Текст книги "Скандальная тайна"

Автор книги: Кристи Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Глава 24

Уилл возбужденно мерил шагами комнату от стола до камина и обратно. Что он скажет Эбигейл? Как сказать ей, что она напрасно потратила время и деньги и, вероятно, подпортила свою репутацию, гоняясь за ним? Он больше не любит ее.

Он любит Элизабет и хочет жениться на ней.

Но мысль, что он причинит Эбигейл боль, убивала его. Он ждал годы, пока она не решится ослушаться отца. Она ни за что не захочет остаться с ним в Англии. Может быть, если бы она приехала несколько недель назад, все сложилось бы по-другому. Но он был рад, что этого не случилось. Иначе он никогда бы не узнал такую глубокую любовь, какую он испытывал к Элизабет.

Он не знал, как сказать Эбигейл, что не любит ее. И любил ли? Он опустился в кресло у камина. Любил ли он когда-либо Эбигейл? Или он просто ухватился за то, что ему в тот момент было нужно? Женившись на ней, он почувствовал бы себя вправе остаться в Америке и избежать возвращения в Англию с вытекающим из этого принятием на себя определенных обязанностей. Если бы она отреклась от отца, он был бы вынужден сделать то же самое и отказаться от титула.

Оказавшись в Англии, он увидел открывшиеся перед ним возможности и обнаружил, что ему все больше нравится жить в этой стране. И помогла ему в этом Элизабет. В том, что Лондон сделался ему домом, была целиком ее заслуга.

Он не мог отказаться от этого. Он не хотел жениться на Эбигейл. Он должен посадить ее на первое же судно, отплывающее в Америку.

В дверь постучали.

– Да?

Вошел Кеннет.

– Ваша светлость, вас хочет видеть леди. – Он понизил голос до шепота: – Она приехала одна, без компаньонки или служанки. Сказать ей, что вас нет дома?

– Нет, Кеннет. Я думаю, это моя старая знакомая из Америки. Я встречусь с ней в малой гостиной. Принесите туда напитки. – Для себя он предпочел бы виски.

Лакей ушел. Уилл поднялся с места и поправил шейный платок. Где это пропадает Элизабет, когда ему так нужна ее поддержка? Он пошел к двери. Разбивать женское сердце – нелегкая задача для него.

Расстояние до малой гостиной показалось ему бесконечным. Страх, засевший глубоко внутри, заставил его идти черепашьим шагом. Ему непременно надо покончить с этим сейчас же.

На пороге он остановился и посмотрел на гостью. Она не сразу заметила его присутствие. Ее светлые волосы были забраны в свободный узел, на коленях у нее лежала зеленая бархатная шляпка. Должно быть, он произвел слабый шум, потому что она внезапно повернула голову и увидела его. Ее блестящие голубые глаза наполнились слезами.

– Уилл! – Она вскочила и бросилась ему на грудь. Отстранившись, мягко извинилась. – Я очень сожалею. Мне не следовало этого делать.

– Эбигейл, как поживаете?

– Теперь все замечательно, – ответила она со вздохом.

– Садитесь, будем пить чай, – сказал Уилл. Он подождал, пока Эбигейл опустится в кресло, и занял кресло напротив нее.

Пока Эбигейл разливала чай, он наблюдал за каждым ее движением. Ее руки дрожали, словно она нервничала, – раньше он не замечал за ней такого. Она подала ему чашку.

– Как вы добрались до Лондона, Эбигейл? – спросил он.

– Я продала бабушкино ожерелье, чтобы оплатить проезд, – ответила она и отпила чаю. – Денег хватило на дорогу и одну-две ночи в гостинице. Я надеюсь, вы поможете мне найти другое пристанище, пока мы не поженимся.

Поженимся!… Она даже не стала ждать, когда он затронет эту тему.

– Я распоряжусь, чтобы о вас позаботились, – мягко сказал он.

– О, Уилл, мне вас так не хватало, – произнесла она.

– Эбигейл, что заставило вас изменить свои намерения, пойти против воли отца и приехать сюда?

– Я соскучилась, я встретилась с Джосаем Харвудом и сразу же поняла, что он не тот человек, который мне нужен.

Уилл откинулся в кресле и маленькими глотками пил чай.

– Почему же? Я знал Джосаю. Он хороший человек.

– О, Уилл, – смущенно произнесла она, – он намного старше меня.

