Текст книги "Мастер"

Автор книги: Кресли Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 20 страниц)

Глава 20

Зная, как это выведет его из себя, этим утром я нарисовала на зеркале шестую чёрточку.

Вскоре после этого он обнаружил меня в бассейне, как обычно неспешно плавающей топлесс под музыку. Он, как обычно, был с иголочки одет. Сшитый на заказ тёмно-синий костюм сидел как влитой на широких плечах и узких бёдрах. Тёмные очки повышали градус сексуальности до немыслимых пределов.

Он всегда выглядел безупречно – кроме тех случаев, когда я успевала взлохматить ему волосы. Взяв пульт, он убавил громкость музыки.

– Ты и твоя одежда, Ruso. Сколько стоит этот костюм?

– В американских долларах? Девяносто или около того.

Я ахнула.

– Тысяч?

– Костюмы Дормей Ванквиш не могут стоить дёшево. – Он вздёрнул подбородок и добавил, – я всегда плачу за качество.

Спасибо, что напомнил. Он, как всегда, был так же сексуален и холоден, но чем дольше я здесь оставалась, тем сильнее портилось его настроение.

Так чего же он не вышвырнет меня отсюда? Сегодня я могла мыслить яснее – он разрешил мне провести ночь без своего пояса – но всё равно не могла его понять.

И когда именно этот пояс стал вдруг моим?

– Я ухожу на всё утро, а потом у меня встреча здесь в три часа дня. Не появляйся в общедоступных комнатах.

– Почему? Не хочешь, чтобы партнёры по бизнесу видели, как твоя заключённая разгуливает в футболке без лифчика?

– Я не должен сообщать тебе причины. Это то, чего я хочу. – Так сказал король.

– Если ты вынужден меня скрывать, то почему не прикажешь собрать вещи?

– Останешься здесь, пока я с тобой не закончу.

Ух, от этого я вскипела! Мне хотелось дать ему пощёчину. В такие моменты мне недоставало моей старой жалкой жизни. Несмотря на безопасность и кучу свободного времени, и лобстеров, которых я съела уже столько, что смотреть на них не могла, я тосковала по некоторым вещам.

Например, по работе и бегу. Я скучала даже по учёбе.

– А, понимаю. Севастьянову всё ещё нужна эта попка. – Я театрально вздохнула. Полагаю, раз уж мне придётся побыть твоей так называемой заключённой ещё денёк, мне кое-что понадобится. Знаю, что ты предпочитаешь меня босой и не беременной, но эта униформа мне немного надоела.

– Дай мне адрес, и я отправлю кого-нибудь за твоими вещами.

– Такую информацию я тебе не дам. А знаешь почему, chulo? Потому что я действительно опасаюсь назойливых клиентов, а нам обоим известно, что я нужна тебе больше, чем ты мне.

Его плечи напряглись. Он высокомерно заметил:

– Как хорошо, что мне насрать, хочешь ты меня или нет. Не испытывай моё терпение. На этой неделе у меня его почти не осталось.

Я всё-таки проделала брешь в его броне!

– Кстати, об этой неделе. Завтра Сочельник.

– Не напоминай мне. – Арктический порыв ветра. Неужели кому-то не нравится Рождество? – Твоему партнёру придётся обойтись без твоих улыбок на праздники. Не забывай, Кэт, ты здесь в моём распоряжении.

С моих губ сорвались испанские ругательства, проклинающие его и всех его предков. Однако потом я злобно улыбнулась, замыслив сунуть все его костюмы с семизначной стоимостью в джакузи. Для начала.

Он удивлённо посмотрел на выражение моего лица, а потом быстро вышел, по дороге рявкнув что-то Василию. Возможно: "Следи за ней".

Я помариновалась в бассейне следующие полчаса, обдумывая, как ещё можно задеть Севастьянова. В душевой кабине мне пришла в голову идея. Я не могла позвонить никуда за пределы отеля по телефонному аппарату в комнате, но мне оставалось доступным обслуживание номеров.

В последний раз надев его футболку, я позвонила консьержу.

– Я девушка Максимиллиана Севастьянова, – сказала я ему. – Мне требуется доставка в номер кое-каких вещей с занесением расходов на его счёт.

– Разумеется. Меня зовут Алонсо, и я буду счастлив Вам помочь.

