Текст книги "Выжить вопреки (СИ)"

Автор книги: Константин Третьяков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

– Ты как тут очутился, скелетон? – произнес я с усмешкой, хватая за шкирку комок шерсти.

– Мя! – раздалось в ответ.

– Ладно, возьмем тебя с собой в путешествие, – улыбнулся я и отправился к выходу. – Будешь ребенка развлекать.

Больше ничего интересного не нашлось, так что можно было спокойно идти к девочкам.

До места стоянки оставалось пройти не больше полукилометра, когда я услышал женский крик. Выхватив на ходу автомат, я бросился на выручку к девчатам. Бежал, что было сил. Мокрые ветки больно хлестали по лицу, но я не обращал на это никакого внимания. Вскоре я начал различать голоса.

– Нет! Оставь ее! – визжала Дарина.

– Сейчас, родная моя! Сейчас дядя Миша придет и спасет нас. Прием! Миша, ответь! – вторила ей Даша.

Я вспомнил про рацию, которую даже не удосужился включить и мысленно выругался. Последние две недели были слишком спокойными и усыпили мою бдительность.

Наконец, показалась поляна. Я не сразу успел понять, в чем дело. Ожидал увидеть все, что угодно. Парящего демона, вооруженных людей, стаю волков. Но ничего такого не было. Я поднял глаза и увидел девчат, сидящих на ветках дерева.

– Миша! – закричала мне Даша, указывая рукой куда-то в сторону.

Я проследил за ее взглядом. Сразу за нашей полянкой, в месте, где были привязаны лошади, копошилась огромная туша, покрытая коричневым мехом.

Прицеливаясь на ходу, я с криком бросился в ту сторону. Зацепить лошадей желания не было никакого. Услышав новый звук, зверь обернулся мордой к новой опасности, выпрямился во все свои три метра и взревел. На какое-то мгновение мы с медведем встретились взглядами. Человек и хищник. Венец творения и истинный владыка тайги. Я бежал к нему навстречу, дожидаясь, когда в него можно будет открыть огонь.

Большинство несчастий в жизни случаются по глупости. Если бы спутники Одиссея не полезли к мехам, то знаменитый путешественник благополучно вернулся бы домой к семье без долгих лет странствий. Если бы священник рассказал о своих планах Ромео в отношении снотворного, то знаменитая история Шекспира имела бы совершенно другой исход. Если бы Иван-царевич не сжег лягушачью шкуру, то избежал бы многих потрясений в своей жизни, и любовь восторжествовала бы намного раньше. Если бы…

Если бы не корень дерева, подвернувшийся мне под ноги… Я кубарем покатился по земле. Автомат улетел куда-то в сторону. Во рту появился металлический привкус, видимо я прикусил язык. Наконец, эта круговерть закончилась. Я резко развернулся, и прямо перед моим лицом всплыла морда зверя. Мое лицо обдало зловонным дыханием.

– Как так? – этот вопрос был единственным, что пришло мне в голову в тот момент.

Чисто на инстинктах, я выставил вперед руки и перекатился на левый бок, закрываясь от клыков. Но в следующее мгновение, раздался звериный рев, и правая часть спины взорвалась болью. Острые, как ножи, когти зверя, легко распороли одежду и вонзились в спину. Боль не давала возможности соображать. Однако я почувствовал, как мое тело вспарило куда-то вверх и начало мотаться из стороны в сторону. Видимо, на какое-то мгновение мое сознание отключилось. Я пришел в себя от удара о ствол дерева. Тело отказывалось меня слушаться. Но мне удалось приподнять голову и увидеть, как медведь несется через поляну ко мне на своих четырех лапах.

– Нет! – голоса девочек звучали как-то отдаленно.

Но вместе с их криком, на смену боли и обреченности, ко мне пришла злость.

– В конце концов, кому еще позаботиться о девчатах, если не мне, – мелькнула мысль в голове. – И кто теперь пытается этому помешать? Какой-то вонючий комок меха? С какими только опасностями за последние годы я не сталкивался. Но оставался живым. Выживал вопреки всему. И уж точно не этому блохастому переростку что-то менять!

