

– Здесь… очень красиво.

– Опиши.

И По рассказал Катсе, что скрывается в непроницаемой тьме пещеры, а снаружи их ждал целый мир.