Текст книги "Слуга его соплейшества (СИ)"

Автор книги: Константин Павлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Странное марево вставало над Лысым Холмом, временами рассыпаясь на квадратики. Прямо под взглядом старосты оно сместилось к деревне на шаг. Шевельнулись деревья. Взвились всполоханные птицы.

– Что это? – страшным голосом спросил староста, и жизнь вдруг заиграла яркими красками. Дозорный, запинаясь, рассказал что-то про заику-охотника, которого хорошо двинуло в лесу и откинуло на пять вёрст к Хлюпающим Болотам.

Собравшиеся под вышкой бабы с детьми смотрели на начальство восхищённо и боязливо. И это было непривычно. Обычно он вообще их не замечал.

Староста ещё раз почесал живот под рубахой и решил взять помощь зала.

– Старейшин сюда! – взревел он, и половину публики как ветром сдуло.

Дозорный слабо пискнул в сторону леса. Староста отмахнулся.

Вскоре прибыла коллегия в лице кузнеца и знахаря. Силач-здоровяк с силой пятьдесят и телосложением семьдесят сходу полез на лестницу, чуть её не добив. Знахарь быстро нашептал покалеченной жерди, зачаровал на всякий случай и вышку, но всё-таки не рискнул и потребовал, чтобы сначала кто-то спустился.

Согнать решили дозорного – чтобы не разводил по месту панику и не ронял авторитет сельских элит.

– Что это? – повторил староста терзающий его вопрос, тыча пальцем в сторону леса. Кузнец близоруко сощурился, наклонился, и чуть не упал, нанеся одним касанием тридцать урона многострадальному частоколу, и понизив его класс со Слабой Защиты до Хлипкой.

– Это? – вгляделся знахарь, – Лешью тропу ведут. А в урочище недобрый дух, гневается. Вот тропа и застопорилась.

– И что теперь? – поинтересовался староста.

– Теперь? – хладнокровно отозвался оккультный специалист, – Теперь дальше пойдёт.

Явственно видная полоса покатилась, будто отвечая на его слова, и разом достигла края леса. Староста напрягся.

– Кто-то важный видать к нам спешит, – всё также невозмутимо продолжал травовед, которого долгая возня с растениями приручила к непробиваемой невозмутимости, – Сильную тропу вывели.

И староста даже не успел спросить, кто же там может быть – из лесу показался медведь. Здоровой, уровня сорокового, не меньше, он совершенно невеличественно потрусил к селу.

– Тревога! – заревел староста, скатываясь по лестнице и ловя ушиб-дебаф.

Знахарь остался на вышке, и потому видел, как вслед медведю махнула от деревьев маленькая фигурка на ушастом создании. Также он видел, что на спине у медведя что-то болтается, а сам зверь явно не настроен драться.

А ещё знахарь был спокоен. Пока.

Ополчение сделало для встречи врага всё возможное – уронило одну створку ворот на старосту, заклинило вторую, и рассыпало стрелы под копыта мечущихся свиней. Ещё до прихода врага село прошло панику, анархию и грабёж. Поэтому, когда медведь добрался до ворот, на него особо не обратили внимание.

Могучий зверь по-человечески вздохнул, сбросил со спины шевелящуюся поклажу, и припустил обратно к лесу. Там его ждал туманный неверный путь, по которому всего минут за пять можно было добраться к родной далёкой-предалёкой берлоге.

А войско, тем временем, медленно приходило в себя.

– Обошлось, – выдохнул староста из-под ворот, которые с него убирали под его же чутким руководством – чтобы не доломать.

Знахарь мудро промолчал или задремал.

Тем временем, позабытая всеми поклажа-кукла шевелилась и пыталась поднять голову.

Пока что её заметил только отогнанный от ворот пацан.

– Боги явили свою волю! – вдруг заорало откуда-то рядом.

– Что? – подпрыгнул дозорный и профессионально заозирался на вышке.

– Боги, говорю, – повторил прежний голос и вздохнул, – Дайте красную ленту, что ли. Я куплю.

Гуляющая у ворот девушка ойкнула и озадаченно уставилась на золотую монету в руке. А лента из её косы образовалась на голове неприметного человечка, стоящего рядом с медвежьим грузом. Как его не заметили раньше? Где он?

