сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)
Магазин предлагал огромный выбор платьев всех цветов, и с того момента, как мы вошли, продавщица вертелась вокруг нас, как наседка. Она то и дело бросала на Нино нервные взгляды, явно желая ему угодить, но, конечно, его лицо ничего не выражало.
— Мы ищем красное платье — сказал он, все еще слегка прижимая ладонь к моей спине.
— О, у нас есть несколько красивых вещей такого цвета. Давайте я вам покажу. Ваша жена будет выглядеть в них сногсшибательно.
Нино посмотрел на меня с блеском в глазах.
— Будет.
Я вздрогнула, и снова не от страха. Я не была уверена, что происходит, но мое тело реагировало на Нино так, что это было тревожно и возбуждающе одновременно. Мы последовали за женщиной в уединенную часть бутика, где были примерочные.
— Я сейчас вернусь. Хотите чего-нибудь выпить?
— Нет, спасибо. — сказала я с улыбкой.
Нино согласно кивнул. Затем женщина умчалась. Он убрал руку с моей спины. Продавщица вернулась с тремя платьями, перекинутыми через руку. Я проскользнула в примерочную, и она протянула мне первое платье. Она была как вторая кожа и доходила мне до колен, подчеркивая каждый изгиб высоким воротником и без рукавов. Люди будут пялиться, если я надену это, особенно мужчины.
Нервы затрепетали в животе, когда я вышла. Нино прислонился к стене, скрестив руки на груди, и выглядел как модель на подиуме. Он выпрямился, как только увидел меня, его серые глаза скользнули по моему телу.
— Это слишком сексуально, тебе не кажется? — прошептала я.
Нино подошел ближе.
— Это прекрасно. — он склонил голову набок. — Разве ты не хочешь, чтобы люди видели, какая ты красивая?
Я пошевелилась.
— Я к этому не привыкла.
— Ты привыкнешь. Не волнуйся.
Я примерила длинное платье с высоким разрезом и еще одно с низким вырезом и даже ниже спины, и они тоже определенно не помогли бы мне остаться незамеченной, но то, как Нино смотрел на меня в них, вызывало у меня странную дрожь восторга. В итоге мы купили все три платья и даже красный комбинезон. Когда мы вернулись в машину, я не смогла удержаться от смеха.
— Ты действительно любишь красное.
Нино не отвел взгляда от улицы, но уголки его рта приподнялись в подобии улыбки.
— Вообще-то я не предпочитаю один цвет другому, но красный твой цвет, и мне нравится его символическое значение.
— Красный как кровь. — сказала я.
— Да. Всегда хорошо выбивать людей из колеи.
Я не сказала, что ему не нужно, чтобы я была рядом в кроваво-красном платье, чтобы выбивать людей из колеи. Нино чувствовал себя неуютно в одиночестве и знал это.
Два часа спустя я была одета в облегающее платье до колен и такие же в кроваво-красные каблуки. Я распустила волосы, потому что это делало меня менее уязвимой, и я предпочитала, чтобы моя шея была прикрыта.
Нино ждал меня внизу, прислонившись к роялю, одетый, как обычно, во все черное. Облегающая рубашка и узкие брюки сидели на нем как перчатки. На этот раз он распустил волосы, но они были зачесаны назад. Он провожал меня взглядом, пока я спускалась по лестнице. Я взяла его протянутую руку, и его большой палец нашел мое запястье, когда он наклонился ближе.
На мгновение я была уверена, что он поцелует меня, и мои губы приоткрылись в предвкушении и волнении, но он наклонился к моему уху и прошептал.
— Леди в красном.
Я вздрогнула, мои ресницы затрепетали от ощущения его теплого дыхания на моем ухе и его запаха, наполняющего мой нос. Затем он отстранился, но не отпустил мое запястье.
— Готова? — спросил он вполголоса, и почему-то это прозвучало так, будто он не собирался ужинать.
Я молча кивнула, пытаясь собраться с мыслями. Нино провел меня в главную часть особняка. Римо сидел на диване перед ноутбуком. Когда мы вошли, он поднял глаза и посмотрел на меня. Я не пошевелилась. Нино крепче сжал мое запястье, и его большой палец слегка коснулся моей кожи.
— Мы едем поужинать.
Римо кивнул, широко раскрыв рот.
— Кровавый. Хороший выбор. — они обменялись взглядами.
— Ты выглядишь достаточно хорошо, чтобы поужинать, — сказал он мне, и мое сердце забилось в четыре раза быстрее.
— Спасибо, — еле выговорила я.
Нино потащил меня к своей машине.