– Ему тридцать лет, Эбигейл. Всего на два года больше, чем мне.

– Но он выглядит значительно старше. Волосы почти седые. У него уже есть двое детей от первого брака. И у него ферма.

Что в ней настораживало его? Слова казались заученными.

– Седых волос у меня нет, но у меня есть семь братьев и сестер, о которых я должен заботиться, и у меня четыре поместья.

– Да, поместья, – сказала Эбигейл. – Со слугами.

Вот в чем дело. У Джосаи для нее недостаточно денег. Хотя у ее отца есть средства, и он мог бы помочь им в случае необходимости. Может быть, она спланировала все заранее? Она отвергала его предложения, пока он не унаследовал титул?

Нет, в этом не было смысла. В таком случае она согласилась бы выйти за него замуж до его отплытия в Англию. У нее было много времени сообщить ему, что она хочет выйти за него замуж, и поехать с ним.

– Расскажите мне о своих поместьях, Уилл.

Уилл взглянул на Эбигейл и мог бы поклясться, что в ее глазах сквозило удовлетворение.

– На самом деле я еще мало знаю о них. Элизабет посчитала, что нам лучше на время сезона остаться в Лондоне, а потом уже поехать осматривать их.

Глаза у Эбигейл широко раскрылись.

– Элизабет?

– Она…

– Стоит здесь, Уилл.

Уилл повернул голову к двери, где, сложив руки на груди, со свирепым видом стояла Элизабет.

– Идите сюда, Элизабет, – пригласил он. – Познакомьтесь с Эбигейл.

Элизабет натянуто улыбнулась. Сердце бешено стучало у нее в груди. У нее не было времени узнать, что между ними происходит. Ей надо что-то придумать. Она ни за что не позволит Уиллу жениться на этой лживой Эбигейл.

– Прошу прощения, – медленно произнесла Эбигейл, – откуда вы знаете друг друга?

– Я его кузина. Дочь покойного герцога. – Ложь далась ей легко.

– О, понимаю, – с облегчением сказала Эбигейл. Она комфортнее устроилась в кресле и улыбнулась Элизабет.

– В самом деле? – надменно произнесла Элизабет.

Эбигейл моргнула, догадываясь, что совершила какую-то ошибку.

Чувствуя на себе взгляд Уилла, Элизабет пыталась понять, как он относится к Эбигейл. Может быть, ей следует уйти и оставить их наедине. Но она не могла допустить, чтобы Эбигейл снова причинила ему боль.

– Эбигейл вернёмся к нашему разговору, – сказал Уилл. – Почему вы ждали пять лет, прежде чем воспротивились воле вашего отца? У вас была прекрасная возможность для этого в то время, когда я уезжал с детьми в Лондон. Мы могли бы пожениться до отъезда. Я заплатил бы за переезд, так что вам не пришлось бы расставаться с бабушкиной драгоценностью.

Эбигейл, казалось, сдерживала слезы.

– Я не понимала, как вы дороги мне, пока вы не уехали.

– Умоляю вас, он пять лет жил в Канаде, – пробурчала Элизабет.

– С вами все в порядке, Элизабет? – мягко спросил Уилл.

– Разумеется, – процедила она сквозь зубы.

Уилл, казалось, подавил улыбку.

– Эбигейл, мы не виделись пять лет. Откуда такой внезапный прилив чувств?

Эбигейл побледнела.

– Я всегда любила вас, Уилл. Но только перспектива брака с Джосаей окончательно открыла мне глаза на то, насколько сильны мои чувства. Я поняла, что не смогу жить без вас.

Элизабет с трудом сдерживала гнев. Ей хотелось выставить Эбигейл из дома. Но решение должен принять Уилл.

– Почему вы написали письмо, в котором сообщили, что согласились выполнить волю отца и выйти замуж за Джосаю? – спросил Уилл.

– О, Уилл! – заплакала она. – Отец заставил меня написать это письмо. Он сидел за столом рядом со мной и диктовал мне каждое слово. У меня не было выбора.

Боже милостивый, думала Элизабет. Уилл начинает верить этой лгунье.

– Почему же вы не послали вслед другое письмо, написанное не под нажимом и объясняющее ситуацию?

– Элизабет, – предупредил Уилл, – это мое дело.

– Да, Уилл, – жалобно произнесла Эбигейл.

– Почему она присутствует здесь при разговоре, который касается нас двоих?