Я выхватил из-за пояса нож левой рукой, вскочил на ноги и, невзирая на боль, бросился навстречу медведю. Когда между нами оставалось всего два метра, Потапыч приподнялся на задних лапах, намереваясь обрушить передние на меня. В этот момент, я завалился навзничь, выставив вперед руку, с зажатой в ней тесаком. Планировал пролететь под ним, пропоров ему брюхо. Наивно. Из-за того, что от соприкосновения с землей мою спину пронзила острая нестерпимая боль, вместо удара получилось поглаживание. Я ему даже шкуру не оцарапал. Не теряя ни секунды, я перевернулся через левую сторону и вскочил на ноги.

Медведь сделал еще несколько шагов вперед по инерции, а затем недоумении остановился. Счет шел на секунды. Пришло осознание, что справится с косолапым вручную не получится. Пока медведь оборачивался, я быстро оглядел поляну. Вот оно! Шагах в десяти слева от меня валялся потерянный мной автомат. Изо всех сил я ринулся туда. Медведь ломанулся мне наперерез. Когда оставалось два метра, я почувствовал, что могу не успеть и пыгнул к заветному оружию.

Уже в полете мне в ногу вонзились длинные когти, распарывая внешнюю часть бедра по всей длине. Но остановить меня это уже не могло, так как в следующее мгновение, автомат был уже у меня в руках. Нелепо перевернувшись, я выставил перед собой дуло и, не целясь, нажал на спусковой крючок.

Очередь прошила клыкастую морду, превратив ее в месиво. Но тело зверя по инерции продолжало неумолимо лететь на меня. После столкновения, меня отбросило метра на три в сторону. Ощущения были такими, будто меня сбил тепловоз. Когда-то я читал, что взрослые особи бурого медведя достигают веса до шестисот килограмм. Тогда не поверил. А сейчас почувствовал. Сломанные ребра, которые, наконец, начали срастаться, вновь противно хрустнули. В глазах потемнело, сознание погрузилось в темноту. Последнее, что я услышал, был голос Дарины.

– Папа! – с болью в голосе кричала она.

Пришел в себя оттого, что мне в нос что-то совали. Я открыл глаза и уставился на Дашу, которая что-то мне говорила. Звуки лились бессмысленным потоком куда-то мимо моего сознания. Наконец, спустя несколько длинных секунд, я начал разбирать слова.

– Миша! Очнись! Где у тебя тут обезболивающее? – кричала она.

Я посмотрел на мою аптечку, которую в лицо мне тыкала девушка. Сосредоточился на задаче.

– Верхние шприцы, – выдавил я из себя. Слова давались очень тяжело. Язык не хотел слушаться.

Даша схватила указанное лекарство и с размаху вогнала их в меня. Один в ногу, другой куда-то в спину.

– У тебя кровь из ноги хлыщет. Я наложила жгут, но надо зашить рану. Ты главное не отключайся. Будешь подсказывать, что делать, – заявила она. – Дарина, иди сюда, будешь мне помогать! – крикнула Даша куда-то себе за спину.

– Кровь уже остановилась?

Даша посмотрела вниз.

– Еще льется.

– Значит, сначала возьми марлю, сверни ее в рулон, положи на рану и изо всех сил обвяжи ногу тканью. Как кровь остановится, можно будет обработать и зашить.

– Поняла, – сказала девушка. От переживаний ее трясло, словно было землетрясение.

Обезболивающее начало действовать. Голова немного прояснилась. Я понимал, что это временный эффект и теперь надо руками Даши все сделать, пока я снова не отключился.

– Готово! – сказала девушка через некоторое время.

– Ты молодец! Теперь нужно аккуратно разрезать ножом мою куртку и обработать раны у меня на спине.

– Попробую, – решительно сказала Даша.

Но стоило ей коснуться ножом моей куртки, как невесть откуда раздалось «мяу». Девушка застыла с ножом, ошарашено оглядываясь по сторонам. Тут из под воротника моей куртки появилась маленькая мохнатая мордочка. Я уже я забыл, что убрал котенка себе за пазуху, когда возвращался в лагерь. Как ему удалось выжить в этой мясорубке, было неизвестно.

– Ой, кто это? – Выглянула Дарина из-за плеча Даши.

