Текст книги "Хроники берсерка (СИ)"

Автор книги: Крис Кастон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

– Его убили?

– Думаю, да. Вряд ли начальник рудника оставил его в живых. Он слишком много мог рассказать не тем людям.

– Всё равно, не могу его простить.

– Дело твоё, – пожала плечами я. – Но запомни одну вещь: мёртвым наше прощение ни к чему. А вот ты носишь свою злость в себе вот здесь, – и я постучала пальцем по груди парня. – У тебя в жизни будет ещё много вещей, на которые ты будешь злиться, так подумай, стоит ли копить её?

– А вы? Ни на что не злитесь?

– Есть кое-что.

– Расскажите?

– Это личное! Нам пора на брифинг.

– Итак, – начала я, когда все расселись вокруг меня, образовав кольцо, – мы разделимся на два фронта. Наёмники пойдут в атаку в лобовую, а повстанцы зайдут с тыла.

– И на кого мы пойдём в лобовую? – осторожно спросил меня один из солдат удачи.

– На армию правительства.

– Вряд ли они высунут нос за пределы стен базы. Я бы точно не стал, – сказал Люпин, качая головой. – Скорее всего они будут поливать нас огнем из всех стволов.

– Да, а стволов в Клосте завались! – добавил Клод.

– Высунут, никуда не денутся, – и я покрутила в руках гранату со слезоточивым газом.

– Это конечно высокоэффективная штука, но у них есть противогазы, – заметил один из наёмников.

– А у меня есть ещё вот такая штучка, – сказала я, доставая шумовую гранату. – И вот такая, – добавила, кладя на песок световую гранату.

– Да, трудно одеть противогаз, когда ты слеп, глух и задыхаешься в придачу! – восторженно воскликнул Алекс.

– Потише, мальчик, – пробасил другой солдат удачи – высокий и широкоплечий парень лет двадцати семи с копной рыжих волос и веснушчатым лицом. – При всём уважении, командир…

– Коммандор, – перебила я его.

– Что?

– Зови меня коммандор.

– Понял. Я Гек, кстати. Так вот. Как эти гранаты окажутся на базе? У нас нет гранатомета для такого расстояния. А ближе нам не подобраться даже ночью. У них датчики движения по периметру и камеры ночного видения.

– На каком расстоянии от самой базы датчики?

– В радиусе одного километра, – ответил Макс. – Это достоверная информация.

– Наши гранатомёты не осилят.

– Нам не нужны для этого гранатомёты. Я сама брошу все шашки.

– При всем уважении, коммандор, – начал Гек, – вы несомненно очень круты и уже продемонстрировали это всем нам в полдень, но бросить что-то на такое расстояние вне человеческих сил.

– Верно.

Все молча уставились на меня.

– Вы кое-что уже узнали обо мне сегодня. Чуть позже узнаете кое-что ещё. А сейчас вам придется поверить мне на слово. План таков: я забрасываю гранатами базу, наёмники начинают наступление на главные ворота, поскольку солдатам правительства нечем будет дышать внутри, они выходят за территорию. Вы их там тепло встречаете. В это же время повстанцы заходят с тыла, и когда основные силы покинут Клост, взрывают заднюю стену и занимают базу. Вопросы?

– Чем взорвать стену? – тут же спросил Марк.

– Я кинула ему в руки десятикилограммовый пакет с пластидом.

– Ого, – взвесил рукой взрывчатку брюнет.

– И откуда у вас столько? Не думал, что революция обладает такими богатствами, – удивился Гек.

– Из личных запасов.

– Так это правда? – спросил один из наёмников, – что вы внучка Яна Нортона?

– Нет, я ему не внучка. Но да, я на него работала. Ещё есть вопросы по плану захвата?

– А где будешь ты во время наступления? – с некоторой тревогой спросил молчавший всё это время Марк.

– На передовой, разумеется, где мне ещё быть, – пожала я плечами. – Если на этом всё, то отдыхайте. Выступаем, как только стемнеет.