Отвлёкшаяся публика бросила ворота на крякнувшего старосту.

– Боги явили свою волю! – закричал человечек прежним голосом, подпрыгивая и размахивая руками, – Вестник явился, поразив голыми руками свирепого зверя! И бежал он обратно, укрощённый и рыкающий!

Толпа недоверчиво глянула на героя.

– Было ведь такое? – ткнул вдруг в дозороного на вышке пальцем человечек.

– Ну, вроде шевелился, колотил, – неуверенно подтвердил тор.

– И явился он! – воодушевлённо подхватил малыш, – Чтобы насадить Свет и Истину!

При этих словах лежащий человек, сильно похожий на пожёванную жестяную куклу, зашевелился и захрипел. А потом начал медленно разворачиваться с явным намерением уползти обратно в лес продолжить с медведем бой.

– И вышел он к людям и вопросил! – продолжал человечек, придавив ползуна ногой на спине, – Есть ли Свет в ваши сердцах, и храм в ваших селеньях?

– Мы? – заморгал отвлёкшийся знахарь.

– Ну не мы же, – устало вздохнул человечек, – Храм в селе есть? Куда идти?

Селяне недоумённо переглядывались, вспоминая все коровники и свинарники.

– Есть, есть! – обрадовался кузнец, – Помните тот сарай, в котором мы фасоль складываем!

– Пригласите? – по-деловому вцепился человечек.

– Пригласим. Милости, значит, прошу, – опомнился знахарь, он же ведун, он же священник по совместительству, – Проследуйте в наш храм.

– Во имя веры. Во имя Света. Во имя Света! – с нажимом повторил человечек.

Дальше начались крутые спецэфекты, которых в селе не видели с тех пор, как племенному быку старосты по ошибке вылили бражки, и тот чудил три дня, позагоняв на крыши всех, кроме рыбы. Ползущая к лесу фигура замерла, как собака при оклике. Затряслась, остановилась, погребла руками и ногами, начала разворачиваться к селу. Обратно. К селу. Обратно. Явственное свечение стало проступать над заштопанной одеждой и мятыми доспехами. Он всё-таки повернулся к селу. Толпа ахнула. Из глаз чужака лился свет, словно из тыквы со свечкой и прорезями.

– Квест принят! – сказал пришелец жутким голосом, и пополз в село.

– Так это... – ахнул кузнец, как самый догадливый, – Так это игр!

Толпа ахнула, как фанатки Лепса на концерте. Увидеть игра вживую, и даже не поехать для этого в город! За всю историю Кочек в них побывал только один игр. Но Алхимик двадцать восьмого уровня квестов не брал, подвигов не совершал, и усиленно качал профу с пивоваром. Через пару месяцев за ним приехали из города хмурые друзья и забрали горланящее разухабистые песни тело. На этом геройская эпопея Кочек закончилась.

Чтобы открыться с новой страницы!

Игр полз, сипя и рыча, через заборы и лужи. Человечек суетился рядом и помогал. Толпа восхищённо следила. Один знахарь, прочно потеряв покой, метался между двумя сарайчиками, решая, в каком из них под хламом спрятан алтарь. Времени разгребать оба не было. Помог гость – целенаправленно выбрал правый.

"Была-не была!" – решил знахарь, и после жестокой битвы с недовольной козой освободил святилище. Алтарь был под сеном – грубый каменный диск с едва высеченным кругом – солнцем. Им не пользовались, сколько знахарь помнил себя, но под ладонью линии отозвались едва заметным светом.

– Приходит она, и отступает ночь, то есть тьма, – чуть с запинкой забормотал он, вспоминая нужные слова. Но заползший в сарай пришелец не придирался к служению. Он просто хлопнул по диску ладонью, как бейсболист по базе, и свет в его глазах потух.

– Квест выполнен! Возрадуемся! – громко заявил человечек.

– И правда, выполнен, – недоумённо пробормотал знахарь, прислушиваясь к себе.

– Великая эпоха грядёт отсюда, – продолжал шуметь коротышка, как нанятый, – И повлечётся отсюда справедливость на окрестны города, и возрадуются праведники и вострепещет зло!