— Римо не опасен для тебя, Киара. Поверь мне. Его слова должны выбить из колеи. Он такой, какой есть. Но ты моя, и это делает тебя неприкосновенной. Римо никогда не прикоснется к тебе. Никогда.
— Ты ему доверяешь? — спросила я, усаживаясь на пассажирское сиденье.
— Я ему полностью доверяю. Мою жизнью. И твою.
— Хорошо, — сказала я, пытаясь разделить его уверенность в том, что Римо защитит меня. Он защитил меня от Дюранта в день моей свадьбы, но с Римо никто не знал, что он сделает.
Каждый столик в ресторане был занят, когда мы приехали, но менеджер встретил нас лично. Он пожал руку Нино и слегка наклонил голову, прежде чем повернуться ко мне. Я с улыбкой протянула руку. Он немного поколебался, но после того, как Нино наклонил голову, взял ее и поцеловал тыльную сторону моей руки.
— Ваша жена потрясающая, мистер Фальконе.
— Да, — протянул Нино.
Люди за соседними столиками бросали на нас завуалированные взгляды, и когда менеджер подвел нас к нашему столику с потрясающим видом на Стрип, они начали шептаться.
Мои щеки вспыхнули, когда я опустилась в кресло, которое протянул мне менеджер. Нино, казалось, совершенно не волновала сила внимания. Он посмотрел на меня поверх меню.
— Ты выглядишь взволнованной.
Я рассмеялась.
— Так и есть. Все говорят о нас.
Нино пожал плечами.
— Пусть говорят. Я бы больше волновался, если бы они этого не сделали.
— Неужели тебе никогда не хотелось слиться с толпой, пройтись по улицам незамеченным?
Нино с тяжелым выражением лица опустил меню.
— Мы с братьями какое-то время скрывались, пока наша семья охотилась за нами. Мы боролись, чтобы вернуть то, что было нашим. Мы убивали и проливали кровь за наше первородство. Мы вырвали Лас-Вегас из кровоточащих рук недостойных людей. Мы боролись за внимание. Мы закончили прятаться.
В этот момент официант принес нам вино. Кроваво-красный Шираз. Нино поднял бокал со странной улыбкой. Его было так трудно понять.
— К месту в центре внимания. Никогда больше не прячься, Киара.
Я звякнула стаканом о его бокал и сделала большой глоток.
— Никакой больше скрытности.
Секундой позже появился официант с закусками. Все было восхитительно, пряно и экстравагантно. С Нино было легко разговаривать. Я могла бы слушать его ответы на мои вопросы об истории Лас-Вегаса всю ночь. Он знал все. В конце концов, более личные вопросы пришли мне на ум.
— Почему отец отправил тебя в школу интернат в Англии? Большинство членов мафии держат своих сыновей рядом, потому что хотят научить их всему, что им нужно знать, чтобы самим стать людьми мафии.
Упоминание о Бенедетто Фальконе мгновенно изменило язык тела Нино. Если раньше он был расслаблен, то теперь его плечи заметно напряглись, а выражение лица стало холоднее.
— Наш отец не хотел, чтобы мы с Римо жили под его крышей, и он знал, что не должен больше готовить нас к тому, чтобы мы стали Каморристами.
— Но вам тогда было двенадцать и четырнадцать, а твои братья были еще младше.
Нино улыбнулся, и я сделала еще один глоток вина, потому что по его лицу пробежали мурашки.
— Наш отец знал Римо, и я убил бы его, если бы остался. Римо убил своего первого человека за три года до в одиннадцати лет, и незадолго до того, как отец отослал нас, я убил своего первого человека вместе с Римо. Наш отец знал, что у него нет возможности контролировать нас, поэтому он отослал нас. Он знал, что мы не уйдем без братьев, поэтому отослал Адамо и Савио.
— Это ужасно, — прошептала я.
Нино сделал глоток вина.
— Это сделало нас сильнее, сблизило. Сожаление о прошлом это потерянное время.
Я уже чувствовала действие вина. Красное вино было определенно сильнее, чем бокал шампанского или белого вина, который я пила в прошлом.
Нино склонил голову набок.
— Думаю, с тебя хватит вина.
Я улыбнулась.
— Думаешь?
По какой-то причине я сделала еще глоток красной жидкости, и Нино покачал головой.
— Ты пожалеешь об этом завтра утром.
— Я думала, сожаление это потерянное время, — сказала я.
Его рот снова дернулся.
— Да, но сейчас у тебя еще есть шанс не пожалеть ни о чем.
— Думаю, уже слишком поздно, — сказала я. Я чувствовала себя горячей и пушистой. Утром у меня, наверное, будет самая сильная головная боль в моей жизни.