Все разошлись по своим делам. Кто-то чистил оружие, кто-то подправлял амуницию. Некоторые просто болтали, убивая время. В лагере чувствовалось напряжение, и чем меньше оставалось времени до заката, тем сильнее оно становилось. Я буквально кожей чувствовала растущее волнение окружавших меня солдат. И это ощущение заставляло моё сердце стучать быстрее, разгоняя по венам пьянящее предвкушение битвы. Я была берсерком, и никакие удовольствия, доступные людям, не заставляли меня так остро чувствовать всю полноту жизни, как это делала битва. За всю жизнь киллером мне приходилось вступать в схватки немалое число раз, но все они длились от силы несколько секунд. Когда мы с повстанцами захватывали первую базу, мне довелось лишь снять несколько часовых и отстреливаться от нападавших. Сейчас же предстояло настоящее и продолжительное сражение с атакой в лобовую. И осознание этого опьяняло любого алкоголя. Все моё тело пело в предвкушении.

Как только верхний краешек светила скрылся за горизонтом, я объявила выступление. Все расселись по машинам. Поскольку по моей просьбе Макс пригнал несколько грузовиков, то никому не пришлось бежать. Не хотелось перед боем тратить силы людей.

Мы ехали с выключенными фарами, а дорогу нам освещали лишь звёзды и две луны. Когда до базы осталось десять километров, я объявила по рации предварительную готовность, когда осталось пять – с сумкой, полной боеприпасов, выпрыгнула из кузова.

– Разделяйтесь и гоните словно у вас сам чёрт на хвосте! – приказала я.

– Есть! – ответил Макс, нажимая на газ и направляясь к главным воротам.

– Есть, – и Люпин резко повернул машину, направляясь в тыл противника. – Подумаешь, чёрт на хвосте, сдаётся мне, что сейчас в арьергарде у нас кое-кто похуже, – еле слышно пробурчал он.

"Ну, понеслась".

Я достала из сумки световую гранату и, прикинув расстояние до базы, метнула её.

Мой расчет оказался верным, и прямо посередине военного сооружения расцвёл невыносимо ярким бутоном всполох света. Не теряя времени, я метнула вторую и следом за ней пару шумовых. Все гранаты упали на территории базы. Но был вечер, и большинство солдат находилось в помещениях. Мне нужно было выкурить их оттуда. Поэтому я достала несколько изготовленных по спецзаказу гранат. За счёт усиленного корпуса они могли выдерживать сильные удары без повреждений. Я использовала их, когда было необходимо устроить дымовую завесу, световой или шумовой взрыв внутри помещения, заполнить комнаты слезоточивым газом. Мне просто нужно было метнуть их сквозь стену. Благодаря моей силе берсерка, это не составляло труда. Вспомнив план базы, добытый Максом, я кинула несколько гранат, пробив стены ограждения, какой-то пристройки и столовой. Следующая партия приземлилась посреди казармы. Всё это заняло несколько секунд. После того как взорвалась последняя шумовая граната, над пустыней нависла тишина. И лишь спустя полминуты раздался вой сигнала тревоги. Я сорвалась с места и со всех ног побежала к базе. Когда до цели осталось метров пятьсот, заработали все прожектора, и стало светло как днём. В этот же момент со стороны главных ворот раздалось несколько взрывов. Это наемники палили по ним из гранатомётов. Они подобрались слишком близко, и вся артиллерийская мощь Клоста стала бесполезной. Солдаты могли лишь рассчитывать на свои пулеметы, но и те были уничтожены несколькими точными попаданиями гранат, выпущенных моими людьми.

– Как тебе удалось? – прокричал мне Макс, когда я подбежала к группе солдат удачи, поливающих огнём форт.

– Рано радуешься, ещё ничего не произошло, они по-прежнему внутри.

И в этот момент ворота базы открылись, и из них выехали три БМП, а за ними показалась пехота противника.

– Чёрт, что будем делать, коммандор? БМП бронированы! – подбежал ко мне Гек.

– На вас пехота, я займусь машинами. Гранатомёт! – и я протянула руку за оружием.

Наёмник с удивлением посмотрел на меня, но ничего не сказал и отдал свой гранатомёт и сумку, полную боеприпасов.

– Рассредоточиться, ваша цель – пехота! – зычным басом скомандовала я, стараясь перекричать вой сирены и шум от пальбы.

Я снова скользнула в транс и подбежала к одной из БМП, встав так, чтобы дуло её главного орудия смотрело точно на меня. Вскинув гранатомёт и практически не целясь, нажала на гашетку. Граната попала точно в ствол и взорвалась, раскурочив металл и обнажив кабину стрелка. Я запрыгнула на поврежденную машину и сквозь ещё дымящуюся дыру расстреляла сидевших внутри солдат.