– Не надо, Эбигейл. Элизабет моя кузина, и в этом качестве она имеет право находиться здесь.

Эбигейл зло взглянула на Элизабет.

– Я бы не сказала, что это уместно.

– Не думаю, что кто-нибудь стал бы вас спрашивать. – Элизабет хотелось броситься на Эбигейл и удушить ее.

Эбигейл встала и сложила руки на груди.

– Уилл, если она не выйдет отсюда, наш разговор будет окончен.

Уилл покачал головой.

– Элизабет, оставьте нас одних. Я поговорю с вами, когда мы закончим.

Эбигейл послала Элизабет довольную улыбку.

– А теперь давайте обсудим нашу свадьбу, Уилл.

Свадьбу! Голова у Элизабет пошла кругом. Она не могла позволить ему жениться на Эбигейл. Нужно найти способ остановить их. Последние слова американки вывели ее из себя, и, не удержавшись, она выпалила:

– Уилл, вы не можете жениться на ней! Я беременна! – Элизабет зажала рукой рот. Как она могла произнести это?

– Что?! – воскликнул Уилл, вставая и впиваясь в нее глазами.

– Уилл! Вы… вы это… с ней! – взвизгнула Эбигейл.

– Элизабет, поднимитесь к себе. Мы поговорим немного позже. Я должен закончить разговор с Эбигейл. – Уилл медленно опустился в кресло.

– Уилл! – снова вскрикнула Эбигейл.

– Сядьте, Эбигейл.

Элизабет заставила себя выйти из комнаты. Как она могла произнести такую ложь? Она еще долго не узнает, будет ли у нее ребенок. Что толкнуло ее на такой поступок?

Она села на кровать и увидела, что дневники все еще лежат на ночном столике. Они оба забыли спрятать их. Глядя на них, Элизабет задумалась над тем, что наделала ее мать. Она использовала рыжего лакея как средство получить то, что хотела.

Сжавшись от внутреннего отвращения, она взяла дневник и открыла его. Она пробежала по записям глазами и отыскала много мест, из которых ей стало ясно, что ее мать использовала секс для достижения желаемого. Она захотела обновить дом в Гемпшире – и согласилась на то, чтобы герцог наблюдал за ее совокуплением с другим мужчиной. Когда она захотела новую картину маслом для большого холла в Кендале, она согласилась на оргию с участием герцога и еще четырех мужчин.

Элизабет пала духом. Должно быть, ее мать ненавидела то, что делала. Но, продолжая читать, Элизабет не нашла ничего в подтверждение этого. На одной из страниц ее мать написала, какое удовольствие она получила от визита лорда Н, потому что он был гораздо крупнее герцога. Может быть, ее мать не испытывала угрызений совести.

Элизабет закрыла тетрадь и задумалась о своем собственном поведении. Она вспомнила, как флиртовала с Уиллом, чтобы остаться в доме, и ей стало стыдно. А потом ей пришла в голову ужасная мысль, что она соблазнила Уилла в музыкальной комнате, чтобы склонить его к отказу от возвращения в Америку. Неужели все произошедшее там объяснялось этим?

Нет. Она не может быть такой же, как ее мать. Но если так, почему она заявила, что носит ребенка? Может быть, она сделала это лишь для того, чтобы удержать Уилла от женитьбы на Эбигейл, но это все равно манипулирование.

Софи сказала ей, что он сам должен принять решение, как ему быть с Эбигейл, а Элизабет не послушалась. Она зарылась лицом в подушки и дала волю слезам. Она сделала это, чтобы контролировать ситуацию, чтобы добиться того, чего хотела. Совсем как ее мать.

Но Элизабет знала, что не могла позволить Эбигейл женить на себе Уилла. Эта женщина сознательно обманывала его. Элизабет в отчаянии заколотила по подушке кулаками.

Все это уже не имело для нее значения. После всего, что она сделала, чтобы добиться своего, после того как узнала, кто ее отец, ей уже никогда не выйти замуж за Уилла. Он заслуживает лучшего, чем женщину, которая шла на уловки, чтобы чего-то добиться от него. Сердце ее разрывалось от боли.

Ей хотелось самой открыть ему, что значит быть герцогом, показать, какие горизонты открываются перед ним и какие его ждут обязанности. Ей хотелось разделять с ним победы в парламенте. Вместе с ним объезжать арендаторов.

