Текст книги "Хроники берсерка (СИ)"

Автор книги: Крис Кастон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Главы 30–31

В этой части своей хроники я расскажу лишь о самых ярких событиях моей жизни, опустив обычные бытовые моменты. Ведь вряд ли тебе, мой читатель, будет интересно узнать о том, где и что я съела, сколько часов поспала и в который раз послала полковника Штайна к чёрту. Об операциях, по-прежнему находящихся под грифом «совершенно секретно», тоже умолчу…

Я варила себе кофе, когда мой браслет издал сигнал тревоги. Одевая броню, мельком глянула на часы – половина второго дня.

– Сегодня они что-то рано, – пробурчала я, надевая шлем и загружая на экран визора информацию. В одном из бизнес-центров столицы, где проходила международная научная конференция, был совершен захват заложников группой боевиков. По предварительным данным террористы заняли весь этаж и заминировали входы.

Я зашла в грузовой лифт и нажала кнопку подземной парковки, где уже ждали мои ребята. На парковке они расселись по бронированным джипам, Макс с Оскаром заняли фургон технической поддержки, а я оседлала свой мотоцикл. Спустя пять минут мы уже были на месте.

– Полковник Равана, командир группы быстрого реагирования "Кулак." Что у вас на данный момент? – подошла я к старшему офицеру полиции.

– Захвачен весь двадцатый этаж. Все входы заминированы. Среди заложников пока пострадавших нет. Террористы на связь выходили и требовали освободить вот этого человека, – отрапортовал полицейский, протягивая мне листок бумаги с именем и фамилией.

– Поняла, дальше работаем мы, – кивнула я, отходя от офицера и читая содержимое бумажки. – Оскар, проверь, кто такой Бим Порто и скинь нам план здания.

– Ага, – раздался в динамике шлема голос нашего хакера. – Нашёл. Скидываю информацию.

Я загрузила файлы на свой визор: ничего примечательного. Обычный преступник, каких тысячи в стране. Глянув фотку, открыла план здания, особое внимание уделяя вентиляционным ходам.

– Внимание! – обратилась я к своим ребятам. – Перебираемся на крышу с соседнего дома. Дальше по вентиляции спускаемся до двадцатого этажа. Один из ходов ведет в хозяйственное помещение. Зачищаем этаж. Заложники в конференц-зале. Его оставляем напоследок. Вопросы? – в ответ мне было лишь молчание. – Тогда начали.

Спецназовцы спешно покинули джипы и во главе со мной плотной группой побежали ко входу в соседнее здание. Приехав на лифте на последний этаж, мы поднялись на крышу высотки. Подойдя к ограждению, я осмотрелась: захваченный бизнес-центр оказался чуть ниже по высоте. Трое моих солдат, не теряя времени даром, подбежали к краю и выстрелили из арбалетов болтами с тросом, попав в какую-то надстройку на крыше бизнес-центра. Тщательно прикрепив арбалеты, парни дали сигнал рукой о готовности. Я достала крюк, соединенный тонкой веревкой с поясом моего комбинезона, и накинула его на трос. То же самое сделали остальные. Мы быстро съехали на крышу бизнес-центра, отцепились и подошли к вентиляционной шахте. Люпин открутив болты, снял защитный кожух. Используя миниатюрную лебёдку с веревкой и кошками, я спустилась до двадцатого этажа и залезла в идущую горизонтально шахту. Стараясь производить как можно меньше шума, на четвереньках полезла по покрытому оцинковкой вентиляционному жёлобу. Добравшись до подсобки, сняла решетку и спрыгнула на пол.

– Я на месте. Следующий, пошёл, – тихо скомандовала я в микрофон.

Через несколько минут все семнадцать человек, включая меня, теснились в маленькой кладовке.

Я включила тепловизор на своём шлеме и окинула взглядом этаж, запоминая расположение противника. Больше всего тепловых пятен было в центральной части этажа, где располагался конференц-зал.

