Текст книги "Пропавшие"

Автор книги: Крис Муни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 34

После трагических событий девятого сентября каждая посылка и письмо, прибывающие в штаб бостонской полиции, сначала направлялись в подвальные помещения, где просвечивались рентгеном.

Дарби вошла в ярко освещенный мраморный вестибюль, полный детективов и полицейских. Прогулка помогала привести мысли в порядок и сосредоточиться.

Через двадцать минут она уже поднималась по ступенькам, держа в руках посылку – коричневую, обитую тканью коробку средних размеров. Она не хотела терять времени в ожидании лифта.

К посылке были приклеены две белые бирки. На той, что посередине, указано имя Дианы Крэнмор и ее почтовый адрес. А на бирке в левом верхнем углу – всего два слова: «Кэрол Крэнмор».

Обе бирки были одинаковые по величине. И обе отпечатаны на машинке – скорее всего, какая-нибудь старая модель с чернильной лентой. В глаза то и дело бросались пятна от чернил, некоторые слова смазались.

В лаборатории серологии Куп все приготовил к ее приходу. Помимо него здесь были Эван и Лиланд Пратт. Куп, вооруженный блокнотом на планшете, посторонился, уступая ей место.

Дарби поставила коробку на специальный лист. Произведя ее обмер, она сделала пару снимков – сначала фотоаппаратом из лаборатории, после цифровым. Снимки с цифрового фотоаппарата позже будут пересланы по электронной почте в лабораторию ФБР, где их ждали люди Эвана. Дарби перевернула контейнер в надежде обнаружить штамп производителя или какие-нибудь специальные пометки. Единственным обозначением было «№ 7».

– Иногда штамп производителя ставится на стыке стенок, – подсказал Эван. – Обрати внимание, когда будешь распечатывать.

Рукой в перчатке Дарби потянула за «язычок» и вскрыла контейнер. В воздух поднялись мелкие серые частички – обычная прошедшая переработку труха, которая кладется в посылки в качестве наполнителя. Она перевернула контейнер и легонько потрясла, пытаясь понять, что внутри. На стол выпала свернутая белая рубашка.

Она развернула ее. Страх ледяной волной растекся внутри, стоило Дарби увидеть завернутые в рубашку три фотографии.

Она выложила снимки на отдельный лист, и их осветили мягкие лучи вечернего солнца.

Здесь была фотография Кэрол Крэнмор в сером балахоне, на которой она в растерянности, вытянув вперед руки, бродила по комнате с бетонными стенами и полом. Рядом с босой ногой было видно отверстие стока.

На следующем снимке Кэрол сидела на полу и, оцепенев от страха, смотрела в объектив.

На последней фотографии Кэрол с лицом, искаженным гримасой ужаса, забилась в угол.

Эван невозмутимо и очень пристально рассматривал снимки, словно хотел увидеть больше, чем на них было изображено.

– Что, Кэрол Крэнмор слепая?

– Нет, с чего вы взяли?

– Она идет и натыкается на стены, как слепая. Наверное, там темно, и он застиг ее врасплох.

Дарби взяла первый снимок, глядя на него так, будто это было окно в тюремную камеру Кэрол. При виде ужаса, написанного на лице девушки, Дарби невыносимо захотелось оказаться с ней рядом. Она перевернула фотографии. К последнему снимку скотчем была прилеплена прядь светлых волос. Волосы Кэрол.

Дарби сделала глубокий вдох. Ну-с, приступим.

– Куп, здесь с обратной стороны, в правом верхнем углу какие-то надписи. – Дарби подняла светоусилитель, чтобы прочитать надпись. – Н,Генри, и Р,Питер, дальше один, семь, девять. Кроме того, на фотобумаге нет логотипа производителя.

Куп стоял рядом.

– Печатали, скорее всего, не в салоне, а на лазерном принтере. А буквы и цифры, которые ты нашла, напоминают инвентарный номер бумаги.

Дарби взяла следующую фотографию. Те же знаки и на том же месте.

– Предлагаю сделать анализ ДНК волос, – сказала Дарби. – Куп, заканчивай с коробкой. Мне нужно посмотреть рубашку.

Эван тем временем ушел в конференц-зал слушать пленку.

