Текст книги "Иммигрантка в западне щеголя (СИ)"

Автор книги: Кристина Денисенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Владик у себя?! Я страшно соскучилась по его ненасытным поцелуям! В прошлый раз у меня было слишком мало времени, и мы не успели как следует развлечься!

Анастасия приоткрыла рот, задаваясь вопросом, не ослышалась ли она:

– Что?

– А! Какая я растяпа! Я забыла, что он и с тобой шуры-муры крутит! И ты веришь ему? Глупенькая! Он от меня без ума с самой первой встречи! А ты лишь игрушка! Он бросит тебя, как и Лев, потому что такие, как ты, не врезаются так глубоко в память, как я!

– Ну ты и стерва, Сюзанна, – Анастасия неожиданно для самой себя завелась вполоборота и презрительно посмотрела ей в глаза, – если ты к Владиславу – иди, а меня оставь в покое – я не верю ни единому твоему слову и не желаю слушать!

– А зря! Ты же не будешь отрицать, что Владислав при поцелуе слюнявит губы? А как насчет родинки ниже пупка? Открой глаза – я говорю правду… и в прошлый раз, когда я приезжала, мы занимались любовью прямо на столе. Там еще кораблик с алыми парусами стоял, а бронзовый моряк в бинокль смотрел, как Владислав срывал с меня одежду и в порыве страсти покусывал мои плечи, опускаясь все ниже и ниже! Тебя он тоже покусывает, когда целует?

Анастасия не сдержалась и всю свою злость к Сюзанне вложила в удар городским телефоном ей по голове.

– Еще одно слово, и я выцарапаю твои нахальные глазенки, – закричала она, отталкивая Сюзанну от стола.

– Дикарка! – завопила Сюзанна, вцепившись ей в волосы.

Марина и другие сотрудники агентства бросились разнимать драку. Лидия Валерьевна во все горло позвала Владислава и тоже кинулась к Анастасии.

 – Знаешь, зачем ты ему нужна? – не успокаивалась Сюзанна и повалила Анастасию на пол. – Его отец женится на твоей бабуле. Она станет наследницей, а после нее и ты! Потому что сумасшедший старик грозится лишить сыновей наследства! И получается, что Владислав хочет жениться на наследстве своего отца, а не на тебе. Поняла! Он использует тебя в своих грязных играх! Неужели ты поверила, что очаровала его своей сельской простотой и колхозным шармом?!

Анастасии удалось высвободиться и она от души отхлестала Сюзанну по щекам, оседлав ее как наездница необузданную кобылу. Ею двигала в первую очередь месть за нерожденного ребенка, за боль и страдания, но и в ее словах она находила здравый смысл – Владислав действительно целовался влажными губами, любил покусывать и целовать мочку уха, шею, а никаких родинок ниже пупка Анастасия еще не видела, так как с интимом не торопилась.

Их разняли до появления Владислава. Сюзанна, послужив яблоком раздора, ушла раскрасневшаяся и взвинченная, но как никогда довольная собой. «Они поругаются! Эта идиотка сама лишит себя беззаботного будущего!» – радовалась она.

Глава XXXIII

Анастасия дрожала всем телом, по щекам катились крупные слезы – она казалась себе мелкой и ничтожной как обломки ноготков с засохшими капельками крови. «Нужно быть полной дурой, чтобы не понять, чего добивается Сюзанна. На что она рассчитывает: что я буду ревновать к ней Владислава? Что устрою ему допрос? Обвиню… в чем? Что и он с ней спал? А если ничего такого и не было? А если было? И что? Если… Нет! Я люблю его!»

Владислав увел ее в кабинет. Как только за ними захлопнулась дверь, обнял и посмотрел в глаза так, словно мог прочесть в них ответы на свои вопросы.

– Я разбила у нее на голове городской телефон, – Анастасия переборола слезы и рассмеялась. – Я знаю, что опускаться до ненависти – низко, но одна ее наглая улыбка выводит меня из себя. Я не сдержалась. Это я на нее набросилась. Она говорила мне гадкие вещи…

– Все в порядке, Настенька, успокойся, – утешал ее Владислав, прижимая к груди. – Зачем она приходила? Что ей было нужно?

