Текст книги "Хроники берсерка (СИ)"

Автор книги: Крис Кастон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 32

Спустя несколько месяцев во время одной из операций в здании, которое мы уже освободили, начался пожар.

– Клод! Выводи людей! – крикнула я сержанту, перешагивая через труп террориста. Боевиков было не много, и мы их быстро обезвредили, но кто-то из них всё же успел каким-то образом поджечь один из офисов. Пламя распространялось быстро, захватывая комнату за комнатой. Нам нужно было как можно быстрее эвакуировать заложников.

Когда большая часть пострадавших уже спускалась по лестнице на первый этаж, ко мне кинулась женщина.

– Моя дочь! Моя девочка! Она всё ещё там!!! – кричала она, вцепившись в мою руку. – Спасите её!

– Где она?

– Там, – и отчаявшаяся мать указала рукой в дальнюю сторону коридора, по которому уже начал распространяться едкий дым. – Она в комнате матери и ребенка…

– Одна? – удивился Алекс, пропуская последнего заложника. – Сколько ей лет?

– Она ещё младенец, – всхлипнула женщина. – Мы зашли поменять памперс, но пачка закончилась. А запасная в сумке у мужа. И я оставила её в коляске на минутку. Но меня на выходе из комнаты схватили террористы…

– Понятно…

– Коммандор, огонь вот-вот доберется до лестницы, нам пора уходить, – сказал Алекс.

– Уводи её, – кивнула я на заплаканную мамашу.

– А вы?

– Я пойду за ребенком.

– Коммандор…

– Уходи, Алекс! Это приказ!

– Спасите мою дочь! Ради всего святого!!! Спасите!!! – кричала мне женщина, когда Алекс выталкивал её из коридора на лестницу.

Комната матери и ребенка нашлась быстро. Она оказалась вся в дыму, который буквально валил из вентиляционных отверстий. Я кинулась к коляске. Девочка сильно кашляла, но была ещё жива. Взяв ребенка на руки, я выскочила в коридор. Он был задымлён, и то тут, то там виднелись языки огня. Мне пришлось юркнуть в ближайшую дверь, чтобы спрятаться от дыма, оценить обстановку и подумать. Я запросила у Макса данные о пожаре. Информация высветилась на моем визоре: в комнатах по всему этажу бушевало пламя, лишь эта маленькая кладовка каким-то чудом не была охвачена огнём.

"С ребёнком на руках мне сквозь пожар до лестницы не пройти, малышка попросту это не переживёт", – подумала я и покрепче прижала девочку к груди, надеясь, что спасатели потушат огонь раньше, чем она задохнётся от дыма или погибнет от теплового удара. На полках с разными моющими средствами нашлась подходящая по размеру тряпка и каким-то чудом оказавшаяся здесь бутылка воды. Смочив ткань, я обернула малышку, особенно тщательно закрывая её лицо. Температура в комнате ощутимо поднялась, и ребенок заплакал. Я успокаивающе погладила младенца по спинке, мысленно проклиная пожарных за их медлительность. Ещё пара десятков минут и мы здесь поджаримся как курица в духовке.

– Рейн! – раздался в динамике сквозь треск взволнованный голос Макса.

– Да, Макс.

– Коммандор! Ты слышишь меня? – похоже, мой микрофон вышел из строя. – Они отзывают группу спасения! Нижние этажи тоже в огне, и был дан приказ отступить!!! Они не хотят рисковать пожарными. Говорят у них на такие случаи есть инструкции… – снова послышался треск. – Я не могу их убедить вернуться, – в голосе мужчины было отчаяние. – Рейн! Ты должна выбраться сама!

– Твою мать!!! – не сдержалась я, зная, что Макс меня не слышит. – И каким образом я должна выбраться из огня, чтобы не пострадал ребенок? Сквозь стены что-ли просочиться? Погоди-ка, – у меня зародилась одна шальная идея. – Сквозь стены, сквозь стены, – повторяла я, загружая на свой визор план здания. – Вот оно! – Коморка, в которой мы прятались, находилась практически в конце здания, от наружной стены её отделяли лишь две комнаты.

