Текст книги "Поцелуй койота (ЛП)"

Автор книги: Криста Фауст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

– Что угодно. Я в порядке, – она повернулась к Шочи. – Я готова.

Шочи ласково прижала ладонь к затылку Клаудии, а вторую положила ей на лоб.

– Ты можешь почувствовать себя… странно, – предупредила она. – Не сопротивляйся, просто расслабься.

Она начала читать заклинание и медленно проникла внутрь.

Первым дело Шочи столкнулась с потоком воспоминаний не о Страже, а об Ирме, приемной матери Клаудии. Женщина с добрыми карими глазами и нежными руками. Густые черные волосы, собранные в тяжелый узел на длинной шее.. Медальон в форме сердца на золотой цепочке. Её красота была почти неземная, она была хрупкой, женственной, чересчур худощавой, но всегда с улыбкой на лице. Она стояла на кухне с бабушкой Клаудии и готовила большой горшок menudo[1] после воскресного похода в церковь. На заднем дворе в жёлтом платье поднимала руку, заслоняя глаза от солнца. В гостиной читала на диване, подвернув под себя стройные ноги, держа книгу очень далеко от себя, потому что отказывалась «выкидывать деньги» на новые очки, пока старые были «в полнейшем порядке». В комнате Клаудии помогала той готовить куклам чай. Здесь же был и отец, подмигивал и указывал на колючую щеку, выпрашивая поцелуй. Поднимал её так высоко, казался невероятно большим и сильным. Учил ее забавным песенкам с плохими словами, а мама потом выгоняла его из кухни деревянной ложкой. Он брал её мать за руку и целовал.

Потом шли воспоминания о матери в больнице. Скелет в розовом махровом халате, едва дышащий и затерянный в дымке морфия. Клаудии было тошно от вины за то, что хочется убежать. От нежелания трогать эту холодную исхудавшую ладонь. От мысли, пускай бы она уже умерла поскорее.

Шочи пробиралась дальше сквозь года. Становясь старше, воспоминания делались всё более разрозненными, шли не по порядку. Вспышки и размытые образы, которые приходилось перебирать и расшифровывать. Дойдя о воспоминании о том, как Клаудию упрятывают под ветровку, она решила копнуть глубже. С этим отрывком ассоциировались и другие ощущения: тепло, безопасность, запах лосьона после бритья. Шочи разобралась с запутанными обрывками и достигла более раннего отрезка. Здесь-то она и обнаружила то, что искала.

Клаудия одна. Она одна в ночи, ей холодно и страшно. Под щекой песок, колючие ветки, странные насекомые, и хочется заплакать, но она застыла, закаменела от ужаса. Мужчины бегут, огромные ботинки с грохотом проносятся мимо места, где она спрятана. Взгляды мужчин неправильные, горячие и жгучие, как угольки. Она видит маму Элвию. Мужчины причиняют её боль, пинают её ногами и рвут одежду. Делают еще что-то, чего Клаудия не понимает.

Шочи выдохнула с облегчением, сообразив, что в памяти Клаудии мужчины остались просто смутными жуткими фигурами. Она благоразумно оставила мысли о происходящем при себе и попыталась отстраниться, просто наблюдала и ждала.

Кажется, мужчины закончили с Элвией. Они отступают один за другим, но последний наклоняется и дотрагивается до Элвии. Трогает её шею, и там остается жуткое темное пятно, словно чернильный синяк, которое принимает форму крылышек. Бабочка.

Шочи продрал холодный ужас. Как она могла пропустить все знаки? Как она могла быть настолько слепой, когда ответ лежал совсем рядом?

Мужчины уходят, низко повесив головы, и их глаза больше не горят. Ссутулившиеся фигуры растворяются в темноте. Потом появляется женщина. Высокая молчаливая женщина без одежды. Она садится на корточки возле Элвии, утешает её и шепчет что-то, быстро превращаясь из человека в койота и обратно. Элвия берет женщину за руку, и черная бабочка на шее начинает распространяться, будто болезнь, по бледной коже, уродливые колючие завитки тянутся к женщине-койоту. В ночном небе открывается дыра, огромная пульсирующая рана между звездами. Женщина-койот испускает пронзительный вопль невыносимой агонии, когда черные завитки начинают въедаться в ее плоть, как кислота, обнажая сырую дымящуюся кость. Бурный поток странной силы, словно кровь, вытекает из её тела и вливается в бьющееся в судорогах тело Элвии, и обе они медленно поднимаются в воздух, оставив окровавленный песок внизу. Потом женщина-койот распадается на мокрые черные обрывки, которые исчезают, не успев коснуться земли, а Элвия скрывается в дыре в небе, и долгий глухой вой эхом отзывается в ночи.