– Это… это… это теперь будет жить с нами, – пробормотал я. – Заботься о нем!

Котенок вышел на открытый воздух, принюхался и безошибочно направился прямиком к девочке.

– Что это было? – Даша так и сидела с поднятым ножом в руке.

– Котенок, – сделал попытку улыбнуться я.

Тут девушка все таки смогла взять себя в руки, развернула меня и начала разрезать куртку.

– Я с тебя шизею. Ладно, потом разберемся. Нашел время для фокусов! – недовольно буркнула она.

– Ну что там?

– Жесть. Кожа с мышцами лохмотьями свисает.

– Крови много течет?

– Ну, если сравнивать с ногой, то нет.

– Хорошо, тогда полностью раздень меня, обработай рану вон тем флакончиком и наложи повязку.

Голова снова начала туманится.

– Дашуль! Что-то мне снова не очень. Могу отключиться. Как кровь на ноге остановится, аккуратно разбинтуй, обработай рану. Потом надо будет стянуть края раны и зашить. Просто представь, что штопаешь носки. Ты справишься, я в тебя верю. Иголка с нитками где-то в коробке.

Последнюю фразу я произносил уже из темноты забытья, куда провалился мой разум.

Глава 16

Когда я вновь открыл глаза, было уже темно. Рядом в палатке посапывала Дарина. В ее ногах мурлыкал котенок.

Я попытался приподняться оперевшись на локоть, но у меня ничего не вышло. Тело не послушалось и гулко упало обратно. Боль мгновенно разошлась по всему организму. Слабость была просто нереальная. Руки тряслись, как у больного болезнью Паркенсона. Хотелось пить, сердце стучало в груди так, словно хотело разорвать грудную клетку и вырваться наружу. Воспоминания прошедшего дня свалились на меня как снежный ком. Но голова, на удивление, была ясной.

На шум открылась застежка, и в проеме появилась освещенное фонариком лицо Даши.

– Слава Богу! Очнулся! – радостно зашептала она.

– Пить, – попросил я не своим голосом.

Даша на несколько секунд исчезла и вернулась с кружкой воды. Залезла в, и без того очень тесную палатку, помогла мне проглотить вожделенную жидкость.

– Еще принести? – Спросила она. Сил хватило только на то, чтобы молча кивнуть.

После трех кружек воды, возможность говорить вернулась ко мне.

– Сколько я был в отключке?

– Больше двенадцати часов, – прозвучало в ответ. – Как ты себя чувствуешь?

– Сильная слабость, даже сесть не могу.

– Ты очень много крови потерял. Я когда тебе ногу зашивала, рана вновь раскрылась. Ты лежал такой бледный, думала, что уже все. Дышал очень часто, покрылся весь каким-то холодным потом. Я так сильно боялась, что ты больше не очнешься! – протараторила девушка.

– От меня так легко не избавиться, – попытался я пошутить. Но в глазах снова потемнело.

Когда у меня появились силы вновь поднять веки, было уже светло. С улицы доносился запах вкусного завтрака. Я попытался оглядеться. Делать попытки подняться после ночных неудач не стал. Палатка была открыта, во дворе виднелся костер и сидящие возле котелка девчата. Я был тщательно укрыт теплыми вещами. В ногах лежал котенок. От моего движения он поднял голову, внимательно посмотрел и снова свернулся калачиком, спрятав носик. Вчерашние раны болели, а повязки давили. И снова нестерпимо хотелось пить.

Я собрался с силами, чтобы позвать Дашу, но из груди вырвался только хрип.

Даша была сообразительной и прибежала ко мне сразу с кружкой воды.

– Ну как ты? Вроде дышишь уже ровнее, и пот потихоньку сходит.

Я глянул в лицо девушки. Темные круги под красными глазами, говорили о том, что за ночь она не сомкнула глаз.

– Еще пить хочу, – выдавил я.

После того, как я немного утолил жажду, Даша аккуратно покормила меня с ложечки.

– Спасибо, – сказал я проникновенно, когда снова почувствовал в себе способность говорить.

– Тише, – ласково проговорила девушка, гладя меня по волосам. – Ты сильный. Даже медведя смог завалить. Так что обязательно выкарабкаешься. Только надо немного отлежаться.

