Текст книги "Кольцо Земли"

Автор книги: Крис Брэдфорд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Дзэнюбо повел их на главную улицу. Справа и слева располагались деревянные постройки: лавки, трактиры, жилые дома и святилища. В глазах рябило от ярких вывесок и фонарей. Под крышей питейного заведения висел пучок кедровых веток – там продавали сакэ. В воздухе витал аромат еды, готовящейся на разнообразных открытых прилавках. Краем глаза Джек заметил немолодую женщину, сидящую на корточках у жаровни с курицей.

Вспомнив, как его друг Сабуро любит якитори, он невольно улыбнулся.

На рыночной площади они расстались с Дзэнюбо и Тэнзэном. Миюки выбрала место у святилища, поставила на землю деревянную мисочку и заиграла на флейте. Прохожие почти не обращали на нее внимания, только какой-то старик бросил медную монету.

Тем временем Джек начал собирать необходимые сведения. Осмотревшись, он с удивлением отметил, как тут людно. Хотя город находился в глубине гор Ига, похоже, сюда отовсюду стекались самураи. У дверей трактиров висели таблички «мест нет»; главную улицу наводнили люди, вооруженные катанами и вакидзаси. Сомнений не было: даймё Акэ-ти созывал новое войско.

Миюки перестала играть и подняла миску.

– Всего две монеты и гнилой дайкон, – скривилась она, взяв в руки бурую редьку. – Давай теперь ты поиграешь, а я погляжу по сторонам.

Поставив у ног свою миску, Джек облизнул губы и Дунул в сякухати. Над шумом толпы поплыла плавная задушевная мелодия «Хифуми хати гаэси».

В миску посыпались монеты.

Когда Джек доиграл, Миюки заявила:

– Пора зайти в храм.

Джек подсчитал подаяние.

– Пять монет! И мешочек риса!

– Небось платили, чтобы ты перестал, – буркнула Миюки.

Идя по городу, разведчики старались подмечать любую мелочь, а в особенно важных местах останавливались и играли. У конюшен они насчитали лошадей по меньшей мере на два полка и обнаружили склад мешков с рисом. Несмотря на серьезность задания, Джек и Миюки не забывали о негласном соревновании – кто больше заработает игрой на сякухати.

Осмотрев конюшни, юные ниндзя направились к храму, чтобы не вызывать подозрений. Там они наткнулись на других монахов Пустоты, совершавших паломничество.

– Оставайся тут и сделай вид, что молишься, – прошептала Миюки. – Пойду попробую разузнать что-нибудь у священника.

Джек подошел к огромной деревянной статуе Будды, зажег палочку благовоний от ближайшей свечи it поместил в чашу. По воздуху поплыл аромат сандалового дерева. Джек дважды поклонился, хлопнул п ладоши и снова отвесил поклон.

– Давно вы в пути? – спросил тихий голос из-за спины.

Обернувшись, Джек увидел монаха с такой же, как у него, корзиной на голове.

– Два дня.

– Ваше путешествие только началось.

– А вы? – спросил Джек.

—Я вечный паломник. Обхожу все храмы в Японии.

«Все! – подумал Джек. – Интересно, мог бы этот монах передать письмо Акико? Он наверняка надежнее, чем гонец».

– И храм Исэ близ Тоба? – невинно поинтересовался он.

– Конечно. Там я уже молился, а теперь иду на юг.

Джек порадовался, что надел корзину: иначе монах непременно заметил бы его разочарование.

– Счастливого пути! – Паломник поклонился и отошел.

– Ты что делаешь? – Откуда ни возьмись, рядом появилась Миюки.

– Просто общаюсь.

– Прекрати! Ты рискуешь сорвать разведку.

Они вернулись на центральную площадь и расположились с флейтами неподалеку от главных ворот, ожидая остальных.

– Нам пора, – прошептала Миюки, поворачивая флейту в сторону Дзэнюбо и Тэнзэна, идущих навстречу по главной улице.

Джек доиграл песню, заработав еще несколько медяков.

– Вот теперь достаточно, – сказал он, пряча звонкий «улов» в мешке.

– Отпразднуешь, когда выберемся отсюда, – раздраженно сказала Миюки.

Они двинулись по главной улице. Толпа уважительно расступалась. У прилавка с веерами торговец расхваливал товар перед богатой покупательницей.

– Этот веер инкрустирован жемчугом из Тоба.