Староста шёл по Кочкам, отряхивая с себя обломки ворот, и потерянно оглядывался. Он не узнавал свой родной угол. Всюду появились какие-то закутки, заборы. На домах проступили знаки "следопыт", "безутешная мать", "отставной кожемяка". Незнакомые люди проносились мимо по своим делам. Кузнец, отроду не бывавший в кузне, упоённо стучал молотком, готовя клинки, щиты и заплаты на броню. Знахарь у сарая приосанился и оглаживал невесть где взятую солнечную цепь. За оградой кричали про потерявшегося мальчика в лесу, а старая Фёкла, которая лазила по деревьям лучше молодых, громко причитала про козу, которую собирались принести в жертву последователи какого-то мрачного культа. За спиной с хеканьем ладили новые брёвна для ограды и ворот, опасаясь набега каких-то орков.

Одинокий и потерянный староста брёл по селу, ощущая на своих плечах гнетущую сень.

– Это глобалка, – сказал вдруг рядом сочувственный голос. Чужак-коротышка стоял рядом и понимающе глядел в глаза, – Я и сам не ожидал, но может получиться. Подтянутся чудовища, кланы, лиги. Гномы выроют рядом дыру и отравят речку. Сюда потянутся с золотом купцы. Потом рядом поселится дракон – кто знает? Жизнь Кочек изменится навсегда.

Староста сдавленно застонал.

– Но выход есть, – продолжал незнакомец, словно добрый дух Света, – Скажем, если глава города и его первожрец дадут герою задание посетить храм в Столице... И даст для этого доброго дела пару подвод...

Дураков в старосты не берут. Не в этом случае. Перетир хлопал глазами всего минут пять, а потом зычно закричал:

– Травник!

Вскоре в кочках установилась прежняя дремотная тишина, и только обвалившиеся ворота напоминали об утреннем переполохе. Куда-то подевались все люди и краски, знахарь потерял цепь, кузнец недоумённо оглянулся и опустил молот. Жизнь обрела прежний неспешный шаг, и староста позёвывая пошёл проверять пиво, уже который год выдумывая для эльфа-полукровки нагоняй.

Две подводы с припасами весело тарахтели по дикому просёлку в сторону Зелёных Крон. Нежно спелёнутый и перевязанный пришелец лежал в телеге, уставшись вверх глазами-фонариками.

– Всё будет хорошо, господин, – ворковал ему коротышка, накрутивший ещё пяток красных лент на руки и ноги, – Столичные целители избавят вас от хвори. И будем мы потихоньку расти, чудовищ пасти, да славу грести..

Медвежий всадник дрогнул, шевельнул ртом.

– Что, господин, – наклонился к нему заморыш, протирая лоб тряпкой для слабенького бафа ясности.

– Как же ты надоел, Игнатов! – вдруг явственно и чётко сказал страдалец женским пронзительным голосом.

++++++++++

Раздача слонов и подарков

Путешествие в столицу с прикованным слабоумным прошло гораздо проще, чем могло бы в реале. Игровая механика не давала скучать в пути. Герои или выполняли квесты «поймай бандитскую стрелу» или оказывались на месте благодаря зачаровыванным трактам, ускоряющим движение. Всего через полчаса мы уже были в Зелёных Кронах. Оттуда, в сопровождении игроков, двинулись к ближнему телепорту, который скрывался за городом в горах, чтобы жизнь не казалась мёдом. Я даже не особо придумывал, просто повторил историю про героев, и нашлось несколько бескорыстных помощников, чьи длинные носы учуяли неплохой квест. Так что разбойники хоть и мелькали в стороне, но не решались сражаться за повозку со слабоумным. Такого добра у них наверное и своего хватало. Так что мы без приключений вступили на площадку с четырьмя кристаллами по углам, и окутались белым пламенем переноса.

После пережитого в столице уже были не приключения, так, рутина. В храме Света хотели принимать паладина где-то также сильно, как участковый – оформлять супружескую склоку. Говорили, что это не их профиль, что зоофилам место на алтаре природы, и можно вообще поместить этого психа в городской зверинец, пусть выполняет квесты по боям на арене с кабанами. Но я намекнул, что речь идёт о репутации божества, и это заставило шевелиться ленивые жреческие округлости. Прокаченная Вера Светозарчика хоть раз сработала как надо.