Потом появляется большой человек и прячет Клаудию под куртку.

Шочи с усилием выровняла дыхание, осторожно вышла из сознания Клаудии и пришла в себя на заднем сиденье «Импалы». Перепачканные подводкой веки дрогнули и поднялись.

– Бредовенько, – оценила Клаудия. – Это всё было на самом деле?

– Боюсь, что да, – ответила Шочи.

– Ну? – поинтересовался Сэм.

– Всё намного хуже, чем я думала, – сказала Шочи.

– И? – поторопил Дин. – Послушаем.

– Это Ицпапалотль, – только от звука этого имени мурашки побежали по коже. – Когтистая Бабочка. Королева Цицимиме.

***

Дии не знал, что надеялся услышать от Шочи после раскопок в голове Клаудии, но определенно не это.

– Постой-ка минутку, – сказал он. – Эти ци-ци… как-их-там, разве они не Звездные Демоны, про которых ты рассказывала? Пожиратели душ?

– Да, – подтвердила Шочи. – Те – да. А Ицпапалотль самая сильная среди них всех. Это она завладела разумом тех мужчин и заставила их изнасиловать Элвию. Это она оставила нечистую метку на шее умирающей женщины, чтобы ее ярость возросла и превращение исказилось. Думаю, она планирует использовать силы Элвии, чтобы перенести себя и своих сестер через границу миров в наш мир. Нагвали, которые помогали Тео – её слуги.

– Минуточку, – вмешалась Клаудия. – Кем были те мужчины, которые напали на маму? Это она на них охотится?

– Вот те на, – пробормотал Дин под нос. – Приплыли.

– Точно, – ответил Сэм, чуждый возникшей неловкости.

– А почему тогда она пришла за папой?

Дин взглянул на Клаудию в зеркальце заднего вида. Девочка была не глупа, по ее лицу стало ясно, что она уже знает ответ на собственный вопрос.

Никто ничего не ответил. Да и не требовалось.

– Помни, что я тебе говорил, – напомнил Дин. – Твой отец спас тебе жизнь. Проклятье, сегодня он нам всем жизнь спас. Он хороший человек. В том, что произошло той ночью, не было его вины.

Дин бросил в зеркало еще один взгляд. На лице у Клаудии проступило смятение, но Дин ничего не мог поделать. Либо она примирится с тем, что совершил ее отец, либо нет, и Дину нечего было сказать, чтобы изменить ситуацию. Поэтому он решил перевести разговор на другую тему.

– Ну, Шочи, – спросил он. – И причем тут твоя чокнутая сестричка?

Шочи вздохнула:

– Моя семья всегда почитала лунную богиню Койольшауки, – объяснила она. – Все дочери посвящены ей с рождения, включая Тео. Но когда ее не избрали главой семьи, она отвергла Койольшауки и всё, связанное с духовным царствием. Она сказала, что интересуется лишь земными радостями этой жизни. Я никогда не прощу ее за то, что она сделала, но по-прежнему не могу поверить, что она связалась с чем-то настолько мерзким и ужасным, как Цицимиме. Тео не злая, она заблуждается.

– Я понимаю, что она семья и всё такое, – проговорил Дин. – Но у меня для тебя новости. Если она активно участвует в плане по переносу этих Звездных демонов в наш мир, то по мне она очень даже злая.

– Согласен с Дином, – поддержал Сэм. – Одна царапина, нанесенная зубом мертвой твари, едва не прикончила моего брата. А что будет, когда целая стая пойдет вразнос? Причем мы заполучим не только Цицимиме, но еще всех их бездушных зомбированных жертв. Правильно?

– Правильно, – подтвердила Шочи. – Это будет конец той цивилизации, которую мы знаем.

– Конец цивилизации? – переспросил Дин. – Сэм, мы разве не остановили апокалипсис в тот четверг? Должно же быть какое-то ограничение на такие вещи, а? Ну, по штуке на семью?

В зеркале заднего вида Дин разглядел лицо Шочи. Она не смеялась.