Джек остановился и стал прислушиваться.

– А у вас есть похожие? – спросила женщина.

Торговец покачал головой.

– Но я могу заказать. Мой сын регулярно путешествует по тракту Токайдо. Он будет в Тоба в следующем месяце.

«Пожалуй, с ним можно передать весточку Аки-ко, – подумал Джек. – Разумеется, за достойную оплату».

Миюки уже подошла к воротам и нетерпеливо озиралась. Чтобы не отстать и не вызвать ее подозрений, Джек ускорил шаг. И тут же понял, что выглядит странно – ведь он монах и должен быть по-гружен в медитацию. Торопливость может привлечь внимание. Он с трудом заставил себя идти медленно и с достоинством.

Сквозь щели в корзине Джек смотрел на стражей, но те не обращали на него внимания. Оказавшись у ворот, он уже почти шагнул на дорогу. Задание выполнено без заминки, и вдобавок он нашел способ связаться с Акико.

– Комусо!

Джек оцепенел; сердце бешено забилось в груди.

Миюки оглянулась, но не сбавила скорость.

– Да-да, ты, монах. Иди сюда!

Джек собрался было бежать – но далеко ли он у I i дет с корзиной на голове ? Стараясь сохранять хладнокровие, он повернулся к стражу.

Тот поманил его к себе.

– Сыграй нам.

Джек едва не рассмеялся от облегчения. Самурай выглядел совсем безобидным. Юноша послушно поднес сякухати к губам и заиграл «Хифуми». Страж заворчал.

– Не это! Я хочу послушать «Сика но Тонэ». Джек замешкался. Сокэ играл ему эту мелодию,

но наизусть он ее не помнил.

– Простите, я ее не знаю.

Страж прищурился и внезапно выхватил меч.

– Ты не настоящий Комусо!

32. Кому ты предан?

– Тот самый самурай-гайдзин в моем замке! – задумчиво произнес даймё Акэти, поглаживая аккуратные усики. – Или может ты ниндзя? – хохотнул он.

Джек, стоящий на коленях перед правителем самураев, сохранял молчание. Двое стражей стерегли его с боков, и еще четверо выстроились у стены. Каждый с радостью отрубил бы гайдзину голову по приказу даймё.

За окном сияло летнее солнце, и весело галдели птицы, не подозревая о бедственном положении Джека. Привратник едва не выронил меч, когда увидел под корзиной чужеземца. Их тут же окружили остальные стражи. В сутолоке Джек упустил из виду Миюки. Его немедленно отвели на четвертый этаж замка к даймё Акэти.

Правитель был одет по последней моде – в черную хакаму и катагину – длинную «крылатую» куртку. На груди красовалась вышитая золотой нитью стрекоза – фамильный мон. У Акэти было надменное лицо с правильными чертами и уложенные в гладкий хвост волосы. Судя по колоссальному полотну на стене, изображающему даймё в победоносной позе на поле битвы, он был весьма тщеславен.

– Только синоби способны так хитро маскироваться. – Акэти указал на одеяние Комусо и корзину. – Любопытно узнать, почему ниндзя тебе помогают.

– Ниндзя – мои враги, Акэти-сама. – Джек поклонился еще ниже.

– Если так, то почему ты еще жив? И где скрывался все это время? Мои патрули искали тебя во всех долинах, лесах и деревнях моей провинции.

– Я жил в горах, прячась от людей.

– Только не надо считать меня дураком, – вздохнул даймё. – Ты слишком упитан для одичавшего изгнанника. Признавайся, в какой деревне тебя приютили?

– Я... не могу сказать.

– Не можешь или не хочешь?

Акэти смерил Джека пристальным взглядом.

– Я ведь не самодур, – елейно улыбнулся он. – Предлагаю уговор. Ты расскажешь, где деревня ниндзя, а я подарю тебе свободу.

Джек не сомневался: обещание так же фальшиво, как сюжет на шелковом полотне.

– А как же приказ сёгуна?

– Я объясню ему, что ты оказал мне величайшую услугу. Поверь, ты будешь в безопасности. По крайней мере, в моей провинции.

Джек тщательно обдумал ответ.

– Все равно я не могу сказать. Ниндзя взяли меня в плен и завязали глаза.

Даймё недоверчиво вскинул брови.

– Кому ты предан, Флетчер-сан? Это вопрос бусидо! – Акэти обратился к Джеку по правилам этикета. – Ты самурай... или ниндзя?

