Текст книги "Долги дьяволов"
Автор книги: Кристи Голден
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
– Кто старший служащий банка среди присутствующих?
После паузы раздался дрожащий голос пожилой женщины:
–Я…
Джим подошел к ней и ткнул в нее пистолетом.
– Я знаю, у вас есть специальные ключи для быстрого открытия банковских ячеек, – сказал он вполголоса. – Именно для таких ситуаций, как эта. Где они хранятся?
– Вон в том столе, – шепотом ответила женщина. – Во втором ящике сверху.
– Спасибо большое, – сказал Джим, доставая ключи. «Все-таки иногда, – подумал он, – прямой путь – самый короткий».
Учитывая, что действовать пришлось прямо с ходу, все шло неплохо. Систему безопасности первого уровня вырубило электромагнитным импульсом. Человеческий фактор удалось обезвредить благодаря паучкам и «закрытию» банка. Дверь, ведущая в хранилище, была отперта, как всегда в часы работы банка. Оставалось только пустить в ход весьма примитивную, но действенную технологию: банально взорвать дверцу самого сейфа. Эш стоял поблизости, переводя взгляд с Рейфа и Уина, которые крепили взрывчатку и натягивали провода, на Тайкуса. Эш хмурился все сильнее.
– Уж больно рискованно выходит, черт возьми! – буркнул он.
Джим подошел к нему. Грабители могли перемещаться свободно, не опасаясь нападения паучков. У каждого из них были при себе часы – стильные часы, изготовленные Дженнифер и Густавом, испускающие сигнал, по которому паучки опознавали их как «своих». Парочка с Умойи представляла собой потрясающую команду: Тайкус сказал Джиму, что паучки, как и жилет, – изобретение Дженнифер, а Густав изготовил часы, пускающие в ход излучатель электромагнитных импульсов.
– Ну, никто из нас не хотел браться за дело раньше времени, – сказал Джим. – Но ведь вроде бы все в порядке? У нас все идет по плану.
– Ну да, конечно, все идет по плану. Только того мужика, который должен был помочь вывезти все кредиты, на месте не будет, но эту проблему мы как-нибудь решим.
Эш вытер вспотевший лоб.
– Ну, значит, беспокоиться не о чем. Просто сделаем несколько лишних ходок, чтобы вынести все. Время-то есть.
У них в запасе был целый час до самоуничтожения паучков. На этом пункте настояли Тайкус с Джимом. Эш требовал просто убить всех присутствующих на месте.
– Никаких свидетелей, – говорил он, обсуждая планы в «Знаке валета». – Чистая работа!
– Угу, никаких свидетелей – всего-то пара десятков трупов и пара десятков обвинений в преднамеренном убийстве, – возразил Джим. – Чище некуда!
– Да нас все равно не найдут! – отпарировал Эш.
– Может, и не найдут. Но все равно мы на такое не пойдем. И мой помощник, который делает паучков, на таких условиях не работает, – ответил Тайкус. – К тому же если паучки самоуничтожатся, никто не сможет вычислить, откуда они взялись. Вот это, дружище, и называется чистой работой!
Эш закатил глаза, буркнул нечто вроде «слюнтяй!», но согласился. Ему просто больше ничего не оставалось.
– Я бы предпочел потратить это время на то, чтобы убраться подальше, – сказал Эш, возвращая Джима к реальности.
Рейф с Уином выпрямились и кивнули.
– Готово! – сообщили они. Выбежали из хранилища и прикрыли за собой дверь, чтобы их не задело взрывом.
Несколько секунд спустя раздался мощный, но приглушенный грохот. Все пятеро переглянулись с улыбкой, невзирая на владеющее ими напряжение.
– Такое никогда не надоедает! – заметил Тайкус.
– Двигаем, двигаем! – приказал Эш – он перестал улыбаться и снова сделался весь деловой. Замки сейфа были взорваны начисто, и они открыли дверцу.
Внутри были десятки банковских ячеек, и в каждой – сотни тысяч кредитов. Момент был воистину головокружительный, и миновало целых три секунды, прежде чем Джим шагнул внутрь и проворно принялся вручную отпирать ячейки. Как только ячейки были открыты, люди Эша взялись за дело. За подкладку их жилетов было вложено несколько сумок из материала, достаточно тонкого, чтобы легко складываться, и достаточно прочного, чтобы выдержать вес такого количества отпущенных на волю кредитов. Джим последовал их примеру: он достал свои мешки и тоже принялся их наполнять. Его губы расплывались в улыбке.