– Ладно, прежде чем мы начнем разбираться с концом света, – решил он, – более насущный вопрос. Куда едем?

– Надо пересечь границу, – сказала Шочи. – Не с Тихуаной. Лучше поедем в Ногалес. У меня там есть друг, который может помочь.

– Я устала, – очень тихо сказала Клаудия.

Мысли Дина были так заняты всем услышанным, что он почти про нее забыл. Наверное, они свихнулись: везти на такую опасную охоту девочку… Но он понимал, что без Клаудии они никогда не найдут Стража до того, как та откроет вход для Когтистой Бабочки и ее слуг. Остается либо смириться, что Клаудию могут убить сейчас, либо ждать, когда её убьют вместе со всем человечеством после того, как Звездные Демоны вырвутся на свободу. Но отсутствие выбора не делало вероятность, что и под присмотром Дина с Клаудией что-то случится, более привлекательной.

– Поспи, малышка, – сказал Дин. – Ехать еще долго.

? Menudo – менудо (традиционный мексиканский суп из говяжьего рубца)ГЛАВА 28

Выехав из Юмы, Дин остановился на заправке. Сэм выбрался поразмять ноги, а Шочи отправилась в уборную. Клаудия по-прежнему крепко спала на заднем сиденье. Слишком многое её довелось пережить, неокрепшее сознание просто отключилось. Дину не хватило духа её будить.

– Будешь что-нибудь? – спросил он у Сэма.

– Нет, спасибо, – ответил брат.

Дин зашел в минимаркет, остановился около кофемашины и взял из раздаточного автомата внизу большой стакан. К нему присоединилась Шочи и тоже взяла стакан.

– Молоко будешь? – спросила она у Дина, держа пригоршню порционных контейнеров с молоком и сливками.

Дин помотал головой и наполнил стакан до краев темным дымящимся напитком. Потом он с изумлением следил, как Шочи вытряхивает содержимое пяти-шести контейнеров в свой пустой стакан и добавляет такое же невероятное количество сахара.

– Не хочешь разбавить молоко и сливки капелькой кофе? – поинтересовался он, протянув графин.

– Ну разве что капелькой, – она подала свой стакан. – Ты, наверное, думаешь, что круче меня, потому что пьешь кофе без сахара.

– Нет, – отозвался Дин. – Я круче тебя, потому что знаю текст к «Eye of the Tiger».

– Да? Ладно, а я знаю все реплики из «Крепкого орешка». На английском и испанском.

– Я однажды пристукнул демона с помощью коробка спичек и пригоршни монет.

– А я на прошлой неделе прибила шесть мумий моими chonies, – парировала Шочи. – Причем даже не снимая их.

– Чонис?

– Ну, трусики.

– Проклятье, – сдался Дин. – Ты победила.

– Хорошо, – улыбнулась Шочи. – За кофе платишь ты, крутой парень.

Дин рассмеялся и вытащил бумажник.

Когда они вернулись к «Импале», Сэм стоял, прислонившись к задней пассажирской дверце.

– Шочи, – сказал он. – Почему бы тебе не проехаться с Дином на переднем сиденье? Я тут нашел кучу информации по Цицимиме, очень надо просмотреть ее и разобраться, нет ли там чего, что может нам помочь.

Дин понимал, к чему клонит Сэм: брат снова взялся за роль сводника. Но он решил не спорить: в последнее время беседы с Сэмом искрометностью не страдали, и было бы неплохо получить возможность поболтать с кем-нибудь во время поездки.

Сэм устроился сзади с ноутбуком, а Шочи перебралась вперед. Едва она потянулась к стерео, Дин хлопнул ее по руке:

– Эй, что я тебе говорил? Водитель выбирает музыку, а пассажир молчит в тряпочку, ясно? Если не нравится, купи беруши.

– Не споешь мне «Eye of the Tiger»?

– Поосторожней с желаниями, – посоветовал Дин, отъезжая от заправки.

Он включил магнитолу – «Rock and Roll» от «Led Zeppelin»:

– Видишь, вот так.

Шочи широко ухмыльнулась:

– Как раз это я бы и выбрала.

К удивлению Дина она начала подпевать. Голос у нее оказался неплохой, мощный и хрипловатый, как виски со сливками.

– Сколько лет прошло, сколько лет прошло…

Дин присоединился, не в силах стереть с лица дурацкую широкую улыбку.

