Текст книги "Пропавшие"

Автор книги: Крис Муни

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 30

Тело Рэйчел Свенсон блестело от пота. Глаза ее были зажмурены, а губы беззвучно шевелились, как будто читали молитву.

Дарби мягкими, осторожными шагами приблизилась к кровати. Рэйчел Свенсон не шелохнулась. Тогда Дарби подошла вплотную и склонилась над Рэйчел, пытаясь разобрать слова, которая та произносила сдавленным, хриплым голосом:

– Один R L, три R L.

Рэйчел монотонно повторяла слова, написанные на запястье.

– Два L R, два R L R R S L – последняя не R, a R.

Дарби положила диктофон на подушку. Она выждала минуту, слушая, как Рэйчел пересказала написанное до последней строчки, а потом начала все с начала.

– Рэйчел, это я. Терри.

Рэйчел открыла глаза и уставилась на нее.

– Терри?! Слава богу, ты нашла меня!

Она, насколько позволяли ремни, рванулась к Дарби:

– Он снова меня поймал. На этот раз мне не выбраться.

– Его здесь нет.

– Нет, он здесь. Я видела его.

– Здесь, кроме нас с тобой, никого нет. Ты в безопасности.

– Он приходил ко мне прошлой ночью. И надел на меня эти наручники.

– Ты в больнице, – мягко сказала Дарби. – Ты по ошибке напала на медсестру.

– Он снова сделал мне укол, и прежде чем заснуть, я видела, как он окидывает взглядом мою камеру.

– Ты в больнице. Люди здесь хотят тебе помочь. И я хочу тебе помочь.

Рэйчел с трудом оторвала голову от подушки. Дарби чуть не вскрикнула при виде ее практически беззубого и кровоточащего рта, скривившегося в подобии улыбки.

– Я знаю, что он ищет, – сказала Рэйчел. Ее ноги и руки заметно напряглись. – Я утащила это из его кабинета. Но он ничего не найдет, потому что я надежно это закопала.

– Что ты закопала?

– Я покажу. Но ты должна помочь мне снять наручники. Я не могу найти ключ. Наверное, где-то выронила.

– Рэйчел, ты мне доверяешь?

– Пожалуйста!Я не могу… Я не могу больше с ним бороться! – сорвалась на крик Рэйчел. – У меня больше ничего не осталось.

– Тебе не нужно больше бороться. Ты в безопасности. Ты в больнице. Здесь тебе помогут почувствовать себя лучше.

Но Рэйчел Свенсон не слушала ее уговоров. Она откинулась на подушку и закрыла глаза.

Этим ты ничего не добьешься. Попробуй зайти с другой стороны.

Дарби взяла Рэйчел за руку и почувствовала, какие костлявые и жесткие у нее пальцы.

– Я защищу тебя, Рэйчел. Скажи мне, где он, и я найду его.

– Я уже сказала тебе, он здесь.

– Как его зовут?

– Не знаю.

– Как он выглядит?

– У него нет лица. У него есть лица.

– Как это?

Рэйчел начала дрожать.

– Все в порядке, – заговорила Дарби. – Я с тобой. Я не дам тебя в обиду.

– Ты же была там. Ты видела, что он сделал с Полой и Марси.

– Я знаю, но не помню – у меня проблемы с памятью. Напомни, что произошло.

Верхняя губа Рэйчел начала нервно подрагивать. Она ничего не ответила.

– Я видела буквы и цифры, что ты написала у себя на запястье, – снова начала Дарби. – Буквы обозначают направление, я угадала? L – влево, R – вправо.

Рэйчел снова открыла глаза.

– Помнишь, я пыталась?

– Но ты же как-то выбралась?

– Отсюда невозможно выбраться. Здесь можно только спрятаться.

– Что означают эти цифры?

– Тебе нужно найти ключ, пока он не вернулся. Посмотри под кроватью. Наверное, он выпал.

– Рэйчел, мне нужно…

– НАЙДИ КЛЮЧ!

Дарби сделала вид, что осматривает пол. На самом деле она прикидывала, скажет ли Рэйчел что-то еще, если она снимет с нее ремни. Но Ломборг никогда не позволит ей это сделать – неважно, в своем присутствии или в присутствии санитаров.

– Ну что, Терри, ты нашла его?

– Нет, но я ищу.

Думай, давай. Не упускай такую возможность. Думай!

– Быстрее, дверь может открыться в любой момент, – поторапливала ее Рэйчел.