А еще – смотреть на его лицо, когда он в первый раз увидит своего наследника.

Теперь из-за ее собственных проступков и проступков ее матери этого никогда не будет. Она поживет у Софи, пока не решит, что ей делать дальше. В любом случае ее ждет незавидное будущее.

– Вы были с этой… этой женщиной! – воскликнула Эбигейл, едва Элизабет вышла из комнаты.

– Да, – честно ответил Уилл. Его не пугало, что Эбигейл узнала правду. Раз Элизабет беременна, им надо как можно скорее пожениться. Эбигейл никого в Лондоне не знает, так что она не будет сплетничать.

– Я не могу в это поверить. Должно быть, она хитростью завлекла вас в свою постель.

– Почему вы так решили?

На ее лице было написано недоверие.

– У нее рыжие волосы… и веснушки!

И она одна из самых прекрасных женщин, которых Уилл когда-либо знал.

– Какое они имеют отношение, к чему бы то ни было?

– О, Уилл, она пробралась в вашу постель, чтобы стать следующей герцогиней! – Эбигейл зарыдала. – Она хочет увести вас у меня.

– Эбигейл, ничего не было, пока вы не прислали мне письмо, сообщая, что выходите замуж за Джосаю. Я был верен вам все эти годы, ждал, когда вы поймете, как сильно я вас люблю.

– Значит, вы еще любите меня! – Эбигейл вытерла слезы. – Значит, все будет хорошо! Вы заплатите ей, чтобы она родила где-нибудь в деревне или даже в другой стране. Можно будет сочинить для нее историю, например, что она вдова…

– Эбигейл, нет. – Уилл не мог поверить, что женщина, которую, как он думал, он когда-то любил, может быть такой бессердечной.

– Что значит это «нет»?

– Я не собираюсь давать Элизабет денег, чтобы она уехала и одна растила моего ребенка.

Эбигейл с сочувствующим видом покачала головой.

– Уилл, вы даже не знаете, ваш ли этот ребенок.

Уилл сжал кулаки.

– В этом я не сомневаюсь.

– О, – прошептала она.

– Я сожалею, Эбигейл. Но я женюсь на Элизабет. – Уилл встал и подал ей руку. – Я позабочусь о вашем отплытии обратно в Виргинию.

– Я не могу вернуться. Я стану посмешищем. Я лишилась всех шансов на хорошую партию.

– Не думаю. Люди поймут, что я женился на другой, – ответил Уилл.

Эбигейл оттолкнула его руку и встала.

– Вы глупец, Уильям Атертон. Эта женщина просто пытается стать герцогиней. Она вас не любит.

– Конечно, – мягко сказал Уилл. – Разве вы не делаете то же самое?

– Как вы смеете! Я никогда не думала о том, чтобы стать вашей герцогиней, только вашей женой. Я люблю вас, Уилл. Я не могла возражать отцу.

Вспомнив, что говорила Элизабет, когда он только приехал, Уилл сказал:

– Если бы вы действительно любили меня, запреты вашего отца не имели бы значения.

Эбигейл выпрямилась и подняла голову.

– Когда та маленькая шлюшка покажет свое истинное лицо, я буду ждать вас.

– Прежде чем вы уйдете, оставьте моему лакею название гостиницы, где вы остановились.

– Зачем?

– Чтобы я мог прислать вам билет на судно. – Уилл направился к двери. В последний момент он остановился и еще раз посмотрел на нее. – Прощайте, Эбигейл.

Глава 25

Когда за Эбигейл закрылась дверь, Уилл почувствовал огромное облегчение. Он подождал в конце коридора и убедился, что она покинула дом. Она ушла. Женщина, которую он когда-то любил или думал, что любит, пришла к нему, ослушавшись своего отца, и он отверг ее. Он почувствовал себя виноватым. Но что-то во внезапном появлении Эбигейл настораживало его.

Поддаться внезапному порыву – это было совсем не похоже на Эбигейл. Должна существовать более веская причина, по которой она отказывалась выходить за него замуж до настоящего времени. Впрочем, сейчас это уже не имело значения. Главное – предстоящий разговор с Элизабет.

Им надо спланировать свадьбу и подумать о будущем ребенке. Он поднялся по лестнице и прошел по холлу к ее комнате. Негромко постучал.

– Уходите, Уилл.

– Элизабет, нам нужно поговорить.