Нино помахал официанту и заплатил за ужин. Я встала и сразу поняла, что немного навеселе, но я выпрямила спину, не желая показаться пьяной на публике. Нино обнял меня за талию, и я была слишком благодарна за его успокаивающий эффект, чтобы напрячься от прикосновения. Он вывел меня из ресторана.
— Спасибо за прекрасный вечер, — прошептала я, прежде чем плюхнуться на сиденье с меньшей грацией, чем намеревалась.
— Это было удивительно приятно, — согласился Нино, и я расхохоталась. Я ничего не могла с собой поделать. Вино ослабило мой контроль.
Нино поднял брови и закрыл дверь. Я прислонилась к окну и закрыла глаза.
• ── ✾ ── •
Я проснулась, уткнувшись головой во что-то горячее и твердое. Мое тело напряглось, когда я поняла, что нахожусь в чьих-то руках.
— Тише, Киара. Ты в безопасности.
Я вгляделась в спокойное лицо Нино и заставила себя расслабиться.
— Где мы? — спросила я сонно. Мой мозг затуманился.
— Дома.
Мне потребовалось смущающее много времени, чтобы понять, что он имел в виду. Потом я узнала нашу спальню. Он поставил меня на середину комнаты.
— Почему бы тебе не приготовиться ко сну? — я кивнула и тут же пожалела об этом. Нино схватил меня за бедро. — Ты можешь это сделать?
— Да, — быстро ответила я, потому что не хотела, чтобы Нино меня раздевал.
Я не знала, сколько времени мне потребовалось, чтобы снять платье и начать вечернюю рутину, но казалось, что прошла целая вечность, прежде чем я наконец легла в постель. Вскоре ко мне присоединился Нино.
— Скажи мне, если тебе станет плохо.
Он коснулся моего лба ладонью, и я наклонилась к нему, но он опустил руку. Он растянулся на спине рядом со мной, и я придвинулась ближе, потянувшись к его руке. Кончиками пальцев я с любопытством провела по татуировке темной фигуры среди бушующего пламени. Когда мои глаза сфокусировались, я поняла, что в пламени написано имя. Оно было маленьким, и нужно было присмотреться, чтобы отличить его от огня. Римо.
— У тебя на руке вытатуировано имя Римо.
Нино смотрел на меня без тени эмоций.
— На другой руке у меня вытатуировано имя Савио и Адамо.
— Почему оно горит?
— Потому что он горел ради меня, — тихо сказал Нино.
Я вгляделась в его лицо, но поняла, что больше он ничего не скажет. Мои пальцы последовали за пламенем вниз к его запястью. Я нахмурилась, почувствовав под пальцами что-то твердое. Я слегка повернула его руку, чтобы видеть предплечье. Под татуировкой Каморры, окружавшей и пламя, вдоль вены тянулся длинный тонкий шрам.
Я посмотрела на него, и он ответил мне тем же. Я не осмелилась спросить, потому что на этот раз его глаза не казались бесстрастными.
Я легонько погладила шрам.
— Тебя беспокоит, что я прикасаюсь к тебе вот так? — спросила я еле слышным шепотом.
— Твое прикосновение не беспокоит меня, Киара.
Я хотела, чтобы он мог прикоснуться ко мне так, чтобы мое тело не возвращало меня в прошлое, чтобы мои страхи не брали верх.
— Я хочу ... хочу, чтобы прикосновения ко мне не вызывали страха.
— Рано или поздно ты это сделаешь. Ты убьешь ту часть своего дяди, которую я не смог убить за тебя.
Он говорил абсолютно уверенно, как будто дело было не если, а когда. И потому что это был Нино Фальконе, и, может быть, потому что я была пьяна, я поверила ему.
Г Л А В А 15
• ────── ✾ ────── •
КИАРА
Нино зашевелился рядом со мной, и я открыла глаза. Как и в последние несколько дней после нашего ужина, я прижималась к нему по ночам и втискивалась под его руку, уткнувшись головой в изгиб его шеи, прижавшись коленями к его боку. Его тепло и успокаивающий аромат окутали меня и сумели прогнать кошмары.
— Извини, — пробормотала я, как делала каждое утро, потому что была уверена, что Нино будет неудобно, но он никогда не отталкивал меня. Я села, освобождая его руку.
— Твое подсознание ищет защиты ночью, и я могу ее обеспечить, — сказал он, пожимая плечами. Обтягивающие трусы не скрывали его фигуры.
Я заставила себя отвести от него взгляд, мое сердце забилось быстрее. Он схватил плавки и пошел в ванную переодеться, но дверь не закрыл. Только ради меня он не раздевался в спальне. Я хотела сказать ему, что могу справиться с его наготой, но каждый раз, когда я была на грани того, чтобы сказать эти слова, мое мужество покидало меня.
