Текст книги "Мой верный рыцарь"
Автор книги: Кристина Додд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)
Кристина Додд
Мой верный рыцарь
1
Средневековая Англии
Нортумбрия, 1252
Я был свидетелем, происшедшего с начала и до конца, а немногие из ныне живущих могут этим похвастаться. Говорят, что это легенда, выдумка, одна из тех небылиц, что сочиняют в утеху себе женщины. Клянусь вам, я видел все собственными глазами, и какие бы невероятные истории вы ни услышали, все они – правдивые. Вернее сказать, правда будет еще почище всяких россказней.
Первое, что вспоминается, – это праздник весны. Были и другие события, но я был тогда еще мальчишкой, пажом при дворе леди Элисон. Я спал, играл и воспитывался вместе с другими пажами и каждый месяц корпел над письмом деду и бабушке, которое леди Элисон проверяла сама. Она говорила, что хочет убедиться, насколько я преуспел в уроках, которые давал нам священник. Тогда я верил ей, но теперь мне кажется, она просто желала знать, как мне живется под ее покровительством.
Я был доволен жизнью. Покровительницу свою я видел обычно раз в месяц, когда шла речь о том, каковы мои успехи в занятиях. Мне предстояло стать сквайром – такое будущее ожидало многих мужчин и юношей в мое время, но в мечтах я заносился выше, я жаждал стать рыцарем. Достичь рыцарского звания было бы для меня величайшей честью. Это была моя заветная мечта, предел всех желаний.
Твердо вознамерившись стать когда-нибудь рыцарем, я старался учиться прилежно и мало на что обращал внимание. Только ужасное происшествие на празднике весны насторожило меня. Я впервые осознал, что при дворе леди Элисон что-то неблагополучно.
Крик раздался, когда молодежь из деревни и замка разбрелась по ближнему лесу. Я пошел бы с ними, но пажи были обязаны прислуживать, и мне приказали помочь служанкам собрать в корзины остатки еды. В это время кто-то, не знаю кто, закричал:
– Леди Эдлин похитили!
Меня это ошеломило. В свои пятнадцать лет – она была на четыре года старше меня – леди Эдлин была добра, красива и совсем не обращала на меня внимания, я же обожал ее.
Услышав крик, леди Элисон тут же поспешно поднялась на ноги. Те, кто не был знаком с жизнью в замке Джордж Кросс, не нашли бы в этом ничего странного, но толпа на лугу застыла в молчании. Люди в страхе не сводили глаз с леди Элисон. Она никогда не спешила. Что бы она ни делала, она всегда была спокойна и нетороплива. Каждый день она вставала на рассвете, шла к обедне, завтракала и приступала к исполнению своих обычных обязанностей. Из года в год она праздновала Крещение, постилась на страстной неделе, следила за ягнением овец весной и осенью ездила в Ланкастер. Она была наша госпожа, миледи, и на ее примере мы строили свою жизнь.
В моем описании она предстает немолодой – тогда она действительно была намного старше меня, хотя теперь я знаю, что ей не могло быть больше двадцати пяти – двадцати шести лет. Она была само совершенство, и поэтому одно лишь ее поспешное, неосторожное движение говорило о многом.
Трое служанок выбежали из леса и кинулись к леди Элисон.
– Мужчина… какой-то мужчина схватил ее!
Одна из женщин пронзительно вскрикнула. Леди Элисон бросила на нее один только взгляд, и сразу же воцарилась тишина. Леди Элисон требовала пристойного поведения от всех, кто жил в ее владениях, и почти всегда добивалась своего.
– Кто схватил ее? – сурово спросила она у девушек.
– Мужчина… какой-то мужчина, – задыхаясь, выговорила одна из них.
Хетти, старшая прислужница миледи, протиснулась вперед и ударила девушку по руке.
– Какой мужчина? Говори!
– Неизвестный.
Личная прислужница леди Элисон, женщина с ребенком на руках, пробормотала какую-то молитву.