– Вперёд, – сказала я, открывая дверь кладовки и входя в боевой транс. Я, как обычно, используя свою сверхскорость, зачищала этаж по самому длинному маршруту, тогда как остальные бесшумно обезвреживали ближайшие к ним коридоры и комнаты. Встретились мы у входа в конференц-зал.

– Все чисто, – отчитались мне оперативники.

Не выходя из транса, я кивнула. Оставалось самое трудное и ответственное – уничтожить боевиков и освободить заложников. Проверив двери на отсутствие мин, мы ворвались в зал, на бегу расстреливая людей с оружием. Террористы, не ожидавшие такого внезапного штурма, не успели сделать ни единого выстрела, и всё было кончено за пару секунд. На мгновение воцарилась тишина, заложники замерли, а затем поняв, что их освободили, подняли восторженный крик.

– Судя по звукам и по видео с твоей камеры, вас можно поздравить с успешным окончанием операции! – послышался в динамике моего шлема голос Макса.

– Не знаю… – задумчиво протянула я.

– Не знаешь? Всё кончено. Расслабься.

Что-то было не так. Мое чутьё берсерка буквально вопило об опасности. Я внимательно окинула взглядом зал и заметила среди освобождённых заложников профессора Смарта.

"А он что тут делает?" – пронеслось у меня в голове.

И тут я увидела рядом с доком человека, чьи черты мне были смутно знакомы.

– Оскар! У Дина Порто есть брат? – внезапно осенило меня.

Я услышала как парень застучал пальцами по клавиатуре:

– Да. Оливер Порто…

– Фото всем нам срочно!

Бинго! Это был тот самый тип рядом с профессором. Будто почувствовав мой взгляд, он обернулся, а затем сунул руку в карман. Моя интуиция просто взвыла. А затем Оливер вытащил из кармана руку, зажав в ней какой-то пульт.

– Всем бросить оружие или я взорву здесь всё – закричал он. – Живо! Ничего не кончено! Сели обратно на свои места! – приказал он участникам конференции. – А вы бросайте оружие и на колени! Я не шучу!!! Этот пульт – дистанционный взрыватель. И он запущен.

– А может я просто застрелю тебя сейчас? А взрывчатку мы обезвредим? – сказала я, наводя свой пистолет на Оливера.

– Нет. Не успеете обезвредить. А код отмены знаю только я. Так что… ты меня не убьешь. Выполняйте мои требования!

– Рейн, – услышала я голос Макса. – Мне только что сообщили, что правительство не пойдет на освобождение Дина Порто. Тебе придется выкручиваться самой.

Ситуация складывалась из рук вон плохо. Оставался только один выход – действовать по наитию. И интуиция подсказывала, что этого парня кишка тонка, чтобы нажать на кнопку и подорваться раньше чем сработает таймер.

– Ты прав! – заявила я громко, надеясь, что моё чутьё меня не подведет. – Я не могу тебя убить. Но могу отстреливать от тебя по кусочку, пока ты не скажешь код!

– Я нажму кнопку и взорву всё!

Я перевела дуло пистолета со лба террориста на его колено и спустила курок. Раздался выстрел, а затем громкий вопль боли.

– Итак, у тебя осталось одно колено. Код!?

– Ты… Сволочь… Я нажму на кнопку! – простонал Оливер, опускаясь на пол и свободной рукой держась за раненую ногу.

– Не нажал же ещё! – я перевела дуло на другое колено. Выстрел. И снова вопль.

– Код?!!! – заорала я, подходя ближе и целясь террористу в щиколотку.

– Ааааа… – вопил он. Я выстрелила.

– Код?!!! – навела прицел на пах я.

Парень забился от боли и выпустил из рук злосчастный пульт. Увидев, куда направлено моё оружие, он просипел:

– Не надо… 509… 53… 48… 428…

– Сразу бы так, – буркнула я, подбирая пульт и прислушиваясь к своей интуиции. Она была совершенно спокойна – Оливер не врал. Я уверенно набрала код. Пульт мигнул зелёным, а обратный отсчёт времени на дисплее остановился.