Muy bien

– Есть под рукой бумага и ручка?

Этот парень даже не поперхнулся, когда я заказала купальники, пляжные накидки, шлёпки, платья, лабутены, косметику и уходовые средства любимых марок. А еще кучу беговых кроссовок, шорт и спортивных лифчиков.

Ну, и ко всей этой спортивной экипировке я, типа, купила беговую дорожку.

Когда начали прибывать коробки, Василий – самый громадный из всех русских телохранителей, нахмурился, глядя на меня из лобби. Трое новых охранников вместе с ним обыскивали коробки. Невозмутимые, словно роботы, с кобурами и пистолетами напоказ – они в любой момент готовы были скрутить любого постороннего на этаже.

Ха! Придётся постараться, Эдвард.

Доставка беговой дорожки заставила Василия нахмуриться так сильно, что даже его лысая голова собралась складками.

– Не умно.

– Севастьянову не надо было заводить нового питомца, не имея возможности за ним следить. Моя порода крайне разрушительна.

На ломаном английском он ответил:

– Босс – это мужчина, с которым лучше не связываться.

– Открою тебе маленький секрет. Я – та женщина, с которой лучше не связываться. – Меня вечно недооценивали. Каждый раз, падая, я вновь поднималась, каждый – чёртов – раз. Пока длится мой вынужденный отпуск, в дополнение к плаванью я займусь бегом, что сделает меня лишь сильнее.

Я попросила сотрудников службы доставки установить беговую дорожку перед панорамными окнами в гостевой спальне. Ах, прекрасный вид на океан во время пробежки.

После этого я распаковала коробки и следующие несколько часов примеряла своё добро. Купальники были восхитительны. Я велела Алонсо попросить девушку-консультанта выбрать "дико сексуальные" модели, а в Майами к такой фразе относятся серьёзно.

Съев заказанный в номер обед, я увлажнила кожу лёгким бронзирующим маслом. Переоделась в алые микро-стринги с крошечным колокольчиком сзади. Мило! Крохотный чёрный бикини-топ едва скрывал ареолы сосков.

Пока я шла к бассейну, каблучки моих домашних туфель цокали в унисон позвякиванию колокольчика.

Убедившись, что на попке в достаточной мере проявилась линия загара, чтобы привлечь Севастьянова, я позвонила Алонсо и заказала в номер услуги парикмахера. Вместе с мастерицей по маникюру. Василий зыркнул на них, но впустил обеих.

Пока Шейла и Вера работали, мы втроём наслаждались доставленными в номер коктейлями «пина колада» с мускатным орехом. Коктейли были настолько вкусными, что я позвонила администратору бара, чтобы передать благодарность от себя или, вернее, от русского:

– Все напитки в отеле сегодня за его счёт. Скажите, что мистер Максимиллиан Севастьянов передаёт всем Salud и Feliz Navidad!

Вместо чаевых я подарила девушкам лабутены и одежду, которая была мне слишком велика.

Они ушли незадолго до прихода Севастьянова и его деловых партнёров.

Я как раз и сама возвращалась в комнату. Qué coincidencia! И действительно приспустила верхний край стрингов, чтобы линия загара была заметнее.

Гости походили на европейских бизнесменов – с некоторыми особенностями. К каждому мужчине в костюме прилагался более крупный и не такой лощёный телохранитель.

И всё равно Севастьянов выглядел куда внушительнее всех их вместе взятых.

Заметив меня, все они споткнулись на месте. Даже Василий приподнял бровь.

Пронизывающий взгляд Максима сулил месть. Почему же я его не боялась?

Присутствующим я промурлыкала:

– Buenas tardes, señores.

Открывая и закрывая за собой раздвижные двери, я устроила целое шоу, зная, как будет двигаться моя попка, и как будет позвякивать колокольчик.

Дзинь-дзинь-дзинь...

Услышав сдавленные стоны за спиной, я, обернувшись через плечо, послала им глупую улыбку.

– Кто это, Севастьянов? – задал вопрос один из мужчин.

– Katya уже ушла в свою комнату, – выдавил он.

Я прищурилась. Итак, начнём, русский. Сейчас я действительно собиралась связаться с «боссом». С этой мыслью я удалилась.