Две другие БМП из всех стволов палили по моим наёмниками. Пехота тоже времени даром не теряла. Я взглядом окинула поле боя. Мы слишком быстро теряли людей. Слишком быстро. Такими темпами всё будет кончено через несколько минут. Моё периферийное зрение засекло, как Макс упал на одно колено, раненый в ногу. Я, зарычав от ярости, кинулась к оставшимся боевым машинам. Мои глаза затянула багровая пелена. Не было слышно ни воя баззеров, ни грохота взрывов, ни воплей раненых. В моих ушах стояла абсолютная тишина. Я оглохла и практически ослепла. Все предметы потеряли свои краски и очертания. Мир словно остановился. Ни страха, ни отчаяния от грядущего провала в битве, ни боли от жалящих меня пуль. Единственным моим чувством была всепоглощающая ярость. И лишь она вела вперёд, она служила мне глазами и ушами. Приблизившись к БМП, я схватила её за орудийный ствол, оторвала от земли и, раскрутив будто лассо, метнула в другую машину. Не дожидаясь её приземления и не оглядываясь на последовавший за ним взрыв, я отбросила автомат и вытащила из ножен за спиной мечи. Крутя в руках бритвенно острые клинки, направилась к повернувшимся ко мне людям. Судя по тому как открывались их рты, они что-то кричали. На лицах тех, кто видел сотворенное мною, были гримасы ужаса. Некоторые начали стрелять из автоматов. Но мне было всё равно. Я начала свою кровавую жатву. Первый взмах мечом – и рука с автоматом отделилась от тела, из культи фонтанчиком брызнула кровь. Второй взмах – и голова другого солдата упала с плеч на каменистую почву, а тело, немного постояв, начало медленно оседать на землю. Выпад. Клинок, скользнув под нижний край бронежилета, вонзился в живот и раздробил позвоночник. Я выдернула меч. Взмах правой, выпад левой. Снова взмах и снова выпад. Это был танец. Танец чужой смерти. Кровь и моя, и противника покрывала с ног до головы. Кому-то из бойцов удалось ударом приклада сбить с меня шлем. Волосы слиплись, а рукояти клинков скользили в мокрых ладонях. Под ногами начало хлюпать и хрустеть. Но я не останавливалась. Потому что берсерк, дойдя до такой степени ярости, не может остановиться, пока на поле боя остаётся хоть кто-то живой. А живые ещё были…

Но вот тело последнего солдата упало, когда его голова была срезана обоими мечами словно ножницами. Я крутанула клинками, смахивая с них кровь, и обернулась. Позади меня, сбившись в кучку, стояла группа людей. Около сотни, может чуть больше. Я, усмехнувшись, направилась к ним с намерением продолжить, но тут со стороны базы раздался мощный взрыв, потрясший всю пустыню. Взрывной волной меня сбило с ног, и крайне неудачно бросило на нож, зажатый в руке трупа. Лишь реакция берсерка спасла меня от непоправимого, и лезвие повредило только глазное яблоко, не достав до мозга.

Я поднялась, тряся головой. Ярость отступала, и возвращалась ясность сознания. Уцелевшим глазом мне удалось разглядеть, что та выжившая группа людей была моими наёмниками. Обтерев мечи об одежду одного из убитых, я убрала их в ножны.

– Нам нужно занять базу! Не стойте столбами! – крикнула я им.

– База занята, коммандор! – раздался сзади голос Марка.

– Быстро вы. Стена же только что взорвалась. Когда успели?

– Все кто был внутри сдались без боя. Они мололи какую-то чушь. Типа: только не пускайте её сюда!

– Да? Любопытно, – ответила я, поворачиваясь к Марку лицом.

Мужчина резко побледнел и начал терять сознание. Если бы не подхвативший его Люпин, он бы точно шлепнулся на землю.

– Тише, тише… Марк, давай… не время раскисать, – хлопал его по щекам старый генерал. – Коммандор, ему бы полежать… – обратился ко мне мужчина и тут же побледнел, встретившись со мной взглядом.

– Нам бы всем сейчас полежать не помешало, – заметил подошедший Макс, задумчиво разглядывая рукоятку ножа, всё ещё торчащую из моей глазницы.

– И выпить, очень много выпить, – добавил Гек.

– Все внутрь, там и полежите, и выпьете, – скомандовала я, выдергивая нож и пряча его за пояс.

Сзади кого-то вырвало.