Белая мужская рубашка, размер «L», была подвешена над столом, накрытым специальным листом. Дарби орудовала шпателем над тканью рубашки в надежде обнаружить какие-нибудь прилипшие частицы. Это был очень долгий, кропотливый труд, и Дарби постоянно боролась с соблазном бросить это неблагодарное дело.

– Кое-что нашел, – сказал Пэппи.

На белом листе бумаги, среди кусочков грязи и ржавчины, лежало одинокое темно-синее волокно. Дарби осторожно подцепила его пинцетом и поместила в конверт из кальки. Затем придвинула светоусилитель к найденной улике.

– У меня здесь какое-то черное пятно, похожее на засохшую краску, – сказала Дарби. – И, кажется, не одно.

Время близилось к пяти. Эван попросил людей из лаборатории ФБР задержаться еще на час. Она собрала конверты из кальки и разнесла их по лаборатории, затем принялась проверять отпечатки пальцев.

Куп покрыл коробку нингидрином. [19]19
  Реагент для обнаружения аминокислот.


[Закрыть]Бумага окрасилась в темно-пурпурный цвет. Посылку аккуратно разрезали по швам.

– Снаружи полно отпечатков, – сказал Куп. – Мы взяли для сравнения отпечатки женщины, которая нашла посылку. Внутренняя поверхность коробки идеально чистая. Чего и следовало ожидать, ведь он работал в резиновых перчатках. Маленький кусочек латекса прилепился к клейкой ленте, больше внутри я ничего не обнаружил.

– А что с фотографиями?

– Чисты, как стеклышко. Надеюсь, с клейкой частью ленты и бирками повезет больше. Этим я как раз сейчас и собирался заняться.

– Хорошо. Что-то еще?

– Мы таки выяснили имя производителя, это «Темпест», – сказал Куп. – Штамп стоял на сгибе. Больше я тебя ничем не порадую. Кстати, только что звонила Мэри Бэт. Она в отделе розыска пропавших без вести. Там нашли что-то по двум именам, которые назвала Рэйчел Свенсон.

Глава 35

Живот возмущенно урчал от голода, но Дарби упорно его игнорировала. Она открыла дверь в конференц-зал.

–.. не смог проследить, – говорил Банвиль Эвану.

– Проследить что? – спросила Дарби. Она присела рядом с Лиландом и протянула ему папку с файлами.

– Диане Крэнмор час назад звонили на домашний телефон, – сказал Банвиль. – Включился автоответчик и записал сообщение от Кэрол. Она сказала, что ей нужно поговорить с матерью и обещала перезвонить через пятнадцать минут. Она действительно перезвонила, как и обещала, но разговор длился недолго, и мы не смогли его проследить. Диана Крэнмор уверяет, что узнала голос дочери. Один из моих ребят привез копию записи. Мы как раз собирались ее слушать.

Банвиль нажал на «плэй» на крошечном магнитофоне и откинулся на спинку стула. Эван прекратил набирать что-то на своем ноутбуке. Дарби, сидя в нескольких дюймах от магнитофона, скрестила руки на столе и приготовилась слушать.

На кассете раздался характерный щелчок – подняли трубку.

«Кэрол, Кэрол, это я! Что с тобой?»

Дарби услышала сдавленный всхлип и покашливание, как будто кто-то прочищал горло.

«Кэрол, солнышко, это ты?»

«Мама, это я. Он ничего плохого мне не сделал».

Судорожно глотнула. В трубке раздалось учащенное дыхание.

«Где ты? – голос Дианы Крэнмор. – Можешь сказать, где ты?»

«Я ничего не вижу. Здесь очень темно».

«Где… Что я могу… Кэрол, послушай…»

«Он вместе со мной в комнате. У него нож».

«Защищайся, как я тебя учила».

Щелчок.

Банвиль выключил магнитофон. Эван взглянул на Лиланда.

– С вашего разрешения, я хотел бы отправить пленку в нашу лабораторию. Мы можем усилить звуковой фон, вдруг удастся услышать что-нибудь полезное. Вместе с кассетой было бы неплохо послать почтовый контейнер и снимки. В документальном отделе помогут определить тип печатной машинки, на которой сделаны бирки, и посмотреть, проходила ли она еще по какому-нибудь делу.