Джек и сам не знал. Еще несколько месяцев назад он бы уверенно назвался самураем. А сейчас?

– Я наслышан о твоих подвигах, – вкрадчиво заговорил Акэти. – Даймё Такатоми, твой прежний господин, высокого мнения о твоем мастерстве. Насколько мне известно, ты помешал Глазу Дракона убить его? Это ведь тот самый ниндзя, который убил твоего отца?

– Да, – сквозь зубы процедил Джек, силясь обуздать нахлынувшие чувства.

– Тогда почему ты защищаешь синоби?

– Глаз Дракона мертв. Я всего лишь хочу попасть домой, – уклончиво ответил Джек.

– Не говори глупостей! Другие ниндзя продолжают его черное дело. Все они одинаковы! Дьяволы! Думаешь, почему они прячут лица?

Даймё придвинулся ближе и доверительно посмотрел на Джека.

– Моего отца тоже убил ниндзя. – Он говорил тихо, словно решился поведать величайшую тайну. – Правда, я не знаю его имени. Поэтому мне придется уничтожить их всех, чтобы постоять за честь семьи.

В глазах даймё блеснула ненависть. Похоже, от жажды мести он лишился разума. Совсем как Глаз Дракона.

– Я намерен выследить всех ниндзя, сжечь дотла их деревни и раз и навсегда положить конец их злодеяниям. Представляешь, Флетчер-сан: ни одного ниндзя! Враги твоего отца будут стерты с лица земли!

Джек немедленно принял решение. Он не позволит этому человеку обнаружить деревню и погубить невинных мужчин, женщин и детей.

Миюки однажды уже пережила подобную трагедию. Неважно, к кому Джек себя причисляет, он обязан защитить жителей деревни, и особенно Ханзо – или Киёси.

– По одному дереву не судят о лесе, – сказал он.

– Что?

– Не все ниндзя – убийцы. Многие из них простые крестьяне, которые стараются выжить...

Даймё нетерпеливо оборвал его на полуслове.

– Ты слишком долго жил среди ниндзя. Они околдовали тебя.

Он щелкнул пальцами, и двое стражей поставили Джека на ноги.

– Тебе пора решить, кому ты служишь, гайдзин! – Ласковый тон даймё сменился на гневный. – Гемнан!

Из боковой двери выскользнул бледный самурай с тонкими чертами лица и прищуренными глазами и, подойдя к господину, согнулся в глубоком поклоне.

– У тебя есть выбор, гайдзин, – заявил даймё. – Если завтра утром ты не признаешься, где деревня, Гемнан поможет тебе освежить память. Он умеет убеждать.

Гемнан растянул губы в хищной улыбке, разглядывая пленника, как змея – добычу. При мысли о способах убеждения Джека охватил ужас.

33. Адский сад

Добро пожаловать в мой сад, – свистящим шепотом сказал Гемнан.

Стражи грубо швырнули Джека и ушли. Двор в глубине замка представлял собой голый потрескавшийся клочок земли. На нем не было ни кустов, ни цветов, только одиноко стоящее дерево, на котором за руки был подвешен человек.

– Красиво, правда? – гордо спросил Гемнан.

Джек со страхом оглядел двор, окруженный высокими стенами. Еще один пленник с окровавленной спиной, привязанный к вкопанным в землю палкам, лежал пластом под палящим солнцем и слабо постанывал. Слева на огне стоял огромный черный котел; от бурлящей воды шел пар. Джек готов был поклясться, что еду в нем не варили.

В дальнем углу возвышался пустой деревянный крест. Его тень костлявой рукой тянулась к Джеку.

– Иди за мной, – велел Гемнан.

Один из стражей сильно толкнул Джека в спину. Юноша заковылял вперед, словно в тумане. Кошмарный «сад» казался воплощением ада на земле.

– Под ноги смотри, гайдзин, – сказал Гемнан. – Утром мы испытывали мечи.

– На чем? – Джек с содроганием переступил лужу крови.

– На заключенных. Трупы закончились.

Заметив искаженное ужасом лицо Джека, он загоготал.

– Не бойся – на тебя у меня другие планы.

Гемнан повел его мимо тяжелой железной решетки, вмурованной в землю. Снизу доносились стоны. Заглянув внутрь, Джек увидел, что в большой смрадной яме вповалку лежат измученные пленники, а вокруг вьются мухи.