Анастасия задумалась, не зная, стоит ли рассказывать ему все, но недоверие, посеянное Сюзанной, прорастало быстрее зерен пшеницы на весеннем поле:

– У тебя есть родинка ниже пупка? – спросила она, краснея.

– Это Сюзанна тебе сказала? – Владислав догадался, о чем именно Сюзанна могла вести с Анастасией разговор.

– Ты с ней тоже спал! Ты и Лев – два сапога пара! И здесь… на этом столе тоже?

– Нет! Нет! И еще раз нет! Я даже голой ее не видел и не хочу видеть – эта змея меня не привлекает!

– Но ты целовался с ней! А насчет родинки… Так, есть или нет?

– Солнышко мое, не ревнуй меня к Сюзанне. Я люблю тебя, и хочу, чтобы ты стала моей женой и матерью моих детей.

– Ты не говорил мне этого… – Анастасия смутилась. – А еще Сюзанна несла какой-то бред о наследстве твоего отца…

– В прошлый раз она тоже говорила о наследстве! Ее, похоже, ничто другое больше не интересует. Сюзанна думает, что отец все свои сбережения, включая квартиру и дачу, оставит твоей бабушке, и тем самым Лев лишится своей доли. Я раскусил ее амбициозные планы еще в первый же день. Она спит и видит львиную долю наследства. А отец уже переписал завещание и твоей бабушке после его смерти перепадет третья часть, но не все, естественно. Самое интересное во всей этой истории – это причуды отца: он припугнул Льва, что ничего ему не оставит. Отец так не поступит! А Сюзанна не знает всего, но уже завидует тебе! Этим и объясняется ее поведение.

Анастасия удивленно покачала головой:

– Так, у тебя родинка есть или нет?

– Есть, – признался Владислав, – но это не означает, что я спал с Сюзанной.

– Что же тогда?

– Все дело в том, что я с первой же минуты обратил на тебя особое внимание, но ты кружилась вокруг Льва как пчелка, к тому же была на пятом месяце беременности. Я подумал тогда, что было бы неплохо, чтобы Лев выбрал тебя, а не Сюзанну. Я хотел открыть ему глаза. Хотел, чтобы и он понял, насколько велика между вами разница… Сюзанну я соблазнил кошельком. Мне и усилий прикладывать не пришлось… Я затащил ее как уличную девку в туалет, ну, и она… поработала немножко. Я убедился, что она жалкая безнравственная шлюха. И все. Ничего такого, о чем ты, скорее всего, подумала, не было и не будет.

– Все… объяснений на сегодня достаточно. Ты такой же как и твой брат, – бросила Анастасия на ходу и вышла из кабинета.

Обижаться и разочаровываться во Владиславе, ох как, не хотелось, но пессимистические мысли подтачивали былую уверенность как вода камень. Анастасия стала задумываться о своем месте в агентстве, о том, что это и не ее мечта, но и бросить все из-за того, что Владислав огорчил ее сладкие представления об идеальности, она не могла. Причина была не настолько глубока, чтобы резко рубить с плеча, тем более это порадовало бы Сюзанну, и Анастасия впала в состояние нерешительности, словно стояла на перекрестке и не знала куда идти.

Анастасия избегала откровенных разговоров с Владиславом на протяжении двух последующих дней. Они говорили на рабочие темы, при удобном случае Владислав целовал ее и шептал о любви. Вроде бы ничего и не изменилось в их отношениях, но Анастасия грустила.

 Она скучала и за бабушкой, и за Кариной, с которой тесно сдружилась за время работы в супермаркете. Обе звонили ей на офисный номер телефона, пока Анастасия все-таки не купила себе мобильный – самую дешевую модель с черно-белым экраном, и сама стала звонить им. Бабушка переживала волнительный этап в своей жизни, ее воодушевленный голос без лишних слов доказывал, как она счастлива – настолько счастлива, что о внучке будто бы и не думала. С Кариной Анастасия общалась все реже.