– Мы закончили, – сказала я в микрофон, стреляя в шею Оливера дротиком с транквилизатором. – Всем оставаться здесь до прибытия спасателей, – обратилась я к бывшим заложникам.

Быстро разминировав один из выходов, мы покинули здание, в которое тут же кинулись спасатели и агенты УГБА.

– Что, отметим завершение операции? – раздался в динамике голос Клода. – Мы недавно обнаружили прекрасный ресторанчик неподалеку.

– Идите, – сказала я.

– А вы, коммандор? – спросил меня Алекс.

– Я в этот раз пас.

– Вы и в прошлый раз, и в позапрошлый, и в позапозапрошлый раз тоже говорили "пас", – пробурчал Клод.

– Ну, прости. В следующий раз. Обещаю.

– Обещаете? Честно-честно?

– Честно-честно, – рассмеялась я и уселась на свой мотоцикл. Парни уже устроились в джипах и отправились домой переодеться. Макс и Оскар тоже уехали.

Как только двигатель байка завелся, раздался звонок.

– Полковник, Рейн? – услышала я, ответив на вызов.

– Слушаю.

– Говорит помощник генерала Резерфорда. Вам надлежит явиться завтра в одиннадцать дня в офис УГБА.

– Зачем?

– Не уполномочен отвечать на такие вопросы. До свидания полковник, – и мой абонент повесил трубку.

– Просто здорово, – чертыхнулась я, пожалев, что не поехала с парнями в кабак.

На следующий день без десяти одиннадцать я зашла в здание головного офиса УГБА. У контрольно-пропускного пункта меня ждал полковник Штайн.

– Наконец-то, Равана, мы уже заждались.

– Ещё и одиннадцати нет, – подняла бровь я.

– Пройдёмте, – с гаденькой улыбкой сказал военный.

Мне очень не понравилось выражение его лица.

"Одним местом чую, ничего хорошего от этой встречи не будет", – подумала я и поплелась вслед за Штайном. Мы дошли до конференц-зала и он услужливо открыл мне дверь.

– Прошу, – произнес офицер, все так же противно улыбаясь.

Я зашла и окинула взглядом помещение. В центре зала стоял огромный овальный стол, за которым восседал высший офицерский состав Афлора и УГБА в частности. Человек пятнадцать, не меньше. У меня зарябило в глазах от такого количества генеральских звёзд. Я внимательно оглядела каждого. Все с явными признаками лишнего веса, а некоторые и вовсе с ожирением.

"Вас бы всех на полосу с препятствиями, вот бы была потеха", – подумала я, с грустью вспомнив первого командующего повстанцами в Немести – поджарого мужчину, который в свои годы мог отжаться 200 раз, а подтянуться не меньше пятидесяти.

"Генералы не бегают, – вспомнилась мне чья-то фраза. – Потому что в мирное время это вызывает смех, а в военное – панику".

– Присаживайтесь, полковник Равана, – произнес генерал-майор Филлер, сидевший в дальнем конце стола. Я села на единственный свободный стул недалеко от входа.

– Уже догадались о причине, по которой вас сюда вызвали? – спросил генерал-полковник Резерфорд, сидевший напротив меня.

– Нет, – пожала плечами я.

– Мы хотим разобраться в вашем вчерашнем отвратительном поведении.

– Простите, что?

– О том как вы провели операцию по освобождению учёных, – пояснил Филлер.

– И? – начала терять терпение я.

– Извольте соблюдать субординацию! И имейте уважение к собравшимся здесь старшим офицерам! – вскочил с места генерал-майор Перул.

Я промолчала и откинулась на спинку стула, скрещивая руки на груди.