– Неизвестный человек похитил леди Элин? – недоуменно спросил сэр Уолтер. Он не двинулся с места и не выразил никакого беспокойства. Я почувствовал, насколько ненавижу его. Хотя он очень много о себе мнил, он был всего-навсего рыцарь, которого леди Элисон возвела в должность управляющего. Он должен был заботиться о безопасности ее владений, но сегодня он даже не дал себе труда высвободиться из рук обнимавшей его женщины. Оглянувшись, я увидел в глазах окружающих такую же неприязнь.
Затаив дыхание, мы ждали, что скажет леди Элисон. При всей ее учтивости она умела парой удачно выбранных слов довести до слез любого мужчину.
На этот раз она промолчала. Она только взглянула на сэра Уолтера своими необыкновенного цвета глазами, безмолвно осуждая его. Вас, быть может, удивит, откуда мне это было известно, но я знал, что так оно и было, и сэр Уолтер тоже это понял. Приземистый и коренастый, он так быстро вскочил, что его женщина упала и ударилась головой о камень. И поделом ей.
Когда сэр Уолтер поднялся, началась ужасная суматоха. Он послал вилланов в лес искать леди Эдлин. Я тоже хотел пойти. Чтобы привлечь его внимание, я подпрыгивал, махал рукой и наконец прямо обратился к нему с просьбой разрешить мне отправиться на поиски. Но он отказал мне в этой чести. Мне следует оставаться с женщинами, сказал он в своей обычной глумливой манере. Он не любил меня, считая, что я слишком заношусь. Но я знал свое место. Другое дело, что я им не довольствовался, но знать его я знал.
Сам сэр Уолтер направился туда, где схватили леди Эдлин. Скорее всего отыскать ее можно было именно там, а сэр Уолтер непременно хотел при этом присутствовать, чтобы произвести впечатление на леди Элисон.
Когда ушедшие на поиски разбрелись по лесу и оклики их смолкли, леди Элисон отослала женщин с малыми детьми в замок. Она отправила их под охраной стражников. Тяжеловесный, туповатый Айво пытался ей возражать. Он не хотел оставлять ее одну, но многолетняя привычка повиноваться взяла свое, и вскоре при леди Элисон остался один я.
Она сидела на ковре посредине луга. Ее белые с голубым одежды выглядели не к месту, но в этот день она являлась как бы символом для своих подданных. Она была для них и языческой богиней плодородия, и Девой Марией, дарящей надежду на щедрое лето после двух долгих лет засухи. Ее круглый платок из белой ткани, обычно оставлявший открытым только лицо, был откинут назад, и на голове у нее была голубая шапочка. Через шнуровку ее белой котты виднелась голубая рубашка. Когда она поднимала руки, из-под длинных широких с раструбами рукавов видна была голубая подкладка. Никто не задумывался над тем, была ли она красива или безобразна. Она просто была сама собой, наша госпожа. Она сидела выпрямившись, лицо ее казалось безмятежным, руки спокойно лежали на коленях.
Я не проронил ни слова, и она тоже молчала. Я начал собирать еду, оставшуюся после пиршества, которым двести человек отмечали приход весны. Пахло растоптанной весенней травой. Муравьи накинулись на высыпавшуюся из опрокинутых корзин снедь.
Какое-то время леди Элисон не обращала на меня внимания, и я сам почти позабыл о ее присутствии. Ведь мне было всего одиннадцать лет, а вокруг меня лежали остатки еды, да еще такой, какую не каждый день доводилось видеть. Для этого случая женщины пустили в ход свои лучшие запасы, сварили мед и испекли душистые хлеба. Сначала я складывал все остатки в корзины, только иногда отщипывая кусочек то тут, то там. Привлеченные запахом пищи и отсутствием людей вокруг, стали слетаться птицы и сбегалась всякая лесная живность. «Если не я съем эту еду, то она достанется им», – думал я.
Благовидный предлог, ничего не скажешь, но ведь мне было только одиннадцать.
Внезапно леди Элисон спросила:
– Ты помнишь мою кошку?
Этот вопрос застал меня врасплох, так как в это время я запустил пальцы в горшочек с медом и уже собрался облизать их. Она не могла не заметить, как я виновато вздрогнул, но не попрекнула меня. Облизав пальцы, я запоздало ответил:
– Да, помню. – Она ничего не сказала. Заткнув горшочек с медом, я осмелился продолжить: – Славная была кошка.