В своей комнате я прошерстила ящики с новой одеждой, выбрала и надела чёрный обтягивающий спортивный лифчик. Ярко-розовые шортики едва закрывали попку. Натянув спортивные носки и кроссовки, я собрала волосы в высокий хвост.

Мне определённо требовалось взять на кухне бутылку воды, прежде чем я приступлю к бегу. Водный режим крайне важен!

Я вышла из комнаты. Несмотря на то, что Севастьянов стоял ко мне спиной и ещё меня не заметил, он, видимо, всё понял по выражениям лиц своих партнёров, отчего его плечи сразу напряглись. Рядом стоял Василий, угрожающе качая головой.

– Дико извиняюсь, – сообщила я присутствующим. – Должна взять воды. После сеанса загара ужасно хочется пить.

Когда я шла из кухни обратно, один из мужчин заметил по-английски:

– Не стоит её прятать, Севастьянов. Похоже, за этим столом много желающих.

– Таким богатством надо делиться, – добавил другой.

Раздались одобрительные возгласы.

Я как раз дошла до Севастьянова, поэтому остановилась и склонилась над его плечом.

– О, в этом случае делиться нельзя. Я принадлежу только Максиму. Не так ли, mi tesoro? – Моё сокровище. – Я мать его детей. Могла бы ей быть. Вот столечко не хватило, – для мужчин я изобразила вздох, обжигая ухо Максима своим дыханием. Он весь напрягся. – Понимаете, умом я не блещу и не могу просчитать экономическую неэффективность заведения ребёнка в моём возрасте от чужого мужчины. – Я хихикнула. – Как любила повторять моя бабушка «пользуйся не мозгами, а маткой».

– Ты закончила, Katya? – сквозь зубы процедил он.

– Por ahora. – Пока что. И на ухо ему я прошептала, – развлекайся на своих нудных переговорах. И помни, что как только я закончу бегать, сразу начну яростно себя ласкать. Прикусив мочку его уха, я улыбнулась мужчинам и медленно удалилась.

Глава 21

– Довольна собой?

Стоя под душем, я резко обернулась.

– Севастьянов!

Он прислонился к дверному косяку и наблюдал, как я моюсь.

– Мне больше нравится, когда ты зовёшь меня Максим.

На нём была лишь рубашка с расстёгнутым воротником и брюки.

– Что ты здесь делаешь? Ты сказал, что будешь занят до вечера. – Прошло едва ли больше часа.

Он усмехнулся.

– В Майами все ищут моего расположения. Но никто из них не нужен мне. Услышав, как остановилась твоя беговая дорожка, я просто перенёс остальные встречи. – Он принялся расстёгивать рубашку. Как он умудрялся делать это так угрожающе? – Ты ослушалась меня, kotyonok.

Моё сердце трепетало, но я всё равно распрямила плечи.

– Скучающие котята прыгают по занавескам.

Он обнажил мускулистую грудь. Сразу же захотелось запустить туда коготки. Пробежка, как обычно, меня завела.

– Ты позаботилась, чтобы мои враги – и братья – узнали, что я, наконец-то, завёл женщину. – Он расстегнул ремень. – Очевидно, сегодня я был весьма щедр на подарки для неё. И в целом для всего отеля.

Я была сама невинность:

– Малыш, тебе понравился мой колокольчик? Нет? – И вновь став серьёзной, добавила, – я ни о чём не жалею.

– Ты никогда ни о чём не жалеешь. – Он снял брюки. – Для человека, который не любит ходить по магазинам, ты неплохо потрудилась.

– Я не ходила по магазинам. Я лишь сделала жизненно важные приобретения. А могла бы скупить драгоценности, чтобы действительно уколоть тебя побольнее. Ещё я обдумывала, не утопить ли все твои дорогущие костюмы в джакузи.

Он продолжал так, словно я вообще не раскрывала рта:

– Я был не вполне готов, чтобы о тебе узнали другие. – Его член подпрыгнул, когда он резко сдёрнул трусы. – Так что теперь я планирую наказать тебя за непослушание.

– Ой, правда? – Я собиралась скорчить мину, а вместо этого голос прозвучал заинтересованно. – И как?

Он вошёл ко мне в просторную душевую зону.

– Я собираюсь тебя отшлёпать.

Он дёрнул меня к себе так, что его член оказался зажат между нами.