Первым явился какой-то младший послушник пятого уроовня, которого явно оторвали от мытья полов и прочей дедовщины начального уровня. Он нервно потыкал в Светозарчика пальцами, взвизгнул, когда тот попытался кусаться, и убежал за подмогой. Вернулся он с ворчливым и востроглазым святошей-десяткой, явно управителем низкого звена.

Этот, как опытный стратег, в бой бросаться не стал, а пустил пацана. Светозарчик не промахнулся. И даже получил достижение "Зубастик" – укус зубами плюс пять к урону, плюс восемь к страху, десятипроцентный шанс повесить Колики от Смеха на видевших это вампиров. На крики послушника сбежалась куча народа, пальцем занялись. Светозарчика заметили позже. В этот раз в бой бросили какого-то зубрилу, молодого, но уверенного пятнадцатиуровневого адепта, у которого ещё ожоги от посвящения на щеках не облезли. Он долго сверял Светозарчика с толстым справочником, и только потом убежал за подмогой. Пришёл с компанией строгих старцев уровней пятьдесят плюс. Ещё полчаса они листали книги, тыкали в Светозарчика пальцами и осторожно заглядывали в глаза. Зубы я ему завязал уже давно.

Следующие полчаса вокруг паладина творился целый научный шабаш, только без шампанского и с очень скромными девочками. Надутого зазнайку славили, как нашедшего новый вид одержимости, тот кланялся и воспарял. Через тридцать минут этой важной деятельности они все ушли докладывать верховному жрецу.

О нас вспомнили ещё через час.

Весёлая и подвыпившая компашка ввалилась в отведённую нам келью, и устроила крутое световое шоу. Светозарчик светился, как главная ёлка. Очищения с экзорцизмами лились сплошным потоком минут пятнадцать.

Закончилось тем, что Светозарчик изловчился и всё-таки тяпнул за руку свежеиспечённого грандмастера, повесив ему долгий дебаф "Отмеченный Светом". После этого профессура как-то быстро сдалась и слиняла.

Следующим появился полстауровневый Чтец – скромного вида мужичок в серых одеждах. Я настроился на декламацию местной красной шапочки с любого места, но он просто положил Светозарчику руку на лоб и закрыл глаза.

Через десять минут он вздрогнул, выгнулся и захрипел. Я позвал на помощь. Вбежавшие старцы отправили его "выныривать" к алтарю, а сами принялись за Светозарчика всерьёз. Сразу была видна разница в подходе – вскоре койка Светозарчика превратилась в мини-алтарь, а пятеро бородачей в мантиях слаженно выводили закляться такой силы, что плавились пуговицы на рукавах. Я смылся из кельи, подальше от греха.

Не знаю, что у них там шло и как, но через сорок минут кто-то умный решил развязать паладина. Хорошо хоть, сумели уйти, хоть и с некоторыми потерями в одежде и самоуважении. В результате я вместе со всеми держал дверь, пока об неё изнутри с рычанием биля защитник света и справедливости. Что-то Светозарчик стал совсем плох. Или каждый получает такого господина, которого заслуживает?

Что мне нравилось в храме Света, конфликт шёл по спирали, никто не пытался трусливо сбросить задачу вниз или вбок. И с проблемой они боролись всерьёз, хоть и не сразу её приняли.

На помощь вместо профессиональных грузчиков пришли четверо Верховных Жрецов двести пятидесятого уровня. В крутых цепях, посохах и шапках. Мы раздались от дверей, они вошли, и сразу же вышли. Перед ними в облаке света плыл брыкающийся и рычащий Светозарчик. Процессия двинулась обратно, прямиком к главному Алтарю, очищенному от верующих.

И в этот раз я не удержался. Даже вор двухсотого уровня не проник бы без позволения к алтарю. Но кто обратит внимание на ничтожного слугу?

Огромная статуя Богини высилась в зале, с улыбкй сложив в лодочку ладони перед собой. В них мог без труда поместиться человек. Он и поместился. Окутанный сияющей рубашкой, одержимый паладин пытался извиваться и рычать. Очищающие потоки света лились на него, сплетаясь и распадаясь, скользя в теле ослепительными пальцами.