– Если буду бежать достаточно быстро, то малышка не успеет пострадать от огня, – оставалась лишь одна маленькая деталь: мне нужно было проломить межкомнатные стены. В своем миникомпьютере, вмонтированном в шлем, я не нашла данных о материале, из которых они были сделаны. И мне оставалось надеяться, что не из железобетона.

– Мы выберемся отсюда, – прошептала я девочке, плотнее заворачивая её в ткань и выливая остатки воды на материю. Убедившись, что каждый миллиметр тела младенца закрыт, отодвинула стеллаж от стены, через которую предстояло пробиваться, и отошла к противоположной. Прижав ребенка к левому боку, я вытянула вперёд согнутую в локте правую руку, наклонила голову, словно бык перед атакой, глубоко вдохнула и вошла в транс. И после короткого разбега словно разжавшаяся пружина прыгнула в стену. Мое тело вошло в нее как нож в масло, посыпались кирпичи, и мы оказались в комнате объятой огнем. Не снижая скорости я бежала сквозь ревущее пламя к следующей стене. Прыжок – и ещё одна преграда была преодолена. Сквозь пожар и дым я увидела окно, выходившее на улицу. Но мне нельзя было прыгать сквозь него. Осколки стекла могли поранить девочку, поэтому я взяла чуть правее и, сломав очередную стену, выпрыгнула из здания. Это был четвёртый этаж – достаточно низко, чтобы самортизировать и не повредить нежные органы ребенка при приземлении. В падении я перехватила девочку обеими руками и подняла над головой. Как только подошвы моих ботинок коснулись асфальта, спружинила коленями и быстро опустила руки со своей драгоценной ношей, чтобы жёсткий толчок от приземления не передался ей. Быстро размотав ткань, закрывающую лицо малышки, я с облегчением увидела, что с ней всё в порядке. По крайней мере, на первый взгляд. Она открыла свои глазки и что-то пролепетала.

– Ну, что? Теперь надо найти твоих родителей, – сказала я, поднимая глаза и осматривая толпу, стоявшую за заградительной лентой. Все молча смотрели на меня с отвисшими челюстями.

– Да. Эффектное появление – это наше всё, – пробурчала я, делая шаг вперёд.

– Коммандор!!!

– Рейн!!! – сквозь толпу пробились и кинулись ко мне Макс и Клод, а за ними, стряхнув с себя оцепенение несколько спасателей.

– Девочка возможно надышалась дымом, – сказала я, отдавая ребенка в руки врача. – И найдите её родителей.

Медик кивнул и понёс малышку к ближайшей карете скорой помощи. Из-за ленты оцепления ему навстречу кинулась растрёпанная и вся в слезах женщина, а за ней примерно в таком же состоянии мужчина.

– Боже мой! Боже мой! Она жива? Моя девочка! Она жива?

– Да, – кивнул спасатель. – Но нам нужно провести полный осмотр и сделать несколько анализов, прежде чем она сможет вернуться домой.

– Вы спасли её! Вы… Вы… Вы ангел… – кинулась ко мне мать девочки.

– Я не ангел, уж поверьте, – покачала я головой, слегка смущённая этой ситуацией.

– Может и не ангел, но герой точно, – сказал подошедший к нам мужчина, видимо, отец ребенка.

– Это моя работа, только и всего, – снова покачала головой я.

– Вам нужна медицинская помощь? – спросил у меня один из спасателей.

– Нет.

– Но ваши ноги… Да и всё остальное…

Я опустила глаза на свои ноги. Сказать, что они выглядели хреново, не сказать ничего. Ткань моего комбинезона, защищавшая от пуль и ножей, видимо, не была огнеупорной. От прямого контакта с пламенем она нагрелась слишком сильно и вплавилась в кожу. Я поморщилась. Пока что мне не было больно. Адреналин после транса ещё гулял по моим венам. Но вот снимать броню, а точнее отдирать её будет крайне неприятно.

– Всё нормально, – отмахнулась я от медика, и когда он отошёл, повернулась к Максу. – Как остальная группа?

– Все в полном порядке. Ты сама как?

– Отлично, тогда поехали. Здесь наша работа выполнена, – сказала я, игнорируя вопрос своего подчинённого.

– Ну вы даёте, коммандор! – восторженно заявил Клод, когда мы залезли в наш фургон. – Прям сквозь стену! С четвёртого этажа. А кирпичи во все стороны так и посыпались! Как в кино!