Дарби прекрасно понимала, что Лиланда такое положение вещей не устраивает, но и отказать он не мог, потому что документальный отдел ФБР насчитывал семь подразделений, которые изучали все, что имело отношение к бумаге. Бостонская лаборатория не могла похвастать тем же.

– Раз уж у Нас теперь все общее, – скрепя сердце, сказал Лиланд, – мне бы хотелось, чтобы федеральное правительство охотнее с нами сотрудничало.

– Убедитесь в этом сами. – Эван потянулся через стол к телефону и набрал номер.

Он включил громкую связь, и длинные гудки эхом разнеслись по конференц-залу. На другом конце взяли трубку:

– Питер Трэвис слушает.

– Питер, это Эван Мэннинг. Я звоню из бостонской лаборатории. Со мной здесь заведующий лабораторией Лиланд Пратт и криминальный эксперт Дарби МакКормик. Кроме того к нам присоединился старший следователь бостонской полиции детектив Мэтью Банвиль. У них к тебе возникла пара-тройка вопросов. Ты готов?

– Всегда готов, – сказал Трэвис.

– Ты получил цифровые снимки, которые я послал?

– Они сейчас у меня на экране компьютера. Правда, качество оставляет желать лучшего. Сложно разобрать надписи на бирках контейнера. Мне потребуются оригиналы, чтобы определить модель пишущей машинки.

– Ты их получишь. А пока давай займемся фотографиями.

– «НР 179» – это не что иное, как маркировка на фотобумаге производства компании «Хьюлетт Паккард». Бумага выпускается специально для цифровых фотопринтеров. Вставляешь карту памяти или загружаешь цифровые снимки со своего компьютера или любого съемного носителя, и он печатает фотографии три на пять.

– Точно, у нас снимки именно такого формата.

– Я могу взять образец чернил с фотографии и попытаться определить тип картриджа, вставленного в принтер, но это нам мало что даст, – сказал Трэвис. – Так вы Странника никогда не найдете.

– Странника? – удивленно переспросила Дарби.

– Мы к этому вернемся через минуту, – заверил Эван. – Продолжай, Питер.

– Я могу определить, печатались ли фотографии на каком-то конкретном принтере, если этот принтер у вас есть, или нет.

– У меня нет ни принтера, ни подозреваемого. Есть только пропавшая шестнадцатилетняя девушка. А если воспользоваться технологиями цифровой обработки изображений? Нам это что-то даст?

– Что-то, безусловно, даст. Проблема в том, что современные технологии позволяют изменить цифровой снимок до неузнаваемости, и никто никогда не догадается, что перед ним – монтаж или оригинал.

– То есть наш парень мог спокойно стереть с фотографии, скажем, окно – как будто его там и не было.

– Стереть окно, дорисовать окно, добавить или убрать все, что он захочет. Нужно только уметь пользоваться соответствующими программами. Учитывая прошлый опыт, я сомневаюсь, что он оставил хоть какую-нибудь зацепку, хоть что-нибудь, что могло бы навести нас на его след. Я, кстати, нашел новую улику, которую вы можете внести в свой список. Подождите секунду.

В трубке послышался звук перелистываемых электронных страничек.

– Вот, нашел! – воскликнул Трэвис. – Коробка, в которой пришла посылка, скорее всего, изготовлена небольшой бумажной фабрикой «Мэррил», расположенной неподалеку от Холлиса, Нью-Хэмпшир. Фабрика закрылась в девяносто пятом. И с тех пор больше ничего не производит.

– Наш парень, похоже, запасся ими впрок.

– А что, вполне может быть. Я бы на вашем месте не сбрасывал такую возможность со счетов. А вот с окончательным заключением пока бы торопиться не стал. Нужно взглянуть на посылку.

– К завтрашнему утру она будет лежать у тебя на столе, – заверил его Эван.

– След подошвы, обнаруженный в доме Крэнморов, был оставлен Странником. Ботинок производства «Райзер Геар», модель «эдвенчерер».

– А как насчет фрагмента краски?

– Вот здесь, к сожалению, не «срослось». В нашей системе подобный образец не значится. В общем-то, у меня все. А как у вас продвигаются дела с рубашкой?

Эван вопросительно посмотрел на Дарби.