Тайкус был прав. Игроки, которым наверняка принадлежали эти денежки, прекрасно без них обойдутся. А для него это возможность начать новую жизнь, о которой он все сильнее мечтал с каждым днем.
И тут раздался голос Вудли.
– Мистер Рейнор, я должен сказать, что весьма разочарован вами и мистером Финдли.
Эш криво ухмыльнулся и потянулся за пистолетом. Джим решительно остановил его руку и покачал головой.
– Не надо. Ни к чему добавлять к этому еще и убийство.
Белобрысый поморщился, но оружие опустил, бросив на Джорджа Вудли гневный взгляд.
– Помалкивали бы вы лучше, мистер Вудли, – посоветовал Джим.
– Вы знаете, боюсь, я обязан это сказать. Я вами крайне разочарован. Я не особенно сердился на вас, когда меня перевели на другую работу после вашего ограбления поезда. Мне здешняя работа нравилась. И я понимаю, что вы не можете… э-э… не заниматься своим ремеслом, и все такое прочее, но грабить «Помощь фермерам»? Мне все-таки казалось, что вы приличные грабители.
Джим замер.
Потом медленно развернулся к неподвижно стоящему Вудли – его рука так и застыла на полпути к комму, а взгляд был прикован к крохотному паучку у него под ногами.
– Что вы сказали?
– Я говорю, странно, что вы крадете деньги у «Помощи фермерам». Эти деньги предназначены для людей, которые нуждаются в помощи. Они принадлежат не богатеньким игрокам и не Старым Семьям. Ну, то есть раньше они, конечно, принадлежали им – я имею в виду, тем, кто их пожертвовал, – но их должны были передать…
– Я знаю, кому их должны были передать! – рыкнул Джим и развернулся к Тайкусу. – Я просто не знал, что это за деньги. Но ты, Тайкус, – ты ведь знал, а?
– Джимми, погодь минутку… – начал Тайкус, успокаивающе подняв руку.
– На хер! Ты знал! А мне не сказал, потому что знал, что я на такое не подпишусь! Эти деньги – помощь людям. Моим людям!
– Это всего лишь налоговые льготы для людей, у которых денег и так слишком много, вот и все! – отпарировал Тайкус. – Джимми, «Помощь фермерам» создана с единственной целью – упростить жизнь богатеям. Чтобы они могли чувствовать себя добренькими, чтобы их сладкая жизнь не казалась такой бессмысленной. Скажи еще, что ты этого не знал!
– Какая, к черту, разница? Тайкус, эти деньги позволят людям сохранить крышу над головой! Эти деньги означают, что у них будет, что есть. Что их детям не придется голодать! А ты мне ничего не сказал!
– Да потому, что иногда ты бываешь слишком туп и упрям и не соображаешь, что тебе же на пользу! – насупился Тайкус. – Заткнись и забирай эти чертовы кредиты, Джим. Тогда ты станешь богатеньким буратиной и сможешь быть порядочным, сколько твоей душе угодно. Помоги мне, если хочешь выбраться отсюда живым. Я тебе такого пенделя отвешу…
Внезапно раздался пронзительный вой. Краем глаза Джим увидел, как что-то движется. Джим стремительно – он сам не ждал от себя подобной прыти – развернулся и растоптал крошечного паучка, который побежал к ноге Вудли, раздробив его в пыль прежде, чем тот успел впрыснуть свой яд в перепуганного служащего.
– С-спасибо большое, мистер Рейнор! – слабым голосом выдавил Вудли.
– Вот жопа! – буркнул Тайкус. – Вот за каким хером ты это сделал, а, Эш?
Джим огляделся и пришел в ужас.
Мертвы. Все они были мертвы. Кассиры, охранники и просто бедолаги, которые всего лишь зашли в банк положить или снять деньги, – все они неподвижно лежали на полу. Ну что ж, по крайней мере, кажется, боли они не почувствовали. Рейнор легко мог представить, как очаровательная Дженнифер заряжает паучков смертельным ядом, но не мог представить себе, чтобы она выбрала яд, который причиняет ненужные страдания.