За дверью и около нее никого не было. Несмотря на все свое нежелание Дарби не могла не проконсультироваться с этим занудствующим придурком Ломборгом и не выслушать его соображения на этот счет.

– Я нигде не могу его найти, – сказала наконец Дарби.

– Он должен быть где-то здесь. Я просто его обронила.

– Я схожу за помощью.

Рэйчел Свенсон судорожно рванулась к ней:

– НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ ОДНУ, НЕ ОСТАВЛЯЙ МЕНЯ, ДАЖЕ НЕ ДУМАЙ СНОВА МЕНЯ БРОСИТЬ!

Дарби схватила ее за руку.

– Все в порядке. Он тебя больше не тронет, я не позволю.

– Только не бросай меня, Терри, не бросай одну!

– Не брошу. Видишь, я здесь, я никуда не ушла.

Ногой Дарби подтянула стул и села. Голова ее продолжала лихорадочно работать.

Рэйчел думает, что мы до сих пор в ловушке, так зачем же ее разубеждать?

– Кто здесь еще с нами?

– Больше никого не осталось, – сказала Рэйчел. – Пола и Марси мертвы, а Чад…

Рэйчел разрыдалась.

– Что с Чадом?

Рэйчел не ответила.

– Пола и Марси, – повторила Дарби. – Как их фамилии? Я не могу никак вспомнить.

Тишина.

– Здесь есть еще кто-то, – сказала Дарби. – Ее зовут Кэрол. Кэрол Крэнмор. Ей шестнадцать.

– Где она?

Думай, что говоришь, не спугни ее.

– Я слышала, как она звала на помощь, – сказала Дарби. – Но ее я не видела.

– Она, наверное, с другой стороны. Давно она здесь?

– Чуть больше суток.

– Скорее всего, она еще спит. Он всегда поначалу усыпляет новеньких, подмешивает им наркотики в еду. Значит, дверь в ближайшее время открываться не будет. Время пока есть.

– Что он собирается с ней делать?

– Она сильная? Она боец?

– Она напугана, – сказала Дарби. – Мы должны ей помочь.

– Мы должны добраться до нее, пока не откроется дверь. Нужно снять с меня эти наручники.

– А что произойдет, когда откроется дверь?

– Сними с меня наручники, Терри.

– Хорошо, только скажи мне…

– Терри, ведь я тебе помогала. Все это время я показывала тебе, где лучше спрятаться, защищала тебя – теперь твоя очередь мне помочь. Сними с меня сейчас же эти чертовы наручники!

– Сниму. Только давай сначала позовем Кэрол и скажем, что ей делать.

Рэйчел Свенсон уставилась в потолок. Прошло две минуты.

– Рэйчел, Кэрол нужна наша помощь. Скажи, что ей делать.

Раздался громкий щелчок – в диктофоне закончилась пленка. Рэйчел не реагировала. Она так и лежала, тупо уставившись в потолок. Дарби перевернула кассету и снова поставила на запись. Но это уже было ни к чему – Рэйчел Свенсон больше не сказала ни слова.

Глава 31

Дарби воспрянула духом – надежда окрыляла ее, но оставалось место и для страха. Она распахнула дверь и бросилась на поиски бумаги и ручки. Ей казалось, что если она немедленно все не запишет, оно ускользнет. И тут же одернула себя: спешка ни к чему, весь разговор записан на пленку.

Перед дверью Рэйчел толпилось уже вдвое больше людей. Дарби принялась искать глазами Купа. Он стоял в дальнем конце коридора, за регистратурой и говорил по телефону. Стоило ей до него добраться, как он повесил трубку.

– Я связался с лабораторией, – сказал Куп. – Лиланду только что звонил Банвиль. Посылку с именем Дианы Крэнмор нашли на ступеньках какого-то дома в Бэлхеме, в двадцати минутах езды от места, где живет Кэрол. Б обратном адресе указано имя Кэрол. Насколько я знаю, никто не видел того, кто это сделал.

– Что в посылке?

– Пока не знаю. Ее отправили в лабораторию.

– Поезжай в лабораторию и жди там. И попроси Мэри Бэт «пробить» еще два имени – Пола и Марси. Фамилий, к сожалению, я не знаю. Скажи, чтобы искала только в районе Новой Англии.

– А ты что думаешь делать?

– Мне нужно поговорить с Ломборгом.

– Веди себя хорошо, – процитировал ее же слова Куп.