– Ну, это еще вопрос, кто кого завалил, – слабо ухмыльнулся я.

– Миша, может мы сделаем переливание крови?

– У тебя какая группа?

– Четвертая отрицательная.

– Нет, не получится. А если бы группа и подошла, то трубок для переливания нет. К вечеру надо будет снять повязки и обработать рану.

– Я постараюсь, – пообещала девушка.

– Как Дарина?

– Очень сильно за тебя переживает. Твой котенок, конечно, отвлекает ее, как может, только лучше скорее выздоравливай.

– Лошади? – наконец задал я мучивший меня вопрос.

– Виноградинки больше нет. Дарина заставила ее похоронить. А Яблочко вон, пасется. Медведь кинулся на ближайшую лошадь, видимо думал утащить ее с собой в лес. Вторая стояла немного в стороне.

– Тебе надо отдохнуть, – устало сказал я, когда перед глазами снова заплясали разноцветные круги.

– Успею! Вот поправишься, и обязательно отдохну. А пока, пойду, отвлеку ребенка. Поспи, вечером перевязка.

– Хорошо, только у меня одна проблема.

– Какая? – Даша подалась вперед.

– Сестра, мне утка нужна.

Несколько секунд Даша растеряно хлопала глазами, а затем, сообразив, ушла и через пару минут вернулась с запасным котелком. Скоро я снова провалился в сон без сновидений. Только перед тем, как отключиться, сказал Даше, чтобы она достала девочке из рюкзака куклу и теплую одежду.

Вечерняя перевязка прошла хорошо. Инфекция в раны не попала, нога и спина медленно заживали. Правда, на мой взгляд, слишком медленно. Но после такой потери крови это было вполне ожидаемо.

Еще три дня я балансировал на грани. Много спал, лежал, не шевелился. Девчата все время бегали выхаживая меня и надеялись на лучшее. Дарина всюду таскала за собой принесенную мной куклу. А котенку, которого она назвала скелетик, из-за его худобы, строго приказывала лечить меня, что он и делал, день и ночь раздражая меня своим мурлыканьем.

Наконец, наступил тот день, когда я нашел в себе силы сесть. А спустя еще сутки, выползти из палатки. В лесу ощутимо похолодало, тайга готовилась к зиме. Я полулежал около костра, Дарина бегала вокруг скелетика, Даша устало ковырялось палкой в поленьях. И тут на нас упала первая снежинка. Потом еще и еще. Вскоре, весь лес кругом стал белым, как в царстве снежной королевы. Дарина радостно бегала по полянке, пытаясь языком поймать как можно больше падающих белых звездочек. А мы с Дашей угрюмо смотрели друг на друга. Время начинало поджимать. Надо было выдвигаться дальше. Скоро провизия закончится и все. На мое восстановление у нас оставалось не больше трех дней.

Весь снег полностью растаял к утру. Тогда же я сделал первую попытку встать. Не скажу, что вышло идеально, но это было уже что-то. За три дня заново научиться ходить у меня не получилось, но утром пятого дня, я твердо заявил, что можно выдвигаться.

Утро выдалось дождливым, мы собрали палатку, водрузили на Яблочко рюкзаки, Дарину с котенком и отправились в путь. Идти мне удавалось, только опираясь на трость, которую я выстругал для себя накануне. Охотиться даже не пытался, все силы уходили на то, чтобы не свалиться раньше времени. К обеду мы прошли около десяти километров.

– Все, на сегодня хватит, – заявила Даша, когда посмотрела, как я завалился на отдых. – Завтра путь продолжим. Ты и так сегодня слишком много прошел.

– Я еще смогу идти! Только отдохну немного. Надо двигаться дальше, по ночам уже морозы начинаются, – упрямо заявил я.

– Ну, пройдем мы дальше, а к вечеру ты упадешь. Завтра сил идти дальше вообще не будет. Сколько тогда мы дней потеряем из-за твоего ослиного упрямства? А если швы разойдутся?

– Тогда лучше вам идти вперед, а я вас после догоню. У вас припасы, оружие и лошадь. А мне оставите арбалет для охоты, да один автомат, с парой рожков.

