Текст книги "Мой пушистый фамильяр (СИ)"

Автор книги: Корепанова Наталья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Глава 11

Василинка уснула, едва голову на подушку положила. Умаялась за день. А я еще долго не спал. Сидел на своем «насесте», смотрел на нее и вспоминал сегодняшние события.

Надо же, как быстро Василинка общий язык с колдуном нашла. Слыша, как о нем ведьма отзывается, думал я, что он – демон во плоти, злой дух, явившийся, чтобы ведьме нервы портить. А оказалось – нормальный и вполне приятный парень. Примерно моего возраста, лет двадцать пять, не больше. И весьма симпатичный.

И вдруг понял, что уже шиплю от злости, и шерсть дыбом стоит.

Опять? Я так и буду теперь на него реагировать?

Я ж весь вечер на него то шипел, то зубы скалил, и сам этого не замечал. И очень удивился, когда Василинка спросила, чего я такой злой был.

– Злой?

Да я сегодня – сама доброта! Почему она так решила?

– Ты на Персена то шипел, то зубы скалил. Нормальный же парень, – ответила она, и я растерялся.

Я бы и сам хотел знать, чем так раздражал меня колдун. Тем, как он на Василинку смотрел?

Вспомнил его оценивающий взгляд и чуть снова не зашипел. Еле успел себя остановить. Что ж я так на него реагирую? Боюсь, что он Василинке понравится?

Но не буду же я ей говорить, что я ее ревную.

Я ее – что? Ревную? Я?

Этого еще не хватало!

Что, так ей и сказать: я злился, потому что я, монстр зубастый и страшилище лохматое, ревную тебя, красавица, к симпатичному парню? А она ведь ответа ждет.

Сказал первое, что пришло на ум:

– В профилактических целях. Чтобы знал, что у тебя защитник есть.

И закончил довольно грубо:

– Спи уже. Завтра вставать рано.

Василинка обиделась, но ругаться не стала. Укуталась в одеяло и заснула. А я почувствовал себя последним хамом и до сих пор стыдом маюсь.

Но открытие, что я мою ведьмочку ревновать начал, оказалось неприятным. Не хватало мне еще в нее влюбиться, в иномирянку, ведьму лесную.

Да, она девчонка хорошая, добрая, ко мне по-человечески отнеслась. Но неужели мне этого достаточно, чтобы влюбиться в простолюдинку? Принц – и лесная ведьма. Этот мезальянс годами обсуждать будут.

Нет, ни о какой любви и речи быть не может. Это просто моя благодарность за ее хорошее отношение. И желание ей ответно помочь.

А ревность… Что – ревность? Собственнические чувства взыграли: моя, мол, хозяйка, нечего на нее пялиться. Монстроиды – те еще собственники, добычу свою никому не отдадут. А Василинка, что ни говори, моя добыча. Хозяйка моя. Госпожа. Моя. Моя она! И никому я на нее таращиться маслеными глазками не позволю!

Опять меня занесло. Разнервничался и шерсть дыбом встала. Вот Василинка удивится, если проснется и меня увидит! Что я ей скажу? Что сон неприятный приснился?

Нет, все, пора спать. А то непонятно до чего додумаюсь.

Повозился на «насесте», устраиваясь поудобнее, глаза закрыл, но уснуть толком так и не смог. Всю ночь какая-то ерунда снилась. To я Василинку от каких-то зомби защищал, то, уже в человеческом обличии, перед ней стоял, преклонив колени, за руку ее держал. Принц – на коленях перед ведьмой? Скажи кому – на смех поднимут.

Словом, проснулся я утром не в самом хорошем расположении духа. И весь день мрачно поглядывал на весело щебечущую Василинку, радостно собирающуюся в трудный поход.

А ведь она из-за меня в Ковен стремится, внезапно пришла мысль. Она ведь не верит, что маги смогут ее вернуть в ее мир. Но готова рискнуть и отправиться демоны знают, куда, лишь бы мне помочь. Освободить меня от заклятия и возвратить мне человеческий облик.

Почему я об этом раньше не подумал?

Нельзя ее туда отпускать! Конечно, хорошо было бы вернуться во дворец, стать снова человеком. Но рисковать ради этого Василинкой? Нет, к этому я не готов.

– Слушай, а давай мы никуда не пойдем? – я просительно заглянул в глаза собиравшей дорожную сумку ведьмочке. – Ну его, проклятие это. Мы с тобой и так хорошо живем.

