Текст книги "Мастер"
Автор книги: Кресли Коул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
Глава 34
Во время долгой дороги домой я едва замечала яркое солнце, пальмы и тепло после холодной Небраски.
Едва сев в такси, я вытащила телефон и уставилась на экран, гадая, станет ли он мне звонить. Чтобы убить время, оставила Иванне голосовое сообщение, а потом послала смс. Мне всё равно надо было с ней попрощаться.
Прошло уже довольно много времени – странно, что она не попробовала дозвониться. Разве она не должна умирать от любопытства?
Что я расскажу ей о Севастьянове? Приняла ли в отношении него правильное решение?
Живя в отеле, я боялась, что привыкну к этим полуприкрытым голубым глазам и крышесносящему сексу, а моё увлечение им выйдет из-под контроля.
Сделано. Сделано. Сделано.
Я могу оставить Севастьянова позади, но забыть не смогу никогда. Я легко оборвала связь с Эдвардом, но с Максимом такого не случится. С неприятным ощущением в животе я вдруг поняла, что буду его любить всегда.
Me jodí. Как же я попала.
Готова ли я стереть его навсегда? Что бы я чувствовала, если бы он во сне простонал имя другой женщины?
Ярость от его манипуляций немного поутихла. По сути, он ни разу не солгал, а, наоборот, стал куда лучше со мной обходиться, подслушав тот разговор. Пытался меня завоевать.
Но его сегодняшней чёрствости не могло быть никаких оправданий. Я должен просто тебе заплатить. Совершенно ясно, что с моей работой в эскорте он смириться не мог.
Когда я въезжала в свой унылый район, среди всех смешанных эмоций на передний план вышел инстинкт самосохранения. Я бы никогда в жизни не взяла подарки Севастьянова (даже мой красный шарф), только вот не следовало оставлять в шкафу те десять штук. Mierda!
Стойте-ка, мне ведь ещё должен Энтони! Я набрала его номер. Помощница соединила меня с ним сразу же.
– Кэт! Рад тебя слышать!
– Привет. – Лично мы ни разу не общались, даже когда он продавал меня Севастьянову. – Хочу заехать и забрать заработанные деньги.
– Какие деньги, дорогуша?
Он шутит?
– За отработанные часы. И ещё двадцать пять тысяч за мой телефонный номер.
– Ой, зайка, я их в тебя же и вложил. Записал на фотосессию! К настоящему профессионалу. На его фото будешь выглядеть на миллион.
Ну, это не проблема.
– Энтони, можешь забрать мои деньги по-быстрому. Они нужны мне прямо сейчас.
– Никак не могу. Но если ты на мели, то у меня на примете французский миллионер, обожающий латиноамериканок. Платит гигантские чаевые. Извращенец, но за свои извращения отстёгивает как надо, понимаешь, о чём я...
– Ах ты, сукин сын! Верни мои деньги!
Он понизил голос:
– Будь повежливее с дядюшкой Энтони, девочка. Особенно когда ручеёк русских денег пересох. По крайней мере, для тебя.
– О чём это ты? – Он не мог знать, что у меня с Севастьяновым всё кончено.
– Он только что забронировал ещё кое-кого.
– Ч-что?
– Пять минут назад. Ту, что хотел с самого начала.
Иванну. Великолепную, потрясающую, чувственную Иванну. Которая не упустит ни одну из его заначек.
– Русский настаивал на том, чтобы заказать её, как раньше настаивал на тебе. Определённо, с тобой он покончил, дорогуша.
Я не знала, что делать – заорать или зарыдать. Севастьянов вернулся к старым привычкам, снова на арене доктор наук. Бывший постоянный клиент, чтоб меня!
Неужели я поверила, что он чувствовал что-то ко мне? В каком-то роде, да. Наверное, назло заказал Иванну, чтобы посмеяться. Такой же расчётливый и бессердечный! На хуй его!
Ой, так это ж работа для Иванны. Теперь ясно, почему она не перезвонила. Они воплощают его сценарий? Или просто расслабляются в бассейне, попивая шампанское?
– Возвращаясь к тому французу... – начал Энтони.
Не говоря ни слова, я нажала отбой. Невидимый кулак вернулся, врезав ещё сокрушительнее. Сложившись пополам, я прошептала таксисту:
– Остановите здесь.