– Да ты!.. Ты за кого меня принимаешь? – глаза девушки налились яростью. – Думаешь, мы тебя тут одного в тайге бросим и спокойно отправимся дальше? Сам это ребенку скажешь, а? – Даша кивнула в сторону Дарины, которая играла с куклой на поваленном стволе дерева. – А еще, если на нас кто-нибудь по дороге нападет? Волки? Еще один медведь? Что тогда? Кто нас защитит? Или мы тебе уже надоели?

– Я просто хочу, чтобы вы выжили. Припасы скоро закончатся, чем тогда будем питаться? – выпалил я. Конечно, девушка была абсолютно права. Мне даже стало немного совестно, что я начал этот разговор. Только осознание собственной беспомощности никак не давало покоя.

– Хочешь, чтобы мы выжили? Тогда заткнись, отдыхай, восстанавливайся и больше не ной! – Даша встала и направилась прочь от меня в сторону ребенка. Мои слова явно ее задели. Теперь еще и дуться будет долго.

После обеда я еще раз удостоверился, что Даша была полностью права в своих взглядах. Так как встать после привала мне удалось только спустя три часа. А палатку я и вовсе разложить сам не смог. Только путался под ногами сердитой девушки. Впрочем, были и плюсы: полночи смог сам подежурить. Да еще как! В свете луны, увидел силуэт зайца и вовремя отреагировал. На завтрак получилось отличное жаркое из зайчатины.

Видимо воодушевившись удачной охотой, в тот день я смог пройти около двадцати километров. Правда, восстановился лишь к утру. Ночи стали морозными, иногда с неба срывались снежинки. Но мы двигались вперед, не стояли на месте. Цель становилась ближе с каждым пройденным километром. Да и охотиться через раз получалось.

На седьмой день пути, когда до цели оставалось всего лишь около четырехсот километров, лесной частокол неожиданно расступился, и перед нами возникло какое-то поселение. Я сразу полез сверяться с армейским атласом. Все верно, никакого поселения тут быть не должно. Однако несколько добротных деревянных домиков и небольшая часовенка были прямо напротив нас.

Я вскинул автомат и двинулся в сторону поселения, предварительно показав девушкам, чтобы оставались на месте. Идти осторожно, перебежками, как раньше, уже не получалось. Так что я шел не таясь пытаясь поймать в прицел все, что казалось подозрительным. Все выглядело безжизненным. Только что-то в окружающей обстановке все же меня смущало. Вот только что?

– Мир тебе, странник! – прозвучал сзади мужской голос.

От неожиданности я чуть не нажал на спусковой крючок автомата. Резко развернулся, стремясь как можно быстрее взять в прицел новую опасность. «Опасностью» оказался какой-то мужик ни то в рясе, ни то в какой-то другой странной балахонистой тряпке, с огромным крестом на груди. Никогда в них не разбирался. Длинные наполовину седые волосы были связаны в пучок на затылке. Лицо обрамляла густая борода с проседью. Над черными глазами, усыпанными паутинкой морщинок, нависали черные брови.

– Друг, тут нет опасности ни тебе, ни твоей семье. Вы можете отдохнуть и подкрепиться, чтобы дальше продолжить свой путь, – спокойно произнес он.

– Кто ты? Сколько вас? Есть ли оружие? – скороговоркой произнес я, не сводя автомат со странного типа.

– Один я… остался. Пойдем, можешь проверить. Оружия тут никогда не водилось. Живу под Божьей защитой. Ему и служу, – спокойно произнес мужик. Казалось, направленный ему в грудь ствол, не производил на него никакого впечатления.

Он развернулся и направился в сторону ближайшего домика. Распахнул настежь дверь и сделал мне знак рукой.

– Зайди, посмотри, тут никакой опасности для вас нет, – спокойно, будто разговаривая с маленьким ребенком, сказал он.

Не говоря ни слова, я подошел к дому, заглянул во внутрь. Пустота и запустение. Мужик направился в сторону другого здания. Все то же самое. Наконец, оставалась лишь одна часовенка. Но тут странный тип заупрямился.

– В Дом Божий с оружием не пущу! Можешь с улицы заглянуть, но вовнутрь только без оружия. Не гневи Бога!