Вскоре у меня заболели глаза и я пожалел, что не взял маску сварщика.

А Жрецы потихоньку смолкали и отступали. Но это было не поражение. Ещё нет. Они просто приняли, что не смогут справиться своими силами.

Но кто сказал, что силы должны быть свои?

Я даже не понял сразу, что они задумали. Их посохи засияли, лучи вонзились в изваяние Богини, а голоса завели песню на странном языке, в котором посреди слов вдруг пропадали звуки, улетая с посохов в прикрытую каменным платьем грудь. Храм затрясся, загудел. Я на всякий случай забился поглубже в щель между стеной и каким-то ящиком.

А потом... Волна силы подхватила и качнула. Жрецы мягко опустились на пол без чувств. Храм заполнял странный свет, будто сложенный из мириадов крохотных светлячков, радостный и живой. От него не было ни укрытий, ни тени. И без толку было жмуриться и закрываться рукой. Он сиял. Он был везде, и я посреди него.

Плюнув на попытки зажмуриться, я осторожно высунулся.

Она явилась сюда, и Ночь отступила навсегда.

Сияющая дама, ослепительно прекрасная и ослепительная просто сама по себе, стояла посреди храма. В лёгком платье с плетёным поясом, и безо всяких корон, которыми были украшены её изваяния по всем королевствам. Что ей людские знаки власти и тщеты?

А на её ладонях покоился Светозарчик, словно ребёнок. И ни сразу я понял, что он действительно покоится, а не рвётся освободиться и бежать.

– Дитя моё, – нежно проговорила богиня, и провела ладонью у Светозарчика над головой, – Вернись из сумрака, в котором заточён!

Это было... странно и прекрасно. Одна ладонь поднялась, и на миг пальцы сверкнули бессчётным множеством сияющих нолей и единиц, она погрузилась в грудь паладина, и бережно, но неотвратимо потащила наружу что-то чёрное.

Целиком это напоминало тёмный намордник.

– Живи по сердцу и не знай тьмы, – медленно сказала Богиня. Прямо у меня на глазах она меняла характеристики, свойства, классы безвольно раскинувшегося тела, словно в мягкой глине. Похоже, я нарвался на ведущего искина локации, рядом с которым деревоадмин был шестёркой по раздаче кофе. Этих богов лучше не злить. Эх, кто бы объяснил мне это раньше? С другой стороны, выбора у меня особого не было.

И вот глаза Светозарчика дрогнули. Я это увидел даже из своего укрытия.

– Богиня, – прошептал он и улыбнулся.

– Спи, дитя, – улыбнулась в ответ она, и от её улыбки у меня на пальцах начали явственно распускаться сотканные из света ромашки. Я забился в угол, яростно отряхиваясь от побочек.

– Выходи, хитрец, – услышал я чуть позже, и мне очень это не понравилось. Захотелось даже обернуться и глянуть, не спешит ли ответить на призыв настоящий герой.

В который раз меня подвела моя незаметность. Оно и понятно. Все персоажи – песчинки для богов. С их высот уже не видна значимость.

Расправив плечи и приняв независимый вид, я вышел из-за укрытия.

– Подойди, – услышал я, и сделал три шага в море света. Что-то очень остерегало меня сейчас поднять взгляд. С детства отучился прямо смотреть на солнце.

– Даже богам видно не всё, но многое, – раскатился надо мной мягким громом, – Я вижу твои отзвуки в подвигах, которые поют не для тебя. Так ли это?

– Такова моя судьба, о великая, – брякнул я в ответ, скромно разглядывая свои башмаки.

– Даже боги не ведают всей судьбы, – отозвался голос расплавленного на солнце мёда, – Посмотри на меня!

Я поднял взгляд. Богиня улыбалась! Светозарчик уже мирно спал на полу. А ко мне плыла огромная рука, способная прихлопнуть за раз стадо мамонтов.

Дурацкая мысль. Но даже она вылетела, когда меня коснулась гигантская ладонь. Стало тепло, уютно и бодро сразу. Экран взорвался системками.