Перезвонил Энтони. Потом сбросил смс с деталями той встречи. И опять! Он что, думает, что может мне так просто названивать? Этот мудак использовал мои кровно заработанные, чтобы втянуть ещё глубже!
Пока такси съезжало к обочине, я зло взглянула на свой пищащий телефон. Он больше недели был у Севастьянова. Его бизнес – это информация? Возможно, он поставил туда маячок.
С этим городом покончено; здесь больше некому звонить. Приняв такое решение, я засунула телефон под водительское кресло и расплатилась.
Я брела через парковку, ослепляемая по-зимнему ярким солнцем. Слишком поздно сообразила, что Севастьянов не станет заморачиваться с отслеживанием телефона, потому что будет занят Иванной.
Я боялась, что он готовит меня к катастрофе. О, так и было. Я чувствовала, как куски тела валяются на асфальте, а сердце разбито вдребезги.
Вид подъезда после долгого отсутствия заставил меня поморщиться. Я уже и забыла, что это за кошмар. Поднимаясь по лестнице, я ощущала себя дряхлой старухой.
Свою квартиру я оглядывала, как громом поражённая. Как можно было тут жить полгода? Еще одну ночь, всего одну ночь.
За выходные я начала верить, что у меня есть будущее с человеком, который поможет мне справиться с Эдвардом. С партнёром в моей команде. Я понизила защиту. Погналась за той жизнью, за мужчиной. И размякла.
Больше никогда.
Я подошла к тайнику. Подсчитаю резервы. Это меня подбодрит. Я выкрутила панель кондиционера, сняла решётку...
И похолодела. Тайник был... пуст. Я тупо моргала. Пуст?
ПУСТ?
Деньги исчезли. Собственные скудные сбережения и то, что я получила от Севастьянова. Кто, чёрт возьми, мог их взять? Кто вообще про них знал?
Всё, что у меня осталось – это "булавочные деньги". После такси осталось двести сорок долларов. Хватит ли этого на автобусный билет на запад?
Навернулись слёзы. Надежды на то, чтобы уехать из Майями, чтобы оказаться в безопасности, пошли прахом. Ждать помощи от Севастьянова я не могла, этот ручеёк пересох – как раз тогда, когда меня обокрали.
Откинув голову назад, я завизжала.
Накричавшись, я поняла, что также исчез мой паспорт и мамины чётки. Кто мог позариться на чётки? Пропал даже зажим для денег Севастьянова.
Кто смог проникнуть в квартиру? На двери был установлен засов. Я осмотрелась вокруг, внутри поднимался страх. Потом замерла, лишь сейчас почувствовав посторонний запах: смесь пота и сигарет.
Шэдвел.
Он был в квартире. И всё украл! Но как он узнал про тайник?
Повинуясь инстинкту, я подошла к ящику с бельём. Все стринги пропали. Больной ублюдок! Он знал, что в полицию я не пойду. Первым порывом было вмазать ему прямо в горло. Но он, наверное, этого и ждал.
Опять я буду никчёмным жалким трусишкой. Украл мои dinero, Шэдвел? Только не трать всё сразу. Паспорт? Мне не нужна работа – я выживаю по-другому. Мамины чётки? Vaya con Dios.
Когда я осознала весь список потерь, мне показалось, что я вот-вот лишусь рассудка.
Не думай об этом. Сейчас надо выжить. Как, чёрт возьми, достать денег? Я взвесила все варианты. Может, позвонить Натали? Но у неё сейчас медовый месяц. Джесс? Стой-ка. Телефона же нет.
Блядь. Me jodí.
У меня глаза округлились. Миссис Эбернати! Я ведь подтвердила визит. Тогда, в частном самолёте. Ещё сказала себе, насколько это смешно. Я чуть не рассмеялась.
Завтра могу сделать уборку перед экзаменом, который будет в два. И получить ещё сто двадцать. Немного, зато это увеличит моё состояние на 50%
Триста шестьдесят долларов.
Триста шестьдесят.
Как удачно.
Тем не менее, хватит, чтобы убраться из города. Но как пережить эту ночь? У Шедвела есть ключ, и он может легко попасть сюда в любой момент. Если я задремлю, то могу проснуться прямо под его плотоядным взглядом.