Он медленно развернулся к Эшу.
– Ты активировал паучков, сукин ты сын! Зачем? Эти люди ничего не сделали!
– А затем, чтобы ты заткнулся и пришел в себя, – ответил Эш. – Волоки сюда свою задницу, помогай грузить деньги. По крайней мере, теперь мы не ограничены во времени.
Внутри у Рейнора что-то щелкнуло, резко и бесповоротно. Он опустил голову, посмотрел на два мешка кредов, которые держал, и разжал руки. Мешки плюхнулись на пол, их содержимое рассыпалось. Джим поднял глаза.
– Я все, – сказал он. Повернулся и зашагал к выходу.
– Не трогай дверь! – рявкнул Эш. – Рейнор! Рейнор!!!
Джим не остановился.
Пуля вонзилась в его тело.
Глава 19
Пуля прошила правое плечо. Джим ахнул и услышал яростный рев Тайкуса. Джим развернулся, целясь в Эша. Но Тайкус его опередил.
Тайкус в оружии не нуждался. Он сам был оружием.
Он ухватил Эша за лацканы, так, словно тот ничего не весил, и шваркнул его о стену. Эш обмяк, как марионетка с обрезанными ниточками. Тайкус тут же его отпустил. Эш остался лежать, где упал. Голова у него склонилась под неестественным углом.
Рейф и Уин были настолько застигнуты врасплох стремительным оборотом событий, что только теперь схватились за оружие. Джим, скрипя зубами от боли в простреленном плече, вскинул пистолет и выстрелил. Рука слегка дрогнула из-за раны. Пуля попала Уину не в голову, а в верхнюю часть груди. Уин ахнул и выронил оружие.
Джим хотел было выстрелить снова, но Тайкус стоял ближе. Он могучей рукой ухватил Рейфа за глотку и стиснул изо всех сил и тут же накинулся на раненого Уина.
– Не сметь! Стрелять! В моего! Друга! – орал он, сопровождая каждый восклицательный знак мощным ударом в тощую, крысиную рожу Уина. К тому времени, как он дошел до слова «моего», лицо Уина превратилось в кровавое месиво, а на слове «друга» сделалось ясно, что взломщик мертв.
Но Рейф был еще жив. Он по-прежнему трепыхался. Джим поднял пистолет, подпер раненую руку другой рукой и выстрелил Рейфу в грудь.
В банке сделалось тихо. Джим с Тайкусом переводили дух. Тайкус был забрызган кровью. Он обернулся к Джиму, широко улыбаясь.
– Тут дело было уже не в деньгах, – только и сказал он. – Дай посмотрю, что с плечом.
В полевой медицине они сделались большими специалистами. Тайкус в два счета нашпиговал рану антибиотиком из аптечки, которую прихватил с собой, и туго забинтовал руку.
– Везучий ты, сукин сын! Пуля прошла навылет, рана чистая.
– Обыщи Эша, – сказал Джим. – Надо убедиться, что у нас есть все, что надо.
Тайкус подошел к изломанному телу и проворно обшарил карманы.
– Хорошо, что ты спросил, – сказал он. – У него ключ от пентхауса.
Помимо этого, он снял с трупа все ценное, что у него было при себе.
Кто-то тоненько заскулил.
– А, Вудли! – сказал Джим, испытывая некоторое раскаяние. Он про него совсем забыл. – Не бойтесь. Если уж мы не пристрелили вас тогда, в поезде, тут мы вас и подавно не пристрелим. Но, увы, придется вас на время обезвредить.
Вудли явно испытал облегчение.
– Да-да, конечно-конечно! – сказал он. – Я все понимаю. Вы собираетесь меня… э-э… вырубить?
Джим огляделся. Его взгляд упал на безжизненные тела их недавних союзников.
– Да нет. Просто свяжем малость. Тайкус, давай сюда их галстуки!
Три минуты спустя Джордж Вудли широко улыбался, пока Тайкус вязал его по рукам и ногам галстуками Эша и Рейфа. Покончив с этим делом, Тайкус почти ласково опустил свою лапищу на голову Вудли.
– Ты, Джордж Вудли, везучий, как черт! Можешь написать мемуары: «Как я пережил два ограбления Тайкуса Финдли и Джима Рейнора».
– Только, чур, гадостей про нас не писать! – ухмыльнулся Джим.