– Ага, – буркнула я и приказала водителю: – гони в управление, что есть мочи и мигалку включи. – Адреналин схлынул и начала ощущаться боль в обожжённых местах, которая сменилась нестерпимым зудом регенерации. Травмированные клетки заменялись новыми, но ткань, вплавленная в тело, не позволяла идти процессу своим чередом. Всё чесалось так, что я с трудом сдерживалась, чтобы не начать отдирать свой костюм вместе с кожей и мясом.

– Учитывая твои повреждения, просто удивительно, что ребенок не пострадал, – сказал профессор, отделяя от моей ноги очередной кусок ткани, когда я сидела на кушетке в лаборатории УГБА.

– Я полила ткань, в которую её запеленала, водой.

– Почему себя не полила?

– Была только одна бутылка, – пожала плечами я.

– Этого достаточно для вас обеих, – поднял на меня глаза мужчина.

– Моя целостность не была в приоритете.

– Иногда не понимаю тебя. То ли Рейн Равана действительно герой, то ли дура, то ли самоубийца.

– Я берсерк, – снова пожала плечами я. – На мне всё заживет. А на ребенке нет. Или останутся ужасные шрамы. А она всё-таки девочка… Зачем портить ей жизнь из-за минутного неудобства.

– Минутного? Я тут уже час от тебя эти куски ткани отдираю. Между прочим вместе с кусками тела.

– Вы что, жалуетесь, док? – усмехнулась я, и тут же вздрогнула, когда профессор слишком резко дёрнул пинцетом.

– Я, знаешь ли, человек. И у меня тоже есть рвотный рефлекс.

– Ой, да хватит. Вы же врач. И потом, вы уже столько насмотрелись на мои травмы, что должны были привыкнуть.

– Я привык. Это меня и пугает, – ответил профессор с укором, но я заметила озорной блеск в его глазах.

Доехав на служебной машине с водителем до дома и зайдя в квартиру, я первым делом заказала пиццу. Точнее три пиццы. А затем пошла в душ смывать с себя копоть. И как раз выходила из ванной, когда раздался звонок в дверь. Накинув халат, я пошла открывать.

– А вы быстро… – начала я, но осеклась, увидев курьера УГБА, а не разносчика пиццы.

– Генерал-полковник Равана?

– Во плоти…

– Могу я увидеть ваши документы?

Я закатила глаза. Мне совершенно не хотелось искать своё удостоверение. Поэтому я сделала то, что умел только один человек на планете Каспил. По крайней мере, по моим данным: снова взглянув на курьера, изменила цвет своей радужки с серого на алый.

– Так сойдёт? – спросила я, буравя кровавым взглядом посыльного.

– Аааа… Э… Да, – слегка побледнел молодой человек. Он был явно в курсе всех тех легенд, что ходили обо мне в управлении. – Вам пакет. Распишитесь за получение.

Поставив роспись и закрыв дверь, я сломала печать с гербом Афлора и вскрыла папку. Минут пять пялилась в документы, а затем набрала номер Макса.

– Ты и Гидеон!!! Ко мне! Немедленно!!!

– Коммандооор… – услышала я слегка нетрезвый голос своего генерала. – А мы тут отдыхаем немнооожко…

– Тут это где?!

– А где мы? А! В "Погребке"…

Я вспомнила этот ресторан, который находился в одном квартале от нашего дома.

– Живо ко мне в квартиру! Не то приду к вам сама, и после того что там устрою, вас к этому кабаку на пушечный выстрел не подпустят!!! – продолжала орать в трубку я.

– Похоже она серьезно, – сказал кому-то Макс и икнул. – Мы сейчас придём.

Я сбросила вызов и пошла одеваться. Спустя семь минут снова раздался звонок в дверь. Открыв её, я обнаружила стоящих на пороге совершенно трезвых солдат.

Умение почти моментально трезветь было одной из многочисленных способностей Макса. Судя по Гидеону, он не пил вообще.

– Заходите, – мотнула головой я в сторону кухни.

– Мы вас слушаем, коммандор, – произнес Гидеон – крепкий парень двадцати семи лет, пришедший ко мне из десантных войск в чине майора.

– Нет, это я вас слушаю, – сказала я, кидая на обеденный стол недавно доставленные документы. – Что за фигня?!