– Сколько одиноких, одиноких, одиноких, одиноких лет, – пропели они хором.

– Да ладно тебе, Дин, – в зеркале заднего вида Сэм закатил глаза. – Нам в самом деле обязательно выслушивать песню в тему твоей сексуальной неудовлетворенности?

– «Led Zeppelin»? – Клаудия отвернулась к окну и прикрыла лицо рукой. – Фу! Совершенно дремучая музыка.

– Дремучая? – переспросил Дин. – Слушайте, вы, два болвана, сейчас в Ногалес пешком потопаете.

– Что? – уточнил Сэм. – Если мы не заткнемся, развернешь машину?

– Абсолютно верно. И мороженого не получите.

Дин покосился на Шочи. В ее темных глазах плескалось веселье, а уголок губ подрагивал в усмешке. Он тряхнул головой и выехал на шоссе.

Сэм на заднем сиденье подключил к ноутбуку наушники-вкладыши и передал их Клаудии. Та надела их и улыбнулась. Дин даже знать не желал, что за музыкальное извращение льется из них. Песня кончилась, и началась новая – «Sunshine of Your Love» от «Cream».

– На самом деле так долго? – спросила Шочи, прихлебывая кофе.

– Ты о чем?

– Сам знаешь.

– Нет, – чересчур быстро ответил Дин. – В смысле, и вправду нет.

– Ладно, – пожала плечами она.

Дин поднял глаза на зеркало. Сэм на секунду встретил его взгляд, приподнял бровь и снова уткнулся в экран, ничего не сказав. Молчание почему-то раздражало больше, чем колкий ответ. Дин понятия не имел, почему все внезапно проявили такой живой интерес к его сексуальной жизни, ну или отсутствию таковой.

– Дин, – спросила Шочи. – Что ты имел в виду, когда говорил о том, что вы остановили Апокалипсис?

– Долгая история, – отозвался Дин. – Но вот что я тебе скажу. Если дело выгорит, я куплю тебе десяток порций выпивки и заставлю пожалеть, что ты вообще спросила.

***

Когда они, наконец, прибыли в Ногалес, Аризона, Шочи провела их в район, который с таким же успехом мог находиться по ту сторону границы. Дин понял, куда они направляются, еще до того, как указала Шочи.

«Шеви Ацтека». Кузовной цех. Всю стену занимал огромнейший рисунок, изображающий подпрыгивающую «Импалу» шестьдесят четвертого года с ангельскими крыльями, плачущую женщину в мягкой фетровой шляпе и слова «Bajito y Suavecito[1]» призрачно-белыми буквами. Большие металлические ворота были открыты, и на подъездной дороге ошивались бритые, покрытые татуировкой типы бандитского вида, которые тут же уставились на Дина. У одного из парней из-за пояса торчала рукоять пистолета, а на тяжелой цепи он держал серого питбуля.

– Мне это не нравится, – подал голос Сэм.

– Расслабься, – успокоила Шочи. – Эти ребята на нашей стороне.

Дину тоже всё это не нравилось. После всех его зловещих прорицаний насчет того, что Шочи доверять нельзя и нужно за ней приглядывать, чтобы удостовериться, что она не обведет их вокруг пальца, Дин начал всерьез подумывать, не оказался ли прав.

Парень с собакой подошел к окну и в знак приветствия почти незаметно приподнял украшенный козлиной бородкой подбородок. Собака села у ног хозяина и посмотрела на Дина, вывалив широкий розовый язык и растянув пасть в идиотской дружелюбной ухмылке, что на корню подпортило образ крутого чувака.

– Чё слышно, Шочи, – он говорил с сильным акцентом и словно чревовещатель, едва размыкая губы. – Это Дин Винчестер?

– Ага, – подтвердила Шочи. – Дин, это Малютка-Соня.

– Приятно познакомиться.

Дин выдавил улыбку и постарался выглядеть расслабленным и небрежным. Искушение отпустить шуточку на тему Белоснежки[2] было почти непреодолимым, но он умудрился удержать рот на замке.

– Клевая тачка, – сказал Соня. – Заезжай.