– Ну конечно, джентльмены, вы же знаете, что я этого не сделаю!
– Я вам верю, – сказал Джим. Он и впрямь ему верил. – И… спасибо, что сказали, что это за деньги.
Вудли улыбнулся ему на удивление теплой улыбкой.
– Не за что, мистер Рейнор. Я так и думал, что тут что-то неладно. Вы не из тех, кто станет красть у людей, которым так нужны эти деньги.
В горле у Джима встал ком.
– Нет. Я действительно не из таких. Спасибо, что остановили меня.
– Мне очень жаль прерывать ваш обмен любезностями, но время-то, между прочим, уходит, а мы довольно громко заявили о своем присутствии: сперва взрыв, потом пальба… – сказал Тайкус. – Валим-ка отсюда.
Лифт тоже пал жертвой электромагнитных импульсов, а идти по лестнице они не рискнули. Тайкус был прав: как только они взорвали сейф, все обитатели здания должны были понять, что это не просто отключение электроэнергии. Пентхаус находился на четырнадцатом этаже. По плану они намеревались убедиться, что кабина лифта находится на том же этаже, что банк, перед тем, как врубить ЭМИ. Именно там она и оказалась: то ли лифт находился здесь по умолчанию, то ли им просто повезло. Тайкус ловко открыл люк в крыше кабины и высунулся наружу.
– Рука болит, Тайкус, – сказал Джим. – Не знаю, сумею ли я тут подняться.
– Ну, Джимми, властям я тебя уж точно не оставлю, – ответил Тайкус, подтянувшись и выбравшись на крышу, – так что лучше постарайся.
День выдался жаркий, а машина, которую взял напрокат Уилкс Батлер, оказалась не самой комфортабельной, но он стоически терпел. Потому что он был уверен, что его бдение принесет плоды.
Он не спал всю ночь, но оно того стоило. Ему уда-лось-таки выяснить, что могло именно сейчас привести Джима Рейнора и Тайкуса Финдли на Бахус.
Во-первых, Батлер точно знал, что они тоже наверняка явились сюда не наобум и не стали бы совмещать свой «визит» с Межзвездным конвентом шерифов, если бы их затею можно было провернуть в любое другое время. Например, если бы они хотели устроить какую-нибудь игорную аферу, могли бы и подождать четыре дня.
Нет, они здесь потому, что в другое время было никак нельзя. А это означало, что здесь происходит нечто особенное.
Поразузнавав еще и задействовав кое-какие связи, Батлер вычислил и наиболее вероятную цель: в банк «Ковингтон» на тридцать семь часов должны были поступить несколько миллионов кредитов. Это явно могло заинтересовать Финдли и Рейнора.
Батлер предупредил банк, чтобы они усилили охрану, даже передал им описание Рейнора и Финдли, но ему довольно надменно ответили: «Сэр, банк «Ковингтон» неизменно поддерживает охрану на самом высшем уровне. Ваши советы, несомненно, оценят по достоинству, но во всем этом нет необходимости».
Ну, и к чему бы ему продолжать это расследование? Батлер едва не сказал себе, что подобная самоуверенность заслуживает того, чтобы ее наказали по заслугам. Однако он был служителем закона, и ему отчаянно хотелось сцапать эту парочку. Так что он выставил посты сразу, как только сообразил, что к чему. Ему предстояло дежурить с 8:00 до 16:00.
Он вскинулся, увидев, как эта парочка входит в банк незадолго до часа дня. Узнал он их не сразу, так элегантно они были одеты. Вместе с ними в банк вошли еще трое, тоже весьма прилично одетые. Итого пятеро. Странно: обычно Рейнор с Финдли работали одни. Батлеру это не понравилось. Ему не хотелось ничего предпринимать, не выяснив, кто такие эти трое. Батлер быстро сделал несколько снимков и отправил их в свой офис с поручением «выяснить, что это за троица».
Ответ пришел довольно быстро. Двоих опознать не удалось; список же имен третьего, светловолосого, был длиннее руки Уилкса. Имена, впрочем, Батлера не интересовали. Заинтересовала его информация в самом конце: «Возможно, работал или до сих пор работает на Скаттера О’Бенона».