– Здесь труп! – раздался голос из ямы.

– И будет еще один, если не заткнешься! – Г емнан плюнул на несчастного через решетку.

Даже стоя одной ногой в могиле, пленник удивленно вытаращился при виде голубоглазого светловолосого юноши.

Гемнан подошел к кресту. Джек стал судорожно озираться в поисках хоть какой-нибудь лазейки, но стражи за спиной не спускали с него глаз, держась за мечи. Шансов не было – при попытке побега его изрубят на кусочки.

– Христианину как раз подойдет казнь на кресте, – рассуждал Гемнан, откровенно наслаждаясь испугом Джека. – Возможно, именно так ты и умрешь. А пока мне велено быть с тобой любезным. Я приготовил тебе персональную камеру.

Вытащив связку ключей, Гемнан отпер замок на металлической клетке в углу и издевательски поклонился.

– Прошу в комнату для ночлега, юный самурай.

Не успел Джек возразить, как его схватили под руки и втолкнули внутрь. В тесной клетке нельзя было ни лечь, ни встать – только сесть, скрючившись. Сверху немилосердно палило солнце.

– Оставляю тебя поразмыслить о будущем. Пить хочешь? – спросил Гемнан.

Джек осторожно кивнул. На лице тюремщика снова заиграла плотоядная улыбка.

– Не сомневаюсь. А завтра будешь умолять хоть о глотке воды. – Наказав одному из стражей ждать, пока Джек не заговорит, Гемнан добавил: – Надеюсь, он ни в чем не сознается. Мне любопытно, долго ли гайдзин продержится в котле.

Уже уходя, он обернулся.

– Да, чуть не забыл. Знаешь, почему ты попался? – Глаза палача сузились, как у кобры перед броском. – Тебя выдал ниндзя!

34. Игла

Вопли заключенных не стихали весь день. Джеку казалось, что они будут звучать у него в ушах до смерти. Висящего на дереве пленника сняли, но лишь для того, чтобы бросить в кипяток.

Гемнан стоял у котла, наблюдая за медленной смертью. От сладострастного выражения на лице мучителя Джека чуть не стошнило.

А завтра и его самого может постичь та же судьба.

Мысли Джека путались. Неужели его действительно предал ниндзя?

И не исключено, что Момоти. Он ведь настойчиво предлагал сделку с даймё Акэти. Но зачем тогда выпытывать у Джека, где находится деревня? И когда Момоти успел встретиться с даймё? Он ведь до последнего не знал, что Джек идет на задание. Может, велел Миюки сообщить стражникам? Не похоже на человека, для которого безопасность деревни превыше всего.

Момоти наверняка понимал, что по дороге Джек узнает расположение деревни, и что даймё будет его допрашивать. Или Миюки действовала сама? Она ведь невзлюбила Джека с первой встречи, а тут та кой случай избавиться от него. Но разве Миюки стала бы рисковать своей жизнью и жизнью сородичей ?

Возможно, Гемнан врет. Он несомненно искусен в допросах и пытках. Что если это такой метод? Выдумать историю о предателе, чтобы развязать Джеку язык. Стражи у ворот искренне изумились, увидев лицо юноши – значит, их не предупредили. Быть может, это просто невезение, что привратник выбрал именно его. Знай Джек «Сика но Тоне», он был бы сейчас на свободе.

В любом случае он никого не выдаст.

Нужно защитить брата Акико и ни в чем не повинных крестьян. Кроме того, Сокэ говорил «даймё не пойдет на уступки». Значит, нет смысла открывать ему, где находится деревня. Все его старания выжить и сохранить журнал пошли прахом. Он изнурял себя тренировками, преодолевал безнадежные препятствия, победил заклятого врага – Глаза Дракона, прошел гражданскую войну и даже стал ниндзя – все для того, чтобы сгинуть в этой проклятой дыре.

Он обречен на мучительную смерть... если не вырвется.

Но как? Клетка заперта; прутья слишком прочные. От долгого сидения на солнце все тело затекло, невыносимо мучила жажда. К утру на борьбу не останется сил.

Сгустились сумерки. «Сейчас или никогда!» – подумал Джек. Самурай, охраняющий клетку, тоже устал. Судя по выражению лица, ему надоело стеречь пленника.

– Страж, – прохрипел Джек.

– Чего тебе? – раздраженно отозвался тот.

В ответ Джек еле слышно засипел.

