Текст книги "Хамелеон 5 (СИ)"

Автор книги: Константин Буланов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– У нас не так, – только и смог что тяжело вздохнуть в ответ на это простецкое откровение Александр, и после добавить по-русски, – хорошо, когда бензина залейся с головой.

Что-что, а вот топливный дефицит являлся вечным спутником РККА, по причине чего советской армии приходилось эксплуатировать технику на многих видах топлива, дабы диверсифицировать потребление именно того, что могла выдать промышленность. Так одних только автомобильных бензинов насчитывалось с полдюжины разных сортов, которые уж точно не следовало путать и лить в какие угодно баки. Ведь то, что мог спокойно переварить старенький ЗИС-5, несомненно, привело бы к скорой гибели мотора новеньких ГАЗ-овских вездеходов и грузовиков. Плюс к этому следовало добавить всякие тракторные керосины, лигроины и дизель. Что совместно превращало снабжение советского армейского автопарка в натуральный кошмар тыловиков. Однако ж люди справлялись, за что была им честь и слава.

– Извините, я не понял ваших слов, – отреагировал на русскую речь бригадный генерал, пока краском витал в своих мыслях.

– Завидую, говорю. Можете себе позволить буквально выливать бензин на землю, учитывая сколько такого топлива способен сожрать подобный танк за 100 километров пути, – похлопал Геркан по лобовой броне последнего из осмотренных «Шерманов».

– Ну да, моторы у них действительно сильно прожорливые, – согласно покивал головой Джон Кристмас. – И потому вы правы – действительно хорошо, что мы себе можем позволить подобные траты, – аж расправил он плечи и распушил воображаемый павлиний хвост от гордости за свою страну.

– Потому и говорю, что завидую, – в который уже раз равнодушно пожал плечами генерал-полковник, тем самым заставив своего собеседника чуть сдуться. Ведь петушиться было хорошо лишь перед тем, кто исходил бы черной завистью. А тут такой облом – «красный» совершенно спокойно относился к факту имеющихся в его стране недостатков в плане выделки ГСМ, полагая это неизбежным злом. Да и только.

Дальнейшие многочасовые заезды разом десятка всевозможных М-4 по полигону, наглядно продемонстрировали всем собравшимся еще одну проблему данного танка. Что со старым типом подвески, что с новым – схожим с таковым от советского артиллерийского трактора СТЗ-5, основной американский танк совершенно не выдерживал скоростные длительные марши. За отведенные на преодоление полутора сотен километров 6 часов одна лишь экспериментальная машина с торсионами смогла добраться до финиша, тогда как все остальные провалили устроенный им Александром грязевой тест.

Пусть много кто утверждал, что танки грязи не боятся, на самом деле это было совершенно не так. Боятся. Еще как боятся! Что Геркан и постарался наглядно продемонстрировать своему американскому коллеге-танкостроителю. Прежде чем выпускать танки на трассу, он едва ли не собственноручно обмазал элементы подвески всех отобранных машин подтаявшей глиной и землей вперемешку со снегом, после чего принялся наблюдать, как начали вылезать наружу многочисленные конструкторские дефекты.

Сперва на многих опорных катках начали крошиться перегревающиеся от слишком быстрого движения резиновые бандажи. Не спасала положение даже поздняя зима с её околонулевой температурой воздуха. Потом из-за перегрева втулок и подшипников один за другим начали клинить и сами опорные катки, которые, будучи облепленными огромным слоем грязи, банально не могли, как охлаждаться, так и смазываться через указанные производителем интервалы. Ведь по условию проверки машины двигались якобы ускоренным маршем, отчего мехводы не располагали возможностью сбросить ход, чтобы должным образом обслужить работающую на износ технику.

Да и сами гусеницы американских танков оказались совершенно неприспособленны для перемалывания именно что грязи полей и разбитых проселков. Изначально заточенные на эксплуатацию в пределах дорог с твердым покрытием или же в песках, которых на Восточном фронте имелся жуткий дефицит, они куда чаще проскальзывали, нежели сохраняли сцепление с поверхностью. Два танка даже улетели с трассы в кюветы и их впоследствии вытягивали лебедками.

Но, тем не менее, рекомендации Герканом были даны, и до конца войны СССР получил из США свыше 5000 тысяч «Шерманов» модели М4А2 со спаркой дизельных двигателей, а также еще полторы тысяч САУ «Прист» со 105-мм гаубицей выполненных на их шасси и под три сотни БРЭМ[2].