– Помнишь, как она приносила пойманных мышей и складывала их у моих ног? – Леди Элисон брезгливо содрогнулась. – А мне приходилось выражать ей благодарность и самой их выбрасывать.
Я невольно усмехнулся при этом воспоминании.
– Я скучаю по ней, – с грустью сказала леди Элисон.
Кошка погибла несколько недель назад, но я не обратил на это внимания. В конце концов, замок кишел собаками и кошками, и если бы я захотел приласкать одну из них, мне стоило только нагнуться. Но леди Элисон выделяла эту кошку, и теперь я понял, что кошка имела для нее особое значение. Засунув горшочек с медом в корзину, я вытер пальцы о тунику и пытался сообразить, что бы такое сказать подобающее.
– Ты слышал, как она погибла? – продолжала леди Элисон.
Я слышал. Мне всегда противно было думать о такой жестокости, а теперь я по-настоящему разъярился. Убив эту кошку, какой-то злодей причинил зло леди Элисон.
Пристально посмотрев на меня, она повторила:
– Ты слышал, что случилось?
– Да, миледи. – Я принялся вновь наполнять корзины. – Кто-то содрал с нее живой кожу и прибил ее к воротам замка, – пробормотал я себе под нос.
– Сэр Уолтер думает, что это случайно оказалась моя любимая кошка.
Я остановился и уставился на нее во все глаза.
– А разве это не так? Ведь если кто-то знал, что это ваша кошка, значит, это должен быть один из нас, а никто из нас такого бы не сделал.
Она приняла мои заверения с учтивым кивком.
– Нет, это не мог быть один из моих людей, но все же это кто-то, кто меня знает. Хотелось бы мне понять…
Она пристально смотрела в сторону подступавшего к нам леса.
– Когда Эдлин пошла в лес, на ней был мой плащ.
Я не знал, что ответить. Я не мог ничего придумать. Единственное, что я понимал, – это то, что леди Элисон и я были тут одни. Замок Джордж Кросс был в добрых двух лье к югу. Деревня Джордж Кросс находилась от нас в трех лье к юго-востоку. Миледи была в опасности. Сидя на вершине холма, она была приманкой для злодея, а я был единственным ее защитником. Я мечтал о том дне, когда мне выпадет честь спасать какую-нибудь даму, но при этом я рассчитывал, что у меня будет более грозное оружие, чем горилочек с медом.
Птицы умолкли. Зашуршали кусты. Я вскочил на ноги, схватив увесистую палку. Из леса к нам спешил какой-то человек. Я бросился между ним и миледи, стремясь защитить ее, и сэр Уолтер – а это был он – сшиб меня с ног ударом по голове.
Сквозь шум в ушах до меня донеслось:
– Убирайся с дороги, ублюдок!
Я с трудом поднялся на ноги, готовый пустить в ход ногти и зубы, как делал всегда, когда кто-нибудь оскорблял меня, но был остановлен ледяным тоном леди Элисон.
– Не смейте его больше так называть, сэр Уолтер.
Я замер в ожидании, надеясь, что он возразит ей.
Но вместо возражений он ответил непринужденно:
– Не стану, миледи, если вам не угодно. Но я принес важное известие! Мы нашли ее.
Он сказал это таким тоном, словно он совершил подвиг, тогда как на самом деле, исполняй он добросовестно свои обязанности, никто бы не похитил леди Эдлин.
Так думала леди Элисон, и ему это тоже было известно, потому что, когда она взглянула на него, он покраснел.
– Она жива, – прибавил он уже менее самоуверенно, протягивая руку, чтобы помочь ей встать.
– Надеюсь. – Леди Элисон поднялась, даже не посмотрев на протянутую руку. – Ради вас же самих.
Из леса доносились крики, и она направилась туда.
– Она сильно пострадала?
– Нет, – ответил он, откашлявшись. – Не сильно.
Он смотрел ей вслед как бы в нерешительности, что ему делать дальше. Перепрыгнув через остатки пира, я последовал за ней. Он пытался схватить меня, но я увернулся и, обогнав леди Элисон, стал раздвигать перед нею ветки деревьев, чтобы облегчить ей путь.