– Нет, я сейчас не могу говорить. Мне нужно время подумать.

– Подумать? О чем? – Он попытался повернуть ручку двери, но дверь была заперта.

– О нас.

Он едва расслышал ее шепот.

– Элизабет, впустите меня.

– Нет.

– Очень хорошо. Я буду у себя в кабинете. – Уилл прошел в свой кабинет. Дом казался совсем пустым: Элли и Люси наносили визиты своим новым подругам, мальчики выехали на прогулку в парк. Дома оставалась только Сара, она, вероятнее всего, была наверху с гувернанткой, учила буквы.

Он не любил, когда в доме воцарялась тишина. Особенно сейчас, когда Элизабет была дома и, наверное, плакала в своей комнате. Ему хотелось пойти к ней. Убедить ее, что все будет хорошо. Они поженятся, и будут жить в любви и согласии. Они не будут такими, как ее родители.

Уилл верил в любовь и святость брака. Он видел, с каким трудом его отец приходил в себя после смерти его матери, у него не возникало сомнений в том, что отец очень сильно любил ее. И если бы не Бетси, его мачеха, отец, возможно, лишился бы рассудка. Она помогла ему справиться с горем. Он снова смог полюбить.

Уилл был уверен, что он так же любит Элизабет. Он не мог видеть ее страдающей. Если бы только она позволила ему объясниться. Возможно, она не знает, что Эбигейл ушла навсегда.

Уилл замучился, ожидая Элизабет, он жаждал поговорить с ней. Он снова поднялся наверх и постучал в дверь ее спальни.

– Элизабет, впустите меня. Нам надо поговорить.

– Да, надо, – сказала она из-за закрытой двери. – Но не здесь. Я сейчас спущусь.

Элизабет посмотрела на дверь своей спальни, затем перевела взгляд на дорожную сумку, в которую складывала вещи. Целый час она провела в размышлениях о своем поведении и пришла к выводу, что возможен только один выход. Когда она расскажет ему все, он сам захочет, чтобы она ушла. Она в этом не сомневалась.

Она набрала в грудь воздуха, стараясь не замечать засевшую в сердце боль. Спускаясь с лестницы, она оглядывала все вокруг, дом, в котором прожила всю жизнь. Она всегда любила этот дом больше, чем другие, в поместьях. Он был меньше и уютнее.

Когда она шла к его кабинету, ее каблучки негромко стучали по мраморному полу. Каждый шаг приближал ее к нему и к разлуке. Она сказала себе, что сможет сделать это. Тот час, который она провела у себя в спальне, был нужен ей, чтобы обрести непоколебимость и сказать ему правду. Ужасную правду. По крайней мере, когда она уйдет, он сможет до конца сезона найти себе жену, достойную того, чтобы стать следующей герцогиней.

Она постучала в дверь и вошла. Он стоял у окна и смотрел в него, пока не услышал, как она переступила порог.

– Элизабет, – прошептал он.

Любовь, светившаяся в его глазах, чуть было не заставила ее передумать. Когда она расскажет ему, как поступила, он возненавидит ее. Почти так же, как она сама себя ненавидела.

– Уилл, сядьте, чтобы мы могли поговорить.

– Конечно. – Уилл сел в кресло, стоявшее у камина. – Садитесь поближе ко мне.

– Нет. Я должна оставаться на ногах. – Элизабет на миг закрыла глаза, потом широко открыла их. – Уилл, я не беременна. По крайней мере, пока мне это неизвестно.

Уилл нахмурился, перевел взгляд с ее лица на ее живот.

– Не понимаю. Зачем вы сказали это при Эбигейл, если вы не беременны?

Все оказалось еще труднее, чем она предполагала.

– Софи и я сегодня были в книжном магазине, и там случайно оказалась Эбигейл. Со своим отцом.

– Ее отец в Виргинии, Элизабет. Этот человек ненавидит Англию, и никогда не позволил бы ей приехать сюда, тем более не поехал бы сам.

– Уилл, я стояла в проходе между полками рядом с ними. Я слышала их разговор.

– Вы никогда не видели Эбигейл, пока она не появилась здесь сегодня. Откуда вы могли знать, что это она?

Уилл не верил ей. Должно быть, он все же любил Эбигейл.

– Мужчина называл ее Эбигейл, она называла его отцом, и он говорил, что она станет герцогиней Кендал. Значит, она надеялась выйти за вас замуж.