Я заглянул издалека. Никого не было.

– Что с остальными жителями поселка стало? – хмуро поинтересовался я, вспомнив деревню язычников.

– Умерли давно. Один я остался. Демоны прилетали.

Я кивнул и дал условный знак девчатам, чтобы могли подойти.

– Мир вам! – поприветствовал он моих спутниц. – Здесь вы можете отдохнуть, подкрепиться и набраться сил, чтобы идти дальше.

Даша с недоумением уставилась на меня.

– Местный житель. Живет один. Я проверил. Опасности, вроде нет никакой, – произнес я.

– И тебе мир, житель, – внезапно отозвалась на приветствие Даша. – Благодарим тебя за гостеприимство, постараемся им не злоупотребить. Меня зовут Дарья, эту малышку Дарина, а…

– Михаил, – перебил я ее. – Как к тебе обращаться?

– Дионисий. Просто Дионисий.

– Хорошо, просто Дионисий, где нам можно расположиться? – спросил я мужика.

– Здесь все дома свободны. Выбирайте любой. Но в том, – он указал рукой на ничем ни примечательный домик, – есть баня. Вы сможете помыться и привести себя в порядок. Только с припасами у меня не густо. Оружием я не пользуюсь, охотиться не умею. Так что накормить вас не получится. А в остальном я к вашим услугам.

– Мы благодарим вас. Попробуем воспользоваться вашим приглашением, – ответила ему Даша.

– Хорошо, дочь моя. Если вам что-нибудь понадобится, меня всегда можно найти в храме. В услужении у Бога, – сказал Дионисий и направился в сторону часовни. Вскоре он скрылся за дверьми храма.

Я невольно посмотрел на луковицу купола, но мои опасения оказались напрасными. Венчал храм привычный крест, а не какие-нибудь другие знаки.

– Даша, может ну его? Пойдем дальше? Думаю, не стоит тут останавливаться, – сказал я.

– Мне кажется, тут безопасно. Еще, судя по тому, как начинает холодать, ночь будет морозной, – в подтверждение ее словам, с неба начали падать крупные хлопья снега. – Тебе уже давно надо в нормальных условиях посмотреть раны. И главное: хочу в баню. Так что, милый, мы остаемся.

Я прислушался к своим ощущениям. Опасности не было. Конечно, мои чувства не были гарантией безопасности, но все же им я привык доверять. Так что похоже, Даша была права. Только надо было на ночь дежурство нормальное установить.

Пока я стоял и размышлял, девчата уже направились в сторону дома, который указал местный житель. Пришлось идти следом за ними.

Впрочем, через пару часиков, когда я сидел в парилке, все мои подозрения куда-то улетучились. Прекрасная половина уже хлопотала над ужином. А мне, не известно за какое время, удалось отмыть себя как следует, осмотреть раны, которые отлично заживали и просто отдохнуть.

Остановиться решили в том же домике. Мне не хватило сил отказать девчатам в удовольствии заночевать на нормальных кроватях.

Поскольку до заката оставалось еще около двух часов, чтобы не тратить времени в пустую, я решил отправиться на охоту. Девчатам настрого наказал, чтобы держали автомат наготове, никуда не выходили и дверь никому, кроме меня, не открывали.

На улице к тому времени бушевала метель. Мороз начал крепчать, опустившись градусов до пяти с отметкой минус. Ветер нещадно хлестал по лицу. Но не смотря на буйство стихии, мне каким-то чудом удалось подстрелить косулю. И совсем недалеко от поселка. Я отошел где-то на километр, когда между деревьями показалось грациозное тело дикого животного. Арбалет сработал как надо. Вообще, после гибели человечества, для животных, которые были занесены в красную книгу, пришло спасение. Если только такие случайные охотники, как я, не забредали в тайгу. Но это бывало слишком редко.

Освежевав и разделав тушу убитого животного прямо тут, на месте, я еще о светлому вернулся в дом, где около растопленной печи сидели девушки.

– Ну как поохотился? – обратилась ко мне Даша, когда открыла дверь на условный стук.

В ответ я лишь поднял вверх большой палец правой руки.

– Серьезно? – удивилась девушка.