– Эээ… Ну, тут такое дело, Рейн, – начал Макс, мельком просмотрев бумаги. – Ты только не злись. Парень в общем-то ни в чём не виноват…

– Да ну? А вот согласно этим документам ему грозит трибунал. За… За нападение и нанесение тяжёлых физических повреждений гражданскому лицу!!! Так что повторю ещё раз свой вопрос: что за фигня?!!! – проорала я прямо в лицо военному. Гидеон покраснел и открыл было рот, но его перебил Макс.

– Погоди. Дай мне рассказать, как всё было…

– Вся в нетерпении, – сказала я, уперев руки в бока.

– Началось с того, что мы после очередной операции сидели в одном кабачке. "У Альберта" называется…

– Ну, ясно….

– Нет! Мы не напивались! – заметил мою реакцию генерал. – Мы просто сидели и кушали. Ну, может выпили по одной бутылочке пива. По одной! Ты сама понимаешь, что парням нашей комплекции это… как слону дробина…

– Ладно, дальше что?

– Сидим мы своей компанией. Человек десять. Люпин там тоже был, кстати, можешь у него спросить. Никого не трогаем. Болтаем между собой. А за соседним столиком пятеро парней напиваются. И напились они настолько, что начали… Э… Приставать к официантке…

– Лапать они её начали, а затем один из них силой себе на колени усадил, – хмуро перебил Макса Гидеон.

– Именно, – кивнул тот и продолжил: – на все просьбы девушки прекратить, они не обращали внимания. Тут майор и вмешался…

– И каким образом он вмешался? – сухо спросила я. Ситуация и впрямь оказалась неоднозначной.

– Сначала вербально. Но эти придурки не хотели ничего слышать.

– Это Платина, – снова перебил Гидеон.

– Платина? – не понял Макс.

– Да, это дети богатых родителей. Очень богатых. Считают себя пупом земли, а всех остальных – людьми второго сорта. Ведут себя, как хотят, потому что отцы всегда их выручат. У вас разве таких нет в Немести? – с удивлением спросил майор.

– Были. Как и в любой стране, но у нас Джефри их прижал к ногтю. И мы таких не называли каким-то определенным словом.

– Так, если с лингвистическим ликбезом покончено, то продолжай рассказ, – прервала парней я.

– А, да… Короче, они послали Гидеона и продолжили тискать бедную официантку. Остальные посетители словно внезапно оглохли и ослепли… Ну, наш майор и подошёл к их столику…

– И???

– Снял девушку с коленей того придурка блондинчика и сказал, что если он к ней ещё раз прикоснется, то очень сильно пожалеет, – Макс перевел дух и продолжил. – Этот блондин вскочил, начал орать и попытался врезать Гидеону. Но Гидеон увернулся и прямым в челюсть уложил этого идиота на пол.

– И всё? – удивилась я. – И из-за этого такой сыр-бор?

– Ну, я не только того блондина ударил. Его дружки на меня кинулись… Ну я и… В общем, отбивался как мог…

– Погодите. То есть вашего товарища избивали четверо, а вы сидели и смотрели? – повернулась я к Максу.

– Неее… Мы сразу вскочили на помощь, но он уже всех раскидал по углам.

– Ясно, – я села на стул в задумчивости. – А хозяин ресторана? Ты ж ему пол-кабака разнёс, наверное?

– Я оплатил сломанную мебель и разбитую посуду. Он сначала брать не хотел, всё благодарил, что я заступился за девушку.

– Ясно, – повторила я и потерла виски. – Ладно, идите, разберусь. Но, Гидеон… Пока вся эта ситуация не утрясётся, в рот ни капли спиртного. И вообще, лучше чтобы тебя сейчас не видели в местах, где продают алкоголь. Понял меня?

– Да, коммандор. Меня что, правда под трибунал отправят? – с волнением спросил парень.

– Очень сильно попытаются… Вы свободны… Мне тут дел привалило.

Мужчины попрощались со мной и покинули квартиру. Я же быстро оделась и отправилась в ресторан под названием "У Альберта". Заведение оказалось небольшим и очень уютным.

– Хочу поговорить с хозяином, – обратилась я к бармену.

– А по какому вопросу? – внимательно осмотрев меня с ног до головы, спросил тот.