Я тоже встала и схватила атласный халат. Не потому, что было холодно, а потому, что мне было неудобно ходить по дому в одной ночной рубашке.
Нино вернулся и открыл мне дверь. Схватив книгу с ночного столика, я молча последовала за ним вниз по лестнице и через французские двери. На улице уже было тепло. Я устроилась в шезлонге у бассейна и открыла книгу, но мои глаза не были прикованы к буквам на странице. Вместо этого я наблюдала, как Нино подошел к краю бассейна и нырнул, его мышцы напряглись.
Он плавал в бассейне, и я наблюдала за ним поверх книги со своего места на стуле. В конце концов, мне пришлось снять халат, потому что солнце безжалостно палило меня, несмотря на ранний час.
Иногда я чувствовала себя нелепо даже из-за того, что взяла с собой книгу. Я вряд ли когда-нибудь прочитаю слова. Мой взгляд был прикован к человеку в воде. Книга была моим щитом безопасности, потому что я была слишком труслива, чтобы признать, что мне нравилось видеть Нино — и определенно слишком боялась, что он узнает об этом.
Через полчаса он подплыл к лестнице и выбрался наружу. Вода стекала с него вниз по скульптурному телу. Я перевела взгляд с его мускулистых плеч на живот с восьмью кубиками, с узких бедер на мускулистые его. Его тесные плавки едва скрывали его тело, и я снова могла видеть его очертания под мокрой тканью. Ужасные татуировки, с их пламенем, агонизирующими лицами и словами боли и крови, которые бежали от его предплечий вверх по плечам вниз к грудным мышцам и вокруг лопаток, больше не пугали меня, как они делали в начале. Нино был произведением искусства.
Его движения были неторопливыми и точными, когда он вытирался насухо. Я не могла отвести от него глаз. Его холодные серые глаза встретились с моими, я резко втянула воздух и быстро опустила взгляд на книгу. Когда его тень упала на меня, у меня не было выбора, кроме как перестать притворяться, что я читаю. Я уже давно не обращала внимания на свою книгу.
— Ты притворяешься, что читаешь, но смотришь на меня каждое утро, — сказал он. В его голосе не было осуждения.
Я не знала, что сказать. Смущение поползло вверх по моей шее.
— Я... я не ... — начала я протестовать, но когда подняла голову, выражение его лица заставило меня замолчать. Он знал, что я наблюдаю за ним. Конечно, он заметил. Этот человек был воспитан, чтобы следить за окружающим. Отрицать это было бы смешно.
— Можешь смотреть. Ты моя жена. — сказал он. Он наклонил голову, его глаза изучали мое лицо, и казалось, что он мог читать каждую мою мысль. Несколько капель воды упали на его красивое лицо. То, что миллионы мужчин моделей, вероятно, практиковали годами, это холодное, потустороннее выражение, пришло к нему естественно. — Но мне интересно, зачем ты это делаешь. Я думал, мое тело пугает тебя.
Так было и сейчас. Нино источал силу. Но страх стал очень маленькой частью того, что я чувствовала, когда смотрела на него. Кроме того, я ощутила вспышку любопытства в животе и прилив тепла глубоко внутри, когда он двигался так, что это подчеркивало его мускулы.
Я положила книгу на маленький столик, не зная, как сказать то, что хотела сказать, и не зная, стоит ли вообще об этом думать. Некоторые двери должны оставаться закрытыми. Но то, что сдерживало меня —и, возможно, всегда будет сдерживать, если я позволю — было чем-то навязанным мне в прошлом, чем-то, от чего я хотела освободиться.
— Иногда я задаюсь вопросом, каково это быть больше похожим на мужа и жену, — призналась я, несмотря на жар в щеках, несмотря на всплеск страха и беспокойства о реакции Нино. Фальконе или нет, но он никогда не давал мне повода по-настоящему бояться его.
— В физическом смысле? — тихо спросил Нино. В его тоне был намек на что-то, чего я не могла понять, но, как обычно, его лицо ничего не выражало.
Я кивнула, тяжело вздохнув. Я не думала, что осмелюсь признаться в этом, но Нино всегда держал себя в руках. Мне не нужно было бояться его эмоционального взрыва. Иногда мне казалось, что я вообще не должна его бояться.
Он положил полотенце, позволяя мне рассмотреть его. Я последовала приглашению и медленно обвела взглядом каждый дюйм его тела. Он не двигался, но его пристальный взгляд был настойчивым на моей коже.
— Мы могли бы изучить физические возможности наших отношений, если хочешь. Честно говоря, я хочу тебя.