Пытаясь привлечь к себе ее внимание, сэр Уолтер сказал громко:
– Как вы и опасались, какой-то человек схватил ее, когда она играла с девушками. Она уже слишком взрослая, чтобы забавляться такими глупостями. Ей следовало оставаться с женщинами.
Я разгадал его маневр. Я сам им пользовался раз-другой: переложи свою вину на другого и сбей всех с толку. Но сэр Уолтер не знал, что леди Элисон так не проведешь.
– Когда мне понадобится совет, как мне обращаться с благородными девушками, находящимися у меня на воспитании, я у вас его спрошу. – Она отпустила ветку слишком быстро, так что та хлестнула его по лицу.
– Меткий выстрел, миледи, – пробормотал я, но она сделала вид, что не слышит. Она спешила на раздававшиеся впереди нас возбужденные голоса.
Сэр Уолтер намеков не понимал. Он ломился за ней сквозь заросли, как поднятый из берлоги медведь.
– Миледи, я настаиваю…
– После, сэр Уолтер.
– Но вы знаете, что я хочу сказать. – Он ухитрился опередить ее и остановился между мною и ей. – Если бы вы их не приютили, этого бы не произошло.
А дальше случилось вот что. Леди Элисон – наша спокойная безмятежная леди Элисон – сжала руки в кулаки. Затем она медленно их разжала. У меня захватило дух.
Кажется, я уже упоминал, что она была высокая и стройная. На голову выше остальных, иногда пользовалась этим преимуществом. Вот и сейчас она выпрямилась и посмотрела в упор на сэра Уолтера.
– Мы уже говорили об этом.
Сэр Уолтер еще ниже упал в моих глазах, когда он продолжил тоном, наполненным чувством собственного превосходства:
И вам известно мое убеждение. Это противоречит божеским и человеческим законам становиться между…
Меня не интересует ваше мнение, – произнесла она отчетливо. – Если ваша совесть не позволяет вам примириться с моими поступками, то вы свободный человек и умелый управляющий. Я могла бы рекомендовать вас другим благородным особам, к которым вы бы питали большее уважение.
Багровое лицо сэра Уолтера побледнело, его голубые глаза выкатились.
– Миледи, я прожил в Джордж Кросс более двадцати лет и был вашим управляющим с того времени, как умерли ваши родители.
– Именно поэтому мне бы и не хотелось вас терять.
Губы его беззвучно шевелились, грудь тяжело поднималась, жила на виске стремительно билась. Вся его спесь, так раздражавшая меня, сошла на нет, как только он, наконец, осознал опасность своего положения. Никто не смел поучать хозяйку замка Джордж Кросс.
– Вы можете сообщить мне о своем решении позже, – холодно сказала она.
Я не успел еще хихикнуть, как из-за деревьев сломя голову выбежала Хетти. Она увидела леди Элисон и резко остановилась, подняв облако пыли. Она тут же бросилась обратно, крикнув на бегу:
– Она зовет вас, миледи.
Подобрав полы своей одежды, леди Элисон поспешила за ней. Она не бежала – в то время благородные дамы не бегали, это было неприлично, – но она шла таким широким шагом, что скоро догнала Хетти.
Я знал, где все собрались и как добраться до этого места кратчайшим путем. Но прежде чем броситься туда бегом, я почему-то – скорее всего из злорадства – обернулся на сэра Уолтера. Камни бы похолодели от выражения его лица. Он смотрел в спину леди Элисон таким взглядом, словно желал свернуть кому-то шею.
Именно тогда я поклялся защищать мою госпожу, что бы ни случилось. И я сдержал свою клятву. Но об этом речь еще впереди.
Как раз, когда я оказался у покрытых лишайниками валунов, из леса вышли леди Элисон и Хетти. Деревенские жители и слуги вытягивали шеи, чтобы получше видеть. Дети постарше забрались на деревья. Толпа гудела.
– Дорогу миледи! – закричала Хетти. Внезапно все умолкло, и люди расступились. Когда она проходила мимо них, мужчины кланялись, а женщины приседали. То и дело просовывались чьи-то руки, чтобы коснуться ее одежды, словно иконы при выносе в праздничный день. Я уже говорил, что для Джордж Кросса леди Элисон была символом безопасности и процветания. Она приняла на себя это бремя в тринадцать лет, когда умерли ее родители. Таких милостивых леди теперь уже не увидишь.