– Мы обнаружили синее волокно, – заговорила Дарби. – Оно напоминает ворс, который мы нашли в прихожей дома Крэнморов. Экспертиза доказала, что волосы, приклеенные к одному из снимков, действительно принадлежат Кэрол Крэнмор. Нам повезло, что волосы были выдернуты с корнем, по волосяной луковице можно сделать анализ ДНК. С отпечатками пальцев на контейнере повезло меньше – они стерты.

– У кого-нибудь еще есть вопросы к Питеру? – спросил Эван у присутствующих.

Вопросов не было.

– Питер, свяжись с Алексом Галлахером, пусть проанализирует аудиокассету, – распорядился Эван. – Она будет вложена в посылку, которую я вам сегодня отошлю. У тебя есть номер моего сотового?

– Есть. Буду держать вас в курсе.

Эван повесил трубку.

– Появилась информация по двум именам, которые Рэйчел назвала в госпитале, – сказала Дарби. – В отделе поиска пропавших без вести мне подобрали две наиболее вероятные кандидатуры из Новой Англии.

Лиланд протянул ей папку. Дарби достала лист, лежавший сверху: фотография с выпускного, формата восемь на десять, на которой была изображена женщина с грубоватыми чертами лица и вьющимися светлыми волосами. Дарби положила фотографию на стол.

– Перед нами Марси Вэйд из Гринвича, штат Коннектикут. Ей двадцать шесть, жила с родителями. В мае прошлого года она поехала на встречу со старой школьной подругой, которая сейчас учится в Ньюхэмпширском университете. Подруга живет приблизительно в двух милях от кампуса. В воскресенье вечером, когда Марси ехала домой, на шоссе 95 у нее сломалась машина. С тех пор ее никто не видел.

На следующем листе, который Дарби выложила на стол, была изображена тучная женщина с родимым пятном на двойном подбородке.

– А это Пола Гибберт, сорокашестилетняя мать-одиночка, учительница муниципальной средней школы города Баррингтон, штат Роуд Айленд. Она попросила соседку присмотреть за больным астмой сыном, пока сходит в аптеку за лекарствами. До аптеки она дошла, но на обратном пути исчезла. Ни ее, ни машину так и не нашли. Она исчезла в январе прошлого года… Пока что это все, что мне удалась узнать. Подробности и улики по этим делам будут завтра, – сказала Дарби. – А сейчас в обеих лабораториях уже закончился рабочий день. Завтра утром в первую очередь нужно будет всех обзвонить. У меня все. А теперь, специальный агент Мэннинг, почему бы вам не рассказать нам о Страннике?

Глава 36

Эван развернул свой ноутбук так, чтобы присутствующим было удобно.

На экране они увидели фотографию женщины испанской наружности с высветленными под блондинку волосами.

– Это Кимберли Санчез из Денвера, штат Колорадо, – сказал Эван. – Она пропала летом девяносто второго года. Вышла на пробежку, после которой домой не вернулась.

Эван пролистал восемь, а то и больше фотографий подряд. Женщины на фотографиях были либо испанками, либо афроамериканками в возрасте от двадцати пяти до тридцати лет. Каждую из них в последний раз видели за рулем машины, в одиночестве выходящей из бара или возвращающейся поздно вечером с работы. Последней характерной чертой, которая объединяла их, было то, что тела так и не нашли.

– Работникам оперативной группы, сформированной полицией Колорадо, посчастливилось найти кое-какую зацепку. Женщина, выходившая из ночного клуба примерно в то же время, видела, как последняя из жертв садилась в черный «Порше-Каррера» с номерами штата Колорадо. Случайная свидетельница также вспомнила, что видела вмятину на заднем бампере машины. Полиция составила список всех владельцев «порше», чьи машины были зарегистрированы в Колорадо. Так вот, один из них, Джон Смит, был из Денвера. Когда полиция пришла его допросить, Смита не было дома. Прошло четыре дня, но он так и не объявился. Тогда полиция обыскала дом, который он снимал. Выяснилось, что Смит съехал оттуда. Уезжая, он тщательно вымыл весь дом, но экспертам это не помешало найти образец крови в мусорной корзине и отпечаток подошвы, оставленный «райзеровским» ботинком одиннадцатого размера. След полностью совпадал с отпечатком подошвы, оставленным в грязи, рядом с машиной одной из жертв.