– По важному! – слегка нахмурилась я.

– Добрый вечер, я Альберт, – подошёл ко мне пожилой мужчина, видимо услышав наш разговор.

– Добрый, – кивнула я и представилась: генерал-полковник Равана – непосредственный командир майора Гидеона. Он участвовал в драке, произошедшей в вашем ресторане…

– Да, да! Я помню его.

– У вас же есть камеры наблюдения? Мне нужны видеозаписи того вечера.

– Камеры-то есть. Но вот видео уже забрали…

– Кто?!

– Какие-то люди в штатском с удостоверениями управления. А разве вы сами не оттуда?

– Чёрт! – не сдержалась я. Конечно спецслужбы уже изъяли записи. И мне их никто не даст. Вполне возможно, что их уже уничтожили, чтобы у Гидеона не было ни одного шанса оправдаться. Это сильно усложняло дело. – Твою ж мать!

– У него неприятности, да? – обеспокоенно спросил хозяин заведения.

– Можно и так сказать…

– О Боги… А ведь парень всего лишь заступился за девушку. Да и не так сильно он ударил того блондинчика. Ох, уж эти дети богатых родителей… Всё им сходит с рук. Творят, что хотят… И им всё нипочем. Я боюсь представить, что они бы сделали с Анной, если бы не ваш майор… Одну официантку ведь недавно изнасиловали… Такие же детишки.

– И что… их не поймали?

– А что их ловить? Все знают, кто это сделал, но добраться до них не могут.

– А полиция?

– Эх, вы прям как неместная… полиция куплена их отцами. Ничего им за это не будет. И куда наш президент смотрит? Как он допускает такое? – со вздохом покачал головой Альберт, а потом спохватился: – ой, вы же ему служите… Вы не подумайте ничего такого… Он хороший президент, но вот…

– Я ему не служу! – перебила мужчину я. – Я служу народу Афлора. Таким как вы и Анна… Но не президенту… До свидания, Альберт, – с этими словами я направилась к выходу.

– До свидания, надеюсь у Гидеона всё будет хорошо.

– Боюсь, одной надежды тут мало, – пробурчала я, выходя на улицу и посмотрев на часы, поняла, что Брауну уже звонить поздно. Пришлось отложить разговор до утра.

Утренний телефонный звонок не был плодотворным. Президент наотрез отказался закрыть дело. Единственное чего мне удалось добиться – это разрешение на моё присутствие на трибунале, который, судя по присланным документам, был назначен на следующий день. Зайдя в интернет, я нашла истца и его отца в соцсетях. И если Ковен Роже был обычным прожигателем жизни, то его отец – Аарон Роже, определенно, вызывал интерес. У власть имущих. Миллиардер, промышленный магнат, владелец нескольких угольных зарождений Афлора, он в прошлом спонсировал избирательные кампании большинства наших политиков. Очевидно, что и генералам УГБА тоже периодически доставался немаленький кусок пирога.

– Ну, ты и вляпался, Гидеон, – вслух сказала я, выходя из браузера и выключая свой планшет. – Теперь придется очень сильно постараться, чтобы вытащить тебя.

Проблема была в том, что у меня не было ни единого рычага давления на Аарона Роже, как и на генералов управления.

– Придется импровизировать, – вздохнула я и набрала номер на телефоне.

– Макс, завтра утром отвезёшь Гидеона по одному адресу. Координаты занесу лично.

– Завтра же трибунал?

– Именно. И мне нужно, чтобы его там не было.

– Понял.

– Будете сидеть в том месте до тех пор, пока я не позвоню.

– Без проблем. У тебя есть какой-то хитроумный план?

– Если бы… – еле слышно сказала я и добавила уже громче: – приготовь с собой палатку и провизию.

– Считай, что уже сделано.

Ранним утром Макс отвёз Гидеона в горы в ста километрах от столицы. Слишком далеко, чтобы его быстро смогли отыскать службисты управления, и достаточно близко, чтобы ловила мобильная связь.