Наконец она поравнялась с толпой прислужниц, стоящих на коленях вокруг тела, закутанного в ее собственный плащ.
– Она здесь, – обратилась Хетти к рыдающей под плащом женщине. – Леди Эдлин, она здесь.
Леди Эдлин бросилась на грудь миледи. Такая пылкость удивила меня. Присутствие леди Элисон всегда было мне опорой и поддержкой, но я никогда бы не мог с такой непосредственностью искать у нее утешения. Леди Элисон покачнулась под тяжестью повисшей у нее на шее девушки, а потом осторожно и даже как-то неуверенно обняла ее. Леди Эдлин прижалась к ней еще теснее, словно только у ее сердца она вновь могла почувствовать себя в безопасности. Я собрался с духом и важно сказал:
– Миледи, я думаю, вам нельзя оставаться здесь. Это опасно.
– Никакой опасности нет, – возразил подоспевший сэр Уолтер, раскрасневшийся и запыхавшийся.
Но леди Элисон, задумчиво подняв взор, обратилась ко мне:
– Я уверена, что ты прав. Мы немедленно вернемся в замок, где мы будем под защитой.
С того дня прошло много времени. Я прожил долгую жизнь, но никогда ничьи слова не поразили меня так, как эти: «Я уверена, что ты прав».
Если бы мог, сэр Уолтер дал бы мне еще одну затрещину.
– Вы слушаете мальчишку, миледи. Я ваш. управляющий, и я заявляю, что вам ничто не угрожает.
Прежде чем леди Элисон успела упрекнуть его за противоречие, леди Эдлин, вырвавшись из ее объятий, накинулась на него.
– Человек, схвативший меня, ударил меня! – Она сбросила капюшон и, убрав волосы с шеи, показала кровоподтек величиной с кулак. – Он ударил меня, – повторила она. – Когда я пришла в себя, он уже тащил меня, как мешок с шерстью. Я стала бороться, и он снова меня ударил. – Она потерла себе крестец. – А потом он бросил меня на землю с такой силой, что у меня перехватило дыхание и… – Она хотела продолжить свой рассказ, но слезы одолели ее. Слыша, как оскорбили мою первую любовь, я сжал кулаки.
– Довольно! – грубо сказал сэр Уолтер. – На вас напали, но злодей бежал. Он схватил вас только потому, что принял за леди Элисон.
Все притихли, и на лицах отразился ужас. Удовлетворенный произведенным впечатлением, сэр Уолтер продолжал:
– Мы видели следы на земле. У него была наготове лошадь. Если бы он не увидел лицо леди Эдлин, он увез бы ее, воображая, что это миледи.
– Мы должны немедленно вернуться взамок, – твердо сказала леди Элисон.
Когда процессия потянулась из леса, я старался держаться поближе к двум моим божествам. Все деревенские и все слуги леди Элисон окружили ее, образовав подобие щита. Мы шли молча, то и дело вздрагивая и перешептываясь, и, когда мы вышли к замку, я услышал, как все с облегчением вздохнули.
Приняв всерьез свои обязанности защитника миледи, я оглядывался вокруг. Для защиты замка прилегавший к нему лес был давно уже вырублен. Массивные наружные стены возвышались на холме. Деревня лежала внизу, в долине. Между деревней и замком на зеленой траве оставались только неподвижные валуны. На них я и сосредоточил свое внимание. Возможно ли, чтобы за ними кто-то прятался? Мне это было неизвестно, и я не испытывал желания убедиться в этом. Я шел позади леди Элисон и леди Эдлин, наступая им на пятки, чтобы побудить их поспешить к опущенному подъемному мосту. Леди Эдлин повернулась и шлепнула меня, но я только ухмыльнулся и еще больше приблизился к ним.
Айво и его люди вышли нам навстречу из открытых ворот, и когда деревенские увидели их, то стали постепенно отставать. Ими завладел страх, они хотели вернуться домой и запереть двери на засов. К тому времени, как мы пересекли подъемный мост, с нами оставались только стражники и слуги из замка. Остановившись, леди Элисон ждала, пока все пройдут. В последний раз она поблагодарила деревенских и подняла в знак прощания руку – и тут что-то пролетело по воздуху.