Опять БДСМ?

– Я не хочу. Не позволю над собой издеваться.

– Издевательство однонаправлено и имеет целью причинение боли. То, что я с тобой делаю, подразумевает удовольствие и действует в обе стороны. Я, как обычно, буду впитывать твою реакцию.

– Что это значит?

Он неотрывно смотрел на меня своим гипнотическим взглядом.

– Я наблюдаю, как раздуваются твои ноздри – первый признак слабины, означающий, что ты позволишь мне сделать всё, что угодно. Иногда я держу твои запястья, чтобы почувствовать пульс и понять, отчего твоё сердце бьётся быстрее. Даже не прикасаясь к твоей киске, я знаю, когда ты становишься влажной; твоя кожа краснеет отсюда, – он коснулся левой стороны груди и провёл пальцем по коже прямую линию, – досюда. – Уронив руку, он погладил тыльной стороной ладони сосок. – Этот сладкий бугорок всегда твердеет на секунду быстрее другого.

Я судорожно выдохнула.

– А эта золотистая кожа. – Он обвёл линию загара у ареолы. – Если я её лизну, то смогу ощутить вкус солнца.

Меня бросило в дрожь.

– Повернись спиной ко мне и держись за эту трубу. – Он указал на металлическую вешалку для полотенца. – Приготовься к наказанию.

Я что, в самом деле собиралась испробовать новый вид БДСМ? Пояс мне даже нравился, но носить его было не больно.

– Не сопротивляйся.

– Por Dios, подожди.

– Чего?

– Я оцениваю риски и выгоды.

Он замер, шумно выдохнув.

– Неужели? Куртизанка, при появлении которой встали члены всех присутствующих, теперь желает оценить риски?

Может, набраться храбрости и пару минут потерпеть? Только чтобы узнать, что это вообще такое? Разве я не решила испытать все стороны его крышесносящего секса, какие только успею? Чтобы исследовать собственную сексуальность?

Он изучающе смотрел мне в глаза. Теперь, когда я приняла решение уступить, мои ноздри и правда раздулись?

Он ухмыльнулся.

– Ну вот. – И развернул меня спиной к себе. – Держись вот здесь. И не отпускай, а то накажу сильнее.

Сглотнув, я протянула руки к вешалке, и, наклонившись, ещё больше раскрыла себя перед ним.

Я просто физически ощущала его взгляд на ягодицах и киске.

– Риски и выгоды, – пробормотал он. – Не знаю, поцеловать ли тебя или отхлестать посильнее.

В такой позе я чувствовала себя совершенно беззащитной. Тогда почему с таким трудом удерживала бёдра в одном положении?

Особенно когда его благословенный палец следовал вдоль линии загара.

– Ты специально продемонстрировала её, когда разгуливала по комнате, полной мужчин. Но всё было только для меня.

– Возможно...

Он шлёпнул по одной ягодице.

В замкнутом пространстве раздался оглушительный звук, поразивший меня не меньше самого удара.

– Ух ты!

Без предупреждения? Вспыхнула боль, пока он не начал своей большой рукой массировать попку, превращая эту боль в... жар.

Член пульсировал, прижатый к его ноге, когда он шлёпнул мою вторую половинку. Шлепок эхом отразился от стен.

– Только посмотри, как колышется твой зад под каждым ударом. – И вновь он принялся массировать мышцы, вызывая роскошное тепло. – Уже несколько дней эта плоть требовала хорошей порки. – Сильный шлепок. Массаж. – Я вижу, какой ты становишься влажной. Ты просто создана для этого.

Я начинала подозревать, что он был прав. Жар продолжал распространяться от попки к бёдрам и киске, и дальше – к низу живота.

После следующего удара я, повернув голову, застонала, уткнувшись в свою руку. Он просто идеально массировал.

– Если ты специально вызываешь мою ревность, Katya, то затеяла опасную игру. – Шлепок. Теперь он дышал тяжелее. – Когда эти мужчины пялились на тебя в одних стрингах, я почувствовал порыв сорвать зубами этот колокольчик и оттрахать тебя прямо перед ними – чтобы они поняли, кто доводит тебя до безумия.

Его ревность пьянила, словно наркотик. Я задрожала.

– Только я тебя трахаю. Больше никто. Я один владею твоим телом. – Шлепок.