Эван снова нажал на клавишу, и на экране появилось изображение белого мужчины с густой спутанной бородой и усами. У него были пронзительные зеленые глаза и болезненно худое лицо, какое бывает у людей, плотно сидящих на героине.

– Это фотография Джона Смита с водительских прав, – сказал Эван. – Соседи подтвердили, что бампер у машины Смита действительно был погнут в результате недавней аварии. Помимо этого они еще много чего интересного рассказали. Смит часто уезжал куда-то по ночам и вообще был крайне неблагополучным типом. Никто не знал, чем он зарабатывает на жизнь, и никто ни разу не был у него в гостях. Несколько соседей вспомнили, что видели у него на предплечье наколку – лист клевера и цифры 666.

– Такие татуировки набивали себе члены Арийского братства, – заметила Дарби.

Эван кивнул.

– Этническая принадлежность похищенных в Денвере женщин недвусмысленно указывала на причастность к преступлениям Арийского братства. Конечно же, все они в один голос заявили, что знать не знают мистера Смита. Да и у нас это имя ни по одной картотеке не проходит. Мы даже не уверены в том, что Джон Смит – настоящее имя нашего Странника.

– Что касается образца крови, что вы нашли… – сказала Дарби. – Вам удалось идентифицировать его по CODIS?

– Да. Как выяснилось, он принадлежал одной из похищенных в Денвере женщин, – сказал Эван. – Из Денвера Смит переехал в Лас-Вегас, где открыл свой магазинчик. Это произошло ближе к концу девяносто третьего. Тогда он несколько изменил свои критерии отбора. За восемь месяцев его пребывания там пропало двенадцать женщин и трое мужчин. Полицию Вегаса эти случаи ничуть не насторожили, потому что там люди исчезают постоянно. Люди приезжают туда попытать счастья, там выходят наружу их тайные пороки. Люди появляются из ниоткуда и исчезают в никуда – такой уж это город.

– А какова этническая принадлежность жертв на этот раз?

– Почти все женщины были белыми, – сказал Эван. – Мужчины были евреями. Машину одной из женщин мы нашли у обочины дороги. Кто-то покопался в проводке, и она загорелась. К счастью, огонь не тронул одну улику – отпечаток подошвы «райзеровского» ботинка. К тому времени, как меня подключили к расследованию, мистер Смит успел перебраться в Атланту. Это был девяносто четвертый год, мы дали этому делу кодовое название «Странник». Отпечаток подошвы был внесен в VICAP, поэтому дело перешло к нам. – Эван развернулся на стуле, пружины жалобно скрипнули. – Кэрри Визерс, последнюю жертву Странника в Атланте, видели садящейся в черный «Порше-Каррера». По словам свидетеля, крыло машины было сбито, номера на этот раз были мэрилэндскими, цифр свидетельница не разглядела. Это был первый раз, когда нам по-настоящему повезло. Мы разослали по всем автозаправкам и мастерским ориентировку на черный «порше» с погнутым крылом, нуждающийся в ремонте, вулканизации… в чем угодно. Мы как раз обрабатывали регистрационные записи, когда ночью поступил звонок от работника заправочной станции «Мобил». Туда только что подъехал «порше», подходящий под нашу ориентировку. На пассажирском сиденье спала блондинка. Водитель сказал, что она выпила лишнего. Я попросил заправщика посторожить насос и дождаться моего приезда. И помчался на заправку, прихватив с собой еще одного человека из лаборатории в качестве подкрепления… Работник, с которым я разговаривал, вел себя очень спокойно и собранно, – продолжал Эван. Голос его звучал отстраненно, как будто он не рассказывал, а читал текст с листа. – Он сказал, что записал номера машины в блокноте, рядом с телефоном. Я пошел за ним в гараж. Он подкрался ко мне сзади и ударил по затылку. Что было после, не помню. Очнулся я уже в госпитале. Мне сказали, что он выпустил газ из насосов, чтобы вызвать взрыв. Я каким-то чудом выполз оттуда, но как мне удалось это сделать, находясь без сознания, понятия не имею. Человека из лаборатории и владельца газозаправочной станции удалось опознать только по зубным оттискам. Их обоих застрелили из кольта «коммандер».