– Ваше проведение операции подвергло заложников неоправданному риску. Террорист мог взорвать всех. Вы должны были его обезвредить, а не делать из него живую мишень. И что это за выражение "я буду отстреливать от тебя по кусочку"? Мы живем в цивилизованной стране. Не знаю, к каким порядкам вы привыкли, но здесь так дела не делаются, – сказал Резерфорд.

– А как они делаются? Может вы сможете привести примеры другой тактики в данной ситуации? Как по мнению уважаемого собрания нужно было поступить? – спокойно спросила я, вскипая изнутри.

– Это ваша работа придумывать как нейтрализовать террористов. Не наша, – возмутился генерал, восседавший на стуле рядом со мной.

– Вот именно! Так не мешайте её делать! – мне хотелось придушить каждого члена этого собрания, а некоторых предварительно хорошенько постучать головой об стол.

– Да что вы себе позволяете? – выкрикнул генерал Везма, молчавший до этого момента. – Вы, в конце концов, с генералами говорите, а не со своими подчинёнными в казарме. Вы не в Немести, здесь существует субординация.

– Будь вы моими подчинёнными – я бы с вами не так говорила! – не сдержалась я. – И в Немести я была командующей, которой генералы честь отдавали!! – я вскочила из-за стола, свалив свой стул. Все офицеры вздрогнули от резкого звука.

– Приятно оставаться, господа! – рявкнула я и пулей вылетела из зала, чуть не сбив с ног подслушивающего за дверью Штайна.

– Полковник! – окликнул он меня, но я лишь отмахнулась и почти бегом направилась к выходу из здания. Внутри меня клокотали эмоции, и, заведя мотор своего байка, я резко крутанула ручку газа, ставя мотоцикл на заднее колесо. Проехав так до первого светофора, мне всё-таки удалось взять себя в руки. Я решительно свернула к дому номер один в Афлоре и миновав все КПП, благо корочки офицера УГБА этому очень способствовали, ворвалась в приёмную президента.

– Президент сейчас занят! У него встреча! – вдогонку мне кричала секретарша.

– Нет, по-настоящему он будет занят, когда я зайду! – крикнула я в ответ, рывком открывая массивные двери в кабинет Брауна и нечаянно припечатывая телохранителей створками к стене.

– Полковник? – поднял на меня глаза президент, изо всех сил пытаясь выглядеть невозмутимо. Его собеседник не обладал такой выдержкой и сжался на своём кресле под взглядом моих алых глаз.

– Оставьте нас! – приказала я, и человек сполз с сиденья и, обойдя меня, юркнул за дверь. Из коридора донеслись вздохи и стоны боли – это охранники приходили в себя. Я закрыла двери и, не дожидаясь приглашения, уселась напротив президента.

– Слушаю вас, Рейн.

– Вы хотели, чтобы у вас была самая лучшая оперативная группа по борьбе с терроризмом в мире, так? – начала издалека я.

– Верно.

– Она у вас есть. Сколько операций мы уже успешно провели?

– По моим данным пятнадцать.

– Кто-нибудь пострадал? Из гражданских?

– Нет.

– Так какого лешего мне начали вставлять палки в колеса?!

– Не понял?! – выдержка Брауна начала сдавать.

– Какого чёрта вы устроили это собрание?

– Так… Какое собрание?

– Сегодняшнее. Этот слёт генералов в офисе УГБА, на котором мне собирались накрутить хвост…

– Подождите, полковник… – президент немного растерянно глянул в свой ноутбук. – Я не отдавал таких распоряжений…

– В смысле?

– В прямом. Я не в курсе ни о каком слёте… то есть о собрании.

– Тааааак, – протянула я. – Интересно получается…

– Я не контролирую абсолютно все действия офицеров высшего звена. Они вполне могут собраться по собственной инициативе. А что собственно было в повестке дня?

– Ясно, – я на мгновение задумалась, игнорируя вопрос Брауна. – Знаете, есть такое выражение: "генералы не бегают." Вы видели ваш офицерский состав? Это же очередь к диетологу!