Когда мы вошли внутрь базы, повстанцы разоружали последних защитников Клоста. Двое человек крепко держали вырывающегося из их рук офицера.

– Добро пожаловать, коммандор! База Клост ваша – в шутливом поклоне склонился передо мной Клод. – Едрёна вошь, командующая… Да как же так? – изумлённо добавил он, увидев мою пустую и окровавленную глазницу. – То есть вам и так хорошо… В смысле, пойдет повязка на глаз… У вас очень красивые глаза… Глаз… Я… Ээээ…

– Отставить, – прервала я уже ставшее бессвязным бормотание Клода и кивнула на офицера: – кто это?

– Генерал Пруст – командующий базой Клост, – гордо выпрямился в руках конвоиров военный.

– Ты забыл добавить бывший командующий, – сказал один из подошедших наёмников и с размаху ударил пленного ногой в живот.

Мужчина скрючился от боли и повис на руках моих солдат. Его тут же вырвало.

– Отставить! Мы не бьем пленных ради собственного удовольствия!

– А я бью! – и наёмник замахнулся рукой для удара.

– Не бьёшь, пока ты под моим началом! – и я перехватила его кулак в нескольких сантиметрах от переносицы Пруста.

– Ты можешь командовать мной в бою, всё остальное время я делаю то, что хочу!

Продолжая держать правой рукой запястье наемника, левой рукой я выхватила меч из ножен и с размаху отрубила ему конечность у самого плеча. Солдат взвыл от боли, а его кровь, бьющая фонтаном из рассеченной артерии, попала на генерала и повстанцев. Я крутанулась вокруг своей оси и следующим взмахом клинка снесла парню голову. Та, пролетев пару метров, упала на землю и покатилась прямо под ноги столпившихся наёмников. У тела подогнулись колени и оно начало медленно оседать. Из шеи мощными толчками вытекала кровь. Все замолчали. Я швырнула отрубленную руку к голове.

– Вы мои двадцать четыре часа в сутки! Без моего разрешения вы не можете ни вздохнуть, ни моргнуть, ни сходить в туалет! Если кто-то думает иначе – шаг вперед!

– Что она о себе возомнила! – раздалось из задних рядов.

– Кто это сказал?

– Ну я, и что ты сделаешь? Тоже порубишь своим ножичком? – выступил из толпы бородатый мужчина.

Выстрел.

– Ещё кто?

– Ты охренела? Ты кто такая вообще? – подался вперёд другой наемник.

Выстрел.

– Ещё кто-нибудь?

– Да пошла ты! Я тут ради денег, но терпеть твои причуды двадцать четыре часа в сутки не буду!

Выстрел.

– Ну тупыыые, – шепотом протянул Клод.

– Ещё?

Тишина. Я убрала пистолет в кобуру за поясом, а меч в ножны.

– Отлично! Если все остальные согласны с моим абсолютным тоталитаризмом, то добро пожаловать в МОЮ армию! – в ответ я услышала нечленораздельное многоголосое мычание. – Приму это как да. Закрыть ворота! Тех кто не ранен отправить на починку стены и амбразур, пострадавших в бою – в лазарет, – отдала я команду Люпину.

– Есть, коммандор, – кивнул тот и начал распределять людей.

– Отпустите его, – приказала я солдатам, все ещё удерживающим генерала.

– Бей своих, чтобы чужие боялись? – спросил меня Пруст, вытирая носовым платком кровь с лица.

– Сначала нужно узнать, кто тебе свой, а кто нет.

Мне с трудом удавалось устоять перед желанием почесать глазницу. Я ещё никогда не получала таких ранений и не знала наверняка, восстановится мой глаз или нет. Но, судя по ощущениям, срочно нужно было смыть кровь и песок с раны и наложить повязку, чтобы замаскировать процесс регенерации.

– Откуда вы вообще взялись, коммандор? В вас выпустили несколько обойм из автомата, а вы живы. У вас нож торчал из глаза, а вы живы. Я самолично видел, как вы бросили одну многотонную машину на другую и мечами в одиночку вырезали три сотни вооруженных автоматами солдат. Кто вы?

– Мне вот тоже интересно, – негромко сказала я, – но гораздо важнее, что мне делать с вами?

– Я не присоединюсь к повстанцам!

– У человека такого звания наверняка есть интересующая нас информация.

– Я ничего не скажу!

– У нас нет сыворотки правды, коммандор, – шепнул мне, стоящий рядом Марк.