В немалой степени они остались на вооружении тех войск, что стерегли японцев на Дальнем Востоке или же громили сателлитов Третьего рейха, поскольку доставлялись, либо во Владивосток, либо в Мурманск с Архангельском, либо в Севастополь с Одессой. Последнее стало возможно сразу после того, как союзники высадили свои войска в Испании с Италией, тем самым почти полностью обезопасив судоходство в Средиземноморье. Но, то уже было делом будущего, за ходом которого один излишне информированный советский краском предпочёл следить лишь по газетным статьям, да посредством радиопередач, попивая коктейли в компании супруги и детей в далеком Мельбурне.

Да, как только его дела в Америке оказались полностью завершены, Александр Морициевич Геркан испарился из своего очередного гостиничного номера, оставив следователям лишь многочисленные следы взлома дверного замка, борьбы и похищения. Ох, сколько было тогда ора! Словами не описать! Что ФБР, что полиция, что военная разведка США, сбились с ног, разыскивая выкраденного кем-то прямо у них из под носа высокопоставленного советского генерала. Причем не абы какого, а ведущего танкостроителя, что как бы бросало изрядную такую тень на сам Вашингтон.

Но все их труды оказались тщетны. Достав из заранее подготовленного тайника несколько американских паспортов и деньги, Александр смог надежно затеряться в глубинке центральных штатов, а после, не спеша, перебраться в Мексику. Оттуда всё еще летали гражданские гидропланы до Австралии, где он собирался встретить окончание войны в кругу родных, оставив позади все прежние страхи и многочисленные заботы. Как полагал он сам, его долг родине был выплачен сполна. К тому же, прожив не только свою излишне неспокойную жизнь, но и ту, что приходила к нему в виде воспоминаний, он банально устал, морально выдохся. А потому желал лишь одного – наконец насладиться заслуженным отдыхом, совершенно отринув все беды и заботы.

[1] Т-14 – опытный 47-тонный американский танк со 100-мм, 76-мм и 50-мм броней и вооруженный 75-мм пушкой. Не был принят на вооружение, поскольку не соответствовал военной доктрине армии США по применению танков.

[2] БРЭМ – бронированная ремонтно-эвакуационная машина.

Глава 20
Любая война заканчивается миром

Сказать, что лето 1945 года оказалось богато на события мирового масштаба, значило не сказать ничего. Стоило только весенней распутице на земле и штормам на морях сойти на нет, как по всей планете, тут и там, с новой силой заполыхали грандиозные сражения.

Не горя желанием, повторять ошибки царских генералов и кровью своих граждан расплачиваться за возможные будущие успехи союзников, в Генштабе РККА и Государственном комитете обороны было принято решение сперва покончить с немецкими сателлитами и только после навалиться всеми высвободившимися силами на основного противника. Да и англосаксы вроде как обещались открыть к тому времени полноценный второй фронт во Франции, что виделось отнюдь не лишним, учитывая аж десятимилионный контингент Вермахта. Ведь перемалывать такую силищу в одиночку, полагалось ну очень тяжким, кровавым и неблагодарным занятием.

Впрочем, решение это приняли в Москве не без скрипа – уж больно много «лихих кавалеристов» оказались воодушевлены теми победами, что уже были одержаны над Германией и её сторонниками за прошедшие месяцы войны. Но холодный разум стратегов возобладал над эмоциями боевитых шапкозакидателей, тем более что сражения ныне велись на чужой территории, отчего у правительства Советского Союза не имелось сиюминутной потребности как-либо оправдываться перед жителями страны насчёт утраты собственных земель. Города, деревни, поля, заводы, мосты, железные дороги – всё это осталось целым и функционировало на полную катушку, удовлетворяя потребности не только армии, но и гражданских лиц. Хотя карточки на продовольственные и промышленные товары ввести опять пришлось, это да. Но ничего из ряда вон выходящего в этом не просматривалось совершенно. На столь непопулярный шаг были вынуждены пойти правительства вообще всех стран участвующих в боевых действиях, включая даже США.

Учитывая же необходимость обезопасить свои фланги, первый главный удар оказался нанесен по Финляндии. Обжегшись на неудачах зимней компании, изрядно пополненные людьми и техникой советские войска на этом фронте совершенно отказались от былых стратегических прорывов, что изначально не сильно-то работало в условиях лесистой местности. И перешли к планомерному выдавливанию вражеских войск с занимаемых теми подготовленных оборонительных позиций, параллельно нанося множественные бомбоштурмовые удары по редкой железнодорожной сети и обнаруженным складам. Причем одновременно с этим прямо в Хельсинки был высажен многочисленный морской десант поддержанный огнем орудий двух старых линкоров еще царской постройки и полудюжины легких крейсеров, противопоставить которым финнам оказалось попросту нечего. Что финский флот, что финская авиация, к этому моменту перестали существовать вовсе.