– Они ценны не своей физической формой, – строго сказал президент, – а опытом и знаниями.

– Не уверена, что они обладают вышеперечисленными качествами. Но это ваше дело за какие заслуги их держать при себе.

– Именно. Моё!

– Но кое-что я всё-таки в силах изменить в этом раскладе.

– И что же это? – спросил Браун, скрестив руки на груди. Было видно, что ему не нравится, какой оборот принимает наш разговор. Не говоря уже о том, что я ворвалась к нему без предварительной записи и бесцеремонно прервала встречу. Но берсерк был очень ценным кадром, и ему приходилось терпеть моё поведение. По крайней мере, я на это очень надеялась.

– Мне нужно звание генерала-полковника. И впредь отчитываться я буду только перед вами. И чтобы никаких Штайнов и Резерфордов на моём пути!

Президент глубоко вздохнул и откинулся на спинку кресла.

– Рейн, вы понимаете, что я не всемогущий бог и даже не царь. Я всего лишь президент, так сказать, слуга народа. И мои полномочия не безграничны. Есть определённые правила…

– Что боитесь, что народ импичмент устроит, если выполните мою просьбу? Не думаю. А на генералов вы управу найдете. Я в этом уверена.

Браун посмотрел на меня тяжёлым взглядом, я ответила ему взаимностью.

– Ладно, – устав играть в гляделки, наконец произнес президент. – Будут вам генеральские погоны. Отчёты по каждой операции лично мне на стол. Не секретарю. Не надо девушке такие вещи видеть. У неё и так работа тяжёлая.

– Поняла.

– И всё же, генерал. Из-за чего был сыр-бор на собрании?

– Им показались… Эм… Сомнительными мои методы работы с террористом.

– С Оливером?

– С ним самым.

– Это было… Рискованно, – тщательно подбирал слова Браун.

– Ситуация оказалась очень непростой, – пожала плечами я. – Я поступила так, как мне подсказывала моя интуиция.

– Но интуиция может и подвести…

– Моя нет… Это даже не интуиция, просто я её так называю для простоты… Это особое восприятие… Когда чувствую и вижу то, что незаметно другим. Вы же хотели сверхчеловека у себя на службе? Тогда почему жалуетесь, когда он использует свои сверхспособности?

– Что ж, справедливо, – кивнул Браун. – У вас всё, генерал?

– Вообще-то, есть ещё кое-что…

– О боже! – театрально закатил глаза мой собеседник.

– Это не лично для меня. Я хочу расширить свой штат. Набрать ещё людей и создать несколько оперативных групп. Пока одна на точке, другая отдыхает. А то мои ребята пашут без отпусков и выходных.

– Хм… Это дело… – кивнул Браун.

– Хочу набрать команду из военных Афлора.

– Оооо… Больше не хотите набирать наёмников? – усмехнулся президент.

– Вы что-то имеете против? – ухмыльнулась в ответ я.

– Абсолютно ничего. Только за. Из каких подразделений хотите отбирать?

– Из разных. Я за универсальность.

– Не думаю, что подводники будут чем-то полезны при штурме здания, – рассмеялся Браун.

– Не скажите. У них нет клаустрофобии.

– Хорошо, – сказал президент. – Составьте список подразделений и пришлите мне на почту. Я отдам соответствующие распоряжения… Но, Рейн… Вы должны понимать, что не каждый солдат согласится на такой перевод… Не хотелось бы принуждать…

– О, нет. Только добровольно.

Президент кивнул, и я, пожав ему на прощание руку, покинула кабинет. В коридоре на меня слегка обиженно смотрели телохранители.

– Извините, парни, не рассчитала силы, – пожала плечами я и направилась к выходу.

Следующие пару месяцев пролетели в отборе новых бойцов в мою группу. На удивление, заявлений на перевод было очень много, и спустя восемь с небольшим недель после всех физических и психологических тестов под моим началом уже было две сотни человек. Отдел снабжения УГБА с ног сбивался, обеспечивая людей соответствующей экипировкой, вооружением, личным автотранспортом и жильём. По моему требованию и не без нажима президента, скрепя сердце, градостроители отдали нам две только что отстроенные соседние многоэтажки, один в один напоминающие ту, в которой жила я сама.