О’Бенон – это плохо. Батлер удивился, что «его» уголовники, как он их про себя называл, связались с такой дурной компанией. Это меняло дело. Ему потребуется подкрепление, а на это уйдет как минимум несколько минут. Сцапать их по-тихому уже не удастся. В довершение неприятностей, когда подкрепление прибыло, какая-то семейка – двое родителей с детьми – решила расположиться на газончике перед банком и покормить птичек. Уилкс тихо закипал. Время уходило…
На самом деле… Батлер взглянул на свой хронометр и нахмурился. Такое впечатление, что он остановился. Взгляд упал на приборную доску – ни одна лампочка не горела. Батлер посмотрел на банк. Они там уже довольно давно… Интуиция подсказывала ему, что дело плохо. Шериф вышел из машины, опустив руку на оружие.
И тут из банка донесся взрыв – глухой, но вполне отчетливый. Батлер схватился за комм – и обнаружил, что комм не работает* Он выругался. Обернулся, махнул одному из своих людей, который сидел в припаркованной машине поодаль, и указал на банк. Тот кивнул и попытался вызвать по комму подмогу… Уилкс увидел, как вытянулось у него лицо – он тоже обнаружил, что его комм почему-то накрылся.
«Черт бы их побрал!» Батлер выхватил пистолет и бросился к банку. Помощь, конечно, придет, но не сразу. Пока что Уилксу Батлеру придется действовать в одиночку.
Подниматься по шахте лифта было непросто.
На самом деле это чертовски трудное дело. Блестящие металлические стенки уходили ввысь чуть ли не на километр. Подняться на четыре этажа и то утомительно – подняться на четырнадцать казалось невозможным. По счастью, в стены тут и там были вделаны лесенки. Несомненно, те, кто платил безумные деньги за свои пентхаусы, требовали, чтобы в случае какой-либо поломки лифта она была устранена немедленно.
Тайкус вытащил Джима на крышу лифта и посмотрел наверх, на вделанные в стенку ступеньки, уходящие все ввысь и ввысь.
– Джимми, ты за меня держаться сможешь? – спросил он.
– Не знаю, – честно ответил Джим. – Попробую.
Тайкус что-то буркнул и расстегнул свой пояс.
– Не, так не пойдет.
Он проворно сделан из пояса петлю и перекинул ее через плечо Джима, обвязав того наискосок через грудь гак, чтобы оставить раненое плечо свободным.
– Держись за меня как можно крепче, ну, а я буду держаться за ступеньки…
Он выругался, привязал мешки с кредитами к нижней ступеньке первой лестницы и ласково их похлопал.
– Дотащу тебя до квартиры, Джимми, и вернусь за ними. Видишь ли, чувак, я тебя люблю, как родного брата, но это не значит, что ради тебя я готов лишиться своей пенсии!
Джим заставил себя улыбнуться. Он обхватил Тайкуса и вцепился что было мочи. Тайкус левой рукой ухватил ремень, удерживающий Джима, и, цепляясь за ступеньки одной правой, полез наверх, мучительно дергаясь. В какой-то момент опасения Джима все-таки оправдались. Руки у него разжались, и он упал, успев пролететь сантиметров тридцать. Тайкус крякнул – ему едва не вывихнуло руку. Он промахнулся правой рукой мимо ступеньки, и они оба рухнули вниз. В последний момент могучая длань Тайкуса вцепилась в торчащую из стенки скобу, и оба остановились таким резким рывком, что Джим на миг потерял сознание.
Следующие несколько лестниц слились для Джима в сплошное пятно боли. Потом он смутно вспоминал, что Тайкус что-то бормотал, пихал и встряхивал его, иной раз довольно грубо, но ни разу, ни на миг он не позволил ему сдаться. Даже в багровом тумане мучительной боли Джим понимал, что ни один человек не был способен на такое, кроме Тайкуса Финдли.
Как минимум, ни в ком другом не было такого упрямства.
И вот, наконец, они добрались. Джим выполз в темный коридор четырнадцатого этажа и, задыхаясь, рухнул на пол. Боль была ужасная – хуже того, правая рука из-за этого сделалась практически бесполезной. Теперь он полностью зависел от Тайкуса, и оба это понимали.
– Налево… – произнес Джим, пытаясь подняться на ноги. Тайкус избавил его от лишней возни, подхватив и подняв за здоровую руку. Джим едва не потерял сознание, но он старался держаться.