Из сильных объятий и армии частной охраны я тут же попала под неминуемый удар.
Глава 35
Отскребая пол в голубой ванной миссис Эбернати, я так долго смотрела на плитки, что они начали сливаться друг с другом. До экзамена несколько часов.
Прошлой ночью в квартире я практически глаз не сомкнула, запершись в ванной. Едва задремав, я проснулась и выскочила оттуда, избежав Шэдвела и попрощавшись с этим местом навсегда.
Теперь пора валить из города.
Воспользовавшись компьютером миссис Эбернати, я нашла расписание междугородних автобусов. Трёхсот шестидесяти долларов едва хватит, чтобы добраться до Сан-Диего. Автобус отправлялся вечером, вскоре после экзамена. Неподалёку от автобусной станции в Кали я нашла приют для женщин. Надеюсь, они помогут мне, пока я не встану на ноги.
Пока не получу новый паспорт.
Ну, вот она я – полностью облажалась – и всё равно не могла перестать думать о Севастьянове и Иванне. Этим утром меня стошнило, когда я представила их вместе.
Пока я в него влюблялась, его предпочтения оставались с высокими блондинками европеоидной внешности.
Конечно, прошлой ночью готовиться к экзамену я не могла, постоянно рыдая и опасаясь Шэдвела. Что если от усталости и подавленности я совсем не смогу думать? Что, если я провалюсь? На протяжении многих лет моей целью были идеальные четыре балла. Если провалюсь в самом конце, разве смогу и дальше верить в свои силы?
Мой Грааль, возможность заработать баллы на колледж, раскаяние и искупление. Всё под угрозой из-за Севастьянова...
– Что ты, чёрт возьми, делаешь?
Взвизгнув, я обернулась, и замерла на месте, увидев его в проёме голубой ванной.
– К-как ты меня нашёл?
– Я знал, что в этот день ты будешь у миссис Эбернати. В Майами их не слишком много.
Когда я подтверждала свой визит, он всё записал!
– Ты не имел права! Если тебя здесь обнаружат, меня уволят. – Не то чтобы меня это волновало.
– А это имеет значение? – Его галстук был ослаблен, волосы – в беспорядке, словно он постоянно проводил по ним пятернёй. Выглядел он так, словно спал ещё меньше меня – а я ведь провела ночь в ванне.
Это из-за того, что он был занят с великолепной Иванной? Невидимый кулак вновь нанёс мне визит.
– Ты выглядишь... по-другому, – сказал он.
Даже находясь в полном смятении чувств, я ненавидела себя за то, что выгляжу как пугало. Волосы были заплетены в две косички, на голове – выцветшая бандана. Ярко-жёлтые перчатки, поношенные кроссовки, оборванные джинсовые шорты и старая футболка, завершающая образ. Абсолютно никакой косметики.
И я ползала на коленях в луже средства для мытья полов. Которое собирала тряпкой.
– Тебе надо уйти.
Что ему нужно? Пожалел о своей язвительности и жестокости? Пожалел, что трахался с моей подругой?
Слишком поздно, русский.
– Вот, – он протянул руку, чтобы мне помочь.
Я отпихнула её в сторону, поднявшись самостоятельно и срывая перчатки. Засунула чистящие средства в тележку и быстро прошла мимо него.
– Я не уйду, пока ты не объяснишь мне, что происходит.
Он шёл за мной, пока я катила тележку в кладовку.
– Я на работе. Ты меня преследуешь.
– Ты знаешь, что я оплачу любую твою упущенную прибыль, какой бы она не была.
Я крутанулась к нему лицом.
– Даже не смей! Ты не можешь оскорблять меня за работу в эскорте, а потом переметнуться и оскорблять меня за уборку домов. Выбери что-то одно!
Он сжал пальцами переносицу.
– Ты права. Но вчера я предложил тебе больше, чем ты могла бы заработать за несколько лет. Ты ведь разбираешься в экономике. Это не лучшее использование твоих ресурсов.
– Не нужны мне твои деньги! И будь уверен, просить их у тебя я не буду. – Я кинулась вниз по лестнице, чтобы забрать оплату и свой рюкзак.
Он шёл со мной рядом.
– Я был зол. Это вышло ненамеренно. И в будущем этого не случится.