Дин въехал во двор. Угрюмые парни убрались с дороги и закрыли за машиной ворота. Хотя сам район выглядел, по меньшей мере, сомнительно и здание снаружи казалось обветшалым, внутри мастерская была оборудована на все сто, словно картинка. Вдобавок к стандартному оборудованию – компрессорам, ацетилено-кислородным резакам и дуговым сваркам – мастерская имела в своем распоряжении программируемый трубогибочный станок, автоматическую дисковую пилу с победитовыми напайками и новехонький пятипильный гидравлический станок для обработки стали. С таким оборудованием можно и новую машину построить. Неудивительно, что на подъездной дороге шатаются вооруженные парни: одна только пила стоила порядка ста тысяч баксов.

– Ты в этих ребятах уверена? – тихо спросил Дин.

– Конечно, уверена, – Шочи даже слегка обиделась. – Я доверяю Чато, как самой себе. Он хороший друг. Работает с машинами всех моих знакомых охотников приграничного города. Не только с корпусами, но и с двигателями.

– Чато?

Низенький коренастый мексиканец в запачканном маслом рабочем комбинезоне подошел к окну. Роста в нем было максимум метра полтора, но он носил самую поразительную прическу-помпадур, которую Дин только видел. Она возвышалась по крайней мере на пятнадцать сантиметров – гладкая и блестящая, будто черное стекло. Он вытирал грязные руки тряпкой, ладони у него были огромные, как у Сэма, если не больше, и выглядели до странного непропорционально, учитывая короткие толстые руки. На именной табличке значилось «ЧАТО».

– Красотка, – похвалил он, таращась на «Импалу», как на голую подружку.

– Дин, Сэм, Клаудия, – представила Шочи. – Это Чато Агилар.

– Приятно встретить еще одного поклонника «Шевроле», – сказал Дин.

– Триста двадцать седьмой? – спросил Чато, положив ладонь на капот.

– Разумеется.

Чато присел на корточки и заглянул под автомобиль, вооружившись маленьким фонариком:

– Опорные плиты выглядят изношенными. Могу подсобить с этим. А еще поставлю клевые хопперы. Деньги возьму только за детали. Любой друг Шочи…

– Не, – отказался Дин. – Знаешь, не надо. Я как-то сам покопаться любитель.

– Что нам надо, так это пересидеть где-нибудь несколько часов, – сказала Шочи. – И безопасное место, чтобы оставить там машину Дина, пока мы направимся дальше на юг.

– Считайте, дело в шляпе, – заявил Чато. – Моя мастерская es tu casa[3]. Эшли!

Тут появилась подвижная веснушчатая блондинка со слегка выступающими передними зубами, одетая в крохотные шортики. Она крепко обняла Шочи и с пулеметной скоростью застрекотала на испанском, хотя явно была белая, как снег. И сильно беременная.

– Моя жена Эшли, – представил ее Чато.

– Мэм, – поздоровался Дин.

– Привет, – она сверкнула зубастой улыбкой. – Ребята, вы голодные? У нас есть мясо на гриле.

– Звучит потрясающе, – согласился Дин.

– Спасибо, – сказал Сэм.

Только Клаудия промолчала. Она по-прежнему казалась погруженной в себя и двигалась, словно на автомате.

– Малышка, есть будешь? – спросил Дин.

Она помотала головой. Эшли с по-матерински заботливым выражением лица подошла к ней:

– Всё нормально, дорогая?

– Устала, – сказала Клаудия.

– Я постелю тебе постель, – Эшли приобняла девочку. – А вы идите на задний двор. Возьмите пивка и угощайтесь carne asada[4].

У Дина с плеч гора упала, когда появилась возможность вверить получившего психологическую травму подростка кому-то опытному. Он был более чем готов вернуться к занятиям, в которых был действительно хорош. К поглощению пива, например.

? Bajito y Suavecito – низко и медленно (девиз лоурайдеров)

? …на тему Белоснежки – одного из семи гномов в мультфильме зовут Соня.

? es tu casa – является твоим домом

? carne asada – жареное мясоГЛАВА 29

Дин проснулся и обнаружил, что валяется на диване, а к щеке его прижата босая женская ступня. К ступне прилагалась изящная, покрытая татуировкой лодыжка, ну а потом стало ясно, что это Шочи, которая – полностью одетая – крепко спала на своей половине дивана. Она даже ружейный ремень не сняла. Дин спросил себя, не приближается ли он к личному рекорду по количеству ночей, проведенных в одной постели с женщиной, с которой он собственно говоря и не спал вовсе.