На этом уровне было всего два пентхауса. О’Бенон велел «остерегаться» обитателей соседнего, чтобы те ничего не заподозрили. Дверь недавно снабдили старомодным замком с ключом, в дополнение к современной чрезвычайно сложной системе сигнализации, которая теперь сделалась совершенно бесполезна. Джим невольно улыбнулся, глядя, как Тайкус возится с ключом, таким крохотным в его массивных руках.
Тайкус отпер дверь и, по-прежнему поддерживая Джима под здоровую руку, распахнул ее.
– Срань господня! – сказал Тайкус.
Казалось, они открыли дверь в один из кругов ада.
В первое кошмарное мгновение, пока мозг тупо фиксировал происходящее, не задумываясь о причинах, они могли только пялиться на представшие их глазам многочисленные сцены резни и пыток.
Иезекииль Дон был повсюду. Прямо напротив он насмехался над женщиной, которая истекала кровью из множества колотых ран, но была еще далека от милосердной смерти. У камина – отрезал голову Рику Кидду. В дверях, ведущих в другую комнату, – отрубал один палец за другим у кого-то, кто умолял его перестать. И еще, еще, еще…
И звуки. Они возникли сразу, как только отворилась дверь, сливаясь в ужасающую какофонию. Стоны, жалобы, мольбы. «Нет, нет, прошу вас! Что вам надо? Я все расскажу!» «Не надо… не надо… О Боже! Убейте меня поскорее!» «Кто вы? Какого черта вам надо?» И голос Дона, сулящий все новую боль и страдания, а иногда просто… смеющийся.
– Красота, а? – окликнул их все тот же голос. – Я чую ваш страх! Божественный аромат страха. Удача была на вашей стороне, но больше это не повторится. Какую именно смерть вы предпочитаете? Быть задушенными? Заколотыми? У мистера Рейнора уже есть одна стреляная рана. Могу устроить ему еще несколько!
Этого просто не может быть! После чудовищного напряжения, пока они планировали ограбление, после того, как он узнал, что это за деньги, после драки с напарниками – Джим и так уже был близок к срыву. Это было последней каплей, которая угрожала сломить его окончательно.
Дон. Всюду Дон. Сколько ни бейся, от него не уйти.
Но тут внезапно Тайкус зашипел ему на ухо:
– Держись, Джимми! Этот ублюдок любит поиздеваться. Пусть поиздевается подольше.
Джим, весь дрожа, цепляясь за соломинку, все же кивнул. Тайкус был прав. Дон действительно любил поиздеваться. Ему нравилось запугивать, и, несмотря на то, что им каким-то чудом дважды удалось ускользнуть от убийцы – «А ведь это, пожалуй, рекорд своего рода!» – ошеломленно подумал он, – Дон не собирался просто пристрелить их и враз покончить со всем.
Тайкус уже выхватил оружие, и теперь Джим последовал его примеру. Раненая рука сильно мешала. Он попытался вспомнить, в чем состоял их план бегства. Соображал он плохо – Джим понял, что потерял много крови. Сосредоточься, Джим, сосредоточься, черт побери…
Надо выбраться отсюда, с четырнадцатого этажа. Как же они собирались бежать? Эш ведь говорил… почему же он не может вспомнить?
– Ах ты, сукин сын, – сказал Тайкус, – ты что думаешь, ты нас поймал? Вспомни, что было в прошлый раз! Мы натянули тебе нос, паршивый ублюдок. Когда мы удерем на этот раз, ты еще увидишь мой прощальный фак!
Он водил оружием в разные стороны, готовясь выстрелить в любой момент, но не раньше, чем поймет, куда стрелять. Джима он отпустил, и Джим кивнул, давая понять, что способен держаться на ногах без посторонней помощи. Тайкус указал в один угол комнаты и сам принялся медленно пробираться в другой. Откуда-то донесся хохот Дона.
– А знаете, я испытываю искушение оставить вас в живых. Сохранить вас в качестве живых игрушек. У меня давным-давно не было такого занимательного преследования! Но, увы, я человек деловой, у меня контракт.