Ровно в полдень я в броне, с мечами за спиной и парой пистолетов на поясе зашла в конференц-зал УГБА, где должен был состояться трибунал. Охрана на КПП управления уже давно не требовала у меня сдавать оружие, несмотря на протокол, а двое дюжих лейтенантов, стоявших у входа в зал в качестве охраны, старательно отводили взгляд. Я была единственным генералом в УГБА, принимающим участие в боевых операциях, и всё управление об этом знало. Как и о моём достаточно резком нраве и тяжёлой руке. Нарваться на пару ласковых от меня никому не хотелось. Зайдя в помещение, я по привычке осмотрелась. Конференц-зал в тот день напоминал зал суда: у дальней стены стояло несколько выстроенных в одну линию столов, с сидевшими за ними членами комиссии, напротив стояло еще несколько столов, и один из них был предназначен для ответчика. Все собравшиеся дружно уставились на меня. Я заметила пару лиц, которых не должно было быть на военном трибунале.

– А что здесь делают гражданские лица? – спросила я, указывая подбородком на Роже старшего и младшего. Младший сидел на инвалидной коляске, его ноги были в гипсе, а на шею надет поддерживающий корсет.

– Мы здесь, чтобы убедиться в справедливости приговора, – важно ответил Аарон – мужчина за пятьдесят, с сединой в висках и небольшой полнотой.

– Ясно, – буркнула я, сдержав себя от едкого комментария.

– А где ответчик? Где майор Гидеон Марс? – спросил меня генерал Резерфорд, как обычно возглавлявший собрание.

– Его нет. И не будет.

– Как это?! – возмутился Резерфорд.

– Вместо него я. Я его командир, и я за него отвечаю.

– Это совершенно неприемлемо!

– Раз многоуважаемое собрание сочло приемлемым пустить на военный трибунал, в котором ответчиком выступает оперативник спецслужбы, гражданских лиц, то оно сочтет приемлемым и моё присутствие! – сказала я, проходя к столу, где стояла табличка с фамилией Гидеона. Отодвинув стул, я села. – Давайте уже начнём.

– А наказание тоже вы понесете? – подал голос Ковен Роже.

– А кто сказал, что будет наказание? – повернулась я к блондину.

– То есть мои травмы сойдут этому подлецу с рук?! – Ковен указал на свою шею и загипсованные ноги.

Я опустила визор своего шлема и, включив рентгеноскоп, осмотрела парня. Все его кости были целы, а позвонки на месте.

– Какие травмы? – вздернула бровь я, выключая прибор и поднимая стекло шлема. – Вы про этот маленький синяк на челюсти? Так до свадьбы заживет… Будьте мужчиной, в конце концов. Вы его заслужили.

– Что?! Я заслужил?! Отец, что она несёт! Сделай что-нибудь!!! – заверещал Ковен, чуть ли не подпрыгнув на своей коляске.

– Тихо, – цыкнул на своего отпрыска Аарон. – Члены трибунала уже получили копии справки от травматолога с рентгеновскими снимками.

– Надеюсь, вам не пришлось ради этой справки ломать какому-нибудь бедолаге ноги? Потому что мой рентгеноскоп показывает, что ваш сын невредим.

– Ваш прибор лжёт! Он сломан! – завопил Ковен.

– Нет. Его точность не раз проверена в бою. Но если вы так настаиваете на своих травмах, то я сейчас сделаю так, что и мой рентгеноскоп покажет переломы, – с этими словами я начала вставать со стула. Члены трибунала зашушукались.

– Генерал! Успокойтесь! – окликнул меня Резерфорд.

– А я спокойна. И сейчас ещё кое-кого успокою. Молитесь, чтобы не навсегда, – я подошла к столу, где сидел Аарон. Ковен, чье инвалидное кресло стояло рядом, в испуге схватился за колеса в попытке откатиться назад. Опершись ладонями о столешницу, я нависла над старшим мужчиной.

– Вы знаете, чем занимается ваш сынок в своё свободное время? Он рассказал, из-за чего майор элитного подразделения спецназа врезал ему по челюсти? Майор, который всю свою взрослую жизнь рисковал собой ради других. И который продолжает спасать невинных людей от бандитов и террористов. Солдат, чьи моральные качества выше в два, а то и в три раза моральных качеств большинства здесь присутствующих. Ковен объяснил почему? Нет? Тогда я скажу…

– Не слушай её, отец!!!

– Он получил этот синяк за сексуальные домогательства к служащей ресторана!