Диван располагался в небольшом кабинете. Сэм сидел за захламленным столом, отодвинув в сторону детали двигателей и бланки заказов, чтобы освободить место для ноутбука. Стену за ним покрывали постеры, на которых сексуальные девицы позировали на фоне сексуальных автомобилей. На низком столике под единственным окном пристроилась кофеварка, почти полная и извергающая ароматный пар. Дин выпутался из ног Шочи, привел себя в относительно вертикальное положение и, шаркая, словно зомби, потянулся к кофе.

– Ух, гляньте-ка, – Сэм заметил, что он встал. – Оно ходит среди нас[1].

Шочи издала тихий вымученный стон и накрыла голову подушкой. Дин налил кофе в чашку с логотипом журнала «Лоурайдер»[2] и сделал глоток.

– Где сортир? – спросил он.

– Вон там, – Сэм указал на дверной проем на другом конце комнаты. – Только там двери нет.

– Чудненько, – Дин через плечо взглянул на пребывающую в полубессознательном состоянии Шочи. – Смотри, чтобы не зашла.

Он умудрился избавиться от уймы литров переработанного пива, не разбудив Шочи, а когда вернулся в кабинет, увидел, что она открыла глаза и мутным взором выглядывает из-под подушки.

– Ты плохой человек, Дин Винчестер, – Шочи медленно села и откинула с лица спутанные волосы.

– Это я-то плохой? – Дин налил ей кофе, щедро добавив в чашку молока и сахара. – Это ты начала с мескаля[3].

Он отдал ей чашку и долил доверху свою. Шочи достала из заднего кармана плоскую серебряную фляжку и щедро плеснула оттуда в кофе, потом предложила фляжку Дину.

– Да, черт возьми, – тот протянул свою чашку.

– Salud[4], – Шочи плеснула и ему.

Сэм преувеличенно громко фыркнул и мотнул лохматой головой:

– Знаете, раньше я думал, что то, как вы двое похожи, довольно мило. Теперь мне так не кажется. Тут и с одним Дином не управишься.

– Это не я на него похожа, – Шочи встала и спрятала фляжку. – Это он на меня похож.

– Не во всём, – ухмыльнулся Дин. – Ну… сами понимаете, – он нахмурился. – Эй, постой-ка. Ты же не мужик на самом деле, правда?

Шочи рассмеялась:

– Разумеется, нет. Вот поэтому я определенно лучшая версия.

– Не могу поспорить, – поддакнул Дин. – Мне тоже твоя версия больше нравится.

Шочи заглянула через дверной проем в уборную:

– Здесь что, в туалете двери нет?

– Ага, – Дин махнул рукой в направлении другой двери. – Знаешь, я буду… снаружи. Сэм? Сэм!

Брат поднял голову:

– Да, конечно, – он встал и вслед за Дином вышел в гараж.

***

Дин думал, что сложно будет оставить «Импалу» на границе с Калифорнией на одну ночь, но еще меньше его превлекала идея оставлять машину у почти незнакомого чувака на черт знает сколько времени.

– Ты уверена насчет всей этой затеи? – еще раз переспросил он, глядя, как Чато накрывает «Импалу» брезентом. – В смысле, вдруг я вернусь и обнаружу, что моя машина заимела окна по пятнадцать сантиметров и изображение ацтекского воина на капоте?

– Я уверена, – успокоила его Шочи. – Она в хороших руках.

Дин ей поверил, но всё равно позвонил Бобби и дал ему адрес гаража.

– Просто на всякий пожарный, – объяснил он по телефону.

– Какой именно? – поинетересовался Бобби. – Если твою тупую задницу пристрелят?

– Ну, да, – ответил Дин. – Типа того.

– Во что вы там ввязались? – спросил Бобби.

– Что-то крупное, – сказал Дин. – Не жди нас.

Шочи тем временем цепляла трейлер с двумя кроссовыми мотоциклами к побитому коричневому «Ленд Роверу».

– Откуда ты их взяла? – полюбопытствовал Дин.

– Байки мои. Я выиграла их в покер несколько месяцев назад. А «Ровер»… – она пожала плечами и указала подборотком на Малютку-Соню, который громогласно оправдывал свое прозвище, похрапывая в старом ковшеобразном сиденье около груды покрышек. – «Ровер» принадлежит Соне. Он мне его продал вчера вечером за доллар и бутылку мескаля. Так что нам лучше уехать до того, как он проснется.