Постоянно подвозя подкрепления к захваченному плацдарму, советские войска всего за месяц боёв полностью взяли под свой контроль вражескую столицу, параллельно перемолов авиационными бомбами и тяжелыми снарядами все те силы, которые финское командование и находящиеся в «стране рек и озер» немцы срочно сдернули с передовой ради отстаивания Хельсинки.

Свыше полутора сотен тысяч человеческих жизней оказались выложены Советским Союзом на алтарь этой победы, но своего Москва добилась – 14 августа 1945 года финское правительство подписало полную и безоговорочную капитуляцию, обязавшись направить остатки своей армии на борьбу с немецкими частями в Норвегии. По сути, произошло всё то же самое, что полугодом ранее имело место быть в Румынии. Разве что сиюминутных дивидендов принесло поменьше, как по причине отсутствия в Суоми нефтеносных месторождений, так и в силу скудости остатков финской армии, что наполовину оказалась перемолота в летних боях, а оставшаяся половина лишилась всех боеприпасов и тяжелого вооружения.

На юге тоже дела закрутились немалые. Из-за того, что на Тихом океане у США дела пока шли, ни шатко ни валко, практически весь Корпус морской пехоты был переброшен через Атлантику к берегам Европы и 12 июня совместно с британскими, канадскими, французскими, греческими и союзными испанскими частями они начали высадку одновременно на островах Сицилия, Сардиния, Корсика, Крит, на Балеарских островах, полуострове Пелопоннес и, конечно же, на материковой части Испании, не говоря уже о Марокко.

Испанцы из числа франкистов сдались американцам сразу, банально потому что у них имелась о том предварительная договоренность с Вашингтоном. Еще со времен испанской гражданской войны США самым активным образом поддерживали именно Франко, отчего и смогли получить себе практически бескровную первую победу на континенте.

Правда, командование расквартированных в Испании немецких частей имело несколько иной взгляд на происходящее, и потому всё лето Пиренейский полуостров являлся ареной ожесточенной борьбы за немногочисленные транспортные узлы. И если бы не уничтожение американской бомбардировочной авиацией всех железнодорожных путей на границе с Францией, бои за контроль над Испанией могли продлиться поболе года – это уж точно.

А так, стоило только оборваться последним ниточкам снабжения, как немцы поспешили отступить на север, за Пиренеи[1], где как раз очень хорошо развитая французами сеть железнодорожных сообщений позволяла им чувствовать себя уверенно, что в плане снабжения, что в плане быстрой переброски крупных масс войск по всему фронту. После чего, естественно, в Мадриде мгновенно вспыхнула грызня за власть между полностью легшими под англосаксов франкистами и активно поддержанными Советским Союзом республиканцами, которые также принимали непосредственное участие в освобождении своей некогда покинутой родины. Хотя, конечно, это было больше противостояние Вашингтона и Москвы за будущий контроль над такой стратегической точкой мира, как Гибралтарский пролив. Не говоря уже о нежелании союзников видеть в Европе социалистическое или вовсе коммунистическое правительство в той или же иной стране. Потому, кстати, никто из них не делал ставку на былое социалистическое правительство той же Франции, планируя поставить на высокие должности в Париже своих активно взращиваемых марионеток. Впрочем, не раньше, чем город будет освобожден.

Тем временем, действующие с территории Румынии советские войска, беспрепятственно пройдя насквозь территорию Болгарии, обрушились на итальянцев в Албании и на немецкие части, что не успели покинуть Грецию, отрезав последним все пути отступления на север. Именно это в конечном итоге позволило обезопасить проход по Эгейскому и Мраморному морям, тем самым вновь открывая черноморские порты для торговли и приема транспортных судов с военными грузами.

Тогда же в бывшей Югославии началось активное партизанское движение подпитываемое поставками огромного количества советского вооружения, включая даже противотанковое. Прекрасно знающие свои горы сербы, черногорцы и македонцы, конечно, те их них, кто не пошел на службу к немцам с итальянцами, получив подкрепление в лице шести советских десантных бригад, смогли надежно заблокировать редкие горные дороги, по которым только и было возможно перебрасывать войска. А краснозвездная авиация сделала передвижение вражеских сил по ним и вовсе игрой в русскую рулетку – повезет, не повезет.