– Дней на пять провизия есть, – улыбнулся я, махнув рукой себе за спину. Учитывая, что на улице вовсю властвовал мороз, разделанная тушка осталась на улице.

– Ты – молодец. Проходи, давай поужинаем. Дарина тут такое вкусное жаркое приготовила. Тебе понравится. А еще вода для кофе уже вскипела.

– Да это вы у меня молодцы! – улыбнулся я и чмокнул в губы девушку.

– Только давай позовем за стол Дионисия. А то как-то по-свински получается! Он встретил нас так гостеприимно, а мы… Так что давай, зови его.

Я уже и забыл о странном хозяине поселка. Прислушался к себе. Все тихо. Наверное, Даша права. Просто я уже разучился верить людям. А тут, наверное, и впрямь обычный человек, просто немного двинутый на религии. В конце концов, я вооружен. Так что если не терять бдительности, то все будет нормально. Накинув шапку и теплую куртку, я вышел из дома и направился в сторону часовни.

Как только передо мной возникли высокие створки дверей, мной овладело какое-то замешательство. Нет, я не боялся церквей. Просто практически никогда в них не бывал. В детстве меня, как и большую часть в нашей стране, крестили. С тех пор, кажется, бывал в таких зданиях не более пяти раз. И то только после начала вторжения, когда надо было где-то укрыться от непогоды.

Я выдохнул, сбросил оцепенение и постучал в дверь.

– Заходи, Михаил! Только оружие оставь при входе. Тут нет места для убийства. Нет места для угроз и греха, – раздался из-за двери глухой голос Дионисия. Несмотря на метель, каждая фраза звучала вполне отчетливо.

Я с тоской посмотрел на автомат и аккуратно пристроил его к стене около двери. Только сначала поправил под курткой кобуру с ПМ. В конце концов, в чужой монастырь со своим уставом не ходят! Но и полностью без оружия я чувствовал себя голым.

Открыл дверь и сразу в нос ударил запах свечей и ладана. Силуэт Дионисия был освещен многочисленными свечами. Сам он стоял на коленях ко мне спиной около иконостаса.

– Проходи, Михаил Кузнецов, побеседуем, – обратился он ко мне. Моя рука непроизвольно легла на кобуру. Сердце стало биться чаще. Мою фамилию этот тип знать никак не мог.

Глава 17

– Откуда?.. – мой голос дрогнул.

Дионисий наконец встал с колен и повернулся ко мне лицом и осуждающе посмотрел.

– Я же просил оружие оставить за дверьми. Ну да ладно, дело твое, – он сделал театральную паузу, а я выжидающе уставился на него. – Когда-то давно в городе Краснодаре мой ребенок зубы лечил у врача, которого звали Кузнецов Михаил. Только тогда волосы у тебя были несколько другого цвета, а лицо более улыбчивым.

– А фамилия ваша? – я даже немного растерялся.

– Никифоров. Только ты вряд ли вспомнишь. У тебя было столько пациентов, что…

– Никифоров… – я напряг память. – Подожди, помню! Черноволосый парень лет семи в круглых очках, как у Гарри Поттера. – Каким образом образ ребенка так ярко всплыл в моей памяти, было совершенно не понятно.

– Действительно помнишь, – улыбнулся Дионисий.

Я расслабился. Конечно, встретить в таких условиях и в таком месте человека, с которым ты некогда пересекался много лет назад, было удивительно, но почему-то этот тип больше не вызывал никаких опасений.

– Там это, – я вспомнил для чего пришел сюда, – девчата ужин приготовили. Тебя зовут посидеть с нами, пообщаться.

– Не хочу их расстраивать, но я уже поужинал и собирался идти отдыхать, – начал отнекиваться отшельник.

– Ничего страшного, просто посидим за столом, пообщаемся. Расскажешь, как тебя занесло с Краснодара в тайгу. Я свою историю расскажу. Тебе, какое-никакое развлечение, а то сколько лет тут один?

– Сомневаюсь, что из меня получится хороший собеседник.

– Получится, получится. Пойдем! Не заставляй меня расстраивать девочек, – я подошел к нему вплотную и дружески положил руку на плечо.

– Хорошо, только ненадолго.