Глава 31.

Спустя несколько месяцев во время одной из операций в здании, которое мы уже освободили, начался пожар.

– Клод! Выводи людей! – крикнула я сержанту, перешагивая через труп террориста. Боевиков было не много, и мы их быстро обезвредили, но кто-то из них всё же успел каким-то образом поджечь один из офисов. Пламя распространялось быстро, захватывая комнату за комнатой. Нам нужно было как можно быстрее эвакуировать заложников.

Когда большая часть пострадавших уже спускалась по лестнице на первый этаж, ко мне кинулась женщина.

– Моя дочь! Моя девочка! Она всё ещё там!!! – кричала она, вцепившись в мою руку. – Спасите её!

– Где она?

– Там, – и отчаявшаяся мать указала рукой в дальнюю сторону коридора, по которому уже начал распространяться едкий дым. – Она в комнате матери и ребенка…

– Одна? – удивился Алекс, пропуская последнего заложника. – Сколько ей лет?

– Она ещё младенец, – всхлипнула женщина. – Мы зашли поменять памперс, но пачка закончилась. А запасная в сумке у мужа. И я оставила её в коляске на минутку. Но меня на выходе из комнаты схватили террористы…

– Понятно…

– Коммандор, огонь вот-вот доберется до лестницы, нам пора уходить, – сказал Алекс.

– Уводи её, – кивнула я на заплаканную мамашу.

– А вы?

– Я пойду за ребенком.

– Коммандор…

– Уходи, Алекс! Это приказ!

– Спасите мою дочь! Ради всего святого!!! Спасите!!! – кричала мне женщина, когда Алекс выталкивал её из коридора на лестницу.

Комната матери и ребенка нашлась быстро. Она оказалась вся в дыму, который буквально валил из вентиляционных отверстий. Я кинулась к коляске. Девочка сильно кашляла, но была ещё жива. Взяв ребенка на руки, я выскочила в коридор. Он был задымлён, и то тут, то там виднелись языки огня. Мне пришлось юркнуть в ближайшую дверь, чтобы спрятаться от дыма, оценить обстановку и подумать. Я запросила у Макса данные о пожаре. Информация высветилась на моем визоре: в комнатах по всему этажу бушевало пламя, лишь эта маленькая кладовка каким-то чудом не была охвачена огнём.

"С ребёнком на руках мне сквозь пожар до лестницы не пройти, малышка попросту это не переживёт", – подумала я и покрепче прижала девочку к груди, надеясь, что спасатели потушат огонь раньше, чем она задохнётся от дыма или погибнет от теплового удара. На полках с разными моющими средствами нашлась подходящая по размеру тряпка и каким-то чудом оказавшаяся здесь бутылка воды. Смочив ткань, я обернула малышку, особенно тщательно закрывая её лицо. Температура в комнате ощутимо поднялась, и ребенок заплакал. Я успокаивающе погладила младенца по спинке, мысленно проклиная пожарных за их медлительность. Ещё пара десятков минут и мы здесь поджаримся как курица в духовке.

– Рейн! – раздался в динамике сквозь треск взволнованный голос Макса.

– Да, Макс.

– Коммандор! Ты слышишь меня? – похоже, мой микрофон вышел из строя. – Они отзывают группу спасения! Нижние этажи тоже в огне, и был дан приказ отступить!!! Они не хотят рисковать пожарными. Говорят у них на такие случаи есть инструкции… – снова послышался треск. – Я не могу их убедить вернуться, – в голосе мужчины было отчаяние. – Рейн! Ты должна выбраться сама!