Василинка где стояла, там и села. Поглядела на меня с жалостью, и как добрая мама заболевшему сынишке ласково сказала:

– Ты что, Антрон? Мы же уже все решили! Ты не бойся, глупый, я тебя в обиду не дам!

Погладила меня по шерстке и начала дальше платья складывать.

Я опешил: эта малявка неопытная еще меня утешает? В обиду, говорит, не даст? Считает, что я трудной дороги испугался?

Так меня еще никто не оскорблял.

Хотел оскалиться и показать, кто здесь главный, а вместо этого внезапно рассмеялся. И сам испугался квакающих звуков, которые из моего рта вырвались.

Вот уж не думал, что монстроиды смеяться умеют.

Или это только человекообразные монстроиды могут?

Василинка испуганно дернулась и встревожено посмотрела на меня:

– Ты чего? Что с тобой?

– Смешно стало, – усмехнулся я.

– Чем это я тебя рассмешила? – удивилась ведьмочка.

В ответ я оскалился на все три ряда моих зубов и спросил:

– Ты всерьез считаешь, что меня нужно защищать? Кто из нас фамильяр, а, ведьма?

– Ты, – растерялась Василинка и вдруг виновато улыбнулась: – Ты обиделся, да? Прости, пожалуйста. Я понимаю, что это ты меня всю дорогу защищать будешь. Поэтому и не хочешь идти. Боишься, что я постоянно в неприятности влипать стану, а тебе придется меня из них вытаскивать. Так?

Я кивнул.

– Прости, – повторила Василинка. Села на кровать, стиснув в руках блузку, которую собиралась в сумку засунуть, и жалобно сказала: – На самом деле я жутко боюсь. Я ужасная трусиха. И я очень рада, что у меня есть такой защитник, как ты. А идти все равно надо. Нельзя человека в монстра превращать. Неправильно это, понимаешь?

Это-то я лучше нее понимал. А еще я понял, что она уже все решила и мне ее не переубедить. И, честно говоря, испытал от этого облегчение. Видимо, где-то в глубине души боялся, что она меня послушает, и придется мне жить в обличии монстра до конца своих дней.

Что ж, осталось малое: выжить в этом путешествии и добраться до своей цели.

И я приложу к этому все усилия. Как и Василинка. Я не знаю, что замыслил колдун, но в решимости Василинки я был уверен.

– Кстати, – вдруг спохватилась она. – Я так и не вспомнила заклинание невидимости. Как я его поддерживать буду, если я его не знаю?

Действительно. Совсем я разум потерял с этими сборами. Размечтался. Нужно брать себя в руки. Или в лапы? Интересно, как это выражение должно у монстроидов звучать? Нужно брать себя в когти?

Опять я не о том думаю!

Только вот как это заклинание Василинке показать, если здесь нужно пальцы в косичку заплетать, а у меня пальцев нет?

Следующие три часа мы разбирались с этим демоновым заклинанием. В результате остались без стола, потому что он почему-то взорвался, едва нас не прибив, вместо того чтобы стать невидимым. Отломали ножки у стула, приклеили покрывало к потолку и едва не подожгли шторы.

Ну, это я так говорю «мы». На самом деле все это ведьмочка проделывала. Вроде, и все делала так, как я ей говорил, а результат получался более чем странный. Василинка то пугалась, то злилась. Раскраснелась, разлохматилась. А я смотрел на нее и улыбался. Не насмехался, а просто почему-то хорошо на душе было. Такая она была милая и забавная в своем гневе.

И, видимо, перестарался со своими улыбками. Заметила Василинка мой жизнерадостный оскал, психанула, крикнула:

– Тебе смешно, да?

И как махнет руками в мою сторону.

А потом вдруг ойкнула и рот руками закрыла. И прошептала растеряно:

– Ты где?

И я понял, что стал невидимым. И заорал:

– Получилось! Молодец, Василинка!

Она заулыбалась облегченно, а потом спросила:

– А как сделать, чтобы ты обратно вернулся?

– А никак, – ответил я из чистой вредности. Нравилось мне почему-то ведьмочку мою дразнить. – Время пройдет, само растает.

– Ну и ладно, – надулась она. – Ну и плыви отсюда.

И мне сразу стало стыдно, и я объяснил ей, как невидимость снять не только с меня, но и с любого, кто этим заклинанием воспользуется.

Так день и прошел.

На следующее утро мы вышли из избушки, Василинка зачаровала дверь, чтобы она совсем слилась с корой дерева и посторонние бы ее не нашли, и мы пошли по тропинке к оврагу, где договорились встретиться с колдуном.