Члены трибунала завозились. Они не были моралистами. Откровенно говоря, все до одного они являли собой закостенелых сексистов, считавших женщин людьми второго сорта, чьё место либо в роддоме, либо на пути к нему, либо на кухне. Но всплывшая информация оказалась для них новой, они, определённо, не ожидали такого поворота, ведь никто не удосужился взять показания у Гидеона или свидетелей в ресторане.

– Вот что я вам скажу, Аарон, – продолжила я, наклоняясь ещё ближе и смотря прямо в глаза Роже. – Да, вы миллиардер и очень влиятельный человек. Но, всё же, человек. Смертный. И беда в виде террористов может постучаться и в ваш дом, от этого в наше время никто не застрахован. Вы же не хотите, чтобы в самый ответственный в вашей жизни момент, когда я приеду вас спасать от неминуемой смерти, мне попала соринка в глаз, или я чихнула? Или чтобы я посмотрела в другую сторону, когда к вашему виску приставят пистолет и выстрелят? – Аарон слегка побледнел. – Нет. Не хотите. Поэтому забирайте своего отпрыска, своё заявление и уходите. – Я убрала руки со стола и выпрямилась.

Роже старший несколько секунд внимательно смотрел мне в глаза, а затем кивнул, встал и покатил коляску сына к выходу.

– Мы отзываем иск, – сказал он, не оборачиваясь.

– Вы понимаете, что это ещё не всё? Мы не можем закрыть дело просто так… – начал Резерфорд, когда оба Роже покинули зал. Я, скользнув в транс, в мгновение ока оказалась у его стола и схватила все документы, лежавшие перед ним. Смяв четыре несчастных листочка бумаги в кулаке и вернувшись на то место, где стояла, с невинной улыбкой спросила:

– Какое дело?

– То, что у вас в руке, – сказал генерал Везма.

– Ах это… – я разжала кулак, сняла перчатку с другой руки и, положив на нее комок бумаги, чиркнула зажигалкой, позволяя документам гореть прямо на моей раскрытой ладони. Тут же запахло горелой бумагой и палёными кожей и мясом.

– О Господи! – не выдержал один из генералов. Другого стошнило прямо на пол. Я сдула с ладони пепел от бумаги и моей плоти и, вздёрнув бровь, посмотрела на председателя.

– Так какое дело? – повторила я.

– Вы, как всегда, в своём репертуаре, – проворчал Резерфорд. – Все свободны… За отсутствием… – он покосился на пепел, видневшийся кое-где на полу, – дела и истца.

Я одела обратно перчатку и с довольной улыбкой вышла из конференц-зала. Лейтенанты, подглядывающие через оставленные Роже открытыми двери, после моего маленького огненного шоу смотрели на меня со смесью ужаса и восхищения. Я подмигнула парням и, выйдя из здания управления, набрала номер Макса.

– Слушаю, – поднял тот трубку после второго гудка.

– Всё улажено. Возвращайтесь.

– Понял. Скоро будем.

Через несколько часов я, Макс, Гидеон, Люпин и Алекс сидели в злополучном ресторане "У Альберта". Гидеон решил отметить благополучный исход трибунала и проставиться в качестве благодарности. Мои смущённые попытки отказа он не принял. И я, признаться, была этому рада, потому что заказанные блюда оказались вкусными, вино великолепным, а атмосфера заведения очень душевной. Кроме нашей пятерки в баре было ещё несколько посетителей, в основном пожилые пары.

– Давайте выпьем за нашего коммандора, которая так здорово всё уладила! – поднял свой бокал майор.

– Скорее лихо! – поправил его Макс.

– Не поняла? – переспросила я, чокаясь бокалом с парнями.

– Эээ… Ну… – замялся мой генерал.

– Вы что, видели трибунал? – начала напирать я.

– Ну, в общем… Да… – сдался под моим взглядом Макс.

– Это как? – не поняла я.

– Мы хакнули систему видеонаблюдения УГБА. Вы знали, что там повсюду камеры? И в конференц-зале тоже.

– Мы это Оскар? Я правильно понимаю? – парни дружно прикусили языки, не желая сдавать товарища. – Ладно. Надеюсь, он хорошо замёл свои следы. Не хотелось бы ещё и его выгораживать. У меня и так не особо тёплые отношения с командованием УГБА.