– Для каждого поступка есть цена, – услышал я сквозь золотистую музыку небесных труб, – И ты судишь верно. Как будет? Даже боги не ведают. Но твой питомец нуждается в тебе, герой. Он скован в двух мирах, а я властна только в этом.

– Я услышал, Богиня, – прошептал я, опускаясь на колено.

Огромная ладонь ещё раз прошлась по моим волосам.

А потом всё исчезло. Как не бывало.

++++++++++++++

Перетоки

– Мы очень рады, Алексей, что у вас получилось решить эту... проблему.

Ровный голос, приятная улыбка, выверенные движения и застывшее лицо с красными пятнами на скулах. Она очень хочет, чтобы я поверил. Почему?

Я смущённо опускаю взгляд и давлю желание почесать на сгибе руку. После игрового геля она почему-то зудит в локтевой выемке. Но чесаться при такой торжественной речи...

– Сначала мы считали этот... – она вспоминает выученную шпаргалку или слушает голос в голове, – Сбой? Частью игрового процесса. И только вы догадались, что речь идёт о нарушении и сумели его устранить. Проявили внимание, наблюдательность, инициативу. Нам очень повезло, что вы оказались рядом с Денисом.

Снова смущаюсь, как и полагается. В этой игре должны отработать двое. Ровно так выгоняют на пенсию подзадержавшихся трудяг, и расстаются с сотрудниками, когда те слишком много знают, но убрать их нет серьёзного повода. Заливая елеем и мёдом. Интересно, откуда это у неё? Увольняла садовника? Отпускала слишком симпатичную горничную? Или это – врождённое, полученное при с потомственным классом "господин"

Что за чушь я думаю?

– Служба поддержки уже принесла свои извинения за этот досадный случай и выдала компенсацию.

Снова ложь. Но зачем? Чтобы я сам не обращался к технарям? Значит, полагается изобразить дикий восторг. И кивать, кивать на каждое слово. Пусть верит, что я иду за её речью, как кролик за удавом.

В дверях веранды за моей спиной появляется недовольный тип. Я вижу его отражение. Смотрит, и исчезает. Значит, было велено подождать, но никто не думал, как долго будет говорить хозяйка с простым подчинённым.

Интересно.

– И теперь мы безусловно должны взять первое место в рейтингах!

Ещё недавно эти слова пылали огнём, теперь пусты, как прогноз погоды. Что-то изменилось в их планах.

– Остался только один квест, который поможет нам вырваться, – она потирает руку, словно после школьного укола, – Чаша Света. Нам надо победить Клыкохвата. Вы понимаете, как это важно для Дениса и УВЕРЕНА, что вы справитесь.

Сколько раз уже мне расставляли эти рогатки, выросшие из детского "на слабо". Когда одним махом опеределяют в пустяки дело, над которым вполне можно надорваться.

– Что вы скажете, Алексей?

Она смотрит внимательно. Нас кто-то ещё слушает? Важно моё согласие или мой отказ?

Едва удерживаюсь от улыбки. С кем ты играешь, девочка! Я пять лет воевал с бухгалтерией, не выбираясь из окопа! В такие ловушки не попадали даже рыбки из бухгалтерского аквариума!

– Безусловно! Я уже прикинул несколько возможных тактик. Смотрите, вот список квестов, который позволит собрать рейд из трёх волн, прокачать резист на огонь, и заручиться поддержкой катапульты...

Я сдвигаю к ней листик, скрежещу стаканом по стеклянному столику, почти опрокидываю сок на её белоснежный костюм.

– Очень, очень интересно, Алексей, – тепло улыбается она, – К сожалению, я мало в этом понимаю. И я слишком вас утомила. Простите. Совсем забыла, что вы прямо из игры!

– Нет, ничего, посмотрните, – гну свою линию я, изображая ровно того недалёкого энтузиаста, которого она хочеть видеть, чтобы уловить пределы.

– Да, да, замечательно. Приступайте. Мы целиком вам доверяем. И... Извините за неудобства.