Персен нас уже ждал. Поздоровался и только лишь чуть поморщился, услышав жизнерадостное Василинкино:

– Привет, Персен!

Ага, понял, что в ведьмочкой моей лучше не связываться? При первой встрече пытался убедить ее, что его зовут Персенатофений тар Вартофенасий, мол, он – из известной магической семьи, к нему нужно с уважением обращаться. Но Василинка заявила, что на ее иномирный взгляд такими именами только дикцию развивать и память тренировать можно, а в быту нужно что-то попроще использовать. И пригрозила, что начнет его Феней звать, раз ему Персен не нравится. Он и замолчал. Понял, что ее не переубедить. А Персеном быть все же лучше, чем Феней. Фенями-то у нас болтунов зовут. Говорят, когда кто-то не по делу болтает: что ты ерунду фенячишь?

Так и началось наше путешествие. Персен с Василинкой идут по тропинке, болтают, словно на свидание пришли. Я сзади лечу, распушившись от злости, так мне хочется Персену волосы повыдирать, чтобы подальше он от ведьмочки моей держался. И понимаю же, что нельзя так реагировать на милую болтовню двух спутников, что теперь много дней придется нам вместе путешествовать. И в то же время до того неприятно, что боюсь не сдержаться и вновь ему зубы показать.

Вот чего я на парня взъелся? Пора бы уж понять, что я ему – не соперник. За фамильяров замуж не выходят.

Чего? Какой – замуж? Принц – и лесная ведьма? Максимум, что может между нами быть – легкая интрижка на одну ночь.

Ага, переспал уже с ведьмой однажды. Хватит.

Все понятно. У меня уже год никого не было. С ведьмой мы слишком разные, а монстроидов она в округе повывела. Вот я и кидаюсь на стены от воздержания.

Боги! О чем я, вообще, думаю?! Какое воздержание?! Я – монстроид, у них половой цикл совсем другой, отличный от людского! Им этот год – что мне день. Спокойно переносят!

Ведь и у меня, пока с ведьмой жил, таких мыслей не появлялось, хоть и смотрел каждый день на ее тело. И о самках не думал. Я еще с ума не сошел, чтобы самками монстроидов интересоваться. Еще не хватало гнездо с ними строить и монстриков растить.

Так чего я сейчас злюсь до зубовного скрежета, глядя, как колдун Василинке о цветочках и травинках здешних рассказывает?

Ага, ты еще ей букетик нарви, любитель травинок.

Эй, я тебе нарву! Я тебе сейчас уши-то поотгрызаю!

– Пушистик, ты чего? – испуганно спросила Василинка, и я понял, что уже вишу перед Персеном и вовсю скалю зубы.

Боги, какой позор!

Я рванулся в сторону, скрылся за деревьями и долго метался по чаще, пытаясь понять, что же со мной происходит, с чего я так на колдуна реагирую.

Вылез только когда Василинка меня обедать позвала. Они уже на полянке плед расстелили, уселись на него, два голубка, хлеб, яйца из заплечного мешка вытащили. И мне на отдельной тарелочке положили. Не забыла Василинка о своем фамильяре. Ведьма бы и не подумала со мной едой делиться. Сказала бы: не маленький, сам можешь себе пропитание найти. И я нашел бы. В крайнем случае, кору бы с деревьев пожевал. С моими зубами я ее могу в пыль растереть. А с таким желудком, как у монстроидов, можно и камнями питаться, он и их переварит.

А вот Василинка камнями питаться не сможет. Так что провизию лучше поберечь. Поэтому я, сглотнув голодную слюну, приземлился на траву рядом с ними и чопорно сказал:

– Благодарю, я уже поел.

– Ешь, я сказала, – скомандовала Василинка. И прошипела, нагнувшись, мне прямо в ухо: – И не смей мне врать! Я же чувствую, какой ты голодный.

Я вздохнул и в один присест заглотил все, что она мне выделила.

А потом до меня дошло, что, если она мой голод смогла почувствовать, то и другие мои эмоции она улавливает. Мы ж связаны.

И чуть опять в лес не улетел, так неловко стало. А потом дал себе слово, что начну за собой следить. И вообще, отец меня с детства учил держать себя в руках и свои чувства не выказывать. И у меня это хорошо получалось. А за этот год расслабился. Да и чувств-то, кроме ненависти, у меня не было, а ее я выказывать не стеснялся.

А теперь нужно заново привыкать. Следить за собой. А еще лучше – щит поставить, приглушающий эмоции. Когда-то я это умел. Может, и сейчас получится? Надо попробовать.