– Твою мать!!! – не сдержалась я, зная, что Макс меня не слышит. – И каким образом я должна выбраться из огня, чтобы не пострадал ребенок? Сквозь стены что-ли просочиться? Погоди-ка, – у меня зародилась одна шальная идея. – Сквозь стены, сквозь стены, – повторяла я, загружая на свой визор план здания. – Вот оно! – Коморка, в которой мы прятались, находилась практически в конце здания, от наружной стены её отделяли лишь две комнаты.

– Если буду бежать достаточно быстро, то малышка не успеет пострадать от огня, – оставалась лишь одна маленькая деталь: мне нужно было проломить межкомнатные стены. В своем миникомпьютере, вмонтированном в шлем, я не нашла данных о материале, из которых они были сделаны. И мне оставалось надеяться, что не из железобетона.

– Мы выберемся отсюда, – прошептала я девочке, плотнее заворачивая её в ткань и выливая остатки воды на материю. Убедившись, что каждый миллиметр тела младенца закрыт, отодвинула стеллаж от стены, через которую предстояло пробиваться, и отошла к противоположной. Прижав ребенка к левому боку, я вытянула вперёд согнутую в локте правую руку, наклонила голову, словно бык перед атакой, глубоко вдохнула и вошла в транс. И после короткого разбега словно разжавшаяся пружина прыгнула в стену. Мое тело вошло в нее как нож в масло, посыпались кирпичи, и мы оказались в комнате объятой огнем. Не снижая скорости я бежала сквозь ревущее пламя к следующей стене. Прыжок – и ещё одна преграда была преодолена. Сквозь пожар и дым я увидела окно, выходившее на улицу. Но мне нельзя было прыгать сквозь него. Осколки стекла могли поранить девочку, поэтому я взяла чуть правее и, сломав очередную стену, выпрыгнула из здания. Это был четвёртый этаж – достаточно низко, чтобы самортизировать и не повредить нежные органы ребенка при приземлении. В падении я перехватила девочку обеими руками и подняла над головой. Как только подошвы моих ботинок коснулись асфальта, спружинила коленями и быстро опустила руки со своей драгоценной ношей, чтобы жёсткий толчок от приземления не передался ей. Быстро размотав ткань, закрывающую лицо малышки, я с облегчением увидела, что с ней всё в порядке. По крайней мере, на первый взгляд. Она открыла свои глазки и что-то пролепетала.

– Ну, что? Теперь надо найти твоих родителей, – сказала я, поднимая глаза и осматривая толпу, стоявшую за заградительной лентой. Все молча смотрели на меня с отвисшими челюстями.

– Да. Эффектное появление – это наше всё, – пробурчала я, делая шаг вперёд.

– Коммандор!!!

– Рейн!!! – сквозь толпу пробились и кинулись ко мне Макс и Клод, а за ними, стряхнув с себя оцепенение несколько спасателей.

– Девочка возможно надышалась дымом, – сказала я, отдавая ребенка в руки врача. – И найдите её родителей.

Медик кивнул и понёс малышку к ближайшей карете скорой помощи. Из-за ленты оцепления ему навстречу кинулась растрёпанная и вся в слезах женщина, а за ней примерно в таком же состоянии мужчина.

– Боже мой! Боже мой! Она жива? Моя девочка! Она жива?

– Да, – кивнул спасатель. – Но нам нужно провести полный осмотр и сделать несколько анализов, прежде чем она сможет вернуться домой.

– Вы спасли её! Вы… Вы… Вы ангел… – кинулась ко мне мать девочки.

– Я не ангел, уж поверьте, – покачала я головой, слегка смущённая этой ситуацией.

– Может и не ангел, но герой точно, – сказал подошедший к нам мужчина, видимо, отец ребенка.

– Это моя работа, только и всего, – снова покачала головой я.

– Вам нужна медицинская помощь? – спросил у меня один из спасателей.

– Нет.