Настроение у Ломборга отнюдь не поднялось. Скрестив руки на груди, он выслушал ее предложение временно снять с Рэйчел Свенсон ремни.

– Вы никогда не получите от меня разрешения на это! – отрезал Ломборг.

– А если перевести ее в психиатрическое отделение? Там есть необходимое оборудование, и вы сможете наблюдать за происходящим на мониторе.

Дарби знала, что в некоторых палатах за пациентами ведется видеонаблюдение. Ломборг уже почти согласился, но тут доктор Хэскок отрицательно покачала головой.

– Пока у нее сепсис, мы не можем никуда ее переводить, – вмешалась она. – Сейчас антибиотики действуют, но как долго это будет продолжаться – неизвестно. Ближайшие сорок восемь часов – критический для нее срок.

– У Кэрол Крэнмор этого времени может не быть, – заметила Дарби.

– Я это прекрасно понимаю и – видит Бог! – делаю все, что в моих силах, чтобы помочь найти исчезнувшую девушку, – сказала Хэскок. – Но пациент – это моя первая прямая обязанность. Я не могу разрешить перемещать ее, пока мы не справились с сепсисом. И не могу позволить освободить ее. Она подключена к капельницам. В том психическом состоянии, в каком больная сейчас, она просто сорвет их с себя.

– Можно их ненадолго снять? Скажем, на час? – Дарби была в отчаянии и что было сил цеплялась за малейшую возможность.

– Это чересчур рискованно, – ответила Хэскок. – Нам нужно справиться с сепсисом. Поверьте, мне очень жаль.

Укрывшись в женском туалете, Дарби пригоршнями плескала холодную воду себе в лицо, пока кожа окончательно не онемела. Мокрыми руками Дарби уцепилась за края умывальника. Еще целый год после исчезновения Мел она многие вещи пробовала на ощупь – чтобы убедиться, что действительно жива. Вытирая руки, она мысленно молила Бога, чтобы Кэрол проявила сообразительность и выжила.

Выйдя из туалета, Дарби повернула за угол к лифтам. В комнате ожидания она увидела Мэтью Банвиля. Рядом с ним, одетый в строгий костюм, стоял специальный агент ФБР Эван Мэннинг.

Глава 32

Время пощадило Эвана Мэннинга. Его коротко остриженные темные волосы едва тронула седина, и он по-прежнему был в хорошей форме – такой же подтянутый и стройный, с привлекательным, мужественным лицом.

Все эти годы Дарби помнила выражение спокойной решительности, не сходившее с его лица. Именно так он смотрел на нее сейчас.

Банвиль представил их друг другу.

– Дарби, это специальный агент Мэннинг из Отдела содействия следствию.

– Дарби, – повторил Эван. – Дарби МакКормик?

– Рада снова вас видеть, специальный агент Мэннинг, – сказала Дарби, пожимая протянутую руку.

– Не могу в это поверить! Ты совсем не изменилась.

– Откуда вы знаете друг друга? – удивился Банвиль.

– Я познакомилась со специальным агентом Мэннингом, когда он работал по делу Виктора Грэйди.

– Тот самый автомеханик, который в восемьдесят четвертом похищал женщин?

– Именно.

– Восемьдесят четвертый… – прикинул Банвиль. – Тебе тогда было примерно пятнадцать?

– Шестнадцать. И я близко знала двух жертв Грэйди.

– Если мне не изменяет память, одну из них он убил. Застрелил при попытке похищения, да?

– Вернее, зарезал.

Дарби отчетливо увидела стены прихожей, забрызганные кровью Стэйси Стивенс.

– Что касается других женщин, то их Грэйди задушил.

– Вы не можете знать этого наверняка. Полиция так и не нашла тела.

– Грэйди записал пару… «серий» с участием своих жертв. На нескольких кассетах женщины издавали звуки, характерные для удушения. По крайней мере, так написано в отчетах.

Дарби повернулась к Эвану, ожидая подтверждения своих слов.

– Грэйди хранил аудиокассеты в сейфе, спрятанном в подвале, – сказал Эван. – Пожар уничтожил большую часть записей.

Банвиль кивнул, удовлетворенный таким объяснением.

– Специальный агент Мэннинг с недавних пор возглавляет филиал Отдела содействия следствию в Бостоне. С тех пор как были идентифицированы отпечатки Рэйчел Свенсон. Он предоставил нам доступ в свои лаборатории и обещает обеспечить всем необходимым.