В последний раз Карина рассказывала, о соседке своей бабушки, проживающей в небольшом поселке вдали от города: пожилой женщине, перенесшей инсульт, требовалась сиделка. Одинокая старушка обещала переписать дом в качестве оплаты за труды, но из сельских жителей желающих не нашлось – сварливая была старуха, с соседями не ладила, да и не было гарантий, что она умрет не раньше того, как появится возможность переоформить дом. Она и сама еще не вступила в наследство после недавней смерти мужа.

Эту историю Анастасия пропустила бы мимо ушей, если бы ее саму не влекло к деревенской жизни. Домик в деревне, вокруг поля и разнотравные степи, восходы и закаты, жужжание пчел и вечерние арии сверчков! Вот она – мечта Анастасии! Но не могла же она бросить Владислава и рассчитаться с предоставленной им работы. «Нет. Я проработала здесь всего два месяца! Мне нравится и работа, и зарплата, и коллектив, и Владислава я не променяю на домик в деревне!» – размышляла Анастасия, но вскоре все-таки написала заявление на расчет и вопреки уговорам Владислава уехала из столицы.

Анастасия постаралась выбросить из головы россказни Сюзанны и сначала поверила Владиславу, что все именно так, как он говорит. Она никуда не уехала бы, если бы через несколько дней после визита Сюзанны в офис не пришла элегантная леди в плаще и шляпке с удивительно приятными чертами лица и мягким спокойным голосом. Она представилась «Ларина Римма Сергеевна» и прошла в кабинет Владислава так, словно продефилировала по подиуму, и вскоре они вышли вдвоем счастливые и улыбающиеся.

Владислав представил Анастасии своего юриста и вместе с ней покинул агентство. Анастасия приревновала! Причиной тому была неуверенность в себе. Ей казалось, что она не соответствует Владиславу, что Римма смотрится с ним гораздо лучше. К тому же Римма выглядела изысканно, изящно, от нее пахло сладко-фруктовыми нотками, и ее голливудская улыбка никого не оставила равнодушным.

Анастасия, движимая ревностью, пошла за Владиславом и Риммой. Она видела, как они вошли в лифт, как Римма обняла Владислава холеной ручкой, как она виляла бедрами, и стук ее каблуков стремительно пульсировал в висках Анастасии тревожным сигналом. Она побежала по лестнице, наталкиваясь на прохожих, но когда спустилась на первый этаж, Владислав и Римма уже стояли у выхода.

Римма смотрела на него как удав на кролика – Владислав стоял спиной, и Анастасия не видела его глаз, а ей бы этого очень хотелось. Секунды тянулись как в фильме с замедленной съемкой, минуты длились мучительно долго, сердце выпрыгивало из груди, а Римма охватила Владислава обеими руками и, встав на носочки, поцеловала его в губы. Он убрал ее ладони, но через долю секунду они снова целовались под зеленой пальмой с огромными листьями.

После увиденного Анастасия невольно приняла слова Сюзанны за чистую монету. «Владислав не лучше Льва» – твердила она и, написав заявление на расчет, еще две недели всячески избегала Владислава, который преследовал ее словно тень.

– Мы слишком разные, – сказала ему Анастасия, – и не можем быть вместе. Я не хочу, чтобы нас объединяли даже эти офисные стены, не хочу больше видеть тебя, и знать ничего не хочу о Зольтеманах! Жаль, что из-за бабушки мне не удастся не вспоминать о вас никогда.

Владислав устал оправдываться, и не мог удержать Анастасию насильно. Разорванные в клочья заявления не помогали, как и слова о любви. Она была упертой и ничего не желала слушать. Владислав понимал, что Анастасия не поверит в его любовь, если он не докажет ее поступком или поступками – слов было мало, к тому же Анастасия своими глазами видела, что он не оттолкнул Римму, хотя мог бы это сделать.