Глава 12

Мы шли по лесу, и я никак не могла понять, чем так недоволен мой фамильяр. Может, на него мое волнение действовало? Мы же с ним связаны.

Я действительно боялась нашего похода. Идти по чужому миру неизвестно куда в компании зубастого монстроида, на которого открыта охота, и колдуна, о котором я ничего, кроме имени, не знала, то еще приключение. Да и вообще, я не большой любитель ходить пешком по пересеченной местности.

Персен, как мог, развлекал меня разговорами, рассказывал о своем мире. Я узнала, что правит страной король, что Ковен магов достаточно самостоятелен, но против короля не выступает, считая, что тот хорошо справляется со своими обязанностями. Что климат здесь мягкий, зимы относительно теплые, хотя метели бывают сильные. Лето, как правило, жаркое, и это мы очень хорошо прямо сейчас на себе ощущали. Диких зверей много, но монстроиды – самые страшные. С остальными мало-мальский колдун запросто справится, да и крестьяне их не особо боятся.

Еще я выяснила, что частица «эр» говорит, как я и подумала, о знатности, и в стране всего десять родов, которым разрешено ее присоединять к своему имени. Так что Пушистик у меня к высшей знати относится, и его родня наверняка очень рада будет его возвращению. Это я самостоятельно такой вывод сделала. Не стала выдавать фамильяра без его разрешения. Захочет – сам свое имя Персену назовет.

А «тар» показывает, что человек принадлежит к старейшему магическому роду, в котором не меньше пяти поколений подряд рождались сильные колдуны.

– А в нашем роду этих поколений уже восемь, – с гордостью сообщил Персен. – Мой отец – один из сильнейших магов.

– Он входит в Ковен? – заинтересовалась я.

– Ну… – замялся колдун. – Входил когда-то. А потом со всеми разругался и заперся у себя в замке. Теперь видеть никого из Ковена не хочет.

– А почему разругался?

– По глупости, – коротко ответил Персен и замолчал.

– И с тобой разругался? – вспомнила я рассказ Пушистика.

– Давай о нем не будем, – нахмурился колдун.

Не будем, так не будем. Надеялась я, правда, что папаша его поможет нам в нашем деле, но раз Персен считает, что сам справится, то и говорить не о чем.

В поддень сделали привал, пообедали и отдохнули в тени деревьев, а потом опять двинулись в путь. Деревню, в которой ведьму недолюбливали, обошли по большому кругу. Чтобы не нарываться, как пояснил колдун. И я с ним согласилась. Нарваться на преследование и костер в самом начале путешествия мне совсем не хотелось.

 Поздно вечером дошли мы до крохотной избушки-развалюшки, где обычно ночевали одинокие охотники, да припозднившиеся путники. Поужинали и переночевали с относительными удобствами: мне достался покрытый пыльными звериными шкурами топчан, а Персену пришлось укладываться на полу.

Пушистик же в этот раз устроился на столе, так как на топчане спинки не оказалось. А жаль. Потому что, как выяснилось, за прошедшие дни я настолько привыкла, засыпая, видеть его мордаху, что сейчас никак не могла уснуть.

Впрочем, может, не спалось мне не из-за Пушистика, а потому, что устала я слишком? У меня и дома такое бывало, когда я после долгих пеших прогулок уснуть не могла. Вот ведь, все врачи при бессоннице советуют побольше гулять перед сном, а я как погуляю, так могу до полуночи просидеть без сна.

В общем, вертелась я, вертелась, а потом встала и тихонько на крыльцо вышла. Села на ступеньку, на луну полюбовалась. Луна здесь намного больше, чем на Земле. Такой блин громадный на небе висит, ярче лампы лес освещает.

И вдруг в нескольких шагах от себя я увидела Пушистика. Подумала: тоже не спится? Хотела позвать его к себе, чтобы посидел рядом, как вдруг этот шарик лохматый как ко мне бросится! А из дверей навстречу ему – второй, такой же распушенный. И только тогда я поняла, что не Пушистик это был, а его дикий собрат. И что Антрон сейчас с ним драться будет, чтобы меня защитить.

Испугалась так, что в первый момент замерла, затаив дыхание, чтобы эти двое на меня не отвлекались. Потом всполошилась, что надо Персена на помощь звать, пусть поможет Пушистику с монстроидом справиться. И только потом увидела, что мой фамильяр ведет себя как-то странно. Не дерется с напавшим на меня монстром, а висит перед ним в воздухе и издает какие-то странные булькающие звуки. И монстроид тоже не дергается, не пытается его укусить или лапами подрать, а повис на хвосте вниз головой, зацепившись за ветку, и с умильной мордой посматривает на Пушистика, словно тот – эскимо на палочке, которое ему очень лизнуть хочется.