На кухне мой взгляд метнулся к конверту на столе; Максим его тоже увидел. И успел схватить раньше меня.
– Это моё!
Он пересчитал купюры, затем обвёл взглядом идеально чистый дом.
– Да ты издеваешься, что ли? – Наконец, отдал мне деньги.
Сунув конверт в карман, я направилась к заднему входу. У двери, взяв свой рюкзак, рявкнула Севастьянову:
– Выходи. Быстро.
Я ввела код сигнализации. Если б только я сделала это до появления моего преследователя.
Он вышел, приподняв брови.
– Если тебя дали код от такого дома, значит, ты давно тут убираешь.
Часы на панели сигнализации показывали час дня. Mierda! Я потеряла счёт времени. Автобусная остановка была в полумиле отсюда. Опоздаю на автобус – опоздаю на экзамен.
– Я прошу только пять минут, Katya.
– У меня нет пяти минут, а если бы и было, я бы не стала уделять их тебе. Севастьянов, считай это экстренной ситуацией. Пока ты удовлетворяешь своё любопытство, я действительно в цейтноте. – Я выскочила на улицу, закатив глаза, когда увидела Василия рядом с припаркованной машиной.
Над головой собирались непрошенные тучи. Добираться в училище под дождём; прекрасно. Я бежала на остановку, а Севастьянов не отставал!
– Déjame en paz!
– Оставить тебя в покое? Только после того, как ты со мной поговоришь.
Он и в автобус сядет за мной? Если так, то узнает, где я учусь. Может, попробовать от него избавиться? Я остановилась:
– Если уйдёшь сейчас, я встречусь с тобой позже. Приеду в отель.
– Да ладно?
– Да, буду к пяти, и мы обо всём поговорим.
Он, глядя на меня, моргнул.
– Ты... лжёшь. – Он выдохнул. – Ты отвратительно лжёшь.
– Ух! – Автобус уже стоял на остановке. Я кинулась к нему, протискиваясь в двери. Захотелось заорать, когда сукин сын в последний момент вскочил в салон. Слишком много всего, чтобы я могла просто сосредоточиться на предстоящем экзамене.
– Разве пользоваться общественным транспортом – не ниже твоего достоинства? – спросила я, компостируя проездной.
Он увидел направленные на него со всех сторон взгляды. В своём дорогом костюме он там торчал, как русский миллиардер в автобусе.
– Ваш проездной? – буркнул водитель.
Севастьянов растерялся.
– У меня нет. Но из автобуса я не выйду.
– Если платите наличкой, сдачу не получите.
Вытащив стянутую зажимом пачку денег, Севастьянов отделил одну хрустящую сотку.
– Надеюсь, этого хватит.
Он только что отдал сумму, почти равную моей зарплате за отдраивание огромного дома.
– Приятной поездки, – сказал водитель.
Я торопливо прошла в дальний конец автобуса, желая, чтобы там было больше народу. Усевшись у окна, поставила рюкзак на соседнее место.
Он передвинул рюкзак себе на колени, и уселся рядом.
– Мне надо с тобой поговорить – с глазу на глаз.
Я выдернула свой рюкзак обратно.
– А мне надо, чтобы тебя здесь не было. Но обоим не повезло.
По крыше автобуса застучали капли дождя.
– Тебе даже не интересно, что я хочу предложить?
– Иди. Ты. К чёрту.
– Пожалуйста, Katya, поговори со мной. – Решив его игнорировать, я отвернулась к окну. – Такая упрямица. Ты поймёшь, что я тоже могу быть упрямым.
Остаток пути мы не общались. Автобус начал замедлять ход, и выражение моего лица резко изменилось, так как крытая остановка следующего автобуса, который должен был довезти меня практически до училища, была битком набита людьми. Придётся ждать под дождём.
Поднявшись, я уныло вышла из автобуса.
Максим тоже оказался рядом со мной под ливнем.
– Ты что, ещё один будешь ждать? – в ужасе спросил он.
Температура воздуха упала. От холода меня начала бить дрожь.
– Если хочешь уйти – не сдерживайся.
Когда появился автобус, он сказал:
– Так, хватит, – и подал знак Бентли, потому что Василий всё это время ехал прямо за нами...