Последнее она выплёвывает, как плохо прожёванный кирпич. Нас явно слушают. И всё сказанное будет использовано против нас. Я подскакиваю с невнятным бормотанием и всё-таки опрокидываю сок, правда, мимо неё. Прощаюсь, выскальзываю из террасы-веранды, спешу по лестнице к выходу мимо череды дверей. В доме тишина и спокойствие. Через минуту я шёл обратно. С тем самым деловито-глуповатым видом, каким обычно спешат исполнить чью-то важную волю недалёкие индивиды: согнувшись от навалившейся ответственности, но нахмурившись и гордо задрав при этом нос. Встреченный водитель Екатерины, по совместительству охранник, и правда встретился на пути, но уступил дорогу, всё правильно прочитав. А я уверенно поднялся к голосам, которые раздавались уже в другой комнате.

– А мне не надоела эта комедия! Я что, должна перед ним танцевать? Хватит, что папик заставил перед ним извиняться! Нет, я не могу от него избавиться. Не сейчас. Пока.

Я непринуждённо прошёл мимо этой крайне интересной беседы и уверенно свернул ко второй лестнице, рядом с Денискиной комнатой. Шедший следом водитель просто меня не заметил.

Слуги, они такие.

А я узнал достаточно. Больше, чем хотел.

В машине, кивнув знакомому таксисту, я начал собирать по кусочкам кашу фактов.

От меня хотят избавиться, но не могут. Факт.

За меня Звонарёв-старший, против – остальные. Факт.

Денис, сколько я его видел, становился всё бледней и тише в жизни, и странней в игре.

И когда я шёл мимо его комнаты, там явственно чувствовался запах больницы.

Готовится что-то связанное с пацаном, а меня хотят озадачить очередным невыполнимым заданием на вылет.

И что-то ещё, ещё...

Уже выходя из машины, я потёр руку и замер.

Звонарёва-средняя делала то же самое. Интересно, очень интересно.

Дома я раскидал все факты и долго на них пялился, собирая воедино. Был один проект, про который болтали в сети. Нейродрифт. Стимуляция интелектуальных способностей. Но чтобы такое запилили с несовершеннолетним? И почему Екатерина сама не помогает в игре пацану, раз виртится? Или как раз начала помогать, и поэтому я стал не нужен? Ну отправили бы меня на работу, и всё. Зачем секретность? Какие делишки или дела скрываются за ней?

Толком ничего не поняв, раскрыл свои новые статы, спрятавшиеся в неактивных и видных только мне. Глас Света, Око Света, Слуга Света, Длань Света – я будто стал набором светлых внутренних органов. Притом, что репутация со Светом у меня сползла в стойкую неприязнь.

"Спасти питомца, скованного в двух мирах"

Сообщить правоохранителям? Интересно, в какую психушку меня упекут за выполнение в реальности квестов от машины?

– Да ну, бред какой-то! – вслух сказал я, и испуганный вдруг заговорившим хозяином Пальчик рванул наутёк под стол. Но бред бредом, а я теперь вполне себе Труфальдино, которому приказывают женщины сразу в двух мирах.

Ну и фиг с ним.

Настало время для своей игры, но пока наши планы совпадали. Берегись, дракон!

Я ещё раз встряхнул головой, и, чтобы отвлечься, пошёл топтать клавиатуру на предмет квеста Светлая Чаша. Совсем недавно я поставил и нейродатчики, но с моей кашей в мыслях без полного погружения нечего было и стараться – машина выдавала какие угодно действия, кроме тех, что я просил. Так что, только клава, только хардкор!

Буквы вывалились на экран весёлыми стайками. Я равнодушно скользнул взглядом по последним новостям. "В связи с наплывом желающих и одномоментностью... Для упорядочения игрового процесса... Только одержавший пять побед на Королевском Турнире получает право на квест. Ранее полученный квест на Чашу остаётся в силе."

И сотни коментов, от злорадных про "так нубам и надо" до воплей " и как же я сейчас", среди которых бесследно растворился и мой вопль души "разрабы, вы что, издеваетесь!"

Конечно, издеваются.

++++++++++++++

В битву за шишками

Сочные звуки ударов и вскриков были слышны ещё издалека, когда мы пробирались через торговые улочки. Эта музыка боли, в которой мне так хорошо знакома каждая нотка.