– Но ваши ноги… Да и всё остальное…

Я опустила глаза на свои ноги. Сказать, что они выглядели хреново, не сказать ничего. Ткань моего комбинезона, защищавшая от пуль и ножей, видимо, не была огнеупорной. От прямого контакта с пламенем она нагрелась слишком сильно и вплавилась в кожу. Я поморщилась. Пока что мне не было больно. Адреналин после транса ещё гулял по моим венам. Но вот снимать броню, а точнее отдирать её будет крайне неприятно.

– Всё нормально, – отмахнулась я от медика, и когда он отошёл, повернулась к Максу. – Как остальная группа?

– Все в полном порядке. Ты сама как?

– Отлично, тогда поехали. Здесь наша работа выполнена, – сказала я, игнорируя вопрос своего подчинённого.

– Ну вы даёте, коммандор! – восторженно заявил Клод, когда мы залезли в наш фургон. – Прям сквозь стену! С четвёртого этажа. А кирпичи во все стороны так и посыпались! Как в кино!

– Ага, – буркнула я и приказала водителю: – гони в управление, что есть мочи и мигалку включи. – Адреналин схлынул и начала ощущаться боль в обожжённых местах, которая сменилась нестерпимым зудом регенерации. Травмированные клетки заменялись новыми, но ткань, вплавленная в тело, не позволяла идти процессу своим чередом. Всё чесалось так, что я с трудом сдерживалась, чтобы не начать отдирать свой костюм вместе с кожей и мясом.

– Учитывая твои повреждения, просто удивительно, что ребенок не пострадал, – сказал профессор, отделяя от моей ноги очередной кусок ткани, когда я сидела на кушетке в лаборатории УГБА.

– Я полила ткань, в которую её запеленала, водой.

– Почему себя не полила?

– Была только одна бутылка, – пожала плечами я.

– Этого достаточно для вас обеих, – поднял на меня глаза мужчина.

– Моя целостность не была в приоритете.

– Иногда не понимаю тебя. То ли Рейн Равана действительно герой, то ли дура, то ли самоубийца.

– Я берсерк, – снова пожала плечами я. – На мне всё заживет. А на ребенке нет. Или останутся ужасные шрамы. А она всё-таки девочка… Зачем портить ей жизнь из-за минутного неудобства.

– Минутного? Я тут уже час от тебя эти куски ткани отдираю. Между прочим вместе с кусками тела.

– Вы что, жалуетесь, док? – усмехнулась я, и тут же вздрогнула, когда профессор слишком резко дёрнул пинцетом.

– Я, знаешь ли, человек. И у меня тоже есть рвотный рефлекс.

– Ой, да хватит. Вы же врач. И потом, вы уже столько насмотрелись на мои травмы, что должны были привыкнуть.

– Я привык. Это меня и пугает, – ответил профессор с укором, но я заметила озорной блеск в его глазах.

Доехав на служебной машине с водителем до дома и зайдя в квартиру, я первым делом заказала пиццу. Точнее три пиццы. А затем пошла в душ смывать с себя копоть. И как раз выходила из ванной, когда раздался звонок в дверь. Накинув халат, я пошла открывать.

– А вы быстро… – начала я, но осеклась, увидев курьера УГБА, а не разносчика пиццы.

– Генерал-полковник Равана?

– Во плоти…

– Могу я увидеть ваши документы?

Я закатила глаза. Мне совершенно не хотелось искать своё удостоверение. Поэтому я сделала то, что умел только один человек на планете Каспил. По крайней мере, по моим данным: снова взглянув на курьера, изменила цвет своей радужки с серого на алый.

– Так сойдёт? – спросила я, буравя кровавым взглядом посыльного.

– Аааа… Э… Да, – слегка побледнел молодой человек. Он был явно в курсе всех тех легенд, что ходили обо мне в управлении. – Вам пакет. Распишитесь за получение.

Поставив роспись и закрыв дверь, я сломала печать с гербом Афлора и вскрыла папку. Минут пять пялилась в документы, а затем набрала номер Макса.

– Ты и Гидеон!!! Ко мне! Немедленно!!!