– Я типа не спрашивал, – сказал Дин. – А зачем нам кроссовые мотоциклы?

– Чтобы забраться далеко в пустыню и вызвать Уэуэкойотля. Так получится намного быстрее, чем идти пешком, а учитывая, что Страж в движении, дорога каждая минута.

В гараж вошла Клаудия. Выглядела она измученной и помятой, но решительной.

– Как дела? – спросил Дин.

– Думаю, ничего, – Клаудия окинула его взглядом. – Бурная ночка?

– Да что ты вообще об этом знаешь?

Она закатила глаза:

– Я не тупая. И не девственница, кстати.

– Пожалуй, не думаю, что мне стоит это знать.

Сэм, упаковав нужные вещи, вышел из кабинета:

– С пересечением границы проблемы будут?

– Клаудия, – позвала Шочи. – У тебя есть паспорт?

Клаудия кивнула.

– Мы навещали родственников папы в Ти-Джей на каждых выходных, – ответила она. – У меня паспорт всегда с собой.

– Они никогда особенно не заботятся о тех, кто выезжает, – сказала Шочи. – Только о тех, кто въезжает.

– Ага, – сказал Дин. – А как же краденая машина?

– Краденая машина?

Клаудия явно впечатлилась. Сэм выглядел раздраженным.

– Она не краденая, – возразила Шочи. Я ее купила, а Эшли вчера сделала все документы: регистрацию, водительскую лицензию, туристическую визу, мексиканскую страховку и всё такое. В любом случае, эта проблема не главная. Главная проблема в том, что туда нельзя ввозить оружие.

– Что? – Дин замотал головой. – Да ни в жизни.

– Послушай, – сказала Шочи. – Когда едешь из Мексики, пограничники ищут людей и наркоту. Когда въезжаешь в Мексику – деньги и пушки.

– Я не отправлюсь на охоту голышом, – возразил Дин. – Это безумие.

– Я знаю одного парня. Он снабдит нас оружием на той стороне, но пока по-другому никак.

Шочи расстегнула ружейный ремень, подошла к накрытой брезентом «Импале» и протянула руку, требуя ключи. Дин неохотно отдал их. Откинув брезент, Шочи открыла багажник, подняла фальшивое днище и добавила свои пистолеты к прочему арсеналу. Потом она изобразила жест «давай сюда».

– О нет, – сказал Дин.

– О да, – парировала Шочи. – Уж поверь, если бы мы пересекали границу пешком – совсем другая история. Но нам нужны мотоциклы, а пограничники больше цепляются к транспорту, потому что так можно провезти больше контрабанды. Ножи можно оставить, но ничего огнестрельного, что могут учуять собаки.

– Проклятье, – Дин шлепнул в подставленную ладонь свой любимый кольт 1911.

– Сэм?

Тот кивнул и отдал сорок пятый.

– Патроны тоже, – велела Шочи.

Братья опустошили карманы в багажник «Импалы», а Клаудия с восхищением взирала на всё растущую груду оружия. Когда они сделались безвредными, словно гражданские, Шочи захлопнула багажник и вернула Дину ключи.

– Ненавижу, – сказал он.

– Не бойся, – саркастично улыбнулась Шочи. – Я тебя защищу.

– Давайте уже выдвигаться, – поторопил Сэм.

? Оно ходит среди нас – отсылка ко второму сиквелу фильма «Тварь из Черной Лагуны».

? Лоурайдер – автомобиль, имеющий ряд отличительных признаков, прежде всего очень низкую, «стелющуюся» посадку.

? Мескаль – традиционный для Мексики алкогольный напиток из сброженного сока голубой агавы.

? Salud – зд. Твое здоровье!ГЛАВА 30

Пересечь границу показалось скорее скучным делом, чем сложным. Транспорт, образовав пробку, еле двигался; парни с собаками и прикрученными к палкам зеркалами сновали вдоль колонн и заглядывали в окна. У людей в машинах был скучный расфокусированный взгляд, какой можно увидеть в утренний час-пик в любой стране. На каждой полосе стоял светофор с красным и зеленым сигналами. Если перед машиной загорался красный свет, требовалось пройти полный досмотр. Автомобилю Дина дали зеленый, без проблем. Перебравшись, наконец, на другую сторону, они проехали под большим знаком «Bienvenido a Mexico[1]». Шочи велела Дину ехать по улице под названием Периферико Луис Дональдо Колосио Мурриета[2], мимо туристических магазинов и дешевых аптек, и направиться в сердце совершенно другого Ногалеса.