Стиснув плечо, Севастьянов потащил меня к машине.
– Не-е-ет, мне надо в этот автобус! – Несмотря на мои пинки, он был настроен решительно, и вскоре я оказалась на пассажирском сидении автомобиля.
Разделитель был опущен, так что он приказал Василию:
– Следуй за автобусом, – и добавил, обращаясь ко мне, – видишь? Так гораздо проще. – Он включил обогрев салона.
– Ты не можешь так обращаться со мной! – По крайней мере, мы ехали в нужную сторону. Как только приблизимся к Академгородку, я выскочу из машины. – Ты похитил меня прямо на улице?
– Ты забываешь, что я бандит. А похищать людей на улице для нас – обычное дело. Он так шутил? Или угрожал?
Это была последняя капля. Меня тошнило от мужиков, которые мне угрожали, игнорировали мои желания, крали мои вещи – вместе с нижним бельём – и собирались меня убить.
– Останови машину.
– Я отвезу тебя, куда захочешь. Назови адрес.
Я перешла на крик:
– Останови эту ебучую машину!
Он невозмутимо спросил:
– Куда ты так отчаянно хочешь попасть?
– Какого чёрта, Севастьянов? Ты вёл себя со мной отвратительно и жестоко не далее, как двадцать четыре часа назад! Так чего ты меня преследуешь?
– Вчера я совершил ошибку. – Неужели он думал, что можно так просто её исправить, и мы снова окажемся на прежней стадии отношений? – Katya, я был у тебя в квартире.
– Что? – Я просто пришла в ужас, сразу же представив кастрюли на полу и продавленную койку. – Как?
– Мы приступили к поискам там, где ты вышла из такси, платили людям за информацию. Которая нас привела к Шэдвелу. За определённую сумму он впустил нас в квартиру.
Да уж, не сомневаюсь.
Погодите-ка, я же прошла несколько кварталов от "Селтейн", прежде чем поймала такси – именно для того, чтобы замести следы!
– Как ты узнал, на каком такси я ехала?
– Отследив по всему городу твой телефон. Ты поступила умно, избавившись от него, но, в конечном счёте, так мы вышли на водителя такси.
Чёрт. Перехитрила саму себя.
– Ты не имел права там находиться.
– Теперь понятно, как ты узнала про те дешёвые дома. Ты сама жила в одном из них. Неужели тебе там нравится? Больше, чем перспектива быть со мной?
– Да! Потому что за ту квартиру я заплатила. Потому что мне не пришлось умолять больного русского клиента эскорт-сервиса, чтобы он отдал мне мои деньги.
Казалось, он едва удержался, чтобы не поморщиться.
– Но у тебя же были деньги. Почему бы не найти что-то получше? Гостиницу длительного проживания? Да что угодно, вместо этого.
– Ты правда хочешь знать? Тогда слушай, Севастьянов. Я не могла жить в гостинице, потому что Шэдвел – тот, кому вы заплатили, чтобы попасть в мою квартиру – спёр все мои деньги из тайника. Семь штук. Исчезли. Чётки моей матери – тоже. Даже твой зажим для денег. О, и ещё мои стринги! Он обирал меня несколько месяцев, обирал каждого в доме – сколотив на этом состояние, а женщин использовал в качестве личного гарема. А теперь он приходит и разгуливает у меня по квартире, когда заблагорассудится. – Наклонившись вперёд, я обнажила зубы. – Но даже в этом случае я предпочла просидеть всю ночь, запершись в ванной – а не просить помощи у тебя.
Мускул на щеке Севастьянова пульсировал уже слишком долго.
– Он что... тебя...?
– Я была не настолько слаба – пока что. Я платила, чтобы он оставил меня в покое.
Но чётки и паспорт утеряны навсегда.
На меня стало наваливаться осознание того, что я потеряла. Я готова была с катушек слететь.
– Ты получишь свои чётки и деньги. – Он сказал что-то Василию по-русски, но я услышала "Шэдвел". О, в глазах Севастьянова я прочла, что он что-то задумал.
Шэдвела – этого паразита, вора и насильника, мне почти стало жаль...
Нет. Честно говоря, мне не было его жаль. Наверное, я была идеальной парой для бандита. Мой арендодатель скоро обнаружит в кровати лошадиную голову.