– Говори же!

Джек снова зашевелил губами.

– Ничего не слышу! – Страж подошел к клетке. – Ты готов во всем признаться?

Джек неразборчиво что-то просипел.

Самурай наклонился ближе. Джек резко выбро-(¦ ил руку вперед, схватил его за голову и с силой ткнул пальцем в ухо. Страж дернулся и попробовал отползти, но Джек надавил ему на горло приемом «острый палец». Страж осел вниз, корчась от боли.

– Открой дверь!

– У меня нет ключа... – простонал тот. – Он у Гемнана.

Самурай потянулся к танто. Джек немедленно нанес «сокрушающий удар», и самурай рухнул без сознания. Забрав кинжал, юноша лезвием вскрыл замок – отец научил его этому еще в Англии – и выбрался наружу.

Занемевшие ноги не слушались. Оглушенный самурай валялся рядом. Даже если Миюки и предательница, спасибо ей за Шестнадцать тайных приемов. Зная, что страж скоро очнется, юноша отнял у него катану.

Держась ближе к стене, он неслышно ступил в темноту – к ногам постепенно возвращалась чувствительность. У ворот двора лежал привязанный к земле пленник. Какое бы преступление ни совершил этот несчастный, Джек не мог оставить его на милость Гемнана.

Присев на корточки, он разрезал путы и прошептал:

– Вы свободны.

Пленник не ответил. Присмотревшись, Джек понял, что он давно мертв. Его не только распяли на земле под палящим солнцем, но и привязали над бамбуком, так что острые стебли прорастали прямо в тело. Жестокости Гемнана не было предела.

Вспомнив о заключенных в яме, Джек подумал было освободить их, но тут лязгнули ворота. Юноша ринулся к дереву и слился со стволом, прикрыв светлые волосы руками.

Во дворе появились двое самураев. Они прошли мимо на расстоянии вытянутой руки.

– Я дежурю ночью, – пробормотал один из них.

Как только стражи повернулись к Джеку спиной,

он беззвучно влез на дерево и с кошачьей грацией перепрыгнул на ближайшую стену.

– ПОБЕГ! – крикнул самурай, обнаружив тело стража и пустую клетку.

Во двор ворвались самураи с пылающими факелами. Джек спрыгнул со стены в узкий проход и пустился бежать что есть духу. Под крики, доносящиеся из замка, он перемахнул через стену внутреннего двора и помчался по городу, петляя и запутывая следы. У рыночной площади он увидел оранжевые огни факелов. Самураи надвигались с обеих сторон.

Отчаянно завертев головой, Джек заметил у сарая бочку с водой и без промедления забрался внутрь. Он выдохнул из легких весь воздух, затем трижды глубоко вдохнул. Бочка была полна на три четверти, и Джеку пришлось погрузиться в воду с головой.

Он задержал дыхание и стал ждать. Судя по отблескам факелов, у бочки остановились по меньшей мере двое. Воздуха отчаянно не хватало.

Но самураи не уходили.

Еще чуть-чуть и легкие лопнут! Джек зажмурился, вспоминая дыхательные техники. «Ниндзя без сознания немногим отличается от мертвого».

Наконец он не выдержал и поднялся в полный рост, обнажив меч.

Никого!

Выскочив из бочки, Джек жадно сделал несколько глотков и помчался в ближайший переулок.

Держась в тени, он пробрался к внешней стене города. Она скорее обозначала границу, чем служила защитой, и юноша с легкостью перескочил на другую сторону.

Затаившись перед решающим броском, он помолился о спасении и стрелой помчался к лесу. Земля гудела под ногами, высокая трава хлестала по лицу.

– Вот он! – послышался крик.

Над ухом просвистела стрела, затем другая. Джек не оглядывался. Внезапно послышался топот копыт. От конных самураев ему не уйти! Впереди темнел лес, с каждым шагом становясь все ближе. Только бы успеть!

Вспоминая технику Дыхания дракона, Джек с новой силой рванулся вперед.

35. Ложное обвинение

Крики самураев звучали все ближе. Джек слышал лошадиный храп почти над ухом.

Ему не успеть.

Он отчаянно бросился вперед и угодил прямо в кустарник. Продравшись сквозь колючки и перепрыгнув через упавшее дерево, Джек стал осторожно пробираться по ночному лесу под покровом густой листвы.