Глава ХХХIV

Владиславу ничего не оставалось кроме как разорвать с Анастасией трудовой договор, но упускать ее он не намеревался, и был уверен, что сможет объясниться, найти нужные слова, а главное показать себя с лучшей стороны и доказать свою любовь. Он не кричал и не устраивал истерик из-за нежелания Анастасии слушать и верить его оправданиям, да и что он мог сказать: лишь то, что пошел на поводу у слабости. Слабость ли истинное название минутного безумия, а не попытка удостовериться, что поцелуи Риммы не имеют над ним власти, как это было в окончательно не забытом прошлом, Владислав точно не знал, но его переполняло чувство раскаяния, и он был готов терпеливо ждать прощения Анастасии.

Вопреки ожиданиям Анастасия оставалась неприступной, игнорировала его и делала вид, что ее нисколько не волнует его присутствие, его взгляды и безуспешные усилия завести разговор. Даже свадебный вечер Николая Зольтемана и Прасковьи Малевской не растопил лед ее сердца. Надо сказать, что лед был искусственный, но Анастасия вбила себе в голову мысль, что братья Зольтеманы лжецы и от них нужно держаться подальше.

  Свадьба Зольтемана старшего прошла без размаха, с которым мечтала бы разгуляться Сюзанна: ни выездной церемонии, ни стульев в белых чехлах с кружевными лентами, ни гирлянд из живых цветов. И жених с невестой не выделялись шиком костюмов, и ресторан не самый лучший в городе, и тамаду не пригласили, и вообще Сюзанна зевала от скуки, наблюдая за пенсионерами, составившими преимущественное количество гостей.

«Жадный Зольтеман, – размышляла она, ковыряя вилкой в салате, – неужели нельзя было раскошелиться на настоящий праздник с лимузином, живой музыкой, фейерверками и собрать всех не в этом убогом кафе! Как это он не додумался в пиццерию гостей позвать! Имея столько денег, и быть таким скупердяем… Убожество! Вот моя свадьба будет самой-самой! Все только и будут обсуждать мое платье… да гадать, сколько стоит вся роскошь, которой я себя окружу!».

Лев стал похож на отца и ходил с тростью. «Он изменил прическу, – подумала Анастасия, украдкой наблюдая и за ним тоже, – поправился, как всегда элегантный, а глаза до мурашек холодные… Как я могла встречаться с ним?».

Изменения коснулись не только внешнего вида Льва – он поставил цель скопить денег на открытие еще одной пиццерии, именно скопить, а не взять в кредит под проценты. Лев отложил свадьбу с Сюзанной, не лишая ее иллюзий, что рано или поздно они все-таки поженятся, но склонялся к мысли, что в скором времени окончательно порвет с ней всякие отношения. Прощать измены и покрывать все ее расходы он не намеревался, но по-прежнему был околдован чарами рыжей искусительницы с прелестными формами.

Льву, как и Сюзанне, тоже не хватало пышности и лоска свадебного вечера отца. Они не видели романтики, обращая внимание на то, что продается за деньги, и не замечали бесценного – искренности, которую не купишь. А Анастасии торжество казалось романтическим до слез! Ее бабушка светилась от счастья, она танцевала, как должно быть танцует Елизавета II на закрытом приеме с почтенными английскими лордами! Анастасия и покинула этот вечер по-английски. Она предупредила только бабушку, и та не стала задерживать внучку, понимая ее с полуслова, с полувзгляда – ей нелегко было находиться в обществе братьев Зольтеманов.

Анастасия надеялась и верила, что бабушка будет счастлива с Николаем Трофимовичем до конца своих дней и больше никаких горестных испытаний в ее жизни не будет. Молодожены объявили, что улетают в Мексику – подарок Владислава, и Анастасия только радовалась за них.

Вернувшись в мрачную комнату общежития, она долго не могла уснуть, листая в памяти журнал своей жизни после утраты родного дома. Ее снова ждали перемены – перемены на пути к заслуженному счастью.