– Насколько я понял, ты только что разговаривала с Рэйчел Свенсон, – сказал Эван. – Она сообщила что-нибудь интересное?

– Она упомянула имена еще двух пропавших женщин. Мы сейчас работаем в этом направлении. Весь разговор записан на пленку. – Дарби вытащила диктофон. – А что с посылкой, которую переслали в лабораторию?

– Это обитый тканью контейнер, – сказал Банвиль. – Понятия не имею, что внутри.

– Буду пока продвигаться дальше. Я только что говорила с Рэйчел. Кстати, почему ФБР так заинтересовалось ее отпечатками? – обратилась Дарби к Эвану.

– Я все объясню в лаборатории. Моя машина в гараже. Предлагаю проехаться со мной.

Дарби повернулась к Банвилю, ожидая дальнейших распоряжений.

– Я уже посвятил агента Мэннинга во все детали, – сказал Банвиль. – Я подъеду к вам, как только закончу здесь.

Глава 33

– Ну и как давно ты работаешь криминалистом? – поинтересовался Эван, когда двери лифта закрылись.

– Около восьми лет, – сказала Дарби. – Сначала я год проходила интернатуру в Нью-Йорке, а когда в Бостоне открывалась лаборатория, подала заявление о приеме на работу. С тех пор я здесь. А как давно вы в Бостоне?

– Около шести лет. Мне нужно было сменить обстановку.

– Кризис жанра?

– Почти. Последнее дело, по которому пришлось работать, меня практически добило.

– А что за дело?

– Майлз Гамильтон.

– А-а, национальный американский псих, – сказала Дарби. Бывший подросток-психопат, находящийся сейчас на принудительном лечении в приюте для душевнобольных. Говорят, убил больше двадцати молодых женщин. – Кажется, он подал на апелляцию и сейчас готовится к повторному слушанию дела, так как при первом рассмотрении некоторые улики могли быть фальсифицированы.

– Я слышу об этом впервые.

– Он добьется пересмотра дела?

– Если бы это решал я, то ни за что.

Двери лифта открылись. Эван предложил выйти через «черный» ход, чтобы не попасть на глаза репортерам.

Ярко светило солнце. Они перебежали через улицу к гаражу. Эван снова заговорил только тогда, когда они выехали на Кэмбридж-стрит.

– Банвиль рассказал мне о прослушивающих устройствах, которые ты нашла.

– Странно, что он так легко сдался, – сказала Дарби. – Я считала, что он будет дольше сопротивляться.

– К Банвилю сейчас приковано всеобщее внимание. В определенный момент ему нужно будет, не покривив душой, сказать, что он сделал все возможное. А именно – когда Кэрол Крэнмор найдут мертвой.

– Я не верю, что она уже мертва.

– У тебя есть основания в этом сомневаться?

– Рэйчел Свенсон держали почти пять лет – она выжила. Терри Мастранжело провела там два года. Похоже, у нас есть немного времени.

– Сейчас одна из жертв лежит в палате госпиталя. Если у него есть хоть капелька мозгов, он убьет Кэрол, закопает ее тело там, где ее никогда не найдут, и смоется из города.

– Тогда зачем ему вся эта морока с прослушивающими устройствами?

– Думаю, он просто хочет выяснить, что нам о нем известно, и на основании этого изменить тактику в будущем, – сказал Эван. – У тебя есть какие-то другие соображения на этот счет?

– Мне он кажется очень организованным и последовательным. Думаю, он долгое время наблюдает за жертвой, изучает ее привычки и распорядок дня – в случае с Кэрол он открыл дверь ключами. Затем он увозит женщин в какое-то уединенное место, где их никто не увидит и не услышит.

– И что он там с ними делает?

– Понятия не имею.

– Какие-то половые извращения?

– У нас нет доказательств этого. Но в подобного рода делах без половых извращений, как правило, не обходится. Банвиль рассказывал вам об уликах, которые мы нашли в доме?

Эван кивнул.

– В нашей лаборатории до сих пор исследуют тот фрагмент краски.

– Вы как будто совсем не удивились, узнав о посылке от похитителя Кэрол.

– Он пытается взять ситуацию под контроль. Многие психопаты, если их припереть к стенке, так поступают.

– Так вот за кого вы принимаете нашего похитителя – за психопата!

– Сложно сказать, кто он на самом деле, – ответил Эван. – Я не любитель навешивать ярлыки.