В итоге, уже к середине сентября советские войска вошли в Белград, чем создали опасность скорого падения Венгрии и Австрии, поскольку из столицы бывшей Сербии открывалось множество путей на Венгерскую равнину. То, чего так и не смогли сотворить в 1914 и в 1916 годах войска Российской империи, раз за разом застревавшие в Карпатах, умудрились осуществить силы Советского Союза, сделавшие изрядный крюк и зашедшие практически с противоположной стороны. Да, это всё еще не было окончательной победой стран антигитлеровской коалиции. Да, впереди всех ждали сотни и тысячи кровопролитных битв. Но все отвоеванные стратегические плацдармы являлись тем самым трамплином, откуда виделось возможным сделать решающий рывок к пьедесталу победителей. Что понимали абсолютно все.

Немцы, впрочем, тоже не сидели, сложа руки. Восстановив былую численность живой силы и техники, они предприняли еще одну попытку генерального наступления на Восточном фронте всеми своими армиями разом. И даже умудрились выдавить советские войска на полторы сотни километров от Варшавы, откинув те практически до са́мого Бреста, тем самым отыграв назад своё зимнее отступление. Но на этом и сдулись, практически полностью повторив ситуацию лета прошлого года. Пусть многие советские части оказались сильно обескровлены и пусть в тылы потянулись бессчётные эшелоны даже не с сотнями тысяч, а с миллионами раненых красноармейцев, две сотни немецких дивизий также перестали существовать в качестве боеготовых подразделений.

Тогда фронт не рухнул под натиском введенных в бой свежих советских резервов лишь по причине срочной отправки на передовую всей 2,5-милионной резервной армии с территории Германии. Что, в свою очередь, поставило жирный крест на будущем пополнении немецких войск, поскольку именно эти силы несли ответственность за подготовку новобранцев, возвращение раненых в строй и получение вооружения с заводов для последующего распределения по дивизиям.

Так немцы удержали фронт, но при этом своими же собственными руками полностью уничтожили свой военный стратегический тыл в угоду сиюминутному моменту. Что в Вермахте и Абвере осознавали абсолютно все. Как осознавали и неспособность своей страны выдержать еще хотя бы два столь же масштабных натиска советских войск, каковой русские Иваны продемонстрировали минувшей зимой. Ведь если первый еще можно было бы отбить имеющимися силами, то отражать второй стало бы банально некому, поскольку абсолютно все ценнейшие учебные кадры уже оказались в траншеях на передовой. К тому же растраченные боеприпасы и утерянное вооружение оказалось нечем заменить. Испания с Португалией отныне отгружали весь добываемый вольфрам и железную руду в СССР и Великобританию, тогда как Норвежские месторождения легирующих металлов уже осенью попали под удары переобувшихся в прыжке финских войск, поддержанных теми же русскими с англичанами. А на одних накопленных запасах и на том, что пока могли предложить Франция со Швецией, далеко уехать, никак не выходило. Больно уж масштабы оказались несравнимые.

Попали в неоднозначную ситуацию и японцы. Вроде бы они не проиграли ни одного сражения и даже повсеместно нанесли своим противникам весьма серьезные поражения, отняв их территории и пустив на дно десятки ценнейших крупных кораблей. Но вот войну при этом потихоньку всё ж таки проигрывали.

Изначально замахнувшись на слишком громоздкий для их небольшой страны кусок пирога, они банально подавились. Ни Императорская армия Японии, ни Императорский флот Японии, более не обладали потребными ресурсами для своего дальнейшего роста, поскольку всё и так оказалось подчистую прибрано к рукам. Тогда как без кратного увеличения своих сил они уже более не могли продолжать начатую еще в 1931 году экспансию, не имея достаточного количества войск и кораблей для установления полного контроля над уже захваченным. А ведь без прорыва в Индию с Австралией не могло идти никакой речи о победе над той же Великобританией. Что уж было говорить про США, чьи отгороженные Тихим океаном территории и невероятные производственные мощности оказались наиболее эффективным средством борьбы с Японией, посильнее даже их армии и флота вместе взятых.

Потеряв от действий японских военных моряков немало линкоров и эскадренных авианосцев, строительство которых не только влетало в копеечку, но и занимало годы, американцы очень быстро переориентировались на создание массовых дешевых кораблей, которые не жалко было бы терять.

Не обладающие водоизмещением, вооружением и скоростью хода своих полноценных боевых собратьев эскортные эсминцы, фрегаты и авианосцы брали своё небывалой численностью. Не какие-то жалкие десятки, а сотни данных кораблей сошло со стапелей менее чем за год благодаря тому, что изначально создавались и строились по нормам и стандартам гражданских судов, отчего их легко могли производить любые частные верфи. Так уже к началу лета 1945 года одних только авианосцев подобного класса американцы приняли в состав своего флота аж 40 штук, каждый из которых мог нести на борту от 25 до 30 самолетов. И еще столько же находилось в производстве, обещая войти в строй на будущий год.