Анастасия сменила номер телефона и переехала в деревенский домик ухаживать за немощной девяностотрехлетней женщиной. Ее звали Лада Борисовна. Она не вставала с постели, и в холодном доме стоял запах хуже, чем в общественном туалете. До появления Анастасии соседи приходили раз в день только за тем, чтобы проверить, не померла ли старушка. Подкармливали, но грязное белье не меняли, не стирали, и лежала Лада Борисовна в собственных испражнениях, никому не нужная, пока Жанна Сергеевна – медсестра из городской больницы, мать которой жила по соседству с Ладой Борисовной, не привела Анастасию.

Старушка гнала всех в шею – хотела скорее умереть, но, увидев скромную девочку, вдруг начала благодарить Бога, что нашелся человек, который не побоялся взять на себя такую заботу.

Она была в своем уме, часто воодушевленно рассказывала истории из прошлого, порой неожиданно умолкала, и в ее мутных пожелтевших глазах отражалась неимоверная печаль. Анастасии Лада Борисовна не показалась чрезмерно вредной и требовательной – с ней можно было найти общий язык, и Анастасия его нашла, правда, не без труда.

Первые трое суток Анастасия почти не смыкала глаз. Днем, не покладая рук, работала по дому: перестирала все, что можно было перестирать, вымыла все от плинтуса до потолка, Лада Борисовна лежала опрятная как куколка в чистой постели, в чистом натопленном доме, ела горячие супы и свежий хлеб.

Удобств в доме не было – колодец во дворе, туалет в огороде. Анастасия вставала в пять утра: выбирала золу из печки, шла в сарай за углем, рубила дрова, топила печь, приносила два ведра воды и грела воду в алюминиевой кастрюле, умывалась и затем готовила легкий завтрак. Стирала вручную, сушила белье во дворе, и соседи каждый день могли видеть, как ветер трепет белоснежные простыни.

Лада Борисовна днем крепко спала, и храп доносился сквозь двойные оконные рамы во двор, где каждый день как по строгому графику с часу дня и до половины третьего Анастасия наводила свои порядки, а потом возвращалась в дом. Она аккуратно сложила машину дров, пролежавших полгода под дождем и снегом, часть дров перенесла в сарай – сухие легче было рубить; убрала прошлогоднюю листву и гнилые орехи, не съеденные воронами; вскопала деревья и побелила их вместе с плитами, ограждающими клумбу.

Подснежники сменились синими пролесками, взошли тюльпаны, и на розовых кустах появились молодые почки. Соседи все чаще выходили в огороды, и Анастасия последовала их примеру: посеяла чернушку, так называли в селе семена лука, морковь, свеклу, перебрала в погребе картофель и отобрала по посадку – с большими отростками. Лада Борисовна научила ее пикировать сладкий перец и помидоры: Анастасия посеяла семена в маленькие ящички и поставила на окна, а когда рассада стала рослой и пушистой, май был в самом разгаре.

Весна в селе была пленительной и неповторимой! Несмотря на ежедневные заботы, посильные не каждому городскому жителю, привыкшему к горячей воде из крана, к центральному отоплению и другим удобствам городской жизни, Анастасия ежедневно находила приятные моменты и убеждалась в плюсах деревенской жизни. Она с восторгом любовалась закатами. Золотой закат над полем – картина, радовавшая ее глаз! Глядя на солнце, она вспоминала Владислава с нежной тоской и томной любовью в сердце. Часто Анастасия представляла, что однажды он приедет за ней, и она, забыв обо всем, прильнет к его груди.

Анастасия раздобыла инвалидную коляску, и каждый день после обеда вывозила Ладу Борисовну во двор и на огород. Они подолгу седели под тенью старой яблони: Анастасия вслух читала учебники по географии, а Лада Борисовна слушала и взглядом полным сожаления провожала пролетающие облака. Когда солнце катилось к горизонту, Анастасия поливала огород. Она следила за своими помидорчиками, огурчиками и другими овощами с любовью, и на зависть соседям все у нее было красиво, ухоженно: ни сорняка, ни корки сухой земли.

Была у Лады Борисовны под матрасом одна затертая книга, в которой она хранила свои скромные сбережения. Оттуда она выдавала Анастасии деньги не только на продукты. Видя, как облупилась штукатурка, на сарае, Лада Борисовна попросила Анастасию купить цемента и песка, так Анастасия научилась штукатурить. Потом Анастасия выкрасила забор зеленой краской, и он стал как новый; Лада Борисовна предложила купить цыплят, и у Анастасии добавилось новых хлопот, но она как электоровеник справлялась со всем.