– А я-то думала, вы там все специалисты по части ярлыков и аббревиатур. Одни только AFIS и CODIS чего стоят.

Эван усмехнулся.

– Не существует ярлыков на все случаи жизни, как и на все модели поведения. Тебе никогда не приходило в голову, что этот человек может похищать женщин исключительно из любви к самому процессу?

– В основе любого поведения лежит мотивирующий фактор. Ничего не делается беспричинно.

– Почему ты вдруг заинтересовалась этим вопросом?

– Вы пытаетесь меня анализировать, специальный агент Мэннинг?

– Ты уходишь от ответа.

– Еще в школе я прослушала курс по криминальной психологии. Меня это очень заинтересовало.

– Банвиль говорил, что ты собиралась получать докторскую степень по криминальной психологии.

– Я ее пока не получила, – сказала Дарби. – У меня еще не готова докторская диссертация.

– И чему она посвящена?

– Мне нужно выбрать какое-нибудь дело и проанализировать его.

– Поэтому ты выбрала дело Грэйди!

– Вот только не знаю, как к нему подступиться.

– А в чем проблема?

– В деле есть кое-какие пробелы, – сказала Дарби. – Риггерс, детектив, который работал по этому делу, в своих записях не стал вдаваться в детали.

– Я почему-то не удивлен. Этот парень был не просто идиотом, а ленивым идиотом. Расскажи, что тебе известно, и я попытаюсь восполнить недостающую информацию.

– Я просмотрела файлы с уликами: пропитанная хлороформом тряпка, которую Грэйди выбросил прямо за моим домом, и синие ворсинки в спальне у двери. Кроме того, я читала копию заключения экспертизы, сделанной в лаборатории ФБР. Я знаю, что им удалось определить производителя ткани. Это позволило сузить поиск до автомагазинов в Массачусетсе, штат Нью-Хэмпшир, и на Роуд Айленд. Синие ворсинки походили на волокна ткани, которая шла на изготовление рабочих комбинезонов. В таких комбинезонах ходили работники автомагазина в Северном Андоувере. В этом же магазине работал Виктор Грэйди.

– Нам все это стало известно только после смерти Грэйди.

– Я читала об этом, – сказала Дарби. – И читала об уголовном прошлом Грэйди. За ним числятся две попытки изнасилования.

– Верно.

– В деле было написано, что в круг подозреваемых входило около дюжины людей. Почему Риггерс все-таки остановился на Грэйди?

– Поступил звонок на «горячую линию», звонивший дал наводку на Грэйди. Звонил постоянный клиент автомастерской, в которой работал Грэйди, с сообщением, что видел нитку жемчуга на дне машины Грэйди. На жемчуге обнаружили следы крови.

– Но почему он позвонил не в полицию, а по телефону «горячей линии»?

– Потому что на одной из пропавших женщин, Таре Харди, в день исчезновения был розовый свитер с надетой поверх ниткой жемчуга, – пояснил Эван. – Ее фотография неделями не сходила с газетных страниц. Ее постоянно показывали по телевизору. Звонивший думал, что жемчуг в машине мог принадлежать ей. Звонившие обрывали телефоны «горячей линии». Каждому хотелось получить вознаграждение.

– И что же случилось потом?

– Риггерс решил поиграть в героя и отправился в дом Грэйди. Он обнаружил там одежду нескольких пропавших женщин и ушел, чтобы позже вернуться с ордером на обыск. Но тут возникла небольшая загвоздка: один из соседей Грэйди видел, как Риггерс проник в дом.

– Сделав тем самым найденные улики недействительными.

– Если бы он с самого начала играл по правилам, мы бы успели взять Грэйди до того, как он наложил на себя руки.

– Вам его самоубийство не показалось странным?

– Только поначалу. Позже мы выяснили, что у него наследственное психическое заболевание. Его мать страдала раздвоением личности. Его дед, если не ошибаюсь, тоже совершил самоубийство.

– В деле есть соответствующие записи.

– Я думаю, что визит Риггерса изрядно потрепал нервы Грэйди. В день, когда было совершено самоубийство, мы пришли в автомастерскую, где он работал, с ордером на обыск. Я думаю, он почувствовал, что кольцо сжимается все плотнее, и решил таким образом избежать расплаты.

– Из материалов дела я поняла, что Риггерсу очень не понравился пожар, – сказала Дарби. – Он считал, что кто-то убил Грэйди, а потом поджег дом, чтобы замести следы.