Убедившись, что самураи потеряли след, он пошел медленнее и вскоре остановился на небольшой поляне – перевести дух и сориентироваться. Вокруг была кромешная тьма, но Джек отыскал Полярную звезду сквозь просвет в кронах деревьев и вычислил направление. Внезапно кто-то схватил его сзади и опрокинул на землю, приставив к горлу лезвие.

Джек улыбнулся.

– Миюки! – Впервые он был рад ее видеть.

– Как тебе удалось сбежать? – спросила она, не убирая кинжал.

– Я тоже рад встрече. – Интересно, Миюки в самом деде его выдала? – Оглушил стража.

– Одного?

Джек кивнул.

– С помощью «сокрушающего удара», который ты показывала. А от остальных сбежал.

Миюки неохотно отпустила его.

– Где все наши? – спросил Джек.

– Сиро и Тэнзэн пошли к Шонину рассказать, что тебя поймали. Дзэнюбо отправился на поиски в замок. Идем. – Она забросила на плечо мешок.

– Может, подождем его?

Миюки покачала головой.

– Дзэнюбо не пропадет.

Она зашагала к югу.

– А разве деревня не там? – Джек указал на восток.

Миюки сердито взглянула на него.

– Ты рассуждаешь как самурай, а нужно – как ниндзя. Хочешь привести сюда Акэти со своей армией? Думаешь, почему он так легко тебя отпустил?

– Легко? Меня заперли в клетке. Мне пришлось вскрыть замок, перепрыгнуть через стену замка, прятаться в бочке с водой и нестись быстрее ветра!

– Даймё – не дурак. Поставить одного стража у клетки с заклятым врагом сёгуна? Поверь, он намеренно тебя упустил. – Она пристально посмотрела на него, словно пыталась заглянуть в душу. – Уверена, ты заключил с ним сделку.

Джек опешил.

– Я никого не предавал!

– Там разберемся.

Шонин, Момоти и Сокэ держали совет в приемном зале. На коленях перед ними стоял Джек. Мию-ки, Сиро и Тэнзэн уже все рассказали и сидели позади, слушая историю Джека. Дзэнюбо еще не вернулся.

И ты не выдал им, где деревня ? – спросил Шонин.

– Нет, – ответил Джек.

– Он лжет! вмешался Момоти. – Почему мы должны верить, что он перехитрил стража и сбежал из запертой клетки? Наверняка он – предатель.

– НЕТ! – настаивал Джек. – Если кто-то и предатель, это не я.

– Объяснись! – Шонин жестом остановил Момоти.

Джек попробовал собраться с мыслями. Момоти с самого начала опровергал все доводы и требовал немедленно казнить его как предателя. Пора поменяться местами и выяснить, прав ли Гемнан.

– Палач даймё сказал, – Джек в упор посмотрел на Момоти, – что меня выдал ниндзя.

Старейшины ошеломленно замолчали, затем Сокэ вопросительно взглянул на Момоти.

– Не спешите обвинять меня! – с вызовом сказал тот. С самого начала я не одобрял ваттту затею, но никогда не позволил бы себе рисковать деревней. У меня тут семья! Шонин, я уважаю вас, как правителя, и непременно сообщил бы о подобных планах.

Джек почти поверил ему. И, видимо, Шонин тоже. Оставалась Миюки. Но ведь она постоянно была рядом с ним. Хотя нет! Она уходила к священнику в храме – по крайней мере, по ее словам.

– Возможно, это был кто-то другой. – Джек покосился на Миюки через плечо.

– Чепуха! – заявил Момоти. – Ни одному ниндзя ,и не придет в голову рисковать таким заданием.

Тот самурай Гемнан наверняка хотел обманом заставить тебя говорить. И подозреваю, ему удалось.

– Это неправда. Я был готов отдать жизнь за спасение деревни, – возмутился Джек.

– Я верю тебе, Джек-кун, – сказал Сокэ.

– Ну разумеется! – раздраженно буркнул Мо-МОТИ. – Правда, иногда ты ошибаешься в людях...

– Довольно! – оборвал Шонин, видя, что верховный мастер поморщился от боли. – Я выслушал вас обоих и Джека. Нужно принимать решение, владея всеми сведениями. Где Дзэнюбо?

Миюки поклонилась.

– Он вернулся в замок. Хотел спасти Джека или помешать ему говорить.

Джек прекрасно понял, что она имела в виду. Если бы он не сбежал, синоби убил бы его.