– Даже если так, это не извиняет вашего поступка. Зачем вы солгали мне?

– Я почувствовала, что у меня нет выбора. Я была уверена, что вы не поверите мне насчет Эбигейл, а я знала, что она вас обманывает. Я соврала, чтобы защитить вас, – прошептала она.

– Элизабет, – сказал Уилл, – вы сообщили мне, что у вас будет ребенок, чтобы я женился на вас?

– Да, нет, я сама не знаю! – Элизабет с трудом сдерживала слезы. – Теперь это уже не имеет значения. Вы не можете жениться на мне.

– Почему?

Она не хотела говорить ему все, но он имел право знать.

– Я и раньше манипулировала вами, это был не первый раз. Я вела себя так же ужасно, как Эбигейл.

Он пристально вглядывался в нее.

– О чем это вы говорите? – медленно произнес он.

Она облизнула губы и крепко сжала их.

– Я флиртовала с вами, чтобы вы позволили мне остаться в доме. Я отдалась вам, чтобы заставить вас остаться в Англии. Я прочитала почти весь дневник своей матери. Она совершала ужасные вещи для того, чтобы добиться своего. Я не лучше, чем она.

Уилл поднялся со своего места и пошел на нее. Она чувствовала исходящий от него гнев, который рос с каждым его шагом.

– Вы занимались со мной любовью с единственной целью заставить меня остаться здесь?

Она, не глядя на него, кивнула.

– Я хотела, чтобы вы остались, потому что мне необходимо было продолжить поиски дневника.

– И это было единственной причиной, по которой вы позволили мне трогать вас?

Ей следовало бы сказать ему правду, но это уже не имело значения. Она – ужасная особа, он заслуживал большего.

– Да, – прошептала она.

– Убирайтесь из дома, – сказал он угрожающим голосом. – Я не хочу вас видеть.

Элизабет закрыла глаза и кивнула:

– Я пришлю за своими вещами.

– Сделайте милость. – Он широкими шагами вышел из комнаты и хлопнул дверью.

Она опустилась в кресло и зарыдала. Все, что ей было нужно, только что вихрем вырвалось из комнаты, оставив ее позади. Теперь у нее не осталось ничего, только боль в сердце.

Она медленно поднялась и вытерла слезы. Ей надо скорее уйти, иначе она поднимется в его комнату, и будет умолять его позволить ей остаться с ним. Скажет ему, что любит его. И что позже это была настоящая любовь, не как в первый раз, а это важнее всего. Но она не могла этого сделать. Он больше не хотел ее, и нельзя его в этом винить.

Она – ужасная особа, она шла на хитрость, чтобы добиться своего. Точь-в-точь как ее мать.

Проходя по холлу, она собралась с силами и попросила, чтобы ей подали карету. Она слышала голоса мальчиков наверху и хотела попрощаться с ними, но подумала, что Уиллу это не понравится. Она не знала, дома ли Элли и Люси, они скорее всего еще не возвратились с визитов.

– Карета подана, мисс.

– Спасибо.

Она вышла к карете как раз в тот момент, когда в дом входили Элли и Люси.

– Элизабет, куда вы отправляетесь в такое время? – спросила Элли. – Скоро обед.

Она не могла сказать им. Они не поймут.

– Сегодня я обедаю у моей подруги Софи.

Едва она произнесла эти слова, как глаза ее снова наполнились слезами.

– Что случилось? – спросила Люси. Она всегда напоминала Элизабет Уилла.

– Извините. Я должна ехать. – Элизабет села в карету и обернулась к девушкам. Обе явно недоумевали, почему она внезапно уезжает. Карета двинулась с места – полными слез глазами она смотрела на дом, в котором прожила всю свою жизнь.

– Что ты ей сделал? – потребовала ответа Элли, когда Уилл вошел в гостиную.

После разговора с Элизабет он закрылся в своей комнате, все больше приходя в ярость.

– Я ничего ей не сделал.

– Она уезжала в слезах. Сьюзен сказала мне, что Элизабет взяла дорожную сумку, что она велела упаковать свои вещи и отправить их в дом мисс Рейнард. – Элли сложила руки на груди. – Это не похоже на ничего.

– Элизабет уехала? – захныкала Сара. – Куда? Когда она вернется? Она обещала почитать мне на ночь сказку.

Глядя на расстроенное личико Сары, он сказал:

– Мне очень жаль, Сара. Я уверен, Элли почитает тебе сказку.