– Этим же оружием убили и парня Кэрол Крэнмор, – сказала Дарби. В ее папке лежал отчет о баллистической экспертизе. – Вы не узнали лже-работника заправки?

– Этот мужчина был более грузным и с гладко выбритым черепом, – сказал Эван. – Ничего общего с Джоном Смитом. Он был в куртке, поэтому я не разглядел ни одной татуировки. К тому же его поведение не соответствовало смоделированному нами образу. Он не пытался выведать побольше о ходе расследования, как сделал бы это какой-нибудь психопат на его месте.

– А он до этого уже нападал на офицеров полиции?

– Нет, насколько мне известно. Но если Джон Смит действительно состоит в рядах Арийского братства или любого другого нацистского формирования, то для него даже престижно убить офицера полиции или другого представителя закона. Этим он поднимет свой авторитет. Это для них как знак отличия, военный трофей.

– И все равно я не понимаю смысла его покушения на вас. Да еще таким изощренным способом – сначала заманить в ловушку, а потом взорвать.

– Это для тебя странно, а для загнанного в угол психа – в порядке вещей, можно сказать, нормальная реакция. А может, он таким образом решил продемонстрировать нам, что у него все «схвачено».

Лицо Эвана снова застыло, что изрядно нервировало Дарби.

– Странник – изощренный и умеющий планировать психопат, – сказал Эван. – Он намеренно похищает женщин из разных штатов и разными способами, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Жертв он выбирает случайно, чтобы никому и в голову не пришло связать эти разрозненные похищения воедино. Он может затаиться на пару месяцев, а это свидетельствует о недюжинной выдержке и осторожности. А в том, что все его действия тщательно выверены и расписаны, как по нотам, я уже успел убедиться. И все эти показательные выступления, как-то посылка матери Кэрол, звонок к ней домой, устраиваются с целью продемонстрировать нам свою власть. Он стремится показать, что Кэрол у него и он может убить ее, когда захочет.

– Поэтому нам нужно заманить его с помощью прослушивающих устройств, – подытожила Дарби.

– Ну и кто же при этом выступит в роли наживки?

– Вы, – сказала Дарби. – Через репортера «Геральд» мы сообщим ему, что вы здесь. Будто Рэйчел очнулась и сообщила нам что-то очень важное, после чего вы вдруг решили осмотреть дом. Это однозначно заставит его включить прослушку.

– Если он прочтет мое имя в газете, то может запаниковать, избавиться от Кэрол и других женщин, после чего быстренько уехать отсюда. Он ведь так уже делал, и не однажды.

– Только в этот раз, в доме Кэрол, он просчитался, – сказала Дарби. – Он оставил там свою кровь и одну из жертв. Рэйчел Свенсон могла бы вывести нас на Странника. Даже если он решит уезжать, то все равно подключится, чтобы узнать, какую информацию мы получили от Рэйчел и что нам о ней известно.

Банвиль взглянул на часы.

– Через пятнадцать минут мне нужно звонить репортеру, – предупредил он. – Поэтому жду ваших предложений.

– Мы могли бы подождать, пока врачи справятся с сепсисом, – сказал Эван, – и перевести Рэйчел в психиатрическое отделение, где будут все необходимые условия, чтобы снять с нее ремни и оставить наедине с Дарби.

– Она вполне может отказаться со мной разговаривать, – сказала Дарби. – Вы же слушали кассету. Она не захотела больше говорить. А в домах других жертв тоже были установлены «жучки»?

– Нет, этот дом первый.

Дарби обратилась к Банвилю:

– Предлагаю состряпать легенду о том, что в дом в поисках улик собирается нагрянуть ФБР. Естественно, Странник захочет узнать, что же нашел там неуязвимый агент Мэннинг. Едва Странник засветится, как окажется у нас в руках. Мы заблокируем все выезды, так что он никуда не денется.

– А если не засветится? – спросил Эван.

– Тогда он убьет Кэрол, если еще не убил, – сказала Дарби. – «Прослушка» – наш единственный шанс.

Эван задумчиво посмотрел на Банвиля.

– Это ваше расследование. Ваш звонок.

– Мы имеем дело с двумя пропавшими женщинами и девочкой-подростком… Не те условия, чтобы играть в «кошки-мышки», – сказал Банвиль. – Я на стороне Дарби. Даю «добро».