Такие слова должны были меня насторожить, но я готова была слушать его бесконечно.

– Ты – моя драгоценная вещь, которую они очень хотят заполучить. – Он только что назвал меня вещью? – А когда другие жаждут того, что принадлежит мне, я их наказываю. И тебя тоже. - ШЛЕПОК.

На этот раз сильнее. Я резко втянула сквозь зубы воздух. Но когда задрала попку для очередного удара, дьявол остановился.

– Почему ты перестал?

– Потому что я хочу трахнуть тебя... – он провёл головкой члена вдоль влажных губок моей киски, – ...сильнее, чем выпороть. Раздвинь ноги.

Я с готовностью подчинилась, и он прижал головку к самой серединке, сжав бёдра горячими ладонями. Без предупреждения резко вошёл, одновременно притянув меня к себе.

От такого толчка я вскрикнула, мне даже пришлось приподняться на цыпочки – но моей смазки было уже достаточно для такого вторжения.

– Я знал, что тебе понравится. – Протянув руки, он обхватил мою грудь. Потом сильно ущипнул сосок.

В ответ моя киска сжалась, заставив меня ахнуть, а он издал страдальческий стон.

– И это тоже, – Он сжал второй сосок, перекатывая оба между не знающими пощады пальцами – но почему же я тогда так податливо выгибаюсь?

– Я прищемлю их, lapochka, – он сжимал их, одновременно входя в меня. – Это сведёт тебя с ума. Время есть.

Когда он отпустил соски, и кровообращение в них стало восстанавливаться, я застонала. Глядя на них сверху, я изумилась, какими налитыми кровью они казались, как притягивали взгляд. На гиперчувствительных кончиках я ощущала своё собственное дыхание.

Пока я продолжала цепляться за трубу для полотенец, он брызнул на мою попку что-то вроде масла для ванны, не прекращая массаж. Одна рука удерживала меня на месте, а палец другой скользнул между ягодиц. Он повторит мою шалость?

Я предвидела его прикосновение, но всё равно дёрнулась, почувствовав, как он дотронулся самого центра, и попыталась отодвинуться.

Он хрипло рассмеялся.

– Ты и правда здесь девственна. Твой партнёр не играет с тобой так?

Я даже не стала спорить.

– Ему же хуже. – Севастьянов возобновил поглаживания, совершая круговые движения скользкой подушечкой большого пальца. – Не отпускай эту трубу, что бы я ни делал. – Он надавил пальцем сильнее. Неужели проникнет внутрь?

Удовольствие было для меня незнакомым, необычным – но от того не менее острым. Я прогнулась в спине, задирая попку повыше. Он усилил нажим и добавил ещё масла, потом ещё и ещё, и вот я уже задрожала от нахлынувших ощущений.

Наконец, его палец оказался внутри. Я застонала, голова шла кругом от того, насколько это оказалось приятно.

– Дьявольски тугая, – пророкотал он.

Обернувшись через плечо, я взглянула на Севастьянова.

Взгляд голубых глаз был прикован к моему анусу, к находившемуся внутри пальцу. На лице было написано собственническое выражение, словно он смотрел на предмет своей гордости.

– Я буду первым, кто трахнет эту прекрасную попку.

– С-сейчас?

– Не сейчас. Ты будешь предвкушать это.

– Дьявол!

Снова низкий смешок. Свободной рукой он обнял меня спереди, его пальцы устремились к моей киске.

– А, сладкий ноющий маленький клитор моей Кати. – Он поглаживал его, одновременно принимаясь гладить свой член, не вынимая при этом из меня свой палец.

Я была переполнена наслаждением и не могла решить: податься ли назад к нему или толкнуть бёдра навстречу его умелым пальцам.

– Так... хорошо... так хорошо.

– Я буду обладать каждой клеточкой твоего тела, – прохрипел он. – Глазами, губами, каждым сантиметром твоей плоти. Твоим сложным, чересчур развитым интеллектом. Твоя киска уже принадлежит мне – даже ты это признала. – Почувствовав, как его большой палец стал двигаться быстрее, я вскрикнула. – Скоро я сделаю своей и эту маленькую узкую дырочку. Он резко качнул бёдрами, шлёпнув меня по ягодицам.

Думать я не могла. Тотальное замыкание.