Сара в слезах убежала из комнаты.

Уилл обвел всех взглядом и увидел, что все смотрят на него.

– Она решила уехать. К вам это не имеет отношения.

– Но это имеет отношение к тебе, – сказала Элли.

Элли редко сердилась, и ее неожиданный гнев только усилил его собственный.

– Может быть. Может быть, я обнаружил, что Элизабет совсем не такая, какой мне казалась.

– Это ее дом, – сказала Элли. – Как ты мог потребовать, чтобы она покинула его? Это жестоко.

– И она любит тебя, – добавила Люси.

Уилл повернулся к сестре:

– Ничего подобного. Она просто делала все, чтобы добиться своего.

– Это совсем не похоже на Элизабет, – спокойно возразила Люси.

– Потому что она обманывала нас всех, – сказал Уилл.

Элли неодобрительно уставилась на него.

– Мне это представляется в высшей степени сомнительным. Ты сделал что-то не так. Она уехала из-за тебя.

Уилл сжал кулаки.

– Я ничего не сделал. Но поскольку никто из вас мне не верит, я буду ужинать в другом месте.

– Уилл! – крикнула ему вслед Элли, когда он уходил. – Это не все! Ты извинишься за то, что ты сделал.

– Я ничего не сделал, Элли. Абсолютно ничего. – Он распахнул дверь и с силой захлопнул ее за собой.

Он ничего не сделал, просто полюбил не ту женщину. Повторилось все то, что у него было с Эбигейл. Только почему он не испытывал такого гнева но отношению к Эбигейл? Она ведь манипулировала им годами.

Потому что он не любил Эбигейл.

Ему надо узнать, правду ли сказала ему Элизабет об Эбигейл. Не то чтобы он хотел вернуть ее. Но ему надо было узнать, как далеко могла зайти Элизабет в своих измышлениях. Он вернулся в дом и распорядился, чтобы ему подали карету.

До гостиницы, где остановилась Эбигейл, было недалеко.

– Я хотел бы увидеть мисс Мейсон, – сказал он хозяину гостиницы.

Тот смерил его глазами с головы до пят.

– Они ждут вас?

– Они? – Время от времени Уилл благодарил судьбу, что он герцог, и сейчас был как раз такой случай. Он подал свою визитную карточку.

– Извините, ваша светлость. – Хозяин гостиницы поклонился. – Мисс Мейсон и ее отец в столовой. Я сообщу им о том, что вы здесь.

– Нет, не надо, – сказал Уилл, хватая хозяина за руку. – Я сам.

– Хорошо, ваша светлость.

– Когда они поселились? – спросил Уилл.

– Вчера утром, ваша светлость.

– И они приехали вместе?

– Да.

Возможно, Элизабет была права.

– У вас найдется комната, где мы могли бы побеседовать?

– Да, ваша светлость. Для вас мигом приготовят кабинет – он за вашей спиной. Столовая дальше по коридору, – сказал хозяин гостиницы, жестом показав, куда надо идти.

– Спасибо. – Уилл прошел туда, куда было указано, и остановился у входа. Он окинул глазами комнату и действительно обнаружил в ней Эбигейл и ее отца. В какой-то момент Эбигейл увидела его, глаза у нее широко раскрылись. Она огляделась, словно ища путь к отступлению.

Он подошел к их столу и положил руки на спинки их кресел.

– Добрый вечер, мисс Мейсон и мистер Мейсон. Какой сюрприз – я вижу вас обоих.

Мистер Мейсон поднял на него глаза.

– Я только что прибыл. Я прибыл, чтобы забрать мою бедную девочку прежде, чем она совершит огромную ошибку.

– В самом деле? Почему бы нам, не перейти в более подходящее место? – Уилл отступил от кресел, приглашая их встать.

– Уилл… – начала было Эбигейл, но замолчала, поймав на себе его взгляд.

– Идемте, – хрипло сказал он.

Они последовали за ним в кабинет хозяина. Уилл сел в деревянное кресло и ждал, пока отец и дочь последуют его примеру.

– Вы не хотите закрыть дверь, мистер Мейсон?

Мистер Мейсон нерешительно закрыл дверь.

– Что все это значит, Атертон?

– Теперь Кендал. Вернее, герцог Кендал.