Я поёжился и покосился на главную скрипку этого концерта. Светозарчик, упакованный в турнирную броню с повышенной прочностью без бафов, ехал на притихшем Урагане навстречу новым тумакам. За палатками и домиками высился алтарь Страданий – огромная арена с трепещущими флагами. Как всегда – приезжайте все желающие, невзирая на репутацию и веру. Бандиты, Здесь принимают подношения от всех. Эта молитва стонется на всех языках одинаково...

Сегодня праздник у девчат...

Возле самой арены вырос целый городок наживающихся на этом празднике. Палатки лекарей всех мастей, баферов с дебаферами, дымящиеся хижины кузнецов для быстрого ремонта, и даже вигвамы друидов и волхвов – приводить в чувство шокированных этой дискотекой животных. Также крутились тёмные личности, шёпотом обещавшие договориться о паре побед за вполне умеренную по их мнению мзду. Отдельно высились шатры герольдов, которые долго и нудно объясняли желающим, как себя правильно вести за ваши же деньги. В их сторону я посмотрел с интересом – знание церемоний могло помочь. Но не с моим упакованным в доспехи бабуином.

Сейчас Светозарчик вёл себя тихо, но я-то знал...

Из-за трибун донёсся радующий душу лязг, затем согласный вой. Орали, похоже, хозяин вместе с конём. Скоро и нам предстояло вступить в это пение.

Правда, эту честь надо было ещё заслужить.

– Имя, уровень, класс, – бросил усталый распорядитель сорок второго уровня на входе. Это был игрок, явно взявший социальный квест и явно уже трижды об этом пожалевший.

Я гордо запилил имя и титулы хозяина, которые совершенно никого здесь не впечатлили. Конечно же. Семь Королевств огромны. И подвиги третьего парня на деревне совершенно не значат ничего для других.

– Десять схваток в день, из них надо взять пять. Противники плюс минус три уровня. После восьми проиграшей подряд отстранение на сутки, – заученно пробубнил распорядитель, записав наши данные.

Вот это буквы мелким шрифтом!

Совсем рядом на арене раздался ещё один жуткий крик и такой же удар.

– Мой хозяин готов сражаться хоть двадцать раз в день! – гордо заявил я, стараясь не глядеть на процессию с рыцарем тридцать второго уровня, которого будто вскрыли консервным ножом, не пожалев дорогущую броню со специальным подбоем. Его ноги до сих пор крючило дугой – явное свидетельство прокачки до Мастера верховой езды с сопутствующим штрафом на бег и шаг. Рядом с доблестным воителем суетилось сразу пять лекарей. Похоже, это была хорошо подготовленная важная шишка. Я-то мог предложить Светозарчику только примочки на лоб и Сшивание Ран. Нитки я захватил. И уж если уж этот серьёзно подготовленный боец так пострадал, то что же будет с нами... В общем, я чувствовал себя так, будто мимо рвущегося в бой велосипедиста с рогаткой протащили развороченный тяжёлый танк.

– За звание драконоборца тоже дерутся, – заметил распорядитель, будто прочитав мои мысли, – Там вроде пообещали какой-то квест. Толком никто не знает, но бойцы съехались пресерьёзные. Многие сотки даже рерольнулись ради этой чаши. Жуть что творится. Так сколько схваток, вы говорите, готовы провести в день?

У меня был шанс сказать, что я пошутил и спрятаться за Урагана.

– Двадцать, – повторил я, ёкнув за Светозарчика всем цифровым организмом, – Герои не знают устали в битвах! А мой господин отмечен великими подвигами и дланью самой Богини!

Паладин, отыгрывая величие, замолчал и надулся.

– Кхм, – скептически отозвался распорядитель, пристально вгляделся в Светозарчика, определяя статы, и его глаза натурально полезли на лоб, выдавая отношение "ошарашенный".

– Подождите! – выдавил он, и исчез.

За нами образовалась маленькая очередь. Ещё хотел попытать счастья северный шаман тридцать пятого уровня на длинном олене и какой-то тридцатник-крокодил верхом на другом крокодиле. Судя по виду туристов, они с трудом понимали, куда вообще попали. Как и я. За ними ещё пробовал пристроиться юнец-тридцатка в стандартной броне, но в это время на арене опять страшно заорали и стукнули, и он благоразумно испарился.