Окей, muy bien.
Севастьянов рявкнул:
– Прошлой ночью тебя могли изнасиловать! Или убить! И ты даже не подумала мне позвонить?
Подняв ладони вверх, я пожала плечами.
– Ой, к сожалению, у меня не было телефона. Я его выбросила не только потому, что думала, будто так ты сможешь меня отследить. Мне, не переставая, названивал дядюшка Энтони. Знаешь, он украл у меня гораздо больше денег и пытался вынудить пойти на свидание с каким-то французским бизнесменом, чтобы я – как ты изящно выразился – могла спать и сосать.
Севастьян снова проскрежетал что-то Василию. Энтони тоже получит лошадиную голову!
– В тот дом ты больше не вернёшься, Katya. Я сожгу его к чёртовой матери.
– Я и не собиралась.
Его взгляд упал на мой набитый рюкзак.
– Ты собиралась исчезнуть, – он сглотнул так, словно я только что продемонстрировала ему тикающую бомбу. – Я прошу только об одном разговоре. Или хотя бы позволь мне тебя поддержать. – Он открыл свой дипломат с пачками банкнот внутри. – Я должен тебе денег. Пожалуйста, возьми то, что уже и так твоё.
– Мне от тебя ничего не нужно. Я возьму свои триста шестьдесят долларов и начну всё заново. А потом снова, и снова, и снова! – Я знала, что несу бессмыслицу, но никак не могла сосредоточиться. – Меня тошнит от мужчин! Я не сделала тебе ничего плохого – но ты меня оттолкнул!
Вполголоса он произнёс:
– Ты ставишь меня в один ряд с Энтони и Шэдвелом?
– Ты даже хуже! Им я никогда не верила! – Не могу унять дрожь. – Я уже собиралась всё тебе рассказать, но ты решил быть жестоким, вместо того, чтобы выслушать меня!
Он подался всем телом вперёд, сжав кулаки, чтобы не коснуться меня.
– Позволь мне помочь, пожалуйста. Я хочу лишь тебя защитить. Я понимаю, что со многим не справился. Просто я не знаю, что делать в таких ситуациях.
Не глядя на него, я спросила:
– В каких «в таких»?
– Ты сказала, что вчера твоя гордость вспыхнула. Я этому верю. Моя тоже приняла несколько заслуженных ударов. Я осознал, что есть та, которую я люблю сильнее, чем себя, – и хочу её гораздо больше, чем она хочет меня. Своё сердце он отдала кому-то другому, и поэтому я чуть с ума не сошёл от ревности – а с этим чувством я почти не знаком. Я не знал, как с этим справиться, поэтому ревность, вырвавшись наружу, сильно её обидела.
Любит?
Он провёл ладонью по волосам.
– Я думал, что хорошо с тобой обращался. Думал, что ублажал тебя и баловал – но тебе по-прежнему был нужен Эдвард. А прошлой ночью я понял, что неважно, любишь ли ты другого. Мне нужно тебя защищать. Ты можешь сказать, чтобы я шёл к чёрту, но я всё равно буду тебя защищать.
Он сразу прозрел после того, как трахнул Иванну. Во мне что-то сломалось.
Взвизгнув, я набрала полные пригоршни денег из чемодана, и бросила прямо ему в лицо.
– Может, об этом стоило подумать перед тем, как заказывать мою подругу!
Приоткрыв губы, он сделал вдох.
– Ты ревнуешь, ну наконец-то! Значит, тебе на меня не насрать! Теперь ты понимаешь, что чувствовал я, когда ты стонала, думая о другом.
Краем глаза я заметила водонапорную башню около Академгородка.
– Стоп! – Мы только что проехали мимо моего класса! – Останови здесь! – Если вернусь бегом, то успею!
– Скажи, что здесь такое.
– Скажу – только останови машину!
Он дал указание Василию, и автомобиль начал замедлять скорость.
Я устремилась к двери, но он стиснул мою руку.
– Куда ты бежишь?
Вытаращив глаза, я прокричала:
– За священным Граалем! – Распахнув дверь, выскочила под дождь, чуть не упав. Следом взметнулся вихрь из банкнот, сильный ветер подхватил хрустящие бумажки.
Не оборачиваясь, я побежала, чтобы окончить обучение.