– Чёрт! – я в последний момент остановила себя от попытки почесаться. Зуд становился просто нестерпимым.

– Поместите пока его в карцер. Где здесь комната командующего, может там будет что-то полезное?

– Пойдём, покажу, – ответил Марк, передав генерала двум повстанцам.

Зайдя в комнату, я мельком её осмотрела и, увидев дверь в ванную, быстрым шагом направилась к ней.

– Ты свободен, Марк.

– Э… Может тебе позвать врача? Нужно обработать раны. Ты вся в крови. И глаз… Наверняка необходимо пропить курс антибиотиков…

– Марк! Иди уже! Я сама справлюсь!

Мужчина немного потоптался на пороге, но спорить не решился.

Как только дверь за ним закрылась, я перевела кран в ванную и, врубив воду на полную мощность, подставила лицо под струю. Смыв всю грязь и кровь и набравшись смелости, глянула на себя в зеркало.

– Мне точно нужна повязка, – пробурчала я, садясь рядом с унитазом и смывая свою рвоту.

Вид восстанавливающегося глаза был ужасен даже для меня. Что уж говорить про окружающих. То что раньше было глазным яблоком с серой радужкой, сейчас больше напоминало кусок желе белого цвета с серыми вкраплениями. Приняв душ, я залезла в шкаф генерала, отыскала там черную рубашку и нарвала её на полосы для повязок. Пока одевала одну из них, меня вырвало ещё раз.

Покончив с перевязкой, я вышла из комнаты и направилась во двор базы, где меня поджидал Марк.

– Тебе удалось найти что-нибудь? – спросил меня он, избегая смотреть мне в лицо.

– Где? – не поняла я.

– Ты хотела поискать в комнате генерала документы с полезной для нас информацией.

– Нет, ничего не нашла.

Тут раздался выстрел.

– Коммандор! Генерал застрелился! – услышала я через пару мгновений голос Макса, а затем увидела его самого и молодого солдата, которого он волок, крепко держа того за ухо.

– Пусти! Моё ухо! – выл паренёк.

– Внимательно слушаю, – подняла я бровь над раненым глазом.

Вокруг все резко побледнели. Видимо, эта чертова повязка съехала.

– Э… Рейн… В смысле, коммандор… У тебя… У вас что-то странное с глазом, – пролепетал Макс.

– Всё с ним нормально! – отрезала я, поправляя черную ткань. – Итак, что произошло?

– Этот олух, вместо того чтобы следить за пленником, хлопал ушами. Генерал стащил у него пистолет и застрелился.

– Ясно. Что ж, достойно. И нам одной проблемой меньше.

– И всё!? И ты… В смысле, вы его не накажите?

– Нет.

– Это потому, что он ваш человек? Того наёмника вы в куски изрубили только за слова. А этот пацан прохлопал важного пленного, обладающего ценной информацией, и ему за это ничего не будет?! – недовольно пробурчал один из солдат удачи.

– Во-первых, вы все мои люди! – начала я, шагая к военному. – Во-вторых, генерал ничего бы не сказал, даже если бы и знал. Так что мы ничего не потеряли, кроме рта, которого надо кормить. И, в-третьих, если он не наказан за случайную провинность, то это не значит, что тебя не накажут за пререкания и обсуждение моего приказа! – я подошла вплотную к парню.

– Но вы ничего не приказывали, – испуганно прошептал, он отступая назад.

Я подняла повязку и посмотрела на наёмника, а затем и на всех остальных. Зрительный нерв почти восстановился, и уже можно было разглядеть размытые очертания предметов. Повращала глазом для острастки. Как и предполагалось, зрелище было очень отстойным. Парень начал тихо падать в обморок. Поправив ленту, я повернулась к Люпину и сделала знак подойти поближе.

– Сколько у нас раненых, генерал?

– Среди повстанцев ни одного. Среди наемников, девять: пять выкарабкаются, четверо уже одной ногой в могиле.

– Сколько у нас осталось способных драться?

– Не считая этих пяти, сто один наемник.

– Мы потеряли девяносто человек. Я потеряла девяносто, – прошептала я.

– Коммандор, мы взяли базу, считавшуюся неприступной. Не корите себя.

– И всё же это моя вина.

– Я вас порой не понимаю, то вы своими руками убиваете наёмников за непослушание, то изводите себя чувством вины за потери в войне.

– Что сказать, я сложный человек, Люпин.