– Пожар и у меня вызвал кое-какие подозрения. Но больше всего мне не понравилось оружие, из которого Грэйди застрелился, – «двадцать второй».

– Не поняла.

– Обычно копы расценивают «двадцать второй» как смертельную «игрушку». Ты когда-нибудь слышала звук выстрела из него? Еле слышный хлопок – и все. Даже если кто-то пробрался в дом Грэйди и застрелил его, соседи за включенными телевизорами и радиоприемниками ничего бы не услышали. Ходили слухи, что Грэйди сначала оглушили. Думаю, тебе это известно.

– Нет.

– Я был возле дома Грэйди в ночь, когда начался пожар, – сказал Эван. – Я наблюдал за домом. Если бы там был кто-то посторонний, я бы заметил.

Дарби довелось однажды видеть дом Грэйди. Спустя месяц после возвращения домой она в одиночку наведалась туда. Она надеялась, что черный от копоти «скелет» дома поможет ей избавиться от ночных кошмаров. Но не тут-то было.

– Пожалуйста, ответьте мне на один вопрос, – попросила Дарби.

– Ты хочешь знать, был ли голос Мелани Круз на какой-то из этих кассет?

– Записи были направлены в лабораторию ФБР на экспертизу. Никто не потрудился переслать копии в полицию Бостона.

– Пламя значительно повредило, а то и вовсе уничтожило большую часть кассет. Потребовались месяцы, чтобы их восстановить. Мы попросили семьи потерпевших предоставить записи-образцы с голосами жертв, чтобы было с чем сравнивать. Из-за качества кассет наш эксперт не берется утверждать точно, но с большой долей уверенности предполагает, что голос на кассете вполне мог принадлежать Мелани Круз. Родители его мнение не разделяют.

– Они слушали запись?

– Да, они настояли на этом. Я дал им прослушать отрывок, где Мелани… звала на помощь. Мать «вырубила» магнитофон и заявила, что это не ее дочь. Она твердила, что ее дочь жива и мы обязаны ее отыскать.

У Дарби перед глазами снова всплыла картина, как миссис Круз, повернувшись спиной к ветру, прижимает к груди плакаты с фотографией Мел, стараясь уберечь их от непогоды.

– Мел что-нибудь говорила на кассете?

– Насколько я помню, ничего, – сказал Эван. – В основном она кричала.

– От боли?

– Скорее от страха.

Дарби чувствовала, что он чего-то не договаривает.

– Что она кричала?

Эван замялся.

– Скажите! – стояла на своем Дарби.

– Она беспрестанно повторяла: «Уберите нож, не режьте меня больше, пожалуйста».

В голове Дарби, словно снятые замедленной съемкой, поползли кадры: испуганное лицо Мел с черными разводами туши на щеках; Стэйси Стивенс, сжимающая горло, из которого фонтаном бьет кровь; крик Мел, который после каждого нового пореза становился все надсаднее.

Скрестив руки на груди, Дарби уставилась в окно, на мчащийся внизу поток машин, и мысленно вернулась в холодный зимний вечер в серологической лаборатории. На столе перед ней коробка с уликами по делу Виктора Грэйди. Она держит в руках тряпку, которой похититель зажал рот Мелани, и представляет, что на ее месте тогда могла быть она, Дарби. Если бы откликнулась на призыв подруги и спустилась вниз.

– Если ты решишь и дальше разбираться с делом Грэйди для своей диссертации, сообщи мне, – отвлек ее от мрачных мыслей Эван. – Я сделаю копии всех материалов, что у нас есть, включая аудиокассеты.

– Ловлю вас на слове.

– Расскажи мне, как прошел разговор с Рэйчел Свенсон.

Следующие двадцать минут Дарби рассказывала ему обо всем, начиная с их первой встречи под верандой и заканчивая последним разговором в палате.

Эван слушал, не перебивая. Казалось, он с головой ушел в свои мысли, и Дарби увидела, как работает его мощный ум. Возможно, такие неординарные способности и были даром свыше, но Дарби чувствовала, что они делают этого человека одиноким.

– Банвиль загорелся идеей использовать репортеров как приманку, – сказал Эван.

– Что-то не слышно уверенности в голосе.

– Если мы поставим ловушку и он в нее не попадет, то тут же убьет Кэрол Крэнмор, потому что на этот раз будет точно уверен, что мы на него вышли.