Незаметно наступило жаркое лето. Анастасии довелось помотаться с Ладой Борисовной по инстанциям, чтобы та узаконила свои права на дом и земельный участок. Пожилой женщине бюрократические дела не пошли на пользу, и ее здоровье резко пошатнулось: она отказывалась от прогулок на свежем воздухе, все чаще разговаривала сама с собой и словно отвечала кому-то «скоро приду».

Дождливым июльским утром Лада Борисовна умерла, завещая все свое небогатое имущество Анастасии.

Глава ХХХV

За все время пребывания Анастасии в деревне Прасковья Малевская лишь однажды навестила внучку. Их свидание было коротким, но эмоциональным. Повлиять на решение Анастасии бабушка не могла и, чтобы не усложнять и не навязывать свое мнение, Прасковья Малевская смирилась с выбором Анастасии и хранила в секрете место ее нахождения. Даже Николай Зольтеман не добился от нее вразумительного ответа, на вопрос: «Где же прячется Анастасия от Владислава?».

Владислав не терял надежду разыскать свое беглое счастье. Сначала он дал Анастасии время все хорошенько обдумать, вернулся в столицу, приступил к работе, но ни один рабочий день не прошел без мыслей о ней.

Николай Зольтеман с супругой проводили медовый месяц в Мексике, а Владислав поехал за Анастасией с твердым намерением вернуть ее и сделать предложение руки и сердца. Он купил колечко в бархатной красной коробочке, но его ждала пренеприятнейшая новость – Анастасия больше не проживала в общежитии, и он не представлял, где ее искать.

На мольбы сына узнать у Прасковьи Марковны, где найти Анастасию, Николай Зольтеман отвечал вопросом: «Если ты ее любишь, как мог упустить?».

Проходили дни, недели, месяца, Владислав чувствовал себя брошенным, спрятал в стол кораблик с алыми парусами, уходил с головой в работу, стараясь меньше думать об Анастасии. Иногда ему это удавалось, и он жил так, как и до знакомства с ней. Все женщины казались ему обыкновенными, даже Римма, которую когда-то точно не мог поставить в один ряд ни с коллегами, ни с клиентками, ни со случайными встречными.

Жизнь продолжалась. Владислав никуда не уезжал и подсознательно ждал известий об Анастасии. Она ведь знала, где его искать, и могла осчастливить в любой день своим ожидаемым и в тоже время нежданным визитом. Владислав и не подозревал, какие обязанности она взвалила себе на плечи, и порой думал, что Анастасия просто не любит его и никогда по-настоящему не любила. Какие только мысли не посещали его: и то, что Анастасия любит и всегда любила Льва, и то, что он ей не интересен, и то, что зря мастерил скворечник и расписывал его красками.

Владислав объезжал старый тополь, чтобы не видеть этот скворечник, и учился жить без навязчивых мыслей – Анастасия учила билеты и успешно сдала экзамены. Она устроилась в местный магазинчик продавцом, и ни в чем не нуждалась, кроме сильного мужского плеча. По вечерам, глядя на живописный закат, она думала о нем. Ей казалось, что и он смотрит на солнце, и они два одиночества грустят друг без друга. Иногда ей хотелось услышать его голос, позвонить и спросить «Как дела?», но она озиралась по сторонам и понимала, что Владислав никогда не променяет столицу на домик в деревенской глуши. Перед ней словно колыхались две чаши весов: на одной – любовь к Владиславу, а на другой – любовь к природе, тишине и необъятным просторам. Но она мечтала о встрече, ничего для этого не предпринимая и всячески отказываясь дать Владиславу хоть малейший намек, где ее искать. «Если он найдет меня без подсказок, то докажет, что любит, и я возможно откажусь ради него от этого маленького рая, но только если он меня найдет» – думала Анастасия.