– Останови здесь, – она указала на большой безликий отель, предназначенный, видимо, для приехавших по делам иностранцев.

Дин послушался, хотя легче было сказать, чем сделать. Чтобы добраться до обочины, пришлось сразиться с передвижными торговыми павильонами, двумя дерущимися парнями и бранящейся женщиной в пикапе.

– Сэм, возьми Клаудию и иди в отель, – сказала Шочи. – Не хочу, чтобы ее касались наши с Дином дела, но оставлять ее одну тоже нельзя. По правде говоря, вы двое для этой охоты гораздо важнее. Я не могу допустить, чтобы с вами что-то случилось.

Сэм нахмурился:

– А меня не арестуют за попытку вселиться в отель с пятнадцатилетней девочкой?

Шочи печально покачала головой:

– Только не в Мексике. Ты, скорее всего, будешь не один такой.

– Мне здесь совершенно не нравится, – Клаудия скрестила на груди руки и сгорбилась с тщательно проработанным выражением отвращения. – Хуже, чем в Ти-Джей. Здесь мерзко, грязно, и мой телефон не работает, – она положила ладонь на руку Дина. – Почему со мной не может остаться Дин?

– Нет, – Дин убрал руку. – Ты же знаешь, я не могу. Видишь ли, мне, в самом деле, надо… сейчас заняться другими делами. Сэм за тобой присмотрит.

– Мы ненадолго, – сказала Шочи. – Идите, – она отдала Клаудии свой рюкзак. – Пригляди за моими вещами. Мы принесем чистую одежду, хорошо?

Сэм вылез из машины и повел демонстративно дующуюся девочку к отелю. Дин смотрел, как брат открывает дверь и пропускает Клаудию вперед. Зрелище было действительно скверное: здоровенный американец без багажа уводит маленькую мексиканскую девочку-подростка в приграничный отель. Хуже того, вокруг ходили толпы народу – не гангстеры, не преступники, просто обычные горожане, спешащие по делам – и никто на них даже глазом не моргнул.

Когда Сэм и Клаудия скрылись в отеле, Шочи вылезла с заднего сиденья и подошла к месту водителя:

– Лучше я поведу.

Дин был рад пустить ее за руль. Вождение в этом городе напоминало плохую видеоигру. Он перебрался на место пассажира, а Шочи села за руль.

– Кстати, куда мы едем?

– Тебе же пушки нужны, правильно? – она повела автомобиль на юг, дальше от границы.

По пути Шочи несколько раз, будто наугад, свернула, сигналя, чтобы разогнать собак, продавцов мороженого и женщин с огромными тележками белья. Дин пытался запомнить маршрут относительно отеля, но вскоре окончательно запутался.

В конце концов, Шочи выехала на узкую боковую улочку и припарковалась. Здесь располагалась крохотная парикмахерская, которая выглядела закрытой, и еще какое-то учреждение, назначение которого Дин с ходу не разобрал. Нужное здание оказалось унылым, облупленным маленьким домом, чересчур квадратным и безликим, чтобы быть частным жилищем, и чересчур мелким для офисного здания. Толстый слой ярко-синей краски облез, обнажая предыдущий – бело-розовый, словно праздничный торт. Двери и окна были закрыты прочными решетками, выкрашенными в розовый, в тон предыдущей покраске, но так и не перекрашенными. Если все улицы, по которым они проезжали, кишели пешеходами, эта казалась практически заброшенной.

Шочи вытащила телефон, набрала номер и, бросив несколько слов, кивнула:

– Он там. Пойдем.

Они вышли из «Ровера». Шочи подозвала парнишку примерно такого же возраста, как Бен, и протянула ему деньги, указав на машину. Паренек подмигнул и задрал футболку: из-за пояса выглядывала рукоять пистолета. Поблагодарив его, Шочи знаком позвала Дина заходить в синее здание. Дин держался как можно ближе, не горя желанием идти туда без оружия. Особенно если учесть, что у всех остальных, кажется, оружие было. Но другого выбора, кроме как доверять Шочи, не предвиделось.