«Спуститься вниз? – лихорадочно размышлял Джим. – Нет, не то. Спрыгнуть». Да-да, они собирались спрыгнуть вниз и убежать так быстро, чтобы их было не догнать. Но это звучало безумно. Это же невозможно. Человек не может спрыгнуть с такой высоты и тут же убежать с такой скоростью, чтобы никто его не догнал…
Он медленно, пошатываясь, побрел через пентхаус при свете голограмм и огня, который так неуместно радостно полыхал в камине. Эш говорил, что у человека, который здесь живет…
Одного из обитателей пентхауса Джим нашел, едва не споткнувшись об него. Собственно, он и предполагал нечто подобное. Отчаяние и разочарование нахлынули на него, угрожая поглотить его с головой. Сколько же человек успел убить Дон, чтобы добраться до них с Тайкусом? Сколько человек погибли сегодня внизу, в банке? С этим пора кончать. Пора кончать.
Но с этим невозможно покончить! Им его не одолеть. Не по силам, им это не по силам. Все убитые кружились над ним, точно призраки, взывая о мести. А он ничего не мог поделать.
«Прости меня, Рик. Простите меня, Хайрем, и Клер, и все эти бедолаги из банка. Простите меня, пожалуйста!»
– Контракт, значит? – протянул Тайкус.
– Я смотрю, ваша деловая этика безупречна, Дон. Жаль, что вы не имеете представления ни о какой другой этике! – рявкнул Джим. Он уставился на труп у себя под ногами. Труп был еле виден в слабом свете. Он больше походил на манекен – даже не верилось, что когда-то он был жив и дышал.
– Ну, Джим Рейнор, мораль ведь штука ненадежная, верно? – отозвался Дон. – Она такая гибкая. Ее можно приспособить к чему угодно. Вот, к примеру, как себя чувствует ваша совесть, а?
Манекен… Джим повернул голову и вздрогнул, увидев перед собой вторую фигуру. Эта выглядела огромной и зловещей, но не шевелилась, как и труп на полу. И тут Джим вспомнил, как именно они должны покинуть этот пентхаус. Точнее, как они собирались его покинуть до того, как явился Дон, точно воплощение самой Смерти, которая не ведает пощады.
– Ну, раз уж ты все равно собираешься нас убить, – продолжал Тайкус, на удивление плавно двигаясь по комнате и все пытаясь вычислить, где прячется охотник, – может, все-таки скажешь, кто нас заказал-то? Если мы отправимся в могилу, зная ответ на этот вопрос, это будет весьма любезно с твоей стороны.
– Будь у меня больше времени, я бы, пожалуй, не ответил. По крайней мере, не сразу… – сказал Дон. Он находился сразу в нескольких местах, благодаря голограммам, но, продолжая медленно перемещаться, Джим заметил в зеркале кое-что необычное. Красную движущуюся точку.
Он подумал было, что это лазерный целеуказатель Дона. Но это было нелогично. Если бы это был целеуказатель, он был бы нацелен на него либо на Тайкуса. И тут его затуманенный мозг внезапно отчетливо сообразил, что к чему.
Так вот почему Дон видит их так отчетливо! Эта красная точка – совсем не лазер. Это новый глаз Дона. Кибернетическая рука у него уже была. А теперь, благодаря атаке Джима в их предыдущую встречу, тогда, в лаборатории, у него появился еще и глазной имплантат.
Невзирая на всю жуть ситуации, Джим невольно улыбнулся. Дон наверняка думает, будто у него перед ними есть преимущество. Он не сознает, что эта штука выдает его местонахождение! Судя по тому, как расположено зеркало, Дон стоит примерно…
Джим поднял раненую руку, с трудом сдерживая стон боли, и навел пистолет. Он не решался ничего сказать Тайкусу и надеялся только на то, что напарник следит за его движениями.
– Нет, я бы вас еще немного поводил на крючке, – продолжал Дон. Этот заносчивый ублюдок даже не поднял оружия! Джиму он был еле виден в темноте, но он мог поклясться, что наемный убийца ухмыляется, довольный, как свинья в грязи. – Но, увы, джентльмены, наше время на исходе. Так что я, пожалуй, выполню вашу просьбу, Тайкус Финдли. И сообщу вам имя заказчика.
Джим уже прицелился в Дона – но не стрелял. Рука тряслась от напряжения, боль жгла все сильнее с каждой секундой промедления, но он просто не мог сейчас убить Дона. Пока не узнает, какая сволочь натравила на них этого ублюдка.