– Шонин. – На пороге появился ниндзя. – Дзэнюбо уже на площади.

Через миг в зал вошел усталый Дзэнюбо, весь в дорожной пыли. Даже не взглянув на Джека, он поклонился совету и стал рассказывать.

Шонин выслушал, не перебивая, и спросил:

– Есть ли угроза для деревни?

Дзэнюбо покачал головой.

– Мальчишка ничего не сказал.

36. Принятие в клан

– Я должна извиниться, – сказала Миюки, уважительно склонив голову.

Джек опешил. Она нашла его у пруда – после совета он хотел побыть один и собраться с мыслями. По-прежнему оставалось неясным, кто же предатель. Хотя Гемнан мог все выдумать, Джек сомневался, что ниндзя уважают его и считают своим. Пусть синоби и следуют ниннику, они не связаны кодексом бусидо, как самураи.

Джек заметил Миюки издалека и тут же напрягся, опасаясь очередной стычки. Ее неожиданное раскаяние застало его врасплох.

– Извиниться? – переспросил он.

Миюки взглянула на него своими темными глазами, еще недавно полными ненависти.

Я была неправа. Из-за горя, которое пережила моя семья, я видела в тебе только самурая.

Джек онемел. Неужели это та самая девушка, которая швырнула его в кучу навоза? Избивала до беспамятства? Дважды приставляла кинжал к гор-лу, угрожая прирезать?

Миюки продолжала.

– Сокэ говорит, по одному дереву не судят о лесе. Но я думала, все самураи – ветки одного дерева. Ты доказал, что я неправа. В тебе живет дух ниннику. Она прижала ладонь к груди. – Джек, у тебя искреннее сердце. Ты не выдал нас даймё. Отныне ты для меня истинный ниндзя. – Она замерла в глубоком поклоне. – Быть может, ты согласишься простить меня? – спросила она дрожащим голосом.

Джек знал, что японцы высоко ценят извинения и верят, что искренняя просьба о прощении искупает все грехи. Да и Миюки было очень непросто признать свою неправоту после всех враждебных выходок в его адрес. Она совершила смелый поступок, а Джек не злопамятен.

Кроме того, разве он сам не думал о ниндзя плохо? Если только Миюки не замышляет коварный обман, она вряд ли предательница. Отвергнув извинения, он лишь навредит себе. Значит, лучше рискнуть и поверить в ее искренность.

– Конечно, – сказал Джек. – При условии, что ты простишь меня за разбитый горшок.

– Идет, – просияла Миюки.

В тот вечер Шонин устроил праздничный ужин в честь посвящения Джека в ниндзя. Он пригласил всех глав семей, Тэнзэна, Миюки и Ханзо. К удивлению Джека, Миюки выбрала место рядом с ним.

– Хочешь чаю?

Джек замешкался. Он никак не мог поверить в ее дружелюбие, да и фраза о Кольце воды не шла из

головы.

– Он не отравлен, если ты вдруг сомневаешься, рассмеялась Миюки.

– Да нет, что ты. – Джек заметался в поисках предлога для отказа. – Просто в Англии мужчины сами себе наливают.

А сейчас ты в Японии. – Девушка наполнила его чашку.

– А какая она, Англия? – спросил Ханзо.

Джек задумался. Внезапно его с новой силой охватила тоска по родине. Он вспомнил зеленые поля, грязные улицы, шумные порты, запах хлеба из пекарен, вонь из кожевенных мастерских, перезвон колоколов по воскресеньям, смех сестренки. Но все эти картинки растворялись, словно корабль в тумане. Он так давно не был дома...

Совсем не похожа на Японию, – рассеянно ответил Джек. – Правда, есть кое-что общее. Англия – тоже остров. И у нас есть замки. И крестьяне. Только мы выращиваем пшеницу, а не рис. Чай никто не пьет, зато рыбу едят. Правда, готовят иначе. – Он ловко подхватил палочками ломтик сырого лосося и отправил в рот.

– У вас тоже есть самураи и ниндзя ?

– Нет, – улыбнулся Джек. – Когда-то были рыцари подданные короля. Они соблюдали свой рыцарский кодекс, похожий на бусидо.

Но если у вас нет риса, чая и ниндзя, почему ты хочешь домой? – Ханзо удивленно поднял брови.

Джек посмеялся бы над его детской наивностью, если бы не ноющая боль в сердце.

– Джесс... она меня ждет.