– Человек, ли?

Я взглянула на генерала.

– Вы пока повязочку не снимайте, коммандор. А то мало ли у кого сердечный приступ начнется, – отшутился Люпин.

– Какие все чувствительные, – проворчала я, не желая развивать эту тему.

– Гляди-ка, что я тут нашел, – ткнул мне почти в нос смартфон подошедший к нам Макс.

– Я не слепая, – отодвинула я подальше от лица руку с гаджетом. – Что это?

– Не слепая, конечно, но ты же хуже видишь сейчас, когда у тебя эта штука вместо глаза, – выпалил парень, не подумав, и тут же зажал рот свободной рукой: – прости, я…

– Ты идиот, – усмехнулся старый генерал. – Я вас оставлю, коммандор.

– Подожди, не уходи, – вцепился в его рукав как в спасательный круг Макс.

Я скрестила руки на груди, с трудом подавив желание привычно вздёрнуть бровь. Мой старый друг был не похож сам на себя. Видимо, настало время серьёзно с ним поговорить и раскрыть все карты.

– Это важно, – продолжил парень, – смотри, что выложили солдаты базы.

– Это… – ахнул Люпин.

– Это видео штурма, – закончила я за него.

– Скорее бойни, – пробормотал генерал. Он был в составе группы, атакующей базу с тыла, и не видел, что творилось у главных ворот.

– И много они там наснимали?

– С момента как ты лупишь одной БМП по другой.

– В смысле? Это монтаж такой? – с какой-то надеждой спросил Люпин.

– Нет, всё так и было, – коротко ответила я.

– О Боги. Да как такое вообще возможно, – пробормотал старый солдат, хватаясь за плечо Макса.

– Пойдёмте ко мне, – сказала я.

Мы дошли до теперь уже моей комнаты и усадили Люпина на диван. Макс сел рядом. Я, достав из аптечки нашатырь, а из шкафчика виски, разместилась в кресле напротив. Ни слова не говоря, я сняла повязку и посмотрела уже обоими глазами на бледных как смерть мужчин.

– Спасибо за нашатырь, но я предпочел бы виски, – сказал Макс, порываясь встать.

– Сядь, – сказала я, протягивая ему бутылку.

– Так немного лучше, – отхлебнув из горла, произнес мужчина. – Что с тобой происходит Рейн?

– Мои раны очень быстро заживают.

– При всём уважении, коммандор, у обычных людей глаза не отрастают обратно.

– Всё верно, Люпин, я необычный человек.

– И как вы вообще смогли поднять машину, весящую десятки тонн?

– Я необычный человек.

– А кто ты?

– Ты боишься меня, Макс?

– Не знаю… Нет, наверное… Но, это… – он показал пальцем на смартфон, который всё ещё держал в руке.

– Короче, я берсерк. Живая боевая машина, созданная природой. Такие как мы сейчас встречаются очень редко. Раз в двести лет, а то и реже. Раньше нас было больше…

– Вас… Раньше… – Макс снова хлебнул виски и протянул ее Люпину. Тот отрицательно покачал головой.

– И на сколько вы сильны?

– Понятия не имею.

– А если выстрелить тебе в сердце, ты умрешь?

– Нет.

– А если отрубить ногу или руку? Они отрастут обратно? – засыпал меня вопросами Макс.

– Не знаю.

– Если восстановился глаз, то и конечность отрастет, – сказал пожилой генерал.

– Скорее всего, но проверять не хочется. На счёт этого видео… Оно в общем доступе? – слегка обеспокоенно спросила я.

– Нет, что ты! Это внутренняя социальная сеть военных Немести. Гражданские к ней доступа не имеют, – заверил меня Макс.

– А военные из других стран?

– Нет, если взламывать не будут. А что?

– Да так. Не хочу, чтобы на меня открыли охоту все спецслужбы Каспила.

– Ну, про весь Каспил ты загнула. Может только Немести.

– А удалить его можно?

– Можно удалить пост у того, кто залил. Но его уже репостнули не одну сотню раз.

– М-да…

– Да что ты паришься? Джефри приберет к рукам все спецслужбы и засекретит это видео.

Я удивлённо посмотрела на друга.

– Что? Ты думала, я не догадался, что ты уже припасла ему тёплое местечко?

– Ладно, но до этого ещё далеко.

– Что собираешься делать дальше?

– То, что у меня получается лучше всего. Воевать.