 И Владислав нашел! Он провел тысячи бессонных часов в мучительных попытках уснуть. Отчаивался, но позже снова находил в себе силы верить, что рано или поздно они встретятся. Как же ему хотелось приблизить миг долгожданной встречи. «Где же она?» – терзал он себя вопросом.

Добиться вразумительного ответа от отца было невозможно. Тот и сам ничего не знал. Владислав даже обращался в полицию, но заявление о пропаже Анастасии у него не приняли. Человек с незаурядными финансовыми возможностями еще не Бог, и как гласит поговорка: «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», и помощь пришла оттуда, откуда Владислав и не ждал.

Старинный приятель Владислава – программист широкого профиля Борис Акеров, работал в сервисном центре «Servissot» и с легкостью не только устранял поломки любой сложности, но и знал тонкости мобильных телефонов абсолютно всех моделей. Конечно, отслеживать координаты местонахождения украденных, к примеру, телефонов, не входило в спектр, предоставляемых компанией услуг, но Борис и в этом деле набил руку. К нему нередко обращались знакомые с вопросом: «Что делать? Потерял телефон. Украли телефон». Связаться с оператором и попросить заблокировать SIM-карту, чтобы никто не выговорил все деньги со счета, – этого ведь недостаточно: так телефон не вернешь. Можно сообщить в полицию, да, но если есть возможность, не отходя от рабочего стола, отследить телефон, то почему бы ей не воспользоваться.

Владислав случайно столкнулся с Борисом во время обеденного перерыва. В кафе они разговорились, присев за одним столом, но Владислав, как в воду опущенный, был немногословен. Они вяло обсудили погоду за окном, барахливший двигатель машины Бориса, слабосоленый картофель-фри и горчинку в соусе.

– Ты чего такой кислый? – спросил Борис, удивляясь. – Заболел?

Владислав отрицательно махнул головой, пережевывая жирный кусок мяса.

– От тебя когда-нибудь пряталась любимая  девушка? – ответил он вопросом на вопрос несколько позже. От переживаний у него был зверский аппетит, но лицо не выражало удовольствия от вкусной еды.

– Пряталась?! – Борис хмыкнул самоуверенно. – От меня не спрячешься. В наш век технологий найти человека можно, как раз плюнуть. Может, тебе помощь нужна? Так я могу найти кого угодно по номеру телефона. Хоть Папу Римского!

В глазах Владислава загорелись огоньки надежды. Он отложил надкусанный кусок с хрустящей корочкой и схватил салфетку.

– А без номера, сможешь? Она его сменила.

Борис не смутился. Прищурился и потер подбородок, словно приглаживая невидимую бороду.

– Ты хоть модель телефона знаешь?

– «Нокия», но больше ничего не могу сказать. Простая модель. – Владислав разволновался, боясь, что  этой информации будет недостаточно, но надежда в нем не угасала.

– Эх, плохо дело. Вот был бы номер, мы бы хоть сейчас нашли телефон по спутниковой карте. А как давно сменен номер? Я могу попробовать отследить последнее местонахождение телефона со старым номером.

– С апреля. – Владислав охватил голову руками. – Я люблю ее и должен найти.

Борис незамедлительно достал свой смартфон и положил перед Владиславом:

– Напиши прежний номер, а я постараюсь решить твою проблему.

Владислав, умело пользуясь компактной клавиатурой, набрал заученные цифры.

– И этого хватит? – он недоверчиво посмотрел на приятеля.

– Не волнуйся, – уверил его Борис, – считай, что мы уже на полпути к нахождению телефона твоей возлюбленной. С тебя ящик пива!

О том, что Анастасия могла и от телефона избавиться, Владислав не хотел даже думать, но не спешил радоваться раньше времени.

– Я в долгу не останусь. Ты только дай мне координаты, где найти мое сбежавшее счастье, и будет тебе и пиво, и сауна.

– Окей, по рукам. Как только будет результат, я сообщу. Дай мне и свой номер.