– Данное поручение дал мне некий Ксавье Вандершпуль.
Джим пошатнулся. Вандершпуль?! Голова пошла кругом, поле зрения расплылось по краям. Это невозможно. Этот… эта тварь ведь мертва! Джим сам это видел! Он испытал прилив отвращения. Такого не может быть. Это, наверно, ложь… одна из множества подлых уловок Дона.
– Да ладно, вранье это, – сказал Тайкус. – Джим его еще когда пристрелил, как бешеного пса.
– Ошибаетесь!
В центре комнаты возникла еще одна голограмма. Джим опустил оружие и уставился на нее. Он увидел огромный металлический гроб. В гробу лежал человек, наружу торчала одна голова. В том месте, где стоял гроб, было темно, и, сколько Джим ни вглядывался, разглядеть этого человека он так и не смог.
А потом человек заговорил.
– Иезекииль Дон!
Вандершпуль! Боже правый! Так это правда. Он жив… если, конечно, это можно назвать жизнью…
Кровь гулко стучала в ушах. Слова звучали искаженно – Рейнор не мог понять, что говорят Дон и Вандершпуль. Потом Джим с Тайкусом увидели, как Дон что-то достал из мешка.
Это была голова Рика Кидда.
Дон небрежно бросил ее в сторону человека в железном гробу.
Джима едва не стошнило, но он могучим усилием воли – он сам не подозревал, что способен на такое, сдержался, чтобы не выдать себя. Что-то пробудилось внутри и прокладывало себе путь на поверхность мимо отчаяния и страха.
– Это только начало, мистер Дон. У вас ведь осталось еще двое, а? Ступайте и не возвращайтесь, пока в вашей сумке не появится еще два трофея: головы Тайкуса Финдли и Джеймса Рейнора!
– Не волнуйтесь, старина! Они следующие в очереди, – ответил голос Дона из голограммы. Изображение застыло.
– И, боюсь, что вы действительно следующие в очереди, – сказал Дон, изображая покорность судьбе. – Ну что ж, прощайте, мистер Финдли, прощайте и вы, мистер Рейнор!
Джим выстрелил сантиметров на тридцать ниже горящего в темноте глазного имплантата.
Красная точка исчезла – Дон упал.
– Я тебя все-таки достал, сукин сын! – пробормотал Джим. Он пошатнулся и рухнул на пол.
Очнулся он, видимо, довольно скоро и, очнувшись, обнаружил перед собой нечто вроде бронескафандра. Слышался гулкий грохот – видимо, это звенело у него в голове.
– Ага, очухался все-таки! – сказал Тайкус. – А то я уж подумал, что я тебя потерял.
– Что Дон?
– На вскрытие нет времени, но похоже, что ты его пришил. Больше он нас не потревожит. Ладно, влезай в эту штуковину и валим отсюда.
Джим только теперь осознал, что грохот не у него в голове – кто-то стучался в двери пентхауса. А бронескаф не был одним из стандартных бронекостюмов, с которыми они с Тайкусом были знакомы со времен службы в морской пехоте. Нет, это что-то более продвинутое…
О’Бенон обещал предоставить им для бегства пять новехоньких, суперсовременных бронекостюмов. Укомплектованные наручными гранатометами, со всеми возможностями обычных бронескафов и еще кое-какими дополнительными, эти костюмы позволяли проломить стену, спрыгнуть на улицу, благодаря функции замедленного падения, и умчаться прочь, уничтожив любого, кто попытается их остановить, пока они не выйдут в назначенное место встречи.
– Их же вроде должно быть пять, – пробормотал Джим. Он видел всего один, тог, что протягивал ему Тайкус.
– Знаю! – сказал Тайкус. – Этот сукин сын О’Блюдок не рассчитывал оставлять в живых никого, кроме своего любимчика, Эша. Потому-то он и согласился на все наши условия. Он просто рассчитывал бросить нас с тобой здесь и тех двоих тоже.
– И почему это меня не удивляет? – сказал Джим.
– Ну все, Джимми, на «я же тебе говорил!» сейчас времени нету, – сказал Тайкус. Он одной рукой вздернул Рейнора на ноги и принялся запихивать его в скафандр. Джим зашипел от боли, когда Тайкус стал вдевать его руку в рукав. – Эта штука поможет тебе остаться в живых и убраться отсюда.