– Сюда я погружу свой член, а когда волью внутрь сперму, твоя попка станет моей.

Я подалась назад, отвечая ему невнятными звуками. Уровень стимуляции зашкаливал.

– Вот так... я чувствую, как напрягается твоя киска, готовясь к разрядке. Я дарю тебе эти ощущения – больше никто – потому что ты мне принадлежишь. Ты будешь кричать моё имя, правда, Катя? – Он протолкнул вперёд одновременно и член и палец.

– О, Боже!

– Когда удовольствие затмит твой разум, в голове останется только одно имя. Моё. Его слова подтолкнули меня к самому пику.

– Максим, – закричала я.

Его пальцы стали двигаться ещё быстрее, отправив меня в огромный неистовый водоворот оргазма. Вцепившись в вешалку для полотенец, так, будто от этого зависела моя жизнь, я принялась отчаянно извиваться и вилять задом.

– Вот так, детка, вот так. Прими от меня это удовольствие.

Я так и сделала. Ещё и ещё.

Постепенно мои крики утихли. Как только я обмякла одной сплошной подрагивающей массой, он вынул палец и обхватил мои бёдра.

Удерживая меня, он вытянулся вперёд и вошёл в меня со всего маху. Хрипло пророкотал:

– Могу трахать тебя вечно, красотка. Хочу, чтобы ты снова кончила.

Входил он в меня резко, шлёпая яйцами по обнажённому клитору. Он напирал со всей силы, с каждым разом погружаясь всё глубже. Я могла лишь держаться, чтобы не упасть.

Над моим плечом он открыл рот, почти кусая плоть, словно какое-то дикое животное. Касание зубов к моей коже...

Замкнутое пространство ванной прорезал мой крик. Член набух до такой степени, что мышцы едва-едва были способны сокращаться вокруг него во время спазмов.

Он зарычал, входя ещё сильнее. Потом, отпустив плечо, прокричал:

– Ты делаешь это со мной! Аа!

Он кричал, запрокинув голову назад, изливаясь, вдавливаясь в меня бёдрами

Один дикий толчок. И ещё. И ещё один.

Наконец, из его груди вырвался удовлетворённый стон.

Постепенно его плечи расслабились, но он по-прежнему оставался внутри меня, не спеша выходить. Рукой он обвил мою талию.

– Отпусти, lapochka.

Я с трудом разжала пальцы, вцепившиеся в вешалку, а он притянул меня к себе.

Своим дыханием он щекотал мою влажную кожу. Спиной я чувствовала, как колотится его сердце. Одна рука легонько накрыла моё горло. Другая обхватила грудь.

Он намеревался перевести дух именно так – словно обнимать меня было для него самым естественным занятием в мире.

Словно он – мой давний любовник, а я – его девушка. Когда он ткнулся носом мне в шею, покрывая поцелуями плечо, мне почти захотелось, чтобы так оно всё и было.

Когда я высушила волосы и надела новый шёлковый халатик, его телефон вновь зазвонил.

– Братья, – вздохнул он, оборачивая вокруг талии полотенце. – Надеюсь, ты довольна. Бандиты сплетничают покруче бабушек на скамейке.

– А говорят, что это бабушки на скамейке покруче бандитов. – Я расчёсывала перед зеркалом волосы, стараясь держаться естественно после того, что он со мной сделал. Он сказал, что владеет мной. На тот промежуток времени так и было. Максим воплощал мои фантазии, которых я даже не осознавала раньше. – Что ты скажешь братьям обо мне? – В зеркале наши взгляды встретились.

– Что я купил молодую женщину из Майями и держу её в своём пентхаусе.

Ха.

– И что они на это скажут?

– Старший мне не поверит. Младший не увидит в этом ничего плохого – до тех пор, пока я нахожусь в стороне. – Дмитрий. Который ежедневно его расстраивал.

– Шутки шутками, и ты можешь хвастаться, что купил себе женщину, но, уверена, со мной ты уже закончил. Ты ведь сказал, что избавишься от наваждения.

Словно не слыша меня, Севастьянов вышел из ванной, впрочем, быстро вернувшись.

– Да, пока не забыл... – В руках он держал пояс целомудрия с очередным усовершенствованием.

Я ахнула. Теперь там было две пробки.