– Джесс ? – переспросила Миюки. – Это твоя...

Сестренка. Осталась на попечении старой соседки. Но меня не было так долго, что боюсь, она совсем осиротела или попала в работный дом.

– Я уверена, с ней все хорошо, – ободряюще сказала Миюки. – Если Джесс хоть немного похожа на тебя, она не пропадет.

Джек склонил голову в благодарность за добрые слова, но на самом деле он просто хотел скрыть слезы на глазах. Когда они с отцом оставили Джесс в Англии, она была невинным и хрупким пятилетним ребенком. Именно такой Джек ее запомнил, а поскольку из всей семьи выжил он один, ему и положено позаботиться о ней. Он должен в конце концов добраться до Нагасаки и отплыть домой.

Но стоит ли думать только о себе ? Ведь Акико горюет о Киёси не меньше. Джек мысленно дал клятву, что поможет им воссоединиться.

Ханзо и не подозревал о нахлынувшей на Джека тоске. Набивая рот рисом, он весело воскликнул:

– Тэнгу, расскажи еще раз, как ты сбежал от самураев. Ты точно не улетел?

Джек приготовился в десятый раз повторить историю побега, как вдруг Шонин хлопнул в ладоши.

– Сегодня день празднования и раздумий, – объявил он. – Признаюсь, я поторопился отправить Джека на задание. Момоти, прими мои извинения. Но даже обезьяны иногда падают с деревьев.

Раздался смех. Момоти выглядел довольным как же, к нему наконец отнеслись с должным уважением!

– И все же я был прав, – продолжал Шонин, что позволил Сокэ учить Джека ниндзюцу.

Джек смутился: все разом повернулись в его сторону. Лицо Ханзо сияло от гордости.

– Без сомнения, наш чужеземный друг проявил верность клану. Кроме того, своим невероятным спасением юноша обязан ниндзюцу – и нашему верховному мастеру. – Гости одобрительно загудели. Сокэ скромно поклонился. – Я понимаю, что многих прежде всего интересует, почему Джек попался. Однако эта история стала для нас важным уроком.

Шонин оглядел присутствующих.

– Самураи научились распознавать наши приемы. Видеть нас под любой маской. Впредь мы должны быть гораздо осторожнее. Как вы знаете, даймё Акэти снова хочет вторгнуться в горы Ига. Благодаря Джеку мы выяснили, что он действует по личным мотивам. По словам Дзэнюбо, Акэти не заручился поддержкой сёгуна.

Ниндзя громко зашептались. Дождавшись тишины, Шонин продолжал.

– Мы уже извлекли пользу из этих сведений. Момоти отправил во двор сёгуна разведчиков. Они тайно передадут прошение против даймё Акэти и пустят слухи, будто он намерен силой расширить границы своей провинции. Мы напомним, что сино-би верно служили сёгуну во время войны и попросим вернуть долг. Если нам повезет, сёгун разрушит планы Акэти, не обнажив ни одного меча.

Гости зааплодировали. Шонин улыбнулся, довольный поддержкой клана. Джек припомнил слова Сокэ, что синоби идут на открытый бой лишь в крайнем случае, предпочитая войне шпионаж. И вот доказательство.

– Однако довольно мрачных мыслей! Пришло время принять Джека в клан, – объявил Шонин. – Воробей никогда не сядет рядом с ревущим тигром.

Все немедленно вскочили на ноги. Кроме Джека.

– Встань! – прошептала Миюки. – Это тайный пароль нашего клана. Кто не встал, тот враг.

Шонин поднял кубок.

– Джек отрекся от смерти и выбрал жизнь. Его старый путь самурая продолжится в новом пути ниндзя.

Шонин и старейшины подняли за Джека тост. – Ниндзя Джек! Да пребудут с тобой Пять колец!

37. Письмо

Джек чувствовал себя лягушкой, которая впервые увидела великий океан. Хотя долг чести по-прежне-

МУ роднил его с самураями, юноша гордился принятием в клан ниндзя.

И все же его мучила совесть. Как можно связы-

внться с теми, кто так или иначе причастен к смерти отца?

Джек метался в поисках оправданий: сначала убеждал себя, что иначе ему не выжить, потом – что врага лучше знать изнутри. Но со временем он перестал считать ниндзя врагами и полюбил ниндзюцу. Вдобавок многие приемы оказались гораздо действеннее, чем у самураев.