– Не волнуйтесь. Он ас, – с жаром сказал Алекс. – А ваше выступление было вообще… Нечто… Как вы надавили на всех… Просто, ух…

– Да уж, ух – грустно протянул Люпин.

– Что-то не так генерал? – обернулась я к пожилому вояке.

– Нет, вы всё правильно сделали. Ваши методы действенны. Но только для вас, к сожалению…

– Боюсь, я не понимаю…

– Я имею в виду, что любой другой человек не смог бы противостоять миллиардеру со связями… Понимаете… Ведь случай Гидеона не единичен. В этой стране, да в любой стране каждый день богатые и власть имущие притесняют простых людей. И последним остаётся только смириться, ведь они не командуют группой элитного спецназа и не могут демонстративно удержать горящий кусок бумаги в руке… Ваши рычаги давления уникальны, как и вы сами…

– Нет, Люпин, ты не прав! – с жаром ответила я. – Нельзя мириться с несправедливостью, нельзя сдаваться, только потому что у твоего оппонента больше денег и связей. Если таким людям как Роже не давать отпор, то они окончательно обнаглеют. Но если сначала один человек начнет отстаивать свои права, потом второй, потом третий и так далее, даже если не все они добьются положительного результата, а просто попытаются, то эти попытки пробьют брешь в уверенности богачей в собственной безнаказанности и неприкосновенности. И как только прецедент будет создан, то за теми первопроходцами подтянутся и остальные граждане, – я сделала глоток вина и продолжила: – всё в ваших руках. Моя задача показать, что это возможно. Что такие как Роже – тоже люди со своими страхами и слабостями. И что к ним можно найти подход. Да, вы не можете действовать как я. Я действую с позиции силы, потому что она у меня есть. Но у каждого свой путь, свой талант, своя особенность. Просто нельзя опускать руки. Нет безвыходных ситуаций. Всегда можно найти лазейку. Вы проиграете только если сдадитесь.

– Как бы сказал Клод, будь он сейчас здесь: даже из ситуации под названием "полная жопа" есть выход, – произнёс Макс, копируя интонации сержанта.

– Потому что жопа – это и есть выход, – хором закончили все мы и рассмеялись.

– За это нужно выпить, – сказал Люпин и подлил нам вина.

Мы дружно чокнулись. Тарелки давно опустели, и я уже открыла рот, чтобы предложить парням отправиться по домам, как Гидеон невпопад задал вопрос:

– А вы знаете, что скоро будет ежегодный смотр войск?

– Что? – недоуменно спросила я, напрягая свою память. Но никаких смотров вспомнить не могла.

– Да. Через месяц, – кивнул майор.

– И давно они устраиваются?

– Уже три года. Этот будет четвёртый.

– А что в нём такого особенного? – поинтересовался Люпин.

– Оооо… В нём участвует вся элита армии Афлора. Десант, спецназ… демонстрируется самая современная боевая техника. Всё проходит за городом. На огромном поле устанавливают трибуны, как на стадионе, только оно раз в десять больше самого крупного стадиона, монтируют огромные экраны, как на концертах… И смотр транслируется в прямом эфире по телевидению и в интернете по всему миру. Это очень круто… – восторженно вещал Гидеон.

– И мы будем в нём участвовать, – сказала я, прочитав пришедшее мне электронное письмо.

– Что?! – майор подскочил со своего стула.

– Только что пришло письмо от президента. Боевая группа "Кулак" в полном составе будет принимать участие в четвёртом ежегодном смотре войск, – пояснила я, помахав смартфоном.

– Оу… Чёрт… Это так… – Гидеон шлепнулся обратно на стул. – Я никогда не участвовал ни в чём подобном. Я даже мечтать не смел…

– Ну, что ж. Я полагаю, нам надо подготовиться, – сказала я.

– У нас ведь даже парадной формы нет, – заметил Алекс

– На счёт формы… Что наша броня не достаточно эффектна для такого мероприятия? – вздернула бровь я. – Или ты хочешь китель и штаны из обычного хлопка, а пуговицы из олова? Суперсовременный и сверхсекретный композитный материал уже не в почёте?

– Ну… Пожалуй, вы правы… Но иногда хочется одеться во что-то менее устрашающее, – развёл руками лейтенант.