А фамильяр мой разошелся: шерстку распушил, через голову перекувыркнулся, а потом лапки так в стороны развел широко-широко, пузо свое открыл и поворачивается из стороны в сторону: мол, оцени, какой я красавец.

И только тут до меня дошло: это же самочка! Наверное, запах моего фамильяра учуяла, и решила посмотреть, кто это в ее лес забрел, нельзя ли его к семейной жизни приспособить. И, судя по ее реакции, увиденное ей понравилось. Она тоже раздвинула лапки, готовясь принять моего Пушистика в свои крепкие объятия.

Это что же, вот эта лахудра у меня сейчас фамильяра уведет? Э, нет. Фамильяр мне самой нужен.

Впрочем, ума у меня хватило в их любовный разговор не лезть. А то вдруг бы разозлились и вдвоем бы меня покусали, чтоб я их свиданию не мешала.

Да и потом, вряд ли Антрон настолько влюбится, что забудет о цели нашего похода. Он же так хотел человеком стать!

Хотя, что я знаю об инстинктах монстроидов? Ни-че-го. Может, у них гормоны мозги отшибают, и пока потомство на свет не появляется, ни о чем больше думать не могут? Кто его знает.

Ладно, до утра подожду, а там у колдуна спрошу. А пока пойду-ка я в дом, не буду мешать этой сладкой парочке.

В этот момент самочка курлыкнула таким глубоким, манящим голосом, что даже мне понятно стало, чего она хочет. А Пушистик, глядя на возлюбленную, слюной изошел в прямом смысле этого слова. И от намоченной шерсти пошел такой аромат, что я чуть нос не заткнула.

Это у них феромоны, что ли, такие? Умереть, не встать!

Самочка издала томный вздох и сделала вид, что от восторга сознание потеряла. И Пушистик… Антрон… чтоб его!

Я встала и быстро зашла в избушку. И дверь за собой закрыла так крепко, как смогла.

Села на кровать и поняла, что сейчас взорвусь от злости.

Ах, он, козел недорезанный! Достаточно было перед ним лапы раздвинуть, и он уже обо всем забыл! Он же меня охранять должен, а он, развратник зубастый, ловелас шерстяной, вонючка паршивая, что он делает-то!

Я прямо зубами заскрипела от ярости, и этот скрип меня немного в чувство привел.

Я что, Пушистика к этой лохматой монстроидихе ревную? У меня что, мозги совсем набекрень съехали? Подумаешь, два диких зверя решили свой род продлить.

В конце концов, фамильяр мой сам сказал, что он – половозрелый мужчина. А мужчинам, говорят, это самое нужно чаще, чем женщинам. Физиология у них такая. А он, как я понимаю, уже год к женщине не прикасался. Не считать же женщиной ведьму, верно?

Но все равно! Променять меня на этот комок шерсти! Была бы самочка красивая, а то – лахудра нечесаная.

Да какое мне до этого дело? Я что, за Пушистика замуж собралась? Мне всего– то нужно его в человека превратить, а потом пусть катится на все четыре стороны. Я и без него проживу прекрасно. Вон, Персен на меня как поглядывает. А что, он – парень симпатичный. Маг сильный. Род у него знатный. Замок есть. И дом в городе. Буду жить припеваючи. Нужен мне этот монстроид, как собаке пятая нога, козе – баян, рыбе зонтик и… что там еще есть такое же ненужное?

Так, ворча себе под нос всяческие «добрые» пожелания этой любвеобильной парочке, я забралась на топчан, укрылась облезлой шкурой и, наконец, заснула.

Когда я утром открыла глаза, Пушистик сидел на столе, и вид у него был такой виноватый и смущенный, что я проглотила все упреки, которые с вечера подготовила, и, начав причесываться, спросила равнодушно:

– Хорошо время провел?

По крайней мере, я очень надеялась, что голос прозвучал именно так, как мне хотелось.

Пушистик поджал лапки, что показывало высшую степень его смущения, и ничего не ответил.

– Да ладно, – усмехнулась я. – Дело-то житейское. Гнездо еще не свили?

– Это вы о чем? – Персен открыл глаза, зевнул во весь рот и потянулся.

Пушистик умоляюще посмотрел на меня, и я не стала его выдавать.

– Да так, ни о чем. Завтракать чем будем?

И день пошел своим чередом.