Вскоре мы подходили к нашему домику. В дверях нас уже дожидалась Даша.

– Отец Дионисий, спасибо вам, что согласились зайти к нам на огонек. Проходите, раздевайтесь. Тут натоплено.

– Спасибо, дочь моя, только я не священник. Просто отшельник, который посвятил свою жизнь молитве, – он скинул куртку и сел за край стола.

– Отужинайте с нами. Я сейчас кофе вам налью, – девушка все суетилась вокруг гостя.

– О, не стоит, я уже говорил Михаилу, что успел отужинать и собирался идти отдыхать. Но он настоял.

– И правильно сделал, – улыбнулась Даша.

Тут из соседней комнаты вышла Дарина, держа в руках котенка.

– Дарина, поздоровайся с гостем, – обратилась к ребенку девушка.

Девочка глянула исподлобья, пробормотала что-то вроде «здрасьте» и хмурясь отправилась в угол комнаты, ближе к печке. А котенок на ее руках внезапно изогнулся дугой, редкая шерсть стала дыбом, усы жесткой щеткой выпрямились по сторонам, а из пасти раздалось шипение. При этом он не сводил своих желтых глаз с нашего посетителя.

– Ой, простите, нашли вот котенка, раньше он себя так не вел. А теперь видимо из-за стресса… – начала оправдываться Даша. – Доча, закрой пока Скелетика в комнате. Пускай там немного посидит.

– Ничего страшного. Просто меня почему-то все кошки не любят. Уж не знаю, чем я им не угодил, – ухмыльнулся Дионисий.

– Скажите, как вы тут очутились? Я имею ввиду в глуши, один, – начала расспрос Даша.

– О, это не слишком интересная история.

– А все же?

– Я думаю, что это был промысел Божий. Когда-то, в прошлой жизни, я был военным. По долгу службы мне приходилось жить во многих местах России. Но однажды, во время второй СВО, меня сильно ранило. Врачи давали неутешительные прогнозы. С армии меня списали домой, умирать. Жена, дети плакали. А я лежал не в силах пошевелиться и что-то сказать и думал. Пришлось переоценить все, что было в жизни. Задумался о добре и зле. О вечном и бренном. Тогда-то Бог и коснулся моего сердца. Я обрел веру, дал обет, что если Он исцелит меня, то остаток своей жизни посвящу Ему на служение. И Он услышал. На удивление всем медикам, через две недели я снова встал на свои ноги. Тогда же услышал внутренний призыв брать свою семью и ехать жить в тайгу.

– И вы отправились сюда?

– О, нет, вы слишком хорошего обо мне мнения. Во мне было еще слишком много мирского. Мы переехали в небольшой городок на севере Новосибирской области, не так далеко отсюда. Дети пошли в школу. Жена устроилась на работу в администрацию. Я помогал служить в Храме. Но тут началась война. Страна разрушилась, люди стали терять веру. Однажды вечером я молился в храме, изливая душу Создателю и спрашивая, что мне делать дальше. И Он мне ответил идти еще севернее, в лес, строить там жилье для себя и своей семьи. Словно Ноя Бог хотел вывести меня живым из погибающего мира. Я послушал Его волю. Пришел на это место, построил домик, в котором мы сейчас сидим, начал строить часовню. Семья в то время осталась жить в городе. Я не смог убедить родных идти вместе со мной. Они считали, что после ранения, мое психическое состояние нуждается в лечении. Когда весной я пришел проведать свою семью, от города уже мало что осталось. Как и от всего человечества в целом. А мои… – внезапно голос Дионисия сорвался и он замолчал. Просто сидел, уставившись куда-то в стену, а по щекам медленно сползали слезы. Наконец, он смог взять себя в руки и продолжил. – Потом я вернулся сюда и с тех пор служу Богу на этом месте, ежечасно совершая молитвы об этом погибающем мире.

– А остальные дома тоже ты построил? – встрял в разговор я.

– Да, думал, что однажды выжившим людям может понадобиться пристанище.

– Вот видишь, не напрасный труд. Нам же пригодилось. А может в будущем что-нибудь поменяется и еще кому сгодится твое жилье, – нарочито бодро проговорил я, пытаясь как-то поддержать отшельника.