Мистер Мейсон насмешливо скривил губы:

– Не все ли равно? В Виргинии вы были всего лишь фермером.

– Совершенно верно, но сейчас мы не в Виргинии.

– Хотелось бы знать, зачем вы здесь? – требовательно заявил мистер Мейсон.

Уилл улыбнулся:

– Именно об этом я хотел бы спросить у вас. Почему вы оказались здесь? Вы оба.

– Уилл, я уже говорила вам сегодня, – произнесла Эбигейл. – По крайней мере, пыталась сказать, пока эта маленькая шлюшка не прервала нас.

Уилл сжал челюсти.

– Никогда не называйте ее так. – Даже если это было точное определение Элизабет.

Эбигейл раздраженно села.

– Уилл, я все же не верю, что вы спали с той ужасной женщиной.

– Мы уже обсудили это, Эбигейл. Я хотел бы знать, почему вы оба здесь. Особенно вы, мистер Мейсон.

– Я сказал вам. Я недавно сошел с корабля.

– В самом деле? Тогда как случилось, что моя кузина слышала ваш разговор с дочерью в книжном магазине этим утром? – Уилл небрежно сплел пальцы за головой, хотя все его мышцы напряглись.

Вы говорите о той самой кузине, которая носит ваше дитя? – спросила Эбигейл.

– Да, – ответил Уилл.

– Уилл, эта девушка свела вас с ума, вы не видите, что она лжет. Мой отец появился здесь недавно. Ваша кузина просто действует в своих интересах.

Уилл на мгновение засомневался, но вспомнил слова хозяина гостиницы.

– А владелец гостиницы клянется, что вы оба приехали вчера.

Эбигейл побледнела и взглянула на своего отца.

– Хорошо сыграно, Атертон. Мы приехали вчера. Моя дочь рвалась в Лондон, а я не мог отпустить ее одну.

«Это, пожалуй, правда», – подумал Уилл.

– Почему сейчас? За прошедшие пять лет я несколько раз делал ей предложение. Каждый раз вы оба отказывали мне.

– Потому что вы не подходите моей дочери, Атертон. То, что вы теперь герцог, мало что значит для меня. – Мистер Мейсон схватил дочь за руку. – Мы сейчас уедем.

Что-то фальшивое было в этой сцене. Они чего-то недоговаривали.

– Подождите. Моя кузина сказала – она слышала, как вы говорили о том, что Эбигейл станет герцогиней Кендал, – сообщил он, глядя на мистера Мейсона. – За честный ответ я плачу вам тысячу фунтов. Она говорила правду?

– Уилл, я думала, вы уже поняли, что ваша кузина не видела нас, – сказала Эбигейл.

– Я говорю с вашим отцом Эбигейл. И хочу, чтобы ответил он.

Мистер Мейсон покраснел.

– Да, я говорил это. Потому что моя дочь стала бы великолепной герцогиней. Ей надлежит быть герцогиней.

Уилл провел ладонью по волосам.

– Вы ненавидели меня, вам ненавистно даже то, что я стал герцогом.

– Нет, я только хотел, чтобы вы так думали, – ответил мистер Мейсон. – Если бы вы женились на ней до того, как стали наследником, вы бы никогда не вернулись в Англию, не заявили бы права на титул и наследство. Однако посчитав, что у вас нет шансов заполучить Эбигейл, вы остались здесь. Эбигейл, явившись через месяц, рассчитывала преподнести вам сюрприз. К тому времени вы бы уже обосновались здесь.

– Но вы говорили, что ненавидите Британию.

Мистер Мейсон самодовольно улыбнулся:

– Говорил, не отрицаю. Вы должны были поверить, что у вас нет шанса получить мою дочь. Господи, вы хоть понимаете, как трудно обеспечить достойную жизнь в Америке? Эбигейл заслуживает большего, чем маленький неопрятный дом.

Уилл в недоумении потряс головой.

– Но у вас были деньги. По тому, как вы жили, было ясно, что у вас достаточно средств. Больше, чем достаточно, чтобы ваша дочь имела все, что пожелает.

– Все это видимость. У матери Эбигейл были деньги. Когда она умерла, ее семья перестала присылать деньги. Я понял, что для нее лучше всего выйти за вас замуж после того, как вы станете герцогом и останетесь здесь.

Уилл ушам своим не верил.

– Эбигейл, а ваша роль во всем этом?

– Я… я знала все, – наконец призналась она, потупившись.