Да, их боевая живучесть оставляла желать много лучшего. Да, при встрече один на один с японским одноклассником любой подобный корабль, несомненно, оказывался обречен на гибель. Да, они не могли должным образом оперировать на океанских просторах в силу недостаточных размеров и, как следствие, ограниченности в запасах топлива. Но они могли быть сразу и везде в солидных количествах, как поддерживая своим вооружением полноценные боевые корабли, так и отвлекая на себя часть вражеского огня. И подобная «вода» начала надежно подтачивать «камень» японского флота, поскольку если раньше крейсера придавались к авианосцам в качестве охраны, то теперь у США имелось по авианосцу на каждый свой легкий и тяжелый крейсер. Что в свою очередь стало началом конца японских транспортных конвоев, которые обеспечивали снабжение войск раскиданных по всему азиатско-тихоокеанскому региону. Японии не помогла даже собственная программа постройки дешевых и простых конвойных кораблей, поскольку разница в производственных мощностях меж двух этих стран являлась колоссальной. Американцы банально завалили своих визави «мясом и железом», чем обеспечили своё последующее доминирование в морях и океанах. Но в большей мере это всё произошло уже в 1946 году, который и так стал последним годом Второй Мировой Войны.

Зимнее наступление 1945–1946 годов, завершившееся не только освобождением советскими войсками всей территории Польши, но и захватом Восточной Пруссии, а также Венгрии и даже части Австрии, явилось наглядным доказательством того, что всё движется к сценарию времен императора Вильгельма II Прусского. Тогда, в 1918 году, Германия также всё ещё могла сопротивляться на поле боя, но, в общем и целом, это уже ничего бы не решило. Поражение было неминуемо, а лишнее сопротивление могло бы привести к ещё более тяжким для Берлина послевоенным последствиям. Хотя впоследствии и так всё оказалось отнюдь не сладко.

Прекрасно понимая, что теперь всё может завершиться ещё более худо, нежели 28 лет назад, генералы Вермахта и Абвера, осознавшие, что ничего не желающий даже слышать о переговорах фюрер ведет их всех вслед за собой прямо в Ад, на сей раз не оплошали, и устроенное на Гитлера покушение закончилось гибелью последнего. На сей раз на пути взрывной волны и осколков от подорванного во время очередного совещания фугаса не оказалось массивного стола, который смог бы принять на себя подавляющую часть смертоносного удара.

Одновременно с этим те немногие армейские части, что всё ещё оставались квартировать непосредственно в Германии, выдвинулись из мест своей дислокации и обеспечили силовую поддержку при проведении арестов всей верхушки СС, СД, Гестапо, Главного управления имперской безопасности и Полиции порядка. А после начались торги за будущий мир. Благо Москва, Лондон и Вашингтон к этому времени уже успели предварительно сговориться насчёт дележа власти в послевоенной Европе, отчего попытка немецких переговорщиков сыграть на неприятии друг друга коммунистов и капиталистов не увенчалась успехом.

Так 9 мая 1946 года, на год позже, нежели то знал Геркан, фашистская Германия капитулировала, на чём и завершилась длившаяся аж 5 лет война в Европе. И лишь один человек во всем мире ведал, что именно его вмешательство в ход истории спасло десятки миллионов человеческих жизней и сотни городов от тотального разрушения. Чем и гордился неимоверно, всё так же вечерами попивая коктейли на веранде своего дома в Мельбурне.

Японцы же капитулировали 2 сентября, предварительно прочувствовав на себе, как мощь атомного оружия – американцы таки разбомбили Хиросиму и, нет, не Нагасаки, а Кокуру, так и неудержимость советских танковых армад, что менее чем за три недели боёв разгромили полуторамилионную армию в Маньчжурии.

Да, в этих сухих строчках терялись судьбы десятков и сотен тысяч погибших с обеих сторон. Да, в них не было ни единого намека на подковерную политическую грызню в стане союзников. Не описывали они и героические подвиги простых солдат. Но именно они подавались гражданскому населению всех стран через газеты, чего подавляющему большинству людей было более чем достаточно. Отныне они ведали, что, наконец, наступили мирные времена и оттого их собственная жизнь, непременно, обещала стать еще более сытной, безоблачной и яркой. А большего и не требовалось. Ведь всё остальное любой человек мог заработать или же создать для себя сам. Имелось бы желание.

[1] Пиренеи – горная гряда на границе Испании и Франции.