Владислав покорно оставил и свой номер телефона, и уже через два часа чуть ли не танцевал от радостных известий. У него был адрес, и Борис уверял, что и в сию минуту та самая «Нокия», но уже с другой SIM-картой, находится не так далеко от больницы, где Владислав впервые увидел Анастасию. Борис назвал улицу и номер дома – оставалось только лично убедиться, и Владислав отложил все дела, отправляясь на поиски Анастасии.

В день их встречи Анастасия затеяла стирку и во дворе на крылечке склонилась над корытом. Она терла плотные желтые шторы с красными цветами о стиральную серую доску. На ней был выгравирован год выпуска, и эта доска оказалась старше Прасковьи Марковны. Видимо Лада Борисовна бережливо ей пользовалась, потому что даже деревянное обрамление не сгнило от влаги.

Орешник затенял часть асфальтного дворика, над летней кухней склонялись ветви с налитыми черешнями, вдоль забора спела красная смородина, и небольшой сельский дом с хозяйственными постройками утопал в летней красоте сада. По двору важно расхаживал кот Васька, не обращая внимания на лохматого щенка, которого Анастасия принесла домой с мусорной свалки, куда каждый день выносила ведра с золой. Она назвала его Шарик – он был круглый и забавно бегал на коротеньких ножках, виляя хвостом во все стороны. За загородкой кудахтали куры и гребли землю в поисках червей. Возле пустой кормушки величаво стоял Петя-петушок и то и дело во все горло распевал заветное «кукареку»!

Машина Владислава подъехала к самой калитке. Взволнованный и нерешительный, он верил и не верил, что за этим забором скрывается его любимая девушка, боялся, что не найдет ее, а еще больше – что Анастасия отвергнет его, и он зря проделал долгий путь. Отворив калитку, он шагнул во двор. Завидев чужого в своих владениях, пискляво залаял щенок. Анастасия бросила стирку и разогнула спину, не веря своим глазам. С рук стекали мыльные капли, Анастасия не стала вытирать их о фартук и стояла как вкопанная, не находя сил сдвинуться с места.

«Это он! – твердило ей трепещущее сердце, – он нашел меня! Значит, любит, и я была чересчур строга. Дуреха! Как я могла жить без него все эти дни!» – она вспорхнула и полетела к нему на крыльях любви. Это был один из самых счастливых моментов в ее жизни.

Владислав был красивее заходящего солнца! Серьезный, солидный, любимый и любящий, он схватил Анастасию налету и закружил в объятьях:

– Настенька, – шептал он, задыхаясь и целуя ее невпопад, – прости меня, прости! Нет мне счастья в жизни, если ты не со мной. Я люблю тебе! Одну тебя! Ты моя любимая девочка с волшебными глазками! Только не плачь…

Анастасия плакала от счастья и будто не верила, что перед ней стоит Владислав, гладила его по щекам, обнимала и целовала, бессвязно повторяя восторженные слова:

– Это ты! Как же я рада тебя видеть, мой любимый! Я скучала по тебе! Ах, как же я скучала…

– Почему же не позвонила? Почему не дала о себе знать? Я бы примчался за тобой как ветер!

– Я не могла. Я ухаживала за больной бабушкой. Привязалась к ней и к этому дому…а после ее смерти я боялась, что ты меня разлюбил и…

– Глупенькая! Я буду любить тебя всегда!

– Я тоже люблю тебя и буду любить всегда… как и эти поля в округе, степи с пахучими травами, речку с камышами и дикими утками, рассветы и закаты… а ты в своей столице даже неба не видишь – только высоченные здания, скопления машин и спешащих людей, не поднимающих глаз к небу.

– Ты права, пейзажи здесь красочные, не то что серые улицы с кишащими муравьями-работягами, но мы ведь с тобой обязательно что-нибудь придумаем, правда?

– Придумаем, – Анастасия крепко его обняла и уткнулась носом в гладенькую рубашку, пахнущую цитрусовой свежестью.

Шарик сидел у их ног, задрав мордочку вверх, и время от времени поворачивал ее, наблюдая за поцелуями.

– У меня отпуск, и если хочешь, мы можем провести здесь две недели! Может, и больше… Только ты, я и эта деревенская благодать!