Я ничего не видел, а только слышал: свист летящей стрелы, глухой стук, когда стрела вонзилась в дерево ворот, треск разорванной ткани, когда миледи упала, потеряв равновесие.
Я видел только сэра Уолтера, двигавшегося с необычной для него быстротой. Он подхватил леди Элисон и втянул ее во двор, приказывая стражникам немедленно закрыть проклятые ворота.
Леди Элисон приподнялась на локте, и я уставился на нее, потрясенный. Своим металлическим наконечником стрела пронзила ее широкий рукав и все еще колебалась: острие по одну сторону рукава, оперение – по другую.
Встретившись со мной глазами, она заморгала. Я никогда раньше не видел ее такой растерянной и подумал… впрочем, не знаю, что я подумал. Было ясно, что кому-то следовало о ней позаботиться. Я опустился на землю, приподнял ее голову и положил себе на колени.
Наверно, ей было неудобно. Я в то время был кожа да кости, но она, вздохнув, закрыла глаза, словно мое прикосновение принесло ей успокоение.
– Кто-то пытался убить меня, – мужественно сказала она. Слова ее звучали спокойно, но голос дрожал.
Вокруг леди Элисон столпились женщины. Она открыла глаза, и мне стало ясно, что момент слабости миновал. Устремив взгляд на подошедшего сэра Уолтера, она деловито спросила:
– На деревню было нападение?
– Нет, миледи. – Сэр Уолтер приподнял ее руку и выдернул стрелу. – Была выпущена только одна стрела, и она предназначалась вам.
Подняв стрелу, он показал ее толпе. Женщины хором заплакали, а мужчины задвигались и затопали ногами, как боевые кони, рвущиеся в битву.
Довольный впечатлением, произведенным его словами, сэр Уолтер повел своих воинов на поиски преступника. Собственная прислужница леди Элисон протиснулась сквозь толпу и упала возле нее на колени. Это была красивая женщина, приехавшая в замок из другого владения леди Элисон, когда миледи пожелала сделать Хетти своей главной прислужницей. Я слышал сплетни среди слуг, что леди Элисон взяла ее к себе по доброте, потому что у нее был ребенок и не было мужа. Для меня это не имело значения. Я знал только, что Филиппа была добра ко мне, и сейчас она понравилась мне еще больше, потому что первая ее мысль была о нашей госпоже.
– Элисон? – Она легким движением коснулась руки миледи. – Элисон, ты ранена?
Сэр Уолтер, видимо не успевший еще далеко отойти, услышал этот вопрос.
– Стрела попала в ее рукав, глупая ты женщина. – Сэр Уолтер приподнял ткань и продел в дыру свои короткие толстые пальцы. – Разве ты не видишь?
Филиппа подняла руку леди Элисон. Что-то краснело у нее на ладони, просачиваясь сквозь длинные тонкие пальцы. Сэр Уолтер вскрикнул, и Филиппа вздернула рукав леди Элисон.
– Глупая женщина? – отвечала она. – Это ты глупец. Давайте посмотрим, что с ней.
Но тут леди Элисон повела себя очень странно. Здоровой рукой она ухватилась за ворот котты Филиппы и приблизила ее лицо к своему. Я не мог понять смысла их разговора, но я слышал, о чем они говорили, и в конце концов понял каждое слово.
– Я должна сделать это, Филиппа, – решительно сказала леди Элисон.
– Это я навлекла на тебя беду, – прошептала Филиппа.
– Не смей извиняться! – Леди Элисон явно не ожидала, что ее слова прозвучат так громко. Она встревожено взглянула на сэра Уолтера, который изо всех сил напрягал слух, чтобы услышать, о чем идет разговор, и понизила голос. – Не ты, а он. Я никогда не позволяла ни одному мужчине запугать меня и впредь не позволю. Я поклялась защитить тебя и сдержу слово. Я поеду в Ланкастер. Я найму к себе на службу легендарного Сэра Дэвида Рэдклиффа.
